Украина долго наполнялась ненавистью к старшему брату, может с конца Второй мировой войны. Сначала это была горстка людей под названием бандеровцы. Слово бандеровец было ругательным словом. Если вы хотели оскорбить представителя Западной Украины, вам достаточно было назвать его бандеровцем.

После распада Советского Союза Украина обрела независимость, и бандеровцы стали расти как грибы. Галичина, бывшая польская территория, сплотилась в одном: в ненависти к русским. Первый президент Украины Кравчук быстро перекрасился: из бывшего партийного руководителя, секретаря ЦК Украины стал бандеровцем. Он расширил проблему украинского национализма, придал ей некий научный постулат, способствовал созданию политической организации под названием Рух, что значит «движение». Руховцы превратили ругательное выражение бандеровец в престижное слово, в некий национальный героизм. Теперь галичане открыто стали называть себя бандеровцами, и давали кулаком в зубы тому, кто говорил на денежную единицу рубль, а не карбованец.

Чувство ненависти не мешало украинским нацистам доить старшего брата, как дойную корову и даже, когда молоко текло в морщинистую пасть, дояры продолжали посылать проклятия в адрес старшего брата москаля. Наивные политики России полагались на авось, называли украинцев братским народом, даже тогда, когда приходилось вытирать лицо от плевков младшего брата. Мало того, все ошибочно считали, что враждебно, в нацистском духе, смотрит на россиян лишь часть украинцев. Большая же часть – кровные братья. Дядя Сэм уловил это безошибочно и не пожалел бросить на путч пять миллиардов долларов.

В посольстве США в Киеве было составлено Соглашение об урегулировании политического кризиса на Украине. Сразу бросается в глаза, что это соглашение составляли специалисты, в нем не разобралась ни оппозиция в лице Бакая, Этинзона, Фротмана, ни президент.

Февраль выдался не таким морозным, Майдан был в разгаре. После ряда ошибок, допущенных президентом, представитель Госдепартамента Нудельман решила, что неплохо было бы форсировать события. Если раньше в кабинете президента гостей было меньше, то в феврале частота посещаемости и количество гостей, которые постепенно стали чувствовать себя хозяевами президентского кабинета, значительно увеличилось.

Теперь уже Нудельман приглашала занять кресла президентского кабинета, она требовала от Виктора Федоровича, чтобы в девять утра кабинет уже был открыт, а то, что он приходит на работу к десяти, не так важно.

Вот и сейчас, 21 февраля 2014 года, широкая дверь распахнута: и янки, и швабы, и оппозиция, довольная и улыбающаяся, как американка Нудельман, заходили свободно, рассаживались в мягкие кресла с высокими спинками. Виктор Федорович несколько задержался. Он появился в 10 часов 05 минут, обошел стол и пожал всем руки. Все при этом приподнимались, за исключением членов оппозиции. Это было демонстративное неуважение к главе государства.

Виктория Нудельман сразу приступила к делу. Она представила нескольких министров иностранных дел – Польши, Германии, Франции и сказала, что они хотели бы выработать соглашение совместно, чтобы в будущем поставить свои подписи под этим соглашением, следовательно, они смогут гарантировать все его пункты, чтобы выполнялись сторонами неукоснительно. А эти две стороны – это вся Украина в лице президента и оппозиция в составе трех человек – Яйценюха, Тянивяму и боксера Клочка. Майдан, финансируемый дядей Сэмом, и замахнувшийся на власть под видом мирного протеста, во внимание не принимался.

А Виктор Федорович, как бы проявил безразличие, хотя следовало включить и третью сторону – дядю Сэма, поскольку этот самый дядя был основной фигурой в этом вопросе. Кто, кроме дяди Сэма, мог бросить пять миллиардов долларов на «мирный» протест? Сам Господь бог не решился бы на такую авантюру.

Виктория Нудельман тоже была как бы не причем. На бумаге это была трехсторонняя встреча – президента Украины, Яйценюха и его подручных и третья сторона – это гаранты в лице министров иностранных дел трех стран и представителя России. Правда, эти гаранты оказались просто мухами (они даже не кусались): дядя Сэм подул вовремя и гаранты разлетелись, растворились, как грязный снег в горячей воде.

