В этот раз мы пришли почти вовремя. Почти, потому что профессор Дунэл все же прибыл раньше. Кроме нас, не хватало Лорана и Лис с Соль. Все остальные некроманты чинно окружили профессора и по очереди показывали ему свои записи. Тот внимательно читал. Некоторых хвалил, но чаще делал замечания. И тогда студенты, разложив свои тетради прямо на столах с трупами, спешно вносили правки. Увидев меня и Стэша, преподаватель нахмурился.
— Иди сюда, — приказал он моему спутнику.
Всю дорогу Стэш непрерывно рассказывал мне истории, в которых он демонстрировал чудеса храбрости, но в этот момент некромант заметно струсил. Он долго рылся в сумке, прежде чем достать уже изрядно помятую методичку. Профессор брезгливо перелистнул заляпанный чем-то жирным титульный лист и уставился в записи.
— Ты болван, Стэш! — взвился мистер Дунэл через секунду. — Ты не учел в расчетах вчерашние заклинания, нанесенные на тела.
— Но вы не говорили, — растерялся парень.
— Разумеется, не говорил, — раздраженно ответил профессор. — Потому что это очевидно. Если бы ты думал головой, а не другим местом, ты бы сделал все как надо!
Брошюра взвилась в воздух и, порхая, пролетела несколько столов. Стэш бросился за ней вдогонку, а я робко двинулась к профессору со своими расчетами. Вот только он демонстративно повернулся ко мне спиной и взялся проверять работу Рины.
— Неплохо, — скупо похвалил он через минуту. — Работаешь за вторым столом в паре с Кромлином. Ты начинаешь, Кромлин заканчивает. Думаю, у вас все получится… Лэс, у тебя что?
Он подошел к склонившемуся над своими записями студенту и заглянул через плечо. А потом принялся обходить тех, чьи работы вначале были им забракованы. Когда в склеп вошли прогульщики, группа уже вся была распределена по столам. Лишь я продолжала держать свои расчеты, ожидая, когда, наконец, мистер Дунэл проверит их.
Вопреки моим ожиданиям профессор при виде опоздавших не разозлился. Напротив, его сморщенное, как пожухлый лист, лицо осветилось радостью.
— А, Лоран! Ну, наконец-то! Помоги Стэшу, он опять намудрил. А ты, Лис, сегодня не работаешь. Я вашим трупом сам займусь. Ты следи лучше за своей подопечной.
Наконец, профессор обратил внимание на меня. И тут же мученически возвел к небу глаза:
— Ну, иди, показывай, что намудрила.
— Не трусь, — подмигнул мне Кромлин. — Профессор вредный, но смертоубийств за ним не числится.
— Кромлин, — резко одернул его профессор, — почему не работаем? До утра решил нас всех здесь держать?
Парень посерьезнел и поспешил присоединиться к Рине. Она нараспев читала свою часть заклинания и одновременно наносила на труп слегка светящуюся жидкость.
— Астра Линсоу, — недовольно буркнул профессор, — вы работаете со мной за первым столом. Я начинаю, вы заканчиваете. Вопросы есть?
Пока профессор покрывал труп маго-проводником, я наблюдала, как работает остальная группа. Некроманты быстро закончили предварительную обработку тел и теперь, встав у изголовья, с разной степенью успешности включали свои маго-накопители. У одних они были в виде книг, а у других в форме шаров. Я не очень сильна в теории силовых полей, но слышала, что шары легче отдают магическую энергию, зато книги позволяют делать энергетический поток направленным. Впрочем, так как у меня никогда не было таких дорогостоящих магических приборов, я могла и ошибаться.
