Глава десятая
«Отравительница»
- Взорвала кухню или утопила Бармалея в супе? – проворчал Игнат, опускаясь на ступеньку крыльца.
- Очень смешно… - пробормотала Тери. – И не уговаривай. Хватит уже, все бесполезно!
- Судя по твоему виду, вообще не смешно. И я не собираюсь тебя уговаривать.
- Спасибо. – Она встала, шмыгнув носом.
- Куда?
- Умоюсь, и за уборку. А ты пока позвони, хорошо?
- Угу…
Спрятавшись в ванной, Тери снова ударилась в слезы. На этот раз по другому поводу. И почему она решила, что как только вернется Игнат – все наладится? Всегда рассчитывала только на себя. И правильно делала! Даже словечка в утешение не сказал…
Неприятности начались, как только Игнат ушел на рыбалку. Тери решила начать с уборки. Блокнот с заметками был предусмотрительно спрятан, больше ничего не могло отвлечь ее от домашней работы. Разве что Бармалей, который пришел поласкаться и требовательно подставлял уши.
Потискав кота, Тери все же занялась делом. Она как раз домыла полы в гостиной, когда у ведра отломилась ручка. Естественно, в тот самый момент, когда Тери схватилась за нее, чтобы вынести ведро на двор и поменять воду. Грязная вода вылилась – уборку пришлось начинать заново.
Впрочем, это Тери восприняла спокойно. Случайность, с кем не бывает? Насторожилась, когда разбила тарелку, перемывая посуду после завтрака. Этот «симптом» не появлялся давно, она даже успела забыть о нем.
А потом пошло-поехало. «Сбежавший» бульон, сгоревшая картошка, пересоленное мясо, упавший и порвавшийся пакет с молоком. В итоге вместо супа – вареная вермишель, потому что Тери как будто кто-то толкнул под руку, и она случайно высыпала в бульон сразу полпакета. На второе – жесткое, как подошва, мясо с гарниром из картофельных угольков, и печального вида салат, потому Тери забыла о предупреждении Игната и посолила огурцы. И полы в молочных разводах, как вишенка на торте.
Когда Тери поняла, что обеда не будет, она в кои-то веки поступила как обычная женщина – расплакалась. Все получалось, только когда Игнат был рядом! Точно – это проклятие! И ничего не помогло – ни уверенность в себе, не предыдущие успехи.
Она ждала Игната. Сначала металась по кухне, потом вышла на крыльцо. Никак не могла успокоиться – хотелось почувствовать тепло его рук, услышать голос. А Игнат все не возвращался.
Постепенно отчаяние отступило, осталась обреченность. Исполнение желаний? Как же! Безнадежный случай. И хватит мучить и Игната, и себя. К черту имущество, сил больше нет. Она сдалась? Да. И ей ни капельки не стыдно.
Игнат вернулся – ничего не изменилось. Хотя нет, стало еще горше. Ей даже показалось, он обрадовался ее решению.
Когда Тери зашла на кухню, Игнат уже был там. Он успел переодеться, и теперь подозрительно обнюхивал горелую картошку.
- Несъедобно, можешь не проверять, - буркнула Тери.
- Да не… Я проверяю, нет ли там грибочков волшебных, - хохотнул Игнат. – Иначе мне этот бардак трудно объяснить.
Она удивленно на него посмотрела. Вот уж не ожидала, что он будет издеваться!
- Может, еще тест сдать? На алкоголь и наркотики? – холодно поинтересовалась Тери. – Ты позвонил в агентство?
- Нет. И не собирался.
- Но поче…
- Потому что телефон разрядился. – Перебил ее Игнат. - И вообще, туда лучше звонить из большого дома. Сегодня я туда не пойду, устал. И еще дела есть.
- Давай, я схожу. Скажи код, я сама справлюсь, - не отступала Тери.
- Нет. Это не обсуждается.
