Дебра выключила надрывно звеневший будильник и тяжело вздохнула. Как она ненавидела момент утреннего пробуждения, когда надо выбираться из-под теплого одеяла, вставать с постели и отправляться в бутик!
Новую должность продавщицы мужского отдела бутика де Пальма она тоже успела возненавидеть, но ловко делала вид, что всегда мечтала о такой работе. Возлагая слишком большие надежды на осуществление своего плана, Дебра не упускала ни одной мелочи.
Тони, к сожалению, не так сказочно богат, как Арнольд, но зато невероятно красив, обольстителен и умен. Он великолепный, страстный любовник, а главное, щедро снабжает Дебру деньгами. Из Арнольда, расчетливого, скупого, прижимистого, вытянуть деньги было ой как непросто. А Тони — само великодушие и щедрость! И Дебра старалась всячески угождать ему и не только исполнять любые желания, но и предугадывать их.
В соответствии со своим грандиозным планом Дебра решила сполна одарить богача де Пальма тем, чем он, по ее мнению, был обделен в супружеской жизни: вниманием, заботой и лаской. Дебра без устали восхищалась его внешностью и мужскими достоинствами, с восторгом говорила о его великодушии и доброте, с величайшей готовностью отзывалась на бурные ласки Тони и поощряла его чувствительность. Пусть красавчик Тони видит, что Дебра в отличие от его жены очень молода, свежа, хороша собой, и ее роскошное упругое тело принадлежит только ему. И Тони может делать с этим телом все, что пожелает.
Весьма кстати, что миссис де Пальма сейчас так занята предстоящей премьерой ее мюзикла! Она все время пропадает в театре, а ее муж каждый день навещает Дебру Диллон! Они обедают, пьют коктейли и занимаются любовью. Одно огорчало Дебру: Тони ни разу не остался у нее на ночь, по она утешала себя тем, что у них все впереди. Будут у Дебры с Тони и долгие жаркие ночи, и сладостные пробуждения в объятиях друг друга. Но это позднее, не сейчас. Никогда не надо торопить события, а уж тем более пытаться опередить их. Так можно и Тони спугнуть.
Но и искусственно затягивать ситуацию нельзя — это чревато неприятными последствиями. Очень скоро состоится та самая премьера, у миссис де Пальма появится много свободного времени, и она, естественно, будет проводить его в обществе мужа. Следовательно, к этому моменту Дебра должна убедиться, что Тони де Пальма крепко сидит у нее на крючке и не сорвется с него.
Придя на работу, Дебра переоделась в фирменный костюм и приступила к выполнению своих обязанностей. По негласной установке во всех бутиках де Пальма, если в мужской отдел приходил покупатель-мужчина, его обслуживала молодая хорошенькая продавщица. Она развлекала клиента, показывала товар, ненавязчиво вынуждая что-либо купить. Если же в мужском отделе появлялись мужчина и женщина, ими занимался мужчина-продавец. В этой установке была безошибочная логика: уговорить мужчину купить товар легче молодой симпатичной девушке. Когда же приходит семейная пара, сразу ясно: выбирать товар будет женщина. И в данной ситуации привлекательный продавец-мужчина подходит как нельзя лучше. Он любезно общается с дамой, делает ей комплименты, показывает товар… В итоге супруги уходят с покупкой, и все довольны.
После работы Дебра вернулась домой усталая, но в приподнятом настроении. Ожидая, что скоро придет обедать Тони, она собиралась сделать кое-какие приготовления.
Заказав в ресторане только любимые де Пальма итальянские блюда, Дебра начала сервировать стол: поставила фарфоровые тарелки, серебряные приборы, хрустальные фужеры. Свечи в дорогих, изысканных подсвечниках они зажгут, когда сядут за стол.
