Месяц прошел… странно. Я отыскала в запасах мистера Бесона щепотку порошка фей и сделала так, что книжная лавка стала для всех невидимой. Потом оборвала дверной звонок, занавесила шторы и забилась в своей комнате под одеяло. Бестия некоторое время потосковала рядом со мной и даже повыла, чтобы поддержать общий настрой, но потом куда-то исчезла. Впрочем, мне было все равно. Мне постоянно хотелось спать. И мистер Бесон чуть не силком заставлял спускаться вниз, чтобы перекусить.

Да, мистер Бесон… Признаться, я плохо помню, когда он появился. Может, сразу, может, на следующий день, может, через неделю. Все совершенно перепуталось в моей голове. И если вначале я с нетерпением ждала, когда он вернется, чтобы он помог решить все проблемы, что навалились на меня, а потом ждала, чтобы посмотреть ему в глаза и высказать все, что о нем думаю, то, когда он, наконец, появился, испытала лишь раздражение.

Он без стука ворвался в мою комнату, откинул одеяло, сурово сдвинул густые брови и произнес своим скрипучим голосом: «Астра Линсоу, стыдись! На улице уже полдень, а ты все еще в постели?!». На это я лишь перевернулась на другой бок и попыталась накинуть на голову одеяло.

Не тут-то было. Я моментально оказалась на полу.

— Сама ванну примешь или мне тебя в нее опустить? — сухо поинтересовался мистер Бесон.

И когда я пискнула: «Сама», удовлетворенно улыбнулся:

— Тогда жду на кухне через полчаса.

Так и повелось — три раза в день я обязана была спускаться, чтобы откушать с мистером Бесоном и вежливо изобразить интерес к его рассказам о том, что происходит в городе.

Некромантов выпустили, но перед этим заставили произнести Клятву Верности и Клятву Отречения. Согласно первой Клятве, они признавали верховенство над собой Князя Перворожденных, согласно второй — никто отныне не имел права оживлять трупы. Этот вид магии стал запретным. Следить за исполнением этих Клятв Верховный Князь поставил… Я не могу называть это имя. Это слишком больно.

Некроманты быстро навели в городе порядок с помощью тех мертвецов, что пока не ожили. Мистер Бесон говорил, как только Амулет окажется в руках одного из потомков Дракона, восстанут не только эльфы, но и гномы, нимфы, кентавры, сатиры и прочие не очень многочисленные магические расы. Разумеется, не все, а те, кто омертвел после того, когда Иппат Ронский замуровался вместе с Амулетом под землей. Но пока Князь Эль’Тор медлил передавать Амулет жениху своей дочери. Он ждал свадьбы. И каждый час этого ожидания накладывал отпечаток на гордого эльфа. Его волосы потускнели, на лбу прорезались морщины, а кожа на руках стала похожей на пожелтевший от времени пергамент. Амулет убивал Перворожденного, поэтому подготовка к свадьбе шла быстрыми темпами.

Откуда Бесону все это было известно? Я не знаю, и это мало меня интересовало. Когда я слушала его рассказы, то мечтала лишь об одном: быстрее уползти назад в свою спасительную норку.

Но однажды все изменилось.

Разбудил меня солнечный свет. Клен за окном стоял обсыпанный снегом, и тот искрился на фоне голубого неба.

— Подъем, соня. — Узнав голос дриады, я с изумлением распахнула глаза. — Нас ждут великие дела.

Миа было не узнать. Она превратилась в настоящую даму. В нежно-зеленом платье с накинутым на плечи меховым палантином дриада даже казалась выше ростом. И выглядела много уверенней, чем обычно. Но главные изменения произошли с ее глазами: они не были испуганы, в них плескалось счастье.

— Хорошо выглядишь. — Мне было приятно видеть маленькую дриаду такой.

