Принц и ведьмочка выскочили из трактира и несколько кварталов неслись, не разбирая дороги. Наконец остановились, тяжело дыша. Прислушались - погони нет.
- Куда теперь? - спросила ведьмочка. - Где переночуем?
Принц замялся. И ведьмочка встала перед ним немым вопросом.
- У меня совсем нет денег, - признался он. - Я надеялся получить за Эликсир.
- То есть, если бы ты пошел к купцу днем, как я предлагала, тогда мы бы ночевали не в городской переполненной тюрьме?! - преядовито осведомилась она.
Принц виновато опустил голову. На башенных часах торжественно пробило одиннадцать - время комендантского часа. Приученный к строгому порядку город с последним ударом, замершим в воздухе, примолк, как будто дирижер палочкой оборвал все звуки. В наступившей тишине отчетливо и далеко разносился цокот копыт. Это выступили на ночную охоту городские стражи. Отныне любой, очутившийся на городских улицах без пропуска, причислялся к нарушителям общественного порядка. Таких отводили в тюрьму и держали там, пока за него не заплатят внушительную мзду, ибо город ничего так не ценил, как собственную добропорядочность, и никого так не презирал, как нарушителей. Если же нарушитель не мог по каким-то причинам уплатить штраф, то его некоторое время содержали на казенный счет, а затем по всегда однозначному решению суда вывозили за пределы города, покрывать долги на каменоломне до конца жизни - прекрасный город остро нуждался в облицовочном камне.
Принц снова потянул ведьмочку за собой. Они нырнули в первый попавшийся переулок. Фонарь, на счастье, не горел. Прижались к стене дома, и с бьющимся сердцем, ожидали, когда, мерно покачиваясь в седлах рослых, хорошо выкормленных коней, проедет ночной патруль. На беду сотен беглецов, ночные стражники в Велик-городе отличались добросовестностью и исполнительностью. Их старший и тут не оплошал - заметил потухший фонарь.
- Капрал, запишите: фонарь номер... - стражник выпустил луч света из своей лампы на оловянный номер фонарного столба. Принц и ведьмочка, стоя в двух шагах, не дыша, слились со стеной. - Номер сто восемьдесят два не горит. Вынести замечание дежурному фонарщику и службе фонарщиков! Нам очко!
Штрафные квитанции были выписаны, и патруль наконец-то тронулся дальше.
- Да-а! - прошептала ведьма. - Таких ведьмой не напугать! Они совсем страх потеряли!
- Через полчаса другой патруль поедет по соседней улице, - сказал Принц, - еще через час вернется этот.
- Веселенькая ночка нас ожидает! - со злостью проговорила она.
Принц промолчал, чувствуя себя виноватым опять, хотя и не мог умом дойти до причины этого ощущения.
- Добрый вечер! - раздался из темноты приятный баритон.
Принц и ведьмочка вздрогнули и обернулись на голос. Оба они хорошо видели в темноте и разглядели высокого мужчину в темном длинном плаще и шапочке с козырьком.
- Кошелек или я вас выдам стражникам, - все тем же приветливым тоном продолжил он.
Стало ясно, отчего он так укутан в теплую погоду - профессия требует.
- Проклятый город! - буркнула ведьмочка. - Здесь и ограбить не могут, как полагается - все с какими-то вывихами!
- Любезнейший, - сказал Принц в тон ему, - мы рады бы и рады, но денег у нас нет.
- Тогда я зову стражу, - невозмутимо ответил ночной грабитель и поднес ко рту свисток.
- Я тебе сейчас объясню, с кем ты связался! - начала ведьма, засучивая рукава балахона и наступая на грабителя.
Принц перехватил ее.
- Позволь мне. Шум нам ни к чему!
Ведьмочка гневно засопела под капюшоном и негодующе проговорила:
- Кому?! - Ведьме! Предлагают вывернуть карманы!
Принц шагнул к грабителю. Тот угадал, что напал не на тех клиентов, и изо всех сил дунул в свисток. Но Принц успел схватить его за грудки и хорошенько встряхнуть. Свисток издал короткий придушенный свист. Принц шмякнул грабителя об стену, и тело его, на миг прильнув к кирпичам, сползло на тротуар. Принц полюбовался на свою работу, отряхивая руки.
- Уходим. Теперь нам здесь нельзя оставаться.
Но, видимо, славный город не желал отпускать своих гостей - едва они выскочили из проулка, как увидели галопом возвращающуюся стражу.
- Эй! Стойте! - закричали им вслед.
