«Проклятый дождь», — проворчал Никлас Мангус. Он выскочил из трамвая на площади Змеи, накинул куртку на голову, дошел до ближайшего, перебежал дорогу и направился к трехэтажному серому зданию Экспериментального Специального Управления. У крыльца стоял небольшой автобус, черный с двумя красными полосами вдоль всего кузова, и три человека в темпе загружали в него характерной формы и цвета ящики, а у передней двери толпилось еще с полтора десятка человек, по большей части, как и Мангус, в штатском, пятеро в форме стражей и два спеца в черно-серой форме. Мангус взбежал по лестнице, оправил, оказавшись под козырьком, куртку и, пропустив еще одного мрачного спеца, вошел в здание.
Дежурного не было. Мангус вытащил из кармана бумажку с номером кабинета, но, как это часто бывало в детстве, слегка растерялся в незнакомой обстановке. Двое пронеслись мимо него — и вестибюль снова опустел. «И спросить не у кого», — подумал он было, но тут его толкнули в плечо. Человек, который это сделал — спецрядовой в черно-серой форме, с измазанным копотью лицом, — отрешенно посмотрел на Мангуса, что-то пробормотал, взял его за руку, в которой была бумажка и поднес ее к глазам.
— Тринадцать… Вам вон туда, — спец отпустил рукав куртки Мангуса, ткнул пальцем направо и испарился, оставив после себя запах гари.
— Спасибо…
Он пошел в указанном направлении и, действительно, обнаружил искомый кабинет. Дверь была приоткрыта, но Мангус все-таки постучал.
— Войдите!
В маленьком кабинете сидел Йен Сервантес — тот самый, «третье лицо в Спец. Управлении». Он низко склонился над разложенными на столе бумагами и что-то сосредоточенно пытался там вычитать, бормоча про людей, которым бы вместо рапортов рецепты выписывать, и водя по листам пальцем забинтованной руки.
Мангус поздоровался. Сервантес поднял глаза.
— А! Никлас Мангус, верно? — тот кивнул. — Вы извините, что выдернули вас в ваш законный выходной, но у нас, знаете ли, ЧП, народу не хватает, а кого попало звать тоже не след… Присаживайтесь.
Мангус сел.
— Вы, насколько я знаю, прилично стреляете? — сказал Сервантес.
— Более-менее, — кивнул Мангус. — Но, если вы имеете в виду Обжору, то мне и впрямь тогда повезло…
— Это, как я уже говорил, неважно…
— Тогда вы сказали, что это важно.
— Да? Что ж, очень возможно. Во всяком случае… Вы уж извините, я просмотрел ваше личное дело. Вы на хорошем счету, да и серебро на прошлых соревнованиях по стрельбе — это весьма! — Сервантес сцепил перед собой пальцы и слабо улыбнулся. — Вы даже кое-кого из наших обошли. Так вот, сейчас нам те, которым так везет, нужны позарез. Поэтому я хотел бы попросить вас о помощи.
— Вы могли и не просить…
— Вчера — пожалуй, да, мог бы, но я почему-то предпочитаю иметь дело, во-первых, с профессионалами, во-вторых, с добровольцами, а в третьих… что-то было в-третьих… Впрочем, достаточно. Итак?..
— Я вас слушаю, — кивнул Мангус.
— Ситуация следующая, — Сервантес встал, подошел, прихрамывая, к висевшей на стене большой карте города. — Вот, видите — зона, выделенная красным?
— Территория химзавода, — отозвался Мангус. — Временно закрыт из-за угрожающей…
— Верно, — перебил его Сервантес. — Вы как, суеверный человек вообще?
Мангус открыл и тут же закрыл рот. Такого вопроса он, конечно, не ожидал.
— Да… Не очень, кажется, — наконец ответил он.
— Тоже хорошо, — Сервантес очертил пальцем небольшую область в северной части выделенной красным зоны, — Здесь находится кладбище…
— Подождите, — теперь настала очередь Мангуса перебивать. — Откуда там кладбище?
— А что там есть?
Мангус задумался.
— Вспомнил. В старших классах, это еще когда завод работал, мы любили пугать друг друга сказками о Страшной Деревне…
— Вы тоже, да? — усмехнулся Сервантес. — Про Старуху с Пустыря?.. Или уже про Человека в Противогазе? В общем, там действительно была деревня со своими странностями. И деревенское кладбище в придачу. Деревня во время последней эпидемии вымерла, кто выжил — переселился в город, только сказки и остались. Когда строили завод, все спустили на тормозах…
— Еще бы — кому связываться захочется…
— Верно. А к нам три года назад пришел нормальный архивариус, он и раскопал информацию о кладбище — мы-то думали, что оно все-таки находится за территорией… Неважно. В общем, так получилось, что мы приглядывали за заводом. И за кладбищем, конечно. Нам, наверное, здорово повезло…
— Так что там? Нашествие живых мертвецов? — не выдержал Мангус.