— Троп и Трын ожили! — радостно сообщила она. — Ох, Астра, я так счастлива! Князь Эль’Тор, чтобы проверить возможности лорда Лорана, ненадолго отдал ему Амулет Дракона. И знаешь, как доказал лорд Лоран, что в нем действительно течет кровь Создателя? Он оживил гномов и гоблина Фуссо. Я присутствовала при этом. Это было так страшно и так волнительно. Я несколько раз в обморок падала. Хорошо, что меня предварительно усадили на стул. И знаешь, что сказал Троп первым делом, когда ожил?

— «Выходи за меня замуж»? — Я невольно улыбнулась, увидев изумление, проступившее на лице подружки.

— Откуда ты знаешь?

Оставалось лишь плечами пожать по поводу такой наивности. Влюбленность веселого гнома в маленькую дриаду чувствовалась за километр. Ее не замечала, пожалуй, лишь Миа. Любовь часто делает нас слепыми.

— Уже зима. Как быстро время летит, — перевела я разговор на менее болезненную тему.

Впервые за время добровольного заточения я подошла к окну и выглянула на улицу. Там было оживленно. Пожалуй, чуть меньше людей и много больше эльфов, но в целом все как обычно. Ставни в кондитерской лавке гномихи Эшли были распахнуты настежь. Туда входил и выходил народ. Мальчик-разносчик газет пробежал под окном, размахивая свежим номером. По улице промчался чей-то экипаж. У крыльца моего дома стояла роскошная карета с перламутровыми стенками, украшенная серебряными и золотыми розами. В дремавшем на козлах кучере я узнала гоблина Фуссо.

Охваченная дурными предчувствиями, я попятилась от окна и наткнулась на мистера Бесона. Выглядел он непривычно нарядно: в парчовом камзоле, с напомаженными и тщательно уложенными волосами, в начищенных до блеска лакированных туфлях. Никогда не подозревала, что мистер Бесон может быть таким франтом.

— Так, девочки, у вас на сборы час. Миа, справишься?

Та критически осмотрела меня с ног до головы и помрачнела:

— Должна.

— Что должна? Куда собираться? Я никуда не пойду! — перепугалась я.

И тогда мистер Бесон взял меня за руки и заставил посмотреть на себя.

— Маленькая глупая фея! — прошипел он, как рассерженный кот. — Умей доводить начатое до конца… Да-да, не отшатывайся и не бледней. И не смей падать в обморок! Миа, дай ей нашатырь…

Резкий запах привел меня в чувство, а гудение в голове стихло.

— На тебе лежат обязанности, Астра, от которых ты не имеешь права устраняться. Нам с Миа и так стоило большого труда убедить эльфов, что ты не можешь находиться во дворце, так как плохо себя чувствуешь. Но теперь ты, как одна из дочерей Верховного Князя Эль’Тора, не имеешь права не присутствовать на свадьбе.

— Свадьба? Какая свадьба? — пролепетала я.

— Чудесная! — пылко воскликнула дриада. — Знаешь, кто будет дружком у лорда Лорана? Трын! Он будет представлять гномью общину. Они с Тропом сейчас пользуются у гномов огромным авторитетом. Поговаривают, что гномы собираются избрать Трына и Тропа своими королями. Это, конечно, пока слухи, но я так рада за мальчиков!

— Эта свадьба знаменуют собой новую веху в истории мира. На ней собираются заключить Пакт о мирном сосуществовании всех рас. Ты не можешь испортить все своими капризами, — сурово заметил мистер Бесон.

Неохотно, но я кивнула. В конце концов, один день я смогу продержаться. Взглянуть на гномов. Последний раз увидеть… Его.

— Вот и отлично. — Лицо мистера Бесона смягчила улыбка. Он снова стал милым и добрым старичком.

А дриада решительно указала мне на дверь.

— В ванну, Астра. У нас мало времени… Девочки, заходите.

И в комнату гурьбой вошли хрупкие создания, а за спиной каждой трепетали крылышки. Феи! Ко мне пришли феи. Я ущипнула себя, но они никуда не пропали. Если это был сон, то очень крепкий.