Она обиженно отвернулась и достала мусорное ведро, чтобы выкинуть «шедевры кулинарного искусства».
- План такой. – Игнат стал собирать грязную посуду в мойку. – Ты делаешь уборку, я чищу рыбу. Потом вместе готовим ужин, рыба быстро запечется.
Тери только кивнула в ответ и потащила мусор в контейнер.
- Дай сюда, - Игнат перехватил у нее ведро.
- А еще я ведро сломала… другое, - зачем-то сообщила Тери, не поднимая взгляда. – Вернее, ручка сломалась…
- Горе ты мое луковое, - вздохнул Игнат, поставил ведро и прижал ее к себе. – Не расстраивайся так, время еще есть.
- Я же сказала, конец эксперименту. – Она не выдержала и обняла его.
- Я тебя услышал. Давай договоримся, утро вечера мудренее. Хорошо?
- Хорошо. - Она с сожалением освободилась от объятий и подошла к мойке. – Навряд ли до утра что-то изменится.
И все же теперь, когда Игнат был рядом, дела пошли веселее. Тери, наконец-то, успокоилась. И, правда, от кого она ждала сочувствия? Игнат, скорее, даст направляющего пинка, чем будет утирать слезы. Она уже убеждалась, и не раз, за ехидной улыбкой скрывается доброе сердце.
Тери не заметила, как перемыла гору посуды. Игнат починил ведро, принес воды, и она отмыла пол. А потом они вместе чистили и потрошили окуней на свежем воздухе, под пристальным взглядом Бармалея. Увы, коту на этот раз ничего не досталось – в сырой рыбе много мелких острых костей, вредных кошачьему организму. Чтобы Бармалей не обижался, ему дали маленький кусочек сыру. Как оказалось, кот обожал это лакомство.
Игнат научил Тери делать вкусную «шубу» для того, чтобы запекать рыбу без фольги.
- Вообще, это и для курицы хорошо подходит, - объяснял он, как обычно, - и даже для котлет. Все просто: обжариваешь лук, потом добавляешь тертую морковь, потом пару столовых ложек томатной пасты или кетчупа. Но у нас есть помидорки, возьми пару штук. Так, еще пару ложек майонеза. И капельку аджики, для остроты. Теперь выключай сковороду. Сыр на мелкой терке – и туда же. И зелень, любую. Базилик давай добавим, он ароматный. Дальше еще проще, рыбу обмазать майонезом, в жаровню, а сверху ровным слоем нашу «шубку». Отлично! Полчаса – и все готово.
- Может, картошки почистить? – Тери и не заметила, как разулыбалась. С Игнатом все просто! – Если мелко порезать, она быстро сварится.
- Да ну ее. Давай просто овощной салат? Мы вчера китайскую капусту купили, с ней салат вкусный. Давай ее, морковку, огурец и перец. Я тебе помогу.
Вскоре из духовки потянуло дивным рыбным ароматом. Бармалей снова занял любимый подоконник. «А вдруг сейчас перепадет кусочек?» - читалось на хитрой морде кота. И ужин все же удался. С вкусными запеченными окунями, свежим салатом и чаем с ягодами клубники.
Игнат все больше молчал, и это отчего-то тревожило Тери. Он никогда не болтал попусту, но сейчас в его глазах застыла какая-то грусть, а порой мелькала и вина. Неужели из-за нее? Из-за ее бестолковости? Неожиданно мелькнула мысль, что за ее отказ от сотрудничества попадет наставнику. Тери решила уточнить, что на этот счет написано в контракте у Игната.
После ужина они вместе вымыли посуду, а потом Игнат пожаловался на головную боль и усталость и ушел в спальню. Тери еще сходила «погулять» - прошлась до мостков, постояла, уставившись на водную гладь. Ни о чем не думалось – просто хотелось отвлечься, подышать свежим воздухом. Когда она вернулась, Игнат уже спал. Тери осторожно пристроилась рядом.