Да и Нудельман была здесь не причем. Она просто командовала парадом, как – бы приехала вовсе не из-за океана, а из Бердичева.

Рядом с Виктором Федоровичем сидел Яйценюх, по другую сторону Клочка и Тянивяму. Прзидент даже не подозревал, что его физически берут в клещи. С той стороны напротив – послы трех стран, представитель России и близкие люди Януковича Андрей Клюев, Елена Лукаш, министр юстиции. Она все время кусала губы, а то и щипала колено. Но, ни она, ни Клюев не имели права вмешиваться, да и Нудельман как будто вела совещание беспристрастно. Рядом с ней сидела опытная переводчица Кити Шоти, переводившая с американского диалекта на чистый русский язык.

– Господа, – сказала Нудельман, – я знаю, что у оппозиции есть план, в котором содержатся претензии к власти и требование уступок, и полагаю, что такой план есть и у президента и его команды. Давайте будем согласовывать. Начнем с оппозиции. Кто первый?

Бенедикт Тянивяму поднял руку.

– Наши требования такие – запретить русский язык на всей территории Украины, лишить права телевещания на чужом нам языке, запретить все газеты, ликвидировать русскоязычные школы на востоке страны. Убрать все памятники русским полководцам и заменить их памятниками любимому нашему вождю Степану Бандере. Переименовать Киев в город Шухевич. Запретить русский язык даже на кухне в таких городах, как Донецк, Харьков, Ялта, Симферополь, Луганск, Запорожье, Николаев, Одесса…короче, во всех городах нашей вильной неньки Украины. Слава Украине! Слава Украине! Слава Украине! Это еще далеко не все! Гению Украины Степке Бандере надо поставить памятники во всех городах, во всех поселках, в каждой деревне, в каждом хуторе, а портреты иметь в кожном доме.

– Хотелось бы знать, есть ли у руководителя нацисткой партии Тянивяму медальон на груди с изображением фашистского прихвостня и карателя, его кумира Бандеры?

Тянивяму тут же расстегнул воротник рубахи, извлек золотую цепь, на которой болтался немного засаленный портрет кумира.

– Вот он, можете полюбоваться.

Виктория Нудельман просто растерялась. Она не знала, как поступить.

– Ваше выступление, вернее ваши требования к власти проблемные и сложные. Мы не можем их принять в таком составе, поэтому я предлагаю познакомить нашего президента Бардака с этими предложениями, а потом прикрепить к договору в качестве приложения. Как смотрит на мое предложение президент?

– Это фашистская пропаганда. Я не думаю, что Тянивяму – Гитлер, а мы его генералы, – произнес президент.

– Что скажет Яйценюх?

– Большинство пунктов неприемлемо для нашей партии. Я бы запретил только русский язык и в школах вместо русского ввел бы еврейский.

– Что скажет Клочка?

– Это фашизм чистой воды. А что касается языка, я ввел бы вместо русского, как иностранного языка, еврейский. Евреи – умные люди. И язык у них мелодичный. А песни так вообще, класс.

– Вы, Тяни всех на яма, выдвинули очень однобокие требования и ничего не сказали, что бы вы хотели от президента? – сказала Нудельман.

– Я хочу, чтобы наш президент покинул свой пост и чтобы я занял его кресло.

– То есть вы хотите сказать, чтобы он добровольно ушел в отставку, – произнесла Нудельман. – Как Виктор Федорович, вы относитесь к такому предложению?

– Потерпите всего один год. Там выборы президента. Пусть скажет народ, кого он хочет видеть на моем месте.

– Что требует Клочка? – спросила Нудельман.

– Наша партия требует развитие спорта. Наш президент тормозит этот процесс.

Нудельман сделала кислую рожу. Она окончательно убедилась в том, что Клочка никакой не государственный руководитель и никогда им не станет: мозги не те, однако, чтобы не разводить бесполезную словесную перепалку по этому вопросу, просто сказала:

– Пусть новая власть решает этот вопрос. Если не сейчас, то после выборов.

Последним оказался Яйценюх. Он все время копался в бумагах. Некоторый опыт работы в госучреждениях в прошлом, помог ему сейчас составить более-менее логический перечень вопросов к президенту.

