И вот Лапочка в больнице. Сюда ее привез Юра. Лапочка сидит в приемном покое и ждет папочку, который позвонил и сказал, что скоро подойдет. Юра сидит рядом с Лапочкой и держит ее руку.

Лапочка еще не знает, что произошло с Мари. Папочка так толком ничего и не объяснил. Только сказал, что с ней случилось несчастье. Лапочка не знает, что и думать. Ей страшно. И она все никак не может понять, почему ей страшно. То ли за Мари, то ли за себя.

И тут входит папочка. Он весь какой-то постаревший и лохматый. Костюм на нем очень дорогой, но сидит как-то плохо. Как будто висит. И галстук прямо на бок съехал. А ворот рубашки расстегнут.

— Папочка! — Кидается к папочке Лапочка.

— Лапочка моя! — обнимает Лапочку папочку. — Это я во всем виноват!

Папочка замечает Юру и подходит к нему поздороваться.

— Здравствуй, Юрий, — говорит папочка и жмет Юре руку.

Лапочка удивленно смотрит на них и спрашивает:

— Так вы знакомы?

— Да, — говорит папочка. — У нас были с Юрой общие дела. И вот так получилось, что независимо от меня вы познакомились. Удивительное стечение обстоятельств!

— Да уж, — соглашается Юра.

— Так что с Мари? — вклинивается в разговор Лапочка, которой уже не терпится выяснить, что же произошло с ее лучшей подругой.

— Слава богу, ничего страшного, — тяжело вздыхает папочка. — Сильный стресс, но даже не шок. Она просто очень сильно испугалась. Я-то сам ожидал худшего…

Папочка обеими руками хватается за голову, запускает пальцы в волосы и садится на стул. Папочка сидит на стуле и смотрит в пол. И говорит так:

— Что же я наделал…

Лапочка в недоумении смотрит на папочку. Она все никак не может понять, что же такое случилось. Еще несколько дней назад папочка был веселый и счастливый. И галстук у него не был сбит. И рубашка была застегнута.

— Папочка, что случилось? — плачет от страха Лапочка.

— Все очень плохо, Лапочка, — говорит папочка. — К сожалению, все очень плохо. Меня подставили. И я не знаю, чем все закончится.

— Господи… — плачет Лапочка.

— Но сейчас главное — это Мари, — уверенно говорит папочка. — Она пострадала из-за меня. Как я мог!

Лапочка плачет, но параллельно еще и думает. Лапочка думает:

«Да, с Мари он поступил паршиво. Это точно».

— Так что с ней случилось? — спрашивает Лапочка. — К ней можно пройти?

— Можно, — сокрушенно кивает папочка и рассказывает, что приключилось с бедняжкой Мари.

Короче, Мари была дома. Она вроде как сидела и занималась своими делами. И тут в ее дверь позвонили. Мари никого не ждала, а потому спросила по домофону, кто это там пришел. А еще и посмотрела. Дело в том, что у Мари видео-домофон и она может смотреть, кто там к ней пришел. И вот Мари посмотрела на экран и увидела там человека. А у человека в руках букет цветов. Мари тогда спросила у человека с букетом в руках:

— Вы к кому?

— К вам, — ответил человек с букетом в руках. — Служба доставки цветов. Откройте, пожалуйста, дверь.

— А от кого цветы? — спросила Мари, которая, вообще-то, всегда отличалась осторожностью.

— Ну, а мне откуда знать? — пожал на экране плечами человек с букетом. — Тут записка. Все сами узнаете. Открывайте. Мне некогда.

— Хорошо, — ответила Мари и нажала на кнопочку, которая открывала дверь.

И вот человек поднялся на этаж, на котором живет Мари, и позвонил теперь уже в ее дверь. Мари открыла дверь и увидела перед собой человека с цветами. И вдруг из-за его спины выскочил еще один человек. Весь в чем-то черном и в шапочке.

Это второй заскочил в квартиру, толкнул Мари, впустил первого, и закрыл дверь. Тут первый бросил букет на пол. И оба они подошли к Мари. Они схватили Мари и поволокли ее в комнату. Мари попыталась закричать, но тогда первый ударил ее по лицу и сказал, что если Мари будет кричать, то они вообще убьют ее.

Мари сразу замолчала. Е швырнули на диван и сказали:

— Слушай сюда внимательно, сука. Передай своему папику, что если через два дня он не вернет бабки, для него все будет кончено. И для тебя, кстати, тоже. Поняла?

— Поняла, — заливаясь слезами, ответила Мари.

— И для дочки его тоже, кстати, — добавил второй.

И они ушли.

