Глава 13

1

Победители возвращались из Проклятой Земли в Ведьмин Лог, в бивак графа. Шагали с трудом, ощущая усталость и опустошение. Битва и темная сущность Тартара высосали их. Антон обессилел настолько, что бахисы тащили его на носилках, на скорую руку сооруженных из двух плащей. Клотильда заботливо семенила рядом: быть при раненом она считала своим профессиональным долгом, а кроме того, Антон, несмотря на дурноту, совершенно ясно видел, что ее забота не только об абстрактном раненом, но именно о нем, Антоне Столетове, о маге Антонии — как звался он в этом мире…

Чувствуя надежность несущих его крепких мужских рук и внимание девушки, которая ему так нравилась, он позволил себе впасть в какую-то полудрему, и тогда боль и головокружение отступили, им на смену пришло блаженство забытья. Ему чудилось нечто очень похожее на то, что с ним однажды уже было, — словно он плывет по волнам безбрежного моря, и оно такое ласковое, просто какое-то море Счастья!.. И небо над головой — тоже небо Счастья, и вся планета — для нас, для двоих, свет Солнца навсегда, и никогда, никогда, никогда не кончатся наши дни…

Сладкие мысли мага Антония слиплись, склеились окончательно, и он окунулся в благодатный исцеляющий сон.

Мартин шагал сразу за медицинской процессией. Не расслабляясь ни на миг, четко отслеживая все вокруг, он упорно продолжал думать о последних словах белга, переданных ему Антонием. Книга! Какая, ко всем демонам, еще книга?.. Мартин сознавал, что терзает мозги впустую, сердился на себя за это, но все равно мысль прицепилась, и не отгонишь.

В отличие от Мартина, Роман, конечно, заподозрил, о какой книге может идти речь, но пока помалкивал. Они с Брунгильдой, шагая вдвоем впереди группы, как бы подзаряжали друг друга — и оба это чувствовали. Слов нет, оба были предельно осторожны и внимательны, но и тут Роман успевал поглядывать на спутницу, с удовольствием окидывая взглядом ладную фигурку магини. Один раз он наткнулся на ответный острый взгляд, улыбнулся… и девушка тоже усмехнулась, лукаво и загадочно, отчего по Романовой душе пролилось тепло предвкушения, а перед глазами замелькали такие нескромные картинки, что парень вынужден был встряхнуться и отогнать эти грезы. Все-таки вокруг был враждебный мир — хоть и битый в схватке, но до конца не побежденный. И от него еще следовало ждать нехороших сюрпризов.

Но сейчас этот мир угрюмо притих. И победители без помех добрались до знакомых долин и холмов Ведьмина Лога… ну, а отсюда уже рукой подать до лагеря. Все ободрились, прибавили шаг — и вот они, палатки, украшенные королевскими вымпелами: гвардейцы Теодориха везде, где оказывались, первым делом устанавливали державные символы. Часовой заметил экспедицию, махнул рукой, крикнул своим:

— Идут!

Роман вспомнил эллинское изречение о том, как следует возвращаться из боевого похода: «Со щитом или на щите!» — решил, что в этом мире оно тоже известно, крикнул еще издалека:

— Со щитом!.. — хотя Антон-то как раз был скорее «на щите».

Злобина поняли, заулыбались, даже суровое лицо графа посетила короткая усмешка.

— Задание выполнено, — первое, что сказал ему Мартин, чтобы сразу снять самый больной вопрос. — Злодей обнаружен и уничтожен.

— Хвала Единосущему! — с чувством откликнулся Гунтар. — Вижу, есть потери?

— Есть, — кивнул Мартин. — Наши товарищи пали смертью храбрых, да упокоятся их души в небесах. Их тела мы, как полагается, сожгли.

Он нахмурился, а потом добавил:

— Теперь можно докладывать королю.

Что-то в этих последних словах задело графа. Он внимательно взглянул на помощника и после паузы произнес:

— Хорошо. Сейчас же пошлю гонца. А мы переночуем у бахисов. Нашим магам нужен отдых, не так ли?..

2

Антон лежал, восстанавливая силы. Дышал глубоко, старался прочувствовать каждую клетку тела… Силы явно прибывали, настроение поднялось. Захотелось даже вскочить, размяться — но он удержал себя и правильно сделал.

— Терпи, Антоний, — сказал он себе…

Только проговорил это, как в дверь ввалился Роман. Чуть навеселе — хлебнул браги из запасов Бертрама — и свежий, как огурчик, точно не было изнуряющего похода в Зону, бешеных схваток, потерь, душевных перехлестов… И вновь Антон малость позавидовал — ну, Ромка, ну, оптимист!

Оптимист картинно повалился на соседний лежак.

— Ух, хорошо!.. — подтвердил он. — Признаться, приняли там с мужиками на радостях. Победа!.. Граф гонца снарядил к королю на ночь глядя — тот, должно быть, как на иголках, ждет вестей. Ну, а вести-то пока ничего!..

— Да, но дело еще не кончено, — возразил Антон, пошевелился и тут же поморщился — нет, рановато изображать из себя живчика.

— Ну, кто бы спорил! И они, — Роман вскинул взгляд и ткнул пальцем вверх, — всё отлично понимают. Думаю, завтра граф с нами шарманку заведет на эту тему…

— Интересно, им эти слова про книгу что-нибудь говорят? — Столетов оживился. — Как твои впечатления?

— А черт его знает, — честно ответил Роман. — Мартин — калач тертый, по роже ничего не поймешь. Ты бы, может, и расколол его, но был в отключке…

— Да уж, — Антон вздохнул. — Слушай! Ну, а сам-то ты что думаешь? О какой книге белг говорил?!

Роман поморщился и покачал головой:

— Э-э, брат, так у нас с тобой дурная угадайка получается. Что он имел в виду?.. Конечно, первая же мысль про «Табулу». Ну и что? Да и все на этом!

Физик Злобин мыслил предельно рационально. У филолога Столетова с творческой фантазией было побогаче:

— Согласен. Но предположим — только предположим! — что это так. О чем это говорит? «Табула магика» существует во всех мирах, то есть ветвях времени. Значит, она некий универсальный символ мироздания! Ни одна временная ветка не обходится без нее…

— Тираж — бесконечность! — ухмыльнулся Роман.

— И даже больше, — добавил Антон, вспомнив разговоры с профессором Борецким. И пояснил, что, по сведениям его бывшего шефа, в том, «нашем», мире насчитывается два экземпляра книги. Возможно, и в других мирах не по одному.

Злобин, выслушав такую гипотезу, хмыкнул:

— Ну, пока это всё сказки. Правдоподобные — не спорю…

Антон не хуже друга понимал, что данных слишком мало. Но интуиция подсказывала: эта история будет иметь продолжение. Какое? — он не знал. Но будет! — знал точно.

Хотел было сказать об этом Роману, но не успел: в дверь тихо постучали. И по деликатности стука Антон сразу угадал Клотильду.

— Входи! — крикнул он, чувствуя, как радостно забилось сердце.

Дверь приоткрылась, девичья рука показалась в проеме:

— Можно?..

— Даже нужно! — хохотнул Роман. — Входите, барышня, украсьте светлым ликом тоскливый быт ветерана войн с нечистью…

Антон испугался, что Ромка сейчас начнет паясничать и своими пошлостями отпугнет стыдливую девушку. Он вскинулся:

— Клотильда, входи!.. Это Ромул так шутит, ты не обращай внимания.

— Как это не обращай? — притворно возмутился Злобин. — Я только и мечтаю, чтобы на меня обратили…

— Обратят, — ответил другой голос, бойкий и звонкий, а осторожная Клотильда вдруг птичкой впорхнула в комнату — словно какой-то озорник крепко поддал ей чуть пониже спины.

Да так оно и было. Только не озорник, а озорница — толкнув дверь, вошла рыжая Брунгильда, весело скалясь.

— Вся колдовская рать в сборе! — с ехидцей заметила она. — Не слишком ли много магов на единицу площади?

— Это ты к чему? — так и вскинулся Злобин.

— Это я к тому, достопочтенный Ромул, что есть предложение прогуляться.

Выражение лица Романа мгновенно изменилось.

— Прогуляться? — В голосе проскользнула блудливая нотка. — Куда?

— Недалеко, — Брунгильда подмигнула как-то сразу всем. Антон с Клотильдой улыбнулись, Роман охотно вскочил, выпятил грудь:

— Я готов!

— Готов? — Рыжая чертовка смерила его ироническим взглядом. — Ну, раз готов, то идем.

Она развернулась и без слов вышла. Роман скорчил залихватскую рожу и шмыгнул следом.

«Ну, что-то будет…» — успел подумать Антон, а вслух сказал:

— Садись, поболтаем! Я как раз хотел спросить… — но целительница энергично запротестовала:

— Нет-нет! Ложись, я тебе еще спину полечу.

Столетов не возражал. Сел на постели, скинул рубаху, затем снова улегся, а Клотильда присела рядом. Ее нежные пальчики забегали по Антоновой спине, поглаживая, надавливая, слегка потирая… и это было невыразимо приятно. Сладкий сон закружился над головой… но усилием воли Антон стряхнул негу:

— Слушай! Давно я хотел тебя спросить…

— Спрашивай, — хрустально прожурчал голосок, от которого Антон чуть было вновь не растаял, но вовремя спохватился. И спросил: как местные маги ухитряются подпитываться энергией в Тартаре? Они, Антоний и Ромул, опасались это делать, чтобы не черпануть негатива… Клотильда слушала, не прекращая лечебный массаж, а выслушав, пояснила, что у каждого из них есть талисманы, нейтрализующие любую темную энергию. Этакий фильтр, правда, много силы через него не пропустишь, но для оперативного магического действия полезен.

— Вот смотри, — сказала она.

Антон приподнялся, обернулся и увидел, что девушка извлекла из-за пазухи кулон на серебряной цепочке: прозрачный светло-зеленый камушек.

— Вот, — повторила она. — Можешь потрогать.

Он протянул руку, коснулся гладкой поверхности, и она удивила его теплом, похожим на живое…

И сам не понял, как рука потянулась дальше, легла на грудь девушки. Та замерла. Глаза в глаза — мужчина и женщина все поняли, и в женском взгляде мужской прочел: «Решайся, милый!..»

Он решился.

3

Роман уже предвкушал вулканы страстей, но почему-то Брунгильда потащила его за пределы лагеря.

— Идем! Вон, видишь тропинку?

Тропинку Злобин видел, но зачем идти по ней — понять совершенно не мог. Спутница же загадочно усмехалась:

— Пошли, пошли… Сейчас узнаешь.

Она зашагала по тропке, а в Романе взыграло ретивое: вот сейчас он будет идти следом и невозбранно пялиться на крепкую задницу, отлично обрисованную даже походными штанами… но вместо того вдруг заметил два меча-гладиуса, на которые сразу не обратил внимания. Пристегнутые по бокам к поясу, они висели вдоль бедер. «Зачем ей два-то?..» — глупо удивился визор и как-то застрял мыслью на этом, позабыл и о женских прелестях… Задумался и глазом не успел моргнуть, как очутился на лесной полянке с ярко-зеленой травой и разноцветными веселыми цветочками.

Брунгильда развернулась, зашагала спиной вперед.

— Великий маг Ромул! — задорно окликнула она на ходу.

— Уже великий?.. — Роман легко подхватил ее тон.

— Ну, почти. — Серо-зеленые глаза плутовски сузились, искорки заплясали в них. — Слыхала я, что ты лихой рубака, да? Прямо-таки король боя на клинках!

— Э-э… маленько есть, — заскромничал Роман. — Король не король, но кое-что умеем.

— Ясно… Тогда держи!

Ловким движением она отцепила один меч и бросила Роману. Он так же ловко поймал оружие за рукоять.

— Сразимся? — Брунгильда выхватила второй, легко крутанула им — сталь грозно блеснула в воздухе.

— Попробуем, — Роман сделал ответный финт.

Дурацкая вроде бы затея — а Злобина увлекло, проснулся интерес. А что? Схватимся, разомнемся…

Колдунья прыгнула вперед — да так, что Роман едва успел отбить ее выпад.

Ни хрена себе! С ума сошла, что ли?!

Роман опешил, а Брунгильда, не дав ему ни секунды, метнулась вправо — ложный взмах! — и вот она уж слева, и лезвие меча страшно и прекрасно вспыхнуло на солнце. И вновь маг еле сумел парировать удар.

Всю игривость как ветром сдуло. Роман носился по лесной поляне, вовсю работал мечом — и ни одной мысли, лишь инстинкты. Все его взмахи, заслоны, выпады и контрвыпады были точны и безошибочны. Он даже не успевал удивляться, зато начал ощущать какой-то лютый, отчаянный азарт, сам перешел в наступление, лезвие секло воздух с разбойничьим свистом. Теперь уже он, маг Ромул, был в атаке, бил слева, справа, меч летал из руки в руку — технично, в полную мощь! Но всегда и везде его клинок встречал жесткий блок встречного клинка. Точно было заколдовано пространство вокруг этой чертовой Брунгильды!.. Ну да, на то она и колдунья.

Азарт перешел в абсолютно безбашенный восторг. То, что творили на поляне двое, походило на смертельный номер в цирке: бойцы хлестались боевым оружием без права на ошибку, с каждой секундой хлеще, хлеще, хлеще! — одно неточное движение, один промах в защите — и чей-то меч снесет партнеру голову. В этом бешеном вихре Роману хотелось хохотать, дико, безумно… и вместе с этим нарастало острое мужское желание, кровь жарко прилила к чреслам. «Я хочу ее!» — вдруг понял он.

Замах, удар! — лезвия сшиблись, брызнув искрами, и замерли. А два человека застыли, глядя в глаза друг другу.

И в прекрасных глазах женщины мужчина увидел ту же страстную жажду, что пылала в нем.

Он отвел руку. И она отвела. Он бросил меч. И она уронила свой. Он протянул правую руку, коснулся ее щеки… Она сделала движение навстречу, губы ее коснулись пальцев партнера по схватке. Он ощутил, как крепкие зубки сильно и нежно прикусили мизинец и медленно отпустили его.

А в следующий миг она лежала на траве, Роман с треском разодрал кожаную куртку на ее груди.

4

Антон проснулся, открыл глаза и зажмурился — новенькое, только взошедшее утреннее солнце ярко и радостно било в глаза. Антон потянулся, вспомнил, что случилось с ним вчера вечером, а потом продолжалось до самой предрассветной полутьмы… Вспомнил — и засмеялся смехом многоопытного, умудренного жизнью мужчины.

Клотильда убежала от него, едва рассвет обозначил предметы в комнате. Вполглаза Антон наблюдал, как прекрасная обнаженная девушка собирает одежду, раскиданную вчера в страстном порыве, одевается, обувается, навешивает свои амулеты… Закончив с этим, она подошла к возлюбленному, улыбнулась:

— Доброе утро, милый.

