* * *

Кольцо синих штормов танцует вокруг Одинокой Темницы. У них давно сложились свои светские привычки: весной они танцуют котильон, осенью – танец жатвы. Правильно подобрав скорость ветра и осадков, можно посетить штормовые свадьбы, похороны или крестины. Шторма живут счастливой жизнью. Ни тебе странствий, ни плаваний по океану, ни рискованных вторжений в далекие земли. Они не знают, почему сидят прижавшись друг к другу на дне мира, – просто они всегда там жили. Это место облюбовали их родители и прародители, вплоть до самого первого, первобытного шторма, который некогда бушевал на континенте.

Но я хитрый и коварный рассказчик. Если имеется какой-то секрет, который надо раскопать тебе на радость, Дорогой Читатель, то я готов нацепить налобный фонарь и взяться за кайло.

Главное течение Волшебной Страны огибает Одинокую Темницу с двух сторон. Оно просачивается через дыры в основании башен и выходит с другой стороны, чтобы продолжить путь вокруг Мыса Волшебной Страны. Этот безостановочный процесс и поднимает шторм, примерно как вы поднимаете пыль, если быстро бежите по проселочной дороге. И тут уж ничего не поделать. Где-то глубоко под Одинокой Темницей живет древнее чудовище, вроде дракона, или рыбы, или горного ручья. Оно старше Темницы и текущей воды, старше, наверное, само́й Волшебной Страны. Вдыхая, оно засасывает кристаллы из камней. Выдыхая, оно надувает в кристаллах пузырьки, раздувая их до огромных размеров. Море поливает и охлаждает это стекло, и оно все растет и растет. Возможно, чудовище спит. Возможно оно слишком большое и старое, и сил ему хватает только на то, чтобы дышать. Но именно так посреди моря появилась Одинокая Темница, которая вовсе не всегда была темницей. Ели вы прищуритесь – вот так, – то заметите среди ревущих волн красные вспышки его дыхания, мигающие подобно маяку.

Сентябрь как раз видела их, но не знала, что именно она видит. Этим роль героини невыгодно отличается от роли рассказчика. Она наблюдала за тем, как красный свет загорается и гаснет, вновь загорается и снова гаснет. Под пронзительное завывание шторма она покрепче перехватила медный гаечный ключ и направила плот к свету. Ливень хлестал ее по лицу. Кожа покрылась мурашками и посинела. Все тело саднило от борьбы с плотом, который норовил сойти с курса. Светлячок плясала над ее головой, отважно пытаясь показывать путь, но грозовой воздух невероятно сгустился и потемнел. Молния на мгновение залила все вокруг ослепительным белым светом. Когда глаза снова обрели способность видеть, Сентябрь посмотрела вверх и обнаружила, что по ее оранжевому платью расползаются большие дыры. Налетел порыв ветра и завершил работу: рукава платья оторвались, и оно скрылось в темноте. Шторм, довольный своими проказами, как и все бури, поглотил крик отчаяния Сентябрь.

Светлячок несколько раз мигнула над ее головой; оранжевая бумага промокла и обтрепалась.

Смотри!

Сначала Сентябрь не могла понять, что имела в виду Светлячок. Перед ней были только тени, окутанные тенями. А красный свет все мигал и мигал. Сентябрь до боли в глазах вглядывалась в бурлящие бурые тучи, пока наконец не заметила, что одна тень растет быстрее прочих и становится все чернее. Она вздымалась, огромная и неуклюжая, с гигантскими выпуклостями, шишками и бесформенными куполами. Бледные огни освещали окна на самом верху башен. При вспышках молний Сентябрь сумела разглядеть, что плесень, мох и лишайник покрывают нижние купола, подбираясь к верхушкам. Самые высокие башни оказались целиком стеклянными, и сквозь них можно было наблюдать фиолетовое буйство шторма.