Кроме меня и трупов в склепе бездельничали только Лис с Солью. Они о чем-то оживленно переговаривались. Никогда бы не подумала, что надменная некромантка сможет подружиться с кем-то из нас. Хотя, с другой стороны, моя бывшая подруга превращалась в очень интересную собеседницу, когда хотела этого. Между тем Лоран закончил что-то объяснять Стэшу. Выглядел Лоран необыкновенно бледным и расстроенным. Он подошел к девушкам, и неожиданно Лис всхлипнула и бросилась некроманту на шею.
«Все-таки я редкостная дура!» — горько усмехнулась я. А ведь говорила себе — не смотри на них. Гном, что вчера так напугал меня, выглядел много приятнее, чем обнимающаяся парочка. Профессор уже успел обработать труп и теперь сердито растирал ладонями стенки не желающего разгораться магического шара. На мой смешок он ответил мрачным взглядом:
— Я кажусь вам смешным, Астра Линсоу?
— Нет, что вы! — Я поспешила стереть застывшую на лице дурацкую улыбку.
Но профессор мне не поверил. Он оскорбленно фыркнул, и в шаре полыхнуло сразу несколько молний. Маго-накопитель затрещал от бьющихся в стенки разрядов и стал ослепительно белым.
— Теперь моя очередь смеяться, — изрек он и уступил мне место.
— Что случится, когда я произнесу заклятие? — спросила я с опаской, кладя руки на шар.
Нет, Голос, конечно, любезно перевел мне заклятие, но звучало оно все равно неопределенно. Но главное, что-то мне не нравилось в этом мертвеце. Слишком миролюбиво он выглядел. Я бы даже сказала, обманчиво спокойно, учитывая то, что вчера весьма агрессивно щелкал зубами.
Пальцы начало покалывать от пронизывающей их магии.
— Если хоть что-то получится, будет уже хорошо, — заявил профессор, бегло пробежав взглядом по моим записям.
Его губы пренебрежительно сморщились, и мысленно я с ним согласилась. Интонационный рисунок, который у меня получился, не совсем соответствовал тому, что звучал в моей голове при виде этих символов.
— Ну, что стоишь? Начинай, — приказал профессор и как бы невзначай отодвинулся подальше.
И тогда я решила не пользоваться своими расчетами, а положиться на Голос.
— Debesurergore poteru, — отчетливо произнесла я.
Руки обожгло, в уши ворвался низкий гул, свет тревожно замигал и погас. Склеп погрузился в темноту.
— Читать не умеешь? — Откуда-то издалека донесся крик взбешенного профессора.
Я не ответила. Шум накатывал и отступал, как морской прибой.
Свет на мгновение вспыхнул, и я увидела искаженное яростью лицо профессора. А потом он исчез. Я оказалась на берегу моря, а передо мной на корточках сидел мертвый гном и скалился, как цепной пес. Вот его зубы клацнули, и мертвое тело напряглось…
Светильники опять зажглись, прогоняя видение моря и гнома, прыгающего на меня…
— Morius— взвизгнула я и бросилась прочь.
Сзади раздался мощный хлопок и громкие проклятья. В спину ударила воздушная волна, окутывая нестерпимым запахом гнили. В мое плечо что-то больно вцепилось. С усилием я оторвала это от себя и с трудом сдержала новый вопль: эта была гномья кисть, и она продолжала шевелиться.
— Астра Линсоу, «два»! — раздался разъяренный крик сзади.
Это, с одной стороны, успокоило — раз профессор Дунэл способен ставить «двойки», значит, все живы. С другой стороны, стало ужасно стыдно за свою истерику. А как представила ухохатывающуюся надо мной троицу в лице Лис, Соль и Лорана, ускорила бег. Я свернула в одно ответвление, потом в другое, третье… По-моему, сзади слышались крики и топот. А может, нет. Коридор исчез. Я мчалась по кровавому берегу, сотрясающемуся от морского прибоя. Сейчас море было неспокойно. Волны с грохотом выбрасывали на песок черные камни, а сизые тучи готовились низвергнуть вниз потоки воды. Где-то на горизонте сверкала зарница. Кто-то ущипнул меня за ногу, и я с отвращением отшвырнула от себя хищную мерзость. Море швыряло на берег вовсе не камни, а крабов. И все они, щелкая клешнями, устремлялись со всех сторон ко мне.
