— Лоран, думаю, можно ничего не объяснять, — заявил лорд Диабо, вслед за молчаливым дворецким входя в просторный холл. При этом он крепко сжимал мою руку.
Мой любимый некромант стоял на середине широкой лестницы. На слова своего наставника он не ответил. Он смотрел на меня: небритый, похудевший, с темными кругами под глазами.
— С тобой все в порядке? — глухо осведомился он.
Я кивнула. Ночь и весь следующий день я провела в маленькой каморке на последнем этаже мрачного особняка, с мертвецами в качестве прислуги. Ночь выдалась жуткая. Жилище лорда Диабо после захода солнца оглашалось заунывным воем, душераздирающим скрежетом, пронзительным звоном цепей. Когда это приближалось к моим дверям, я не спускала глаз с дверной ручки. Все казалось — вот сейчас она поползет вниз, и дверь откроется. Но потом звуки удалялись, чтобы через некоторое время вновь вернуться. Удивительно, что к рассвету я не поседела. Днем особняк затих, но все равно беспокойство за Лорана и моих друзей не давало мне уснуть. Часы тянулись нехотя и однообразно. Два раза в комнату входила эльфийка с остекленевшими глазами и замедленными движениями. Она приносила еду и забирала ночной горшок. Но к еде я не смогла притронуться — осознание, что из-за моей глупости мир теперь находится на краю гибели, лишило меня аппетита.
Когда красное солнце коснулось нижнего края узкого, словно бойница, окна, в комнату снова вошла мертвая эльфийка. В этот раз она принесла мою верхнюю одежду. Я позволила ей накинуть на себя плащ и покорно спустилась следом по темной и узкой лестнице в просторный холл. Там меня уже дожидался лорд Диабо со своей дочерью и Ромусом. Потом последовала долгая дорога в томительном молчании. Собственно, лорд Диабо раскрыл рот, лишь увидев Лорана.
— Лорд Диабо, надеюсь, вы понимаете, что похитив Астру, нанесли мне оскорбление?
Голос Лорана звучал на редкость тихо и невыразительно, но лорд Диабо откашлялся, прежде чем ответить.
— Не надо преувеличивать, мой мальчик. Ты потерял Астру, мы ее нашли и привезли тебе…
— Понятно, что сейчас прозвучит условие ее передачи. Но прежде чем вас выслушать, я хотел бы поговорить с Астрой.
— Нет, — покачал головой лорд ректор.
Я дернулась, когда пальцы Ромуса вновь впились мне в шею. Прямо в синяки, которые он оставил мне вчера. Лоран побледнел так, что мне стало страшно за него.
— Здесь условия ставим мы, — противно засмеялся рыжий паяц, но лорд Диабо осадил его.
— Тебе никто не давал слова, Ромус… Лоран, насколько я понимаю, ты уже подготовил фею к оживлению?
Мой некромант медленно кивнул.
— Тогда проводи нас туда. Я хочу взглянуть, как твоя подружка будет оживлять ее. А потом мы заберем Амулет и с его помощью активируем портал. Лоран, клянусь, ты получишь свою Астру обратно сразу же после того, как мы все окажемся в другом мире.
— Отец, мы так не договаривались, — возмутилась Лис.
— Мы договаривались, что я возьму с собой тебя и этого оболтуса Ромуса. На этом все. — В недрах темного капюшона вспыхнула пара красных огоньков, а в голосе лорда ректора прозвучало неприкрытое раздражение. — Опытный некромант будет там мне много полезней, чем вздорная дочь с рыжим клоуном… Поэтому, не зли меня, Лис.
Гордая красавица умолкла, а Лоран быстро спустился по лестнице.
— Идемте, — бесцветным голосом произнес он.
Одеваться он не стал. Лишь прихватил световой шар и повел нас уже известным мне маршрутом в подвал. Там, после петляния по лабиринту между стеллажей с жутким содержимым, мы оказались у знакомой двери. Открылась она сразу же, как только Лоран прикоснулся к ней. Он резко обернулся, когда я невольно закашлялась, глотнув морозного воздуха. Взгляд его на мгновение потеплел. Мне показалось, что он сейчас мне что-то скажет, а еще лучше намекнет, как мне вести себя дальше. Почему-то я ни на секунды не сомневалась, что у него есть план. Просто не мог не быть!
