Саманта

Я не выбиралась развлечься с тех пор, как была подростком — с тех пор, как встретила Майкла. Он не любитель танцев и выпивки. Собственно, он вообще не любитель развлечений, конечно же, за исключением случаев, когда развлечение включает в себя какую-нибудь шлюшку у него на коленях.

Я не представляла, что Роман пьет пиво, но когда он вручил мне бутылку с длинным горлышком, было слишком поздно менять свое решение. Бутылка оказалась холодная, она покалывала ладонь и остужала губы. Сначала вкус показался мне невыносимым. Пузырьки прокатились вдоль языка, наполняя рот горечью, но я продолжила пить его, так как Роман вручал мне бутылки. После первой я уже не замечала вкуса.

Он представил меня небольшой группе друзей, с которыми пришел, и там были две женщины, которые, совершенно очевидно, сходили с ума по Роману. Я ни слова не упомянула об этом, поскольку не хотела знать, встречается ли он с кем-нибудь из них. Не знаю, когда его свидания начали иметь для меня значение, но это та область, куда я не имею никакого права вмешиваться.

После того как вчера я побывала в его объятьях, я знала, что должна отступить. Когда я получила его сообщение, в котором он предлагал встретиться с ним следующим вечером, я была близка к тому, чтобы сказать «нет». Но затем в памяти проскользнули воспоминания о Майкле и блондинке, и я поняла, что неважно, насколько сильно мое тело и разум реагирует на Романа, я должна стоять на своем, должна спасти свой брак.

Обе женщины — Лори и Сара — симпатичные. Лори высокая блондинка. Ее ноги потрясающе выглядят в обтягивающей юбке. Сара пониже ростом, с черными, как смоль волосами и большими пухлыми губами. Я позавидовала некоторым частям их тела, но когда заметила, что Роман смотрит на меня с противоположной стороны столика, всю зависть как ветром сдуло.

Все джентльмены в группе, Чейз, Грег и Маршал, были коллегами Романа. Несомненно, все за столиком, кроме меня, доктора или что-то вроде того. Очень страшно находиться в окружении таких умных людей. Тем не менее, они оказались веселыми и болтливыми — задавали вопросы и постоянно вовлекали меня в общее веселье.

Вечер продолжался, и глаза Романа остекленели, щеки раскраснелись, словно он слишком много выпил. Но он все равно оставался джентльменом. Аккуратно сопровождал меня по залу, положив руку мне на поясницу. Выдвигал стулья для меня и девушек, которые были с нами. Это то, что мне в нем нравится. То, что, я надеюсь, Майкл однажды сделает.

Выдернув пиво из моей руки, он улыбнулся мне.

— Думаю, пришло время вытащить тебя из твоей зоны комфорта.

Я рассмеялась. Я начала ощущать легкое мельтешение вокруг меня.

— Боюсь, что я вышла из своей зоны комфорта, когда вошла в двери этого бара.

— Не думаю. Пойдем, — он схватил меня за руку, посылая волну мурашек вверх по ней, и повел в ту часть зала, где располагалась небольшая сцена.

— Нет, Роман! — рассмеялась я, когда увидела караоке. — Я отказываюсь.

Обернувшись, он ладонями обхватил мое лицо, словно собирался поцеловать. Возбуждение наполнило его глаза, показывая мне совершенно другую сторону доктора, а затем он улыбнулся.

— Я помог тебе выполнить один из пунктов твоего списка, а ты не поможешь мне выполнить мой?

Он играл на моей совести, и это было самое забавное.

— Спеть в караоке один из пунктов в твоем списке желаний? — спросила я.

Мне было тяжело сосредоточиться, пока его руки касались моего лица, но я не хотела быть грубой и отталкивать его. К тому же мне нравилось ощущать его теплые ладони на своих щеках. Если бы я закрыла глаза, то смогла бы представить, как он склоняется и нежно целует меня.