— Доброе, — улыбнулся в ответ Столетов. — Самое доброе для меня…

Она прижалась к нему, поцеловала.

— Я побегу, — шепнула на ухо. — Вздремнуть надо…

Что верно, то верно — ночь любви властно отняла у них почти все силы, а день впереди может приготовить разные сюрпризы. Восстановиться же — хорошему магу и часа хватит.

— Ступай, — сказал Антон и чмокнул Клотильду в ушко.

Перед уходом девушка поколдовала с какими-то склянками.

— Выпей до дна, — Клотильда поднесла к его губам флакон с золотистой жидкостью.

— Что это? — подозрительно уставился Антон. — Очередная горькая гадость?

Девушка невинно улыбнулась:

— Эликсир Феникса.

Брови визора взметнулись вверх:

— Феникса?..

— Ну да, через час после приема ты восстанешь, как заново рожденный. Поверь мне и просто выпей все.

Парень покачал стриженой головой, пробурчав:

— Восстану… лишь бы не из пепла. — Но эликсир он все же выпил и даже не поморщился.

Его подруга упорхнула, а он еще пару минут лежал, нянчась с ночными воспоминаниями, чувствовал себя счастливым… а затем мгновенно заснул.

И вот проснулся. Утро! Солнце! Счастье!..

Дверь распахнулась, влетел Роман — тоже счастливый, переполненный чувствами, хотя и заметно осунувшийся. Парни взглянули друг на друга — и все поняли без слов.

Смеясь, Злобин всласть растянулся на лежаке.

— Ух, класс! Устал, как собака… Ну, у вас-то что?! Сбылись мечты задрота?..

— Ну, Ромка, умеешь ты словечком ткнуть! Зараза.

Тут оба малость поржали, затем Антон поведал о ночи, овеянной крыльями Амура… пришел черед Романа делиться впечатлениями. Он и поделился.

По словам Злобина, они бросились в огнедышащее жерло страсти так, что у обоих отшибло память, разум и черт знает что еще. Мгновенно содрали одежды друг с друга, голые валялись в траве, рычали, кусались по-звериному… Наконец, Роман овладел рыжей красоткой, а уж как кончил! — слов нет. Небо и земля взорвались фейерверком, и он только потом, по ноющей боли обнаружил, что на самом пике оргазма его любовь до крови вцепилась ему ногтями в спину. Ну, а в тот миг он ослеп, оглох и выпал из реальности на сколько… да шут его знает! На сколько-то минут.

Ну, а когда вернулся, то нашел, что дерзкая, своенравная, бешеная дикарка превратилась в самое ласковое, любящее и заботливое существо на свете. Она готова была облизать его всего, льнула к нему распаленным телом — и он чувствовал, как бьется ее сердце, как длинные ресницы щекочут ему лицо, ощущал, какие горячие у нее ладошки… Словом, чудилось ему, что планета Земля разбухла до самых звездных сфер, и звезды тихо сыплются с близких небес… но вскоре оказалось, что это не звезды, а комары, мухи и прочая нахальная живность, которая разошлась под вечер не на шутку — и давай пренеприятнейше жалить любовников-экстремалов в разные места. Пришлось наскоро собирать манатки и мотать в дом, в комнату девчонок. Не обнаружив там никого, маги разумно предположили, что другая пара их коллег уединилась в мужских покоях, где теперь и происходит известно что. Ну, а раз так, то и они занялись известно чем, а результатом известно чего стали охи, вздохи, сдавленные стоны и расшатанный Брунгильдин лежак… Так и не заметили, как рассвело. Затем явилась Клотильда, Роман выкатился из девичьей комнаты, переполненный эмоциями, погулял по утренней росе, подышал дивным воздухом рассвета и вернулся.

— Жизнь удалась! — сделал он вывод, зевнул и озабоченно поинтересовался: — Ты поспал?.. Я, пожалуй, тоже прикорну хоть на сколько-то. Чувствую, вскоре нас начальство дернет для славных дел…

И оказался прав. Спустя полчаса раздался вежливый стук в дверь: явился один из лейдов. Очень учтиво он от имени графа пригласил господ магов на аудиенцию:

— Через десять минут просят быть, — и откланялся.

Ровно через этот срок Антоний и Ромул предстали перед начальством. В лице Мартина Антону почудилось нечто неуловимо-ироническое, Гунтар же был совершенно невозмутим, и что он знал, а чего не знал о ночных потехах молодежи, ведомо было только ему одному. Другим он это не показывал.

Он сразу перешел к делу:

— Присаживайтесь. Потолкуем. Мартелл уже отбыл. Сейчас и я должен отправляться в Ахен, к королю с подробным отчетом. Задание выполнено, убийца уничтожен. Но…

Граф сделал паузу, взглянул на приятелей. И оба они мысленно продлили его фразу: «…но все еще только начинается».

И почти не ошиблись. Гунтар сказал:

— Но дело, как вы понимаете, отнюдь не закончено. Убийца работал на кого-то. И этот кто-то, судя по тому, что происходит в последнее время, целит на трон…

«Значит…» — мысленно сказали Антон с Романом…

— …значит, он — из приближенных нашего монарха. Из самого ближнего круга. И брать его нужно наверняка! Не допустима ни малейшая ошибка. Надеюсь, вы меня понимаете?

Конечно, маги понимали начальника Тайной службы. На таком уровне — близ самого трона — всякая промашка может стать роковой. Отсюда и план: граф собрался взять обоих магов с собой, в королевский замок. Предлог: особо отличившиеся, пусть и чужеземцы, но на королевской службе, достойны предстать лично перед монаршею особой и быть пожалованными королевским вниманием. Ну а во время этой миссии визоры должны выполнить иную, секретную: постараться проникнуть в психику окружающих… точнее говоря, в ментальный мир — и попытаться понять, кто есть кто среди придворных.

Понятно, что это нелегко. Понятно, что в окружении короля все народ тертый, владеющий приемами спецзащиты и не позволяющий заглянуть к себе в душу за просто так. Все это понятно. Но понятно и то, что Антоний с Ромулом теперь маги высокого уровня, и им вполне по плечу должна быть данная задача…

— Мы надеемся на вас, — заявил Гунтар таким тоном, что все стало ясно: он решил, и прочим остается исполнять.

Парни быстро переглянулись.

— Мы готовы, светлейший, — сказал Роман. — Но есть вопросы.

— Слушаю.

— Мы все едем в Ахен? Или кто-то из нашей команды остается здесь?

Гунтар слегка прищурился:

— К чему такой вопрос, маг Ромул?

Антон напрягся. Но Роман и глазом не моргнул:

— У нас, — кивнул он на товарища, — есть предположение, что нить разгадки ведет сюда, в Тартар. Что этот загадочный изменник, коего нам предстоит выявить, связан со здешними темными сущностями…

— Разумная мысль, Ромул, — одобрительно отнесся граф. — Вполне разумная. Наблюдение за Проклятой Землей будет вестись неослабно. С Бертрамом я уже переговорил, его люди будут начеку. Мартин останется здесь, и часть королевского отряда тоже: для связи и для решительных действий в случае чего.

Граф сделал крохотную паузу — но все-таки сделал:

— Ну, а приданные нам маги — те, кто остался в живых, — вернутся в Ахен вместе с нами. Еще вопросы?

— Нет, — четко ответил Роман.

— Тогда полчаса на сборы — и вперед. Да пребудет с нами Единосущий!

— И пророк Его Иешуа Назорей, — добавил Роман.

…Когда парни вернулись в комнату, Антон не удержался, спросил:

— Ты этот разговор нарочно завел, чтобы про девчонок выяснить?

— А то! По-моему, Гунтар все отлично понял… Да и вообще он этих девок спецом к нам подогнал.

Антона кольнула горькая догадка:

— Ты что?! Думаешь… они будут доносить графу на нас?

— А хоть бы и так, — беззаботно ответил Роман. — Что это меняет? Ты со своей как пообщался?

— У-у!.. Не то слово!

— Секреты от нее у тебя есть?

— Вроде бы нет…

— Вот и у меня нет. Следите на здоровье! Докладывайте. А потом, я вижу, они в нас втрескались по уши, так что слушать будут не их, а нас. Логично?

— М-м… Да шут его знает. Но в самом деле скрывать нам нечего. Про книгу разве что?

— Ну, с книгой у нас самих непонятки, захочешь сказать, да нечего… Ты думал на эту тему?

— Думал, да ничего не надумал.

— Блин, — на лице Романа выразилась досада, — сплошной туман!

Антон помолчал. Затем осторожно промолвил:

— Ты знаешь… Фактов никаких, но что-то мне подсказывает, что это дело еще всплывет. Раз уж этот чертов белг знал… Да правду сказать, и не в нем дело. Просто предчувствие. А я своим предчувствиям верю. Жизнь научила.

— Ну, будем учиться дальше… Вон, уже стучат в дверь! Не иначе, бабье наше жить без нас не может. Заходи!..

5

Путь до Ахена оказался недолгим, да и не в тягость. Опять же из соображений секретности всю команду магов погрузили в закрытый фургон. Там для комфорта имелись плотно набитые кожаные тюфяки, на них и расположилась дружная компания. Разумеется, Роман тут же начал сально острить на предмет разнополого уединения, но Брунгильда так ткнула его локтем, что он поперхнулся на полуслове. Антон же примирительно сказал:

— Спи, Ромка! Пользы будет больше.

Злобин вспомнил, что он и впрямь почти не спал, а как только вспомнил, так сразу и потянуло в сон. Удобно устроился на одном из тюфяков… и вскоре сладко засопел. Антон тоже смежил веки, но спать, как будто не хотелось, просто приятно было так лежать, чуть покачиваясь. Глаза были закрыты, но он чувствовал, как тени веток пробегают по крыше фургона, как клубится пыль дороги, слышал тяжкий топот, храп коней, глухое бряканье — сам граф и пятеро липидов ехали верхом, взяв повозку в кольцо. Встречные, пешие и конные, сторонились, поспешно сдергивали шапки с голов. Важные персоны едут!

Чувство проникновения в окружающее пока ничего плохого Антону не говорило. Мир притих и никаких козней не строил. Враги если и оставались, то где-то притаились. Где? Да шут их знает… Ну да ничего, узнаем! Узнаем, узнаем, узнаем…

И Антон не заметил, как погрузился в сон.

Проснулся оттого, что Клотильда тормошила:

— Антоний!.. Вставай, приехали. Ахен!

Они стояли перед городскими воротами с надвратной башней. Визоры выглянули из повозки, огляделись. Город был расположен в воронкообразной долине меж сланцевых холмов, густо поросших лесом. Откуда-то со стороны ощутимо попахивало сероводородом — запах тухлых яиц нельзя было спутать ни с чем.

Роман поморщился, друг же поспешил ему объяснить:

— Здесь в долине бьют горячие ключи — источники минеральных вод. Оттуда и запашок.

— Скорее вонь! — дернул носом Злобин и нырнул вглубь фургона.

Переговорив с графом, стражники распахнули ворота.

Фургон тяжело переваливался по булыжной мостовой. Высовываться было категорически запрещено, но Клотильда разъяснила, что едут они в здание Тайной службы: такие, понятно, имеются в каждом городе… И не по одному.

В здании граф кратко переговорил со вчерашним гонцом, кивнул и жестом подозвал обоих магов:

— Идем в столовую, есть разговор.

Роман потянул носом, улавливая аппетитные запахи кухни. Гунтар усмехнулся:

— Обед на подходе. А до того поговорим о дальнейших действиях.

В столовой сели за длинный дубовый стол. Граф как-то странно помолчал, прежде чем начать говорить, хотя сказал примерно то, что и ожидалось:

— Сейчас пообедаем, затем часа три свободного времени. Ну а потом…

А потом, вечером — торжественный прием в королевском замке. Король представит придворному обществу двух магов — хоть и иноземцы, не подданные державы франков, но оказали верховной власти важные услуги, отчего и удостоены личной монаршей благодарности.

Гунтар внимательно посмотрел на ребят:

— Мероприятие официальное, обязан быть весь двор. По церемониалу. Следовательно…

Следовательно, кому торжество, а им, визорам, работа. Они должны постараться просмотреть всех присутствующих. Разумеется, за исключением короля! Наверняка с первого раза выйдет немного, но пусть хоть что-то. А дальше — будет дальше.

Здесь граф прервался и вновь тягостно умолк. Что-то его явно напрягало… Антон решил помочь, осторожно намекнув:

— Простите, есть какие-то сомнения?

Гунтар взглянул на своего подчиненного… и никогда еще Антон не видел у графа столь сумрачного взгляда.

— Правду сказать, есть, — сознался глава Тайной службы. — Дело рисковое, господа маги. Очень рисковое! Надо пройти по лезвию ножа. Постараться и нужные сведения собрать… и самим головы не потерять.

— Риск — благородное дело, — ухмыльнулся Роман. — А, кроме того, умный человек и без всякой магии догадается, что мы уже у него на хвосте.

— Спору нет, — согласился граф. — Но одно дело догадаться, что Служба кого-то ищет, и другое — понять, что ты уже под плотным колпаком! А понять это изменник сможет, едва увидит вас. И тогда он извернется, но постарается обоих убрать — и на этот раз уже наверняка. Ну, разумеется, я охрану обеспечу, но…

И он невесело покачал головой.

Антон решил, что пришла пора кое о чем спросить и графа:

— Скажи, господин, а из ведунов кто-либо на церемонии будет?

Тот внимательно посмотрел на молодого мага.

— По протоколу обязан быть глава ордена Волузиан… Позволь же и мне спросить, маг Антоний: почему тебя это интересует?

Антон подобрался, постарался как можно тщательнее сформулировать:

— Э-э, видишь ли… не возникало ли у тебя мысли, что заговор коренится именно там, в этой среде?

Граф как-то уж очень сложно усмехнулся.

— Видишь ли, маг Антоний, — сказал он, слегка иронизируя, — мысль твоя, конечно, выглядит закономерной, но… ведуны — это совершенно особое сословие нашего общества. И если бы в этой среде что-то возникло, то, скорее всего там бы и умерло. Вместе с тем самым умником. Хотя… правду сказать, здесь ни за что поручиться нельзя.

— Хм, — подал голос Роман, — но если эти ведуны такие премудрые, то что им стоить вычислить изменника, что из своей среды, что не из своей?!

— Эх, маг Ромул, — горько произнес Гунтар, — если бы все было так просто! Тогда бы и в моей Службе никакой нужды не было. Ведуны, включая нашего придворного мага Волузиана, занимаются своими порталами и прочими высокими материями. А до практической магии они не снисходят: ни до визорства, ни до боевой магии… пожалуй, лишь целебной магией и алхимией занимаются, да и то лишь в свое удовольствие. Поэтому вся грязная работа ложится на нас, простых трудяг.

— Ничего, — сказал Антон. — Справимся! Не впервой…

А потом он неожиданно для себя и своего напарника выпалил:

— Господин Гунтар, тебе известно о такой книге — «Табула магика»… «Волшебная скрижаль»?..