Плот содрогнулся и разломился с отвратительным треском – он наскочил на мель. Острие стеклянной скалы вонзилось между серебряными скипетрами – бревнами плота, совсем рядом с ногой Сентябрь. Дождь все хлестал, и Сентябрь была рада, что остригла волосы, потому что иначе они бы облепили ей лицо и она бы ничего не видела. Трясясь от усталости, она вытащила промокший пиджак из трещины в плоту, которую он затыкал. О, как хотел пиджак обнять ее и ободрить, сказать, что небольшой дождик – это не так уж и страшно! Оставшись без платья, Сентябрь натянула изумрудный пиджак прямо на ноющее тело. Она отвязала пояс от Ложки, которая так верно служила мачтой, и крепко затянула его вокруг талии. Пиджак поспешил удлиниться и уплотниться, чтобы поскорее сделаться платьем, да еще и теплым. Ложку и Гаечный Ключ Сентябрь заткнула с двух сторон за пояс, как ковбойские пистолеты.

Светлячок протянула длинную бледную зеленую руку, Сентябрь ухватилась за нее и начала восхождение по скользким стеклянным выступам Одинокой Темницы.

Глубоко под ними существо, которое не было ни драконом, ни рыбой, ни горным ручьем, все вдыхало и выдыхало.

– Светлячок, – прошептала Сентябрь, – можешь полететь к вершинам башен и посмотреть, есть ли там красный виверн и синий марид?

Светлячок обрадовалась и оранжевой стрелой понеслась сквозь грозу. Сентябрь, притаившись за скользким илистым валуном, наблюдала за полетом. Думать о воротах она не хотела. Во всех тюрьмах есть ворота, и все ворота охраняются. Ворота Одинокой Темницы, запертые на железный засов, мерцали в отблесках грозы.

«Чтобы удержать их внутри, – подумала Сентябрь. – Потому что железо причиняет им мучения». Ворота охраняли двое синих львов, их гривы колыхались и вились, точно под водой, а на хвостах и шерсти сверкали серебряные звезды. Львы спали, но Сентябрь помнила, что даже спящими они утащили ее друзей в одно мгновение. Естественно, с ней они справятся еще быстрее.

Сентябрь лихорадочно размышляла. Сражаться с львами бесполезно – каждый был размером с дом! Если уж Аэл с ними не справился, то она подавно не сможет. Все, что у нее было, – Ложка, Гаечный Ключ и насквозь промокший пиджак. «И, кстати, мне нельзя пользоваться Ложкой. Она не моя. Я же не владею магией ведьм. С тем же успехом можно попросить меня испечь прямо здесь торт. С мороженым».

Однако Ложка засела у нее в мыслях, будто сама предлагала свои услуги. Сентябрь огляделась и заметила крошечную заводь. Она поползла вдоль скал, окунула руку в холодную воду и нащупала несколько мидий, упрямо приросших к стеклу, множество мертвых водорослей и грязи. Что-то типа супа, ну правда же? Сентябрь наощупь соскребла с соседних стеклянных глыб лишайник, мох и неведомую слизь и побросала все это в заводь, пытаясь выглядеть смелой и находчивой ведьмой, которая точно знает, что делает. Она взяла Ложку и опустила ее в заводь, мешая против часовой стрелки, то бишь против солнца.

– Пожалуйста, – шептала Сентябрь, крепко зажмурившись, будто загадывала желание, – покажи мне будущее, в котором я уже прошла через ворота, и как именно я это сделала!

Долгое время заводь оставалась темной и мрачной. Шторм потешался над Сентябрь, для пущего эффекта сверкая молниями. Девочка принялась энергичнее орудовать Ложкой. Она не знала, что еще делают ведьмы. Может, это и не сработает, поскольку у нее нет шляпы и одета она неподобающим образом. «Мы обязаны хорошо одеваться, иначе будущее перестанет принимать нас всерьез», – говорила ведьма Пока. Конечно, у «типа супа» нету никаких оснований принимать Сентябрь всерьез. У нее ведь даже туфель теперь нет.

Медленно-медленно вода в заводи пошла рябью. «О, пожалуйста, пожалуйста!» – отчаянно взмолилась Сентябрь. Мутное, кривое изображение, подобное испорченной кинопленке, появилось на поверхности воды: уменьшенная копия ворот с небольшими львами по сторонам. Львы были не синими, а зеленоватыми, как плесень. Ко львам приблизился кто-то очень маленький и зеленый, а за ним плыло крошечное круглое пятнышко света, словно блуждающий огонек. Сентябрь наклонила голову, всматриваясь. Эти два крошечных зеленых невесть чего были она и Светлячок, храбро подошедшие к воротам. Крошечная, она достала что-то из кармана пиджака и подняла высоко над головой. Через мгновение львы легли перед этой малюсенькой зеленой Сентябрь и закрыли глаза лапами.

