Кости, вращающиеся вокруг портала, с тихим шелестом попадали на пол, а камни, испускающие синий блеск, начали медленно гаснуть. Коросс снова оказался в Кросских Катакомбах. Или он все это время здесь и находился, а Арона, Гора, Драконы — все это ему только привиделось? Он потер виски, пытаясь собрать воедино разбегающиеся мысли, и невольно застонал. Голова кружилась, а во рту стоял неприятный металлический привкус крови.

— Мой господин, вы живы! — облегченно вздохнул Шэрон, с трудом поднимаясь на ноги.

Коросс прочистив забитое пылью горло, спросил:

— А где остальные?

— Что? — Шэрон удивленно уставившись на Коросса. — Здесь только мы, мой господин.

Тот вздохнул:

— Ладно, Шэрон. Возвращаемся.

Сколько они плутали, Коросс не знал. Коридор больше не испускал зеленого сияния, зато постоянно шел вверх. Вокруг стояла непроглядная темень. Они двигались на ощупь, сворачивая там, где была возможность. Запасов провизии у них не было, а жажду они утоляли, слизывая влагу с каменных стен. Когда впереди забрезжил свет, Коросс сначала не поверил своим глазам. Он подумал, что начались галлюцинации. Молодой человек попытался растормошить давно уже пребывающего в полуобморочном состоянии Шэрона.

— Смотри, Шэр, похоже, мы выбрались!

Тот замычал, мотая головой, и тяжело осел на пол. И тогда Коросс взвалил его себе на спину и потащил к выходу.

На поверхности царила безлунная ночь. Но после долгого пребывания в подземелье особенности местности различались отчетливо. Они находились недалеко от Восточной Сторожевой Башни. Коросс с наслаждением вдохнул пьянящие запахи весны, а когда услышал пощелкивание и переливы соловья, почувствовал, как защипало у него в глазах.

Что-то тяжелое обрушилось на них, сбивая с ног.

— Ловец, дружище, ты окончательно добьешь своего хозяина. Шэрон и так чуть живой, — прохрипел Коросс, пытаясь оттолкнуть радостно повизгивающую шерстяную махину-полугодка.

— Господин Коросс, — два воина бесшумно возникли перед ним и почтительно склонили головы. — Госпожа Тантосса будет несказанно рада, что вы нашлись.

Вскоре они скакали в окружение большого отряда солдат к Дому Страха, взрывая тишину спящего города грохотом копыт. А потом был горячая ванна, и обильный ужин, и мягкая кровать — те незамысловатые прелести жизни, которые начинают особенно цениться после тяжких походов.

Когда утром Коросс вошел в столовую комнату, его ждали. Митросс и Тантосса, потягивая ароматный кофе, негромко о чем-то переговаривались. Увидев Коросса, отец встал и порывисто обнял его, а затем, отстранив от себя, внимательно оглядел с головы до ног:

— Коросс, я рад, что ты жив, но выглядишь ты ужасно. Ты был ранен? Держи, это наверняка взбодрит тебя.

Коросс не ломался и жадно осушил флакон. Это было ценное подношение. Митросс расщедрился на Истинную Силу. Живительное тепло пронеслось по телу, гася ноющую боль в мышцах и наполняя тело кипучей энергией. Дежурный слуга быстро сервировал стол, готовя его под очень плотный завтрак.

— Братишка, ты заставил нас по-настоящему поволноваться, — с осуждением произнесла Тантосса. — Наши люди вместе с Ловцом не вылезали из Катакомб, в надежде тебя найти. Мы уже стали терять надежду, когда вы с Шэроном словно из-под земли выросли, грязные и израненные. Скажи на милость, с какими чудищами вы там воевали?

— С призраками прошлого, — криво улыбнулся Коросс. — Ты ведь сама не понаслышке знаешь — наши Катакомбы не для слабонервных… Вы подавили мятеж?

Митросс улыбнулся:

— У Дома Яростного Пламени оказались очень ненадежные союзники. Когда твоя мать Троосса узнала, что на тебя было организовано покушение, она впала в ярость и перешла на нашу сторону. Следом за ней к нам переметнулся Ренгиосс из Грозового Перевала, всем известный трус и подлец. Он даже пытался выторговать себе часть земель своего недавнего союзника. Пришлось с ним серьезно поговорить, чтобы он умерил свои аппетиты и стал скромнее.

