Точка зрения там же, где точка опоры. Съела тьма стеклянные шторы, не на что опереться толком, преодолевая одноимённый путь. С вываренным в свёклу сердцем готова стать шёлковой. Тьма, день ослеп от собственного тщеславия, моргают звёзды. До них докричаться не хватит никакого дыхания. Почти не дышу, словно экономлю воздух последнего свидания. Оглавление повести подтверждает бытиё, где повесть – всё остальное тело. Пролистайте меня ещё, я бы этого очень хотела.