33-й чемпионат. 4 апреля — 15 ноября 1971 г.

Участники: 16 команд, 368 футболистов.

Проведено 240 матчей, забито 527 мячей (в среднем 2,20 гола за игру).

Лучший бомбардир — Э. Малофеев («Динамо», Минск) — 16 мячей.

Лучший футболист года — Е. Рудаков («Динамо», Киев).

В чемпионате зафиксировано 12 автоголов, назначено пенальти, удалено 11 футболистов.

Игры первенства обслуживали 37 арбитров.

Средняя посещаемость — 25500 зрителей.

Чемпион — «Динамо», Киев.

Победитель турнира дублеров — «Динамо», Москва.

Обладатель Кубка — «Спартак», Москва.

Боюсь, воссоздавать футбольную панораму 1971 года придётся далеко не в радужных тонах. Дабы избежать упрёков в очернительстве, я чаще чем обычно в оценке событий буду апеллировать к людям, в футболе весьма авторитетным и уважаемым.

На рубеже 60 — 70-х годов на наших футбольных полях и окрестностях как-то незаметно, но весьма настойчиво развернули наступление (не встречая сколь-нибудь серьёзного сопротивления) явления, против которых не найдено противоядия и в наши дни. Питательной их средой являлась прежде всего существовавшая тогда система координат, боязнь называть вещи своими именами, отсутствие право зон основы, предусматривающей неотвратимость наказания за пенистую игру, и двойственное, полупрофессиональное состояние, в коей пребывал отечественный футбол.

Жизнь настоятельно требовала реформ. Многие из причастных к футболу деятелей не могли не осознавать необходимости перемен, а наиболее отчаянные из них позволяли себе даже высказываться по этому поводу, счастливо избегая при этом самого термина (слово «профессионал» и производные от него относились к разряду ругательных). В качестве примера приведу слова заслуженного тренера России Николая Глебова: «Надо срочно выработать какой-то статут, определяющий права и обязанности футболиста и регулирующий его взаимоотношения с клубом».

Предложение Глебова намного упростило бы процедуру перехода футболистов из клуба в клуб. Но чёткого статута не было, как не было у нас и своего Босмана, а если бы он и появился, то его могла ожидать несчастная судьба немногочисленных народных заступников, безуспешно пытавшихся защитить права человека. Попытки же закрепостить футболистов в нескончаемом сериале под названием «Правила перехода футболистов из одной команды в другую», уступающем по продолжительности разве что бессмертной «Санта-барбаре», нередко заканчивались полным провалом.

Каждый год миграция футболистов сопровождалась взрывами различной силы и косности. А тот, что случился в связи с переходом Колотова перед чемпионатом 1971 года, можно оценить в десять баллов по шкале Рихтера.

Дебют талантливого полузащитника казанского «Рубина» Виктора Колотова в сборной СССР осенью 70-го в матче с югославами произвёл на специалистов сильное впечатление (он и гол забил, и сыграл очень здорово). Желание осчастливить молодого парня и многочисленную его семью выразили три именитых клуба — «Торпедо», ЦСКА и киевское «Динамо». Сил отказать хотя бы одному из них у футболиста не хватило. В результате он направил в Федерацию футбола три заявления: сначала о желании играть за «Торпедо», а чуть позже (1 декабря — последний срок «Юрьева дня» согласно очередной инструкции) — ещё за ЦСКА и киевское «Динамо». О запутанной, остросюжетной истории, связанной с охмурением Колотова руководителями трёх клубов, рассказал «Советский спорт» 16 декабре 1970 года в фельетоне «Футбольный детектив».

Фельетон появился после строгих санкций по отношению к футболисту, о чём автор «Футбольного детектива» писал, не скрывая удовлетворения: «… решением Спорткомитета СССР за грубое нарушение инструкции о переходах, спортивной этики В. Колотов дисквалифицирован на один год. Пусть хорошенько поразмыслит над всем тем, что с ним случилось, а тогда уж и примеряет майку футболиста высшей лиги».