Он убрал руки, словно осознав, что касается меня уже слишком долго, и затем повернулся в сторону сцены.

— Ну, не совсем. Я уже пел в караоке, но смысл в том, что ты — нет. Пожалуйста, Саманта.

Большего и не потребовалось. Взгляд его блестящих глаз. Алкоголь в дыхании, который я почти могла ощутить на вкус, так близко он стоял. Не знаю, пиво или Роман заставили меня почувствовать радость жизни в этот момент. Все, что я знаю, это что мы очутились на сцене, на виду у всего бара, и исполняли ужасную версию песни Бон Джови, но мне нравилась каждая минута этого.

Позже, когда вечер близился к концу, я переключилась с пива и шотов, которые мы пили вместе со всеми, на воду. Моя машина была припаркована снаружи, и если я не протрезвею немного, то мне придется вызвать такси. Нельзя не заметить, что Роман был здорово навеселе, и в какой-то момент мне захотелось позаботиться о нем. Его нужно будет отвезти домой и мне хотелось сделать это. Я хихикнула про себя от этой мысли и этим привлекла его внимание.

Он придвинулся ближе ко мне и положил руку на колено, заставив подпрыгнуть.

— Знаешь, что, — нечетко пробормотал он мне в ухо, — знаю, ты считаешь, что удержишь Майкла, но правда заключается в том, что это он удерживает тебя. Подумай обо всех тех вещах, которые ты могла бы делать или смогла бы сделать, если бы он только чуточку постарался сделать тебя счастливой. Если бы он хоть разочек сделал то, что ты хочешь.

Он никогда не говорил о Майкле вот так. Насколько я знала, Роман старался сделать меня лучше для Майкла, но вот он сидит и утверждает, что проблема вовсе не во мне. Я не могла в какой-то степени не согласиться.

— Знаю. Прошло уже очень много времени с тех пор, как я развлекалась так, как сейчас развлекаюсь с тобой.

Слова прозвучали как-то неправильно. Случайно они прозвучали так, словно мы встречаемся или что-то еще, а это, совершенно точно, не наш случай. Жар прилил к щекам, и я отвернулась сделать глоток воды, чтобы охладить пожар в горле.

Зал вокруг нас казался дымкой размытых силуэтов, играла музыка, на которую я не обращала никакого внимания. Лори и Сара, извинились и ушли чуть раньше, оставив меня в качестве единственной женщины в компании.

— Он совсем никуда с тобой не ходит? — задал вопрос Роман, наклоняясь ближе.

Мы очень тихо беседовали в углу, и это был очень приватный разговор. Настолько приватный, что я чувствовала, будто стены сжимаются вокруг нас.

Я снова отхлебнула воды. Покачав головой, я поставила стакан на стол и покрутила соломинку между пальцев. Когда я подняла взгляд, Роман смотрел на мои губы, и казалось, готов был слизнуть с них влагу. Я сделала глубокий вдох и вернулась мыслями к Майклу.

— Майкл ничем больше со мной не занимается, — я отвернулась. — И уж тем более не ходит со мной на свидания.

Его теплые пальцы согрели мой подбородок, когда он повернул мое лицо к себе снова. Он был так близко. Такой теплый. Такой идеальный.

— Ничем? — переспросил он. Его взгляд был прикован к моим губам.

Я отвернулась, и мне сразу же стало не хватать его прикосновений к моему лицу.

— Нет.

И затем я почувствовала, как его рука накрыла мою руку, лежащую на столе, и я, не удержавшись, повернулась и посмотрела на него. Его глаза пожирали мои, затем он опустил взгляд ниже, снова останавливаясь на моих губах.

— Майкл глупый-преглупый человек, Саманта.

А затем он разрушил очарование момента, отодвинувшись, схватив свое пиво и сделав большой глоток.

Мы досидели до закрытия бара и уехали в два часа ночи. Я была еще не совсем трезва, но знала, что смогу добраться до дома нормально. Но я волновалась за Романа.

