Тем же утром, Зенон предложил мне оставить свои потуги и отдохнуть, хотя бы один день на природе. Мысль мне показалась замечательной. У него была на примете одна безлюдная река, куда он каждое лето делает несколько выездов. Река и зелень лучшее, на что можно посмотреть, после бескрайней пустыни.

Он пригласил Елизавету, а я Селену. Селена, уговорила взять с собой её сестру. За окном стояла абсолютная жара, в тридцать шесть градусов. Почти такая же, как температура наших собственных тел, но легче от этого никому не было. Я поехал с Селеной, а остальных отправили во внедорожник Зенона. Уехав за город, мы свернули с трассы и поехали по плотной, грунтовой дороге, поросшей травой.

— Ты знаешь Селена, климат контроль, это настоящее чудо созданное людьми во благо всех живых существ, ездящих на машинах летом.

— Ты так этому рад, словно уже лет десять в машине, с открытыми окнами по пробкам ездишь.

— Ну, какие могут быть пробки на мотоцикле? Это исключено. Там и климат не нужен. В жару обдувает, а в холод есть горячий обдув.

— Кай, ты какой-то странный последнее время. А сегодня особенно. Ты что, волосы высветлил?

— Художнику, религия творения, не позволяет быть нормальным. А насчёт волос, так я просто выгорел на солнце.

— Каком, солнце? Ты из студии вылезаешь, только как носферату. Исключительно ночью, исключительно со своей королевой тьмы и исключительно, на злачные мероприятия. Бери пример с меня, у меня кожа бледнее, чем поверхность луны, когда у нас ночь, а на неё светит солнце.

— Вот, зато мы хорошо смотримся на контрасте. У меня и лицо загорелое стало, даже губы потрескались.

— Косметичка кстати, в бардачке. У тебя лицо скоро, как оладушка пережаренная в масле будет. Осторожнее с этим. Озоновый слой, давно дырявый. Солнечная радиация, даром ни для кого, бесследно не проходит. Крем от загара, кстати, тоже найдёшь в косметичке в бардачке. А то на тебя смотреть страшно. Словно тебя заставили, десятидневный марш вместе французским легионом совершить.

— Ох и не говори моя королева тьмы, аж вспоминать тошно. Кстати о бардачке. У меня и для тебя подарок.

— Почему и для меня? Кому это ты ещё, подарки раздаёшь, кроме меня?

— Зенону, кому же ещё. Он как-никак, мой лучший друг. Помимо пропащей влюблённой души, Лучемира.

— Когда ты, собираешься нас познакомить?

— Знать бы ещё наверняка, когда я его увижу в следующий раз.

— Я обязана знать, всех твоих лучших друзей, чтобы у меня сложилось о тебе полноценное мнение.

— Я тебе и так скажу, всё что ты спросишь, — я конечно хитрил, о медальоне, Аркальнии и переходах, она ничего не могла меня спросить в принципе.

— Обязательно расскажешь. К этому мы ещё вернёмся. Ты там, что-то про подарок говорил. — вцепилась она в меня, мёртвой хваткой.

— Да конечно, вот, это тебе, — я достал из внутреннего кармана небольшой мешочек, набитый браслетами, колечками и серьгами.

— Ух ты, — протянула она последнее слово и руки, а я протянул свои, чтобы удержать руль, который она внезапно решили отпустить. — Кай ты просто цыплёночек жёлтенький, какие они невероятно искусные, — рассматривала она их высыпав содержимое мешочка на ладонь.

— Рад, что тебе понравилось. Не хочешь теперь порулить, а то мне не совсем удобно это делать, одной рукой.

— Потом посмотрю. Уговорил. А ты настоящий озорник Кай.

— Озорник? Между прочим, это не я руль отпустил.

— Я не об этом. Где ты умудрился всё это достать. Я даже мешочков то таких, никогда не видела.

— Ну, у меня есть свой канал.

— Какой ещё канал. Я в теме ювелирных украшений, но таких ещё нигде, никогда не видела. Как кстати и твой браслет с перстнем, которые ты, теперь всюду носишь, словно шейх какой-нибудь.

— Эээто.

