Я был зачат безумием полов, и даже пыль, каким количеством не знала слов и нежных сил, во мне прелюдий этих сумрак лексикон не выветрился суммой рта с умом. Что про родителей, они опять стена, её вопросом не сломать, их тьма. Как будто выставили, бросили за дверь, жилища где порог запачкан осенью теперь. Я вечер тёплый звал на встречу вместо сук. За моногамность, безупречный слух. С ним говорить, что про себя молчать, под листьев, вспомнивших иврит, ворча. Таких, как осень, много было здесь. Я больше не любил унылость, лес.