Мари тут же позвонила папику, то есть папочке, он приехал, отвез ее в больницу и еще сразу позвонил Лапочке.

— Вот так все, Лапочка, — парочка виновато смотрит на Лапочку.

Лапочка стоит как статуя. Словно она окаменела, как та девушка Зоя в Самаре в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году. Ну, лапочка про ту Зою ничего не знает, но все равно, похоже.

И вот Лапочка стоит, и мысли ее текут как-то медленно. Неохотно как-то текут. В голове все одна мысль блуждает, но пристать ни к какому причалу в виде умозаключения не может. Лапочка все повторяет и повторяет про себя:

«И для дочки его тоже, кстати».

Лапочка смотрит на папочку, но видит перед собой лишь какой-то туман. Он такой плотный, что разглядеть за ним совершенно ничего нельзя.

— Пойдем к Мари, — говорит папочка.

— Да, — машинально отвечает Лапочка и идет за папочкой.

И вот они в палате Мари. Палата у Мари отдельная. Мари лежит одна на довольно широкой кровати. Белье все белоснежное. Рядом с Мари стоит капельница и ящик с какими-то приборами. Но никаких проводков к Мари вроде как не тянется. Вообще все похоже на американское кино.

Мари открывает глаза и смотрит на вошедших. Она улыбается и говорит:

— Привет, Лапочка! Как же я рада тебя видеть!

У Лапочки как пелена с глаз спадает. Она чувствует, что по щекам у нее градом текут слезы. Она подходит к Мари и обнимает ее.

— Привет, Мари, — захлебываясь слезами, говорит Лапочка.

Теперь Лапочка стоит возле кровати Мари, обнимает ее и плачет. Чуть позади стоят папочка и Юра.

— Что же теперь будет? — никак не может успокоиться Лапочка.

— Не волнуйся, Лапочка, — говорит Мари. — Все образуется. Все будет хорошо.

— Ты думаешь? — спрашивает Лапочка и оборачивается на папочку и Юру.

Папочка и сам стоит как окаменевший. Он весь бледный и растерянный. Вид у него, по правде сказать, очень жалкий. А Юра чуть заметно кивает Лапочке.

Это Юрино спокойствие Лапочку обнадеживает. Лапочка думает:

«Как же мне повезло, что я его встретила».

Тут папочка с Юрой выходят в коридор, а Лапочка с Мари остаются в палате. Возникает какая-то неловкость. Лапочка смотрит на Мари. Мари смотрит на Лапочку. Лапочка видит, что Мари смотрит на нее прямо так искренне, что плакать еще больше хочется. Лапочка старается тоже смотреть на Мари искренне. И вдруг Мари говорит:

— Лапочка, давай поговорим.

— Давай, — соглашается Лапочка, пытаясь сообразить, куда это Мари клонит.

— Лапочка, — говорит Мари. — Мы с тобой уже давно дружим. И вот возникла такая ситуация. Мне немного неудобно перед тобой, за то, что я с твоим отцом…

— Да ну что ты, Мари! — машет на Мари руками Лапочка. — Это уж точно не мое дело. Все люди взрослые.

— Спасибо, что ты к этому так относишься, Лапочка, — улыбается Мари. — Мне кажется, что я и правда его люблю. Я понимаю, что это глупо и вообще, у него скоро жена родит, но ничего не могу с собой поделать…

Лапочка внимательно слушает Мари. Ей все кажется, что в этом разговоре какой-то подвох. Ну, то есть, вообще, Лапочка и Мари дружат уже много лет, но вот такой разговор у них впервые. Поэтому обеим вроде как немного неловко. Лапочке-то точно.

Не то, чтобы Лапочка не любила откровенность. Нет, но у нее определенные принципы. Лапочка не считает нужным быть откровенной с подругами. Лапочка считает, что, по большому счету, все бабы — суки. И что дружить с ними нельзя. А если еще точнее, то Лапочка считает, что дружба — это удел простых людей.

Вот у мамы много каких-то подруг. Со школы, из института, со старой работы там и все такое. Когда папочка стал богатым, он вот как-то перестал общаться со всеми своими простыми старыми друзьями. А мам не перестала. Лапочку это всегда раздражало, и было самым ярким примером той самой простоты, которую она презирает всем сердцем.

— Так вот, — продолжает тем временем Мари, — Лапочка, я хочу верить, что ты мне самая настоящая подруга. Что мы с тобой никогда не поссоримся и не поругаемся, чтобы ни случилось. Знаешь, я вспоминаю ту историю в кафе…

— Это какую? — делает вид, что не помнит, Лапочка.