Ещё несколько центральных газет сочли своим долгом единодушие осудить футболиста. При этом создавалось впечатление, что их возмутила не столько сама история, сколько выбор футболиста, который всё же предпочёл динамовскую команду. (Точнее, он по старинному горскому обычаю был просто-напросто похищен. Правда, «невеста» сопротивляться и не думала. Об этом через два десятка лет довольно откровенно и подробно поведал журналистам главный герой этой «романтически» истории).

Такого же мнения придерживались и некоторые киевские журналисты и представитель украинской делегации Оратовский, выступивший на январском пленуме Федерации футбола СССР. Обвинив «Советский спорт» в «тенденциозном, одностороннем и неправильном» освещении дела Колотова, он в заключение сказал: «Когда речь идёт об укреплении московских команд, то ни фельетона, ни приказов, а когда мы приглашали Воинова, приглашаем Колотова, появились заслоны. Вот это и вызывает возражения».

Однако поклонники киевской комары напрасно расстраивались. Спорткомитет предполагает, а бог (пишу это слово с маленькой буквы, ибо разумею под ним не вселенского, а одного из местных советских божков) располагает. Небольшое движение мизинца — и от суровой спорткомитетовской санкции не осталось и следа. 6 мая, через месяц после начала чемпионата, Колотов вышел на поле в форме киевского «Динамо», забил гол в ворога «Зари», который и принёс победу его новому клубу.

Физкультурные начальники проглотили горькую пилюлю не моргнув (опыт немалый уже имелся) и даже, дабы сохранить лицо, погрозили нарушителю инструкции пальчиком, заменив дисквалификацию на условную. Вот если бы киевскому полузащитнику вздумалось в ходе турнира написать заявления ещё в три клуба, то его отстранили бы от игр до 1 декабря 1971 года. Это уж абсолютно точно.

Претензии к центральному руководству на упомянутом уже пленуме выразил и представитель Грузии Сихарулидзе. Связаны они были с одним из пунктов Положения: «Команды, игроки которых привлечены для выступления в составе сборных команд СССР, участвуют в календарных соревнованиях чемпионата страны без этих футболистов». Пламенная речь оратора из братской республики, похоже, застала врасплох работников Федерации. Привожу один из её фрагментов: «Вы не должны брать сборников без нас. Вы берёте из Грузии двух, трёх, пять футболистов, не спрашивая нас. Я говорю, что они не готовы, и мы их не рекомендуем. А вы требуете. Вы можете только просить, а не требовать от республиканского комитета суверенной республики, имеющей свою Конституцию. Это неправильно и обидно».

Блестящий дипломат! Как тонко перевёл он разговор из области спортивной в политическую. Понятия «суверенитет» и «Конституция» относились у нас к разряду святынь, покушаться на которые не позволялось никому. Смелая эмоциональная речь грузинского делегата не раз вызывала оживление в зале и сопровождалась продолжительными аплодисментами. Надеюсь, у нас появится ещё возможность дать ему слово.

Итак, Федерация позволила клубам проводить все матчи первенства в сильнейших составах, зато так перелопатила календарь, что живого места на нём не осталось. Вновь мы вынуждены коснуться ещё одной вечно живой темы отечественного футбола-календаря. Вот что писал о календаре 1971 года еженедельник «Футбол — Хоккей»: «Такого положения, как в этом сезоне, что-то не припомнить, когда бы одни команды уже подбирались к финишу, проведя по 23–24 игры, а другие едва начинали второй круг, сыграв по 18–19 матчей… Частые игры на четвёртый день вдруг сменяются долгими, чуть ли не по месяцу паузами, игроки выбиваются из ритма, теряют те или иные с таким трудом приобретённые навыки, размагничиваются»

Из-за свистопляски с календарём на протяжении большей части турнира невозможно было установить истинное положение команд в таблице. Вот, к примеру, какая ситуация сложилась на 18 сентября: 5-ю и 6-ю строчки занимали соответственно «Заря» и ЦСКА, имевшие по 25 очков. Но здесь надо бы учесть большую деталь: армейцы к тому времени провели 28 матчей, а «Заря» — лишь 22. Поэтому логичнее было бы считать очки потерянные. Потери ворошиловградцев составили 19 очков (3-й результат), ЦСКА — 31 очко (худший показатель). Таким образом, команды, стоявшие рядом, при равном количестве игр всех участников могли оказаться на разных полюсах таблицы! Самый что ни на есть оптический обман. Вы-то, дорогие соотечественники, чувствую, с полуслова ситуацию схватили, а попади вдруг эти строки на глаза изнеженного стабильностью и порядком иноземца — ничегошеньки, несмотря на все мои потуги, он не поймёт.