— Если бы, — Сервантес вернулся к столу и пододвинул к собеседнику несколько фотокарточек: — Вот, смотрите сами.
Мангус вгляделся.
— Что это? — спросил он ошарашенно.
«Третье лицо» промолчало, и Мангус взял снимки, чтобы разглядеть их повнимательнее.
Внешне те, кто был изображен на этих фотокарточках, несколько напоминали людей. Сильно изуродованных людей: ноги разной длины и толщины, торчащие откуда угодно руки, деформированные туловища, головы на тонких шеях или, напротив, совсем без них…
— Театр уродов, — проворчал Мангус.
— Да. Это не живые мертвецы. Это, знаете ли… Аналитики наши говорят, что это чья-то странная попытка создать живые организмы на базе остатков скелетов. Совершенно непонятно, кому и зачем это понадобилось.
— Давно это произошло?
— В пять сорок утра. Город пока не в курсе, но слухи уже ползут. Пару часов назад мы допустили туда, — Сервантес кивнул в сторону карты, — акул пера, надеюсь, они смогут, — он хмыкнул, — внять голосу разума.
— Моя задача?
— Научиться их убивать. Уродов, я имею в виду. Горят они отвратительно, замораживаются еще хуже, относительно помогает электричество… Ну и старый добрый свинец — если знать, куда стрелять.
— Как я это узнаю? Методом научного тыка?
— Это непродуктивно. Они слеплены словно по каким-то случайным чертежам… У нас есть сканеры, способные указать смертельные точки каждой конкретной цели. Вы будете работать в паре с таким человеком. Станете его руками, так сказать. И глазами. Сами они стрелять не могут — слишком долго переключаются… У вас, надеюсь, нет предубеждения против сканеров?
— Не припомню, — слегка неуверенно ответил Мангус и вернулся к более привычной теме, — Гранаты?
— Помогают, но уродцы хорошо поглощают осколки, слишком большой расход боеприпасов и слишком много шума.
— Понятно, — Мангус кивнул и встал.
— Может, еще какие-то вопросы? — спросил с некоторой иронией Сервантес.
— Да, один есть. Куда идти?
— Уважаю деловых людей. Идете обратно к входу, сворачиваете в коридор — он там один — и ищете арсенал. По правой стороне. Там вас ждут не дождутся. Удачи… Впрочем, не прощаюсь, еще увидимся.
Мангус покинул кабинет и поспешил к арсеналу, разглядывая по пути фотокарточку, которую он умыкнул со стола Сервантеса. Вот ведь, действительно, уродец… На кой таких делать?
Ледомому очень хотелось курить, но отойти было некогда, а курение в помещении арсенала было чревато. Сменщика ждать тоже не приходилось: Айни уже который час торчал на пустыре у химзавода со «скорпионом» в руках. Впрочем, там хотя бы воздух, там курить можно… Ледомый вздохнул.
Рейнхард Грог ввалился в комнатушку, плюхнулся на стул, вытащил из кармана непочатую пачку «Триеры», распечатал, выудил одну сигаретку, рассыпав при этом пять-шесть, зажал выуженную сигарету в зубах и принялся, невнятно ругаясь сквозь нее, подбирать упавшие. Подобрал, запихал обратно в пачку, пачку сунул в карман, достал зажигалку…
— Э, э, э! — прикрикнул на него Ледомый. — Ты совсем дурной, да?
Грог тупо уставился на него, потом посмотрел на зажигалку. Такое поведение тоже было чревато. В случае особого везения — для всего здания.
— Во я даю, — пробормотал Грог. — Извини, Сигурд, автомат включился. Что-то я подустал сегодня. Я, собственно, к тебе и не собирался… Я Нику собирался проведать.
— А что с ней?
— Да… говорили же ей — не суйся со своей брызгалкой… Карла — та моментально маньячить перестала, а эта… Пироманка. И шеф наш туда же.
Дверь скрипнула. Грог встал, повернулся и столкнулся нос к носу с Мангусом.
— О! Везучий офицер! Здравствуйте. И вас, значит, применили?
— Эз… Здравствуйте.
— Ничего, сначала все теряются. А мы находим и применяем… по назначению… Ладно, — Грог помахал Ледомому, — пойду.
— Нике привет передай! — крикнул ему вдогонку Ледомый и переключился на Мангуса, — Здравствуйте. Вы снайпер, да?
— Да… Видимо, да.
