- Аля, вставай сейчас же! – услышала я голос брата.

- Алик?

Откуда он здесь? Дома все звали Олега Аликом, а он считал, что это девчачье имя, и Алькой стала я.

- Аля! Кому сказал!

- Алик, ты же умер… - пролепетала я.

Из темноты под фонарь вышел Иван. Я закрыла глаза. Сначала мне привиделся погибший брат, теперь – потерянный хранитель. Первое казалось меньшим бредом.

- Алечка…

Меня рывком дернули со скамейки. Я нелепо взмахнула руками и чуть не упала – ноги замерзли так, что я их не чувствовала.

- Пойдем в тепло, Аля.

Я не могла ничего ответить, только стучала зубами и ревела белугой. Иван не поднял меня на руки – темно, скользко, да и зимняя одежда тяжелая, поэтому вел осторожно, придерживая за талию.

Я не радовалась тому, что он вышел за мной на улицу. Если бы любил, не позволил бы мне уйти. А так… снова пожалел. Всего лишь пожалел.

К черту жалость!

Однако замерзнуть на лавочке мне не хотелось. Кто тогда позаботится о родителях? Они уже потеряли сына, я не могу позволить себе такую роскошь – умереть назло Ивану. Поэтому послушно переставляла ноги, позволяя ему меня жалеть. Погреюсь, а потом такси вызову.

Знакомая бабуля-консьержка обрадовалась, что я встретилась с Иваном. К счастью, он загородил меня своим телом, проводя мимо поста. И сам ответил:

- Да, Анна Дмитриевна. Спасибо за помощь.

Мы не разговаривали. Я не хотела, он, видимо, тоже. В квартире Иван снял с меня пальто, потом – обувь. Отнес в комнату, усадил на диван, укутал пледом и вышел. Я услышала, как в ванной комнате потекла вода.

На диван вскочил огромный серый кот, с любопытством посмотрел, сел, обернув лапы хвостом. Я протянула руку – кот понюхал ее и разрешил себя погладить.

- Бэтмен? – Иван определенно удивился, увидев кота рядом со мной.

- Мря-у… - «ответил» кот.

- Ладно, потом познакомитесь.

Бэтмен спрыгнул на пол, а Иван отдернул плед и начал меня раздевать.

- Ты с ума сошел?! – возмутилась я.

- Аля, ты замерзла, ноги ледяные. Примешь горячую ванну.

- И потом снова на мороз?! Нет, спасибо. Согрей чаю, если тебе не сложно, и я вызову такси.

- Я тебя не отпущу. – Иван смотрел на меня, не мигая, и я снова растворялась в его глазах. «Не отпущу». Звучит, как музыка. – Во всяком случае, до утра, - добавил он.

Я словно наяву услышала звон разбившихся надежд.

До утра – и на том спасибо. Заявиться посреди ночи домой, перепугать родителей своим видом, - и придется рассказывать им, куда я вляпалась. Хорошо, переночую у Ивана. Ванна? Пусть ванна.

Я расслабилась, позволяя ему заботиться о себе.

Иван не постеснялся снять даже белье, подхватил на руки и понес в ванную комнату. Да и я не стеснялась – что он там не видел?

Горячая вода обожгла холодную кожу. Показалось, что меня сунули в кипяток, я даже закричала, а потом расплакалась снова.

- Алечка, так надо, - уговаривал Иван, усевшись рядом с ванной на корточки. – Ты быстро согреешься, так надо, иначе заболеешь.

- Ты бы сразу на сковородку посадил, - рыдала я. – Еще быстрее согрелась бы.

Он уговаривал, успокаивал, бормотал что-то ласковое. И не позволял выскочить из горячей воды, мыл гелем, который пах мятой и ромашкой. А потом бережно вынул из ванны, обернув огромной махровой простыней. Долго растирал кожу, досуха, и принес чистую футболку, дал свой халат, извлек откуда-то шерстяные носки.

- А теперь чаю, да?

От горячего пара и голода меня повело – закружилась голова, и я покачнулась.

- Аль, ты сегодня ела?

- Не помню… - ответила я.

Иван проводил меня на кухню, усадил на диванчик-уголок, поставил чайник и вышел. Бэтмен тут же примостился рядом.

- Мр-ряу… - «пожаловался» он.

- Не ревнуй, лапушка. – Я почесала кота за ушком. – Я тут ненадолго.

Вода в чайнике шумела, я сидела, подперев рукой голову. Иван в комнате говорил с кем-то по телефону.

У Ивана уютный дом: никакого беспорядка, никаких разбросанных вещей. Видно, что мужчина живет один – в ванной я заметила только мужские шампуни и гели и одну щетку в стакане. И в комнате нет милых женскому сердцу вещичек, украшающих жилье: салфеточек, подушек, вазочек, глупых фарфоровых куколок. И телевизора нет, зато компьютерный монитор огромный, да и место для работы оборудовано профессионально. На кухне – чистота и минимализм.

