Как человек, Бардак, первый чернокожий президент Соединенных Штатов, оказался в сложном положении. Ему так хотелось доказать американцам, что он ничуть не хуже своих предшественников, представителей белой расы, а тут одно препятствие за другим. Любая авантюра терпела провал. И президент России, этот небольшого роста человек с хитрыми глазами, с виду неприхотливый, как шиш стоял у него перед глазами и как бы говорил: остепенись, Бардак. И рейтинг у него выше, и дела у него лучше, и народ его вынужден поддерживать, а он, Бардак…, подвергается критике в своей стране и за ее пределами, хотя вся Европа у его ног и было бы глупо уступать. Надо давить этих русских, как мух. Русского президента из Восьмерки выкинуть, санкции ввести, Крым отобрать, Донбасс отобрать, ракеты у границ России поставить.

Польша, Прибалтика, Румыния спят и видят американские ПРО. События надо освещать в духе американских интересов, а европейцев заставить делать то же самое.

И внедрение этой мысли сработало, как нельзя лучше. Мало того, и европейцы, подражая боссу, стали лгать профессионально и добиваться на этом поприще заметных успехов. Этот метод был доведен до абсурда. На Юго – востоке воюют русские, засланные москалями, если бандиты из Галичины убивают бойцов из пушек, если русские солдаты гибнут от фосфорных бомб, то это они сами стреляют друг в друга, обпившись бормотухи. Никаких беженцев из Украины нет, это из России бегут в Украину.

На заседании конгресса отчитывается помощник Госсекретаря Виктория Нудельман. Она рассказывает, как пекла пирожки для выдающихся революционеров – нацистских прихвостней, как все там было хорошо, и сейчас в Украине все хорошо. Народное правительство во главе с самопровозглашенным президентом, классически тупым баптистким священником Трупчиновым, цветет и пахнет, что скоро появится военная мощь с новым министром обороны нацистом Ярушем, но сенатор Маккейн перебивает ее.

– Вы мне скажите, почему русский рубль дорожает, ведь мы запланировали его падение, а вместе с ним и падение экономики? Русские с авоськами в руках должны бежать на запад и просить милостыню, вот что мы запланировали, – не унимался Джон Маккейн.

Не шибко прозорливая Нудельман, словно не слышит ястреба Маккейна и снова переходит на пирожки.

– Вы не отвечаете на мой вопрос. Дайте ответ на мой вопрос, – не отстает Джон Маккейн. – Я же вас выдвигал на эту высокую должность, которую вы сейчас занимаете. А это высокая должность. Занимать бабе такую должность – это честь для любой леди Америки. Скажите, почему российский рубль дорожает по отношению к доллару?

Нудельман на такой вопрос ответить не может, даже если ей будут грозить лишением жизни. Она начинает мурлыкать, а потом снова переходит к украинскому Майдану.

– Хорошие ребята, правда, от них дурно пахло, но они же славяне, дикий народ, не моются, не пользуются полотенцами, не знают, что такое мыло и зубная щетка. Они полотенцами вытирают грязные сапоги и то, когда идут на смотр, а зубной щеткой пытаются чистить сапоги, американские ботфорты.

– И мой вопрос провалился, – говорит сам себе Джон Маккейн. – Одни провалы, сплошные провалы. Не везет Америке, черт возьми. Надо браться за оружие, даже за ядерное.

Бардак не присутствовал на дебатах в конгрессе, ему мочили лоб полотенцем, он дурно спал эту ночь, все думал о России, как ее наказать, какие санкции к ней применить. Уже так много было сделано: запрет на въезд чиновников из России посетить великую Америку, но эти чиновники встретили этот запрет с иронией, сказали, что и не собираются в гости к янкам, им и дома хорошо. Заморозка счетов тоже не дала желаемых результатов: все, что заморожено, размораживается со временем само по себе. Средства массовой информации Америки долдонят об агрессии России, но в самой России эту прессу не читают, а когда смотрят ответные теле удары, только наполняются злобой по отношению к нему, Бардаку и возвеличивают своего хлюпика президента.

Что делать? Может совершить вояж по западной Европе и Азии, накачать их, сплотить, посеять семена ненависти к русским? Я же обещал: Россия дорого заплатит за аннексию Крыма. Вот пусть и платит. Крым…, какие там красивые пляжи, даже в Африке таких нет. Я был в Крыму еще ребенком. Мой отец Бурдалак Оймама, не Бардак, это я Бардак, был истопником на барже и меня с собой прихватил. Мы зашли в Крымскую бухту. Светало. Огни дремлющих кораблей, как бы говорили: не задень за корму. Я испытал такое блаженство, особенно, когда отец накормил меня плохо сваренным рисовым супом. А теперь этот полуостров…мог бы быть моим, американским, и я мог бы построить там ранчо. А русский медведь отобрал и даже не спросил разрешения у меня.