Такой, простите за выражение, календарь создавал благоприятные условия командам, имеющим перед конкурентами в запасе несколько игр. А уж извлекать из этого обстоятельства максимальную выгоду, как показала жизнь, они научились превосходно. Таким образом, одна из главных задач устроителей первенства — создать равные условия для всех его участников — была провалена, и это не могло не исказить итогов чемпионата.

Закрывая тему (временно, конечно, жизнь вынудит нас не раз ещё к ней возвращаться), приведу ещё одно высказывание из прессы тех лет: «Помните, сколько справедливых упрёков заслужила Федерация футбола за безжалостную ломку календаря первенства. Под напором общественного мнения было обещано стабилизировать календарь… А в минувшем сезоне началась такая вакханалия с календарём, какой сроду не было. Позволительно ли вот так бросать слова на ветер? Честное слово, отступление от выработанных решений и принципов стоит нашему футболу очень дорого. Убеждён: если бы хоть половина постановлений и практических рекомендаций не только подшивалась в «дело», но и запускалась в дело, не пришлось бы произносить сегодня столько горьких слов».

Давать клятвенные заверения и обещания перед началом очередного сезона стало своеобразной традицией, и ей неукоснительно следовали спортивные и футбольные деятели разного уровня. Так, в беседе с Виктором Понедельником («Советский спорт» от 12 февраля 1971 года) заместитель начальника Управления футбола Геннадий Кофанов сказал: «Более сурово будут с нынешнего сезона наказываться футболисты, удалённые с поля. За оскорбление судьи, за удар рукой, за бросок мяча в игрока немедленно последует дисквалификация на пять игр. За пререкания с арбитрами, за апелляцию к зрителям, симуляцию и обоюдную грубость — дисквалификация на три матча».

Повод привести угрозу в действие представился уже в первом туре. 3 апреля новичок класса «А» — «Карпаты» дебютировал в Ереване. Счёт открыли хозяева, гости отыгрались с пенальти. На 87-й минуте судья Александр Табаков назначил ещё один пенальти в ворота «Арарата». Назначить два пенальти в ворота хозяев, причём ВТОРОЙ в конце матча при ничейном счёте, поверьте мне, случай редчайший в истории отечественных чемпионатов. Принятие таких решений требовало изрядного мужества, решительности и принципиальности. Футболисты «Арарата» не сумели по достоинству оценить этих качеств арбитра, более того, они вступили с ним в жаркую дискуссию, к которой тут же присоединилась и часть зрителей.

При разбирательстве этого инцидента в верхах говорилось о том, что футболисты обеих команд «исподтишка, за спиной судьи, пинали ногами соперников, а некоторые смельчаки хватали арбитра за руки и за грудки, пытаясь устрашить его». Так что же помешало властям выполнить своё обещание и накапать нарушителей? Куда там. Своё отношение к случившемуся Управление футбола Спорткомитета СССР выразило так: «Рассмотрев вопрос о беспорядках на Республиканском стадионе города Еревана, происшедших во время матча «Арарат» — «Карпаты», Управление предлагает руководству команды обсудить в коллективе неправильное поведение некоторых футболистов и предупреждает, что в случае повторения беспорядков матчи ереванской команды будут перенесены в другие города». Короче говоря, вновь вместо действенных мер погрозили пальцем. Причём только хозяевам, хотя небезгрешны были и гости.

Но этого жеста, похоже, никто уже не боялся. Не потому ли тысячи зрителей на трибунах и МИЛЛИОНЫ телезрителей нередко становились свидетелями развязного поведения ряда футболистов, излишне жестокой, грубой игры, неуважительного отношения к арбитрам? Взяв в тесное кольцо судью, футболисты пинали, толкали его и в выражениях, далёких от дипломатических, требовали изменить уже принятое решение (порой им это удавалось). Далеко не каждый из этих безобразных, хулиганских поступков находил отражение в протоколах, и далеко не каждое зафиксированное в нём нарушение подвергалось соответствующему наказанию.