— Астра! — с трудом прорвался сквозь рев, скрежет и лязганье чей-то крик.
Я обернулась и увидела полного человечка, который призывно махал мне рукой.
— Мистер Робсон, — обрадовалась я и припустила к нему со всех ног, огибая на бегу крабовые ручейки, пока со всех сил не врезалась в невидимую преграду.
Призрачная картинка исчезла, а следом и шум моря. Кругом было темно и тихо, а еще сильно болели лоб и плечо. Но не успела я осознать ужас того, что заблудилась в подземелье, как стена, о которую я ударилась, вдруг отодвинулась, и вспыхнул слепящий свет.
— Я ждал тебя, Астра. Прошу извинить за то, что приглашение получилось несколько… хаотичное. — Передо мной стоял библиотекарь и, подслеповато щуря глаза, разглядывал меня. — Но мне очень нужно было тебя увидеть, а ты не отвечала на мои приглашения.
И правда, почтальон пару раз приносил мне письма от мистера Робсона, но я трусливо прятала их в дальний ящик. У меня и так неприятностей хватало, чтобы еще и отчитываться за сгоревший свиток перед тем, кто неофициально считался непревзойденным мастером проклятий.
— Доброй ночи, мистер Робсон. — Зубы невольно клацнули, и вместо Робсон у меня получилось Роб-цок-цок.
— Ох ты батюшки, — всплеснул он своими пухлыми ручками. — Да, на тебе лица нет! Совсем заморили, бесчувственные некроманты. Идем-ка, чайком тебя отпою. А потом поговорим.
В подземной части книжных угодий мистера Робсона я еще ни разу не была. И сейчас невольно открыла рот.
Мы стояли на хлипкой деревянной площадке почти под потолком, а библиотечные архивы уходили глубоко вниз стройными книжными рядами. Под нами причудливой паутиной висели мостики. Они были расположены на разной высоте и расходились в стороны. С них свисали канаты. Их разлохматившиеся концы кольцами лежали на облицованном гранитными плитами полу. Пол этот казался очень далеким, а место, на котором мы едва помещались вдвоем, очень ненадежным. Нет, как фея, я высоты, разумеется, не боялась, но это когда есть крылья. Но сейчас я не представляла, как спускаться.
Мистер Робсон по-мальчишески подмигнул и пнул лежавший под ногой сверток. Тот полетел вниз, на ходу разворачиваясь в веревочную лестницу.
— Жду внизу, — бодро произнес он. — А я пока чай заварю.
Кармашки на сюртуке, обтягивающем круглый животик, зашевелились и оттуда выпростались две пары паучьих ног.
— Рудименты. От папы достались, — непонятно объяснил мистер Робсон.
Он потер этими рудиментами друг о друга, прыгнул на один из канатов и лихо слетел по нему вниз.
Чтобы оказаться на полу, мне потребовалось значительно больше времени. За соседним стеллажом уже раздавалось веселое бряцанье посуды, пахло заваренной мелиссой и шиповником. Я завороженно посмотрела на солидные фолианты: все как один прокопченные временем. На каждом висел ярлычок со сложным буквенно-цифровым кодом. Полки были поделены на сектора, разделяемые разноцветными флажками самых разных форм. Проделанная работа впечатляла, но при этом я не представляла, как можно быстро сориентироваться в таком обилии абсолютно непонятных символов. Завороженная, я дотронулась до кожаной обложки одной из книг.
— Астра, ничего не трогай. Иди сюда, — сразу послышался голос мистера Робсона, и я испуганно отдернула руку.
