С развитием соцсетей мир рекламы сильно изменился. Стало меньше дизайнеров и больше программистов. Когда-то, еще до моего прихода сюда, в агентстве работало больше двадцати дизайнеров. Теперь с той же работой справляется меньше десяти человек.

Окидываю взглядом свою команду: все вкалывают не поднимая головы. Проверяю журнал проектов: загружены под завязку. Откуда у нас могли взяться денежные трудности? Мне нужно передать починенным еще два небольших проекта, но ни один из них пока не открыт. Набрасываю черновик и рассылаю всем письма, спрашивая, кто может взять дополнительную работу. Затем опираюсь локтями на стол и кладу голову на ладони.

Странно все это. Куда идут деньги? Я вообще-то не отказалась бы нанять еще одного дизайнера. Заглядываю в «Фейсбук». Рен на своей странице теперь ежечасно пишет новости о ребенке. Тема этого часа: малыш Шоу – в розовом или голубом? Она записана на прием к гинекологу и тащит с собой маму.

Ну конечно.

Пишу ей: «Удачи!», хотя чувствую, что удача больше нужна мне. Надо позвонить ей, рассказать о регистрации подарков. Нет, сначала надо навести порядок в списке регистрации. И вернуться к работе.

* * *

Мы с Элли сидим в маленьком итальянском бистро. Обожаю этот торговый центр. Здесь не только отличные магазины, но и чудные кафешки. Другими словами, углеводы.

Мы взяли на двоих большую тарелку с тремя видами пасты: спагетти, равиоли и фетучини. Подали еще и чесночный хлеб, так что недостатка в углеводах не наблюдается.

– Ну вот, теперь ты знаешь всю мою историю с Шейном.

Элли кивает, не переставая жевать.

– Если ты проболтаешься, даже о какой-нибудь мелочи… – Для пущего эффекта я наклоняюсь к ней и говорю страшно серьезным тоном: – Клянусь, весь офис узнает, что отксеренные сиськи в комнате отдыха – твои.

Элли в ужасе раскрывает рот.

– Ты не посмеешь!

– Посмею, посмею, учти. Держи рот на замке. – Отпиваю чай, откашливаюсь и продолжаю уже более непринужденно: – Помнишь, Тоня сказала, что Шейн изменил мне тогда, в колледже? Оказывается, случился всего лишь один поцелуй по пьяни, причем именно с ней – с Тоней!

У Элли отвисает челюсть. Она прикрывает рот рукой.

Киваю и держу паузу, чтобы она осознала всю чудовищность ситуации.

– И это еще не все, – прямо чувствую, как слова царапают мне горло. – Я тогда уехала на выходные к родителям, и Шейн мне звонил. Но мама велела ему оставить меня в покое.

Элли ахает.

Рассказываю ей, как Шейн, прежде чем подписать контракт, потребовал добавочного соглашения со списком «Любовь как в кино». Затем объясняю, что это соглашение означает.

– Вот смотри…

Открываю письмо со списком и протягиваю ей телефон.

Элли читает, беззвучно шевеля губами.

1. «Неспящие в Сиэтле».

2. «Красотка».

3. «Дневник Бриджит Джонс».

4. «27 свадеб».

5. «Грязные танцы».

6. «Шестнадцать свечей».

7. «Реальная любовь».

8. «Скажи что-нибудь».

9. «Вам письмо».

10. «Свадьба лучшего друга».

В груди – тяжесть. Каким-то образом тот факт, что я рассказываю ей об этом, делает все… ну, реальным, что ли. Возможно, даже чересчур реальным.

Ее брови ползут вверх.

– Вот это да! Если ты с ним рассталась, можно я его заберу? – Она смеется, еще раз просматривает список и с подозрением прищуривается. – Вижу, «27 свадеб» вычеркнут. Где вы были вчера? Брэдли в курсе?

Сердце пропускает удар. Ох, не надо было ничего говорить. Пытаясь представить все в невинном свете, рассказываю ей, что мы просто добавили пару предметов в список подарков Рен.

– Ничего особенного. Разыграли похожую сцену из фильма, произнесли несколько реплик, чтобы получить вдохновение для нового дизайна. Но все же будет лучше, если об этом никто не узнает. Брэдли и так уже психует.

