— Внимание! Внимание! Всем! Всем! Всем! Всем! — начал вещать приемник Заблуда в первые минуты передачи Новостей зарождающегося дня.

— Только что правоохранительными органами представлены для опубликования приметы предполагаемого создателя «Вируса совести». Это старик, вышесреднего роста, с седыми, волосами, заплетенными в косичку, перехваченной резинкой. В эти осенние дни может носить черную широкополую шляпу, круглые темные очки, выцветший серый плащ. Может иметь небольшой, черный рюкзак. Всех, кто встречал подобного по этим приметам человека, обязаны связяться по давно известным населению телефонам в соответствующие органы. Самим никаких действий по задержанию преступника не предпринимать. В контакты не вступать. Опасен.

Заблуд бросил взгляд на часы, 6 часов 10 минут. Времени нет. Возможно, уже в эти минуты кто-то из жильцов его дома набирает 02.

Сумку с необходимыми вещами, приготовленную заранее, на случай срочного покидания жилища, в руки, рюкзак на плечи, резиновые бахилы на туфли и прочь из квартиры.

По дороге в парк от дома, в котором проживал Заблуд, растет развесистый красавиц боярышник. Защищенный со всех сторон ветками с большими колючими- иголками, он недоступен со всех сторон, и лишь воробьи считают его своим пристанищем и защитником, в ветвях которого они чувствуют себя в безопасности от врагов, а в зимнее время от холодного, пронзительного ветра. Единственный путь под крону колючего красавца — небольшая, тонкая, бетонная плита, брошенная рабочими от глаз начальства под кроны кустарника, во время уборки строительного мусора. Скрытая колючими ветками плита служит, пока имеется место, туалетом для проходящих мимо людей, благодаря чему имеет довольно неприглядный вид. При таком раскладе пройти под крону красавца и даже заглянуть под нее, желающих нет. По рассказам соседей, на зеленом участке их дома, местные власти решили построить многоэтажный дом и уже начали прокладывать коммуникации. Жильцы отстояли территорию своего зеленого оазиса. Стройку заморозили. Коммуникацию зарыли, надеясь, что строительство дома просто откладывается.

С первых дней на месте проживания, Заблуд тщательно обследовал территорию, расположенную от подъезда дома до дороги к парку и обнаружил, установленные под землей, два больших коммуникационных блока, герметично связанных между собой, напоминающих жилую комнату в «хрущевке». От блоков отходили две большого размера трубы по которым, низко согнувшись, можно было попасть в сооружение из блоков и выйти из него.

Начало первой трубы пролегла в сторону боярышника и в случае продолжения строительства, погубило бы его. Конец трубы не дошел до красавца всего 5и метров. Вторая труба пролегла вплоть до обрыва паркового озера. Конец трубы был облюбован в качестве конуры бродячими собаками, от которых он оградился легкой решеткой. Прикормленная Заблудом собачья свора, считала его своим хозяином и надежно защищала свое жилище, а за одно, и проникновения в бункер.

Судьба, который раз благоволила «спасителю человечества», предоставив ему готовое, надежно защищенное, убежище. За короткое время по ночам с помощью двух крепких, «рукастых» рабочих и электрика, на время превращавших их в зомби, Заблуд преобразовал недоконченное строение в надежный бункер со всеми удобствами. Свет и тепло давал небольшой электрогенератор, который с помощью рычагов поднимал и плиту, «валявшуюся» под кронами боярышника, служащую дверью для проникновения в убежище.

Наличие теплой одежды, удобная постель, оборудованное по последнему слову техники, место для отходов- давали возможность находиться в бункере ни один месяц.

Промозглая погода середины ноября, с мелким, казалось с никогда не прекращающимся, дождем, была как нельзя к статьи. Беглец вышел из подъезда, прошел, минуя тропинки по стерне к дороге, ведущей к парку. Снял бахилы и засунул их в целлофановый мешок. Подошел к боярышнику, еще не успевшему сбросить всю свою листву, и включил код компьютера. Плита под кустарником начала натружено подниматься и, наконец, открыла проход в убежище, проникнуть в которое не составило труда. Плита заняла свое обычное место и теперь сдвинуть ее мог бы, пожалуй, только бульдозер.