– Вот у меня Соглашение об урегулировании политического кризиса на Украине, которое было согласовано с оппозицией, вы что, не помните?

– Помним, помним и согласны, хайль, – произнес Яйценюх, вскакивая и пританцовывая.

– Согласны, обнажил кулак Клочка.

– Ура! – произнес Тянивяму.

– Моя предлагает познакомиться президенту с этот соглашений. Тут всего пять пунктов.

Якуконоковитч, ознакомьтесь.

Президенту предлагалось вернуться к прошлому, старому варианту конституции страны, в так называемое парламентско-президентское правление, а не наоборот, как в данное время. Президент лишался основных полномочий, а Верховная Рада становилась запевалой во всех вопросах. Далее. Президент согласен на немедленные досрочные выборы, на вывод войск из Киева, на роспуск подразделений «Беркут» и на свою охрану. Эти вопросы обговаривались, согласовывались бесконечно долго. Потом президента вынуждали вывести все силовые структуры из Киева в обмен на роспуск Майдана.

Здесь президент согласился после того, как послы стали кивать головами, что они гарантируют выполнение этих пунктов и не уедут из Киева до тех пор, пока на Майдане остается хотя бы один человек. Это был важный пункт. На нем настаивали министры, сама Нудельман, посол США в Киеве Джефри Пейетт, все представители оппозиции.

Наиболее важным требованием для президента было требование о досрочных президентских выборах и урезание его полномочий, а последний вопрос о выводе силовых структур из Киева как бы затерялся в дебрях первых двух вопросов. Поэтому Янукович с легкой душой взял перо в руку, чтобы поставить свою подпись, не понимая, что добровольно выносит сам себе смертный политический приговор. Первыми поставили свои подписи послы трех стран – Польши, Франции и Германии за исключением России, затем тройка заговорщиков.

Дрожащей рукой Виктор Федорович подмахнул Соглашение и выдавил из себя скупую улыбку. Едва он положил ручку на стол, как почувствовал, как его кольнуло в сердце, да так, что поморщился. Только он собрался дать указание, чтобы внесли шампанское, как Тянивяму громко произнес расхожий бандеровский лозунг: слава Украине! Его примеру последовали Клочка и Яйценюх. Нудельман молчала, хитро улыбаясь. Послы трех стран засуетились, заторопились.

– Наша взяла, – произнес Яйценюх и расхохотался. – Идем! Власть в наших руках.

– Шнель, шнель, бистро, бистро, – запричитал министр иностранных дел Германии Штанмайер.

Он поднялся и практически выбежал из кабинета президента, только что подписавшего себе смертный приговор и даже не подал ему руки на прощание. Посольская машина с заведенным мотором уже стояла во дворе.

Французский министр Эрик Рурнье уперся своими глазами в глаза Нудельман и только, когда та моргнула, тоже выскочил из кабинета и направился в аэропорт.

– А как же я? – спросил поляк Синькорский. – Мне, что, пешком до Варшавы?

– Догонять, догонять, – рассмеялась Нудельман. – Бистро, бистро! – и сама поднялась с кресла, уже не глядя на бывшего президента Януковича: он ее больше не интересовал.

Соратники Януковича, а их было жалкое меньшинство в кабинете, тоже решили оставить бывшего президента в одиночестве. Первой поднялась Елена Локаш. У нее было бледное лицо, и слегка дрожали губы. Она даже забыла сумочку и вернулась, чтобы ее взять. Клюев попытался ее успокоить, но она никак не реагировала на его слова. Похоже было, что Лена лишилась слуха.

Виктор Федорович обхватил голову руками, точнее заключил ее в раскрытые богатырские ладони и на что не реагировал. Он никак не мог понять, почему так нагло стали вести себя члены оппозиции. Ведь раньше, до того, как он поставил свою подпись под таким важным документом, как трехстороннее соглашение, каждый ждал, что президент пожмет ему руку. А теперь он стоял с протянутой рукой, но эти наглецы демонстративно покинули его кабинет, и никто из них не протянул свою грязную руку для пожатия президенту. То же самое сделали и послы. Чтобы это могло быть?