Дальше все происходило как во сне. Меня крутили, вертели, натирали ароматическими маслами, облачали во что-то белое, расчесывали и наворачивали на голове что-то сложное. Я покорно позволяла делать со мной все, что заблагорассудится. Время от времени мне подносили нашатырный спирт, а потом снова крутили и вертели.

— Ой, девочки! Она такая красивая! — Чей-то возглас заставил меня приоткрыть до этого крепко зажмуренные глаза.

— Тс-с, — зашикали феи на свою подружку, а потом все дружно с любопытством уставились на меня. А я на большое зеркало.

На меня смотрело что-то эфемерное с огромными глазами и увитой жемчугом и фиалками копной волос, уложенной в замысловатую улитку. И словно смеясь над строгой эльфийской модой, один крутой локон выбился из невероятного количества косиц и игриво спустился на расшитую серебром тунику.

— Нормально, — скупо похвалила себя дриада, оглядывая меня с ног до головы. — Девочки, фату.

— Какая фата?! — Абсурдность происходящего вывела меня из ступора.

— Свадебная, — пожала плечами одна из фей, но сейчас же испуганно прикрыла рот.

Я подозрительно обвела присутствующих взглядом. Они прятали глаза, а губы у них подергивались. Неужели мой вид настолько жалок, что вызывает смех? Я почувствовала, как во мне зарождается злость.

— Миа?! — Под моим негодующим взглядом подруга стушевалась.

— Ну, Астра, так принято, — защебетала она, в то время как ее руки с быстротой молнии закрепляли на голове фату рубиновыми заколками. — Ты бывала когда-нибудь на эльфийской свадьбе? Нет? Ну, вот видишь!

Не бывала, разумеется. Но кое-что знала. Например, то, что после обручения жених не имеет права видеть свою невесту до самой свадьбы. Даже письма пересылать друг другу запрещалось. Считалось, что молодые должны пройти испытание временем и решить для себя, так ли им нужен этот союз, так как у эльфов он заключался навсегда и считался нерасторжимым. Но в подробности брачных ритуалов разных народов я никогда особо не вникала. Во время учебы на факультете искусств мне хватало более интересных занятий — например, выращивание живых скульптур. И у меня неплохо получалось делать из цветов сказочные композиции…

— Вы готовы, девочки?

Возглас мистера Бесона заставил дриаду крепко ухватить меня за руку и потянуть за собой из комнаты.

— Идем быстрее. Потом поговорим.

Но потом мы не поговорили. Меня посадили в серебряную карету и захлопнули дверцу. До дворца я доехала в полном одиночестве. Там меня снова встретили две шеренги эльфиек в лазоревых одеждах. Их скрытые под вуалью лица не располагали к расспросам. По пустынным коридорам мы в молчании дошли до апартаментов невесты.

Увидев меня, Соль зашипела:

— Ты меня в гроб вгонишь!

Прислуживающие ей эльфийки с испуганным подозрением уставились на меня. Но злая, как кошка, невеста не заметила, как двусмысленно прозвучала ее фраза. Ее глаза недобро щурились, окидывая меня взглядом:

— Ты это нарочно, да?

Сама она была одета в струящееся до земли платье цвета молодой листвы, расшитое тонкой золотой вязью, а фату удерживал легкий обруч с изумрудами. Забавно, у дьюингов невесты облачались в белые одежды, а у эльфов в зеленые, поэтому каждая из нас выглядела невестой. И это Соль сильно не понравилось.

— Переодевайся. Ты должна выглядеть, как они, — приказала невеста, показывая на окружавших нас немой стеной эльфиек. — Эх, если бы я знала, что Миа так начудит, прислала бы тебе своих служанок!

— Но у нас нет подходящего платья, госпожа Эль’Соль, — шевельнулась одна из девушек. — Миа должна была сшить наряд для госпожи Эль’Астры.

— Тогда пусть наденет что-нибудь мое, — раздраженно прикрикнула невеста. — И быстрее. Я не могу венчаться без подружки.

Но не успели мы с эльфийкой сделать и пары шагов в сторону гардеробной, как двери распахнулись и грянул оглушительный марш.

