Министр обороны невольно задержался в кресле, зная, что он, как значительная фигура, нужен президенту для особого разговора, но вдруг ему стукнула в умную голову дурная мысль: а как бы прошмыгнуть мимо, скрыться, чтоб его долго искали и никак не могли найти в самый ответственный момент. Но эта афера не вышла. Президент придавил его ладонью к месту. Полдурак понял: сейчас получит втык от Верховного, и сжался. Он ждал порки.

– Ты бываешь на местах боев? Какие выводы ты делаешь, действительно так плохо в нашей армии, которую я по-прежнему считаю победоносной. Смотри, ведь раньше ни Донецк, ни Луганск не были окружены, а теперь…теперь кольцо вокруг сепаратистов, коммунистов, террористов, замкнулось, так ведь? А почему? Да потому что, как только ты принял, вернее, как только ты занял пост министра обороны, ты дал команду применять фосфорные снаряды. И дело пошло, так ведь? Россияне вопят, что это оружие запрещено международным сообществом, возможно, оно так и есть, но смотри, наши друзья в Америке только улыбаются, а все молчат и одобрительно подмаргивают, то левым, то правым глазом. Как будто ничего не происходит и в то же время, все, что происходит – это все на благо нашего и американского народа. Что это значит? А это значит, что мы не должны отказываться от оружия массового поражения. Ты понял? Я не могу издать такой указ о применении фосфорных снарядов, я могу тебя иногда пожурить и даже наложить взыскание за эти снаряды, но это так, чтоб ввести в заблуждение мировое общественное мнение. Неужели ты не догадываешься? Что ты за министр? У тебя в башке опилки, так? Стране нужны догадливые, мыслящие министры, способные угадать, когда я говорю: нет, но подразумеваю да. Ты меня понял?

Теперь второе. Наши генералы живут за сто километров от боевых действий в хорошо оборудованных палатках, у них там не только ресторанная кухня, но и куча проституток? Мне уже генеральские жены стали жаловаться: мужиков найти не можем – стары, свои мужья стреляют ночью между ног проституткам, да еще платят им заоблачные суммы. Я ведь могу посетить ваш генеральский палаточный городок.

– Насчет фосфорных зарядов…дело коренным образом изменится. Даю слово министра обороны. А генералы…они не привыкли к стрельбам, к звону пушек. Что генералы делали до войны, учения проводили? Ничего подобного. Строили шикарные дачи, да продавали военное имущество. А теперь…, я их приучаю хоть схемы чертить на песке, потому что досок нет. Они играют как маленькие дети. Иногда на вечеринках…балуются старички…Бог с ними, их время уже ушло. Дома жены-мегеры по волоску выдергивают, на лысине ничего не остается, а тут – свобода. Знаете, как они рады этой войне? Они как дети. Ну, где мы возьмем молодых, энергичных, их же готовить надо, а ваши предшественники этим не занимались. Один разводил пчел, да откапывал нацистских генералов Степана Бандеры, а второй, Янукович, то есть, устраивал судьбу сыновей, а армией не занимался.

– Но все равно я считаю, что наша армия непобедима, и ее надо готовить к освобождению Крыма. Ты же обещал парад победы в Севастополе. Забыл? Заруби себе это на носу. Крым надо вернуть.

– Нет, не забыл. Но давайте сначала с Донбассом разберемся. А там дела…не блестящи. Генерал Киваль вводит вас в заблуждение.

– Слава Украине! – произнес Вальцманенко, вставая с кресла. – Непобедимой украинской армии слава! Ура!

Как никто из участников сегодняшнего военного совета, Полдурак остался доволен. Он угадал, что и президент им доволен, он смотрел на него как на молодого, способного читать мысли по выражению лица, по намекам, и делает на него ставку. Не зря он его так возвысил. Из начальника личной охраны в звании капитана сразу в генералы и булаву министра обороны. Теперь украинская артиллерия будет стрелять только фосфорными снарядами. Если враг не сдается – его уничтожают. Кто это сказал? Шевченко, автор Кобзаря? Гм, где бы достать этот Кобзарь, чтоб хоть заглавие прочитать. Наверняка в этом Кобзаре есть инструкции по стрелковому делу. А может это Бандера? Это его слова. А что касается генеральских дачных палаток вблизи линии фронта…ну что с ними, стариками, поделаешь? И я когда-то буду старый. А на старости, ой как хочется побаловаться клубничкой.

Это был воскресный день, ближе к вечеру. Новенький Мерседес подкатил к генеральскому палаточному городку. Никто не встречал министра обороны, все палатки были наглухо закрыты на молнию, но в каждой палатке, слышались ахи, вздохи и непрерывный хохот.

– Посиди в машине, а я тут похожу, послушаю…

– Мне бы тоже не мешало, – сказал водитель Воробей. – Позвольте, а?

– Только не вспугни, а то накажу.

Министр долго расхаживал, останавливался у каждой палатки, прислушивался, впадал в тоску от однообразия, но ему очень хотелось наткнуться на своего предшественника Киваля. Палатка Киваля находилась в центре палаточного городка и в спешке обитатели не затянули молнию до конца. Оттуда раздавались не только голоса, но видны были пикантные картинки.

– Отрежь его, он ни на что негодный! – командовала молодуха в костюме Евы.

– Еще сотню прибавляю, потерпи. Он у меня такой, что не сразу становится боеспособным.

– Так надо было сразу привести его в боевое состояние, а потом вызывать цель.

Генерал Полдурак пошел в свою палатку и начал готовиться к продолжению военного совета недалеко от военных действий. В это время на всех фронтах царило затишье. Солдаты утомились не только от жары, но и от недоедания. Перловая каша еще не была доставлена, что касается гречневой, то она полагалась только высшему командному составу. Мясо и мясные изделия опасно было доставлять в такую жару, поэтому весь рядовой и младший командный состав перебивался на американских пакетах, так называемых завтраках.

Раненые, которых, как правило, не увозили в лечебные учреждения, потому что они уже не представляли интереса для командования, ревели, кричали, требовали к себе внимания. Те, кто отходил в мир иной, представлял наибольший интерес: их зашивали молниями в черные мешки, выкапывали яму на пять, на десять человек и погребали без священника, без отпевания.

Спустя два часа после прибытия, Полдурак послал своего водителя по палаткам с объявлением, что клубничка уже должна кончиться, и их с докладом ждет министр обороны в своей палатке.

Работники Генерального штаба, увешанные схемами, планами, отчитались быстро, а вот командующие бригадами, полками и объединениями особого назначения, отчитывались долго, бестолково, приводили в пример подвиги своих подчиненных, которые были совершены две недели тому назад и больше.

Министр давал накачку каждому по очереди и обязывал, несмотря на протесты, будто по ошибке запускать снаряды с фосфорной начинкой по жилым кварталам, детским садам, школам, институтам. Эти команды воспринимались с напряженным одобрением и тут же уходили в войска. Города без электричества и воды вновь начали освещаться смертоносными снопами, дугой ниспадающими с неба.