— Я не вовремя, или мы можем поговорить?

Мэгги глубоко вздохнула. На самом деле она была разочарована, услышав в телефонной трубке голос Тома.

— Привет, Том. Нет, я не занята. Что случилось?

— Через пару месяцев в Парке «Ала Моана» будет проходить ярмарка искусств. Ее спонсирует Гильдия художников. Мы будем арендовать место, как в прошлом году? Тогда мы, помнится, неплохо подзаработали.

Мэгги и Том уже давно поняли, что их работы смотрятся просто сногсшибательно, если стоят рядом. Оба всегда получали больше, когда выставлялись вместе.

— Я как раз собиралась с тобой об этом поговорить. — Мэгги сразу настроилась на деловой лад. — У меня в запасе кое-что имеется, и если я хорошенько поднажму, то к ярмарке мне будет что показать. А что у тебя?

— Да то же самое. Значит, договорились. Я прослежу за оформлением документов и арендой стенда. Детали обсудим потом, идет?

— Отлично. Спасибо, что позвонил.

Мэгги повесила трубку. Теперь ей придется попотеть, чтобы успеть к ярмарке. В последнее время она работала не очень-то успешно, а после вчерашнего выходного вообще сделала всего лишь несколько набросков. Любовь явно не оказывала положительного влияния на творческую деятельность.

Любовь? Разум решительно воспротивился такой формулировке. Нет, Мэгги совсем не это имела в виду. Она имела в виду любовь вообще. К Робу она не испытывает ничего, кроме легкой симпатии и уважения. Именно так. И девушка немедленно принялась за работу, чтобы доказать себе правильность этого утверждения.

К вечеру у нее получился неплохой натюрморт. Мэгги вымыла кисти и с чувством глубокого удовлетворения от проделанной за день работы наполнила бокал вина. Она уже успела свыкнуться с мыслью, что Роб не объявится, когда зазвонил телефон. Мэгги бросилась к трубке и была готова запрыгать от радости, услышав знакомый голос.

После общепринятого обмена любезностями Роб поинтересовался, как ее нога.

— Сегодня уже совсем не болит, даже следов почти не видно. Спасибо тебе большое, ты же просто спас меня вчера!

— Я ведь говорил, что спасать красивых женщин — моя профессия. Правда, случай подворачивается нечасто. — Мэгги поняла, что ее собеседник улыбается.

— Ты встретил опасность во всеоружии.

— Я бы предпочел, чтобы все мое оружие не пригодилось, — пошутил Роб. — Знаешь, я бы хотел пригласить тебя на настоящее свидание. Правда, ждать придется достаточно долго. Как насчет субботы? Мы могли бы сходить в ресторан «Уиллоуз».

— Отличная идея. Я обожаю «Уиллоуз». Сто лет там не была. — Мэгги поймала себя на мысли, что ей нелегко будет дождаться субботы.

Роб словно подумал о том же:

— Жаль, что мы не можем увидеться раньше. Я буду очень занят на неделе.

— Ты работаешь над большим проектом?

Роб на мгновение замялся, словно решая, что стоит говорить, а что нет.

— Да, я готовлю проект, который будет использован на Филиппинах. Я собирался рассказать тебе об этом в субботу. В воскресенье я уезжаю.

На самом деле вот уже несколько месяцев готовились военные учения Тихоокеанского флота. Определение «очень занят» едва ли полностью подходило к тому, что ожидало Роба.

— Сколько тебя не будет? — Девушка удивилась, когда поняла, что не хочет отпускать Роба, пусть даже всего на несколько дней.

— Примерно шесть недель.

— Шесть недель! — Голос Мэгги дрогнул.

— Твой тон значит, что ты будешь по мне скучать?

— Ну-у…

— Давай, милая, признайся, что ты не смогла устоять перед моим неземным обаянием и потрясающим телом!

— Я уж молчу о твоей несравненной скромности.

— Да я же просто пошутил. Мне так жаль, что придется уехать. Это будут самые долгие шесть недель в моей жизни. Надеюсь, в твоей тоже.

Да разве могла она сказать ему, что следующие полтора месяца внезапно разверзлись черной бездной! Мэгги уже начала скучать по Робу, хотя он еще не уехал.

— Я даже не замечу твоего отсутствия, — пробурчала девушка.

Роб усмехнулся:

— Ладно, Мэгги, на этот раз твоя колкость сойдет тебе с рук. Но только на этот раз! В субботу я заеду за тобой в семь.