Пройдя несколько метров книжного туннеля, я увидела проход в небольшой читальный зал. Он состоял всего из трех пар столов. Один из них был застелен белой скатертью. Вокруг него кружил библиотекарь, красиво расставляя вазочки с печением, конфетами, вареньем. Толстый чайничек гордо высился посередине этих вкусностей, заботливо прикрытый войлочным чехольчиком с легкомысленной аппликацией божьей коровки.
При виде меня мистер Робсон просиял и отодвинул один из стульев.
— Давай, девочка, присаживайся. Нельзя же себя настолько учебой доводить! Как былиночка тоненькая стала.
Он налил мне крепкого чая и, не спрашивая, пододвинул сахарницу. Я послушно положила пару ложек, размешала. Все это время мистер Робсон не спускал с меня глаз.
— Ну как? — встревоженно спросил он, стоило мне пригубить напиток.
— Очень! — искренне ответила я.
Библиотекарь просиял, будто я сообщила ему о присуждении королевской премии.
— Печеньку бери. Сам пеку, по рецепту бабушки. И вареньем, вареньем намазывай, — заботливо посоветовал он.
Печенье оказалось миндальным, а варенье столь ароматным, что казалось, землянику только-только собрали.
— Вкусно, — восхитилась я.
— Вот и кушай, — поощрительно закивал мистер Робсон, умильно глядя на меня. — За мистером Бесоном жила как за каменной стеной. А тут столько невзгод, такие потрясения! По мистеру Бесону, верно, сильно соскучилась?
Я замешкалась, не зная, что ответить.
— Знаю-знаю, дуешься на него. Да напрасно. Дело у него важное, неотложное. Да ты и сама уже знаешь — мир на грани гибели стоит. Спасать его надо.
— И как мистер Бесон его спасет? — скептически осведомилась я, отодвигая чашку.
— Он не спасет. И некроманты не спасут. А Дракон Охон, Создатель этого мира, спасет, если захочет. И если найдет дорогу в наш мир. Заблудился он, сердешный, в водах Межмирового Океана. Надо ему маячок на Драконьей Горе в Эльфостане зажечь. Туда мистер Бесон и отправился.
От известия, что мой хозяин в логове мертвецов, я недоверчиво уставилась на библиотекаря. Мистер Бесон всегда был отличным продавцом книг и добрым хозяином (пока не заключил это дурацкое пари), но представить его бесстрашным воином я не могла.
Библиотекарь насмешливо хмыкнул на мое изумление.
— Все мы не такие, какими кажемся. Возьмем, к примеру, тебя… Все думают, что ты робкая эльфийская рабыня, пугающаяся собственной тени. Но никто не знает, что ты можешь перечить даже Лунному Коту, которого боятся сами Демоны. Или Лоран, под маской высокомерия которого прячется самоотверженность и нежное сердце… А, — лукаво погрозил мне пальцем мистер Робсон, — похоже, для тебя это не тайна!
— Вы ошибаетесь, — холодно ответила я, вспомнив обнимающуюся парочку.
— Время покажет, — погладил свой животик библиотекарь.
Его паучьи лапки исчезли, словно их и не было. Библиотекарь выглядел самым обычным человеком. Точнее, казался. Я неплохо знала историю, но никогда не слышала о людях-пауках. Задать вопрос не успела.
— Океан… Ты его видишь? — подался он вперед.
Когда я кивнула, мистер Робсон облегченно улыбнулся:
— Вот и отлично! Мистер Бесон сделает свою часть работы — зажжет маяк. А ты теперь должна сделать свою — заставить Дракона захотеть искать наш берег.
— Я не понимаю.
— Поймешь, — пообещал мистер Робсон и резко сменил тему. — Как, кстати, поживает мой свиток? Очень ценная вещь, между прочим. В свое время Дракон Охон изготовил его для своей возлюбленной, чтобы она могла с ним общаться во время разлуки. Когда Эльфостан взяли, Иппат Ронский нашел его в апартаментах королевы фей и отдал мне на хранение.