«Рядом с тобой мужчина, который тебе нужен», - вспомнила она вдруг слова цыганки. Может, она и не мошенница? Тери сжала в кулаке камень-амулет. Так оно и есть, Игнат – ее мужчина. И как удержать его рядом? При помощи волшбы? А если она – не его женщина? Тогда удерживать силой – неправильно. Тери сняла амулет и засунула его под подушку.
Она не заметила, как уснула. А проснулась, как и прошлой ночью, оттого, что Игнат вскочил с кровати. Только теперь он не стонал, а умчался в уборную.
- Что? – спросила она, как только он вернулся.
- Кажется, отравление… - пробормотал Игнат, закутываясь в одеяло.
Его трясло, и лоб был горячим и в бисеринках пота. Тери только встала, чтобы сходить за аптечкой, а Игнат снова заперся в уборной.
- Картина маслом… - пробормотала Тери и поспешно надела амулет обратно. - Я теперь еще и отравительница.
Ночь выдалась «веселой», хотя обоим было не до смеха. У Игната поднялась температура, да и симптомы отравления проявились во всей красе. Тери нервничала, потому что совершенно не разбиралась в медицине и ничем не могла помочь. Как назло, Игнат уперся, и ни в какую не хотел вызванивать помощь.
- Чем ты мог отравиться? – приставала Тери. – Мы вместе ужинали. Со мной же все в порядке!
- Так бывает… Огурцом можно запросто отравиться. Помнишь, я съел целый, пока салат резали?
- Не городи чушь! А если это аппендицит?
- Не-а… Мне аппендикс давно вырезали, еще в детстве.
- Да мало ли, что это может быть. Нужен врач!
- Успокойся, Тери. Я уверен, скоро все пройдет.
- Скажи код, я схожу в дом и вызову МЧС. Пусть отвезут тебя в больницу.
- Тери, пожалуйста… Принеси лучше воды.
Какие-то лекарства Игнат нашел в аптечке. Уверял, что точно знает, как лечиться. Просил успокоиться и не паниковать.
Тери старалась вести себя прилично и не спрашивать каждую минуту, как он себя чувствует. И не совать без конца градусник, чтобы узнать, не падает ли температура. И не требовать перестать вести себя, как мальчишка, и вызвать помощь. И не плакать от бессилия.
Она умела находить выход из сложных ситуаций, никогда не опускала руки, боролась и зачастую совершала невозможное. Но сейчас от нее ничего не зависело. Мобильный телефон Игнат спрятал под подушкой, чтобы не вводить ее в искушение, и не желал делиться кодом. Тери уже почти решилась высадить окно в большом доме, - полиция примчится, и отвезут упрямца в больницу! – но Игнату стало лучше.
Температура упала, и он уснул спокойным сном, обнявшись с подушкой. Тери какое-то время сидела рядом, прислушиваясь к его дыханию. В спальню проник Бармалей, но отчего-то полез не к больному хозяину, а к Тери. Напросился на руки, свернулся клубком и урчал, успокаивая. Игнат спал, тревога понемногу улеглась.
Наверное, это и впрямь был всего лишь огурец. Неприятно, но не страшно. Однако цыганский амулет она больше снимать не будет. Пусть предрассудки, пусть ерунда, только она чуть сознание не потеряла, когда представила, что Игната увозят в больницу, а она вынужденно возвращается домой. И когда она успела попасть в такую зависимость? Прервать контракт самой? Ха! Теперь ей этого не хотелось. А о том, что их расставание неизбежно, и вовсе невозможно думать. Может, камень как-то поможет?
Утро наступило незаметно. С Бармалеем на руках Тери ушла на кухню. Несмотря на бессонную ночь, спать не хотелось. Она сварила себе кофе – Игнат научил пользоваться джезвой, - и достала книгу «О вкусной и здоровой пище».