На следующее утро Мэгги встала раньше, чем обычно. Она собиралась пройтись по магазинам, а до этого немного поработать. Накануне Мэгги исследовала свой гардероб и пришла к весьма неутешительному выводу: ничего подходящего для субботнего вечера там не было. Девушка хотела произвести на Роба действительно неизгладимое впечатление, а для этого требовалось нечто особенное. Мэгги хотела, чтобы он постоянно помнил о ней в отъезде и скучал, скучал каждую секунду, пока они не увидятся вновь.

Зазвонил телефон. Мэгги как раз закончила работу и собиралась вымыть кисти. Звонила ее мать:

— Мэгги, милая, я так давно тебя не видела! Как у тебя дела?

— Мамочка, я ужасно рада тебя слышать! Знаю, знаю, я давно не заходила. Но у нас так много дел в галерее, мы готовимся к ярмарке искусств, ну, той, которую спонсирует Гильдия художников.

— Как интересно! Может, пообедаешь у меня сегодня?

— Мама, я бы с радостью, но мне еще надо кое-что купить. Может быть, перекусим в торговом центре «Ала Моана»? Я угощаю.

— Заманчивое предложение. Значит, встречаемся в двенадцать.

Когда Мэгги примчалась в полдень в центр, там творился настоящий бедлам: толпы людей с подносами бегали в тщетных поисках свободного столика. Мэгги обреченно вздохнула и уже было утвердилась в мысли, что ее мать опаздывает, когда увидела, что Кейт Брендон сидит за столиком и жизнерадостно машет ей рукой.

— Ох, бедные мои ноги! — Мэгги рухнула на стул. Она обошла столько магазинов, что давно потеряла им счет, и заново перебирала в уме варианты, которые у нее имелись. Она уже не собиралась производить неизгладимое впечатление, хорошего впечатления было бы вполне достаточно. — Мама, как ты нашла столик так быстро? Тут люди часами стоят.

— Понимаешь, тут сидел такой милый мужчина, и он увидел, что я ищу столик, и…

— Можешь не рассказывать дальше, я поняла. — Мэгги улыбнулась.

Кейт никогда не кокетничала нарочно. У нее это выходило как-то само собой. Все в ней, казалось, излучало дружелюбие: короткие светлые волосы, обрамляющие лицо, веселые морщинки, разбегающиеся из уголков серых глаз, очаровательная манера держаться. Поклонников у нее хватало всегда. Однажды Мэгги поинтересовалась, не собирается ли мать снова замуж. Кейт ответила, что ни один мужчина на свете не сравнится с тем мужественным веселым героем, которым навсегда останется для нее муж.

— Что ты будешь, мама? Я пойду закажу. А ты последи, чтобы никто не занял наш столик.

— Ты устала, лучше посиди. А я сделаю заказ.

— Я же обещала тебя угостить! Мои ноги еще немного потерпят.

Когда обе женщины наконец получили свои заказы, Кейт принялась расспрашивать дочь о приготовлениях к ярмарке искусств. Мэгги посвятила мать в свои планы и рассказала ей об успехах галереи за прошедшие две недели.

— Вот такие дела, — подытожила девушка. — А ты чем занимаешься?

Надо сказать, что вопрос был задан отнюдь не из праздного любопытства: Кейт Брендон была постоянно чем-нибудь занята. За прошедшие годы она изучила все — от искусства изготовления луков до средневековой медицины. Ее единственным аргументом в выборе хобби была фраза: «Мне это интересно». По крайней мере многочисленные увлечения Кейт всегда можно было обсудить за обедом.

— Сейчас я абсолютно ничем не занята.

Ну вот, начинается! Когда мать Мэгги не была ничем увлечена, она немедленно вспоминала о том, что ее дочь еще не замужем. Кейт почитала своим долгом принять живейшее участие в судьбе девушки. Она знакомила Мэгги с закоренелыми холостяками, постоянно рассуждала о том, что каждый в жизни должен найти свою вторую половинку и непременно напоминала дочери, что биологические часы тикают, а та стареет.

— Мэгги, на днях я была в Благотворительном морском фонде и встретила замечательного молодого офицера. Он пришел заказать билет на самолет для своего сослуживца. Впрочем, это неважно. Мы разговорились, я рассказала, какая у меня дочь, и теперь бедный молодой человек прямо-таки умирает от желания познакомиться. Я обещала ему с тобой поговорить. Почему бы вам не встретиться? Мне кажется, он придется тебе по душе.

Мэгги с трудом подавила досаду. Ее мать все еще поддерживала старые связи со знакомыми моряками и продолжала благотворительную работу в Перл-Харборе. Мало того, время от времени Кейт делала отчаянные попытки познакомить дочь с кем-нибудь из военных, которых она там встречала.