— А что с Клеоссом? — поинтересовался Коросс, решив воспользоваться необычной разговорчивостью отца.

Тот счастливо улыбнулся. Это было так неожиданно, что Коросс замер, так и не донеся вилку до рта. Такое зрелище следовало запечатлеть в памяти.

— Мы потребовали контрибуцию — по одному галлону Истиной Силы каждый месяц на протяжении двадцати лет. Теперь нас долго Дом Яростного Пламени не будет беспокоить. Чтобы расплатиться, Клеоссу на пару со своим отцом придется годами просиживать в своих Башнях.

— Отец, ты не говоришь самого главного! — засмеялась Тантосса. — Не томи! Я хочу видеть лицо Коросса, когда он услышит эту новость.

Митросс встал и, подняв бокал с вином, торжественно произнес:

— За тебя, мой мальчик! Теперь ничто не мешает тебе начать восстановление Башни. Благодаря Дому Яростного Пламени ты будешь полностью обеспечен Истинной Силой для ее строительства.

У Коросса перехватило дыхание. Немного помолчав, чтобы невольно дрогнувший голос его не подвел, Коросс спросил:

— Так значит, ты не пускал меня в Башню не потому, что не доверял мне? Всему причиной был недостаток Истиной Силы у Верховного Дома Страха?

Митросс кивнул.

— Разумеется, все это государственная тайна. Никто никогда не должен даже предположить, что Дом Страха уже давно не так велик и могущественен как раньше.

Помолчав, он продолжил:

— Я никогда не сомневался в тебе, сын. Мало того, считаю, что у тебя есть все задатки стать великим правителем. Поэтому, как можно скорее, ты отправишься строить Башню и проведешь там столько времени, сколько потребуется для восстановления ее до своих первоначальных размеров. Запасы Истинной Силы двух Домов будут в твоем полном распоряжении.

Тантосса тоже подняла бокал, перенимая эстафету.

— За правителей Дома Страха, — торжественно провозгласила она и залпом осушила свой бокал.

Пока слуги наполняли бокалы, Тантосса спросила:

— Так все-таки, почему вы с Шэроном полезли в Катакомбы, а не побежали по подземному переходу за город?

— Вы знали про контрабандные лазы? — удивился Коросс.

— Конечно, — пожала плечами Тантосса. — Давно уже. Таверна была прикрытием незаконной деятельности купца-контрабандиста, поэтому Уоросс и опекал его сына. Всегда выгодно под рукой иметь запасной выход. Я некоторое время ожидала тебя у входа, надеясь, что ты приведешь людей Ароссы прямо в уготованную ей ловушку. Ведь мы с отцом так тщательно спланировали представление, что оно просто обязано было дать плоды.

— А причем тут Аросса? — удивился Коросс.

— При всем. Надо признать, она великолепная актриса, а роль «невинной овечки» — ее коронный номер! Это она спланировала и организовала твою встречу с Уороссом, чтобы стравить вас друг с другом. Кстати, не обошлось здесь без помощи Тапиро. Ведь это он зазвал тебя в таверну, не так ли? И именно его Аросса устранила сразу, как только представилась для этого возможность. Но мои паучки тоже не так просты, как тебе, Коросс, кажется. Они уловили фальшь в напускном страхе Ароссы, который она так мастерски разыграла в Саду Забвений. Эта мнимая скромница устроила целое представление с единственной целью убрать тебя со своей дороги, а все стрелки перевести на Дом Пылающей Башни. Она даже сымитировала нападение Уоросса на Креопосс, переодев своих людей в одежды Дома Пылающей Башни. Неплохо все продумала наша Ледяная Богиня, не так ли? Одним ударом она хотела ослабить сразу два Дома!

— Вот я и решил показать зарвавшейся молодежи, как умеет играть «старая гвардия», — вмешался Митросс. — Притворившись ослепленным ревностью, я разыграл весь этот спектакль. Прости, мой мальчик, что мне пришлось поступить достаточно жестоко с тобой. Все должно было выглядеть естественно. Даже Тантосса до конца не знала всех моих планов.

— Не очень приятно думать, что тебя использовали в качестве кусочка сыра в мышеловке, — заметил Коросс, позволив себе роскошь немного подуться и покапризничать.