Граф нахмурился, подумал и покачал головой:

— Пожалуй, ничего не слыхал. Почему ты спрашиваешь?

Антон неопределенно махнул рукой:

— Да так, слышал о ней краем уха — заинтересовала очень. Возможно, белг перед смертью имел в виду именно эту «Скрижаль».

Граф кивнул:

— Я попробую разузнать. Может, что-то и всплывет.

Столетов покивал, а сам подумал: не сглупил ли он, открыв их с Романом тайну графу? Впрочем, какой смысл и впредь скрывать насущное — все равно им нужна информация. Так что дальнейшие расспросы, а значит, огласка неизбежны.

Подумав так, он совершенно успокоился и вместе с другом проводил графа до крыльца.

6

К замку подъехали в парадном графском экипаже, запряженном четверкой великолепных лошадей. Магов-чужеземцев принарядили за счет ведомства Гунтара, теперь они щеголяли в бархатных одеяниях, жутко неудобных и жарких.

— Положение обязывает, — заметил по этому поводу Антон, чувствуя, как штаны безжалостно натирают в паху.

Роман лишь кивнул… но лицо у него было довольно кислое.

Впрочем, Ахен — городок небольшой, не чета Кёльну. Даже на конной тяге — пять минут, и колесница прикатила к замку. Вооруженная стража почтительно отсалютовала графу копьями, всех троих без задержек пропустили, и они зашагали длинными полутемными коридорами, время от времени минуя молчаливых гвардейцев-лейдов, расставленных так, что ни пяди пространства не оставалось без надзора. Все они молча отдавали честь графу, на что он отвечал кратким кивком, а парни шли, словно аршин проглотили — так им посоветовал держаться сам Гунтар.

Тронный зал не на шутку удивил ребят скромными размерами. Но оба мага удивляться себе позволили полсекунды, не больше. Работать надо! План действий у них к тому моменту уже сложился: храня сурово-неприступный вид, каждый должен заниматься своим ремеслом. Антон — предельно осторожно прощупать ментальность окружающих, Роман… ну, у него задача попроще. Он должен отыскать незримые следы — правда, никто, включая графа, на результат не надеялся.

В зале было человек десять. Все мужчины. И все они обернулись, когда Гунтар с незнакомыми им спутниками вошел сюда.

Но никто и слова не проронил. И до того они молчали — тишина царила в помещении. Видно, таков здесь был придворный этикет… Граф полуобернулся, жестом призвал ребят за собой: этикетом предписывалось и место в зале. Гунтар остановился по правую руку от трона, сразу следом за неприметным человеком среднего роста, скромно, хотя и богато одетым, со стертым, каким-то незапоминающимся лицом… Чутье безошибочно подсказало Антону, что это, скорее всего, второй по важности человек при дворе — а именно, казначей, то бишь министр финансов. По левую же стоял, гордо возвышаясь во весь свой немаленький рост, уже знакомый им Карл Мартелл, всемогущий майордом престола Меровингов — премьер-министр, на привычный нам манер. Заметив визоров, он дружески кивнул им.

И это сразу настроило на рабочий лад. Столетов аккуратно огляделся, понял, что все держатся настороже, пытаясь отгадать, кто эти два юнца рядом с грозным патроном королевской Тайной службы… а кое-кто и догадывается. Антон очень остро почувствовал всплеск интереса от седовласого, седобородого, очень благородно-внушительного мужа. Тот даже головы не повернул, но Антон более чем ясно уловил его прямо-таки жгучий интерес к себе. Миг, только миг! — но и этого хватило. «Ага, дядя…» — сказал он про себя и сделал вид, что ничего не заметил. Взгляд опустил, стал смотреть в мозаичный мраморный пол, а сам постепенно, но уверенно, как бы вливаясь в эту уверенность, ничуть не сомневаясь в ней, начал вводить себя в режим магической активности…

Раздался странный отдаленный гул. Присутствующие поспешили выстроиться лицом к лицу в две шеренги вдоль стен, причем ближними к трону оказались: слева — Карл Мартелл, а справа — тот самый седовласый, похожий на таинственного мудреца. Гул стал сильнее, превратился в ясный, чистый звук, и Антон понял, что так торжественно и гордо запевают невидимые трубы где-то в недрах замка, знаменуя приближение САМОГО… отворились тяжелые двустворчатые двери, вошел рослый человек, разодетый роскошно, даже чересчур крикливо… Антон на миг удивился: и это король?! Не похож!

Он оказался прав. Человек набрал в грудь побольше воздуха и отлично поставленным баритоном провозгласил:

— Достопочтимые господа! Его величество повелитель франков и множества народов и племен король Теодорих Четвертый!..

7

Роман с огромным наслаждением стянул с себя бархатные одежды, швырнул их на лежак:

— Ф-фу!.. Ну, мать его, весь взмок. Как же они в этом ходят?!

— Привычка. — Столетов устало опустился на свою постель, хотел что-то добавить, но тут в комнату вошел граф.

— Устали? — Он позволил себе улыбнуться. — Терпите! Придворная жизнь, она такая… Сейчас отдохнете, ваши дамы уже все вам приготовили. А я у вас минут десять отниму, не больше. Мне важны ваши свежие впечатления. Пусть вкратце, в нескольких словах — прошу!

Роман, оттопырив нижнюю губу, отрицательно покачал головой.

— Ничего, — сказал он. — Ровным счетом ничего. Следы имеются, но самые обычные. Подозрительного — ноль.

— Так я и думал, — проронил граф. — Ну, а у тебя, Антоний, есть что-либо?

Антон помолчал секунду и ответил:

— Есть.

…после того, как расфуфыренный королевский глашатай объявил появление Теодориха IV и в залу вошел высокий, воистину с царственной осанкой человек, чьи необычайно длинные темные волосы были собраны в аккуратный строгий пучок несколькими золотыми заколками, — именно после этого Антон ощутил себя во вполне рабочем режиме. Он успокоился. «Ну, Антон Сергеевич, главное — не расслабляться. И не впадать в самоуверенность! Дыши ровно, держись спокойно, делай дело. Только так!»

Так и стал действовать, даже оказавшись в центре внимания: Теодорих после стандартных ритуалов и приветствий громогласно объявил героями дня магов-визоров, оказавших державе франков такие услуги, какие мало кто из подданных до сих пор оказывал… Король милостиво соизволил сойти с трона и заключил в объятия сперва Антония, затем Ромула, демонстрируя особое, исключительное расположение к поощряемым. И сопровождалось это почтительным перешептыванием, киванием, глубокомысленными выражениями лиц придворных… Парни принимали все как должное, чинно улыбались, благодарили. Ну, а Столетов не забывал просвечивать окружающих своим радаром, стараясь не приближаться только к королю: монарх — лицо неприкосновенное, о чем строго-настрого предупредил Гунтар.

И вот теперь на вопрос графа он мог честно ответить:

— Есть.

Правда, маг обнаружил не присутствие, а отсутствие, но и это было уже кое-чем. А именно: просвечивая мысли, эмоции, вообще психику присутствующих, Антон выявил лиц, владеющих таким надежным блоком, что в их душу заглянуть оказалось невозможно. Совершенно! Закрыто наглухо.

Граф посмотрел на Столетова:

— И кто же эти люди?

— Ну, во-первых, ты, господин, — усмехнулся Антон.

Роман подавил в себе смешок. Но графу явно было не до смеха.

— Все верно, — наконец вымолвил он. — Я ставлю магическую защиту. Но я и не ощутил, что ты ее прощупывал. А я ведь маг не из последних… Значит, Антоний, ты стал визором высочайшего класса. Прав Далмаций насчет вашего таланта: вы оба исключительно одаренные натуры…

— Ну так это же здорово! — хохотнул Роман.

Граф, однако, восторгов не разделял.

— Это палка о двух концах, — холодновато произнес он. — То, что здорово нам, может очень прийтись не по душе другим… Кого еще ты не смог просветить? — обратился он снова к Антону.

Тот и сам успел сообразить, каким тревожным может стать расклад.

— Кто еще? — он пожал плечами. — Да Карл Мартелл. Я правильно понял: смотреть можно всех, кроме короля?.. Так вот, господин Молот закрыт для всех.

— Верю, — граф кивнул. — Дальше!

— Дальше — тот седой старец, напротив нас…

— Это и есть глава ордена ведунов — Волузиан, — машинально пояснил Гунтар.

— И еще один. Приземистый такой, плешивый. Все время улыбался так приветливо…

— Это главный казначей королевства — Рагнемод.

— Ну, вот они. Прочие, можно сказать, вне подозрений. Гадостей в мыслях хватает, но того, чего ищем, нет. Они все на виду передо мной.

— Ясно, — граф подумал. — Ну, себя позволю из числа подозреваемых исключить. Значит, остаются трое: Мартелл, Волузиан и Рагнемод.

— И все одинаково могут быть изменниками, — подхватил Роман.

— И даже того похлеще, — в тон ему ответил граф. — Кое-кто из них мог почувствовать твою работу, — он взглянул на Столетова. — Мартелл, пожалуй, маг посильнее меня… Ну, про ведуна уж не говорю! Оба вполне могли ощутить интерес и виду не подать.

— А казначей? — мигом спросил Злобин.

Гунтар не удержался от гримасы:

— Мутная личность. Мне он никогда не нравился. Чую я в нем гниль, да не подступишься, не ухватишь… Хотя я с ним дела почти не имею, и, может быть, несправедлив к нему: мне все, кто сидит на деньгах, кажутся мошенниками… Поэтому от дальнейших суждений воздержусь. Итак, методом исключения будем считать, что основных фигурантов трое. Есть вероятность, что кто-то из них знает о попытке его прощупать. Как он отреагирует на это?

— Возможно, и никак, — заявил Роман. — Если так уж уверен в себе и своих магических силах.

— Возможно, — согласился граф. — А возможно, что-то предпримет… Решим так: пару дней сидите здесь, носа не высовывая. Наши… точнее, теперь ваши боевые маги будут при вас. Ну и охрану я усилю.

Визоры согласно кивнули — особенно их радовал факт нахождения рядом боевых подруг. Увы, ликовали они недолго. Граф покинул их, а к вечеру примчался обратно, весьма озабоченный. Оказалось, нужно срочно поддержать бахисов магами: Бертрам прислал гонца, просил помощи — что-то неладное творилось там, в районе Тартара.

Парни, конечно, напряглись.

— Что там такое? — тревога мелькнула в глазах Романа.

— Сам толком не знаю, — хмуро ответил Гунтар. — Прибыл посыльный, говорит, зашевелилось вражье отродье, забеспокоилось… В чем суть? — неведомо. По уму бы надо нам туда всем вместе отправиться, да здешние дела не оставишь… Придется командировать наших магинь. Решение принято, так что вам четверть часа на прощание. Больше дать не могу, — закончил граф жестко и бесповоротно.

Друзья даже не попытались что-либо проронить. Молча кивнули, вздохнули и пошли прощаться.

Девушки уже все знали. Бог весть, что думала, что говорила Роману Брунгильда, а вот Антона его синеглазая муза встретила знакомой ему печальной улыбкой — отчего у Столетова вновь защемило сердце, словно эта печаль на лице любимой предвещала их будущее.

— Привет, моя маленькая Кло, — улыбнулся и он. — Грустим понемножку?..

Прощание всегда выходит наспех, всегда не успеваешь сказать что-то важное, потом спохватываешься: так бы и побежал вдогон ради одного слова, только одного — самого простого! — и самого главного, такого, от которого два сердца бьются, словно одно большое, одно на двоих, — и никогда не разделить, не разлучить их, не заставить позабыть друг друга…

Тот же самый фургон давно увез девушек, скрылся за поворотом, а Роман с Антоном все стояли на крыльце, смотрели на пустую улицу, и оба чувствовали, как не хочется им уходить отсюда. Конечно, век так не простоишь… да что там век! — и пяти минут много, а они стояли все-таки, и никто первым не решался сказать: «Ну, идем?..»

Вдруг Роман подтолкнул друга:

— Смотри-ка: фигура… Зуб даю — по нашу душу.

Антон вздрогнул. По улице молча двигался человек в длинном, до земли балахоне. Казалось, он плывет — так плавны и бесшумны были его шаги. Чутье Антона вмиг просигналило: этот к нам! Но никакой опасности визор не ощутил. Человек был настроен нейтрально — не враждебно, не дружелюбно, он просто должен был передать сообщение, больше ничего. И вместе с тем Столетов без труда угадал в этом человеке такую скрытую силу, с какой лучше не шутить.

Но никто и не собирался. Парни просто стояли и ждали, когда неизвестный окажется рядом с ними.

У незнакомца было самое заурядное лицо. Взглянул на него — и через минуту забыл и не вспомнишь. И улыбка обычная, формально-вежливая. С этой улыбкой он и произнес:

— Имею честь видеть магов Антония и Ромула?..

— Имеете, — нарочито небрежно бросил Роман.

— Мой сеньор мессир Волузиан просит засвидетельствовать вам свое уважение и приглашает вас в гости.

— Когда? — быстро переспросил Злобин.

— Сейчас, — пришелец тоном дал понять неуместность вопроса, откланялся — и только его и видели. А маги, разумеется, поспешили доложить шефу.

Гунтар, услыхав новость, не скрыл удивления. Даже переспросил:

— Посланник от Волузиана?.. Вот уж не ожидал.

— Неужто клюнуло? — Романа разжигал азарт.

А вот Антон взглянул на Гунтара — и понял ход его мыслей. Граф не верил, что главный ведун королевства — изменник. А потому так и объяснил:

— Не похоже. Конечно, дело темное, но менее всего я жду предательства от него… Хм. Но идти придется. Отказать невозможно. Что я могу вам сказать?.. Только одно: будьте предельно внимательны. Конечно, вряд ли кто решится открыто напасть на магов Королевской тайной службы, но…

Далее посланник пояснил, что идти друзьям нужно в Башню Безмолвия — именно там располагалось жилище отгородившихся от всего остального мира загадочных ведунов. Под такое напутствие друзья и тронулись в путь.

 

Глава 14

1

Башня Безмолвия представляла собой широченную округлую постройку с внушительным куполом, покрытым слюдой или чем-то подобным. Вздымалась она на добрых сорок пять локтей — это примерно двадцать метров, тут же вычислил Антон. Окон не наблюдалось. Совершенно гладкие выложенные из крупного серого камня стены производили мрачное впечатление. В здании виднелся лишь один вход, к которому вела выложенная брусчаткой дорожка.

У массивной, окованной железом двери дежурили охранники — двое угрюмого вида увешанных разнообразным оружием громил. Даже долговязый Антон едва доставал им макушкой до подбородка.

Визоры представили свои служебные жетоны, доложили о цели визита. Их молча пропустили. Внутри по обеим сторонам от входа высились еще двое столь же грозных стражей. Процедура повторилась, с одним неприятным дополнением…

— Оружие! — похожим на рык басом потребовал один из стражников.