— Да откуда это? Я все сайты мастеров, почти наизусть знаю и догадываюсь, кто, откуда берёт вдохновение. Я имею ввиду, ювелирные изделия, каких времён и какой страны копируются.

— Ну, это не с нашей планеты.

— Это я уже поняла. А мастер то кто?

— Это Лучемира работа, — решил врать я на пропалую и до конца, раз настоящий ответ, её не устроил.

— Так вот в чём дело. Так вот оно что! Нам надо немедленно, с ним познакомиться Кай. Организуй нам встречу в ближайшее время.

— Я что нибудь придумаю. Ага. А вот мы и приехали, похоже.

Лесополоса закончилась, перед нами раскрылась широкая зеленая поляна, омываемая по всей длине, рекой с медленным течением. На той её стороне, почти вплотную, редел лес. Молодые березки, свешивали свои длинные кроны, до самой воды. Эх, мне бы холст сейчас, а не эту разгульную компанию. Размечтался я, потягиваясь.

— О божечки мои, Селена. Где ты взяла, все эти прекрасные украшения!? — зашлась её сестра, как только увидела их блеск на ней.

— Роскошные серьги, — заметила Елизавета. — Давно себе ищу, что-то подобное, да нигде не могу найти. А эти колечки и цепочки, воистину чудесны. Поделишься секретом, откуда у тебя такая красота?

— Да вы что девчонки, вы посмотрите, какая вокруг благодать. — Вышел из машины, одухотворённый Зенон. Когда вы ещё, выберетесь с нами на природу? Цацки, подождут. Я прав?

— Безусловно прав, — подтвердил я. — Пошли к реке. Это у них надолго.

— А кто нам всю дорогу, рассказывал о подаренном Кае верблюде и как он, хорошо вписался в твой интерьер? — спросила его Мила, но мы уже ушли далеко, чтобы вежливо было, ей ничего не отвечать.

Мы подошли к реке, потрогали воду. Не горячий душ, но и не холодная. То, что нужно.

— Это она только с краю тёплая, — заверил меня Зенон. — А начиная с середины, ключи бьют, да такие, что ноги сводит.

— Хватит уже болтать. Пошли, проверим лучше, — сказал я, раздеваясь и заходя в воду. — Не такая уж она и холодная. — Я уже плыл. — Ух!

— Ага, вот ты и нашёл первый ключ. На той стороне, вода уже не такая ледяная и течение там потише будет.

Действительно, течение стало тише. Нам уже не составляло особых усилий, с ним бороться.

— Да вы что серьёзно! — донеслись первые возгласы Селены. — Вода здесь ледяная!

— Ааах! Надо было ехать на озеро, там вода стоячая и всегда теплее! — заметила Мила.

Одна Елизавета, кролем, молча бороздила реку поперёк. Мы, вовсю веселились, лёжа в воде, на песке у самого берега, слушая все перебранки, по поводу холодной воды. Переплыв половину реки, девушки успокоились. Вода стала гораздо теплее. Возгласы сменились на непринуждённую болтовню. Дождавшись, когда они приплывут на наш берег, мы пустились обратно, но уже с ними.

На берегу девушек понесло. Природа, контрастная вода и яркое солнышко, действует на всех одинакого хорошо. Я подарил Миле и Елизавете оставшиеся сувениры из Аркальнии и соблюдал молчанку. Относительно мест происхождения, всех этих загадочно красивых вещей. Потягивая сок, мы ждали солнечного перегрева, а затем шли к воде, чтобы остудиться. В очередной раз, когда солнце заставило меня вспомнить, палящую пустыню Аркальнии, я встал чтобы прохладиться, но меня поддержала только Селена.

— Кай, ты стал другой. Теперь ты словно боишься, остаться лишний раз, на солнце. Совсем зачах в студии?

— Наверно у меня, повышенная чувствительность к солнцу. А к ней в придачу, острая нехватка жизни на природе.

— Твой друг Лучемир, наверно тоже так думал, до того, как вернулся из месячного отпуска в деревне и затем, совсем пропал.

— Так деревня это одно, а жизнь в загородном доме, другое.

— Это ты мне сейчас, так тонко намекаешь, что хочешь ко мне переехать?