Я вытащила ключи от машины, когда мы вышли из бара, и повернулась к нему лицом.

— Я отвезу тебя домой. Ты пьян.

— Ты права. Я мертвецки пьян, но вынужден отклонить твое предложение отвезти меня. А еще, ты тоже не едешь домой.

Так, словно мы были героями кинофильма и наступил ключевой момент, перед нами затормозил шикарный черный лимузин. Из него вышел пожилой мужчина и открыл перед нами заднюю дверь. Я не ожидала, что у Романа есть водитель, поскольку он всегда ездил на спортивной машине, но, по крайней мере, он обо всем позаботился заранее, так как знал, что сегодня вечером будет пить.

Я кивнула, убрала ключи обратно в сумочку и забралась в машину. Роман последовал за мной, его бедра прижались к моим. Я постоянно думала о Майкле, не позволяя себе анализировать, что чувствую, находясь так близко к такому мужественному мужчине. Роман крупный мужчина, и он всегда так хорошо пахнет. Становится все сложнее и сложнее не замечать за ним подобные вещи.

Я постаралась вспомнить, чем мы занимались вместе, но затем он подвинулся, и присущий только ему одному аромат окружил меня. Я больше не могла лгать себе. Хотя я замужем и сильно люблю Майкла, физически меня влечет к Роману. С самого начала влечет.

— Ты повеселилась сегодня вечером? — спросил он из своего темного угла.

Его голос звучал низко, и по тому, как он звучал, я поняла, что он смотрит на меня — наблюдает за мной. Мне это нравилось. Когда он смотрит на меня, я чувствую себя сексуальной, красивой. Знаю, что его милые комплименты всего лишь часть лечения, но каким-то образом, его слова пробрались в мои мысли. Я ощущаю себя желанной, когда я с Романом, и это возбуждает.

— Повеселилась.

Я свела бедра вместе, наслаждаясь прикосновением кружевных трусиков и стараясь изо всех сил не думать о мужчине, сидящем рядом со мной. Я сломлена. Майкл не один год заботился, чтобы я стала такой. И вот я сижу рядом с мужчиной, который старается помочь мне спасти мой брак, и в это же время, не могу перестать думать, что бы ощущала, окажись он у меня между ног.

Затем что-то оборвалось. Все обрушилось на меня. Возможно, виной тому выпитый алкоголь или тот факт, что я достигла переломного момента, но все, что давило на меня, вызвало поток слез. Так много всего произошло. Так много всего происходит, и я больше не знаю, кто я.

Женщина, которой я была с Майклом, не одна и та же женщина, которой я бываю с Романом. Где-то в глубине души я понимаю, кто из этих женщин нравится мне больше, но неправильно любить одну из них сильнее.

Слезинка стекла вниз по моей щеке, когда я вспомнила последние несколько месяцев. Измена Майкла с другой женщиной. Смерть отца — единственного человека, которому я действительно была небезразлична. И честно, слезы принесли облегчение.

Я думала, что веду себя тихо в своем углу, и полагала, что Роман не увидит моих слез, так как в машине темно, но неожиданно он оказался рядом и его руки обняли меня. Его тепло проникло в меня, посылая спокойствие по всему телу.

Всего несколько недель назад Роман был для меня незнакомцем, но сейчас он мне ближе, чем кто-либо другой за долгое время.

— Все в порядке. Не держи это в себе, — сказал он, круговыми движениями поглаживая меня по спине. В нем снова проснулся профессионал, задвинув пьяного, веселого мужчину на задний план.

Отодвинувшись назад, я быстро вытерла слезы. Его большие пальцы проследовали за моими руками, стирая остатки слез. Для таких больших пальцев, они у него очень мягкие. Мне хотелось закрыть глаза и покрепче прижаться к ним.

— Спасибо, — сказала я, сквозь комок в горле. — Мне был нужен сегодняшний вечер.

