Директор уранового рудника компании «Катанга юнион миньер» Лавинье сидел за своим столом и сердито просматривал бумаги. Случай с поломкой землечерпалок выводил его из себя. Дело в том, что американцы, которые владели большей частью акций и распоряжались в компании, требовали, чтобы уранинит поступал регулярно, и Лавинье грозила большая неприятность, если ему не удастся быстро пустить в ход машины и наладить подачу руды. Компания не станет считаться с ним, тем более что на его место претендует сын одного из членов правления компании. Больше всего Лавинье боялся американского представителя мистера Раймонда, который обязатель но поднимет шум, если узнает, что рудник задерживает подачу уранинита.

Директор взглянул в окно и увидел толпу негров, приближающихся к конторе рудника. Он раздраженно позвонил. Вошел секретарь.

— Это еще что такое? Немедленно вызовите солдат!

Секретарь почтительно поклонился и бесшумно удалился,

мягко ступая по ковру.

Лавинье вышел на высокое крыльцо, где уже собралось несколько служащих. Шумная толпа негров остановилась невдалеке. Охрана лагеря стояла у здания в боевой готовности.

Из толпы вышел Анака.

Он подошел совсем близко к директору и сказал громко, так, чтобы все слышали:

— Рабочие рудника требуют, чтобы ты отменил свой последний приказ. Это несправедливый приказ.

Секретарь-негр начал быстро шептать на ухо директору, переводя слова Анаки, но Лавинье, не дослушав, подал знак охранникам. Словно стая коршунов, набросились они на негра, сбили его с ног и потащили в здание конторы. Несколько рабочих кинулись ему на помощь. Прогремели предупредительные выстрелы. Толпа дрогнула и попятилась. Охранники скрылись за дверью вместе с Анакой.

— По местам! — закричал начальник охраны. — Идите работать!

Никто не выполнил этого распоряжения.

— Отпусти Анаку! — яростно кричали рабочие. — Иди сам работай, шакал!

Из рядов вышел Касанда и сделал несколько шагов по направлению к директору. Толпа стихла. Лавинье стоял неподвижно, сухой и прямой, как палка. Его острое лицо выражало презрение.

Касанда смотрел прямо в лицо директору, и взгляд его был полон злобной решимости.

— Мы не будем больше работать по семнадцати часов! — закричал он, дрожа от волнения. — И вы должны заплатить нам за все эти дни не по три франка, а по пять. Мы…

Взять его! — кратко сказал Лавинье, презрительно скривив губы. — Опять этот черный малый! Ну, это тебе так не пройдет!

Стража бросилась к Касанде, но он шагнул в толпу и, крикнув, чтобы передние не пускали «собак», продолжал говорить:

— Мы не будем работать, пока ты не отменишь свой приказ и не отпустишь Анаку. Твои надсмотрщики хуже бандитов…

В воротах рудника показались грузовики с солдатами. Заметив их, директор сказал что-то своему секретарю и ушел.

Солдаты соскочили с грузовиков и, выставив штыки, стали теснить рабочих. Рабочие отступили, но, спустившись в котлован, они уселись на землю и, видимо, не собирались работать. Около них не было ни одного надсмотрщика. Люди весело смеялись и возбужденно обсуждали столкновение с директором.

Несколько друзей Анаки подошли к Касанде. Посовещавшись, они вместе с Касандой отправились к белым рабочим. Подойдя к бельгийцам, чинившишмашины, негры остановились в нерешительности. Один из черных рабочих, по имени Гариа, знавший хорошо французский язык, поздоровался с белым, возившимся у землечерпалки. Белый вытер рукавом выпачканное лицо и улыбнулся негру, как старому знакомому.

— Мы устраиваем забастовку, — сказал Гариа пожилому рабочему, — и просим поддержать нас.

Белые бросили работу и стали расспрашивать Гариа о том, что произошло. Выслушав его, они долго спорили между собой. Гариа стоял рядом и внимательно слушал.

— Некоторые белые говорят, — объяснил Гариа, — что не стоит возиться с неграми и что мы им не товарищи.

Наконец спор окончился, и пожилой рабочий сказал:

— Мы должны поговорить с остальными нашими. Если они согласятся, мы вас поддержим. — И он пожал руку Гариа.