Когда обе воюющие стороны устают, когда нет перспективы победы одной стороне над другой и извлечь из этой победы максимальную пользу, – в этом случае стороны ищут мира. Путем переговоров. И киевская хунта стала искать пути к переговорному процессу с новоявленной республиками – Донецкой и Луганской. Хунта полагала, что эти переговоры должны быть похожи на нравоучение барина своему слуге. Ведь две области, всего лишь две, якобы восстали против всей страны и чего-то хотят, а если точнее, то и сами не знают, чего хотят.

Но, поскольку любой вопрос, за исключением посещения нужника и баньки, где можно было совершить скотский поступок – попробовать мальчиков, президент Вальцман должен был согласовывать с Нудельман, то крамольная мысль о поисках мира на Донбассе, невольно заставила его позвонить теще Нудельманн.

Едва выслушав его и то не до конца, Виктория раздраженно произнесла:

– Нам нужна земля, сланцевый газ. На этот земля не должно быть сепаратистов. Дело в том, что наш вице-президент США Джордж Байден присмотрел место добывания сланцевого газа на территории Донбасса и уже организовал фирму, а директором фирмы назначил своего сына, известного прощелыгу, точно такого же, как был его отец в молодости. А вице – близкий человек Бардаку, почти что Бардак. Они – два сапога пара. Если босс кашлянет, то и вице старается кашлянуть, если босс выпустит пар из штанов, то и вице сделает то же самое, непременно. Джордж Байден много раз приезжал к тебе в Киев, и скоро приедет еще. Гут бай!

Вальцман схватился за голову и заплакал от горя. Какой там мир, зачем мир?

Байден действительно приехал два дня спустя. Пушки уже стреляли в районе Донбасса, люди гибли, корчились в муках, над ними, безвинными, проводились опыты жестокости во время допросов, а Байден садился прямо в кресло украинского президента без разрешения и давал Вальцманенко, а через него всем украинцам накачку. И эта накачка считалась, как нечто вроде проповеди, но обязательной к исполнению. И президент, и его администрация целых три месяца восторгались проповедью Байдена, повторяли его слова пусть в искаженном виде.

Сланцевые месторождения нельзя отдавать русским, несмотря на то, что сланцевые месторождения чрезвычайно вредны для здоровья человека и экологии. Территория должна быть освобождена от сепаратистов, конюшня, как говорится, должна быть чистой.

Каратели просили передышки, особенно, когда несли большие потери, но после визита Байдена, Вальцманенко стучал кулаком по столу и произносил: не позволю, Слава Украине!

– Дорогой Байда, подбрось миллиончиков сто…на войну. Я там всех расстреляю, – просил Вальцман, как всякий еврей, который просто за так – ничего не делает.

– Валута фонд, я туда звонить, кричать, твоя мать, как на Россия и фонд тебе мульярд пополам, а ти русских чик – чик.

– Есть чик – чик. Слава Украине.

– Америка слава, – поправлял Байден. Он достал десять долларов из кармана, положил на стол. – Бери, это мой вклад в борьба с сепаратист, с…москакал.

– С москалями, господин вице – президент великой страны, – поправил Вальцман, гордо вскинув голову. Дрожащими руками он взял десятку, положил в карман, а затем, подумав, вытащил ее обратно и стал целовать. Байден выставил колено.

– Целовать здесь!

– О какое блаженство! – воскликнул Вальцман и опустился на колени.

Байден весьма довольный вернулся в Америку, великую страну, которая поставила на колени всю Европу, а в непокорных странах таких, как Ливия, Ирак, Югославия, Украина, навела порядок.

Вальцман понимал, что, так или иначе, война требует денег. Те пятерки, жульническим путем добытые через мобильные телефоны, давно разворованы, неоплаченные долги в размере четырех миллиардов долларов россиянам за газ, очутились в карманах революционеров. А помощь международного валютного фонда, ах, эта мизерная помощь тоже не дошла по назначению, так что… Яйценюх сразу заявил: казна пуста. Соврал, каналья. Сто миллионов долларов, пусть это небольшая сумма, но эта сумма осела у него в кармане. А война… кто на нее будет тратиться, Коломойша? Он, хорек еще тот: армию свою содержит. В общем, давайте договариваться! Но с кем? Не с кем. С сепаратистами? Упаси Боже!

А дни шли, денежки испарялись. Наконец, Бардак сказал Вальцманенко: что хочешь делай, договаривайся о мире, веди активные боевые действия, но чтоб Донбасс был свободен от сепаратистов, а то сын Байдена уже нервничает, и я его понимаю.

Помня подсказку Бардака, Вальцманенко собрал пресс-конференцию и объявил о перемирии.

– Что означает это перемирие? А оно означает полное разоружение сепаратистов, бандитов, ватников. Они должны сдать оружие и если выяснится, что он никого не застрелил, что это оружие он носил с собой для украшения, для престижа, ему может быть амнистия. Всех остальных ожидает всенародная кара – расстрел, повешение, вечная каторга. Разбитые школы, детские сады, отнятые жизни придется в будущем восстановить за счет своего труда, подразумевается, что за трудовую повинность никто платить не будет. Те русские войска, которые там находятся, могут перейти границу, то есть вернуться домой. Я, как всенародно избранный президент иду еще на одну уступку. На период переговоров, срок одна неделя, военные действия прекращаются. После сдачи оружия властям на добровольной основе, они могут разговаривать на русском у себя дома, как правило, на кухне, но так, чтоб их говор не был слышен соседям. Это связано с тем, что в Украине государственный язык один – это украинский язык, в основе которого будет положен Галицкий диалект. Далее. Сдавшимся в плен, гарантируются права – дышать, пить воду, то есть воду из обогревательных труб, размножаться, трудиться, не покладая рук и гордиться своей нацией, да бить поклоны Степке Бандере.