Принц и ведьмочка припустили со всех ног прочь. Улицы мелькали перед глазами. Они уже и сами не могли сказать, в какую часть города занесло их, а стражники не отставали, наоборот, их становилось все больше. Предупреждающие условные свистки раздавались со всех сторон. Улица - а там засада, переулок - оттуда крики стражи. Принц и ведьмочка метались, будто загнанные звери.
- Эй вы, сюда! - вдруг окликнули их, и маленькая задняя дверка дома распахнулась.
Приглашение повторять не требовалось. Они нырнули в дверь, которая тут же захлопнулась. И очутились в кромешной тьме. Кто-то рядом возился, высекая искры из огнива. У Принца и ведьмочки оказалось немного времени, чтобы отдышаться, а заодно погадать в свое удовольствие, куда закинула их судьба. Но действительность неприятно удивила их обоих.
Масло в плошке дымно вспыхнуло, тускло осветив тесный, захламленный коридор и серый балахон.
- Ведьма! - воскликнул Принц с изумлением и горечью.
- Ты?! - изумилась ведьмочка, увидев свою товарку. - Разруха?!
Имена у ведьм были не в ходу. Ведьмы общались между собой при помощи местоимений, указательных пальцев и изредка имен, обозначающих ступени, или должности в иерархии ордена. Ведьмы суеверно свое имя берегли, и берегли настолько тщательно, что к концу жизни умудрялись позабыть его вовсе.
Разруха поманила их и сама пошла вперед, подняв светильник. Она привела беглецов в просторную комнату, где на белых оштукатуренных стенах висели пучки трав и сушеные насекомые в рамочках. Возле темных ночных окон - большой некрашеный стол. На нем стояла горящая свеча, рядом - карта города и две фигурки мужская и женская, грубо вырезанные из дерева; тут же хрустальный, с гусиное яйцо, ведьмовской шар; по карте рассыпаны дорожки из растертой травы - подорожника.
Не успели они перемолвиться и словом, как раздался настойчивый стук в дверь.
- Стражники?! - тревожно спросила ведьмочка.
Разруха пожала плечами.
- Будьте тут и не высовывайтесь! - велела она и вышла. Ведьмочка на цыпочках подкралась и приложила ухо к замочной скважине.
- Ее нет, и я не знаю, когда вернется, - Разруха отвечала тем самым особенным тоном, каким ведьмы отвечают мужчинам.
- Передай ей... - пробасил мужской голос.
- Не стану ничего передавать! - отрезала Разруха и хлопнула дверями.
Ведьмочка перебежала обратно. Разруха еще немного постояла возле дверей, пыхтя от возмущения, и думая, верно ли она поступила, связав свои чаяния со Второй, которая водится не просто с мужчинами, но с типами вроде этого Фоки-разбойника.
- Ты нас заманила! - бросилась в наступление возмущенная ведьмочка, указывая на магические предметы, едва Разруха переступила порог комнаты.
Ведьма пожала плечами.
- Я спасла вас!
На это возразить было нечего, и ведьмочка умолкла.
Принц устало сел на лавку и вытянул ноги. "Будь, что будет, - решил он. - А старик-то был прав - в городе меня изловили за один день! Эх, надо было у Лучаны остаться! Жил бы спокойно до старости, если б со скуки не повесился". Но лицо его не выдало никаких печальных размышлений.
Разруха вышла на свет, и Принц пригляделся к ней. Она носила такой же балахон, как и ведьмочка, только капюшон на лицо не натягивала. Лицо у нее было обыкновенное, такие лица бывают у торговок овощами, - круглощекое, здоровое; фигура коренастая, крепко сбитая. Немного портили ее жесткие и длинные волоски на подбородке и темные усики над верхней губой.
Принц посмотрел на ведьмочку. Что она прячет под серым, безликим балахоном?
- Здесь есть комнаты для гостей. На втором этаже, - сообщила Разруха и мотнула головой в сторону лестницы.
Принц поднялся с места. Он уже разобрался в положении, поняв, что сию минуту ему ничто не угрожает. Судя по спокойствию Разрухи, она не догадывалась, кого приютила. Сейчас могла выдать только ведьмочка, но она удивилась, встретив здесь товарку. А значит, скорее всего, не вела его в хитро расставленную ловушку. Его выпроваживали, желая переговорить наедине. Принц, унаследовал от демонов отсутствие любопытства и не интересовался тем, что прямо не подвергало его существование опасности, поэтому убрался наверх без лишних слов.
Стихли его шаги на втором этаже, а ведьмы молчали, словно проверяли выдержку друг друга.
- Что тебе нужно? - первой уступила ведьмочка.
- Шабашу интересно: зачем ты ходишь с ним?