— Ничего подобного. Но ты сама предложила, — я посмотрел на её реакцию и улыбнулся. — На самом деле, мне пора задуматься, о том, чтобы половину жизни проводить, где-нибудь обязательно на природе. Сама вот посмотри, как здесь хорошо. Ну, только здесь жить не обязательно. Лучше за городом. Километрах этак в десяти-двадцати, чтобы не слышать и не видеть города. Вполне хорошая идея.

— Я и так живу за городом. Бывай у меня, почаще.

— Несомненно. Но ты живёшь, прямо на краю города. А лучше жить, от города подальше. Проводить там, больше свободного времени. Мы ближе к природе, чем ты думаешь.

— Сейчас это особенно видно, по твоему счастливому лицу, — сказала она, когда мы переплыли на тёплую сторону реки.

Мы сидели на другой стороне реки. Отогревались, чтобы сделать, заключительный заплыв назад. Я смотрел на блики, которые испускает медальон, от попадания и преломления в нём лучей. По реке, плыла одинокая, вёсельная лодка.

— Ты вот скажи Кай, почему ты свой медальон, не снял на берегу? Он тебя в воде не отягощает.

— Почему ты вдруг, об этом спросила? — насторожился я её подозрительно внезапному, вниманию к медальону.

Лодка подплыла ближе. В ней сидели двое мужчин, в одинаковых серых пиджаках, один управлялся с вёслами, а другой, высунув язык по ветру, к чему-то принюхивался.

— Не знаю. Разве это важно?

— Важно. Вставай. Уходим за холм.

— Ты можешь это сделать без меня, я тебя здесь дождусь.

— Не могу. Меня преследуют, вон те двое в лодке.

— Что не говори, а кататься в такую жару в пиджаках, сущий идиотизм. Пожалуй ты прав.

Мы поднялись на холмистое, возвышение берега и я заметил, что с обратной его стороны, стоит машина. Как они только сюда доехали, было настоящей загадкой. У машины, оглядываясь по сторонам, стояло двое. Третий, стоял на четвереньках и принюхивался. Высовывал язык и прикладывался ухом к земле. Я приставил палец к носу, показывая Селене, чтобы она молчала. Селена была послушная девушка, когда это надо было, но только не в этот раз.

— Чего им от тебя надо? Скажи уже мне, по секрету, — шёпотом сказала она и тот, что прикладывался ухом к земле, стал смотреть в нашу сторону.

Двое, стоящие у машины, пошли в нашу сторону. Я бросил короткий взгляд, немого укора на Селену, но тут же смягчился, увидев её в обтягивающем купальнике. Взял за руку, потащил за собой. Теперь один сидел в лодке, другой нюхал траву на четвереньках. Селену пробирал смех, но она держалась. Очень необычно было видеть, прилично одетых людей, ведущих себя на природе, как какие-то бродячие псы.

Мы побежали в конец молодых зарослей. Когда выбежали к реке, поплыли назад.

— Давай Селена, включи свою врождённую пловчиху, на всю катушку. — Селена была умница, она её и включила.

Селена так быстро, заработала руками и ногами, что стала меня обгонять. Конечно, на суше я был настоящим альфа-самцом. Превосходил её в физической силе, во множество раз. Но когда дело коснулось воды, она проявила такую несусветную прыть, что течение теперь, было сущим пустяком.

— Просто представь себя ондатрой или бобром! — советовала она, уходя вперёд.

Плывёт, как настоящая акула, только хищного плавника не хватает, а во всём остальном, ведёт себя в воде по необходимости, точно так же. Это всё было очень хорошо, если бы не догоняющая конкретно меня, лодка и три бросившихся в воду пловца в деловой одежде. Наши друзья с берега, уже заметили погоню и возмущённо кричали. Даже кидали камни.

От усиленной гребли, вода часто попадала мне в глаза. Пару раз мне даже показалось, что вода подо мной, стала светиться. Я увидел дно. А не глубоко здесь, оказывается. Всего лишь метров пять до дна. Со дна, через освещённую воду, на меня смотрел огромный сом, его размеры были такие крупные, что это я должен был, его бояться, а не он меня. Потому он сохранял спокойствие, не шевелился и просто смотрел на меня, как это делает хищник, оценивающий, будет он браться за жертву или нет.