И всё же не возьмусь утверждать, что отцы нашего футбола бездействовали. Отнюдь. Не получилось кнутом, так, может быть… «Мягше, мягше», — советовал участвовавший в дискуссии о воспитании один из персонажей Аркадия Райкина. Его-то совету и вняли деятели грозного СТК, по инициативе которых родился вскоре документ под названием «Кодекс спортивной чести советского футболиста». Позволю себе процитировать небольшие его фрагменты. И не только любопытства, но и пользы ради (не исключаю, что он может оказать благотворнее влияние и на нынешних руководителей и спортсменов).

«Советский футболист видит в игроке другой команды прежде всего советского человека, товарища по спорту, единомышленника по любимой игре». Любопытно, а кого должен был видеть советский футболист в игроке другой команды в международных встречах?

«Советский футболист считает невозможным оскорблять словами или действиями товарища го футбольной игре…

Советский футболист обязан беспрекословно, не высказывая жестами или словами своего неудовольствия, подчиняться решениям арбитра… Советский футболист не может считать дозволенным симуляцию на поле… Он не должен прибегать к умышленной оттяжке времени, откидке мяча… Советский футболист должен постоянно следить за своим внешним видом: быть причёсан, побрит, аккуратен в повседневной и спортивной одежде, нельзя плевать и метить нос на поле во время игры перед глазами тысяч зрителей… он должен избегать в общественных местах и на транспорте излишне громких разговоров и смеха…» Извольте, ведь это плагиат: около трёхсот лет тому назад государь Пётр Великий в целях повышения культурного уровня своих подданных написал «Юности честное зерцало», в коем, советовал им не чавкать за столом, не лезть руками в солонку, не вытирать руки о скатерть и т.д., хотя сам, по свидетельству современников, пользовался этими рекомендациями крайне редко.

Неужели воспитатели и вправду верили, что ознакомившись с правилами хорошего тона и поставив подписи (это вменялось в обязанность всем футболистам), страшные демоны в мгновенье ока перевоплотятся в милых, благовоспитанных ангелов?

Не слишком ли увлёкся я чёрным цветом? Пожалуй. Надо бы, переходя к делам турнирным, разбавить мрачную палитру светлыми тонами. Здесь главное — не переусердствовать. Ну вот, искомый цвет найден — серый. Он-то как нельзя лучше соответствовал уровню описываемого чемпионата. Великий Яшин, ставший начальником команды московского «Динамо» и наблюдавший бой со стороны, охарактеризовал сезон 71-го как «невыразительный, инертный, обыденный». Снижением уровня игры он объяснял и неуклонное снижение посещаемости. Эту же мысль довольно образно выразил на высоком футбольном форуме наш добрый знакомый Сихарулидзе: «У нас нет красивого футбола. Говорю об этом с сожалением. В конце года начинаем подсчитывать рубли, получается тяжело. Тбилисское «Динамо» еле свело концы с концами. Зрителей нет, ибо плохой футбол, а раз плохой — неинтересно.

В Большом театре не каждому разрешают петь. Если поёт плохо — пускать нельзя, а в Лужниках играют как угодно. Это можно». Действительно, футбольная аудитория в количественном выражении с каждым годом приближалась к оперной.

Продолжения драматического действа ЦСКА — «Динамо», в отличие от 40-х годов, не последовало, и прежде всего по вине армейцев. На протяжении большей части турнира чемпион думал не столько о медалях, сколько о том, как сохранить место среди сильнейших. Специалисты проблемы армейской команды связывали прежде всего с чрезмерной нагрузкой, выпавшей на долю её тренера: Николаеву поручили руководить и сборной. Тренер опроверг известную русскую пословицу и одного зайца всё же поймал — сборная СССР успешно провела отборочный турнир и вышла в финальную часть чемпионата Европы. Что касается ЦСКА, то лишь ничья в последнем туре сохранила ему жизнь. Набрав равное число очков с выпавшим в первую группу «Пахтакором», армейцы опередили его лишь по разности мячей. Сам Николаев в интервью корреспонденту «Красной звезды» объяснил неудачи послаблениями в тренировках ряда футболистов, для которых, по его выражение, слишком тяжелой оказалась «шапка чемпиона», и травмами семи ведущих игроков.