Антон заметил растерянный бегающий взгляд друга, скривился: хреново, так они совсем безоружными останутся. Но делать нечего, пришлось разоружиться и сдать все охране: маги расстались с мечами, самострелами, поснимали даже кинжалы. Ладно хоть доспехи не потребовали сбросить.

Наконец, их направили по темному коридору, у входа в который визитеров перехватил столь же молчаливый слуга, пригласивший их жестом следовать за собой.

Путь их явно пролегал наверх, ибо коридор был с уклоном, пологой спиралью опоясывая стены здания. Шли долго, сопровождающий визоров служка нес перед собой факел, в его неровном свете маги замечали начертанные прямо на каменной поверхности многочисленные тайные символы. Часть из них была им знакома по учебе в школе, другие же оставались неведомы.

На душе у обоих было неспокойно — что ждало их впереди: ловушка, плен, смерть?.. Не попадут ли они прямиком в руки врага? Возможно, их дерзкий визит в это таинственное место был грубым промахом…

Коридор закончился, и они вступили в освещенную горящими факелами и лампадами залу. Провожатый оставил их, без слов ретировавшись. «Все они тут такие немые или только прикидываются?» — с досадой подумал Антон.

Маги огляделись: почти пустое помещение, лишь в полумраке углов угадывается какая-то мебель: столики, лавки, еще что-то…

Столетов попытался прощупать это место ментальным зрением, но неожиданно понял, что не в состоянии применить свои способности. Он быстро глянул на друга — похоже, тот тоже включил свой магический нюх и обломился. Было видно, как Роман напрягся, нахмурился, а потом с натугой выдохнул — воздух вышел из его груди, словно из сдувшегося шарика. Злобин удивленно взглянул на спутника: что такое?..

Итак, их сверхпсихические способности молчали. Словно их и не было.

«Все дело в наведенных чарах, — подумалось Антону, — здешний магический фон полностью подавляет силы чародеев». Он поспешил шепотом сообщить о своих догадках товарищу. Тот неуверенно кивнул.

И в этот момент за их спиной раздался негромкий, но твердый, как звенящая сталь, голос:

— Визоры Антоний и Ромул, я ждал вас.

Они резко обернулись и увидели главу ордена ведунов. Тот был одет в длинную до пят темно-синюю накидку, поверх которой на солидной серебряной цепи висел причудливый амулет — выполненный из светлого металла крут с заключенной в нем восьмиконечной звездой. В центре талисмана сверкал всеми цветами радуги незнакомый камень. Невероятно, но этот камень испускал многоцветное сияние, сам же оставался черен как ночь. С металлом Антон разобрался — он уже знал, как выглядит мифрил, а вот кулон… Одно ясно, что камень либо заговоренный, либо сам изначально обладал магической силой, которая так и струилась из него. Выходит, что паранормальные способности подавлялись только у посторонних, но не у хозяев этой Башни.

Столетов с усилием отвел взор от оберега и глянул на его обладателя. В пляшущем свете настенных факелов лицо хозяина показалось словно вырубленным из куска цельного мрамора. Та же мертвенная бледность, что у могильной плиты. Визитеры сморгнули, и в следующее мгновение кожа ведуна приобрела обычный оттенок, присущий живой человеческой плоти.

Холодок пробежал по спине Антона, мелькнула мысль, что теперь они вообще никто, без оружия и без своих способностей — так слабы, что бери их тепленькими.

Но хозяин Башни лишь сделал приглашающий жест рукой:

— Сядьте, нам предстоит долгая беседа.

Изумленные парни расположились в невесть откуда взявшихся креслах. Волузиан же присел на простой стульчак. Сидел прямо, глядел пристально куда-то в точку между магами. Те боялись нарушить установившуюся тишину.

— Я хочу, чтобы вы открыли мне свои мысли и чувства, — неожиданно прервал затянувшееся молчание ведун и добавил: — Вы должны сделать это по доброй воле.

Столетов почувствовал, как затряслись у него поджилки. Мысли заметались, подобно перепуганным куропаткам, завидевшим лису. Если оппонент проникнет в их святая святых и покопается изрядно в мозгах, то никаких секретов уже от него не спрятать. Если он враг, то это приговор — тогда за их жизни никто не даст и ломаного гроша. Но если он не тот, за кем двое визоров охотятся, то… Придется рискнуть — все равно деваться некуда, сами напросились.

Антон молча посмотрел на друга, поймал его вопрошающий взгляд и опустил веки, давая знать, чтоб тот подчинился. А потом оба раскрыли свое сознание.

На сей раз проникновение чужой воли не было похоже ни на что, испытанное ранее. Просто мягкая, успокаивающая волна омыла их разум, а потом так же плавно схлынула обратно — в ту стихию, что ее послала. Кроме непонятного умиротворения, маги ничего не почувствовали. Зато ведун без всякой тени улыбки проронил:

— Любопытно.

Секунду-другую он помолчал, точно впитывая в себя увиденное и узнанное, потом начал говорить:

— Четверо подозреваемых вами. Четверо, кто держит свой разум и душу закрытыми на крепкие замки. Скорее, все же пятеро. Вы забыли про короля, — и, заметив смятение на лицах собеседников, пояснил: — И правильно, что не решились проверить Теодориха. Как все те, в ком течет кровь Меровингов, он сродни нам, ведунам. Вы бы все равно ничего не увидели, зато ответ не заставил бы себя ждать — быстрый и жесткий, а возможно, и смертельный.

Ведун примолк, казалось, что он прислушивается к чему-то, лежащему за пределами восприятия визитеров. Затем продолжил:

— Двоих сразу исключаем: меня и монарха. Остаются трое — Мартелл, Рагнемод и Гунтар. Кто-то из них предатель, кто-то из этой троицы замыслил гнусное дело — заговор против короля. И вряд ли с ходу удастся расколоть этот орех — не по зубам он вам. И способности ваши визоровы не помогут. Даже мы, ведуны, маги внутреннего круга Посвящения, не в состоянии пробиться сквозь барьеры этих троих. Впрочем, нам это не очень-то и нужно… — Волузиан на миг усмехнулся чему-то своему, не доступному никому на свете, но тут же вернул разговор в прежнее русло: — Значит, остается либо терпеливо выжидать, когда злодей сам допустит промашку и раскроется — а на это времени нет, либо…

Он на мгновение смолк, нацелил в их сторону указательный палец с нанизанным на него перстнем-талисманом и закончил свою мысль:

— …нужно использовать проверенный временем метод. Тот самый, который вы уже применяли. Вам ясна моя мысль?

Антоний сразу же все понял, а вот до Ромула, кажется, не дошло, хотя именно он предложил ранее эту уловку. Столетов объяснил. Его товарищ не сдержался и вполголоса выругался — в минуты душевного волнения он переходил на русский:

— Ах, ты ж, мать их растак! Опять становиться подсадными утками!..

Антон прекрасно понимал, что от них требуется, и в то же время пребывал в смятении. Смущало не только то, что придется рисковать и вызывать огонь на себя, но еще и то, что они никак не могли проверить искренность верховного мага. Приходилось верить на слово — и это сильно напрягало.

Между тем Волузиан поднялся, шагнул к прячущемуся в тени столику, взял оттуда какой-то предмет и заговорил:

— Я догадываюсь, что вы сейчас думаете: почему этот старец подозревает Гунтара, когда мы ясно знаем, что граф ни при чем?.. Сразу скажу: очень хотел бы согласиться с вами, но не имею права отвергнуть ни одну версию, покуда не доказано обратное. Лично мне представляется, что наиболее подходящая кандидатура на роль главного заговорщика — наш казначей. Потому и начнем с него. Вы напроситесь к нему на прием, а когда он вас примет, предъявите ему обвинения. Но проделайте все это наедине с ним — посторонних быть не должно.

— И что потом? — осмелился спросить Ромул.

— Потом вы спокойно уйдете. Если он преступник и брошенный вами вызов сработает, то мерзавец попытается как можно быстрее устранить вас. Но сделать это мы ему не дадим.

Антоний вздохнул и покачал головой:

— А если он учует западню?

Ведун невозмутимо посмотрел на него:

— Не учует. Потому что западни не будет.

— То есть как это?! — вскинулись маги одновременно.

Волузиан позволил себе улыбнуться — краешком рта. Затем пояснил:

— Никаких подвохов с нашей стороны, никакой охраны. Вы будете одни и без прикрытия. Я сам поговорю с вашим сеньором.

Визоры непонимающе переглянулись: им это только показалось или и впрямь высший маг призвал их к самоубийству?

А тот, как ни в чем не бывало продолжал:

— У вас на руках будет один могущественный амулет. Никому, кроме ведунов, его назначение неизвестно. Он поможет вам продержаться до тех пор, пока не подоспеет подмога.

И со словами «Вот он, держите» Волузиан протянул им совершенно прозрачный хрустальный шарик размером с глазное яблоко. Антон принял амулет, повертел в руках — ничего особенного, даже магическая энергия не ощущалась, затем передал его Роману. Тот столь же внимательно осмотрел шар, ничего не обнаружил и, хмыкнув, вернул амулет другу.

Хозяин пристально посмотрел на них, маги поняли, что пора откланяться. Они учтиво поклонились ведуну и направились к выходу, возле которого их уже поджидал давешний неразговорчивый слуга. И тут Роман вспомнил кое-что.

— Мессир Волузиан, — повернулся он к ведуну, — я еще хотел…

Тот поднял руку, прерывая собеседника. Затем молвил:

— Это не хорошо и не плохо — то, что ты испытал два раза. Это всего лишь способность, данная тебе судьбою. Для чего? Трудно сказать что-либо определенное. Знаю лишь, что этот опыт тебе еще пригодится.

— Но что это такое? — вопросил взволнованный визор.

Ведун позволил себе легонько пожать плечами:

— Ты попадаешь в какой-то из множества миров. Или только в карман мира — такое место, куда тебя допускают без угрозы для твоей жизни. В любом случае, однажды это проявит себя в полную силу. Когда настанет срок.

Он смолк, взгляд его затуманился, казалось, он потерял всякий интерес к визитерам. Маги еще раз поклонились и поспешили ретироваться из этого странного места.

Пока спускались вниз, оба помалкивали. Лишь когда округлые стены Башни остались за спиной, Роман заговорил первым, высказав все, что он думает об этой дурной затее. Выслушав его, Антон лишь поджал губы и сказал:

— Другие идеи есть? Нет? Значит, поступим так, как велено. Пошли готовиться.

— Пошли… — проворчал Роман. — Темнит чего-то этот старец, помяни мое слово!

— Очень может быть, — Антон спокойно пожал плечами. — Но мы-то с тобой что с этим можем поделать?

— Да что? — Злобин вздохнул. — Ничего, разумеется.

— Вот то-то и оно. Поэтому идем, и будь что будет.

И они направили стопы в сторону своего временного жилища.

2

Впрочем, готовиться особо было не к чему. Маги составили, как полагается в таких случаях, витиеватое прошение — с просьбой об аудиенции, и послали его со слугой королевскому казначею. Оставалось только набраться терпения.

И результаты не замедлили себя ждать.

К вечеру прибыл посыльный от Рагнемода, передавший визорам устное приглашение в апартаменты своего хозяина. По лишь ему понятным причинам казначей желал встретиться с магами на своей территории, а не во дворце. Уже одно это настораживало: то ли вельможа страхуется насчет лишних ушей, потому что ему есть, что сказать посетителям наедине, то ли почувствовал угрозу и в таком случае он замешан в этом деле по самое не хочу.

Что попусту гадать — парни нацепили на себя полный комплект доспехов, обвешались оружием и с утречка пораньше вышли из дому. До назначенного часа оставалось минут двадцать, а они еще хотели побродить в окрестностях казначеева дома и оглядеться, что там к чему.

Шли нарочито медленно, со спокойным видом поглядывая по сторонам. Молчали: говорить было не о чем, все уже сказано и обговорено накануне. За пазухой у Антона покоился холодный шарик врученного ведуном амулета — по-прежнему неживой и с виду бесполезный в магическом плане. Хотелось надеяться, что он все же сработает, когда придет время, хотя о механизме его действия маги могли лишь догадываться.

Жилище Рагнемода располагалось в дальнем квартале, ближе к городской стене. Само здание — не замок, конечно, но все же приличное по размерам строение, с прилегающим к нему участком занимало не меньше четырех югеров, то есть добрый гектар. Вокруг поместья, больше смахивающего на римскую виллу, других построек не наблюдалось, по соседству был разбит парк с прудом. То есть место, прямо сказать, не людное, а то и глухое. Весьма удобное для быстрого устранения ненужных свидетелей.

Вот и стражников что-то не видно. Оно и понятно — от королевского дворца далеко, чего они тут забыли? Это и хорошо, и плохо. Хорошо, потому как у преступника, кем бы он ни был, соблазн будет велик по-быстрому и по-тихому разделаться с представляющими опасность чародеями. Плохо, поскольку это ведь они рискуют своей шкурой, а не какие-нибудь другие дяди и тети. Да еще в одиночку, без прикрытия…

Антон скрипнул зубами, потом кивнул спутнику: пора! И они двинули к воротам усадьбы.

Привратник на входе пропустил их незамедлительно, видно, был предупрежден. Парни пересекли широкий двор с разбитыми по обеим сторонам дорожки клумбами. Цветник плавно переходил в густо заросший сад. «Тоже идеальное место для смертоубийства», — мелькнуло у Столетова. Он усилием воли поспешил отогнать от себя тревожные мысли.

Внутри здание и впрямь оказалось точной копией римской виллы. «Возможно, — подумал Антон, — она была тут и раньше, в качестве усадьбы какого-нибудь нобиля, времен императоров Валентиниана и Грациана, а уж потом вокруг постепенно застроился Ахен. Ну да, точно! — внезапно понял он, — вблизи минеральных источников и устроили курорт для римских легионеров. Вроде бы так».

И вот уже они очутились в атриуме — крытом дворике с бассейном посередине. Слуга провел их прямым коридором во внутренние покои. Сразу за входом по левую сторону располагался триклиний — попросту говоря, столовая. Но их пригласили в просторную гостиную, куда вела первая дверь справа. Помещение показалось огромным. Стены и пол были покрыты великолепными мозаиками, изображающими как сцены из жизни богов и героев, так и различные магические символы и образы. Окна были забраны разноцветными витражами. Повсюду, куда ни кинь взор, расставлены золоченые столики, лари и комоды из ценных пород дерева, уставленные украшениями и дорогой посудой.

Маги присели на широкую скамью из резного камня, во все глаза рассматривая окружающее великолепие.

Хозяин вышел к ним минут через десять: выдержал, шельма, именно столько, чтобы подчеркнуть свое высокое положение при дворе и в то же время не показаться совсем уж непочтительным.

Визитеры тотчас поднялись, учтиво поклонились:

— Приветствуем тебя, господин Рагнемод!

