Всякий раз, когда в селе Трое Козлят убирают грецкие орехи, без Гугуцэ не обойтись. Кто же, как не он, стряхнёт орехи с таких веток, до которых ни один шест не дотянется!

И, конечно, все, у кого деревья повыше, первым делом идут к отцу Гугуцэ:

— Слушай, кум, бери себе половину орехов, только дай в помощь своего малого, а то вороны весь урожай разворуют.

Орехи мешками катились во двор к Гугуцэ.

От круглых орехов отец скоро начал отказываться, брал одни продолговатые, но всё равно и утром, и вечером, и в дождь, и в мороз, и в жару двери в доме Гугуцэ так и трещали.

Бедный отец только и знал, что ходил с дверями на спине к плотнику и от плотника да таскал с чердака один мешок зерна за другим, чтобы расплатиться за починку дверей. Не успеет дверь встать на своё место, как её приоткроют, вставят орех и — трах! — начинают закрывать!

Когда наступала осень и с грецких орехов начинала слезать подсохшая, сморщенная одёжка, отец, догадываясь, что люди вот-вот постучатся к нему в ворота, пробовал на этот раз уладить дело по-доброму:

— Гугуцэ, сынок, у тебя, может, нога болит?

— Ничего, папа, уже прошла.

И опять лез на самые дальние ветки, выше, чем прошлой осенью, и опять катились мешки с орехами во двор к Гугуцэ, и опять трещали двери в его доме.

Сам плотник, радуясь, что и в этом году без работы не останется, пригласил Гугуцэ на своё ореховое дерево.

Отец Гугуцэ ходил теперь с поднятыми бровями и опущенным носом.

Двери снова принялись трещать, а плотник от удовольствия потирал руки.

Но в один прекрасный день не оказалось работы у сельского кузнеца. Он решил прогуляться. Услышал кузнец, как трещат двери в доме Гугуцэ, и вошёл в дом:

— Слушайте, люди добрые. Я вам сделаю щипцы для орехов.

— Вот-вот-вот! — обрадовался отец Гугуцэ. — Что-то вроде этого вертелись и в моей голове, а ты, кум, пришёл и точно назвал, что именно.

И кузнец выковал щипцы для орехов.

Прошло лето, сморщилась кожица на орехах, а у Гугуцэ ни с того ни с сего начала побаливать нога.

Щипцы для орехов тихо и мирно лежали в сундуке, а сами думали: «Что ж это стряслось у Гугуцэ с ногой?»