«Эх вы, раки, друзья! Как про старь вспомню я – Так вот хвост о песок и забьется!.. Нет, не так в старину Мир веди, аль войну; Нет, вам видеть того не придется! Мы, бывало, чем-свет Выползаем на свет, Покидаем илистые норы; В лад клешнями гребем, Осторожно ползем, И сквозь влагу стремим наши взоры. Мы смекнем на тощак, Что сучек, что червяк; Знаем взять или нет что клешнею; Неподвижно сильны, Постоянно умны, – Мы с рассудком пускаемся к бою. И храбры-ж были в старь: Нам не только Пискарь, Но и Ерш, коль в клешни попадется – Не упустим его, И до нёльзя всего иссосем, как он тамо ни рвется. И Уклейка и Из, Только-б заплыли в грязь, Да возмутили-б кругом себя воду, – Этот хилый народ Храбрый Рак стережет, От клешни его нет им уходу. И, бывало, Плотва Уходила едва; А не то, коль поймаем – замучим. Да уж что говорить! Коль придется кутить – И Щученка бывало прищучим! Только Вьюн, аль Налим Нами не был любим, От того, что увертливы больно; Да порой Карася, Сил своих не спрося, Ухвативши пускаешь невольно!» Так-то хвастался Рак, В правду путая врак И дневным грабежом выхвалялся; Но погибельный рок Хвастунишку стерег, – И с друзьями Рак в е эти попался… И ловец, как товар, Сдал живье на базар – И на храброго там не взглянули…. Вышла Раку беда: Покраснел от стыда Он у Повара в медной кострюле.