Тот кивнул в ответ:

— Привет и вам, маги! Чем обязан визиту столь занятых особ? У Тайной службы есть ко мне какое-то дело?

Роман напрягся, глянул на товарища, как бы предоставляя ему возможность начать разговор. Антон это понял, выпрямился во весь свой немаленький рост и смело посмотрел в глаза оппоненту. Увы, ничего он в них не увидел, как не удалось и повторить попытку проникнуть в мысли казначея. Впрочем, нечто подобное визор и ожидал.

— Э-э… — начал он и, неожиданно даже для самого себя, твердо произнес, словно выплевывая каждое слово, — казначей Рагнемод, ты предал Теодориха! Ты затеял подлый заговор против законного короля! Ты пытался устранить нас и убил руками наемников нескольких служителей Тайной королевской службы! Признайся во всех своих грехах и преступлениях, и, возможно, суд короля будет к тебе снисходителен…

Роман, пока его друг бросал тяжелые обвинения, пристально смотрел на вельможу и видел, как тот становится все более пунцовым от гнева. Когда визор смолк, Рагнемод отступил на шаг и выпалил:

— Да как ты смеешь, ничтожный чародеишка, обвинять меня в подобной чуши?! Меня — верного слугу короля, его преданного пса?..

Неподдельное негодование сквозило в каждой черточке лица казначея, но маги чувствовали — это лишь умелая игра. Они стояли — внешне спокойные, но собранные, готовые в любой момент выхватить оружие и защитить свою жизнь и честь.

Впрочем, хозяин, побушевав с минуту, театрально вскинул руку, указывая в сторону выхода:

— Вон отсюда, презренные! И чтоб духу вашего здесь больше не было! Я немедленно пожалуюсь на вас королю, и пусть он накажет моих обидчиков за подлую клевету.

Маги ухмыльнулись, потом развернулись и, почти чеканя шаг, двинулись на выход. Ничего другого и не оставалось. Свою задачу они выполнили — теперь нужно было ждать результатов.

Они нарочито медленно пересекли двор, беспрепятственно миновали привратника, а когда очутились за пределами усадьбы, остановились и посмотрели друг на друга.

В душе каждый из них желал, чтобы догадки насчет вины казначея оказались верными. Обоим был симпатичен настоящий воитель и государственный муж Карл Мартелл. Что касаемо Гунтара… Если Мартин был для них как старший брат, то граф вполне тянул на отца — пусть строгого и даже сурового, но заботливого и снисходительного. Это будет жестоким ударом, если выяснится, что в центре заговора стоит кто-то из них.

3

Маги, не сговариваясь, двинули в сторону близлежащего парка. В этот час он был безлюден, что играло на руку сыщикам. Не доходя до расположенного в самом центре парка пруда шагов тридцать, они остановились на лужайке, осмотрелись — вроде никого. С трех сторон их окружали густые заросли кустов. Нападения можно было ожидать именно оттуда, если, конечно, враг отреагирует быстро и под рукой у него окажется достаточное количество злодеев для расправы над докучливыми ищейками.

Прошло с четверть часа. Они по-прежнему топтались на одном месте, изредка перебрасываясь короткими фразами. Если вскорости ничего не случится, они отправятся домой — не вечность же тут торчать…

Неожиданно Антон почувствовал, как в мозгу вспыхнул сигнал тревоги. Вот оно, началось!..

Он локтем толкнул соратника в бок, давая знать, чтоб приготовился. Маги встали спина к спине, мягко потянули оружие из ножен. Холодная сталь тускло блеснула при свете пасмурного дня.

И тут хлынул дождь.

Антон вполголоса выругался: дерьмо собачье! Холодная проточная вода смывает любую магию, в том числе и защитную. Ливень обрушился каскадами воды, забираясь под латы, превращая одежду в мокрые тряпки. Внутреннее чутье стало сбоить: четкие до этого образы и ощущения превратились в размытые тени и неясные отголоски. Теперь приходилось полагаться лишь на обычные органы восприятия да на собственные физические силы. И еще этот — амулет ведуна — молчит, зараза, никакого от него проку!

Внезапно, перекрывая шум ливня, хищно засвистели стрелы. Визоры даже не успели испугаться — так быстро все произошло. С десяток выпущенных стрел и болтов залпом хлестнули по мокнущей парочке, но… достигнув цели, вдруг разом вспыхнули и с треском рассыпались в прах. И ничего от металла и дерева не осталось — лишь сноп искр и окалины на мокрой траве.

Столетов собрал остатки магической энергии, напряг зрение и увидел еле различимый контур силового поля, в форме светло-фиолетового кокона окутывающего магов. И одновременно почувствовал тепло, исходящее от спрятанного за пазухой хрустального шара Волузиана.

Он просунул под доспехи свободную руку, достал амулет. Шарик сиял ослепительно-белым светом. Так вот, значит, как он работает: при малейшей опасности талисман мгновенно выстраивает вокруг его владельцев непробиваемую защиту. Интересно, а если вороги набросятся…

Додумать Антон не успел, ибо убийцы и впрямь кинулись на них с оружием наголо. С полдюжины головорезов, вооруженных мечами и палицами, устремились к своим жертвам, подбежали вплотную, замахнулись в яростном порыве разрубить ненавистных магов на куски, размозжить им черепа, под которыми скрывались чересчур пытливые мозги… Молодые люди невольно вскинули клинки вверх, защищаясь, но это не понадобилось. Едва оружие противника соприкоснулось с невидимой сферой, как раздалось знакомое шипение и треск, сопровождаемое искрами и вспышками. Нападающие с криками боли выпустили из обожженных рук оплавленные раскаленные обломки — все, что осталось от вражьих клинков и булав. Этого хватило, чтобы атака захлебнулась, а сами атакующие в страхе попятились.

С минуту неприятель шестью парами выпученных глаз обалдело пялился на оставшихся невредимыми магов. Когда, наконец, до них дошло, разбойнички кинулись врассыпную, но не успели сделать и нескольких шагов, как попали прямо в руки вооруженных лейдов, незаметно окруживших поляну со всех сторон.

Визоры увидели среди подоспевших стражей приметную фигуру Гунтара и облегченно вздохнули. Вовремя, ваша светлость!

Антон поднял голову к небу и послал благодарение всем высшим силам, которые спасли их сегодня, — в лице правильного ведуна и его чудо-шара. Потом опустил взгляд на грешную землю и заметил, что ушкуйников уже успели повязать, поставив в ряд на колени.

Парни переглянулись, обменялись ухмылками и хлопнули друг друга по ладоням.

В этот момент граф поманил их к себе. Убрав оружие, маги подошли к пленным.

— Попробуй ты, — бросил Антону начальник, кивая на избитых понурых головорезов.

Дождь к тому времени успел стихнуть, поэтому Столетов почувствовал себя значительно увереннее. Он шагнул к крайнему справа разбойнику, сосредоточился, напряг волю и легко проник в его сознание.

— Говори, подлец! — грубо потребовал маг.

В глазах допрашиваемого плеснулся страх. Разбитые в кровь губы задрожали, и наемник жалобно пробормотал:

— Не губите, светлейшие господа! Я лишь простой исполнитель, раб своего господина.

— Кто тебя нанял? — ледяным тоном поинтересовался граф.

Тот задрожал еще сильнее.

— Г-гэ… г-гу, — заикаясь, начал канючить пленник, потом кое-как справился с испугом и сумел выговорить: — Г-господин казначей… Рагнемод, на него я работаю. Он и послал умертвить г-господ м-ма-гов…

— Ага?! — торжествующе воскликнул Гунтар. — Значит, королевский казначей Рагнемод? Ну, — обратился он к подельникам расколовшегося наемника, — что скажете, душегубы, кто из вас подтвердит слова вашего дружка?

Пятеро хмуро косились в сторону учиняющих допрос представителей Тайной службы. Один из них неохотно кивнул и подтвердил, что так оно все и было — Рагнемод спешно собрал их и послал отнять жизни у двоих чародеев. Обещал большие деньги, а главное — вольную грамоту, ибо все они были беглыми преступниками, укрывавшимися в поместье казначея и помогавшими ему в разных темных делишках. Оставшиеся четверо вынуждены были во всем сознаться.

Граф повернулся к своим сотрудникам:

— Ну, вот и все. Я немедленно посылаю за казначеем. — Он улыбнулся: — После того как предатель потерял лучших своих наемников, у него осталось только такое отребье… Ну и поделом ему! А вы пока ступайте к себе и ни о чем не беспокойтесь, вы заслужили свой отдых. Мы поговорим с казначеем по душам, а после я позову вас. Думаю, вам будет интересно услышать признание негодяя из его собственных уст.

Маги кивнули и, окинув прощальным взглядом место схватки, усталой походкой направились домой. Только сейчас оба почувствовали, как на них накатили привычные после сражений апатия и слабость. Передохнуть и впрямь не мешало.

На полпути Роман неожиданно остановился, нахмурился, словно еще какая-то мысль не давала ему покоя. Затем хлопнул себя по лбу:

— Антох, а чего амулет этот — отключился, и все?..

Антон достал шарик, покатал его по ладони, хмыкнул:

— Кажется, выработал свой ресурс, во всяком случае, магии я в нем больше не чувствую.

Он потер переносицу, подумал немного и предположил:

— Возможно, он и был заряжен только на определенное действие. Это ж какой мощности заряд должен быть, чтоб на несколько минут создать такой крутой защитный экран…

— Выходит, теперь он… — начал Роман.

— …совершенно бесполезен, — закончил за него Столетов.

— Так я и думал, — досадливо буркнул тот и, махнув рукой, зашагал дальше.

4

Антон спросонья не мог понять, что его потревожило. Вот только что сознание было погружено в темные призрачные воды сновидений, а тут неясный звук вырвал его из тенет сна.

Какое-то время назад они ввалились в свое жилище в Ахене, сбросили холодные влажные доспехи, вслед за ними полетела столь же мокрая и противная одежда. Потом они приняли горячую ванну. А после… после Роман грубым охрипшим голосом потребовал от прислуги «вина и жратвы». Что и было исполнено незамедлительно — маги-сыщики котировались среди других господ и сеньоров пугающей большинство людей принадлежностью к организации, вход в которую был недоступен, а выход невозможен.

Насытившись и напившись, визоры завалились спать. И вот… что-то заставило Столетова очнуться, разом напрячься и нащупать рукоять кинжала под лежаком.

— Успокойся, чародей, — раздался властный голос, — оставь в покое холодную сталь и лучше налей мне вина.

Антон разом сел на лежанке, откинув покрывало. Неподалеку, на соседнем ложе то же самое проделал его заспанный друг. Только после того, как друзья изрядно проморгались, они заметили незваного гостя. У дальней стены развалился в единственном здесь кресле ведун Волузиан, иронично посматривающий на имеющих несколько ошарашенный и растрепанный вид магов.

— Слуги ни при чем, — успокоил их жестом придворный маг, — стража бдит как нельзя лучше. Просто я воспользовался, г-м… одной своей способностью и решил нанести вам визит. У меня к вам послание магов внутреннего круга Посвящения. Вы готовы выслушать его?

Антон помедлил и кивнул за обоих.

— Что ж, — ведун удовлетворенно откинулся на спинку кресла, — хочу выразить свое почтение и поздравить с блестящей победой!..

— Если б не этот амулет… — пробормотал Антон, но гость прервал его жестом:

— Он лишь помог продержаться. А суть послания такова: до нас дошли слухи, что двое молодых визоров из Тайной службы сильно интересуются одной редкой книгой.

Сердце Столетова горячо стукнуло. Ага! Неужто клюнуло?!

Конечно же, он постарался ничем не выдать эту мысль. Старец тоже бровью не повел. Он подался вперед и обвел пристальным взглядом своих собеседников.

— Дело в том, — продолжил он, — что наши с вами интересы здесь совпадают. Нам тоже необходима эта скрижаль. Да-да, вы понимаете, о чем я говорю. Не стоит нам играть друг с другом в прятки, давайте взаимно откроемся. Согласны?.. Ну и отлично. Я не сомневаюсь в том, что вы сумеете ее раздобыть, а потом передадите нам. И очень надеюсь на ваше благоразумие и благородство.

Антон широко раскрытыми глазами смотрел на незваного гостя и, когда тот на минуту смолк, тут же спросил охрипшим от волнения голосом:

— Мессиру известно, где она находится?

Ведун легко поднялся, прошел к двери в смежную и ныне пустующую комнату, на пороге остановился и небрежно бросил через плечо:

— Об этом вам скажет префект лагеря бахисов.

Потом он зашел внутрь, прикрыл за собой дверь и… наступила тишина. Роман не утерпел, вскочил, подбежал к двери, осторожно ее приоткрыл и заглянул в помещение. Там было пусто. От удивления он присвистнул.

— Вот старый крендель! Точно ведь, как в воду канул.

— Телепортация в действии, — Антон улыбнулся.

— Угу… — пробормотал Роман. — Чего ж они сами за книженцией этой не телепортируются?

Столетов пожал плечами:

— Это мы узнаем от Бертрама.

— Ладно, — пробормотал Злобин, — надо умыться и чего-нибудь перехватить.

Парни успели одеться и подкрепиться, когда за ними прислал граф.

Сопровождаемые двумя стражниками из свиты Гунтара, они прибыли в небольшую крепость, стоящую особняком неподалеку от королевского дворца. Как выяснилось, там располагался арсенал, а еще городская тюрьма.

Они спустились в подвал и очутились в самой настоящей пыточной. Там их уже поджидал граф, трое его дружинников и заплечных дел мастер. В глаза бросилась установленная возле стены дыба, неподалеку от нее какое-то не совсем ясное приспособление, похожее на стул с прорезями в спинке, и еще узкий вытянутый стол, на котором были разложены всякие предметы типа клещей и длинных спиц, от одного вида которых бросало в дрожь.

На другом точно таком же стуле, только утыканном шипами, закованный в колодки, сидел голый Рагнемод. Казначей ничем не напоминал того холеного уверенного в себе вельможу. В лице ни кровинки, зато много ее запеклось по всему обнаженному телу заговорщика. Один глаз полностью заплыл, из другого сочилась сукровица. Безвольно опущенный подбородок мелко трясся, а изо рта свисала тягучая розовая слюна.

Антона передернуло от отвращения. Неужели граф вызвал их только для того, чтобы продемонстрировать работу палача? Может, это еще одно испытание, новая проверка на вшивость? Если так, то они ее выдержат, пусть потом их будет мучить по ночам окровавленный кусок плоти, что дергался перед ними.

Гунтар сделал им знак приблизиться. Маги подошли поближе, невольно отвели взгляд от истязателя и его жертвы.

— Говори, собака, кто тебя надоумил пойти против законного монарха? — жестким повелительным тоном потребовал граф. Брезгливое выражение не сходило с его лица.

