Не разумеющие principium, то есть первого начала вещи, с необходимостью будут ошибаться в следствиях. Они ничего не знают о вочеловечении Христа, о том, что Слово стало плотью в Деве Марии действием Святого Духа. Поэтому они учат и проповедуют, что Христос уничижил и смирил

Себя только по Своей человеческой природе, принятой Им на Себя из преходящего человеческого семени, а не по Своему божеству, ибо божество, которое всё исполняет, не может уничижить или смирить себя.

Рассмотри же, какие противоречия содержатся здесь. Они говорят: 1) Христос от неба; 2) Христово божество не может смириться, уничижиться etc.; 3) Христос принял на Себя человеческую плоть от Адама. - Это учение не только против Христа, но также и против самого себя. Ибо если божество Христово, оставаясь на небесах, не смирило и не уничижило себя, а Его человеческая природа - от Адама, из земли, то что тогда, принадлежащее небу, уничижилось и смирилось во Христе? Ничего, ведь божественная природа Христова, [говорят они], не может нисходить, смиряться, уничижаться etc., а человеческая Его природа и так земная, от Адама, не от неба. Но тогда получается, что если Христос смирил и уничижил Себя только по Своему человечеству, никакого смирения и уничижения в Нём быть не могло, ибо плоть Адама уже изначально достаточно уничижена, она - от земли и есть прах и тление, и участь её - быть съеденной червями. Вот если бы они допустили, что Его плоть - от Святого Духа, от неба, и сказали бы, что [именно это небесное] Христово человечествосмирилось и уничижилось, это былобы верно. Но поскольку они настаивают на том, что плоть Христа - от Адама, то выходит, что во Христе ни нисхождения, ни уничижения нет, ибо Его божественная природа (как они говорят) не может уничижить себя, оставаясь на небе, а адамова плоть и прежде того в полной мере уничижена, будучи прахом земным, принадлежащим безднам ада и не имеющим никакого достоинства.

Некоторые хотят помочь делу, толкуя слова Павла (Фил. 2, 7-8) методом Communicatio Idiomatum, а именно: Христос, Бог и человек, всею, единою личностью пришёл с небес, смирил и уничижил Себя, и таким образом Его божество также уничижилось, но не истинно, реально, а в фигуральном, аллегорическом смысле слова. Учение Communicatio Idiomatum позволяет приписать божественной природе свойства и качества человеческой природы; таким образом можно сказать, что божественная Его природа приобщилась уничижению, и Христос уничижил и смирил Себя по обеим природам - ноэто будет истиннотолько по способу речи verbotenus(B переносном смысле), но не реально само по себе.

Чтобы познать, соразмерить и испытать это учение, должно тебе научиться сему от Святого Духа и взять во свидетельство Писание; тогда найдёшь ты, что здесь криво, а что прямо.

То, что божество исполняет все вещи и не может уничижиться или смирить себя, это правда. Но в Боге три Лица. Второе Лицо, Сын Божий, пришёл с небес, умалил и уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам; смирил Себя, Бог и человек, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной (Фил. 2, 7-8). Поскольку же и на земле Он есть и остаётся равным Отцу (Ин. 10, 50), то уничижил и смирил Он Себя и по Своему божеству, и по человечеству, и умер по Своей принятой на Себя человеческой природе; и так нужно разуметь о состоянии Его уничижения. Затем Бог паки возвысил Его, так что Христос в Своей целостности, Бог и человек, принят в состояние Его славы, когда Он со Отцем исполняет всё, одновременно пребывая с нами до скончания века (Мф. 28, 20), но уже не в состоянии Своего крестного уничижения, нов состоянии Своей славы, оставаясь Главою Своей Церкви и не поставив никакого человека наместником над нею.

Уничижение и смирение Сына Божия заключается в том, что Он принял на Себя человеческую природу, ходил по земле, как всякий человек, и пострадал за нас. Возвышение же и прославление Его состоит в том, что Он, отложив со смертью состояние Своего крестного уничижения, вошёл в состояние Своего величия и славы, воссев одесную Отца как державный Бог, как Господь всякого творения. Прежде же, на земле, среди нас, ходил Он в глубочайшем смирении как бедный и презираемый человек - и был, однако же, Бог и человек.