— Вы не теряйтесь. Или у вас всегда спокойно и тихо?
— Нет, только когда большое начальство…
— То-то же. Ладно, минутку.
Ледомый удалился в оружейную и вернулся с длинноствольной винтовкой систем «скорпион» и сумкой, в которой лежали четыре коробки патронов.
— Вот, взгляните. Имели дело с такими штуками, да?
Мангус взял винтовку.
— Нет, у нас они постарше. Но, я думаю, справлюсь, — он покрутил оружие в руках, прицелился в стену, — Только тяжеловато.
— Ничего, вы ее не на весу держать будете. Так… Магазины в сумке, три, патроны сами затолкаете… А что я еще забыл? — Ледомый задумался. — Ага, карабин для ближнего боя… Или вы предпочитаете двустволку?
— Двустволку, пожалуй…
— Сейчас.
Ледомый принес «осиный рой», патронташ и две коробки патронов.
— Ну, вроде все. Это вам на первое время. Там уже столько всего отвезли — можно революцию провернуть… Только зачем, да? Ладно, удачи. Поосторожней там.
Мангус попрощался и вышел, нагруженный оружием и боеприпасами. Теперь дело было за транспортом. Он добрался до выхода. Дежурный на этот раз оказался на месте. Мангус подошел к нему.
— Здравствуйте, — сказал он дежурному. — Меня направили к химзаводу…
— Поздравляю, — откликнулся дежурный и добавил: — Извините. Профессиональное. Сейчас… — он взял телефонную трубку, покрутил пальцем диск. — Да? Это дежурный… Он самый. У нас еще кто-нибудь едет к заводу?.. Нет, не «вообще», а «сейчас»?.. Так… Хорошо… то есть… Ладно, понял, — дежурный положил трубку и обратился к Мангусу: — Значит, вот что мы с вами… Пойдемте.
Он резво выскочил из-за стола и выбежал на улицу. Мангус последовал за ним, вышел на крыльцо и остался ждать под козырьком. Дежурный стоял, сунув голову в обшарпанную легковушку. Наконец, он высунулся, развернулся и взбежал по лестнице.
— Все, договорился. Можно было бы организовать машину специально, но… В общем, долетите с ветерком и журналистом. Всего хорошего, — дежурный хлопнул Мангуса по плечу устремился в здание.
Мангус вздохнул и подошел к машине.
— Здравствуйте, — сказал он.
— Здравствуйте. Загружайтесь. Я уж думал — шишку какую-нибудь везти придется, — хохотнул член Гильдии журналистов. — Хотя, признаться, вас я где-то видел…
Мангус устроился на заднем сиденье и не успел даже толком захлопнуть дверцу, как машина сорвалась с места.
— Вы не расскажете мне, что там происходит? — спросил журналист, выруливая на площадь Змеи. — На всякий случай, чтоб знать, к чему готовиться.
— Я там еще не был…
— Ну не посылают же вас совсем вслепую, правильно? — резонно заметил журналист.
— Простите, я не расслышал, как вас зовут? — ворчливо осведомился Мангус, заталкивая патроны для двустволки в патронташ.
— Надо же, а я думал, меня все здесь знают, — рассмеялся журналист. — Я Кирк Ромхин, «Северный округ», — и он протянул Мангусу руку через плечо.
— А-а-а… Простите, действительно не признал. Я редко читаю газеты и еще реже смотрю фото тех, кто там пишет… если, конечно, автор не несет полную чушь — таких надо знать в лицо… Офицер Никлас Мангус, — представился страж, пожимая репортеру руку.
— То-то ваше лицо мне знакомо. Будем считать, что вы мне польстили… И все-таки — что там происходит?
Мангус протянул Ромхину фотокарточку. Тот озадаченно посмотрел на нее.
— Это что за пугало?
— Это пример того, по кому там ведется стрельба.
Ромхин присвистнул.
— Никогда ничего подобного не видел… Мутанты, наконец-то?
— Нет. Сервантес сказал — попытка создать живые организмы на базе скелетов.
— Чья?
Настала очередь Мангуса смеяться.
— Если вам удастся это выяснить, вы будете иметь почет и уважение!
Журналист снова хохотнул и вернул карточку:
— Ндэ? Ладно, держите свой вещдок. Надеюсь, мне разрешат там немного пощелкать. Утром не пустили… Я поэтому сюда и приехал, — он дернул головой назад, — ругаться. Посмотрим.
Они выехали на подозрительно пустую — даже несмотря на непрекращающийся дождь — Окружную, проехали немного по ее внешней стороне, свернули направо и по уже слегка запущенной дороге добрались до первого, административного, корпуса законсервированного завода. Мангус выглянул в окно.