Вода забурлила и засветилась сильнее. Сом испугался и понял, что лучше не связываться со мной и творящимися вокруг меня, чудесами. Мои колени, больно уперлись в песчаное дно, а меня сбило с ног, двухметровой волной. Я пытался сопротивляться и выставил руки вперёд, чтобы новая волна не ударила меня в лицо, с новой силой. Но всё обошлось, если не считать, что в глаза мне попала вода. Долго не мог промаргаться. Я держал в руках Селену и она, била меня одной ногой по стопе. Вода схлынула. Открыл глаза.

В руках, у меня был тот здоровенный сом. Я бросил его на влажный песок. Передо мной стояла плотина, которая раз в минуту, накапливает воду и сбрасывает её одной большой волной. Я огляделся и узнал, особенность канала Аркальнии. Сом, начинал себя плохо чувствовать без воды. Я взял его за хвост и потащил в низину, где начинался канал. Меня заметили местные рыбаки с открытыми ртами. Их мелкие рыбёшки на фоне моего улова, казались смешными, детскими шалостями. Ко мне тут же подбежал местный, немой торговец и предложил за сома, приличный куш. Звякнув золотыми монетами на поясе, он пальцем указал на мой улов.

— Только если он останется жив! — отрезал я и торговец жестами, что-то показал мальчику, помощнику при его лавке.

Через минуту, когда сом уже обсох от воды и жарился заживо, к нам подкатил мальчуган с телегой. В телеге была бочка с водой. Я и ещё пара рыбаков, помогли торговцу закинуть сома в бочку. Он едва туда поместился и из бочки, торчал теперь его непомерный хвост. Мы вместе бережно докатили бочку до его лавки. Внутри неё стоял огромный аквариум, с мелкими разноцветными рыбками. Вчетвером, мы переместили сома в огромный аквариум, не менее семи ста литров и он тут же, начал гонять цветных рыбёшек.

Немой хозяин радовался, как дитя, а постояльцы лавки, совмещающей маленькое кафе, пораскрывали рты и затихли. Пожав мне руку, торговец вручил мне мешочек монет и ощерился, в самой доброй и счастливой улыбке. Наверное, это была лучшая его сделка года. Остальные торговцы с улицы, толпились в проходе, не веря в собственную глупость, что упустили такой небывалый шанс, сделать своё заведение лучшим, во всей округе.

— Мыло есть друг? Заодно скажи на милость, где мне приодеться? — спросил я немого счастливого торговца стоя в одних сырых плавках.

Он хлопком в ладони призвал мальчугана помощника и жестами, велел ему меня проводить. Быстренько отмывшись в канале, куском мыла, от отвратительного запаха рыбы, которым я умудрился пропитаться, пока таскался с сомом, я пошёл за мальчуганом. Мальчуган тоже был нем, как и его направивший торговец. Наверно сын, но скорее всего дядя. Возможно немота у них наследственная. Я не стал спрашивать, потому что почти не знал языка немых, ни в своём мире, ни тем более в этом. Но, даже не зная его в нашем мире, я легко отличил, что здесь он более сложен и продвинут что-ли.

Немой привёл меня на соседнюю улицу, к большой лавке с одеждами, на любой цвет и вкус. Никто даже не посмотрел на то, что я голый и пришёл босиком, по горячему, утрамбованному песку и мостовой. Я хотел уже отпустить мальчугана, но он нырнул в лавку, показал на меня пальцем и быстро что-то передал, на своём языке хозяину. Затем выбежал. Я едва успел, прихватить его за рукав.

Он поднял на меня страшные глаза. Наверно думал, я буду его бить. Но я отпустил его, улыбнулся и дал ему одну, очень красивую монету из мешочка. Немой, сделал ещё большие глаза и тут же, вернулся в лавку. Мне эта суета начинала надоедать. Выбежав, он пытался вложить мне в ладонь, горсть разменянных монет. Но я отказался. Он взглянул на хозяина и тот, махнул ему рукой.

Счастливый мальчуган скрылся в переулке не попрощавшись, а хозяин поманил меня внутрь.