— Ну, когда я пришла, а вы сидели с Настей, — уточняет Мари. — Так вот, мне показалось тогда, что ты это вроде как специально сделал, чтобы меня обидеть…

— Ну что ты, Мари! — вспыхивает Лапочка. — Как ты могла подумать? Нет!

И тут Лапочке становится ужасно стыдно. Она даже не понимает, что именно с ней происходит. Внутри у Лапочки что-то будто переламывается. Она смотрит на Мари и понимает, что врать ей сейчас нельзя. Почему нельзя, Лапочка не знает. Она не может для себя этого объяснить. Нельзя и все. Может, потому что Мари сейчас так беспомощна. Может, потому, что так искренна. Короче, Лапочка говорит так:

— Ладно, ты прав, Маша.

Это «Маша» вырывается у нее помимо желания. Никогда Лапочка еще не называла Мари Машей, считая и это плохим тоном. Простые имена — простым людям.

— Спасибо, — улыбается Мари. — Я рада, что все прояснилось. И я уверена, что ты это все не со зла.

— Да нет, конечно, — Лапочка окончательно смущена. Ей так неудобно, словно она не с Мари разговаривает, а бог знает с кем. — Я, это, Мари, то есть, Маш, я сама не знаю зачем, если честно.

И Лапочка начинает рыдать пуще прежнего. Она и сама не понимает, почему слезы льются у нее из глаз, а сердце прямо разрывается. Лапочка обнимает Мари, плачет и шепчет:

— Ты прости меня, прости, прости…

Мари гладит Лапочку по волосам и говорит, что все в порядке.

Лапочка чувствует себя маленькой девочкой, которая плачет на плече у мамы. Лапочка понимает, что всегда хотела именно этого. И все же сейчас в ней продолжается тяжелая борьба. Лапочка все еще не может полностью отдастся своим чувствам и стать до конца честной с собой. Еще чуть-чуть…

Тут открывается дверь палаты и входит папочка. Он зовет Лапочку в коридор.

— Пойдем, Лапочка, — говорит он. — Сейчас приедут родители Мари. Я бы пока не хотел с ними встречаться.

— Да, конечно, — говорит Лапочка. — Только пойду с Мари попрощаюсь.

Лапочка возвращается в палату и прощается с Мари. Они снова обнимаются. На сердце у Лапочки тепло.

И вот Лапочка с папой выходят из больницы. На улице их ждет Юра. Он стоит возле своей машины. Лапочка с папочкой подходят к машине.

— Лапочка, — говорит папочка. — Юрий сказал, что уже решил вопрос с Италией. Я тоже думаю, что так будет лучше. А Мари, когда выпишется, тоже туда к тебе приедет.

— А Настя не приедет? — не может сдержаться Лапочка, которая уже почти пришла в себя.

— Послушай, сейчас не время, — говорит папочка.

— Извини, — извиняется Лапочка.

Папочка еще немного мнется, а потом говорит:

— За меня не волнуйся. Я думаю, что все будет хорошо. Но если что-то случится, тоя тебя прошу об одном — не бросай маму. С деньгами проблем не будет.

Сказав это, папочка вытаскивает из кармана какой-то ключик и протягивает его лапочке. Лапочка недоуменно смотрит на ключик, а потом на папочку. Лапочка спрашивает:

— Что это?

— Это ключ от камеры хранения. Пока она пустая. Но если я пойму, что дело принимает самый нехороший оборот, я положу туда только одну бумажку, на которой будет написан номер счета. Там тебе хватит.

— Насте тоже такой ключик дашь? — зачем-то спрашивает Лапочка.

— Естественно, — говорит папочка. — Само собой, от другой ячейки.

Лапочка вертит ключик в руках, рассматривает его. Лапочка убирает ключик в сумку. Ей хочется задать один вопрос, но она никак не решается. Вопрос мучает ее с самого начала всей этой заварушки. Дело в том, что Лапочка все никак не может понять, насколько все серьезно. Лапочка смотрит на папочку, но так и не спрашивает его.

— Тебя отвезет Юра, — говорит папа. — У меня сейчас слишком много дел.

Лапочка целует папочку в щеку, приглаживает ему волосы, поправляет галстук и, не говоря ни слова, садится в Юрину машину. Они отъезжают. Лапочка смотрит в зеркало заднего вида и видит папочку, стоящего одного в утренней дымке с поднятой рукой.

Лапочка закрывает глаза и спрашивает у Юры:

— Его убьют?

Юра не отвечает. А может и отвечает, но Лапочка этого уже не слышит. Она моментально засыпает и просыпается уже около дома.