Мальберг забрал Катерину из аэропорта на такси и купил на завтрак свежие булочки, сыр, ветчину и варенье из айвы. Теперь они сидели за кухонной стойкой в его квартире. Катерина скривила лицо и отставила чашку.

– Я знаю, что ты хочешь сказать, - опередил ее Лукас. - У меня кофе - полная бодяга. Никто не знает, откуда пошло это слово, но значение знает каждый. Неужели мой кофе настолько плох?

– Я бы так не сказала…

– Но подумала! Я признаю твою правоту. К сожалению, я не умею варить кофе.

Катерина толстым слоем намазала варенье на половинки булочек и, лукаво улыбнувшись, сказала:

– Что касается кофе, я промолчу.

– А в остальном?

– Ну, тут можно поспорить.

Лукас взял ее за руку. Катерина покраснела. Она подумала, что Мальберг воспользуется паузой между булочками с вареньем и ветчиной, чтобы сделать ей предложение. (Немецкие мужчины не всегда чувствуют момент, когда можно сделать это красиво.) Однако получилось по-другому.

– Ты сказала, что в газетной статье о Соффичи было указание на смерть Марлены, - напомнил Лукас.

Катерина растерянно взглянула на него. Но уже в следующее мгновение поборола разочарование.

– Да, - ответила она и, порывшись в сумке, достала газетную вырезку. - Это статья из вчерашнего номера «Мевзадего».

Мальберг пробежал глазами статью в четыре колонки, в которой сообщалось о несчастном случае с Соффичи. В конце статьи оставался открытым вопрос, почему же секретарь ехал на служебной машине кардинала Гонзаги, да еще под фальшивыми номерами. Очень странным редакции газеты показался тот факт, что Соффичи погиб у замка Лаенфельс, в котором обосновалось братство, враждебно настроенное к официальной І Іеркви. Пи одно слово не указывало на Марлену. В статье не было ничего нового. Лукас вопросительно посмотрел на Катерину.

– Фото, - сказала она и ткнула пальцем на снимок под статьей, на котором был запечатлен замок Лаенфельс. - Знак над входом!

Мальберг наморщил лоб: на гербовом щите над входом он увидел крест со второй перекрещивающейся балкой, которая шла наискось. Этот похожий на руну символ он уже где-то ви дел. Ну да, конечно.

Лукас подошел к секретеру, открыл ящик и вынул топкую золотую цепочку с овальным медальоном, которую он вчера сюда положил. Эту цепочку он нашел в квартире Марлеиы.

На медальоне был тот же символ, что и на фото в газете.

Мальберг, не веря своим глазам, покачал головой. Что бы все это могло значить?

Катерина взяла у Лукаса медальон.

– Подозревая Гонзагу и других членов курии, мы, возмож но, шли по ложному следу.

– Я сейчас подумал о том же, - произнес Мальберг. - В таком случае между курией и братством должна быть какая-то связь.

– Да и со смертью Марлены тоже!

– Я даже не решаюсь об этом подумать. - Мальберг закрыл лицо руками.

Катерина пронзительно посмотрела на него.

– Зачем ты тогда прихватил с собой эту цепочку? - наконец спросила она, и в ее глазах появился холодный блеск.

Ответ Лукаса прозвучал неуверенно:

– Я не знаю, правда. Я решил взять ее как вещь, напоми павшую о Марлене. Ты это имеешь в виду? Может, какую-то роль сыграла интуиция, то бишь шестое чувство, внутренний голос, который твердил мне, что цепочка еще пригодится. Или это была просто случайность. Думай как хочешь!

Катерина і юложила цепочку с загадочным медальоном на кухонную стойку. Оба молча смотрели на блестящий предмет.

Между Лукасом и Катериной снова возникло недоверие. Это чувство появлялось всякий раз, когда речь заходила о Марлене.

Катерине трудно было поверить, что у Лукаса не было никаких тайных мыслей, когда он взял этот медальон. За последние недели ей все чаще бросалось в глаза, что Лукас был очень привязан к Марлене. Иногда его поведение напоминало одержимость. И все его заверения, что у него с Марленой ничего не было, она воспринимала как отговорку.

Мальберг, в свою очередь, чувствовал, что Катерина отдаляется от него, как только речь заходит о Марлене. Изначально, занимаясь этим случаем по работе, девушка испытывала к синьоре Аммер даже некую симпатию. Но после того как они сблизились с Мальбергом, симпатия Катерины сменилась отвращением. Если она все еще и интересовалась этим делом, то только чтобы сделать приятное Лукасу и поскорее закончить со всеми этими приключениями.

Мальберг молча помешивал кофе и наблюдал за круговыми движениями темной жидкости.

Через мгновение он поднял глаза и глухо произнес:

– Я боюсь.

Катерина прикрыла его руку своей ладонью.

– Тебе нечего бояться! - стараясь говорить уверенно, воскликнула она, хотя и понимала, что ее слова не соответствуют реальности, особенно после всего, что произошло за послед ние дни.

– Я тебе рассказывал про анонимный звонок, - снова начал Лукас. - С тех пор у меня из головы не выходят эти снова: «Подумайте о Соффичи!» Сегодня ночью я не мог заснуть и вдруг понял, о чем хотел сказать незнакомец. Я проскользнул в подземный гараж и осмотрел мой «ягуар», который стоит там вот уже десять недель.

– Господи, Лукас! Теперь я понимаю, чего ты боишься. Возможно, несчастный случай с Соффичи был подстроен специально. Ты, надеюсь, не открывал дверь машины?

– Нет. Но у меня было такое чувство, что с моей машиной что-то не так. Я не могу сказать, что именно, по…

– Ты сейчас же должен позвонить в полицию! - перебила его Катерина.

– Признаться, я тоже думал об этом.

– И почему ты до сих пор ничего не сделал? Мальберг отрицательно покачал головой:

– Ты представляешь, чем бы все это могло обернуться?… Сначала мне бы предложили ответить па ряд неприятных вопросов. Есть ли у меня враги, подозреваю ли я кого-нибудь, кем мог быть анонимный незнакомец? Другими словами, случай Марлены Аммер всплыл бы па поверхность. Ее убийцы, которые до сих пор чувствовали сеоя в безопасности, потому что подкупили всех свидетелей, лиоо пригрозили им, либо попросту убили, избрали бы меня целью новой расправы. И ты, впрочем, тоже была бы в опасности.

Катерина, взволнованная его «.ловами, вскочила и громко закричала:

– Тогда возьми ключ, спустись в гараж, открой дверь и запусти мотор!

– Нет! - не менее сердито закричал Лукас. - Я этого

не сделаю.

– Хорошо! - Катерина схватила телефюн и протянула его Мальбергу. - Тогда звони, чего ты еще ждешь?