Наступил март. Весна по календарю. Только по календарю. В воздухе смена сезона ощущалась слабо или не ощущалась вовсе. Все еще шел снег, с утра дворники скребли лопатами улицы. Было пасмурно, сыро и холодно. Несмотря ни на что, весну предвкушали все, высматривая и вынюхивая ее первые легкие шаги. На большую часть населения календарный листок производит большее впечатление, чем суровая действительность, и, не дожидаясь южного ветра, приносящего с собой тепло, многие в первый же день сбросили с себя все то, что надоело за зиму: меховые шапки, дубленки, теплое белье. По календарю — весна! Утром на улицах можно увидеть смену если не погоды, то одежды уж точно. На автобусных и трамвайных остановках стояла с непокрытой, уже припорошенной снегом головой молодежь, переодетая в легкие пуховики и джинсы. Всем своим видом демонстрирующая, что им все нипочем, что им то не холодно, ведь на дворе — весна! Комбинированный характер "зима-весна" носила одежда среднего поколения. Лишь бабушки и дедушки оставались слепы и глухи к календарным изменениям. Многие, наоборот, старались утеплиться, с подозрением вглядываясь в холодное утро, решив перехитрить коварную весну, несущую в себе простуду и Бог знает что еще.

Вика в этот день проснулась поздно. Вставать никак не хотелось. Голова, отрываясь от подушки, сразу же примагничивалась обратно. Легкий сладостный сон показывал картинки, где она уже умывается и с кем — то разговаривает, но занудный будильник отвратительно звенел каждые две минуты, возвращая к реальности, давая понять, что хочешь — не хочешь, а вылезать из теплой постели придется. Наконец, стало понятно, что если она сейчас не встанет, то точно опоздает на работу. Да и Ирину заставлять ждать неудобно. Кинув сонный взгляд в темное окно, Колесникова решила поддержать молодежь, и, надев короткую тонкую куртку без капюшона, выскочила на улицу. Быстро добежала до магазина, куда обычно подъезжала на своей четырнадцатой сотрудница и стала оглядываться по сторонам. Знакомых номеров нет. Видимо, вечно хохочущий водитель встал так же тяжело, как и она. Через пятнадцать минут, окончательно окоченев, с горечью осознавая, что ветер и снег порядком пошвырялись у нее в голове, Колесникова вдруг подумала, что что-то произошло. Ирина поэтому не смогла за ней приехать. Пора ловить такси! Но тут на горизонте показалась похожая машина непонятного из-за снега цвета, медленно ползущая по дороге и вскоре остановилась возле нее.

— Ты только посмотри, на что я стала похожа! — стряхивая с волос снег, упрекнула Вика.

— Ба, да ты и точно, как снеговик! Пробки кругом, да из двора никак не могла выехать — все занесло. Еле выбралась!

— Знаешь, если в оправданье говорят не одну причину, а несколько, — значит все вранье! Это просто попытка убийства и карается по закону.

— Я смогу откупиться?

— Вряд ли. Хотя шанс есть.

— Это какой же?

— Вместе посидеть, принять на душу и песни попеть. Благо повод есть — восьмое марта скоро.

— Ну, да. Можно. Ты не знаешь, кстати, наши мужички собираются что-то устраивать, нет?

— Не знаю, может быть. Студентки тут чего-то бегали, шушукались. Но я, скорее всего, на праздник не попадаю.

— Это еще почему?

— Улетаю к Сашке на неделю.

— На Кипр?

— Ага. Отдохну.

— Ну, ты даешь! А он звал?

— Не звал бы, не поехала.

— Понятно. Любовь, значит, — слащавым тоном пропела Ирина и многозначительно шевельнула бровью.

— Хватит уже! — смутившись, пихнула ее в бок Вика. — Смотри на дорогу лучше, не то врежемся!

Она задумалась, но не о предстоящей поездке, а о брате. Наступал срок идти в армию, а попыток разузнать, кто может помочь его отмазать, никто не делал. Как всегда, она — единственная, кто может помочь. Поразмышляв немного, решила обратиться к Вадиму. Тот в армии не служил и знакомых у него хоть отбавляй, вдруг повезет? "Дон Карлеоне, прям!" — хихикнула она при этой мысли. Оставалась одна большая проблема — встретиться с ним и поговорить.

Но Вадим так и не появился. Не появился он и на следующий. И еще через день. Вика начала нервничать. Ей скоро уезжать, а такой важный вопрос повис в воздухе. Колесникова сквозь окно выискивала глазами Ворона среди выходящих из лифта. Напрасно. Может, завтра повезет? Все-таки, восьмое марта. Вернее, седьмое, но праздновать то все будут завтра и поздравления принимать тоже. Неужели не появится?

К счастью, хозяин приехал. Слух об его появлении распространился со скоростью света; собралась целая толпа. Охранник и водитель, как верные псы, сторожили дверь, не впуская посторонних. Тихо заходили внутрь, сообщали о посетителях, и, в зависимости от мимики, впускали людей или просили подождать. Ждать приходилось долго. Те, кому надоедало, были срочные дела, бросали вахту с надеждой попасть в святая святых позже. Пройдя на кухню за чашкой чая, Вика грустно вздохнула. "Мило! Теперь не прорвешься! Может, задержаться?" Нет! Ее поезд уходит ровно в восемь и нужно уйти вовремя, иначе опоздает на самолет.