Но мой некромат лишь посторонился, пропуская нас в круглое помещение. Теперь в нем появился передвижной столик. На нем лежало легкое платье феи, придавленное уже известным мне магонакопителем и тетрадью с заклинаниями. Там же стояла бутылочка с остатками магических чернил и кисточкой, с помощью которой на тело феи наносились подготовительные формулы. Сама фея лежала прикрытая легким одеялом все в том же хрустальном гробу на черном постаменте.
Лорд Диабо первым делом направился к столику и раскрыл тетрадь. Ромус остался сторожить меня, а Лис, зябко кутаясь в свой подбитый мехом плащ, подошла к фее. Некоторое время она кривилась, переводя взгляд с лица покойницы на меня.
— Интересно, это все феи на одно лицо? Или они родственницы? — обратилась она к Лорану. — Надеюсь, ты выяснил это и учел, когда подготавливал труп.
Ее рука потянул к покрывалу. Я рванулась, чтобы помешать, но пальцы Ромуса тут же впились в мою шею. Впрочем, содрать покрывало Лис не успела. Лоран перехватил ее руку.
— Я все учел, Лис, — ответил он на ее возмущенный вскрик. — А ты, Ромус, еще раз дотронешься до моей невесты и, клянусь, будешь следующим трупом, которого я подниму.
— Лис, отойди в сторону и не мешай, — прикрикнул лорд Диабо. — А ты Ромус, оставь Астру в покое. Лоран — разумный мальчик. Он понимает, что меня обманывать ему не с руки.
А потом он протянул мне тетрадь с заклинаниями. Пальцы в черной перчатке были невероятно длинными. Вдруг показалось, что лайковая кожа скрывает острые когти.
— Ну, Астра Линсоу, очень надеюсь, вы оправдаете надежды моего ученика. Иначе мне придется предпринять крайне неприятные для вас действия.
— Мне кажется, лорд Диабо, — язвительно отозвался Лоран, — вы уже предприняли крайне неприятные действия. Вы разрешите мне дать Астре небольшие инструкции?
— Разрешаю, — помедлив, кивнул лорд Диабо. — Астра, можешь подойти к Лорану и обсудить предстоящий ритуал. И без глупостей. Я с вас обоих глаз не спущу.
Лоран ободряюще улыбнулся мне и протянул записи. Наши пальцы ненадолго соприкоснулись. Его руки окоченели от холода, но от него самого веяло таким теплым участием, что я с трудом удержалась от слез.
— Все будет хорошо, Астра. Обещаю, — шепнул он мне.
Я кивнула м заставила себя вчитаться в записи. Почерк Лорана был крупным и резким, как он сам, но в то же время разборчивым. Некоторое время я пыталась вникнуть в написанное, но буквы разъезжались, а взор застилала пелена слез. Лоран платком осторожно вытер мне глаза:
— Соберись, Астра. У тебя все получится.
Я снова кивнула.
Amostero drogus…
Где-то вдалеке послышался рокот океана, а глаза снова заволокло. Только теперь это были не слезы, а туман.
— Можно я сразу прочитаю? — взмолилась я.
Мне хотелось закончить все это поскорее. И обрадовалась, когда Лоран кивнул. Он взял магонакопитель, и, когда мы подошли к изголовью хрустального гроба, книга вспыхнула ослепительно белым. Я положила на нее тетрадь с записями, вгляделась по-новому в длинную вереницу строк.
Amostero drogus
Teorro uster faves…
К шуму Океана присоединился еще один звук. Он был похож на хлопанье крыльев. Невидимый Голос, столько раз выручавший меня, прозвучал в этот раз так близко, словно незнакомец стоял за плечом, по другую сторону от Лорана. Я с трудом удержалась, чтобы не оглянуться, и закрыла глаза. Мне не нужно было больше читать записи. Только повторять вслед за Голосом, в точности следуя интонации. С каждым словом рокот Океана усиливался. Я уже чувствовала запах моря и соленые брызги на лице. И вот темнота перед глазами разорвалась, впуская меня на кроваво-красный берег.