Приняв душ, Дебра надела тонкое кружевное белье и задумалась. Какое же платье более всего подойдет для сегодняшней встречи? Пожалуй, белое, из хлопка, с глубоким вырезом, пышными рукавами и с поясом, подчеркивающим тонкую талию. Платье короткое, выше колен, открывает длинные стройные ноги и туго облегает широкие бедра. А к этому платью как нельзя лучше подойдут изящные белые босоножки.
Дебра сделала макияж — неяркий, в пастельных тонах, расчесала волосы, уложив их на затылке в скромный пучок, и придирчиво осмотрела свое отражение в зеркале. Юная, свежая, милая девушка, почти ребенок, с большими наивными голубыми глазами.
Она встретила Тони у двери и по тому, как жадно его взгляд заскользил по ее лицу и фигуре, поняла, что сегодня ее ждет много, слишком много любовных утех.
Перед обедом Дебра угостила Тони кампари с содовой. Он удобно устроился в мягком глубоком кресле, а она села на стул с прямой спинкой и закинула ногу на ногу. Эта поза придавала ей особую пикантность, и Тони просто заходился от вожделения.
Когда он быстрыми глотками допил вино, Дебра медленно поднялась со стула и приблизилась к нему. Она наклонилась, взяла у него пустой бокал, и Тони жадно вдохнул тонкий аромат изысканных духов. Не в силах больше сдерживать себя, он крепко сжал плечи Дебры и притянул ее к себе. Она с готовностью подалась навстречу ему, обвила его шею руками и поцеловала в губы. Тони сладострастно застонал, они опустились на пушистый ковер, и он овладел ею.
— Дебра… Дебра… — хрипло шептал Тони в коротких промежутках между жадными поцелуями. — Что ты со мной делаешь, маленькая негодница…
Потом, содрогнувшись от последней, самой сильной судороги, он отпустил Дебру и застегнул брюки. Она поднялась с ковра, одернула платье и собрала рассыпавшиеся светлые волосы в пучок.
Дебра пригласила Тони к столу, и они приступили к обеду. Его взгляд жадно ощупывал ее фигуру, и Дебра понимала, что ему не терпится поскорее покончить с обедом и снова заключить ее в жаркие объятия. После десерта Тони порывисто поднялся, подошел к Дебре, и его сильные руки начали ласкать ее тело.
— Пойдем в спальню? — предложила она.
Через несколько часов, когда счастливый и удовлетворенный Тони ушел, Дебра долго нежилась в ванне с горячей пенистой водой и потягивала бренди. Торжествующая и немного загадочная улыбка не сходила с ее губ. Голубые глаза сияли.
Выйдя из ванной, Дебра закуталась в длинный банный халат и позвонила сестре в Палм-Бич. Пришло время поделиться с Чарлин своим необыкновенным секретом. Вот изумится сестра, узнав, что малышке Дебре удалось подцепить самого Тони де Пальма!
Агент по печати и рекламе, специально нанятый незадолго до премьеры, выполнил свою работу блестяще. Ему удалось создать вокруг мюзикла атмосферу таинственности и умело подогреть интерес будущих зрителей. Газеты пестрели историями о том, как звезда музыкальной комедии, исполнительница главной роли внезапно потеряла голос, в труппу срочно пригласили дублершу, но она плохо справилась со своей работой и спектакль, сыгранный в Бостоне, оказался на грани провала. Режиссер был в ужасе, труппа — в панике… И тут неожиданно у главной исполнительницы восстанавливается голос, она приступает к репетициям…
Агент по опыту знал, что публика обожает подобные истории, поэтому не сомневался: в день премьеры в зале яблоку негде будет упасть. Разумеется, все пойдут посмотреть на Мередит О'Нил, а главное, послушать, как звучит вновь обретенный ею голос.
В столь же выгодном свете газеты преподнесли читателю историю творческого союза композитора Патрика Латтимора и поэтессы, автора либретто, Дженнифер Райленд. Когда-то они вместе учились в Йеле, плодотворно сотрудничали, но потом на время потеряли друг друга из виду, и вот теперь, вновь объединив усилия, представили на суд строгих зрителей и взыскательных театральных критиков свой новый грандиозный проект — мюзикл «Елена! Елена!».