- Да, друг мой Бармалей, - сказала она коту, - будем посмотреть, чем теперь кормить твоего хозяина.
- Мяу! - Бармалей медитировал над миской с кормом.
Она была наполовину полна, но он считал иначе – наполовину пуста – и требовал добавки. Тери уже изучила его привычки, поэтому просто добавила «чипсов», как они с Игнатом называли кошачий корм, и поменяла воду в миске. Бармалей обнюхал миску и, довольный, развалился на подоконнике.
Даже если отравление не серьезное, сегодня Игнату противопоказана обычная еда. Это Тери знала наверняка. Значит, ему нужно приготовить что-то легкое. Кашу на воде, куриный бульон, картофельное пюре, запеченное яблочко. Бульон лучше поставить варить заранее…
Тери копалась в рецептах, вспоминала советы Игната. Все же он особенный, не похожий на других. Она не забыла, как болел мужчина, с которым она встречалась. Капризы, нытье и требование сидеть у постели «умирающего», держа его за руку. И ладно бы, был повод! Обычная простуда. А Игнат пытался шутить, уговаривал ее не беспокоиться и не просил немедленно вызвать неотложку.
Сидеть без дела Тери не умела. Блокнот, как назло, спрятан в спальне, и она не хотела возиться там, чтобы не разбудить Игната. На плите томился бульон с куриной грудкой, в укутанной кастрюле прела овсянка. Тери даже насушила сухариков из белого хлеба. А потом ей захотелось испечь печенье.
Идея была странной сама по себе. Игнат научил ее делать заливной пирог и шарлотку, но больше с выпечкой они не связывались. А тут вдруг – печенье… К чему бы это? Да и рецепт Тери знала один-единственный. Она помнила его наизусть, но еще ни разу у нее не получалось сделать все правильно.
- Безумству храбрых поем мы песню, - проворчала Тери, вытаскивая из холодильника пачку творога и яйцо, а из морозильника – пачку масла. – Не добежим, так хоть согреемся.
Бармалей потянулся, спрыгнул на пол и ушел гулять.
- Предатель, - упрекнула его Тери. – Теперь и поговорить не с кем.
Натирая замерзшее масло на терке, она подбадривала себя песенкой.
- Не кочегары мы, не плотники, но сожалений горьких нет как нет… - мурлыкала она.
Эту песню она слышала в далеком детстве. У бабушки был патефон, и на нем она часто крутила старые пластинки.
- Чайка смело пролетела над седой волной… - старательно выводила Тери, смешивая натертое масло с творогом.
Туда же всыпала два стакана муки и чайную ложку соды. Тесто получилось смешное – рассыпчатое, мелкими комочками. Тери разбила яйцо и принялась вымешивать, а спустя десять минут с удивлением рассматривала «колобок», который у нее получился.
- Чудеса… - пробормотала она и отправила «колобок» в холодильник.
По рецепту тесто следовало охладить.
Тери вымыла миску, приготовила сахар и скалку, заранее включила духовку, застелила противень пергаментной бумагой.
- У-у-удивительный вопрос… па-а-ачему я водовоз…
Она сходила в спальню, проверила, как Игнат. Тот все еще спал, и, судя по ровному дыханию, спал глубоко и спокойно.
Пожалуй, самое трудное в рецепте – это лепить «гусиные лапки». Сначала Тери раскатывала тесто в тонкий пласт, как на пельмени, потом стаканом вырезала кружочки, обмакивала их одной стороной в сахар, складывала пополам, снова обмакивала и снова складывала, сахаром внутрь. Четвертинку круга она тоже обмакивала в сахар и укладывала печенье на противень, сахаром вверх. И так много-много раз подряд.
Отправив первую партию в духовку, Тери сладко потянулась. Пока все получалось, и если удастся не спалить печенюшки…
Не спалила! Вытащила вовремя, когда они вдоволь подрумянились, и сахар превратился в глазурь.