Соль мгновенно преобразилась в скромную девушку. Покрывшись очаровательным румянцем, она накинула на лицо фату. И все же не настолько быстро, чтобы голубоглазый красавц-эльф во главе колонны не успел ее разглядеть. Он грустно вздохнул, а кончики его острых ушей забавно повисли. Я с трудом сдержала улыбку.

Веселье кончилось, когда мы вошли в тронный зал. Теперь он был полон народу. Вперемешку стояли эльфы, гномы, люди. Все в роскошных нарядах, соревнуясь между собой количеством драгоценностей. При виде нашего шествия все расступились.

На постаменте на длинных ножках стояла золотая чаша, у которой нас ждали. При виде Трына мое сердце радостно подпрыгнуло. Миа сказала, что он ожил. Но одно дело знать, а другое видеть старого друга. Да еще разодетого по обычаям гномов. В черном бархатном костюме, с позолоченной бородой, внушительной серьгой в ухе и топором за поясом выглядел он по-хулигански притягательно, но в то же время величественно. А вот Верховный Князь в зеленых одеяниях и с золотым венцом на голове смотрелся неважно. Мистер Бесон не обманул — за короткое время жизни Эль’Тор успел сильно сдать. Когда я последний раз его видела, он был юношей с мудрыми глазами. Теперь на меня смотрел старик. Магия Амулета подействовала на него разрушительно, вот и сейчас камень зло поблескивал на его груди, пульсируя, словно второе сердце.

Лоран. В ногах разлилась преступная слабость, когда я осмелилась взглянуть на него. В белом камзоле с золотым позументом он был неотразим. Разве что бледен. Он, не отрываясь, смотрел в нашу сторону, и я была невероятно рада, что меня скрывала фата.

Звуки марша оборвались, и зал притих.

— На полшага позади меня, — проинструктировала меня Соль.

Нежная флейта прозвучала пронзительно одиноко. Но вот к ней с нежным вздохом присоединилась скрипка. И еще одна…

Под звуки чарующей музыки Соль медленно двинулась по красной ковровой дорожке. А я следом, забыв как дышать. Нас осыпали лепестками роз. С тихим шелестом они стекали по полупрозрачным покрывалам под ноги. Когда мы подошли и заняли места по другую сторону чаши, снова наступила тишина. Князь Эль’Тор поднял руку.

— Именем Сердца Дракона взываю к Шести Духам Мироздания и Создателю Охону. — Его сильный голос эхом прокатился по залу. — Придите и узрите!

Он три раза повторил эти слова. В первый раз вода в чаше забурлила, на второй раз вспыхнула синим пламенем, на третий раз из нее повалил густой пар. Воздух загудел, как натянутая струна, и лопнул, и по залу прокатился вздох. Пар превратился в семь призрачных силуэтов.

Трын откашлялся, но с каждым словом его голос звучал все увереннее:

— Лорд Лоран Чернолесский, я, Трын сын Тиора, уполномочен от лица всех гномов сказать тебе: мы признаем в тебе короля дьюингов. Помоги оживить остальных гномов, торгуй с нами честно и у тебя никогда не будет с нами проблем.

Он смущенно откашлялся, посмотрел на зал и добавил:

— Ну, в общем, долгих тебе лет правления, Лоран. И правь с миром!

— Правь с миром! — отозвался зал.

Князь Эль’Тор повернулся к Лорану и торжественно произнес:

— Лоран Чернолесский, я, Эль’Тор из рода Золотых Ив, а ныне Верховный Князь всех Перворожденных, а также малых народов, обитающих в Эльфийском Лесу, признаю в тебе венценосного брата и клянусь, что первым не вступлю на тропу войны с твоим народом. Будь верен своему слову и правь с миром!

— Правь с миром! — вновь повторил зал.