В общем, умелая реклама сделала свое дело, и за несколько дней до премьеры все полторы тысячи билетов были раскуплены. А это означало, что, даже если спектакль окажется не столь удачным, как уверяла реклама, минимум два месяца театральной жизни на Бродвее ему обеспечено.
В день премьеры у входа в театр толпились репортеры, желающие запечатлеть супружескую чету де Пальма. Дженнифер, по общему мнению, выглядела великолепно: поверх изысканного, без рукавов, открытого вечернего платья она надела жакет из меха лисицы. И платье, и жакет подарил ей Тони к премьере мюзикла.
В зале царила праздничная атмосфера, зрители в ожидании начала спектакля оживленно переговаривались, знакомые приветствовали друг друга. Но с первыми звуками увертюры наступила мертвая тишина, и все взгляды устремились на сцену, где вот-вот должна была появиться исполнительница главной роли — Мередит О'Нил. Когда занавес раздвинулся и свет прожекторов выхватил силуэт Мередит, в зале раздались бурные аплодисменты. Публика не менее двух минут приветствовала молодую, красивую, уверенную в себе женщину, и никому не приходило в голову, что задолго до начала спектакля она просто умирала от страха. Боялась сцены и зрителей, встретивших ее сейчас очень доброжелательно.
Сегодня для Мередит настал главный, решающий день, которого она ждала всю жизнь. От этого дня зависело все: успех, слава, известность, будущее материальное благополучие…
Она играла и пела великолепно. Ее партнер Раф был, как всегда, неотразим и тоже вел свою партию превосходно. Гейл — несостоявшаяся Елена и дублерша Мередит — играла роль Кассандры, и зрители постоянно награждали ее продолжительными аплодисментами.
Патрик Латтимор и Дженнифер Райленд, не желая привлекать к себе внимание публики, смотрели мюзикл из-за кулис. Для них тоже сегодняшний день стал настоящим триумфом. Спектакль получился великолепный, все было тщательно отрепетировано, актеры играли и пели слаженно, и теперь уже казалось, что все так замечательно складывалось с самого начала. Мгновенно забылись проблемы, постоянно возникавшие на репетициях, нервотрепка, ссоры, перебранки, прослушивания, замены исполнителей. Забылось и то, что Мередит, потеряв голос, поставила премьеру спектакля на грань провала.
Коронный номер мюзикла — дуэт Мередит и Рафа «Люблю ли я его?» — «Я ее люблю!» — был исполнен с таким искренним чувством и так проникновенно, что зрители пришли в восторг и в зале долго не смолкали овации. Этот музыкальный номер уже стал хитом, обещая долгую жизнь.
В антракте Тони де Пальма появился за кулисами в обществе двух солидных парижских предпринимателей.
— Дорогая, мы восхищены! — воскликнул он, целуя Дженнифер.
Лицо Тони светилось от радости и гордости за жену.
— Поздравляю! Невероятный успех!
Шерон Макьюэлл бурно обсуждала с сопродюсерами удачную премьеру, восклицая:
— Всем критикам понравилось! Они оценили наши усилия, и я по их лицам уже вижу: хвалебные рецензии нам обеспечены! Дорогие мои, как я вас всех люблю, если бы вы только знали!
Когда прозвучали финальные аккорды и занавес опустился, на несколько мгновений в зале воцарилась тишина. Потом он взорвался аплодисментами. Зрители кричали «браво!», а некоторые даже свистели, что расценивалось как особое одобрение. Занавес много раз поднимался и опускался; сияющих от счастья актеров снова и снова вызывали на бис. При появлении главной героини мюзикла Елены — несравненной Мередит О'Нил к ее ногам летели букеты цветов, и многие зрители, поднимаясь с мест, приветствовали ее стоя.
