На небе зажглась утренняя звезда.
Ещё не рассвело, а крошка Стэникэ с котомкой за спиной, где сидел петух, уже спешил на ярмарку. Жена родила ему сына, и теперь нужно было купить колыбель. А ещё жена попросила его послушать, что на ярмарке народ говорит, — может, услышит для сына красивое имя.
Крошке хотелось успеть на ярмарку пораньше, ведь самая бойкая торговля — с утра. Размечтался он и совсем забыл, что в такое раннее время запрещалось ходить мимо дворца Его Величества по этой дороге. Да ничего бы и не случилось, но подвёл петух, что сидел в котомке, — когда крошка проходил мимо дворца, он слегка кукарекнул.
Было лето, и король Панталонии спал с открытыми окнами.
— Это что ещё за курятник под моим окном?! — вскочил с кровати Его Величество.
Но под окнами курятника не было, только по дороге ковылял крошка с котомкой за спиной. Стэникэ хотел было сказать, что это не курятник, а самая обыкновенная котомка, да решил лучше помолчать. Король же подумал, что всё это ему померещилось со сна, и опять прилёг.
А петух возьми да и звонко так:
— Ку-ка-ре-ку!
Тут уж Стэникэ схватили и отобрали котомку вместе с петухом.
— Это мой петух! — защищался Стэникэ.
Он совсем забыл, что по этой дороге ходить запрещалось.
— А дорога тоже твоя? — кричали стражники.
— Но я же не украл дорогу! Вот она, лежит между домами!
— А документ, что на ярмарку идёшь, у тебя имеется?
— Откуда?
— Ага, значит нету у тебя документов. А зачем петуха спрятал в котомку?
— Чтобы отнести его куда надо.
— Ага, куда надо? Прячешь петуха в котомку! Это не петух, это шпион! Сегодня петуха прячут в котомку — короля будить! Завтра волка в мешке принесут — кусать придворных!
Да, в неприятную историю попал Стэникэ. И что было дальше с петухом, никто не знает. А крошку в наказание за провинность оставили работать при дворе на целую неделю.
Между тем приближался большой праздник — День Его Величества. К празднику готовились не на шутку. Ещё бы, приедут гости из-за границы. Мычали быки, визжали свиньи, пар от огромных котлов застилал небо.
Стэникэ с утра до вечера колол дрова и таскал воду из колодца.
«Вот тебе и сходил на ярмарку, — думал он, — купил сынишке колыбель! Может, удрать? Да ведь всё равно поймают!»
Как-то в одной из комнат он увидел парашют короля, очень похожий на ту самую котомку, в которой сидел петух. И тут пришла ему в голову интересная мысль.
Он пошёл в кладовку и не вышел, пока не поймал там мышку. Эту мышку он потихоньку запустил в королевский парашют, так, чтобы она не смогла из него выбраться.
— Поглядим, что будет, — веселился крошка. — Дворцовые мыши — учёные, два-то класса наверняка есть.
Надо сказать, что король Талион любил блеснуть перед крошками. Ну, сделать что-нибудь такое необыкновенное… Особенно нравилось ему прыгать с парашютом с башни, специально для этого построенной.
И вот настал день королевского праздника.
С утра Его Величество пребывал в прекрасном настроении.
А крошка Стэникэ изо всех сил звонил в колокол: бим-бом-бом! бим-бом-бом! бим-бом!
Занят ты или нет — это теперь неважно! Зовёт королевский колокол — народ бежит к башне. И подушки с собой тащит, чтобы Его Величеству было мягко падать.
Собрался у башни народ. Подъехала телега, полная яиц.
Каждому бесплатно выдавали по сырому яйцу. Перед прыжком короля надо было выпить яйцо и во всю силу смазанного яйцом горла прокричать:
— Ура-а-а!
Придворные советники получали по два яйца и должны были кричать четыре слова:
— Да здравствует Его Величество!
А потом всем миром:
— Ура-а-а-а!!!
Услышав приветствие народа, Талион возносился на десятое небо от счастья. Ему казалось, что его королевский престол так же высок, как башня.
Бим-бом! Бим-бом! — гудел колокол, пока крошкам раздавали яйца.
— Почему мне до сих пор не подали коня? — волновался король, то и дело выходя на балкон. — Не разошёлся бы народ!
Был у него жеребец ослепительной белизны, другого такого во всём королевстве не сыскать. На то была королевская воля: белый конь — только у короля.
Но вот подали коня. На гриву ему понавешали столько колокольчиков, сколько было гостей на празднике. Его величество бодро вскочил на коня и поскакал к башне. Свита следовала пешком.
Стэникэ стоял в толпе крошек, собравшихся у башни. Он выпил яйцо и приготовился кричать громче всех.
Наконец король поднялся на башню.
«Теперь и у тебя шпион в котомке», — думал Стэникэ.
Тут король прыгнул, и все закричали:
— Ура-а-а!
— Ах! — вскрикнула вдруг королева и упала в обморок.
— Да здравствует… — начали было придворные, да так и остались с разинутыми ртами.
Король падал с башни. В парашюте была такая большая дыра, что воздух выходил из него со свистом. Учёная мышка прогрызла-таки парашют.
Королю повезло — он плюхнулся на гору подушек. Жив остался, но ушибся изрядно!
А на коня ослепительной белизны вскочил Стэникэ.
Крошки приветствовали его, уступали дорогу.
— Это наш Стэникэ, — говорили они. — Его сын родился в том же месяце, что и король.
Стэникэ весело кивал крошкам головой, и колокольчики на лошадиной гриве дружно звенели: так оно и есть!