Уж осень была не в начале, И стлался туман по земле; На поле работы кончали, Готовили сани в селе. Вдали от тревожного стука, В коровник, – где тёлок семья – Сползлися случайно два жука: С весны они были друзья. «Ба! здравствуй Капун! ты ли это?» – Промолвил старейший из них. – «Куда Бог несет?» – Да от света Бегу, от напастей лихих. – «А что приключилось с тобою? Скажи, – я друзей берегу: Советом, иль лаской прямою, Ко всем и всегда помогу….» Капун подал лапку; уныло Он другу в глаза поглядел, И молвил: – Нет, Мякиш, нет, милый; – Страданье мой тяжкий удел! – «Помилуй! ты, помнишь, весною Был хвата!.. Где-ж девался твой жар?» – – Друг! время прошло золотое: Я юн был, – теперь уж я стар! – «И я, то-ж, не первый десяток Провел не безбедственных дней, И стар стал, к веселью не падок, – Но все же тебя пободрей.» – – Не в этом, товарищ, ведь сила, Кто дней сколько в мире прожил, – Да что ему жизнь-то сулила – Вполне ли он то получил! – «А! жизнью ты не доволен! Знать лето провел кое как!.. Что-ж, был ты в неволе, аль болен? Боялся вступить что ли в брак И прожил свой век одиноко?… Признаться, тебя, друг, мне жаль!..» – – Э, нет! все от правды далеко) Далась мне иная печаль…. Да, братец мой, нажил я лиха: С весны меня блажь забрала, – Связался я с скверной Жучихой, – Она-то меня извела! – Что день, то готовься, что к пиру, Все новость достань как-нибудь: Давай ей другую квартиру, Навозу другого добудь. Ласкай ее, тешь, пой ей песни; Днем, ночью покоя не знай; – И словом – себе ты хоть тресни, А ей ты всего припасай…. Уж где-то мы с ней не живали: В курятниках, в сотне клетей, И просто в полях ночевали, – Везде распложая детей. Теперь расползлись; горе мимо; Да поздо мы стали умны: Тогда, как на целую зиму Пора нам уснуть до весны!..