Трясущийся преступник вздрогнул, с усилием поднял голову и прошептал:

— Я сам, все сам решил…

Гунтар обернулся к магам, кивнул Антону. Тот понял и попытался вновь проникнуть казначею в голову. И чуть не вскричал от волнения — ему это наконец-то удалось! Защиты больше не существовало.

Визор напрягся, на лбу его вздулись вены. Ворох мыслей, чувств, образов промелькнул перед его внутренним взором. Маг попытался упорядочить это мельтешение, и постепенно ему это удалось. Он едва не чертыхнулся: заговорщик, претерпевший нешуточную боль — это было видно по эмоциям, окрашенным в алый и пурпурный цвета, — пытался отчаянно скрыть свою последнюю тайну. Стало ясно, что был некто, стоящий за ним и за всем этим заговором. Антон это отчетливо видел и ощущал. Но вот кто это такой — понять не удавалось. Человек представлялся некой абстрактной фигурой, одной лишь тенью.

И тогда Антон сконцентрировался и ударил оппонента, вызвав у себя образ разящей молнии. Тот завопил так, что у обоих визоров затряслись поджилки, но дело было сделано: окутывающая фигуру тень исчезла, и перед магическим зрением Столетова предстал закованный в черные доспехи человек с серебряной маской на лице. Тут же на поверхность сознания всплыло воспоминание — случайные обмолвки бахисов и брошенные тайком фразы о таинственной Серебряной Маске. Легенда, о которой они хотели узнать у Бертрама, но так и не сподобились — все не до того было…

А дальше произошло неожиданное. Человек — или существо? — в маске повернулся в сторону вглядывающегося в чужое сознание мага и, как тому показалось, пристально посмотрел на него. В следующее мгновение взметнулась рука, раздался грохот, яркая вспышка ослепила визора и вышвырнула его из головы допрашиваемого. Антон отпрянул, не удержался и грохнулся на каменный пол.

Рагнемод дернулся раз-другой и обмяк. Подскочивший палач схватил его за руку, пощупал пульс, потом повернулся к графу и удивленно произнес:

— Он мертв.

Гунтар с досадой ударил кулаком о ладонь. Лицо его исказилось в гримасе ненависти. Прошипев: «И сдох-то, как собака!» — он сделал стремительный шаг к своему агенту, помог встать и с надеждой спросил:

— Удалось что-нибудь узнать?

Тот кивнул и сипло промолвил:

— Маска… его направил человек в серебряной маске. — Потом помолчал и добавил: — Нам нужно обратно в лагерь, к Бертраму.

Глава Тайной службы поспешно кивнул. Кажется, он знал, в чем тут дело. Затем они втроем покинули душный и сырой подвал. Каждый из них понимал: это еще не финал, и впереди — новые хлопоты и печали.

 

Глава 15

1

Восток вспыхнул малиновым заревом, предвещавшим скорый восход дневного светила. Еще немного, и оно взойдет и согреет своими живительными лучами озябшую за ночь землю.

Повозка с магами ехала поначалу навстречу алеющему горизонту, а потом повернула на юг и не спеша покатила туда, где зловещим черным пятном расползлась отравленная зона.

Настала пора для последнего откровения. Разгадка ждала их в самой глубине Проклятой Земли…

Но прежде их ждала встреча с любимыми. Никогда в той своей жизни Антон не знал, даже не подозревал, что столь томительным может быть ожидание такой полной чувств встречи. Когда румяная, сияющая Клотильда выбежала ему навстречу, когда они сдержанно обнялись, едва притронувшись щека к щеке, Столетов в полной мере ощутил, что такое родная женщина — твое второе «я», и какая сила любви кроется за внешними приличиями, которых благовоспитанная франкская дева придерживалась неукоснительно…

Незаметно для всех Антон прижал ее к себе покрепче, ощутил, как желанно прильнуло к нему женское тело. Он чуть коснулся губами розового маленького ушка.

— Кло, — шепнул он, больше ничего не шло на ум. — Кло…

И в ответ — быстрый, едва уловимый поцелуй, от чего Антон с огромным удовольствием растаял бы, если б не чувство долга, напоминающего о боевой задаче…

Краем глаза он заметил, как его друг — сияющий, словно начищенный самовар, берет за руку свою рыжую красотку, и они куда-то потихоньку уходят. Как бы ни хотелось самому Антону забыться в близости с подругой, но — делу время, а потехе час. Поэтому он окликнул товарища, с виноватым видом покачал головой — нет времени. Тот понял, скорчил кислую рожу, но деваться было некуда. Роман что-то шепнул Брунгильде, та нервно передернула плечами…

…В доме Бертрама все было по-прежнему. Грубо сколоченные скамьи, широкий в темных пятнах и наплывах воска стол, развешанное по стенам разнообразное оружие. Сам хозяин временно отсутствовал — встречал очередную группу бахисов, возвращающихся из Тартара.

Мартин, не присутствовавший при всех последних событиях, приключившихся с визорами в Ахене, внимательно слушал рассказ своих подопечных. Когда Антоний и поддакивающий ему Ромул смолкли, наставник покачал головой:

— Жаль, что в боевой магии вы не смыслите ни грана. Но тут уж ничего не поделаешь — кому что дано.

Антон мигом вскинулся:

— Мартин, однажды ты уже пообещал нам открыть свою тайну: какой магией ты владеешь? Ты не маг-воин, не целитель и не визор. Так кто же, если не ведун?..

Тот на мгновение замешкался, затем кивнул, видимо, решив, что время откровений пришло.

— Мои способности иного рода, — сообщил помощник Гунтара и Далмация, — это механическая магия. Любая смастеренная человеком и мало-мальски непростая вещь подвластна моей воле.

— Как это так? — полюбопытствовал Роман.

— Например, вот так. — Мартин улыбнулся и щелкнул пальцами.

В следующий момент раздался еще один щелчок — но на сей раз звук был металлический и донесся он из угла, где стоял запертый сундук с вещами префекта. Как оказалось, уже не запертый. Визоры не поленились, сходили и проверили — крышка легко поддалась, потом с грохотом опустилась обратно.

— А теперь вот так, — сказал их наставник, сосредоточился и что-то прошептал.

Новый щелчок, и крышка сундука вновь оказалась запертой.

— Охренеть! — перейдя на язык родных осин, восхитился Роман.

Стукнула дверь, в горницу ввалился хозяин. Тепло поприветствовал визоров и с ходу завел серьезный разговор.

Странные дела начались в Тартаре. Злобные твари, раньше старавшиеся избегать лишних встреч с людьми, теперь проходу не дают бахисам. Потому и пришлось вызывать подмогу в лице двух барышень-магинь. А еще здесь резко сократили выходы в Зону.

— Видать, взбаламутили мы это осиное гнездо, — покачал головой Бертрам. — И то верно: давненько таких сражений не было…

— Бертрам, — обратился к префекту Антон, после того, как тот выговорился, — нам нужно знать все о Серебряной Маске.

— Уже слыхали об этом? — усмехнулся шеф бахисов. — Впрочем, как не слыхать…

— Слышали звон, да не знаем, откуда он, — русская пословица очень хорошо перелегла на романское наречие. Бертрам кивнул: понятно, мол.

Он нахмурился и, помолчав, начал издалека:

— Говорят… ну так ваши собратья чародеи говорят, что вся эта нежить хлынула к нам из мира демонов, а главный там над ними Темный властелин. Никто не знает, что он собой представляет.

Здоровяк хмыкнул, почесал затылок и продолжил:

— Так вот, некоторые бахисы клянутся, что видели — правда, издалека, а то бы и рассказывать было некому, — так вот, видели они гиганта в броне и с блестящей серебряной маской на лице. И будто бы это существо столь могущественно и опасно, что если не успеешь удрать, то считай, ты уже труп. Видели, как гигант убивает — одним взглядом, человек вспыхивает и сгорает без остатка за несколько мгновений. Никто и ничто не может одолеть эту нежить, она неуязвима и для земного, и для гномьего оружия.

Визоры переглянулись, Роман многозначительно покачал головой.

— Сведений мало, — насупился Антон, — да и те туманные… Мартин, — повернулся он, — ты что-то можешь добавить?

Тот лишь развел руками. Но тут же предложил:

— С Далмацием бы посоветоваться. Он, я думаю, знает кое-что важное, хотя и помалкивает.

— Точно! — воспрянул Антон. — Это идея!.. Бертрам?

— Все понял, — кивнул префект.

— Отлично! Тогда подготовьте повозку и охрану в сопровождение — мы немедля отправляемся в школу магов.

Префект кивнул, вышел, отдал нужные распоряжения, а когда вернулся, Столетов вновь обратился к нему. Визор в двух словах изложил ему суть их предстоящего задания, упомянув о нужной ведунам книге, но умолчав о своей заинтересованности в ней.

— Что ты можешь поведать нам об этом деле? — спросил он хозяина дома.

— В Арденнском лесу, в самом центре мертвых земель, осталось заброшенным бывшее королевское поместье Беслинген. — Бертрам поднял кверху указательный палец и продолжил: — А теперь слушайте внимательно, чародеи. Именно в Беслингене осталась библиотека древних колдовских свитков и скрижалей. Возможно, та самая книга, которая вам нужна, спрятана там же.

— Ну, раз вам сказали об этом ведуны, — подал голос Мартин, — то, выходит, больше ей и быть негде. Только в заброшенной библиотеке.

— Ведун, а не ведуны, — поправил Антон. — И почему-то он сослался на Бертрама. Мол, подробно вам расскажет префект лагеря бахисов.

Бертрам с Мартином переглянулись, последний пожал плечами:

— Значит, тем более так оно и есть.

— А почему не успели вывезти эту библиотеку? — спросил дотошный Ромул.

— Так возле Беслингена и открылось окно из Темного мира, а оттуда хлынула всякая нечисть, — пояснил Бертрам. — Слава Единосущему, что в то время там не оказался тогдашний король. Была лишь челядь, ну так они сразу либо передохли, как мухи зимой, либо превратились в ходячих мертвецов.

— А вот это уже что-то… — пробормотал Роман и, поймав взгляд товарища, вскочил: — Ну что, едем?

— Подожди, — поднял руку Столетов и обратился к Бертраму: — Скажи, почему никто не пытался добраться до этой библиотеки?

Тот развел большущими ручищами:

— В Беслинген невозможно пробраться. Все вокруг отравлено губительными миазмами. Сама смерть веет от тех мест. Это самое сердце Тартара, и никто из бахисов не рискует туда соваться.

— А ведуны? — прищурился Антон.

— Ведуны! — ухмыльнулся Бертрам. — Правду сказать, они посылают вас в пекло. Точнее, нас.

— Нас? — Роман вскинул брови.

— Ну, если идти, так вместе, а погибать — так с музыкой! Воины мы или дерьмо кошачье?..

— Вот теперь ясно, — сказал Антон и поднялся, давая понять, что разговор окончен. — Что ж, пора в путь…

Он успел сделать пару шагов к двери, когда та распахнулась, и внутрь вбежал запыхавшийся бахис, который тут же выпалил:

— Господа, к нам прибыл верховный маг Кёльна Далмаций!

Злобин даже присвистнул от удивления: на ловца и зверь бежит…

2

Глава школы ведовства и по совместительству верховный маг Кёльнской комтурии здорово сэкономил им время, приехав в лагерь сам. После взаимных приветствий маги уединились с гостем в одном из домишек, где засыпали его массой вопросов. Визоров интересовало все: почему до сих пор не закрыт портал в Темный мир, для чего ведунам эта книга и как можно справиться с Серебряной Маской?

Далмаций доверительно поведал им то, что они в основном уже знали. Только теперь все окончательно вставало на места.

Итак, еще тысячелетия назад представители таинственной древней цивилизации магов-некромантов натворили дел, открыв повсюду порталы в темные слои мироздания. Большинство из них, опомнившись, сумели закрыть, но в наш мир успели проникнуть всякие злобные твари.

— Вы встречались с некоторыми из них в подземелье, когда проходили испытание, — напомнил он.

Но вот кто-то из посвященных, уже в нынешнее время, добрался до сведений об экспериментах тех черных магов, вероятно, касающихся открытия дверей в Иномирье, в том числе и в Темный мир. Скорее всего, эти сведения содержались в той искомой книге, которую ныне хотят заполучить ведуны. Она нужна им, чтобы понять, как можно справиться с прущей из Тартара заразой.

— Книга… — осторожно вымолвил Антон. — Скажите, название «Табула магика» вам о чем-то говорит?

— «Магическая скрижаль»? — переспросил Далмаций. — Не слыхал… Это вам ведуны сказали?

— Да, — соврал Столетов. — Ладно, извините, что перебил. Слушаю!

— Кто-то, возможно из среды самих ведунов, сговорился с друидами, — заявил маг, — вот те и помогли открыть портал заново. Это произошло полвека назад. Если так, то это был предатель, и в ордене уже давно разобрались с ним. Белгский колдун, которого вы убили, был лишь пешкой в этой игре. Впрочем, и Рагнемод тоже, не говоря уже о других.

— Так нужно попросту закрыть этот портал! — горячо воскликнул Ромул. На него так посмотрели, что он сразу покраснел, поняв, что сморозил глупость. Попытался вывернуться, но получилось не лучше: — Хотя бы попробовать…

Далмаций обреченно махнул рукой:

— Уже пробовали. Послали туда отряд, состоящий из чародеев: двое ведунов, трое целителей, пятеро магов-воинов — и десятка бахисов. Из двадцати человек обратно возвратились лишь семеро. Боевых магов осталось лишь двое, ведуны и врачеватели уцелели, а сарацинские лазутчики все там и полегли. Да и выжившие выглядели… гм-гм, весьма потрепанными и напуганными. Ну, ладно лекари и воины, но ведуны-то — вы можете себе представить, что способно напугать этих Посвященных? Их и людьми-то уже трудно назвать — скорее, полубоги, высшие существа… А они вернулись оттуда потрясенными и пришибленными. Представляете?..

Молодые люди в ответ синхронно качнули головами.

— Но дело даже не в этом, — продолжил через минуту верховный маг, — плохо то, что им не только не удалось закрыть портал в Темный мир, но даже проникнуть туда. Какая-то сила не впустила их. Хотя до этого они легко, по своему желанию, открывали и закрывали ходы в Иномирье и проникали во владения гномов и эльфов.

Старец смолк и посуровевшим взором уставился куда-то вдаль, в забранное слюдой окошко.

На время воцарилась гнетущая пауза. Визоры не знали, что сказать. Час от часу не легче! Ничего не поделаешь, подвесили задачку чертовы ведуны! И ведь никуда теперь не денешься, надо выполнять…

Тут за окном послышался шум, дверь отворилась, и в горницу, чинно ступая, вошел его сиятельство собственной персоной.

Гунтар и Далмаций обнялись на правах старых друзей и единомышленников. Затем граф поприветствовал своих подчиненных.

— Сейчас все самое важное происходит здесь, — пояснил он свое внезапное появление, — и это требует моего присутствия.