Гроза разыгралась не на шутку. Молнии друг за другом расчерчивали клубящиеся тучи ослепительно белыми росчерками, а волны ревели, вздыбливаясь и опадая, почти черные от поднятой со дна мути. Это было страшно, но и красиво. Так красиво, что хотелось кричать от восторга. Каждая клеточка вибрировала в такт этой мощной симфонии разбушевавшейся стихии, сложенной из грохота прибоя, треска молний, шуршания песка и собственного восторга: яростного и нежного одновременно.
Тр-р-р, — лопнула за спиной кожа, и на свет вырвались два крыла. Тело пружиной подбросило вверх, крылья затрепетали, приветствуя пощелкивающий от разрядов воздух. То, что я испытывала, не имело ничего общего с нежной мелодичностью лунного сияния. Здесь все кипело яростью и азартом. И мое тело отзывалось на это, крутясь волчком, ныряя в облака, вторя замысловатым зигзагам молний. В какой момент рядом со мной возник Дракон — я не поняла. Но обрадовалась его присутствию. Из нас получилась красивая пара, хоть и сумасшедшая. Впрочем, как и все вокруг. Я взлетала и падала, вторя волнам, он нарезал вокруг меня круги, разгоняя тучи, сам подобный молнии, сверкающий и грозный. Не знаю, как долго длился этот безумный танец, но пришел момент, когда я почувствовала измождение. Дракон в очередной раз нырнул в облака, да так и не вынырнул. Ветер стих, и гроза громыхала уже где-то на горизонте. Небо очистилось, и мне улыбнулась луна. В моем мире до полнолуния было еще полмесяца, но здесь она была круглой и яркой.
Лунное сияние омыло меня, унося усталость. Куда делся Дракон — не знаю. Мне было все равно. Я наслаждалась новым звучанием музыки — теперь тихой и нежной. Она придала мне новые силы. Я запорхала ей в такт над водной поверхностью, почти касаясь ее. Вскоре она успокоилась и превратилась в зеркальную гладь, в которой отражались луна, и звезды, и танцующая фея. Но вот мое отражение порхнуло мне навстречу, и мы закружились вместе, глядя друг на друга и улыбаясь.
Звонкие хлопки неожиданно звонко прозвучали в наступившей тишине. Мы обернулись. На берегу стоял высокий молодой человек и аплодировал нам. Мое отражение схватило меня за руку и потянуло в сторону этого незнакомца. Изумленная и испуганная, я позволила увлечь себя. И пока мы летели, одна деталь бросилась в глаза: у моего отражения были человеческие уши, а не острые, как у меня.
Не успела фея коснуться песка, как молодой человек подхватил ее и закружил в объятиях. Я растерянно наблюдала за этой пылкой встречей. И когда первая радость утихла, незнакомец и фея вспомнили, что на побережье кроме них есть еще кто-то. Они обернулись, во все глаза разглядывая меня, а я их. Фея теперь казалась еще более юной, чем тогда, когда лежала в гробу. Возможно, из-за детской непосредственности в глазах. Она оглядывала меня с головы до ног. В этом бесцеремонном рассматривании не было невежливости или злобы, только любопытство. Так ребенок радостно знакомится с чем-то новым в своей жизни, не ожидая никакого подвоха. Молодой человек выглядел серьезней, но не намного. Его фигура была стройна и изящна, но больше подходила танцору, а не воину. Тонкие черты лица казались почти женскими, если бы не затаившаяся в зеленых глазах усмешка, свойственная лишь безумцам и мудрецам. Впрочем, незнакомец в большей степени выглядел смущенным, чем насмешливым.
— Э-э-э, дорогая, — обратился молодой человек к фее, и я узнала Голос, что звучал в моей голове. — Позволь представить тебе дочь.
— У тебя есть дочь? — удивилась фея.