«Гаечный Ключ, – подумала Сентябрь. – Они узнали Гаечный Ключ! Еще бы им его не узнать, это же меч королевы Мальвы! Они наверняка связаны какой-то кошачьей присягой, которую принесли королеве, даже если королевы уже нет».

Тут Светлячок вернулась из разведки, снижаясь по спирали вокруг мокрых от дождя башен. Она пристроилась за валунами и уменьшила яркость намокших золотых букв:

Твои друзья на самом верху.

Красный, кажется, болен.

– Ох, Аэл! Держись, я скоро! – прошептала Сентябрь.

Сентябрь и Светлячок приблизились к воротам. Сентябрь очень старалась быть такой же смелой, как ее маленькая зеленая копия в заводи. Но конечно, копии не потеют, и не дышат так часто, и не волнуются за своих вивернов. Львы оказались гораздо крупнее, чем ей запомнилось. Из-под пушистых синих век струился ровный серебряный свет. «Интересно, – подумала Сентябрь, – всегда ли они остаются на грани пробуждения, или когда-нибудь все-таки просыпаются? И что, если на самом деле они вовсе не злые, а добрые и милые?» Она подняла медный Гаечный Ключ, и он сверкнул в свете молний. Ожидание было томительным – Сентябрь напряглась, готовая к удару огромной лапы. Но львы услужливо легли, сначала левый, а после правый. И положили лапы на глаза.

Сентябрь подбежала к воротам и рывком распахнула их. Босые мокрые ноги разъезжались, и она так и въехала внутрь, а Светлячок влетела следом, преследуемая сразу тремя раскатами грома подряд: бум! бах! тарарах!

Пламя озаряло Одинокую Темницу красноватым светом, придавая ей приветливый вид. В большом белом очаге потрескивали и щелкали свежие поленья. Серебряные с филигранью факелы горели на стенах. Роскошный пол был покрыт длинным ворсистым ковром всех мыслимых цветов и оттенков. Сквозь бугристые стеклянные стены был виден разыгравшийся снаружи шторм, но вместо ужаса он производил впечатление красивой картины на стене уютного зала. Грозовые облака казались спокойными и прекрасными, сверкая и переливаясь голубым, фиолетовым и бледно-золотым. Дождь осыпа́л опоры башен сверкающими, словно бриллианты, каплями. Несколько звезд даже заглядывали через потолок, и их свет просачивался сквозь многочисленные ажурные винтовые лестницы.

Дверь на другом конце зала рывком распахнулась. Сентябрь приготовилась к бою. Надо подняться по лестнице и найти Субботу и Аэла, кто бы ни встал у нее на пути.

Взрыв радостного смеха наполнил стеклянную комнату. Маленькая девочка в белом платье с оборками со всех ног мчалась по разноцветному ковру, ее кудряшки подпрыгивали. Она обняла Сентябрь, будто давно потерявшуюся сестру, все еще смеясь и восклицая:

– О, Сентябрь, ты цела! Я так рада что ты наконец появилась, и без единой царапинки!

Маркиза разжала объятия и взяла лицо Сентябрь в ладони.

– Как же мы с тобой повеселимся! – воскликнула она.

– Повеселимся?! – возмутилась Сентябрь, с которой все еще стекала вода. – Повеселимся? Ты похитила моих друзей и натравила на меня цукумогами! Я сломала ногу, и чуть не умерла, и почти заледенела в шторм! А ты сжульничала! Я бы принесла тебе Гаечный Ключ за эти семь дней, и ничего бы не произошло! А теперь Аэл заболел, и я ему нужна, а ты предлагаешь веселиться! Чему тут веселиться?

Не в силах сдержаться и не успев осознать, что она делает, Сентябрь дала Маркизе пощечину. Волосы Маркизы вспыхнули бледно-голубым, и она опять рассмеялась. Смех ее противно резал уши. На щеке отчетливо проступил отпечаток ладони Сентябрь.

– Конечно, я сжульничала. Как же иначе? Если б я не нарушила уговор, то ты, как образцовый маленький рыцарь, принесла бы мне меч, а он мне без надобности. Я не могу прикоснуться к этой нелепой вещице. Мне нужна была ты. Здесь, в этом месте, с твоим благородным оружием.