- Мишку жалко… Ой, как мишку жалко… - разговаривала сама с собой довольная Тери, перекладывая печенье на тарелку.
- Чего это тебе мишку жалко? – услышала она недовольный голос Игната за спиной.
- Ой! Вот зачем подкрадываться, а?! – охнула она от неожиданности и легонько шлепнула Игната полотенцем. – Ты зачем встал? Как ты?
- Я первый задал вопрос, - он уселся на свой любимый табурет.
- Ну… говорят же, медведь в лесу сдох. У меня печенье не сгорело – вот он и сдох. Мишку жалко, - пояснила Тери. – Так как ты себя чувствуешь?
- Замечательно я себя чувствовал. Пока не проснулся от упоительных запахов. Женщина, ты издеваешься? Мне есть ничего нельзя, а ты печенье затеяла!
Тери не поняла, шутит он или всерьез рассердился, но тут же расстроилась.
- О, ну я, как всегда, да? – сникла она. – Если не в одном накосячу, так в другом, для равновесия. Прости, я сейчас…
Она взяла тарелку с печеньем, чтобы выкинуть его в мусорное ведро.
- Ты с ума сошла! – Игнат еле успел выхватить печенье у нее из рук. – Я ж пошутил, глупая! Мне нельзя, тебе можно. Лучше расскажи, что это за рецепт? Я такого не знаю.
- Это бабушкин, - Тери улыбнулась. Игнат в своем репертуаре, значит, ему действительно полегчало. – Творожное печенье «Гусиные лапки». Получилось впервые, честное слово.
- Если все не съешь, я попробую. Завтра. Нет, послезавтра. А сейчас будь добра, сделай мне крепкий чай.
Пока Игнат ходил умываться, Тери собрала ему нехитрый завтрак: чай и сухарики.
- Еще есть каша, - сообщила она ему, - но давай попозже. Если от чая плохо не станет.
- Не станет, - заверил ее Игнат. – Давай сюда кашу. Тери, не спорь, у меня уже все прошло.
Не мама же она ему, в самом деле? Взрослый мужчина, пусть сам решает, что ему есть. Тери положила на тарелку теплую кашу и снова занялась печеньем. Игнат поел и ушел лежать. О звонках на материк Тери больше не вспоминала. Не так уж она и безнадежна? Сегодня прекрасно справилась со всем и без Игната.
Остаток дня прошел в заботах о больном, хоть Игнат и не требовал никакой заботы. Она сама готовила ему то пюре, то печеные яблоки. Или просто сидела рядом, рассказывала о своих книжных историях – по его просьбе. Игнат удивительно быстро пошел на поправку, жаловался только на слабость.
- Надеюсь, ты передумала? – спросил он перед сном. – Больше не хочешь уехать? Сегодня у тебя все получалось.
- Передумала, - призналась Тери, - но раньше, когда ты заболел.
- Почему тогда?
- Не скажу… - смутилась она. – Ты будешь смеяться.
- Тери-и-и… - протянул он, щекоча ее за ухом.
- Может быть, потом…
- Ладно, как хочешь.
Игнат прижал ее к себе, засыпая, а посреди ночи Тери снова проснулась, словно почувствовав, что его нет рядом. В голове тут же мелькнуло: «Снова началось!» Она прислушалась – в доме тихо. Тогда Тери встала и отправилась искать Игната.
Она обнаружила его на кухне, у холодильника. Игнат с урчанием уплетал копченую колбасу, откусывая прямо от палки.
Когда Тери появилась на пороге кухни, Игнат чуть не подавился колбасой. Черт! Он же столько времени ждал, пока она уснет! И еще минут пять просидел в комнате, чтобы убедиться – она не проснулась от того, что он встал с кровати. И вот, пожалуйста, все равно она тут!