На травмы сетовал и тренер динамовцев Бесков, но ещё больше (вопреки обыкновению) — на судей, из-за которых экс-чемпионы недосчитались немало очков: то «правые» динамовские голы отменялись, то «левые», попавшие в их ворота, засчитывались… Разговор ведётся здесь не на болельщицком уровне. Я имею в виду только голы, признанные затем неправыми и самими судьями, и высшими судейскими и футбольными инстанциями. Пострадавшими считали себя многие команды. В знак протеста против судейского произвола пытались покинуть поле динамовцы Тбилиси в Киеве, а «Нефтчи» — в Ташкенте и Ростове…

Не в моих правилах давать оценки судьям и комментировать их действия. Это сделают другие. Отмечу только, что из-за болезненной реакции судей на упоминание своей фамилии в негативном контексте (даже по прошествии десятка лет) я называть проштрафившихся не буду. Дело в конце концов не в персоналиях, а в проблеме, существовавшей не один год. В 71-м произошёл взрыв.

Нелицеприятные слова в адрес своих коллег произнёс на всесоюзном совещании судей известный в прошлом судья Нестор Чхатарашвили: «Сегодня арбитр выходит на поле и не видит перед собой «красных» и «синих», как должен был бы видеть. Он видит команду, у которой столько-то очков и столько-то заступников, которая претендует на такое-то место, играет на своём (или чужом) поле, перед этим проиграла (или выиграла) и т.д. и т.п. Так разве не влияет на судью обилие подобной «информации»?»

Резкие слова в адрес вершителей судеб футбольных матчей произнёс и начальник отдела футбола Спорткомитета Украины Олег Ошейков: «Они чаще руководствуются интересами клубов, но не правил. Мы сталкиваемся с фактами криводушия, необоснованного либерализма, иной раз тенденциозности… Я думаю, что наш футбол очень выиграет, если мы поведём наконец самую решительную борьбу с судьями-конъюнктурщиками, приспособленцами».

О неблагополучии в судейском корпусе был информирован и глава спортивного ведомства Сергей Павлов, посоветовавший на пленуме футбольной федерации «оградить арбитров от какого-либо давления со стороны». К сожалению, он не уточнил, с какой стороны и как следовало их ограждать, а, главное, кто должен этим заниматься. Вот и мучаются по сей день футбольные руководители в тщетных попытках решить головоломку.

Лавина критики, обрушившаяся на судей со страниц, как это принято сейчас называть, СМИ, вынудило ведомство Павлова разродиться постановлением «О мерах по улучшению качества судейства и организации соревнований на первенство СССР по футболу». Меры были в основном карательного свойства: последовали дисквалификации, предупреждения…

Среди наказанных — и именитые, и титулованные, не раз украшавшие десятку лучших, и отлично судившие за рубежом (умели, выходит). Но что изменилось? Исчезла ли проблема. Вопрос, как вы понимаете, риторический.

С самого начала вперёд уверенно вышла несколько обновлённая, посвежевшая киевская команда. В непосредственной близи постоянно находился «Арарат», который всерьёз, похоже, не воспринимали, и время от времени — «Заря», динамовцы Москвы и Тбилиси, а также «Нефтчи». От тбилисцев всегда ждали высокого результата, особенно в 71-м: в команду вернулся Гавриил Качалин, с которым они уже выигрывали чемпионат. Однако динамовцы играли неровно, а после сокрушительного поражения в Москве от ЦСКА (0:6) Качалину посоветовали в Тбилиси не возвращаться. Тренер совету внял, но тбилисцам легче от этого не стало. Вскоре последовали ещё два поражения, одно из них в Ташкенте — 1:5. Качалина снова позвали. К моменту его второго пришествия тбилисцы затерялись в средних слоях общества. Тренер решительно ввёл в состав группу молодых футболистов, в том числе и талантливейшего Владимира Гуцаева. И дело пошло. В оставшихся девяти встречах динамовцы не проиграли ни одного матча и успели вскочить на пьедестал.