— Мама, ты прекрасно знаешь, что я думаю о свиданиях с людьми в погонах, так что давай закроем эту тему. Кроме того, я кое с кем познакомилась и не испытываю ни малейшего желания встречаться с кем-либо еще.

— Вот это совсем другое дело! Я сразу поняла, что ты с кем-то встречаешься. Ты сегодня просто сияешь. Давай расскажи мне про него!

Мэгги рассмеялась и принялась рассказывать матери про Роба, начиная с того момента, как они познакомились. История с аллеей заставила Кейт насторожиться.

— Мэгги, нельзя одной ходить по темным улицам, — принялась она наставлять дочь на путь истинный.

— Именно это и сказал Роб, — рассмеялась Мэгги.

Кейт решила, что в отличие от ее дочери этот Роб Коултер определенно обладал некоторым количеством здравого смысла.

Мэгги продолжила свой рассказ. Необычное оживление и взволнованность на лице девушки не укрылись от зоркого материнского глаза.

— У вас серьезные отношения? — поинтересовалась Кейт.

— Я думаю, что да. Роб не похож ни на одного из тех, кого я знала. Я не могу это объяснить, но… Когда я с ним, я счастлива, я чувствую себя по-настоящему живой. И это правда. — Мэгги не добавила, что, когда она с Робом, вместо крови в ее венах течет искрящееся, бурлящее шампанское.

Но Кейт и не нуждалась в объяснениях. То же самое она когда-то испытывала, находясь рядом с отцом Мэгги.

— Я еще мало его знаю, — продолжила Мэгги. — Пока мы едва ли больше чем друзья.

Кейт иронически улыбнулась. Мэгги сколько угодно могла утверждать, что это всего лишь дружба. Одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы понять: она влюблена. Кейт так долго этого ждала. Оставалось только надеяться, что Роб Коултер достоин сердца ее дочери.

— Я могу с ним познакомиться?

— В ближайшие шесть недель — вряд ли. — Мэгги рассказала матери об отъезде Роба и их прощальном ужине.

При этом ее лицо приняло такое горестное выражение, что Кейт чуть было не рассмеялась.

— Поэтому я и бегала сегодня по магазинам. Хотела найти что-нибудь сногсшибательное.

— Ты и так необыкновенно хороша, — обнадежила дочь Кейт.

— Конечно же, твое мнение абсолютно беспристрастно.

— Конечно. — Кейт взглянула на Мэгги и покатилась со смеху.

Это именно то, что нужно. Мэгги придирчиво разглядывала собственное отражение в полный рост. Длинное платье цвета слоновой кости выгодно оттеняло загар и подчеркивало бледно-золотистый цвет ее волос. Воротник, кокетка и рукава были выполнены из более тяжелого материала, чем остальное платье. Небольшое декольте позволяло увидеть лишь темную ложбинку груди, остальное было скрыто. Платье спадало на пол ровными, мягкими складками.

Мэгги уже совсем было отчаялась, когда увидела в витрине это платье. «Вот оно!» — подумала девушка, распахивая дверь магазина и надеясь, что есть ее размер.

Теперь, когда вожделенное платье наконец-то висело в ее шкафу, Мэгги принялась предвкушать реакцию Роба. Суббота все еще маячила где-то в отдалении.

Вечером Роб позвонил узнать, как у нее дела, и они проговорили целых полчаса. Роб звонил каждый вечер, но темы для разговоров не иссякали, и, ложась спать, Мэгги с удовольствием припоминала какую-нибудь его реплику.

Однажды Роб спросил Мэгги, что она наденет в субботу.

— Мы все-таки идем в «Уиллоуз», поэтому я купила длинное кремовое платье. Надеюсь, тебе понравится.

Робу польстило то, что Мэгги купила новое платье для ужина с ним. Эта девушка много значила для него. Неделя никогда не тянулась так долго.

Теперь он знал, почему никогда не был женат. Он ждал Мэгги. Она была его недостающей половиной, а он — ее. Роб это понял. Вопрос был в том, сколько времени потребуется, чтобы Мэгги тоже это поняла.

Реакция Роба превзошла все ожидания девушки. Когда она открыла дверь, мужчина замер, разинув рот. Мэгги все прочла по его глазам: взгляд Роба медленно скользил по ее задрапированной фигуре, и этот взгляд ласкал, согревал каждую клеточку ее тела.