Лоран поклонился князю, как до этого поклоном благодарил гнома за слова. Прижав руку к сердцу, он ответил:

— Я, Лоран Чернолесский, перед людьми, эльфами, гномами и другими расами, клянусь не использовать магию смерти ни в мирных, ни в военных целях. Клянусь всегда стоять на страже мира и порядка, блюсти интересы своего народа, уважать обычаи и традиции иных рас…

Он долго говорил, и каждую его клятву зал Эльфийский Князь и Трын подтверждали кивками, а зал все повторял и повторял: «Правь с миром… правь с миром… правь с миром». Когда он закончил свою речь, князь снял с себя Амулет и надел на Лорана. Рубин вспыхнул, окутывая нового короля дьюингов сиянием, а призрачные фигуры затрепетали, словно от порыва ветра.

— Мы услышали клятвы и принимаем! — прошелестел голос из центра.

— Тогда настало время скрепить Союз между эльфами и дьюингами, — торжественно заявил Князь.

В его руках оказался шкатулка, в которой лежали два венца — настоящих произведения искусства. Золотые листочки на них были столь тонкой работы, что виднелись тонкие прожилки. Сквозь листву грозно сверкали алмазные шипы, а на них играли отсветы рубиновых роз.

— Будь мудрым государем, верным мужем и заботливым отцом. С радостью я вручаю тебе свою дочь. И пусть в ваших детях струится кровь Дракона.

Князь собственноручно надел большой венец на Лорана, а потом некромант взял венец поменьше и шагнул к нам с Соль. Я беспомощно огляделась по сторонам. Почему рядом не было Бестии? Мне захотелось провалиться сквозь землю.

— Верховный Князь Перворожденных и малых народов, сиятельный и мудрейший Эль’Тор, я с радостью и гордостью принимаю столь ценный дар, без которого мое сердце мертво, а разум глух. Обещаю быть мудрым государем, верным мужем и заботливым отцом, — услышала я хрипловатый голос Лорана.

И почувствовала рядом с собой шорох одежд.

И вдохнула терпкий запах его любимых духов.

А потом золотой венец коснулся моих волос.

Рядом потрясенно вскрикнула Соль, а Верховный Князь рявкнул:

— Ты перепутал невест, Лоран.

— Разве это не ваша дочь? — весело удивился некромант, крепко прижимая меня к себе.

— А меня все устраивает! — весело подмигнул мне Трын и придвинулся ближе, выразительно погладив рукоять топора.

— Клятвы принимаются! — Фигуры задрожали, обретая плоть и кровь.

В центре стоял Дракон Охон, обнимая за талию Нерду. Оба весело смеялись, явно наслаждаясь зрелищем. По обе стороны от них стояли мистер Робсон и мистер Бесон. Мой бывший хозяин лукаво подмигнул мне, и на миг мне представилось, что я вижу Лунного Кота. Не сердитого, как в последний раз, а каким он был, когда лакомился сливками. В гордой красавице, увитой цветами вместо одежды и символами земли на одеянии, я сначала не узнала Миа. Маленькая дриада загадочно улыбнулась мне и приложила к губам пальчик. Других духов я не знала, но судя по их нарядам, перед нами стояли человекообразные воплощения воды, воздуха и огня.

— Ты все знал! — Я была зла как черт.

Они устроили из моего горя представление. И Лоран оказался с ними заодно. Я понимаю папочку и мамочку — у них ни грамма ответственности. Они сами как дети. Просто удивительно, как такой большой ребенок стал Создателем. И Нерда — когда я читала, что у фей не все в порядке с головой, то злилась ужасно. Но знакомство с мамой заставило пересмотреть свою точку зрения… А Миа — эта скромница и трусиха! От нее я меньше всего ожидала подвоха!

Но больше всего я злилась на мистера Бесона и Лорана. Эта парочка опять предала меня.

— Звездочка моя, — прошептал Лоран, удерживая меня.

Под его рукой заколки посыпались на пол, а следом и фата.

Мы убежали в самом начале торжества, и нас никто не стал удерживать. Впрочем, и торжеством то, что последовало после, было трудно назвать. Дракон Охон и Паук Робсон уединились со взбешенным Князем. Миа приводила в чувство брошенную невесту. Мистер Бесон вообще куда-то смылся. И правильно сделал — у меня было непреодолимое желание отодрать его за хвост. Я всегда знала, что коты мстительные животные и крайне изобретательны в своих пакостях. Но мистер Бесон был королем всех котов. Тут надо отдать ему должное.