На высокое место вполне могли претендовать и бакинцы, имевшие в своём составе отличных мастеров во всех линиях. Многие из них привлекались в различные сборные команды страны: Крамаренко, Брухтий, Семиглазов, Кулиев, Мирзоян, Гаджиев, Туаев, Банишевский, Смольников, Шевченко… Техничные, как и все закавказские команды, бакинцы отличались также необычайной эмоциональностью и темпераментом. Порой излишним, что едва не завершилось для них катастрофой.

Восьмого октября «Нефтчи» проводил матч в Ростове. В середине первого тайма гости открыли счёт. В середине второго — хозяева отыгрались, а ещё через несколько секунд забили и второй гол. Вот тут-то и произошли события, о которых 22 октября на заседании Федерации футбола СССР рассказал председатель СТК Б. Топорнин: «Крамаренко, пропустив второй гол и недовольный судейством, бросился с кулаками на судью Ю. Балыкина и нанёс ему два удара по лицу. Защитник Кулиев демонстративно выбил мяч на трибуны, за что был предупреждён. Защитник Мирзоян плюнул в лицо судье на линии, который во время инцидента с Крамаренко прибежал на помощь арбитру в поле. Капитан команды Банишевский призывал игроков покинуть поле».

Разобрав инцидент в Ростове, Федерация приняла беспрецедентное и очень жестокое решение: Крамаренко дисквалифицировали на три года. Кулиева — на год (за то, что выбил мяч на трибуны! У нас за это и жёлтой карточки редко удостаивали), Мирзояна — до конца первого круга 1972 года. А «Нефтчи» просто-напросто приговорили к расстрелу: засчитав поражение в трёх оставшихся матчах, команду обрекли на переход в первую группу. Почему же из-за проступка трёх игроков, довольно сурово наказанных, должна была страдать команда? Кстати, против этого решения выступил на заседании Федерации редактор еженедельника «Футбол — хоккей» Лев Филатов, мотивировав свою позицию тем, что такое наказание не предусмотрено Положением о чемпионате. Его поддержали члены президиума С. Савин, В. Некрасов, Л. Нерушенко, В. Осипов.

Остаётся сожалеть, что руководители нашего футбола оставили без внимания слова, произнесённые начальником команды «Нефтчи» К. Ахундовым: «Я намерен уйти из команды. И не потому, что не в силах воспитывать, скажем, Крамаренко или Кулиева, а из-за обстановки, которая царит у нас вокруг футбола…» У нас обычно реагировал и (да и то не всегда) на события, происходящие на видимой части айсберга. Заглянуть же вглубь никто не решался.

Ведомство С. Павлова вначале согласилось с решением Федерации, но через несколько дней протрубило отбой. Хаотичные, противоречивые действия главного физкультурного органа легко понять после ознакомления с документом, отмеченным графой «Секретно. ЦК КПСС» и подписанным зам. зав. отделом пропаганды ЦК КПСС Ю. Скляровым и зав. сектором отдела Б. Гончаровым: «…29 октября 1971 г. ЦК КП Азербайджана (т. Алиев Г.А.) сообщил, что республиканский комитет принял строгие меры в отношении недисциплинированных футболистов и просил не засчитывать поражений команде «Нефтчи». Тов. Алиев Г.А. информировал ЦК КПСС также о том, что в связи с решением Федерации футбола СССР о дисквалификации бакинской команды среди части населения республики, особенно молодёжи, возникло серьёзное недовольство, чреватое нежелательными последствиями. По его сообщению, некоторые рабочие Нефтяных Камней в знак протеста отказались приступать к работе.

В соответствии с рекомендацией ЦК КПСС Комитет по физической культуре и спорту при Совете Министров СССР разрешил команде «Нефтчи» провести оставшиеся игры чемпионата 1971 года…»

Цитируя в прошлом подобные документы, я не скрывал негативного к ним отношения. Но в этот раз, убеждён, вмешательство высших партийных органов восстановило справедливость.