В какой-то момент Роб едва не поддался искушению плюнуть на ужин в ресторане, остаться у Мэгги дома и заняться с ней любовью. Он был уверен, что в состоянии побороть все ее сомнения, но все же рассудок взял верх над желаниями плоти. Внезапно Роб вспомнил о гирлянде цветов, которую сжимал в руках. Он заказал ее после того, как узнал, во что будет одета Мэгги: еще не раскрывшиеся нежные розовые бутоны, соединенные шелковистым папоротником. Роб надел гирлянду Мэгги на шею и запечатлел на губах девушки традиционный поцелуй. Мэгги прильнула к нему, и поцелуй угрожающе затянулся. Роб осторожно отстранился. Ему вновь пришлось бороться с порывом затащить свою спутницу в постель.

Мэгги непонимающе нахмурилась, и Робу пришлось объяснить:

— Поверь мне, я мог бы вечно тебя целовать. Но столик заказан на восемь, а если я поцелую тебя еще хоть один раз, то забуду обо всем на свете.

Они вышли на улицу и направились к машине Роба. Мэгги поймала себя на том, что испытывает удовольствие от слов Роба. Она порадовалась, что по пути к машине может хоть немного успокоиться, слишком уж волновало ее присутствие этого мужчины.

Пока они ехали, Мэгги решила поблагодарить Роба за гирлянду:

— Она чудесная. У меня никогда не было таких красивых цветов. Спасибо! — Девушка поднесла гирлянду к лицу, вдыхая аромат роз.

Роб с удовольствием наблюдал за ней:

— Мне хотелось подарить тебе нечто особенное. — Он взял Мэгги за руку.

Верх был откинут, и запах роз смешивался с ароматом жасмина. «Теперь этот запах всегда будет напоминать мне о Мэгги», — подумал Роб.

Ресторан создавал неповторимую романтическую атмосферу Гавайских островов, Мэгги огляделась, с удовольствием отмечая, что со времени ее последнего визита почти ничего не изменилось. Ресторан идеализировал острова: тут были и лагуны, и пальмы, и густая зелень, через которую пробивался свет ламп, сделанных из раковин.

Их провели к столику, и Роб сразу же принялся изучать винную карту. Мэгги же от нечего делать стала пристально разглядывать своего спутника. Дрожащий огонек свечи высветил лицо Роба. Его глаза казались такими же темными, как и его синий джемпер, надетый на белую рубашку, ворот которой открывал крепкую загорелую шею. Мэгги заметила, что многие женщины в ресторане бросали на Роба завистливые взгляды, но он не обращал на них никакого внимания.

Заказав вино, Роб потянулся через стол и взял девушку за руки:

— Это была ужасно длинная неделя. Я так по тебе скучал! — В его голосе сквозила теплота.

Роб был на седьмом небе от счастья. Сейчас ему достаточно было просто сидеть рядом с этой женщиной. В этом платье она выглядела невинной и соблазнительной одновременно; ангел и губительная сирена в одном лице, она сейчас могла бы свести с ума любого мужчину.

Мэгги тонула в глазах Роба. Девушка испугалась, что, если она и дальше будет смотреть ему в глаза, он сможет заглянуть слишком глубоко, прочтет слишком многое, увидит, насколько он ей дорог, поймет, что она его любит.

Да, именно любит. Наконец-то Мэгги смогла самой себе в этом признаться. Она любила его всем своим существом. Не только душой и сердцем — этого слишком мало для настоящей любви, — она любила его, как только может любить женщина земного мужчину. Но она не могла признаться в этом Робу. Мэгги не могла представить себе, что с ней случится, если он отвергнет ее. Девушка отвела взгляд и попыталась найти безопасную тему для беседы:

— Ты уже собрал все вещи для поездки?

Господи, он ведь так и не рассказал Мэгги, чем занимается на самом деле. Роб почти забыл об этом. Целенаправленный обман отнюдь не входил в его планы. Тогда он действовал, повинуясь интуиции. Возможно, пришло время расставить все по своим местам. Нет, лучше рассказать ей правду после возвращения.

— Да. — Роб задумался. — Ну, почти. Давай не будем говорить об этом сегодня.

— Ты не любишь свою работу? Ты почти никогда не говоришь о ней.

— Моя работа мне очень нравится. Просто я предпочитаю не говорить о ней после напряженной рабочей недели. — На самом деле Роб был влюблен в свою работу, хорошо с ней справлялся и гордился ею. Скоро он сможет поделиться своими переживаниями с Мэгги. — Давай лучше поговорим о тебе. Как идет подготовка к ярмарке искусств?

— Пока неплохо. У меня есть несколько идей, которые я собираюсь использовать в картинах. — Мэгги оглядела ресторан взглядом профессионала. — Знаешь, это место тоже можно нарисовать. Интересно, они не будут возражать, если я сделаю пару набросков?