Но его родственники сегодня были на удивление снисходительны. Тантосса лишь засмеялась:

— Ты сам виноват, братец. Я ведь предлагала тебе пожить некоторое время на моей половине. Из-за тебя мне пришлось наказать Тиону. Она должна была удержать тебя, но не справилась со своей задачей. Но и этот случай мы предусмотрели, отправив тебе на помощь Шэрона. Предположить, какими тропами он тебя поведет было не трудно, зная о его увлечении трактирщицей. И Ловец подтвердил наши предположения, приведя нас прямиком в «Рог Изобилия».

— Что теперь будет с Ароссой? — спросил Коросс.

Митросс, критически осмотрев засахаренный фрукт, отправил его себе на тарелку. Нарезая его тонкими ломтиками, он будничным тоном произнес:

— Я исполню ее самое заветное желание.

Тантосса выразительно закатила глаза.

Заметив недоумение Коросса, Глава Дома пояснил, криво улыбнувшись:

— Возьму в жены. Девочка она способная, а Тантоссе не помешает смышленая помощница. Я уже стар. В любой момент могу умереть, а твое строительство Башни может растянуться на десятилетия. Я должен подстраховаться, а у Ароссы есть все шансы родить Дому Страха неплохого правителя, который станет тебе помощником в случае моей кончины.

— Ну, а я буду следить за тем, чтобы наша очаровательная девочка больше не пыталась укусить того, кого не следует, — пообещала Тантосса.

Коросс глотнул обжигающий кофе, пытаясь разложить информацию по полочкам.

— Отец, сколько, по-твоему, потребуется мне времени, чтобы восстановить Башню?

— Лет восемнадцать-двадцать, но пусть тебя это не волнует — ты вернешься таким же молодым, каким войдешь туда, сколько бы времени не прошло, — скривил губы в улыбке Митросс. — У тебя остались на Эоле какие-то привязанности? Скажи кто. Дом Страха не оставит их.

— Кооб и его дочь. Мне была бы приятно, если бы Кооб получил законную лицензию на торговлю с Митрилем, а его дочь Донна поступила в Магическую Академию. У нее, похоже, есть способности, и мне бы хотелось, чтобы она научилась пользоваться ими.

— Считай, Кооба уже личным поставщиком нашего Дома, а Донну студенткой, — улыбнулся Митросс. — Дому Страха выгодно держать этого мошенника и его дом под своим контролем. Кто еще?

— Некий Скульптор. Он талантливый парень, но сейчас оказался в очень затруднительном положении. Я хотел бы, чтобы ему передали амулет, защищающий его ауру, и предложили ему сопровождать Кооба, когда тот в очередной раз отправиться в Митриль за товаром. Путешествие небезопасное, а Скульптор неплохой боец. Пусть получит свой шанс заново обустроить свою жизнь.

— Нет проблем, — кивнула Тантосса. — Еще кто-нибудь?

— Шэрон. У парня есть все шансы, чтобы превратиться в отличного следопыта. Да, и его пес уже достаточно взрослый.

— Об этом ты мог и не просить. Таланты молодого слуги я уже отметил и взял себе на заметку. Это все?

— Кроме одного. Прошу меня простить.

Коросс вышел ненадолго из столовой, чтобы вернуться туда, сжимая в руке медальон.

— Мой друг Бэросс какое-то время был неравнодушен к Ароссе. Перед своим уходом в Башню он просил передать это ее будущему жениху.

Митросс открыл медальон, но когда Тантосса попыталась заглянуть внутрь, быстро захлопнул крышку.

— Хорошая шутка, — ровным голосом произнес отец.

— Ну что же, если все вопросы решены, отправляйся в путь, братишка, — радостно напутствовала его Тантосса. — Да добудь нам побольше Истиной Силы.

Короссу стало грустно. Ему нестерпимо остро захотелось снова стать Драконом, чтобы слышать, как ветер поет в крыльях, как бешенной круговертью несутся навстречу звезды, а рядом серебристой тенью летит с ним его единственная. Как можно дальше от мира интриг, заговоров и бесконечной погони за могуществом, дарующим лишь мнимое ощущение свободы. А главное, он хотел умчаться от самого себя, от той черной тоски, что властной хозяйкой господствовала в его душе. И только где-то в глубине его сердца, даруя призрачную надежду, звучал нежный голосок девушки, которая в какой-то момент стала для него больше, чем сама жизнь:

— Строй свою Башню, любимый. И мы обязательно полетим к звездам.