— У нас, — с умилением улыбнулся ей молодой человек. — Помнится, я оставлял тебя немного беременной. И вот…
Как-то не так мне представлялась встреча с папой и мамой. Парочка опять не сводила глаз друг с друга, вновь забыв о моем существовании. Я кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание.
— Э-э, простите, что отвлекаю. Но мир, что вы, мистер Охон, создали, сейчас стоит на пороге гибели. Мистер Робсон считает, что если Мертвому Эльфу отдать Амулет Драконов, то ему, как Верховному Князю Перворожденных достаточно будет лишь приказать эльфам, чтобы они ожили. А мистер Бесон уже разжег сигнальные огни на Священной Горе, чтобы вы смогли ступить в наш мир во плоти. Вы должны навести там порядок. Оживить не только эльфов, но и других созданий, в которых уже однажды вдохнули жизнь. А еще моих друзей — Трына и Тропа. Они очень хорошие!
Охон покачал головой:
— Не вернусь. Моя любимая, к счастью или к сожалению, моим созданием не являлась. И раз умершая в вашем мире, она там уже никогда не возродится. Нити, связывающие ее сущность с прежним телом, разорваны. Много лет я витал над Океаном, не давая душе Нерды раствориться в этих водах без остатка. Тогда я и проклял мир, который убил ее. Поклялся, что моя нога никогда больше не ступит на его земли. Я бесконечно благодарен тебе, Астра, что ты освободила душу моей Нерды из плена Межмирового Океана. Без тебя я бы не справился. И я готов выполнить любую другую твою просьбу, но назад не вернусь.
— Но как же, — растерялась я. — Вы не можете так поступить! Вы же Создатель!
У меня не было слов! До этого я представляла себе Дракона Охона мудрым и справедливым. А когда узнала от мистера Робсона, что он мой отец — испытала странные чувства. Мне так захотелось верить, что скоро я обрету родителя — могучего и доброго, который оградит меня от всех печалей и горестей. И кого я увидела перед собой? Безответственного юнца в обнимку с девушкой, которая глаз не сводила со своего любимого. То, что я ее дочь, лишь вызвало у нее мимолетное любопытство. Мне стало горько и до слез обидно.
— Мы можем взять тебя с собой, — предложил Дракон. — Этот мир лишь одно из отражений малой части другого мира, в котором родился я. Могу оживить и другое, а потом подарить тебе. Видишь, сколько звезд на небе? Выбирай любую, и она будет твоей.
Я посмотрела на ночное небо. Высоко-высоко сияли звезды. Россыпи звезд. Они перекидывали алмазные мосты с одного края Океана к другому, отражаясь в морской глади. А посреди всего этого великолепия небесной королевой сияла луна. Волны лениво лизали песок. Берег был черен и задумчив. Вокруг царила тишь и благодать. В отличие от того, что творилось в моей душе.
— Я хочу, чтобы мой мир получил еще один шанс, — тоскливо заметила я. — Вы не можете так просто отмахнуться от ваших творений.
— Нет ничего проще. Найди Амулет и отдай Тору, как посоветовал Паук Робсон. Тор оживит эльфов, и омертвление мира прекратится. После Перворожденных постепенно пробудится жизнь и в остальных моих созданиях. Запомни только одно: Амулет Дракона не может носить долго тот, кто не является моим прямым потомком. Он сожжет разум и разрушит душу. В последнее мое посещение эльфы хотели, чтобы я освежил их кровь, так как к тому времени способной носить Амулет оставалась лишь княжна Эриана, дочь последнего Великого Князя из рода Нелии. Помни об этом, Астра. И как только колдовство свершится, пусть Амулет вернется к тебе. Он жив и наполняет магией жизни все вокруг, лишь когда слышит биение сердца того, в ком течет кровь Дракона.
— Но Амулет хранится в склепе Иппата Ронского. Он заколдовал дверь к себе так, что открыть его сможет лишь… Нерда, — замялась я, не решаясь назвать фею мамой.
— Я не хочу в склеп! — Глаза девушки испуганно округлились, и она прижалась к Охону. — Любимый, пожалуйста! Я до смерти боюсь трупов.