Когда мокрое полотенце на горячем лбу совсем высохло, Бардак принял сидячее положение и, будучи сказочно рад, что мозг по-прежнему в рабочем состоянии, решил осуществить вояж в Европу. Надо прощупать, что думает Ангелина Муркель, француз Олланд, эти два кита Евросоюза, а что касается остальной мелкоты, типа Латвии, Эстонии или Румынии, стоит ногой топнуть и они все падут на колени, низко опустят головы и дружно произнесут: «Окей!» Особенно Грибаускакайте, она просто влюблена в меня и Муркель тоже влюблена. Все дамы знают, что у негров мужское достоинство не то, что у белых. Недаром у нас рождаемость в два раза выше, чем у других народов.

Вошла женщина лет тридцати в белом халате, Моника. Медсестра должна была сменить полотенце на лбу. Увидев его сидящим, она пришла в ужас:

– Вам надо немедленно лечь.

– И тебе надо лечь, – сказал Бардак.

– Вы с женой в разводе, я это знаю, а отсутствие секса для такого великого человека, как вы, отрицательно влияет на вашу работоспособность. А это… это, приводит к тому, что такая великая страна, как США, остается без управления. А вдруг тайфун, а вдруг русские ракеты. Что мы, сиротки, будем делать, а, Бардак?

– Вот видишь. От тебя зависит судьба Америки. Снимай одежду.

Моника была в растерянности. С одной стороны его тело так дурно пахло, что вся прелесть интима могла быть сведена к нулю, с другой стороны судьба Америки не могла ей быть безразлична. Она уже расстегнула верхнюю пуговицу на кофте, как влетел Джон Маккейн. Он сразу начал рубить с плеча. Нудельман – дура, она не видит на полшага перед собой, все перепутала. Музычко, выдающегося сына Украины кокнули просто так, а он, Маккейн, строил относительно Музычко далеко идущие планы.

Моника обрадовалась такому повороту событий и выскочила из покоев президента.

– Послушай, Джон, друг! Я отправляюсь в Европу, а потом и в Азию. Я должен прощупать эту курицу Муркель, этого гомосека француза Олланда, мне надо знать, не изменили ли они своего негативного отношения к России, а то… стали раздаваться голоса журналистов в Германии, что, дескать, санкции по отношению к России невыгодны Германии. А за Германией следует и Франция. Надо мягко, осторожно на них надавить.

– Так в Евросоюзе 28 стран, что с ними ты будешь делать?

– Топну ногой, сначала левой, а потом правой. Мелкота, одним словом. Каждая страна меньше одного нашего штата. Когда я там бываю, у них дрожат колени, губы и трясутся руки. Мне все время говорят одно и то же: ес, ес, ес.

– Смотри, Бардак, про рубль там не забудь. Задави его, да так, чтоб он ничего не стоил, карточки все заблокируй, счета заморозь, пусть богачи превратятся в нищих, а он приходит к нам с протянутой рукой.

– Ты, Джон, умный человек. Если бы не был моим оппонентом, я взял бы тебя к себе.

– Нет, не получится: я с темнокожими не вожусь. Если хочешь, возьми меня с собой в Европу, я буду тебя критиковать, иногда и поносить, а ты меня хвали, хвали, и наша популярность в народе достигнет космических высот.

– Когда наши войска будут маршировать по Красной площади в Москве, я возьму тебя в Россию.

– В эту дикую страну? Да ты что? Там на верблюдах передвигаются.

Конечно, разговор двух умных людей может войти в историю, если американские журналисты все еще не смогут открыть глаза и посмотреть, что творится в мире, а будут сидеть в бункере без окон и света, и строчить всякие дешевые статейки о величии Америки.

Может, сами того не зная, американские журналисты, получая баснословные гонорары за свои сочинения основанные на бесстыжей лжи и двойных стандартах, служат хорошим примером для подражания.

К примеру, в Украине средства массовой информации за несколько дней превратились в потоки лжи и фальши, а журналисты, словно их подменили, запросто называют мужественных людей сепаратистами, убийцами в то время, как киевская хунта послала на землю этих сепаратистов танки, самолеты, пушки и БТРы. Если в Одессе сжигают бандиты живых людей, то украинские журналисты пишут: они сами себя сожгли. Ложь рождает ложь, убивая правду.