Журналист остановил машину у поста рядом с проходной. К водительской двери подошел одетый в черный плащ с капюшоном спец из оцепления.
— Косьма Иванов, — представился он, поставив в фамилии ударение на «а», — Слушаю вас.
— Я — Кирк Ромхин, газета «Северный округ», — отозвался журналист.
— Офицер Никлас Мангус…
— Да, мы вас ждем, господа. Офицер Мангус, пойдемте со мной, — и журналисту, — Господин Ромхин, отгоните машину на стоянку, вон туда, дальше вас проводят.
— Надеюсь, не в карцер? — хмыкнул журналист.
Иванов внимательно посмотрел на Ромхина.
— Мы должны это обдумать, — заявил он без улыбки.
Ромхин нырнул в машину, помахал Мангусу через стекло и поехал к стоянке.
— Журналист он, конечно, приличный… — Иванов не договорил и двинулся к проходной.
Мангус потащился следом. Иванов оглянулся и спросил:
— Вам помочь?
— Если можно, — он протянул офицеру «скорпион».
Иванов повесил винтовку на плечо, открыл алюминиевую дверь проходной, скинул с головы капюшон, прошел через турникеты и двинул налево.
— Так посуше, — пояснил страж.
Они прошли по длинному коридору и вышли на улицу. Под ногами захлюпало.
— Проклятая погодка, — ругнулся Иванов. — Мы этих тварей поначалу отстреливали сверху, — он ткнул большим пальцем назад, в сторону административного корпуса, — вроде без риска, но если долго тянуть, они начинают бродить по территории и обрастать.
— Чем?
Иванов пожал плечами.
— Шкурой. Руками. Ногами. Чем придется, даже головами. Убивать становится сложнее. Поэтому вот так, — он указал на хлипкие деревянные конструкции с брезентовыми навесами.
Они подошли к одной из таких конструкций. Иванов снял с плеча винтовку, поставил ее дулом вверх на деревянную подставку и усмехнулся:
— Будьте как дома. Только не очень рассиживайтесь, — он посмотрел в бойницу и проворчал: — А, уже идут…
Мангус в машине Ромхина успел зарядить только один магазин, поэтому он протянул Иванову сумку с патронами и спросил:
— Вы мне не поможете?
— Давайте, — отозвался Иванов. — Только свяжусь с вашим сканером.
Мангус хотел было поинтересоваться, кого он имеет в виду, но вспомнил объяснения Сервантеса, молча взял «скорпион», высунул дуло в бойницу и посмотрел на приближающихся в оптический прицел.
Два бледных урода неторопливо шлепали по грязи прямо на их редут. Один из них отличался непомерно длинными руками — левую, с огромной клешнятой кистью, он волочил по земле, — второй же напоминал фигурой напольные часы, перекошенные на левый бок, с торчащей на месте циферблата головой, сильно выдающейся вперед.
Рация Иванова затрещала и заквакала. Мангус вдруг почувствовал себя очень неуютно, словно ему за шиворот вылил еще один стакан холодной воды.
— Понял, — отозвался тот и сказал Мангусу, — длиннорукому в правый глаз.
Мангус хмыкнул, прицелился и спустил курок. Урод неловко взмахнул правой рукой и завалился. Страж перевел прицел на второго. Рация снова проснулась.
— Понял… Второго чуть левее головы, на уровне рта.
Мангус прищурился. Раздутая щека этого второго находилась как раз на линии выстрела.
— Сейчас попробую…
Выстрел. Пуля разнесла щеку урода и, видимо, застряла где-то в шкуре. Мангус выстрелил еще раз.
— Есть!
— Прекрасно, — проворчал Иванов, вставая. — Давайте дальше сами.
Он протянул Мангусу рацию и большие наушники с микрофоном — новинка, такие игрушки появились всего пару месяцев назад и у стражей их еще не было. Мангус приспособил рацию на пояс, напялил наушники на голову, воткнул штекер в гнездо, подогнал дужку по размеру и придвинул микрофон к губам.
— Кнопка разговора на правом наушнике, — пояснил спец. — Сейчас вы на прямой связи со сканером. Если понадобится что-то еще, переключитесь на волну штаба, это на самой рации.
— Ясно, — кивнул Мангус.
— Прекрасно. Боеприпасы вам сейчас приволокут. Удачи…
И спец вышел под дождь. Мангус посмотрел ему вслед и вернулся к работе. В прицел попал низенький, страшно толстый уродец, поддерживавший руками свое огромное брюхо снизу, чтобы не мешало ходить.
— Прямо под подбородок, — произнес далекий мужской голос в наушниках.
— Понял, — отозвался Мангус, прицелился и выстрелил.