- Это не ваше дело, - отрезала ведьмочка. Вопрос пришелся ей не по вкусу, и она поспешила спрятать это под злостью. - Я ничего не нарушила!
- Пока нет, - ведьма усмехнулась, показав щербинку между крепкими белыми зубами. - Кстати, кто он такой?
Ведьмочка знала, что самые коварные вопросы задаются самым невинным тоном, и не повелась на эту мякину.
- Обыкновенный принц, - она постаралась придать голосу искренность.
Ведьма снова усмехнулась.
- И ты идешь с ним?
- Нам по пути, - все также невинно отозвалась она.
- Я слышала, что он собирает карту, - и ведьма впилась взглядом в фигуру ведьмочки, ожидая, что она выдаст себя нервным движением. Но ведьмочка продолжала сидеть, сложа руки на коленях.
- Откуда ты знаешь?
- Сорока на хвосте принесла.
"Ах ты, шпионка! Ну, погоди у меня", - подумала ведьмочка.
- Карту многие собирают. Вон, в каждой деревне по куску хранится!
Разруха покачала головой, помолчала немного, сожалея, что ничего не добилась от этой молоденькой скрытницы.
- Я должна предупредить тебя, - она подпустила в голос искренности, надеясь добиться этим своего. - Многие в Шабаше против, но я думаю, что так будет лучше. Появилось новое предсказание Ведьмака. Оно гласит: Ведьма-отступница и Изгой соберут Карту, и откроют Дорогу. Ты понимаешь, что это значит?!
Ведьмочка смотрела на нее выжидательно, о чем ее собеседница могла только догадываться, беседуя с капюшоном. Поэтому Разруха, неуверенная в результате, подробно пояснила:
- Это означает, что в наш мир ринутся всякие демоны, оборотни, эльфы, не говоря уже о волшебниках... И полетит наша спокойная жизнь вверх тормашками. Ты подумай, сколько лет мы избавлялись от нечисти. Целую тысячу! Ты же не хочешь пустить все коту под хвост?! Подумай, вдруг, откуда ни возьмись, появляется на свете оборотень или дракон, или вампир - начинается суматоха на целый век, разговоров на триста лет, а, вообрази, их сотню или две. Что тогда с нами будет?!
- Мало ли у кого какие прихоти! - пробормотала ведьмочка себе под нос. - Карту уже тыщу лет собирают, и что с того?
- Ты слышишь, что я тебе говорю?! - всплеснула руками ведьма. - Тыщу лет! Предсказание - вот о чем помни!
Разруха ушла, забрав с собой свечу со стола. Молодая ведьмочка, оставшись одна, опустила голову, зажала кисти рук между коленей и так замерла. Много нового и тревожного узнала она сейчас. Конечно, о предсказаниях Ведьмака знали все. Ведьмак был ВЕЛИКИМ! Единственный мужчина, допущенный в закрытый женский круг. О нем рассказывали легенды, одну чудеснее другой. И с самого детства, когда ведьмочку малюткой привели в Шабаш, она слушала их, вместо сказок на ночь. По одной из легенд, Ведьмак, при помощи Шабаша, запер волшебниц в их углах, чтобы они не мешались под ногами у этого мира. Он оставил сто двадцать пять предсказаний. Изустные предания хранили сбывшиеся пророчества. Остальные же скрывались Книгой до поры до времени.
Новое предсказание! Шабаш, наверное, гудит, как улей.
"Новое предсказание. Это же надо!" - думала она.
Ведьмочка не могла отчетливо выразить словами собственные мысли, но ощущала жуть в животе, как будто там вдруг образовалась пустота. Новое предсказание означало, что телега Истории этого мира, медленно тащившаяся по прямой дороге уже не одно столетие, подкатила к развилке и вот-вот вильнет в неизведанную сторону, а может, и нырнет под откос. Перепутье пугало.
Некоторое время ведьмочка размышляла глупо ли она поступила, умолчав о Принце-демоне. Ведьма сказала: изгой. "А кто же больше изгой, чем Принц-демон? И кто эта ведьма-отступница?"
Подумала она и об этой грешной ведьме. По всему получалось, что она вполне может стать ею.
"Но ведь я-то ни от чего не отступилась! - возразила сама себе ведьмочка. - И не собираюсь. Мне просто любопытно, соберем карту или нет".
Она утешала себя так, как все наивные люди.
Ведьмочка не привыкла глубоко задумываться над происходящими событиями, и мысли скользнули по поверхности ума, словно лодка по озерной воде, оставив по себе только легкую рябь. Вскоре она уже сладко спала на лавке.