Я поделилась с подругой и должна бы испытывать облегчение. Но облегчения не чувствую. Барахтаюсь в море вины и раскаяния. Даже углеводы не помогают.

Решаю сменить тему.

– Слушай, как тебе кажется, в агентстве не стало меньше работы? Ходит слух, что мы не блестяще закрыли квартал.

Элли недоуменно хмурится.

– Да нет, ничего похожего. Наоборот, дел так много, что даже не все успеваю. Где ты такое услышала?

– Да так, наверное, безосновательные слухи. – Я пожимаю плечами и принимаюсь наконец за еду. М-м, как вкусно! – Мне Брэдли сказал… – Я посвящаю ее в подробности. Мы с Элли работаем вместе – не думаю, что это нарушает правила о конфиденциальности.

Она слушает с круглыми глазами, вилка застыла в воздухе. Мое чувство вины стремительно растет. Я совсем не хотела ее пугать. Просто было интересно, что она думает по поводу того, как Клайв заставлял меня пойти на все, лишь бы подписать контракт, стращая меня потерей места и разговорами о финансовых трудностях. В то время как мы, очевидно, по горло завалены работой.

– Да ладно, может, Клайв… ну, не знаю… сгустил краски, – неуверенно улыбаюсь я.

– Вообще, он – мастер преувеличивать, – кивает Элли.

– Точно! Раз уж мы так заняты, то, наверное, не о чем волноваться.

Шейн прибыл в агентство минут десять назад, и Клайв усадил его в переговорной. Босс обзвонил всех, кто работает над дизайном для «Керидж-Хаус», и велел нам собраться. Не представляю зачем, ведь я еще не успела ничего наметить. Ужасно нервничаю. Дверь переговорной закрыта, и жалюзи опущены.

Постучать? Надо, наверное, постучать.

Несмело стучу и уже поворачиваю ручку, когда из-за угла появляются Тоня и Брэдли, и я замираю.

Растягиваю губы в улыбке.

– Привет!

– Привет, милая, ты в порядке?

– Что? А, да, конечно.

Почему он спрашивает? Я выгляжу виноватой? Чувствую себя определенно виноватой.

Тоня протискивается к двери вперед меня и улыбается.

– Воду в этот раз не бери.

В ответ закатываю глаза. Говорю, что сейчас вернусь, и бегу к кабинету Элли.

– Я тебя нанимаю, – говорю ей. – Теперь ты официально работаешь на проекте «Керидж-Хаус». Объяснения позже. Идем.

Тяну ее за руку, и мы быстро направляемся обратно к переговорной.

– Кенз, что ты задумала? – спрашивает Элли.

Шикаю на нее, открываю дверь и практически запихиваю ее внутрь.

Тоня удивленно оборачивается к Брэдли.

– Она не работает по этому проекту.

– Я ее пригласила. Думаю, нам не помешает женский взгляд на техническую часть вопроса, – говорю я и подтягиваю стул для Элли. Это звучит убедительно. Все остальные программисты на проекте – мужчины.

На самом деле мне нужен здравый взгляд со стороны, голос рассудка, лишняя пара глаз для оценки моего положения. Я действительно влипла или преувеличиваю?

А может, мне просто нужна моральная поддержка – на случай, если я потеряю контроль над собой и дам Тоне в глаз.

Шейн выключает свой телефон и сует его в карман.

– Отлично, добро пожаловать. – Он улыбается Элли.

Она отвечает широкой, чуть натянутой улыбкой и издает нервный смешок. Шейн озадаченно поворачивается ко мне. Пытаюсь изобразить гримасой: «Не знаю, о чем она». Боюсь, мышцы лица нисколько меня не слушаются.

– Тогда ждем Клайва, – говорит Шейн, все еще не отрывая от меня взгляда.

Отворачиваюсь, чувствуя, как пылают щеки, и перехватываю взгляд Брэдли, который он переводит с Шейна на меня. Элли смотрит на Шейна. Тоня пьет свою воду. И кстати, Шейн и Тоня друг на друга вообще не смотрят.

Так, подмечаю на всякий случай.

– М-м, вкусная водичка, – дразнит меня Тоня и притворно кашляет.

– Это новый? – шепчу я, вдруг заметив ее костюм. Никогда его раньше не видела. Похоже, дорогой.