Раздались голоса: «Авторов! Просим авторов на сцену!» Улыбающиеся Патрик и Дженнифер присоединились к участникам спектакля и несколько раз поклонились зрителям. Это был незабываемый день, которого они с надеждой ждали всю жизнь. Прекрасные мечты сбылись, сказочные сны стали реальностью.
После спектакля все собрались в ресторане «У Сарди» отпраздновать удачную премьеру. Шампанское лилось рекой, гости шумно веселились, обменивались впечатлениями, делились наблюдениями, снова и снова обсуждая невероятный успех мюзикла. Дженнифер, возбужденная и веселая, с наслаждением пила шампанское и оживленно беседовала с присутствующими. Лишь изредка, когда она смотрела на сияющего Патрика, сидящего рядом с женой, ее глаза становились печальными. Казалось, Патрик и Мередит так увлечены друг другом, что не замечают ничего и никого вокруг. Дженнифер думала о том, как была наивна, когда решила, что, прервав связь с Патриком, вытеснит из сердца любовь к нему. Увы! Ее любовь к Патрику не прошла, и все мысли были заняты только им. Хотя сейчас ее голова кружилась от грандиозного успеха и шампанского, Дженнифер непреодолимо влекло к Патрику, и она мечтала о близости с ним.
К Дженнифер подошли несколько солидных мужчин, потенциальных спонсоров. Их интересовали ее дальнейшие творческие планы. Неожиданно рядом появился Патрик. На вопрос: «Собираетесь ли вы приступить к сочинению нового мюзикла?» — Дженнифер, пожав плечами, лишь молча улыбнулась, а Патрик, к ее удивлению, ответил:
— Мы уже начали обсуждать это и, надеюсь, придем к положительному решению.
Он и Дженнифер обменялись быстрыми взглядами и разошлись в разные стороны. Дженнифер не сомневалась, что после такого триумфа Патрик захочет продолжить совместную работу. Но вот сможет ли она снова по нескольку часов в день находиться в его обществе, сгорать от любви и постоянно испытывать комплекс вины перед Мередит? Нет, Дженнифер не была уверена в своих силах.
Празднование премьеры близилось к завершению, и гости постепенно расходились. Когда Мередит встала из-за стола и в сопровождении Патрика начала пробираться к выходу, ее окружили восторженные почитатели. Мередит сияла, глаза ее светились счастьем. Пока она прощалась с гостями, Патрик подошел к Дженнифер.
— У нас все получилось, Райленд! Нам все удалось! — ликуя, воскликнул он. — Мы молодцы!
— Да, Латтимор, премьера прошла блестяще. — Голос Дженнифер дрогнул, и под пристальным взглядом Патрика она опустила голову. — Мередит счастлива, — продолжила Дженнифер. — Сегодня ее триумф. Возможно, даже в большей степени, чем наш с тобой.
— Ты права, Дженни. Особенно после всех пережитых проблем и неприятностей.
— Да, когда я узнала, что на нее напал преступник… Удивительно, чего только не случается в жизни! Мередит очень испугалась, зато к ней вернулся голос.
— Дело не в испуге. — Патрик замялся. — Я должен кое-что сообщить тебе, Дженни.
И он вкратце рассказал историю так называемой болезни Мередит.
— Представляешь, она боялась, что если наш мюзикл будет иметь успех, то я стану богатым и знаменитым и брошу ее! Нет, Мередит, конечно, не догадывается о… наших с тобой отношениях, но, видимо, интуитивно почувствовала, что я изменился.
— Похоже, у вас с Мередит все наладилось и вы близки, как прежде. — Дженнифер невольно вздохнула. — Что ж, так и должно быть.
— Дженни, подними голову и посмотри мне в глаза!
Их взгляды встретились.
— Да, так все и должно быть, — повторила Дженнифер. — Вы — муж и жена, у вас семья…
— Ты права, у нас с Мередит восстановились добрые отношения, но это ни о чем не говорит. Я знаю лишь одно, Дженни, что очень сильно, безмерно и отчаянно люблю тебя и всегда буду любить, но… никогда не оставлю Мередит.