Затем он распорядился созвать всех посвященных в события последних дней на расширенный совет. В домике неожиданно стало не продохнуть от собравшегося люда: вокруг стола сгрудились визоры со своими магинями, Гунтар с Далмацием и их верным помощником Мартином, бахисы Абдулла и Вульфгар во главе с Бертрамом.

Выслушали еще раз Антония, кратко высказался верховный маг, затем слово взял Гунтар. Он подтвердил, что Беслинген был ранее поместьем франкских владык, где те отдыхали в летнюю пору. После заражения поселок был брошен навсегда.

— И что собой представляет это поместье? — поинтересовался Ромул.

Комтур пожал плечами:

— Как я и сказал — летняя резиденция франкских королей.

Визор поспешил уточнить свой вопрос:

— Я о том, что там внутри? Каково устройство помещений наверху и в подземелье? Нет ли скрытых ловушек?.. Короче говоря, нужен подробный план построек.

Тут вмешался Далмаций:

— Такие документы могут быть только у короля, майордома и начальника дворцовой стражи. И тщательно оберегаются от любых посторонних глаз. Но в связи с произошедшими переменами, я полагаю, теперь эта секретность не имеет смысла.

— Что ж… — граф тряхнул головой, — я постараюсь раздобыть вам этот план.

На том и порешили: Гунтар немедленно отправится ко двору короля, а маги будут готовиться к предстоящей экспедиции. При этом оба визора прекрасно понимали, что отнестись к делу подготовки придется более чем серьезно. Простой вылазкой тут’ и не пахнет. А это значит, что придется тащить на себе немало вещей, которые в таком походе просто необходимы.

Всем было совершенно ясно, что предстоит не просто опасный рейд — предстоит тот самый первый и последний бой, когда или грудь в крестах, или голова в кустах. Все предыдущие попытки заканчивались именно так, по второму варианту, но тогда не было бойцов такого класса, как Антоний с Ромулом, а их присутствие давало шанс — это тоже осознавали все. И упускать подобный шанс не следовало.

Решили, что пойдут двумя группами: в первую вошли помимо визоров еще четверо самых надежных и бывалых спутников — Бертрам, Вульфгар, Абдулла и Клотильда. Последняя была нужна в качестве опытного лекаря. Антоний, конечно, не радовался тому факту, что его возлюбленная подвергнется многим опасностям, поджидающим их впереди. Слишком велик риск вообще не вернуться, но целителя такого класса, как Кло, на ближайшую сотню стадиев не сыскать. Да и притерлись они уже все друг к другу — с полуслова понимают. Менять сейчас слаженную команду — значит уменьшать вероятность удачного завершения экспедиции.

Другой отряд будет состоять из десяти человек — девятерых бахисов и старшей над ними Брунгильды. Они должны войти первыми со стороны Ведьмина Лога и отвлечь на себя всю нечисть. А в это время основная группа проникнет в Тартар с другой стороны и, по возможности не ввязываясь в бои, попытается максимально быстро продвинуться к пункту назначения и выполнить задание.

Но тут возникло небольшое препятствие.

Когда речь зашла о боевых магах, Гунтар выразительно взглянул на Далмация: мол, давай, глава магической школы, выделяй еще кадры… Старик, однако, грустно покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Боевых магов такого класса у меня нет. На выучке находятся пятеро, но они… Словом, для этого похода не годятся. Толку не будет никакого, зря только талант погубим. Ребята очень одаренные, да только учиться им еще да учиться.

— Хм, — графу хватило секунды, чтобы принять решение. — Значит, боевой маг один. Одна, вернее. И она будет во главе отряда.

— Я ей хорошего помощника выделю, — подал голос Бертрам. — Умелый вояка, тот сарацин… как его? — обратился он к своему помощнику.

— Я понял, о ком речь, — спокойно отозвался Абдулла. — Согласен.

— Ну, а раз так, то разработка плана закончена, — подытожил Гунтар. — Приступаем к выполнению!

Решили, что остальные бахисы тоже будут приведены в состояние боевой готовности. Случись что — и эти спасатели ринутся на выручку товарищам. Конечно, если гонец до них доберется..

Ну и ко всему прочему Гунтар обещал подогнать к границам Проклятой Земли свою графскую дружину — числом не менее сотни вооруженных до зубов воинов. Для схватки с нежитью эти бравые молодцы были бесполезны, но любого другого врага — например, оборотней — могли порубить в капусту, предварительно нашпиговав стрелами. Их решили небольшими отрядами рассредоточить вдоль периметра Тартара, усилив постоянные группы дозорных-мухафизов.

Когда все разошлись по делам, визоры принялись за подготовку. Первым делом они составили список необходимого. Прежде всего защита: полный комплект мифриловой брони, а кроме того, пропитанная специальным алхимическим раствором и заговоренная одежда — в данном случае их спецкомбинезоны, бахилы и шапочки с масками, попавшие вместе с ними в этот мир при переносе и которые друзья приберегали для особого случая. И этот случай теперь настал. Правда, вместо пропитки пришлось покрывать непромокаемую спецодежду несколькими слоями защитного зелья. Затем оружие: у каждого по два легких самострела с запасом мифриловых болтов к ним, мифриловые же мечи и кинжалы, а у Брунгильды к тому же привезенный Далмацием посох с набалдашником из камня-огневика. И, наконец, набор энергетических амулетов для мгновенной подзарядки магической силой. Ну и всякая полезная всячина: начиная от запаса герметично упакованной воды и заканчивая эликсирами исцеления и восстановления.

3

Визоры со своими боевыми подругами сидели у себя за столом, вяло потягивали сваренное местными умельцами пиво. Разговор не клеился, слишком серьезным выглядело предстоящее мероприятие — какое уж тут веселье… Впрочем, и унывать никто из них не думал.

Неожиданно стукнула дверь, и в комнату вошел Далмаций, поманил Столетова, промолвив:

— Пойдем, маг Антоний, мне необходимо научить тебя кое-чему перед походом.

Они прошли на площадку для тренировок. Далмаций повернулся к ученику:

— У Ромула этого нет, а у тебя, я вижу, имеется способность, которая весьма тебе поможет в бою. Но ее нужно развить, и мы с тобой это осуществим — прямо сейчас. Сам понимаешь, время поджимает.

Верховный маг объяснил визору, что от него требуется. Следовало прочувствовать текущую в теле внутреннюю энергию — Антону сразу пришли на ум термины «ци» и «прана», — а затем сконструировать из нее защитный экран. «Лучше в виде кокона», — посоветовал учитель.

Антон кивнул и рьяно взялся за дело. Прислушиваться к своим внутренним силам их уже учили в школе магов, так же как поглощать энергию из окружающего пространства. Причем ту, что подпитывает магические способности, можно было «скачать» либо от живых существ, либо позаимствовать у стихий — воды, огня, воздуха и земли. Как молодой маг успел убедиться на практике, наибольшая концентрация этой энергии наблюдалась возле текущих водных источников, на горных лугах и в густом лесу. Это если их не затронула какая-нибудь магическая зараза. К сожалению, арденнские луга и леса были сплошь отравлены. И на амулеты-фильтры надеяться не приходилось — пропускная способность их, увы, была невелика.

А в остальном поглощать и накапливать в организме жизненную силу Столетов умел уже давно. Разить ею врагов тоже приходилось, внушая им безотчетный ужас. Но вот строить из нее магические барьеры — это было в диковинку. Впрочем, Мастер прав, если научиться этому искусству, это здорово поможет при атаках извне, а может и спасти жизнь.

Минут через пятнадцать Антону удалось сотворить более-менее приличный энергетический кокон. Далмацию это понравилось, и он решил перейти на следующий уровень тренировки. Взял небольшой камешек и швырнул в ученика — без предупреждения. Камешек беспрепятственно угодил Антону в грудь и упал в траву. Мастер нахмурился и взял камень побольше. Запустил им в визора. На этот раз Антон успел поставить барьер, и… о чудо! камень, ударившись о невидимый экран сантиметрах в десяти от лица мага, отлетел в сторону.

Далмаций одобрительно хмыкнул.

Дальше в ход пошли палки, булыжники, а затем и самое настоящее оружие. Маг подозвал бахисов, и те начали бросать в его ученика метательные и обычные ножи, гарпуны, дротики и копья. Все это Антонию удавалось успешно отбивать энергетическим барьером. Затем в ход пошли луки и самострелы. Визор взмок, но защиту держал. Еще бы! Все ведь было не понарошку. Правда, целились стрелки ему в ноги, но тоже хорошего мало, если подстрелят. Ему еще в поход идти в земли эти распроклятые. Хромым да раненым там делать нечего.

— Научись не только сам завертываться в кокон, но и других накрывать защитной сферой, — поучал ученика Далмаций. — И помни: чем больше сил ты вкачаешь в защиту, тем дольше она продержится.

Ученик пыхтел, но старался. Создаваемый им защитный экран он мог видеть воочию с помощью магического зрения. Впрочем, на то он и визор, чтобы лицезреть недоступное другим.

В общем, за два часа тренажа Столетов почувствовал себя таким ухайдаканным, как не укатывали сивку крутые горки. И только после того, как подопечный отразил целый залп из самострелов, учитель отпустил его со словами: «Что ж, для первого раза неплохо».

«Ага, — подумалось визору, — а что он приготовил для второго раза? И будет ли вообще этот второй раз?..» Покачав головой, Антон поплелся к себе, по дороге понимая, что никакого второго раза, конечно, не будет.

4

И снова они стоят перед Зоной. Еще десять шагов пройти — и вступят на запретную территорию. Вот она, расстилается перед ними: унылая, серая, мрачная земля. Высохшие перекрученные деревца и кустарники, мертвая, присыпанная пеплом трава, а вместо речек и озер смердящие пузырящиеся топи.

Гиблое место… Опасное…

Имелся, однако, и весомый плюс: путь до цели с этой окраины Тартара был в два раза короче, чем от Ведьмина Лога. Роман посмотрел на свои наручные часы — чудо техники из их мира: к этому времени группа под предводительством Брунгильды уже должна была выдвинуться из бивака и углубиться на территорию Проклятой Земли.

Что-то кольнуло визора в сердце: вроде и однолюбом он ну никак не был, и с рыжеволосой магиней его связывал только секс, а надо же — защемило сердечко, беспокойство за свою пассию начало грызть — как там она, сумеет ли вывернуться, сохранит ли себя? Они ведь специально ломятся вперед, чтобы вызвать огонь на себя… А это значит… да смертники они там все — вот что это значит!

Зацепила, чертова девка! За самое живое зацепила. И теперь уж не отпустит. Колдунья, ясен перец…

Да и не в том дело. Взгляни правде в глаза, маг Ромул! Влюбился ты, как пацан, влюбился в девчонку за тридевять земель и времен, чего и представить себе не мог в прежней жизни… Потому и бесишься, что не рядом с ней.

Роман до боли закусил губу, едва не простонав от бессилия. И ведь ничего не поделаешь, нужно выполнить свою работу, а она важнее всего. Ясно как день: ведунам нужны какие-то сведения, чтобы разобраться с Тартаром этим треклятым. Стало быть, нужна книга, которую они с Антохой ищут. Неужели там еще что-то такое есть, в этой скрижали магической, что они проглядели в первый раз, тогда, в своем мире? Что-то про Зону и Темный мир…

Роман ускорил шаг и догнал шедшего теперь впереди Антона. Друг вид имел чрезвычайно сосредоточенный, оно и понятно — с помощью своего дара все время прощупывает окружающую местность.

— Ничего не чувствуешь? — с надеждой спросил его Злобин.

Антон с полуслова понял друга — его тревогу за миссию Брунгильды, — но, увы, помочь ничем не мог, поэтому лишь отрицательно покачал головой. Его способности визора так далеко не простирались.

Он вздохнул и вновь сосредоточился на дороге. На сей раз экспедицию вел Абдулла, от следопытов толку было мало — до сих пор никто так близко к центру Проклятой Земли не совался. А если и пытались проникнуть, то обратно уже не возвращались. Поэтому шли они наугад, полагаясь лишь на опыт и чутье помощника Бертрама и на внутреннее зрение Антония.

Сканируя местность вокруг, Антон ничего опасного пока не ощущал. Но расслабляться не стоило, они и прошли-то всего ничего. «Если без помех пройдем половину пути, — загадал про себя визор, — значит, доберемся до поместья целыми». Там, ближе к объекту, можно и бегом припустить — всего-то пару километров одолеть останется.

И, словно назло его мыслям, в голове Антона прозвучал сигнал тревоги. Что-то нехорошее стремительно приближалось к ним. Маг подал знак своим спутникам. Лазутчики поспешили выхватить оружие и подготовиться к бою.

Что же там такое? Столетов напрягал обычное зрение, вглядываясь в ту сторону, откуда шел сильный сигнал опасности. И… ничего не видел. Его товарищи тоже вертели головами по сторонам, но вокруг было пустынно. А сигнал все нарастал. Вот уже совсем рядом… и тогда Столетов догадался вскинуть взор вверх и тут же приметил несколько темных крылатых силуэтов на фоне серой пелены небес.

Он крикнул во весь голос, предупреждая остальных, затем закрыл глаза, напрягся и создал вокруг своего отряда защитную сферу. И вовремя, потому как в следующую секунду на людей обрушился град похожих на стальные клинки перьев. В ответ хлестнули спускаемые тетивы, и стрелы с мифриловыми наконечниками устремились вверх. Еще один залп, и с гарпиями было покончено. Сталь убивала лишь плоть, а мифрил мгновенно разъедал и душу, или что там имелось у этих порождений адского места…

Антон было обрадовался — как же, сумел выстроить действенную защиту, и все остались целы. Но уже в следующую минуту он умерил свой восторг, когда почувствовал, что магической энергии у него стало значительно меньше, а пополнять ее запас здесь он не может. Была с собой пара амулетов-накопителей, но их хватит всего лишь на раз. Правда, есть еще один, многоразовый, у его возлюбленной. Но после разрядки этот талисман очень медленно конденсирует энергию, фильтруя здешний мертвый фон, так что погоды всяко не сделает.

Размышления Антона были внезапно прерваны. Они успели пройти еще метров сто, когда чувство опасности вновь кольнуло шедшего в авангарде визора. Тревожный звонок просто захлебывался. Что еще?.. Путники миновали холм, по которому пролегал их маршрут, и с его вершины увидели новое препятствие. Одолимое ли? — мелькнула у всех одинаковая мысль.

Перед ними расстилалась долина, тонущая в густых испарениях. Повсюду, куда ни кинь взор, из болотистой земли били вверх, закручиваясь в спирали, грязно-серые струи то ли пара, то ли дыма.

— Обойти можно? — поинтересовался маг у бахиса.

Абдулла отрицательно качнул головой:

— Не получится, слева и справа гиблые поля, сплошь покрытые Стонами Земли и Тропами смерти. Путь только здесь, но сдается мне, что это и есть Туман забвения, — и, заметив недоумение на лице предводителя отряда, Абдулла пояснил: — Тоже одна из легенд Тартара. Все, кто попадает в этот Туман, из него уже не выбираются, там и засыпают мертвым сном.