— Тебя никто и не отпустит. — Дракон успокоил фею легким поцелуем, а потом посмотрел на меня. — Я недавно помог тебе оживить одно очень забавное создание. Я Бестию имею в виду. Она поможет. Хотя, как по мне, тебе лучше лететь с нами.
Это было невозможно. И я грустно покачала головой:
— Я остаюсь.
— Из-за красавца-некроманта? — понимающе усмехнулся Дракон, а фея встрепенулась.
— О, ты влюбилась! Расскажешь?
— Вроде как нет времени, — покраснела я. — А Бестии мы пробовали с Лораном приказывать. Но мне показалась, она перемещается лишь туда, куда хочется ей, а не нам.
— Сейчас разберемся с этой хитрюлей, — пообещал Дракон и свистнул по-особому.
Впрочем, несмотря на замысловатость перелива, пожалуй, я без особого труда воспроизвела бы его. Память на звуки у меня всегда была отменная.
Некоторое время ничего не происходило. Охон виновато посмотрел на меня с видом «ну, я сделал все, что в моих силах». Но по тому, как он прижимал Нерду, думал он сейчас не о спасении своих творений, а о том, как потактичнее распрощаться со мною. Когда я уже отчаялась, воздух около нас замерцал, и из ниоткуда выскочила Бестия. Она закрутилась, запрыгала вокруг нас, по-собачьи выражая радость встречи.
— Вот и отлично! Псина послужит тебе, как в свое время мне, — с облегчением воскликнул Охон, лаская собаку. — Уникальная модель! Ее я смастерил в одно из предпоследних посещений вашего мира. Экспериментировал с изменением координат объекта перемещения без привязки ко времени…
— Что? — не поняла я.
Охон махнул рукой:
— А, не обращай внимания! Главное, Бестия способна перенести тебя в любой уголок вашего мира. Достаточно лишь представить четко место, куда хочешь попасть, или существо, с которым желаешь встретиться. А потом мысленно прикажи Бестии доставить тебя туда. Она соотнесет заданную точку перемещения со своей базой данных… И готово! Единственное, Бестия должна хоть раз перед этим увидеть объект. С Тором и Иппатом проблем не будет. Она их хорошо знала. С Ронским мы однажды даже вместе охотились. Помнишь, Бестия? Сейчас отправишь Астру к нему.
Собака вильнула хвостом. Она так внимательно слушала Охона, что казалась разумной. Впрочем, почему нет? С чего я решила, что четвероногая и клыкастая Бестия должна быть глупее других созданий моего несознательного папаши?
— Иппат в свое время показался мне отличным парнем, — продолжал делиться своими воспоминаниями Дракон. — Не ожидал, что он осмелится выкрасть Амулет у моей беременной супруги. Иппат ведь отлично знал: только те, в ком течет моя кровь, могут долго носить Амулет. Нерда вынашивала моего ребенка — тебя, Астра. Амулет охранял ее и должен был избавить от проклятья фей. Как избавит и тебя, если решишь подарить мне внуков. Век некромантов обычно долог по людским меркам, но Иппат сам подписал себе приговор. Хотя тут ему повезло — он избежал встречи со мной.
На мгновение добродушное лицо Охона изменилось: в нем проступило что-то жесткое и холодное. Но вот я моргнула, и вот передо мной вновь стоял улыбчивый парень с шальными глазами.
— И не повезло нам, — грустно ответила я. — Как можно найти того, кого нет?
— Живой он или мертвый, Бестия все равно без труда отыщет его и переместит тебя к нему. А потом последуй совету Паука Робсона: отдай амулет Тору, чтобы он оживил эльфов. Это умножит силу Амулета, и он уже без постороннего вмешательства оживит всех остальных.
Со слов Охона получалось, что задачка не стоила и выеденного яйца. Но я была не столь уверена в легкости того, что предстояло сделать. Одна мысль встретиться с Мертвым Эльфом вгоняла в трепет. Но, с другой стороны, особого выбора у меня не было.
Между тем Охон извиняюще улыбнулся мне:
— Нам пора прощаться, Астра. Мои силы не беспредельны, а нам с Нердой предстоит долгий путь домой.
