Переправившись через Чамбал, Сикандар соединился со своим резервом в Этаве и тотчас повернул назад. На этот раз огромная делийская армия была разделена на две части. Одна её часть, возглавляемая самим Сикандаром, двинулась на Нарвар, другая — на Гвалиор.

Ман Сингх понимал, что вне крепости войско его недолго сможет противостоять многочисленной армии противника. Поэтому он выделил несколько конных отрядов, которые должны были постоянно тревожить делийское войско, а сам с остальным войском укрылся за крепостными стенами.

Сикандар осадил Нарвар. Однако нарварцы по пали духом: они считали свою крепость неприступной. И недаром: её и в самом деле нельзя было взять штурмом.

Но Сикандар не сомневался в победе. Султан Мальвы, который в своё время хотел овладеть Нарваром, был ему не страшен. Власть правителя Мэнди сильно ослабла: между раджпутами и тюрко-патханами шли бесконечные распри. И Сикандар считал, что с Мальвой он сможет расправиться в любой момент.

«Главное — захватить Нарвар. После этого пойду на Чандери! Взять Чандери совсем не трудно. Мальва, потеряв Чандери, сама падёт к моим ногам. А потом присоединю к своему султанату и Гвалиорское княжество», — строил планы султан.

На помощь Сикандару пришёл Радж Сингх. Он всё ещё мечтал вернуть нарварские владения своих отцов. Да и как мог он не думать об этом, если бхат, подстрекавший его отомстить за предков, находился при нём неотлучно? Известно ведь, в те времена политику тюрко-патханских правителей направляли муллы, а политику раджей и сардаров — бхаты.

Недаром ведь говорили о бхатах:

Сикандар и Радж Сингх непрерывно штурмовали Нарвар, но крепостные ворота даже не шелохнулись. Нарварцы надеялись, что рано или поздно из Гвалиора всё равно придёт помощь, как это уже не раз бывало. Они не знали, что Гвалиор тоже окружён.

Одиннадцать месяцев длилась осада Нарвара. Сикандар в ярости скрежетал зубами, но уходить не собирался.

«Оружием не возьму, возьму голодом», — решил он.

Так оно и случилось.

Запасы хлеба в крепости кончились. Несколько дней нарварцы держались на древесной коре и листьях, но потом и их не стало. Тогда защитники Нарвара собрались на берегу озера Макардхвадж. Помянули Макардхваджа. Поклонились вечно восходящему и заходящему солнцу. В последний раз взглянули на свой храм. Лица у всех были суровыми.

А затем произошло то, что всегда происходило в подобных случаях. Были сложены погребальные костры, женщины взошли на них и погибли в пламени. Воины открыли ворога и с оружием в руках бросились на врагов. Сикандар победил. Но даже его придворный летописец записал в тот день, что Нарвар был сломлен голодом.

Хотя Сикандар одержал победу, ярость его не утихла.

— Вы получите Нарвар лишь после того, как я разрушу его до основания, — сказал он Радж Сингху. — А сейчас не хотите ли пройти со мной в крепость и взглянуть, как орудуют молотками мои воины?

Радж Сингх не пошёл, потому что знал: его будут обвинять в том, что он спокойно смотрел, как тюрки разрушают индусские храмы, и даже не пытался помешать им.

Сикандар, верхом на коне, объехал всю крепость. Шиваитских и вишнуитских храмов было немного, зато джайнистских не перечесть. Скульптуры джайнистских святых действовали на людей умиротворяюще, такое исходило от них спокойствие. Но что за дело было Сикандару до улыбки Вишну, несущей благословение, до неугасимой энергии Шивы и умиротворяющего облика святых джайнов?

Сикандар оставался в Нарваре шесть месяцев. Никто не поверил бы, глядя на груды развалин и обломков, что прежде на их месте стояли храмы со статуями дивной красоты. Не смог султан победить Ман Сингха, так хоть разрушил дорогие его сердцу храмы!

Зато сетхов и торговцев Сикандар не тронул. Он не смог обойтись без них, — ведь они держали в своих руках всю торговлю. А им, в свою очередь, нужны были деньги султана. В положении крестьян тоже ничего не изменилось: они по-прежнему платили подати и как прежде жизнь их зависела от панчаятов, обладавших неограниченной властью в деревне.

Однажды Сикандар позвал к себе Радж Сингха. Султан передал ему в джагир Нарварскую крепость с городом и прилегающими к нему землями, а сам двинулся на Гвалиор.

Более полутора лет прошло с тех пор, как Сикандар покинул Дели. Султан успокоился, разрушив Нарвар, и, кроме того, чувствовал сильную усталость. Со своей надеждой захватить Гвалиор он почти расстался. Поэтому, соединившись с войском, стоявшим у Гвалиорской крепости, султан сиял осаду со столицы Ман Сингха и повернул назад, в Дели.

Получив Нарвар, Радж Сингх возликовал. Сколько времени прошло с тех пор, как предки его потеряли этот город. И вот наконец настал день, когда он может вернуться в свои исконные владения!

Нарвар был безлюден и мёртв. Лишь в одной части, там, где расположились воины Радж Сингха, было оживлённо.

Как только Радж Сингх известил Калу, что отныне он — правитель Нарвара, она тотчас приехала к нему.

Радж Сингх повёл Калу по своим огромным владениям.

Первая, северная часть, которую он показал Кале, называлась Дхола-Бара.

— Дхола — наш предок, — сказал Радж Сингх. — Спасаясь бегством, он был вынужден спрыгнуть с этих ворот. Потому-то и стали называть эту часть крепости Дхола-Барой.

У Дхолы было ещё одно имя — Дулха. А вот теперь я, через столько столетий, привёл сюда свою невесту. Видишь зубцы над воротами? Когда раджа Нал покидал Нарварскую крепость, они склонились в печали и с тех пор так и стоят.

Потом Радж Сингх провёл Калу во дворец.

— Посмотри, это трон раджи Нала и циновка, на которой он сидел. Нал — наш очень дальний предок.

«Неужели раджа Нал был настолько беден, что сидел на таком грубом троне и гнилой циновке?» — подумала Кала.

Когда они вошли в следующую часть крепости, Кале стало не по себе. Их окружали одни развалины. На земле валялись груды камней и обломки статуй.

— Что это? — спросила Кала.

Радж Сингха терзали угрызения совести. Ему казалось, будто повергнутые статуи посылают ему молчаливый укор за то, что он не спас их.

Радж Сингх рассказал Кале о том, как Сикандар расправился с храмами и статуями индусских богов и святых.

Глаза Калы наполнились слезами. Прерывающимся от волнения голосом она воскликнула:

— И вы позволили Сикандару сделать это? Надо было помешать ему!

Радж Сингх почувствовал стыд и растерянность.

— Моей вины здесь нет. В те дни меня не было в крепости. — попытался оправдаться он.

— Но вы знали ведь, что здесь творилось?

— А что я один мог сделать? И потом, ради тебя я вынужден был молчать. Но что без пользы сокрушаться? Прошлого не вернёшь! Дай срок, и я построю здесь новые дворцы и храмы.

«Как, однако, безжалостно разрушил Нарвар этот тюрок! Но искусство нельзя убить. Даже от обломков статуй веет величием…» — думала Кала, идя рядом с Радж Сингхом.