А, может, все к лучшему? Все равно он уже добился желаемого, и врать и притворяться дальше бессмысленно, да и противно. Правда, он не хотел, чтобы Тери узнала обо всем вот так, неожиданно.
Игнат невольно залюбовался ею. Тери стояла в дверном проеме. Прозрачная ночная сорочка практически ничего не скрывала, густые темные волосы рассыпались по плечам. Нижняя губа закушена, брови нахмурены, а в бархатных глазах – недоумение и тревога. Похоже, она еще ничего не поняла.
- Ты почему не спишь? – Игнат засунул колбасу в холодильник и вытер жирные пальцы полотенцем.
- Ты зачем колбасу ешь? – спросила Тери практически одновременно с ним.
И как ответить? Она, конечно, поймет, зачем он смошенничал. Только поначалу все равно обидится, расстроится, и снова начнет требовать расторжения контракта. Как будто ему это не на руку! Нет, только не так. Положение уже не такое серьезное, деньги нужны на реабилитацию, Митькина жизнь не висит на волоске. И ради нужной суммы он не вышвырнет женщину на улицу. Есть грань, переступать которую нельзя.
- Проголодался, - хмыкнул Игнат, выбрав правду.
- С ума сошел? Тебе же снова станет плохо!
- Не станет.
- Конечно! – рассердилась Тери. – Прошлой ночью до температуры дошло, а сейчас… - Внезапно она осеклась и охнула, прикрыв рот рукой. – Погоди… Так ты не был болен?!
- Не был, - признался Игнат и шагнул к ней. – Тери, я…
- Стой, где стоишь! – рявкнула она. – Не смей ко мне приближаться!
- Хорошо, - он послушно замер. – Но ты меня выслушаешь?
- Умираю от любопытства! – она уперла руки в боки. – Ты по профессии, случайно, не актер?
- Нет. Но именно профессия научила меня, как правильно симулировать температуру и отравление.
- Да-а-а? Интересно, и где такому учат?
Тери злилась, и Игнат был готов к этому. Однако он вдруг почувствовал, что за злостью и сарказмом она прячет боль. Не детскую обиду, а разочарование. Как будто он ее предал. И когда успел? Ведь он ничего ей не обещал. И все же ее голос дрожал, а ему снова показалось, что он избивает котенка.
- Когда я был студентом, подрабатывал на каникулах в детских лагерях отдыха. Детки виртуозно умеют делать температуру из йода, испарину – из аспирина, а симптомы отравления – из пургена. Впрочем, сейчас есть и другие слабительные.
- Студент циркового училища? – уточнила Тери. – Что за бред ты несешь!
- Историко-архивный, если тебе так интересно. С некоторых пор работаю учителем истории в школе.
- Учитель? В школе? – Тери вдруг захохотала.
Игнат досадливо поморщился. Все же она скатилась в истерику. Он отвернулся к мойке, чтобы набрать воды.
- Только попробуй, - угрожающе произнесла Тери, сразу раскусив его маневр.
- Думал, тебя придется успокаивать. – Он отставил чашку.
- Я тебя сама успокою. Вот сейчас доберусь до скалки – и успокою, - пообещала Тери.
Однако, вопреки угрозе, она не двинулась с места. Потерла пальцами виски, тряхнула волосами и спросила:
- Зачем? Если тебе так важно, чтобы я пробыла тут месяц, мог бы просто сказать. Тебе назначат штраф?
- Нет, Тери, дело не во мне. – Он рассердился. – Мне вообще выгодно, чтобы ты побыстрее убралась отсюда.
- Почему? А, погоди… Мое имущество, да? Тебе обещана часть от суммы, на которую обогатиться агентство?
- Да. – Игнат прищурился и вздернул подбородок. – Не находишь, что не в моих интересах уговаривать тебя остаться? Ты же сама хотела прервать контракт.
- Тогда зачем?
- Надеялся тебе помочь. И у меня получилось.