– Тогда почему ты велела мебели убить меня?

Маркиза склонила голову. Черная шляпа кокетливо съехала набок.

– Сентябрь, нужно было, чтобы все выглядело правдоподобно. Иначе ты бы заподозрила, что все это время делаешь мою работу. Каждый встречный рассказывал тебе, какое я злобное чудовище, так что у тебя сложилось предвзятое мнение обо мне. И, что еще важнее, ты должна была увидеть, насколько опасна может быть Волшебная Страна. Как быстро эти милые маленькие существа с их забавными привычками могут обратиться против тебя и попытаться уничтожить. Иначе ты бы не стала делать мою работу. Я совсем не злая. Это они мерзкие и жестокие. Но я могу быть ужасно доброй, Сентябрь.

Сентябрь посмотрела в сияющие голубые глаза Маркизы.

– Но я бы сделала! Чтобы спасти друзей. Я сделала бы все, о чем ты попросила.

– Нет, – ответила Маркиза с сожалением. – Все, но только не это. Даже ради их спасения. Поверь мне, Сентябрь, я об этом много думала. Я пускалась в такие расчеты, которые ты даже вообразить не в состоянии. Что там обычно злодеи говорят в конце сказки? «Между нами гораздо больше сходства, чем ты думаешь»? Так и есть, – Маркиза взяла руку Сентябрь и нежно поцеловала, – мы похожи. О, как же мы похожи! Я к тебе очень тепло отношусь и хочу защитить тебя – точно так же, как хотела бы, чтобы кто-то защитил меня. Идем, Сентябрь, посмотришь со мной в окно. Ничего сложного в этом нет. Назовем это проявлением доверия.

Сентябрь позволила Маркизе подвести себя к стеклянной стене. Светлячок молча следовала за ними, мигая от волнения. Под ними, внизу, волны разбивались о скалы, пенясь и брызгая. Маркиза подняла руку – и море успокоилось и в одно мгновение отступило. В тучах появился круглый просвет и начал расширяться, словно радужная оболочка. Сквозь него сияли звезды и полумесяц. А там, где только что бушевало море, показались гигантские каменные силуэты, которые медленно поворачивались. Щелк! У них были широкие квадратные зубья, как у шестерней. Древние каменные шестерни, огромные и неумолимые. Щелк! Они поворачивались, вращая друг друга. Щелк!

– Что это? – спросила Сентябрь.

– Это Мировой Механизм. Мы внутри тайного сердца Волшебной Страны, Сентябрь. Здесь начинается и заканчивается течение, которое огибает море. И не только течение – многое другое. Очень, очень многое.

Маркиза снова подняла руку, и море расступилось еще дальше. Сентябрь увидела, что каменные шестерни трутся о другие – железные, острые, искуснее сделанные.

– Это то самое место, где твой мир соединяется с нашим. Где мир людей на миг соприкасается с Волшебной Страной. Именно это место позволяет людям перебираться – но только изредка и странными путями – из одного мира в другой. Железо делает здешних жителей слабыми, и они не могут вторгнуться в ваш мир и покорить его. Камень, наоборот, не подпускает людей, держа их на безопасном расстоянии. Однако некоторые могут пройти. Без этого краткого соприкосновения камня с железом миры расцепятся, разделятся окончательно и бесповоротно. Никто не застрянет здесь или в мире людей. Ни одно дитя не похитят, ни в одной колыбельке не оставят взамен гоблина или, того хуже, пустоту, ни одна мать не будет оплакивать утрату. Никто и никогда больше не потеряется и не заблудится.

– Ой…

– Ты понимаешь, да? Понимаешь, что ты должна сделать?

– Я не хочу.

– Но это хорошее, правильное дело. Возьми же меч матери твоей, Сентябрь, единственная девочка в Волшебной Стране, сумевшая вытащить из шкатулки гаечный ключ, девочка, чья мама знает и любит машины, моторы, инструменты. Как только ты сказала мне о ней, я сразу поняла, я уже точно знала, что нам суждено встретиться здесь, где все кончается. Разъедини миры, Сентябрь! Разорви их, чтобы больше никто никогда не смог протащить бедного потерявшегося ребенка через границу и бросить одного без единой родной души.