— Мне так жаль, — я невольно вжала голову в плечи, — но он сгорел.
Библиотекарь некоторое время смотрел на меня так, будто перебирал проклятья поизощренней для бедной маленькой феи. Но потом вдруг расслабленно улыбнулся и беззаботно пожал плечами.
— Сгорел так сгорел. Главное, ты видишь Океан и овладела языком Драконов. А значит, все идет по плану.
— По какому плану? И почему мистер Бесон мне ничего не рассказывал?
Как же я устала от бесконечных тайн! С тоской вспомнились былые деньки, когда моей самой заветной мечтой было выучиться на магодизайнера. Тогда я и помыслить не могла своей жизни без мистера Бесона. Мне с ним было хорошо, но я хотела при этом иметь собственное дело. И вот за несколько дней все перевернулось с ног на голову.
— Ты слишком волнуешься, дорогая. Выпей еще чаю. И вот это варенье попробуй, малиновое, — засюсюкал мистер Робсон.
Подавая пример, он положил ложку варенья в рот, сделал маленький глоток из чашки и зажмурился от удовольствия. Когда я покорно выпила новую порцию чая, он продолжил этот странный разговор.
— Мистер Бесон не мог раньше посвятить тебя в наш план, так как он в то время был довольно зыбким. Хотя не более зыбким, чем план Лорана. Должно было произойти несколько вещей, чтобы появилась реальная надежда на успех. И они случились: Лоран прочитал книгу и понял, что оживить фею он сможет только с твоей помощью, свиток признал тебя и дал возможность одновременно находиться в двух реальностях. Ну и третье — твои успехи в магии. Мои паучки наблюдали за тобой — ты была просто очаровательна в склепе! «Morius», — передразнил меня мистер Робсон.
Он заливисто засмеялся, раскачиваясь и похлопывая себя по коленям.
— Слышала бы ты, как профессор Дунэл ругался! Хотя хорошо, что не слышала — рано тебе еще. Теперь он долго будет думать, что за набор бессмысленных звуков ты издала. А главное — почему все это подействовало. И как отчитываться перед ректором за испорченный труп…
— И чего здесь хорошего? — мрачно спросила я, покраснев.
— То, что Дракон летит сюда, моя девочка, а вместе с его приближением растет твоя сила. Дракон — это концентрация Магии Жизни, и чем быстрее профессор оградит тебя от своего трупного искусства, тем для него же лучше. А пока я послал весточку мистеру Бесону, обрадовал старика. Он все подготовит для встречи с Создателем. Но мистеру Бесону будет трудно уговорить Охона спасать мир, который уничтожил его возлюбленную. К его прибытию фея, что находится в особняке герцогов Ронских, должна быть живой. Здесь наши интересы полностью совпадают с интересами Лорана. А вот что касается Амулета, который твой некромант жаждет получить, тут все несколько сложнее. Он ни в коем случае не должен достаться некромантам. Они и так много бед принесли этому миру: того и гляди развалится по швам. Часть некромантов все еще верит, что может исправить содеянное, наштамповав собственных мертвяков. Но самые мудрые среди них давно поняли — это тупик. Магии в мире становится все меньше и близится время, когда некроманты не смогут пополнять свою армию.
— Лоран считает, что с Драконьим Камнем у нас есть шанс победить, — возразила я.
— В одной битве. Ну, двух. А дальше?
Мистер Робсон встал и принялся расхаживать взад-вперед.