Тоня сводит брови, как бы недоумевая, о чем я говорю. Прикидывается. Весь наряд у нее абсолютно новый, вплоть до туфель. Тоня получает зарплату с процентов от продаж. И если бы продажи шли плохо, по магазинам она не ходила бы.

– Ну что, послушаем ваши соображения, мистер Беннет, – говорит Клайв, заходя в комнату.

На полочке, где мы выставляем дизайны, стоит несколько планшетов, закрытых чистыми листами. Пока Клайв устраивается, опускаю глаза и кручу свое обручальное кольцо. Как всегда, босс садится на край стола, потому что стульям, он, очевидно, не доверяет. Шейн проходит вперед и один за другим снимает листы с планшетов.

– Я распечатал несколько изображений, которые, думаю, отражают именно то, что мы ищем. Это не пример дизайна, скорее, общая концепция. Здесь важно ощущение, которое они в вас вызывают.

Паника – вот ощущение, которое они во мне.

Потому что все три картины – мои.

Рассматриваю их с открытым ртом. Он распечатал картины, нарисованные мной еще в колледже. Явно взял их из моего альбома в «Фейсбуке». Перевожу взгляд с картин на Шейна. На его губах – понимающая улыбка.

Первые две – романтичные образы влюбленных пар, выполненные цветной пастелью. Третья – портрет. Не знаю, как на это реагировать. Клайв подходит, чтобы рассмотреть их получше, остальные следуют его примеру. Шейн объясняет, что это распечатки картинок из Интернета, поэтому качество не на высоте. Ситуация – воплощение моего кошмара. Вроде того, где я совершенно голая, а все на меня пялятся.

– Может, художник будет так любезен… – Шейн разворачивается лицом к комнате.

Нет, нет, нет, нет.

– …что принесет нам оригиналы?

Его взгляд останавливается на мне.

И остальные смотрят туда же.

Боже, что делать?

– Разве это работы Кензи? – бормочет Брэдли, растерянно глядя на меня.

Пожимаю плечами.

– Мои. Рисовала их в колледже. Они сейчас у родителей. – О том, что они сунули их в коробку с надписью «Кенсингтон», лучше промолчу.

– Никогда их не видел, – говорит Брэдли и смотрит на меня очень пристально. У него нет регистрации на «Фейсбуке», он пользуется только сетью «ЛинкедИн», чтобы общаться с клиентами.

– Они в моем альбоме на «Фейсбуке», – выпаливаю я и тут же об этом жалею. Теперь придется объяснять Брэдли, как Шейн оказался у меня в друзьях. Опять чувствую себя виноватой, но ведь я не намеревалась френдить Шейна, это вышло случайно.

На плечи словно легла тяжесть. Шейн пытается нас поссорить?

– Рисунки просты в композиции, однако производят сильный эмоциональный эффект. – Голос Шейна наполнен энергией. – Один взгляд – и вы чувствуете то, что в них вложено. – Он указывает на первую пару, слившуюся в объятии на фоне едва намеченного контура города. – Любовь.

Дыхание перехватывает. Шейн не знает, когда я это рисовала и почему. Это мы. Ну, не буквально мы, а мое ощущение нас, выраженное через рисунок.

Он подходит к следующей картине: мужчина и женщина, держась за руки, идут через парк.

– Романтика. А этот…

Тоня хмурит брови.

– Без обид, Кенз, но в последней картине цвета какие-то странные.

Это портрет в стиле абстрактного импрессионизма, поэтому цветовая гамма тут выбрана намеренно. Широкие мазки в сочетании с инверсными оттенками придают картине динамику. Модель – обычная натурщица в классе, меня заворожили ее бездонные глаза. До сих пор завораживают.

– Вообще, Тоня, именно это будит во мне отклик. Представь, какой эффект произведут эти цвета и образы, если мы используем их в качестве настенной росписи для лобби.

Поднимаю глаза. Мои работы – в качестве фресок?

– Я приобрел лицензию на использование некоторых изображений из фильмов и хотел бы вместе с этими картинами включить их в дизайн сайта, наших рекламных материалов и самого кинотеатра. – Шейн оглядывает комнату.

– Не вижу здесь проблем, – бодро говорит Клайв. – Кензи сейчас же приступит к разработке новой концепции. Отлично. Эффективно и по делу – вот бы наши совещания всегда были такими!