И в газетных отчётах, и в архивных документах возмущённых слов в адрес бакинских футболистов было сказано немало, но нигде не говорилось о причинах, побудивших их к определённым действиям (в протоколы заседания Федерации объяснения Крамаренко, Кулиева и Мирзояна не внесены). Недавно мне удалось побеседовать с Сергеем Крамаренко, Рафиком Кулиевым и Александром Мирзояном. Благо, все они находятся в Москве.

Вот что рассказали футболисты. Обстановка перед матчем и во время игры была довольно нервозной. В случае проигрыша хозяевам пришлось бы покинуть высшую лигу.

Какие-то люди, стоявшие за воротами бакинцев, постоянно отвлекали Крамаренко и порой бросали в него камни. И вратарь, и Кулиев не раз обращались по этому поводу к арбитру, но безуспешно. И вот ростовчане сравняли счёт. Не успели гости начать с центра, как футболисты СКА перехватили мяч и передали его Серостахову, который после первого гола не успел перейти на свою половину поля (судья нарушения правил не заметил). И защитник забил второй мяч. Бакинцы попытались объяснить судье его ошибку, но тот был непреклонен. Тогда-то и без того чрезмерно натянутые струны вратаря сорвались. Рассказывая об этом, Сергей Крамаренко вины своей не скрывал. Он сетовал лишь на чрезмерность наказания. Видимо, Фемида была в тот день не в духе. К примеру, в 1985 году она за аналогичный проступок дисквалифицировала игрока «Черноморца» Шария всего на десять игр.

Несмотря на обилие событий (упомянуть обо всех я не в состоянии), придётся всё же отвлечься и на дела турнирные. «Арарат» настырно преследовал киевлян до их очной встречи в украинской столице. Проиграв очень важный матч (0:2), ереванцы занервничали, сбились с ритма, но всё же сумели сделать то, что доселе им не удавалось: впервые они выиграли серебряные медали. В этом несомненная заслуга нового тренера Николая Глебова, сумевшего обратить действия индивидуально сильных, техничных футболистов на пользу команде, привить им вкус к коллективному, комбинационному футболу. Заметно усилил и разнообразил игру «Арарата» перешедший из «Нефтчи» тонкий, умный футболист Эдуард Маркаров. В Ереване складывалась очень интересная, перспективная команда, и в скором времени она даст нам повод поговорить о ней подробнее.

Вопрос же о чемпионе фактически был закрыт уже к середине второго круга, когда киевляне ушли в отрыв. Мало кто перед началом сезона предполагал, что киевская команда после потрясений двух последних лет сумеет выйти из кризиса. Сумела, однако. Прежде всего благодаря прекрасному педагогу и доброму, мягкому человеку — Александру Севидову. Новый тренер довольно быстро оздоровил моральный климат в команде, вселил психологическую устойчивость в её игроков, пробудил интерес к тренировкам, а остальное, как говорится, было делом техники — играть в Киеве в футбол умели.

После окончания сезона Севидов раскрыл «Комсомольской правде» сокровенные «тайны»: «Главный «секрет» наш — в повседневном кропотливом труде», сказал он корреспонденту этой газеты. Некоторые специалисты считали, что новый чемпион несколько уступал масловской команде середины 60-х годов. Вопрос спорный. Бесспорно то, что киевское «Динамо» значительно превосходило всех участников 33-го первенства.

Судить победителей не принято, но без ложки дёгтя всё же не обойтись. Достигнув цели, чемпионы потеряли всякий интерес к турниру. Не потому ли из трёх поражений в чемпионате два они потерпели в двух последних турах?