- Помочь? Я переживала, места себе не находила, и это была помощь?
- Тери! Ты легко находишь ответы на сложные вопросы! И не поняла, что произошло? Вспомни, что случилось, когда я уехал на рыбалку. И вчерашний день. Оба раза ты обходилась без моей помощи. И почему такая разница?
Она вдруг побледнела. Приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать, но потом передумала. Во взгляде мелькнуло понимание… и отвращение. Игнат ее понимал. У самого язык не повернулся прямо сказать, что притворился больным, чтобы она о нем заботилась. Он правильно угадал, Тери из тех женщин, что не зацикливаются на домашнем уюте ради себя, но готовы горы свернуть ради других. Она и на эту авантюру согласилась только для того, чтобы угождать будущему мужу. И где она находила этих идиотов, заставивших ее комплексовать? Они же любили только себя!
- Понятно… - тихо произнесла Тери. – Спасибо.
Она развернулась и ушла в спальню.
Спасибо? Черт, все еще хуже, чем он себе представлял. Лучше бы взяла на самом деле эту скалку, да отходила бы его! Все лучше, чем бесполезные слезы!
- Тери, подожди!
Она захлопнула дверь перед его носом. Игнат раздраженно ударил кулаком по косяку. Вломиться и попытаться спокойно поговорить или пусть рыдает, если так ничего и не поняла? Дверь открылась, Тери вынесла подушку и одеяло, сунула их ему в руки.
- Не сейчас, ладно? – попросила она спокойно. – Я поняла твои мотивы. Ты все сделал правильно. Но я не хочу тебя видеть, мне нужно успокоиться. Будь добр, не лезь ко мне.
Дверь снова захлопнулась.
- Я вообще могу уйти в другой дом! – вспылил Игнат. – Если понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти.
Он швырнул подушку и одеяло на пол.
- Хорошо, - ответили за дверью. – Одежду забери. И не забудь взять еду.
Игнат зашел в спальню, чтобы одеться. Хотел ехидно поблагодарить Тери за то, что разрешила ему уйти в брюках, а не в трусах, но осекся, взглянув на нее. Она сидела на краешке кровати, вцепившись обеими руками в матрац, и смотрела прямо перед собой невидящим взглядом. Не плакала, не злилась – как будто отключилась, ушла в себя.
Он вдруг вспомнил, как болезненно она переживала первые успехи, когда обожгла руку, но довела все до конца. И сейчас он преподал ей такой же урок, выставив ее дурой. Тогда ее мучила физическая боль, и в итоге пострадала гордость. Сейчас он мучил ее по-иному. Тери сама призналась, что переживала, да он и сам вчера видел, как нелегко ей давалось видимое спокойствие.
Сыграл на чувствах, чтобы преподать урок. Наверное, она права, в чем-то он предал ее доверие. Отношения между ними уже далеки от простых отношений наставника и ученицы. Уйти? Оставить ее одну, когда ей так нужна поддержка. Эти женские заявления: «Оставь меня в покое!» не имеют ничего общего с действительностью. Зачастую они означают совершенно противоположное: «Только не оставляй меня, умоляю». Остаться? И дать ей надежду, заставить поверить, что между ними возможно нечто большее.
- Тери, - окликнул он ее, когда оделся.
- Да? – она даже не обернулась.
- Я не хотел ничего плохого.
- Я знаю, Игнат.
Он шагнул было к ней, но в последний момент передумал. Ему тоже нужна пауза. Время, чтобы подумать. Все слишком быстро, слишком стремительно. Ничего с Тери не случиться. Она остынет, утешит раненную гордость. Он успокоится и трезво оценит масштабы «трагедии».
- Не хочу тебе мешать, но если станет невмоготу, приходи.
- Ты тоже знаешь, где я, - отозвалась Тери.
«Не уходи!» - зазвенело у Игната в голове.
Он кивнул и закрыл за собой дверь.