— Думаю, нет. Если ты выставишь работу на ярмарке, она привлечет в ресторан немало посетителей.

— Тогда я приду сюда в понедельник. Днем здесь почти никого нет, я не помешаю.

— Я вернусь за неделю до ярмарки и с удовольствием посмотрю на твои картины. Правда, ты будешь по уши занята…

— Вообще-то да. Но мне будет помогать Том, и я смогу вырваться на несколько часов. Покажу тебе ярмарку.

— А вечером ты тоже будешь занята?

Мэгги неуверенно пожала плечами:

— Возможно. А ты думаешь, я буду занята?

Роб лукаво улыбнулся:

— Ну, это я тебе обещаю.

Мэгги разглядывала обстановку. В данный момент ее внимание было сосредоточено на пальме, росшей в кадке рядом с их столиком.

— Ты сказала, что давно здесь не была. Насколько давно? — Роб тут же пожалел о своих словах. Его вовсе не прельщала перспектива услышать о походе с другим мужчиной в столь романтическое место. Это грозило испортить весь вечер.

Мэгги подняла глаза на Роба:

— Я ходила сюда года три назад с мамой и Майком. Брат приехал убедиться, что я не зря трачу его деньги. «Уиллоуз» — любимый ресторан моих родителей. Мама долго сюда не ходила, здесь все напоминает ей о папе.

Разговор был прерван появлением официанта, который принес вино и еду. Роб был рад, что ему не пришлось отвечать девушке. Детство Мэгги прошло в ожидании отца. Роб содрогался при мысли о боли, которую пришлось испытать этой семье, и было бы жестоко заставлять ее вновь пройти через это. Но Роб не бросил бы службу даже ради Мэгги. Если она не сможет принять его таким, какой он есть, они не смогут быть вместе. Его работа встанет между ними. Роб боялся сказать правду. Он боялся, что правда заберет у него Мэгги.

Еда была потрясающей. Какое-то время за столом было слышно лишь сосредоточенное жевание. Мэгги совсем забыла, как хорошо готовят в «Уиллоуз». Ей не хотелось оставлять ни крошки, но она все же приберегла силы для фирменного блюда ресторана — кокосового пирога.

Роб заказал Мэгги пирог, а себе — кофе. Когда официант принес пирог, мужчина удивленно приподнял брови:

— Ты действительно собираешься все это съесть?

Мэгги, казалось, была не менее удивлена его вопросом:

— А почему бы и нет? Неужели ты надеялся, что я с тобой поделюсь?

Роб рассмеялся:

— Нет, просто удивительно, как при такой диете ты умудряешься сохранять свою фигуру.

— Тренировки и хорошая наследственность, ничего больше. Кроме того, я отнюдь не каждый день так объедаюсь.

— Только со мной, да? У тебя просыпается волчий аппетит, когда я рядом? — Роб с удовольствием отмстил, что от его слов девушка слегка покраснела. — Мэгги, тебя так здорово дразнить!

— Роб! — возмутилась Мэгги. — Веди себя прилично.

— А как я себя веду?

— Роб!

— Ладно, ладно, молчу. Просто мне нравится смотреть, как ты краснеешь. Я так давно не видел зардевшуюся женщину. Это так мило.

— А я смущаюсь!

— Послушай, — Роб внезапно посерьезнел, — никогда не стыдись себя. Некоторые женщины носят маску сарказма и считают, что это модно. Открытые люди вроде тебя — большая редкость в наше время. Оставайся такой, какая ты есть.

— Спасибо… — Мэгги нерешительно улыбнулась и во избежание дальнейших рассуждений предпочла вернуться к пирогу.

Через пару минут она заметила, что Роб с улыбкой наблюдает за ней.

— Что? Я испачкала нос кремом?

— Нет, просто мне нравится смотреть, как ты ешь. Ты делаешь это с удовольствием. Наверняка ты и многое другое будешь делать с удовольствием.

Мэгги поняла, что он имеет в виду. У нее перехватило дыхание, во рту внезапно пересохло.

Роб заметил ее смущение и кивнул на пирог:

— Ты ведь не будешь его доедать, правда? Поехали отсюда.

Роб подозвал официанта и попросил счет. Затем быстро оплатил его, встал и отодвинул стул Мэгги.

Девушка была удивлена их неожиданным отъездом. Роб буквально выпроводил ее из ресторана, подталкивая в спину. Он нетерпеливо топтался на месте, ожидая, пока подгонят машину. Когда они наконец сели, мгновение он молчал, а затем обернулся к Мэгги:

— Я хотел бы побыть с тобой наедине. Может, поедем ко мне домой?