Увы, упрёка в этом смысле заслуживают не только киевляне. На протяжении большей части турнира 10 участников из 16 (случай небывалый) были озабочены лишь тем, чтобы обеспечить себе и на следующий год место среди сильнейших. Взгляните на таблицу. 7-ю команду от 15-й, оказавшейся за чертой, отделяют всего два очка! Чем ближе к финишу, тем более чётко стала проявляться определённая закономерность: в матчах команд, решивших уже свои проблемы, с теми, у кого они ещё оставались, как правило, побеждали те, кому очки были нужнее, а во встрече сторон, заинтересованных в дележе очка, ничья достигалась неизменно. Я лишь констатирую факты. Их легко проверить, пролистав периодику осени 1971 года. Болельщики не могли не обнаружить подобную закономерность. Наиболее проницательные бойкотировали матчи, наивные продолжали их посещать, но в ходе действа, разобравшись в ситуации, освистывали горе-актёров или преждевременно покидали трибуны. Результаты ряда матчей стали легко предсказуемы. Возникла парадоксальная ситуация: чем выше турнирное напряжение, тем ниже зрительский интерес. Журналисты много знали, но мало говорили. Ещё не наступили времена, когда разрешили называть вещи своими именами. И всё же некоторые из них находили возможность проявить своё отношение к происходящему, вот что писал о матче уже умиротворённого своим турнирным положением «Торпедо» с задыхающимся от недостатка очков «Пахтакором» Мартын Мержанов: «Они (торпедовцы. — А.В.) спокойно передавали друг другу мяч в середине поля, но не шли к чужим воротам, словно бы у штрафной площади горел красный свет — сигнал, запрещающий движение вперёд. Ворота «Пахтакора» так и не стали мишенью обстрела. Удары торпедовцев не волновали вратаря Говорова, ибо мяч послушно летел мимо цели. Футбол, как всякая игра, временами подчинена неумолимому заказу случайностей. Но когда они часто повторяются, то становятся закономерностью, нарочитостью… На кончике пера висят более острые определения, но оставим их в стороне.

Невольно вспомнилось, как раньше в дешёвых провинциальных цирках «Чёрная маска» создавала видимость борьбы с «чемпионом мира Бухары и окрестностей». Публика, не понимая внутренней механики борьбы, бурно реагировала на каждый жест цирковых гастролёров. Теперь зрители всё понимают и потому, торопливо покидая трибуны, приговаривали: «Плакали наши денежки». И это уже не первый раз».

«Пахтакор» тогда выиграл — 1:0.

В подобного рода матчах порой решались не только командные, но и личные задачи. 12 октября СКА принимал минчан. Для ростовчан это был последний матч, для их гостей — предпоследний. Ничья оставляла обе команды среди сильнейших. Так и случилось — 3:3. Чемпионат закрылся 15 октября матчем «Торпедо» — «Динамо», Минск. Игра, проходившая в дружеской обстановке, дала тот же результат — 3:3. На первый взгляд может удивить обилие мячей в очень скудном на голы чемпионате. Можно ведь было разделить очки, особо себя не утруждая. Так оно, возможно, и случилось бы, но дело в том, что один из участников этих матчей, нападающий минчан Эдуард Малофеев после того, как его главный конкурент Эдуард Маркаров завершил турнир с 14 забитыми мячами, получил возможность овладеть призом «Труда». Что он и сделал, забив в двух упомянутых матчах 5 мячей. Я не берусь комментировать ситуацию. Но мне удалось обнаружить диалог на эту тему журналиста Александра Соскина со Львом Яшиным.

Соскин: «Ещё за два тура до конца первенства у Малофеева значилось в активе всего 11 голов. На протяжении сезона он месяцами не забивал, а тут, на финише, в двух играх пять раз посылал мяч в сетку. Не чудеса ли?»

Яшин: «Никаких чудес! Чудеса — это что-то необыкновенное, а лихость бомбардиров на финише стала привычной… А помните, как Проскурин с Херхадзе обменялись любезностями, забив по три гола».

Напомню, что тот матч тоже закончился со счётом 3:3, как и последняя игра 1966 года, в которой лучший бомбардир забил три гола, в последний момент опередив своего менее удачливого конкурента. Случайность? Пусть будет так.

Усилиями ряда команд и прежде всего «Торпедо» (20 ничьих в 30 матчах!) процент ничьих в чемпионате достиг рекордного уровня (37,5). Это достижение будет перекрыто только через шесть лет. У обитателей спортивного Олимпа появился повод задуматься не только над обилием ничейных результатов, но и о причинах, их порождающих. Плод вынашивался больше положенных девяти месяцев. Зато явилось на свет дитя, футбольному миру доселе неведомое. Мы станем свидетелями его рождений, недолгой жизни и погребения.

Так завершился чемпионат, в котором футбола было меньше, чем скандалов. Пропорции отражены в обзоре.