— Дело в том, Астра, что за исключением самих некромантов и еще нескольких не очень многочисленных рас, наподобие фей, обитатели этого мира зависят от магии их Создателя. Всех их питала Сила, заключенная в Амулете. Много лет назад Иппат Ронский сильно обиделся на эльфов. Он был боевым магом и защищал приграничные эльфийские земли от горных великанов. Весьма опасное, между прочим, занятие, если учесть, что великаны в три раза выше обычного человека и абсолютно нечувствительны к магии. А когда с великанами было покончено, эльфы заплатили лишь треть от положенной суммы. Но больше всего его расстроила красавица княжна Эриана, в которую он был влюблен. Она была невестой Дракона Охона, но он предпочел гордой княжне фею. И тогда Эриана решилась на последнее средство, столь любимое женщинами, к какой бы расе они ни принадлежали: девушка решила вызвать у Дракона ревность. Когда Иппат узнал, что был для прекрасной эльфийки лишь средством, он разозлился и поклялся уничтожить этот эгоистичный и жадный народ. Пять лет ему потребовалось для того, чтобы осуществить свою месть. Среди дьюингов он пользовался большим уважением, ему благоволила сама королева Иридия. Да и его лучший друг, небезызвестный тебе лорд Диабо, в то время командовал королевскими войсками. И как только пришли вести, что Дракон Охон в очередной раз покинул наш мир, друзья начали действовать. Пока лорд Диабо стягивал войска, Иппат Ронский проник в Эльфостан и выкрал у феи Амулет Дракона. Дальше все произошло очень быстро. Войска дьюингов вошли в эльфийские леса, и через семь дней эльфийская столица оказалась осажденной. Эльфы, разнеженные за тысячелетья беспрекословным преклонением других созданий Дракона, сопротивления почти не оказали. Эльфостан пал за несколько часов.
Часть истории я знала из книг, но не только. Было еще кое-что. Эриана — вспомнилось вдруг мне. Лоран не раз говорил о своей няне эльфийке, а эльфы никогда не давали своим детям одинаковые имена. Неужели Лорана воспитывала последняя эльфийская княжна?
— Что стало с княжной? — спросила я, охваченная дурными предчувствиями.
— О, — подвижное лицо библиотекаря трагически сморщилось, — Иппат Ронский не нашел ее в гибнущем городе, как ни старался. Да ее там и не могло быть. В тот день, когда они поссорились и расстались, эльфийка тоже покинула лесную страну. Дело в том, что Иппат Ронский был видным мужчиной и смог растопить ледяное сердце гордой красавицы. Только расставание позволило ей осознать непростую для нее истину: она, единственная дочь Князя Перворожденных, влюбилась в смертного. Эриана бросилась за ним следом, да по дороге они разминулась. Вместо Ипппата ей повстречался лорд Диабо.
— Наш ректор? — охнула я.
Мистер Робсон грустно кивнул.
— Эриана была беременна, а лорд Диабо всегда мечтал о сыне. К сожалению, для того чтобы у некроманта родился наследник, сам некромант должен беззаветно любить свою жену. Увы, сердце нашего ректора не способно на пылкие чувства, поэтому у него рождались лишь девочки. Вот наш лорд и решил воспитать сына Иппата как собственного. После родов Эриане удалось сбежать из плена, но в те времена эльфийкам бродить по нашему городу было небезопасно, она оказалась у работорговцев. Иппат слишком поздно ее нашел: Эльфостан был уже разрушен, а несчастная девушка почти обезумела от горя и страданий. Иппат тогда сильно разгневался. Он штурмом взял дворец Диабо и вызвал своего бывшего друга на магическую дуэль. С тех пор наш ректор не переносит света и прячет лицо. Иппату Ронскому его победа счастья не принесла, хоть и позволила обрести сына. Эриана так и не простила ему гибели Эльфостана, как он ни пытался вымолить у нее прощение. И тогда он решил сделать все, что в его силах, чтобы исправить то зло, что совершил. Он хотел вернуть Амулет и свиток фее, чтобы она призвала назад Дракона, и тот исправил все, что натворили люди. А пока он отсутствовал, Эриана всю свою нерастраченную любовь отдала будущему герцогу Ронскому, отказываясь при этом называть себя его матерью.
— Ох, — скорбно вздохнула я.