Его кадык дернулся, когда он с трудом сглотнул, и снова его пальцы нежно обвели контур моих щек. Кончиками пальцев он прошелся по моим губам, и я задохнулась от ощущения, которое возникло внизу живота. Закрыла глаза, чтобы насладиться его прикосновениями, прежде чем он уберет руку.

— Прости меня, — сказал он нежно.

Он такой джентльмен. Приятное разнообразие, в сравнении с «умником», с которым я живу.

— За что? — спросила я. Он всегда вел себя со мной очень учтиво. Прощение — последнее, что ему нужно.

— Мне не следовало так прикасаться к тебе. Этого больше не произойдет.

Мне сразу же стало не хватать его прикосновений, и хотя я знала, что говорить такое было неправильно, я все же не смогла не сказать.

— Мне понравилось.

И снова в машине вокруг нас стало тихо. Защитное окно было поднято, отделяя нас от водителя, и я подумала, что, наверное, было бы разумно опустить его, чтобы у меня не было выбора, и я контролировала себя. Но затем его большие ладони обхватили мое лицо, большим пальцем он поглаживал кожу под моим глазом.

— Саманта, с тобой все в абсолютном порядке. Ты такая красивая женщина, как внутри, так и снаружи, и как уже говорил раньше, я считаю, что твой муж идиот.

Опустив взгляд, я улыбнулась.

— Ты мой врач. Ты, вроде как, должен говорить подобное.

Прочистив горло, он убрал руки от моего лица, и мне сразу стало холодно.

— На самом деле, мне не следует говорить такие вещи именно потому, что я твой врач. Не профессионализм говорил все это, это был мужчина.

Я понимала, что он, должно быть, очень много выпил, но его слова все равно попали в самое сердце, скрепляя некоторые из разбитых частей, которые Майкл уничтожил. И, несмотря на то, что я не очень наглая женщина, все равно что-то во мне щелкнуло. Роман говорил и делал все то, в чем я нуждалась последние несколько лет, и ощущения были захватывающие. Черт, достаточно было того, как он на меня смотрел. И я не сдержалась.

Склонившись к нему, я обвила руками его шею и притянула лицо к себе. Мои губы коснулись его один раз, горячее дыхание, вырвавшееся из его носа, опалило мою щеку, а затем я сделала решающий шаг, прижавшись к нему. Его губы согрели мои, но он не поцеловал меня в ответ — по крайней мере, сначала.

Когда я прижалась теснее, он обхватил меня руками, его пальцы вцепились в мое платье на спине, и он ответил на поцелуй. Я впустила его. Его язык танцевал вокруг моего, посылая искорки пламени по всему телу, и моя киска начала пульсировать. Наше дыхание сбилось, с его губ сорвалось мужественное рычание прямо мне в рот.

Взобравшись на него, я постаралась прижаться ближе. Я была неуправляема. Для меня стала сюрпризом реакция моего тела. Никогда я не ощущала себя такой дикой и неуправляемой с Майклом. Задрав платье, он вцепился в мои бедра, прижимая к себе сильнее. Развел мои ноги в стороны, и я была шокирована, когда его эрекция прижалась к местечку, которое жаждало его.

Отстранившись, я резко втянула в себя воздух и застонала. И затем, все закончилось. Словно очнувшись ото сна, он резко пересадил меня на сиденье и отодвинулся так далеко, что его тело вжалось в дверцу с его стороны машины.

Он потянулся рукой к губам, чтобы стереть следы поцелуев, а затем опустил взгляд на свою ладонь, словно там могли остаться видимые следы меня.

— Прости меня, Саманта.

Заправив прядь волос за ухо, я отвела взгляд, смущенная своей реакцией на него.

— Все в порядке, — прохрипела я.

— Нет. Все совершенно точно не в порядке. Это было непрофессионально с моей стороны, и уверяю тебя, это больше никогда не случится.