В зимнем парке дворца было тихо и безлюдно, а над стеклянной крышей загорались первые звезды. От прикосновения рук мои силы таяли. Как только я перестала вырываться, Лоран ослабил захват. Он провел пальцами по щеке и коснулся губ, заставляя их приоткрыться. Показалось, что сейчас он поцелует, но вместо этого он крепко прижал меня к себе. Я услышала, как гулко бьется его сердце.

— Когда нас заточили в подземелье, мной овладело отчаяние. Захотелось умереть, — тихо прошептал он. — Мне казалось, что ты предала меня. И это расстраивало сильнее гибели королевства. Ты видела подземелья и можешь представить, каково нам приходилось. Но ад, терзающий мою душу, был в стократ безжалостней эльфов.

— Прости меня. — Позабыв об обидах, я всхлипнула.

Лоран поцеловал меня в затылок.

— А перед твоим приходом мне приснился говорящий кот: большой и белый, как твои любимые сливки. Он говорил, что сердит на тебя за то, что ты осмелилась ему перечить. Но он готов простить тебя и позаботится о нашем с тобой счастье, если я поклянусь делать все так, как он говорит. Он сказал, что в его силах вызвать сюда Создателя и собрать всех духов. Ни один эльф не пойдет вопреки их воле. Он много чего говорил. Но я не особо вслушивался. Я, еще недавно ненавидящий тебя всем сердцем, слушал кота и радовался, как ребенок. Надежда, что я когда-нибудь смогу снова сжать тебя в своих объятиях, вытеснила злые мысли. Я больше не думал о стране дьюингах, мире. Только о тебе и твоих поцелуях. Это сделало меня мягким, как воск.

Лоран вздохнул.

— Когда Соль протянула мне цветок с приворотом, она хотела, чтобы я стал послушен ее воле. Но она опоздала — я уже был приворожен тобой. Так крепко, что ни одно зелье в мире не способно разрушить мою страсть.

Я притихла, вслушиваясь в отзвуки этих слов. Они звенели во мне хрустальными колокольчиками и разливались теплым медом. Лоран поднял мою голову. Его глаза задумчиво смотрели на меня, а на мягких губах играла странная улыбка: горькая и слегка насмешливая.

— Если бы в том сне кот предложил предать Братство, стать палачом, униженно ползать на коленях, я бы согласился, — прошептал он. — Астра, я до сих пор не могу поверить, как близок я был тогда к падению. И благодарю Создателя, что он не допустил подобного. Но я не должен был видеться с тобой до сегодняшнего дня — это было главным условием. Если бы я знал… Если бы мог хотя бы предположить, что ты чувствуешь…

— Тс-с, не надо. — Я приподнялась на цыпочки, чтобы закрыть ему рот поцелуем.

И сразу была подхвачена на руки. Губы осторожно встретились после долгой разлуки, знакомясь заново и не понимая, как они могли так долго находиться друг без друга.

Чуть позже я сидела на коленях Лорана под сенью гигантского папоротника, а он перебирал распущенные пряди моих волос. Сквозь прорези листвы мы увидели, как по прозрачной крыше важно прошелся здоровенный белоснежный кот и уселся у дымохода. Несколько звездочек упало с неба, превращаясь в танцовщиц. Они выстроились шестиугольником над нами, а в центре изящно округлила руки огневолосая танцовщица в алмазной короне. Огненная стрела прорезала небосвод. К коту подлетел золотой Дракон, на лету превращаясь в стройного юношу. Они устроились рядышком, привалившись к каменной кладке и приготовившись наслаждаться зрелищем.

И вот ножки в хрустальных туфельках дружно приподнялись, крылья затрепетали, юбки взметнулись, и волшебство началось.

— Как хорошо! — вздохнула я.

Лоран не ответил, прижимаясь губами к моему обнаженному плечу.