— Вот именно, «ох», — согласился библиотекарь. — Но это «ох» не идет ни в какое сравнение с тем, что случилось дальше. Дело в том, что фея Нерда во время осады Эльфостана сбежала в Гиблые Болота — жуткое место, за которым прячется царство фей. Там грань миров особенно тонка, отделяя наш мир от лунного, и это позволяло феям жить сразу в двух мирах. Иппату удалось то, что не удавалось никому, кроме фей: он преодолел болота и нашел Нерду. Но и здесь слишком поздно. Она разродилась от бремени прелестной девочкой, но без Амулета жизнь в фее угасла вместе с первым криком ребенка. Магу удалось предотвратить необратимые изменения с помощью некромантских заклинаний, но зажечь огонь жизни было не в его силах. Иппат вернулся домой вместе со скорбной ношей и остаток жизни посвятил тому, чтобы попытаться оживить фею. К сожалению, дни его были сочтены. Испарения Гиблых Болот нанесли непоправимый вред его здоровью. Плохо было то, что ему некому было передать свое дело, а сын был еще слишком мал. Перед смертью Иппат замуровал себя вместе с Амулетом, оставив завещание, что дверь в его склеп сможет открыть лишь Нерда.
— Так, значит, та фея — жена Дракона Охона? — ахнула я, вспомнив хрустальный гроб.
— И твоя мама, девочка.
Некоторое время я потрясенно молчала. Все это не укладывалось в голове. Да и верилось с трудом.
— Откуда вы все это знаете? — наконец, выдавила из себя я.
— Бесон был слугой Иппата. Они вместе прошли огонь и воду. Ему Иппат передал тебя и велел заботиться. Он не хотел в своем доме держать и мать, и дочь. Помня о предательстве лучшего друга, он не доверял больше никому. У Бесона ты была в безопасности. Ветеранов часто одаривали рабами, и замаскировать тебя под эльфийку, заострив ушки, великому магу не составило особого труда.
Я попыталась налить себе еще чая, но чайник оказался пуст. И вазочки со сладостями тоже. Слушая библиотекаря, я нечаянно уничтожила все его запасы. Мистер Робсон улыбнулся, заметив это.
— Ты проголодалась и устала, Астра. Вечер был хлопотный, а тут я еще со своими историями. Поэтому далее буду краток. После того, как Иппат Ронский умер, все и началось. Первой обратилась в нежить Эриана и чуть не убила Лорана, который привык ее считать своей няней.
— Какой ужас! — выдохнула я. — И сколько лет было Лорану?
— Десять. Но, хвала Творцу, мальчик так и не понял, что произошло. Ее сожгли, и Лоран до сих пор считает, что его няня ушла, получив вольную, — сообщил мистер Робсон. — Но то, что произошло дальше, было много серьезнее. Через десять лет зашевелился Эльфостан. Тор — последний князь эльфов — восстал, и отныне все его стали звать Мертвым Эльфом. Лоран вместе с лордом Диабо отправились в опасную экспедицию. Им удалось пленить Тора, но все это не дало особого результата. В Эльфостане нежить продолжала множиться.
— Но как Лоран мог избрать в наставники такого негодяя? — возмутилась я.
— Он не знал. Сначала он был маленьким, поэтому ему не рассказывали, а потом уже и рассказывать было некому… И, Астра, я очень рассчитываю на твое молчание. Как ты думаешь, что будет, узнай Лоран правду?
— Он вызовет ректора на поединок, — прошептала я.
— И, несомненно, проиграет, — безжалостно закончил библиотекарь, — поэтому…
Он прижал палец к губам, и я согласно кивнула.
— У тебя, Астра, есть все шансы оживить свою маму и открыть дверь. Вот только Амулет Дракона не должен попасть в руки Лорана. Иначе битва с нежитью пойдет по новому кругу. И так будет, пока энергия Камня не иссякнет.
— Что я должна делать?
— Я скажу тебе…