Все начинают подниматься с мест и оживленно переговариваться. Шейн достает из кармана телефон, который как раз зазвонил, а Элли быстро наклоняется ко мне.

– Неужели это ты рисовала? – Похоже, картины ее впечатлили.

Даже Брэдли до сих пор их разглядывает.

Здесь они выглядят совсем иначе, чем в онлайн-альбоме. Здесь некуда спрятаться. Ведь на этих рисунках – я сама. Мои чувства и мысли. Делаю глубокий вдох и задерживаю дыхание, пытаясь остановить слезы. Я переполнена эмоциями. Словно только что выставила напоказ свою душу.

Украдкой бросаю взгляд на Шейна. Он следит за мной, слегка улыбаясь, с телефоном у уха.

– О, чуть не забыла! – громко говорит Тоня, обращаясь ко всем. – В пятницу вечером у нас вечеринка! Празднуем помолвку Брэдли и Кензи. Подробности напишу позже и сделаю рассылку.

О чем это она?

– Мы собирались сделать вечеринку-сюрприз, – отвечает Тоня на мой ошарашенный взгляд. – Но Брэдли сказал, что вы решили устроить свадьбу пораньше, и у меня не осталось времени, чтобы все спланировать. Вообще, не представляю, как вы собираетесь организовать свадьбу за шесть недель. – Она неодобрительно фыркает.

Что за ерунда?

– Шесть недель? Вот это новость! Почему ты мне не сказала? – восторженно шепчет Элли.

М-м… потому что я и сама не в курсе. Как в фильме «Предложение», когда героиня Сандры Баллок объявляет о выдуманной помолвке.

Только моя-то – не выдуманная.

Но я не подписывалась ни на какие шесть недель.

Вопросительно смотрю на Брэдли: «О чем это она?»

– Спасибо. – Брэдли жмет руку Клайва. – Да, решили вот поскорей…

– Конечно, при таких делах надо поскорей! – Клайв хохочет, лукаво задирает бровь и таращится на мой живот.

И все остальные смотрят туда же.

Чго?

В кои-то веки я в центре внимания. Однако такое внимание мне что-то не нравится. Бросаю взгляд на Шейна, стоящего возле моих картин. Он как раз закончил говорить по телефону и тоже смотрит на меня. Я смущена. Ошарашена.

И не беременна.

Все с подозрением разглядывают мою фигуру.

Втягиваю живот.

Так, с сегодняшнего дня начинаю носить утягивающее белье. Сразу пару комплектов, один на другой. Целый утягивающий костюм.

Теперь у меня не только не останется времени спланировать свадьбу моей мечты, но она еще и будет навсегда омрачена подозрением. Я собиралась беременеть сразу после того, как скажу «да», однако, если получится, все будут думать, что Брэдли женился на мне «по залету».

Вспоминаю «Свадьбу лучшего друга». Перед тем как они проехали на кораблике под мостом, он говорит: «Ты сам принимаешь решение жениться, но вдруг наступает момент, когда забываешь, что это твой собственный выбор».

Свадьба – мой собственный выбор. Но я не выбирала поспешную свадьбу. Я не выбирала того, чтобы все думали, что я «немножко беременна».

Это совсем из другого кино.

Все как-то запуталось. Во мне закипает гнев. Какого черта Брэдли за меня решает? Взять бы стул да шарахнуть его по башке.

Вдруг замечаю, что Клайв щелкает пальцами у меня перед носом.

– Кензи? Эй, слышишь?

– А? – Я вздрагиваю.

– В следующий вторник после работы у нас ежегодная вечеринка для клиентов. Играем с ними в пейнтбол, ты помнишь? Раз уж не сможешь участвовать в стрельбе, по причине… – он кивает на мой живот, – то хотя бы для ужина оденься так, чтобы всех убить.

Клайв смеется собственной шутке.

– Клайв, я вовсе не… – мотаю головой, глядя то на него, то на Брэдли.

– О да, конечно! – Клайв прищелкивает языком и смеется, продолжая обсуждать с Брэдли детали клиентской вечеринки.

Брэдли спокоен как танк, словно никто здесь ни на что не намекал. Вижу Тоню и Шейна. Они у окна, беседуют вполголоса, то и дело поглядывая на меня.

Мой выход. Мечу в Брэдли яростный взгляд и спешу к двери.

Правильно. Сцена из «Сбежавшей невесты».