- Аля, выпей пока чаю. – Иван кинул в кружку пакетик, залил кипятком, поставил передо мной. Достал из шкафа баночки. – С медом, с вареньем. А я отойду на десять минут.

Горячая ванна помогла, чай – тоже. Я пила его маленькими глотками и ела варенье, прямо из банки, ложкой. Яблочное варенье, и удивительно правильное – с прозрачными дольками, похожими на мармелад. Так делала варенье моя бабушка, а теперь и мама. Есть секрет, благодаря которому яблоки не развариваются, превращаясь в повидло.

Скоро стало понятно, куда ходил Иван. Домой к маме, за едой.

- Не успел в магазин, - виновато произнес он, выставляя на стол мисочки и судочки. – Холодильник пустой. А ты голодная.

- А обычно ты сам готовишь? – зачем-то спросила я.

- Да, сам.

- Мечта, а не мужчина. Кому-то повезет.

- Не говори глупости, Аля.

Иван не суетился, его движения были четкими, размеренными. Я не успела заметить, как он ловко расставил на столе мисочки, как передо мной появилась тарелка и прибор.

- Что тебе положить?

Я смотрела на Ивана и чувствовала, как дрожат мои губы. Сейчас снова расплачусь, а все потому что я – беспросветная дура. Представила зачем-то, что мы – семья, и Иван собирает мне, вернувшейся домой после тяжелого рабочего дня, ужин.

«Что ты хочешь, любимая?»

«Чтобы ты был рядом. И детей, двоих – обязательно, а, может, и больше».

Женщина всегда хочет детей от любимого мужчины.

Если бы не Ядвига, я никогда не встретила бы Ивана. Если бы не Ядвига, он никогда бы меня не бросил.

Наверное.

- Аля, тебе нужно поесть.

Иван по-своему расценил мое молчание.

- Да, - согласилась я. – Положи сам, что-нибудь вкусное.

На тарелке появился кусок мяса, салат с гренками и маслинами и что-то капустное, пахнущее яблоком и орехами.

- Это кролик, мама вкусно его готовит. И салат, королевский. Тебе понравится. Ешь, пожалуйста. Пирожок возьми.

Теплый пирожок пах ванилью, но внутри обнаружилась мясная начинка. Я действительно проголодалась, поэтому смела все, что мне предложили. И добавку тоже.

Иван постелил мне на диване, верно расценив, что ложиться в его постель я не захочу.

Кого я обманываю? Он сам не хотел меня там видеть.

- Спасибо, - сказала я, когда он пожелал мне спокойной ночи. – Я понимаю, что вынудила… и что ты чувствуешь… И все равно, спасибо. Я не добралась бы сегодня до дома.

- Спи, Аля. Поговорим утром.

- Посиди рядом. Дай руку…

Это вырвалось прежде, чем я успела сообразить, о чем прошу.

- Зачем?

- Мне страшно, - неловко призналась я.

- Аля, ты…

- А, забудь.

Я быстро отвернулась. Сейчас опять зареву. Когда же это закончится!

- Аля… - Иван тронул меня за плечо.

- Все в порядке. Спасибо. Спокойной ночи, - пробубнила я, подавляя судорожные всхлипы.

Иван ничего не ответил, но и не ушел. Присел на краешек дивана, стал гладить по плечу. И я почти сразу уснула.

Утром проснулась от запаха кофе. Кот лежал на спинке дивана, положив морду на лапы. Заметив, что я открыла глаза, он соскочил на пол и умчался в сторону кухни. Докладывать Ивану, что ли, побежал?

Я потянулась и зевнула. Кофе в постель никто не предлагал, поэтому я встала, завернулась в халат и отправилась на запах. А пахло чудесно! Поджаренными кофейными зернами и корицей. М-м-м…

- Доброе утро, Аля.

Иван хозяйничал у плиты, но обернулся ко мне, чтобы поздороваться. На столе накрыто на двоих: вчерашние салаты, разогретые пирожки.

- Доброе, - согласилась я.

Хотелось бы надеяться, что таким же и останется.

Бэтмен щурился на меня с подоконника.

- Садись за стол.

- Мне б умыться… И одеться.

- Так в ванной полотенце… розовое, с собачкой. И зубная щетка, новая, не перепутаешь. Одежда в комнате, на стуле.

Надо же, розовое, с собачкой. Я забрала одежду из комнаты, и закрылась в ванной.

В зеркало лучше бы не смотрела. Ладно, волосы всклокоченные… Их можно причесать и завязать в «хвостик». Благо у меня в сумке всегда валяются резинки для волос. Однако опухшее лицо с глазами-щелочками просто так в порядок не приведешь. Тут маски нужны… или время. Ни того, ни другого у меня не было. Да и не все ли равно?

Восхитительный кофе заставил меня забыть об опухшей физиономии. Я смаковала каждый глоток, прикрывала глаза и щурилась, как Бэтмен. Иван молчал, не сводя с меня внимательного взгляда, и я могла сколько угодно фантазировать, что это наш обычный завтрак, и так будет всегда.