Из меня будто выпустили воздух после его слов. А я хочу, чтобы это произошло снова? Теоретически я изменила Майклу, а я люблю его, правда люблю, но мое тело нуждается в том, что сейчас предложил мне Роман. И хотя мне, наверное, стоило бы, но я все же не могла заставить себя пожалеть об этом.

Я согласно кивнула, так как не доверяла себе достаточно, чтобы сказать что-то вслух. Мне так сильно хотелось сделать все это снова, но я понимала, что если открою рот, то именно это и скажу. А я уже и так достаточно унизилась.

Роман прочистил горло, и мы молчали до тех пор, пока машина не притормозила напротив моего дома.

Я попрощалась, даже не взглянув на него, и вылезла из машины. Прохладный ночной воздух овеял платье, остужая разгоряченную плоть и напоминая о том, чем я занималась с Романом. Находясь вдали от тяжелого воздуха, окружавшего нас в машине, я почувствовала, что снова могу дышать.

Престранно, когда человека влечет к тому, кто не является его супругом, но меня влечет. Боже, меня так влечет к Роману. А после этого поцелуя, я уже не уверена, что возвращаться в его клинику будет такой уж хорошей идеей. Единственная проблема заключается в том, что Роман мне небезразличен. Он гораздо больше для меня, чем просто мой доктор — он мой друг. И хотя я сказала себе, что никогда его больше не увижу, я все же слишком сильно привыкла к тому, как ощущаю себя рядом с ним.

Я вошла в дом, положила сумочку на столик возле двери и начала подниматься по лестнице.

— Где, блядь, ты была? — раздался голос Майкла из кресла в гостиной. Он сидел там так, будто поджидал меня.

— Я звонил тебе снова и снова. Я писал тебе сообщения, пока мой телефон не сдох. Чей это был лимузин и опять-таки, где ты, блядь, была?

Он был взбешен. В его глазах сверкал гнев.

— Гуляла с друзьями, — ответила я честно.

— Бред собачий, Сэм. У тебя нет друзей, и мы оба знаем это.

Я снова двинулась в сторону лестницы. Я не в настроении спорить с ним, и честно говоря, у него нет права задавать мне вопросы о том, где я была. Вина подняла свою уродливую голову, когда я вспомнила, что случилось на заднем сиденье лимузина Романа, но я засунула эти мысли подальше и занесла ногу на очередную ступеньку.

Меня развернуло, когда Майкл, вцепившись в мою руку так сильно, что мог почувствовать все косточки, резко развернул к себе лицом.

— Ты трахаешься с кем-то другим? — задал он вопрос, широко раскрыв глаза, как будто едва мог поверить, что сам предположил такое.

— Ты делаешь мне больно, Майкл, — сказала я и дернула руку, стараясь освободиться из его хватки.

— Отвечай мне, Саманта! Трахаешься? — он посмотрел на мое платье, и его глаза округлились еще сильнее. — Разве я не говорил тебе никогда не надевать это платье? Не говорил, что ты слишком старая для подобного дерьма?

Его пальцы еще сильнее впились в мою плоть, и у меня заболела рука и плечо.

— Прекрати это. Отпусти меня, Майкл.

— Просто ответь мне. Скажи, что трахаешься с другим. Я хочу слышать это.

Я едва могла поверить, что он ведет себя подобным образом. Мы женаты уже девять лет, и он никогда не поднимал на меня руку. Сейчас же он вел себя так, будто это был совершенно другой человек. Словно кто-то злой завладел его телом.

— Нет никого другого, Майкл. Пожалуйста, отпусти меня. Ты делаешь мне больно!

Он быстро отпустил меня, и я, потеряв равновесие, врезалась в перила. Рука, которую он сжимал, ударилась об дерево, и разряд боли снова пронзил всю руку и плечо.

Не проверяя в порядке ли я, Майкл слетел по ступенькам, схватил плащ у двери и захлопнул за собой входную дверь.