Подошли нарядная, цветущая Ирина и импозантный, одетый с иголочки директор:

— Пошли! Там стол уже накрыли. Сейчас речь толкать будут.

— Кто будет? Вы что, Михаил Федотович, поручите это кому- то еще? Вы же у нас самый красивый мужчина! Настоящий полковник!

— Ну, ладно уж, поздравлю, — упершись рукой в бок, процедил Мухин, довольный ее неприкрытой лестью. — Куда ж вы без меня!

Она снова бросила оценивающий взгляд на безупречно подобранные в тон костюм и рубашку Мухина. Вид у него ну очень представительный.

Все дружно проследовали в комнату, где раздавался шум открываемых бутылок, разливаемого вина и раскатистый хохот. Праздник начался, как обычно: поздравительная речь, вручение подарков, два тоста почти без закуски, затем оживленное толкание в поисках еды, тарелок и вилок. Устав от шума, зацепив бокал красного вина, Вика выскочила в коридор и увидела смеющихся девчонок, расположившихся напротив кабинета шефа. Те болтали с его охраной. Присоединившись, присев на край стола, она с ироничной улыбкой слушала девичью трескотню, сплетни, прерываемые взрывом хохота и едкими комментариями. И, время от времени, добавляла в общий гул свои реплики. Неожиданно, на пороге появился Вадим.

— Вы так ржете, что слышно на первом этаже! — рассмеялся тот. — Что, уже сыто-пьяно? Потом бросил на нее липкий взгляд, который, скользнув по бедрам, замер на груди.

"Лови момент, другого — не будет!" Она набралась смелости и кокетливо поинтересовалась:

— Вы мне можете уделить минутку Вашего драгоценного времени?

— Да.

— У Вас есть знакомые по армейским делам? Моему Ваське семнадцать.

Окружающая их толпа дипломатично рассыпалась. Хозяин задумался. Порывшись в памяти, судя по всему, что- то там нашел.

— Черт, я сейчас занят! Телефон не помню, где у меня записан, но вообще человек один есть. Скорее всего, поможет. Найду и скажу. У тебя ведь не горит?

Вика счастливо заулыбалась, пробормотала слова благодарности. Проглотив остатки вина, довольная, направилась к своему столу.

Через полчаса вещи собраны, компьютер выключен, распоряжения что сделать в ее отсутствие получены. Все это время в холле раздавался шум и девичьи вскрикивания. У нее осталось немного времени, чтобы посмотреть, что происходит. Успеет. Виктория направилась к туда, где раздавались громкие голоса. В холле проходили конкурсы. Она протиснулась сквозь толпу оживленных зрителей вперед. Хотя бы один конкурс не пропустить!

Зеркало, висевшее в туалете, переместилось на одну из стен холла. Начальник юридического отдела, стараясь перекричать гудящую толпу, бравурно объявил: "Девушки, участвующие в соревновании, должны, встав перед зеркалом, разрекламировать себя с лучшей стороны. Та, чья речь больше всех понравится, получит приз и звание "Королева красоты". Одна из сотрудниц строительного отдела дернула Вику за рукав и громко крикнула:

— А почему Виктория Алексеевна не участвует?

— Я не в форме!

— Зачем это ей? Она и так королева, — раздался голос за спиной. Обернувшись, Колесникова увидела Ирину. Та хитро подмигнула. Показав в ответ кулак, девушка взглянула на часы, потом пошла за своей сумкой. Ей точно пора. В это время одна из конкурсанток смущенно рассказывала о своих глазах и любимой работе. До слуха доносились лишь обрывки фраз. Финансовый директор попрощалась с сотрудниками, заскочила к скучающему за скачиванием фильмов Мухину, и, получив напутствие вернуться обратно живой и невредимой, нажала на кнопку лифта. Но тут заметила, что к зеркалу уверенной походкой направляется Катя. Та, очевидно, решила обойти соперницу. "Сейчас что-то будет!" — поняла Колесникова и решила подождать.

Двадцатилетняя Катя, откинув волосы назад, смело и одобрительно посмотрела на себя в зеркало и начала:

— Я — высокая, интересная, обаятельная. У меня красивые бедра, высокая полная грудь и тонкая талия. Длинные стройные ноги. Мужчины обращают на них внимание. Просто сходят с ума! Она на секунду прервалась, затем еще уверенней и еще громче продолжила:

— У меня большие голубые глаза. Когда светит солнце, они приобретают цвет васильков. В них светится ум, заметный окружающим. Конечно, я не слишком умная, — тут же поправилась она, — мужчины этого не любят. У меня также красивые волнистые белокурые волосы до плеч. Я люблю эту длину, она мне очень идет. Когда я встряхиваю волосами, все мужчины оборачиваются мне вслед.

Вика прикрыла ладонью рот, пряча усмешку. Большие глаза! Большие близко посаженные глаза! Скользнула еще раз взглядом по выцветшим коротким ресницам, нездорового цвета коже, напоминающему лошадиный овалу лица. А эти ужасные тусклые волосы непонятного грязного оттенка. "Ну и ну! Ну и самомнение! Чье вниманье она пытается привлечь?" Колесникова с любопытством пробежалась взглядом по лицам и остановилась на "императоре". Он, как и все, улыбался, и, как все, во время монолога сохранял непроницаемую маску. Уловив устремленный на него проницательный взор, повернулся. Так же проницательно посмотрел на Вику. Впился темным глубоким взглядом. Тут же нажав на кнопку, девушка исчезла в лифте.