Он отошел в сторону, и его окутало мерцающее облако. Моргнуть не успела, как перед нами предстал огромный золотой дракон с глазами цвета молодой листвы. Он вытянул одно из упругих крыльев, предлагая Нерде подняться по нему, как по мосту. Но прежде чем забраться Дракону на спину, Нерда взяла меня за руки и застенчиво улыбнулась:
— Знаю, я плохая мать. Всю жизнь я мечтала о такой вот чудесной девочке. И готова была умереть ради этого. А сейчас смотрю на тебя и не испытываю ничего, что слышала о материнских чувствах. Наверное, потому что мы, феи, никогда не видели своих детей. Но мне понравилось с тобой танцевать. Очень!
Она улыбнулась так искренне, что я не могла не ответить на ее улыбку.
— А еще я хочу услышать о твоем некроманте. Я не прощаюсь, Астра. Увидимся в полнолуние на Лунном Озере. Потанцуем с нашими подружками, поболтаем о своем, о девичьем.
Я вспомнила спящий замок и грустно покачала головой.
— Они спят, Нерда. Я столько раз пыталась разбудить фей, но у меня не получилась.
— Разбудим, — убежденно ответила Нерда. — Королева я или нет?
Дракон в нетерпении выпустил облачко дыма. Фея порывисто обняла меня на прощание и вспорхнула на спину Дракона. Он разбежался и взмыл в воздух. А мы с Бестией остались. Когда Дракон превратился в одну из звездочек в небосклоне, я обратилась к собаке:
— Нам пора возвращаться. Ты переместишь меня к Иппату Ронскому?
Бестия подставила мне свой загривок, и стоило мне только прикоснуться к нему, как океан, и небо, и песок растаяли, превратившись в густой туман. И сразу же сквозь него проступали мрачные очертания склепа, а меня овеяло холодом.
На массивном кресле восседал благородный лорд в старомодном черном камзоле с золотыми галунами. Он выглядел как сильно постаревшая копия моего Лорана. Седые локоны струились по плечам, а благородная голова склонилась на грудь. На коленях лежал видавший виды палаш со стертой рукояткой, а на кисть правой руки была намотана цепь с Амулетом. Большой рубин, по форме напоминающий яйцо, оплетала серебряная сетка столь тонкой работы, что казалась паутинкой. Это было настоящее произведение искусства, внутри которого трепетало пламя, освещая все вокруг.
Как только я осторожно высвободила амулет из сухих, как пергамент, пальцев, труп осыпался пеплом, а за спиной послышалась ругань. Я обернулась.
Стена исчезла. Я увидела круглую комнату с хрустальным гробом. Теперь пустым. Некроманты ссорились, а поникший Лоран бормотал:
— Не верю. Я не верю…
— Во что ты не веришь?! — взвилась Лис. — В то, что фея обратилась в прах, а твоя любовница исчезла! Это я не верю тебе! Ты все подстроил!
— Оставь его в покое. Видишь, он не в себе! — зашипел из недр своего капюшона лорд Диабо.
— Смотрите! — Ромус первым увидел меня.
Я улыбнулась вспыхнувшей в глазах Лорана радости и сжала загривок Бестии. Надеюсь, мой некромант простит меня.
— К Тору, — приказала я.
И вновь мир подернулся дымкой.
Я очутилась у знакомой решетки в мрачном подземелье. Шипы Бестии вздыбились, и она рванула в темноту туннеля. Послышался рык и визг, а потом шум борьбы стих. Почему-то я была уверена, что Бестия перенесет меня за решетку. Но я ошиблась. Когда в черных недрах послышался шорох, я вжалась спиной в металлические прутья, крепко зажмурилась и вытянула вперед руку с Амулетом.
Сначала ничего не происходило, и взмокшее от напряжения тело начал пробирать холод. А потом что-то очень холодное встало рядом со мной. Скользкие пальцы сжали запястье и рванули, поднимая меня на ноги. Обжигающая боль сковало тело, и я провалилась в темный омут блаженного забытья.