— Здравствуйте господин, — поклонился мне зачем-то хозяин. — Меня зовут Уманн. — Мой племянник Ческ, сказал, что вы были сегодня, слишком щедры и подарили моему немому брату Суфиру, самую огромную чудо рыбу, во всей Аркальнии. За что он, отблагодарил вас всеми имеющимися деньгами у него. Их конечно не достаточно, за ту прекрасную гигантскую рыбу, но больше у него с собой не было. Потому он направил вас, ко мне, приодеться в самые лучше мои наряды. А судя по тому, как щедро вы отблагодарили, моего немого племянника Ческу и вашей светлой коже и волосам, я могу судить, что вы находитесь на попечении у верховного правителя Аркальнии, каким-нибудь служащим на высокой должности и вышли на рыбалку, просто чтобы отвлечься от забот.

— Уманн. Ты проницательный человек, — только и сказал я, оглядывая свои голые ноги в пыли, его ковры и массу нарядов и одежд вокруг.

— Признаться, я никогда не видел такой светлой кожи, как у вас господин. Могу предполагать, что находясь при дворце, вы почти никогда не видите солнечного света. Настолько вы заняты, своими важными делами.

— Ближе к телу Уманн. — посмотрел я, на свои босые ноги в пыли, стоя на ковре и наряды на любой вкус вокруг. — У меня не так много времени, чтобы здесь прохлаждаться.

— Конечно уважаемый господин, только назовите, пожалуйста, своё имя.

— Меня зовут Кай.

— Господин Кай. Я и мои помощники, сейчас подберём вам, самые лучше мои наряды. Не извольте беспокоиться. Прошу вас, присаживайтесь на этот диван. Сейчас я всё для вас устрою.

— Нельзя ли побыстрее, — сказал я присаживаясь. — Моё время пребывания здесь, ограниченно, — не забывал я, что мне некогда здесь разгуливать и наслаждаться форменным туризмом, во всём его великолепии.

— Не извольте беспокоиться господин Кай. — Уманн скрылся в шторах.

Донеслись его два хлопка в ладони, и тут же меня со всех сторон, окружили глеиры. Я аж подскочил и сжал кулаки. Готовый набить любой человекоподобной рептилии морду, голыми руками, лишь бы оттянуть свою участь. Тела и морды их, были прикрыты тонкими сетками и тут до меня дошло, что это самки глеиров. На лапах и головах украшения. Они замотали в волнении хвостами, но я тут же смягчился. Одна из них держала таз, с ароматной водой и губку. Другая измерительную, портную ленту, третья несла графин с водой и бокал из розового стекла.

Я сделал приглашающий жест. Одна стала обмывать меня водой, пахнущей цветами. Другая обмерять, а третья налила воды и протянула мне фигурный бокал, полный прохладной, живительной влаги. Ещё три из них, занялись, расчёсыванием моих волос, длиннющих, запутанных и начинающих виться, сильнее обычного, из-за жары и влаги. Всё это время, их прикасания и движения, были такими зазывными и ярко выраженно, носили сексуальный подтекст, что я сильно возбудился. Это естественно не осталось не замеченным, но ни одну из них не смутило. Напротив, они ещё сильнее окружили меня, своим вниманием.

Когда все подготовительные процедуры были окончены, меня раздели. Это было не трудно, учитывая, сколько на мне было одежды. Принесли мои наряды и стали меня одевать, потому что я не поддался, на их сверх всякой меры, убедительные, эротические ласки. Я здесь не за этим, между прочим. Межрасовый секс-туризм, тем более, не входил в мои планы.

Представ перед зеркалом, в новом обличье, я цокнул языком. Слов у меня не нашлось. Меня нарядили, как самого наместника, верховного правителя Аркальнии. Мои превосходные белые одежды, расшитые золотыми нитками, впечатляли. На пояс мне повесили, исключительной красоты саблю, с позолоченной, инкрустированной драгоценными камнями рукоятью и великолепный, загнутый кинжал в серебряных ножнах.

— Зови Уманна. — сказал я самке глеира с блестящими глазами, смотрящей, как другая обжимает меня своими руками и телом, под видом того, что проверяет в последний раз, сидит ли на мне костюм.