Пирожок я съела скорее из вежливости, чем от голода. Старался же мужчина, завтрак собирал. Нечасто меня завтраками балуют. А потом решительно встала.

- Спасибо, Иван. Мне, пожалуй, пора.

- Куда? – искренне удивился он.

- Домой, наверное. Или в аэропорт, надо чемодан забрать.

Или к Ядвиге, которая, вероятно, очень зла, что я улизнула из Домодедова.

- Я думал, ты все же расскажешь, что произошло, - сказал Иван. И добавил: - И чего ты боишься.

- Я рассказала. Ты мне не веришь.

- А ты бы поверила? – устало спросил он.

Хороший вопрос. Как-то я не задумывалась, сложно ли в такое поверить. Одно дело, когда сам видишь сьютного Гаврилу, другое – когда тебе его описывают. Какие еще есть доказательства?

- Помнишь, на лайнере сливки скисли? – Я стала припоминать все необычные случаи. – Это из-за меня, потому что тогда я была расстроена. И кран в сьюте сорвало из-за меня.

Понятно, не верит. Даже бровь изогнул дугой, мол, ври, да не завирайся.

- У меня письмо есть, от Гаврилы. Рекомендательное!

Я извлекла из сумки сложенный вчетверо листок и протянула его Ивану.

- Письмо? – переспросил он. – Вот эта картинка?

Он показал мне лист. Ох, а я же даже не проверила, что там Гаврила «написал»! Зато теперь… насладилась. Если это и письмо, то на примитивном языке пиктографии. Домики, человечки, треугольники, следы, заборчики… Мда.

- И кому же письмо?

Я пробормотала адрес деревни, где, по словам Гаврилы, жила ведьма.

- Аля, присядь, - попросил Иван мягким голосом. Так разговаривают с детьми или с сумасшедшими. Вот только последнего мне и не хватало! – Я не знаю, почему ты настаиваешь, но пытаюсь понять. Может, тебе все приснилось?

- Возможно, - ответила я, игнорируя его просьбу. – Тебя только демонстрация силы убедит, да? Разблокируй ее, и я попробую.

- Как я могу разблокировать, если не понимаю, как заблокировал?! – вспылил Иван.

Кажется, и его ангельскому терпению пришел конец.

- Интуитивно ты хотел меня защитить, ото всего и от всех. – Я умела быть настойчивой. – Откуда я знаю, как ты это сделал? Пожелай увидеть мою силу, может, и получится.

- Бред… - Иван обхватил голову руками и взъерошил волосы. – Ладно. Хорошо. Я попробую.

И уставился на меня так, что я поежилась.

Кот внезапно зашипел и унесся в комнату.

- Ну? – спросил Иван спустя пару минут. – Помогло?

- Сейчас попробую…

Вот интересно, а как пробовать? Что ведьмы вообще умеют делать? Отворот-приворот? Так это зелье варить надо. На метле полетать? Сомнительное удовольствие, особенно зимой и в мороз. И где я тут метлу возьму? Я лихорадочно вспоминала, что вообще знаю о ведьмах.

Может, мы умеем двигать предметы? Я попробовала «расшевелить» чашку, но не преуспела в этом. А, вспомнила! У меня же как-то вода закипела! Налила в чашку воды из-под крана, поводила над ней руками – ничего.

- Аль, вот даже не смешно, честное слово, - произнес Иван.

- Не знаю, почему не получается… - убито призналась я.

- Может, потому что это сказки?

- Наверное.

Я поняла, что если продолжу настаивать на своем, Иван попросту отправит меня в психушку. И так смотрит с жалостью, как на больного человека. Теперь бы найти в себе силы уйти отсюда.

Навсегда.

Я не тешила себя иллюзиями. Иван мне не верит, а я не расскажу ему ничего иного. Значит, между нами ничего не наладится. На что я надеялась? На чудо. А его не случилось.

Я неловко улыбнулась и повернулась, заставляя себя сделать хотя бы шаг по направлению к двери.

- Аля, подожди.

Я так и не узнала, что он хотел сказать, зачем просил остаться. В дверь позвонили, и Иван отправился открывать. Я топталась на кухне, не хотелось встречаться с его родными. Кто еще мог прийти в гости рано утром, да еще легко миновать бабулю-консьержку?

Наверное, Иван тоже так подумал, потому что открыл дверь сразу же, без вопросов.

- С дороги! – услышала я знакомый голос.

И грохот.

- Нет! – закричала я, выбегая в коридор. – Ванечка!

Иван пытался встать на ноги, - его как будто бы отбросило в шкаф. И мотал головой, явно оглушенный.

Ядвига не дала мне подойти к нему, словно пригвоздила к месту взглядом.

- Или ты идешь со мной, или он пострадает гораздо сильнее, - сообщила она, стряхивая невидимую соринку со своего пальто.

У меня не было выбора.