Антон хмыкнул — хорошенькая перспектива вырисовывается: налево пойдешь — башку потеряешь, направо — то же самое, прямо почешешь — отравой надышишься. Он глянул на себя, на Романа — ну, у них, положим, кое-какая химзащита имеется. Слабенькая, конечно, но все же есть: комбинезоны, маски… А как быть со спутниками? Замотать лица тряпьем и повести за собой? Не факт, что это поможет продержаться до конца туманной долины.

Он решительно тряхнул головой: что ж, придется им вдвоем прорываться дальше, соратников подставлять не следует. Он уже хотел объявить о своем решении друзьям, как внезапно с той стороны, что была возле Ведьмина Лога, послышался далекий шум, словно сотни глоток ревели, за лесом несколько раз полыхнуло, а потом все стихло.

Роман подался вперед, схватил товарища за рукав. На его скулах заиграли желваки:

— Это Брунгильда. Ее почерк. Видимо… бой у них там.

Затем он быстро проговорил:

— Может, подсобим, а? Я возьму Вульфгара и туда, а вы пока идите…

Антон с сомнением вгляделся в ту сторону:

— Нет, если и был бой, нам уже не успеть — ничем не поможем. Нужно идти дальше — всем нам. Силы распылять нельзя.

Антон решился: пойдут все. Он вкачает весь свой запас жизненной силы в защитные оболочки для троих бахисов, маги же сами себя предохранят от ядовитых миазмов — у Клотильды и Мартина имеются нужные амулеты защиты. Ну а они, визоры, нацепят маски, наконец пригодившиеся в этом мире. И так марафонским бегом, ни на мгновение не задерживаясь, чтоб, например, полюбоваться окружающими красотами, искатели пересекут эту преграду.

Он изложил свой план сподвижникам, и возражений ни у кого не нашлось. Лишь Злобин недовольно скривился. Видно было, он до последнего хотел оттянуть время, чтоб подождать еще — вдруг его боевая подруга жива и спешит им на подмогу?.. Так он и заявил своему другу.

Антон нахмурился: он прекрасно понимал тревогу товарища. Да ему и самому хотелось узнать судьбу второго отряда: как там они, многие ли уцелели, нужна ли помощь?.. Но он знал и другое — нужно, во что бы то ни стало выполнить задачу. Никто из них не искал легкой доли, потому и согласились исполнить миссию, возложенную на них ведунами. Все знали, на что идут. И теперь, когда необходимо без оглядки идти только вперед, в душе возникли первые сомнения. Нужно решительно гнать их!

Антон твердым голосом обратился к Роману, честно изложил свою позицию. И по мере монолога видел, как бледнеет и заостряется и без того осунувшееся лицо друга. Выслушав, Злобин молча кивнул и отошел в сторону, стал примеривать маску.

Антон мысленно покачал головой: и это весельчак Рома, балагур и повеса?.. Да-а, запала глубоко ему в душу рыжеволосая красотка. Ну, это и хорошо с другой стороны: есть ради чего жить и сражаться. Точнее, ради кого… Вот и у него, Антона Столетова, имеется своя путеводная звезда. Вон она, стоит неподалеку, смотрит на любимого с надеждой и верой.

Столетов окинул взглядом свое воинство, глянул в сторону Ведьмина Лога, нахмурился. На душе препогано, чего уж там — словно предает он близких, дорогих ему людей. Он тяжело вздохнул, потянул из поясной сумки маску, и тут его внутреннего видения коснулось что-то легкое — словно дуновение ветерка. Визор замер, прислушался к своим ощущениям. Вот еще раз и еще — теперь сильнее… Несомненно, то был пришедший извне мысленный посыл — слабый, чтобы распознать, откуда, но уже ясно различимый, чтобы понять — кто-то пытается подать ему сигнал.

Антон поднял руку, призывая спутников подождать. Прошла минута-другая, все было по-прежнему тихо. И вот со стороны леса показалась точка, которая двигалась в их сторону. Роман встрепенулся, подался вперед, до боли в глазах всматриваясь вдаль.

Вскоре точка превратилась в еле различимую человеческую фигурку. Вот она все ближе и ближе… Ну конечно, женщина — в доспехах, с магическим посохом в руках. Антон украдкой глянул на товарищей и заметил, как светлеют их лица. Увидел, как встрепенулся Злобин, как он вихрем сорвался с места и кинулся к своей пассии.

Они встретились на полпути, заключили друг друга в объятия. Антон тоже не удержался и привлек к себе Кло. Вот ведь, ядрена-матрена! Как сумрачно и одиноко было бы без них, без женщин, без милых подруг. Без любви!..

 

Глава 16

1

Уже подбегая к Брунгильде, Роман с ужасом заметил, что правый бок его любимой весь в крови.

Секунда — и он схватил ее в объятия.

— Что с тобой?! Ты ранена? Родная моя! Что с тобой?..

— Ранена… Пустяки, все пройдет… — задыхаясь, прижимаясь крепко к Роману, лепетала девушка. — Не смотри на меня! Где Клотильда?.. Где она?

— Пойдем, — Ромул преодолел слабое сопротивление любимой и поднял ее на руки, — я отнесу тебя, только держись.

Маг Антоний смотрел, как его товарищ возвращается со своей подругой, а сам тревожно озирался по сторонам. Пока тихо, но кто знает эту чертову зону? Нужно поторапливаться.

Но когда друзья приблизились, Антон даже присвистнул — правда, мысленно, чтоб не смущать магиню. Та выглядела так, словно побывала в центре смерча и одновременно в мясорубке: растрепанная, измазанная в крови. Впрочем, так оно и было.

Клотильда бросилась к подруге.

— Уйди! — властно кинула она Роману. — Уйди, говорю, ты что — не понимаешь, она не хочет, чтобы ты это видел… Иди, иди! А ты ложись, — бросила она Брунгильде.

Та обессиленно опустилась наземь. Целительница присела рядом, примостила голову подруги на коленях, осторожно сняла нагрудник, распахнула ее куртку.

— Что? — слабым голосом произнесла раненая. — Сильно изувечил, гад?..

— Ничего, — коротко ответила магиня, осматривая жуткую рваную рану и легчайшими касаниями пальцев трогая ее края. — Не реви! — вдруг строго прикрикнула она. — Не маленькая.

— Я… не реву, — послушно всхлипнула Брунгильда, утыкаясь носом в прикрытый легкой кольчужкой живот подруги. — Это… это я просто так… Вдруг там такое, что смотреть страшно. Кому я буду потом нужна, такая уродка…

— Дура, — только и сказала Клотильда. — Все я тебе сделаю в лучшем виде, до свадьбы заживет.

Она дала раненой хлебнуть из фляги. Затем открыла свою знаменитую сумку, вытащила оттуда мешочки с травами, пару пузырьков с эликсирами. Сноровисто принялась обрабатывать рану. Затем свела вместе края, что-то зашептала, удерживая пальцами разрез. На гладком лбу целительницы выступили капельки пота. Наконец, она отпустила рану — края той слиплись, словно под действием клея. Магиня наложила сверху травяной тампон, побрызгала из другого флакона и туго перетянула грудь подруги повязкой.

— Все в порядке, — улыбнулась она, поднимаясь с ног, — говорю ж, до свадьбы заживет…

Опираясь на крепкую руку Ромула, Брунгильда поднялась, постояла, собираясь с силами, потом сделала шаг-другой и уже более уверенно прошлась немного вперед и назад. Обращенный на подругу взгляд был полон признательности. А потом она поведала свою историю.

Рассказ магини был ярок и содержателен. Пришлось все же задержаться и выслушать…

2

…Неизвестно, что думали бахисы, отправляясь в путь через Ведьмин Лог, но Брунгильда — она была девка умная, соображала быстро — догадалась, что подсобная задача, поставленная перед их группой: отвлечь, связать боем часть погани, пока основная команда пробивается к Беслингену — на самом деле чуть ли не главная в данной ситуации. Что самый тяжкий бой может выпасть именно им.

Впрочем, и большинство бахисов были воинами, повидавшими многое на белом свете, они наверняка поняли, что к чему… но такова была их доля: сегодня жив, а завтра — как судьбе угодно. И они шли, спокойно осматривая окрестности, готовые ко всему, что встретится на пути.

Ведьмин Лог встретил отряд легким ветерком и шелестом жухлой листвы. Неясная тревога закружилась над головами людей, коснулась их сердец… «Хотя, чего тут неясного! Идем к чудищам в лапы», — подумала Брунгильда, встряхнулась весело. Азартная по натуре, она ни черта не боялась, опасность заводила ее, в том числе и сексуально. Вот и сейчас магиня ощутила горячее томление в самой сокровенной глубине своего тела, вспомнила страстные объятия мага Ромула, бессонную ночь накануне, пролетевшую, как миг…

Тепло, разлившееся снизу вверх по животу, имело особый оттенок. Тонкое чутье у рыжей колдуньи тоже было дай бог каждому. Ничего вроде бы не изменилось… но она совершенно точно знала, что в ней уже вспыхнула искорка новой жизни, уже зацепилась за ее плоть, уже сосет маму, требуя своего… и это было ужасно приятно, и… и вообще женщина всегда женщина, будь она хоть трижды боевым магом. Брунгильда, оставшись одна, с удовольствием помечтала бы о будущем, всплакнула бы от нахлынувших чувств: от любви, от нежности… да просто так, от бабьей дурости. Но сейчас она была главой отряда, о ее переживаниях никто не должен был знать. Никто и не знал. Все должны были видеть уверенную, сильную, жесткую воительницу — такую и видели.

Ведьмин Лог почти закончился, когда шедший первым бахис вдруг замер. Все мгновенно вскинули оружие — к бою готовы!

— Призраки, — шепнул проводник. — Здесь. Рядом.

Брунгильда — не визор, но общемагическим технологиям, разумеется, была обучена — и присутствие чуждой силы уловила. Кто такие призраки, она знала: эта нежить туманит людские взоры и зовет куда-то. Одурманенному мозгу чудится, что светлая дорога ведет в прекрасное далеко, неясное, но расцвеченное самыми радужными красками… где позабыты все земные горести, где нет места злу, страху и печалям… где легкий ветер колышет сон-траву…

Демоны преисподней! Девушка вздрогнула, стряхнула с себя морок. Вот оно! Даже ей подлая сила закружила голову, едва не увела в обманный рай. Еще бы немного… Она ожесточилась. Ну, нет, не возьмешь, мерзкая скверна!

И опытных бахисов повело неслабо, они с трудом удержали себя от зова призраков. А один, молодой — Бертрам отправил его набираться уму-разуму вместе с матерыми волками, — сплоховал. Он издал восторженный вопль, что-то прокричал по-сарацински, а потом бросился со всех ног влево.

— Стой, дурья башка! Куда?! — крикнул по-романски старший бахис, коренастый мускулистый сарацин с орлиным носом.

Но одурманенный мальчишка несся навстречу гибели. Прямо по ходу у него на пути мелькнул призрак — мгновение! — то ли да, то ли нет — нечто полупрозрачное, смутно похожее на человека… Мелькнуло и пропало — вот и нет его.

— Все! Конец парню, — обреченно выдохнул горбоносый сарацин.

Люди увидели, как бегущий запнулся, взмахнул руками — словно он оступился на бегу, нога дрогнула, — и тут же почва под его ногами всколыхнулась, точно из тверди земной превратилась в море — и земля в прямом смысле разомкнулась, в ней возникла яма, будто огромная жадная пасть. Человек, нелепо дернувшись, полетел туда.

Радостный крик успел на миг превратиться в отчаянный вопль и тут же оборвался. Земля сомкнулась — и опять-таки это было до жути похоже на движение огромной пасти, проглотившей кусок мяса. Края ямы сошлись, и тягучий, долгий стон прокатился над землей, а затем стих и он. Все осталось таким же, как прежде: спутанная серая трава, едва видные тропки, несильный ветерок… И только молодого парня, минуту назад живого и здорового, больше не было на этом свете.

— Вот ведь, — сказал Брунгильде старший бахис. — На Стон Земли нарвался…

— Ясно. — Она заставила себя отвести глаза от бесследной могилы товарища. — Ну, вперед! Держимся вместе. Не поддаемся. Пошли!

И они пошли. Начался Тартар, дорога устремилась под уклон, взорам идущих открылась мрачная, словно опаленная изнутри, из подземной тьмы, долина. В уме Брунгильды само собой возникло название: «Долина смерти»… она суеверно вздрогнула, попыталась отогнать это… отгонишь, как же! Слова едко впились в мозг.

Колдунья обозлилась, но злиться пришлось недолго. Секунды четыре. Тот же шагавший первым бахис вновь уловил опасность прежде всех. Он вскинул взгляд в угрюмое серое небо.

— Летят! — одним словом он обозначил суть.

Брунгильда мигом поняла, в чем дело.

Из-за холма по ту сторону долины вымахнула стая гарпий. Сколько? Да бес их знает! Много. И укрыться некуда. Голое поле. Никакой защиты?.. Нет! Есть защита — нападение.

Мерзкие птицы ринулись в атаку четким боевым строем. Бахисы вскинули оружие, но рыжая воительница крикнула:

— Сама! — и, выждав ровно столько, сколько надо, вскинула посох и ударила огненным веером в стремительно пикирующий клин.

Пернатых тварей обожгло, разметало в стороны, дрянные ошметки разлетелись под отчаянное хриплое карканье. Но уцелевшие мгновенно перестроились и уже двумя поредевшими стаями с двух сторон ринулись на людей.

Вот тут-то и заработали самострелы бахисов. И в ответ ливнем полетели костяные перья. Преимущество во всем было на стороне летучих уродов: в скорости, в позиции, в плотности залпа… Кто-то коротко и страшно вскрикнул — твердая, как сталь, костяная стрела нашла цель.

Инстинкт заставил девушку метнуться вправо, затем влево — две стрелы как раз вонзились в землю. Не извернись Брунгильда так ловко, сразило бы и ее. Но она изловчилась — и волшебный огонь вновь полыхнул в небо.

Эта вспышка спалила почти всех хищников. Обгорелые тушки попадали наземь, иные еще трепыхались, били обугленными крыльями. Часть уцелела, перья-стрелы еще летели сверху, еще попадали в людей, кто-то с проклятиями схватился за простреленную руку… Но все же нападение отбито.

Этот бой выигран! Несколько уцелевших гарпий тяжело полетели куда-то в неведомую глубь Проклятой Земли.

«Тогда считать мы стали раны, товарищей считать…» — конечно, Брунгильда если и могла цитировать Лермонтова — поэта из мира ее возлюбленного, то лишь по памяти, тот как-то декламировал ей эти строки, переводя на романский, — но подумала девушка именно так. Она-то была невредима, а вот ее боевые товарищи…

Двое убиты наповал. Над одним склонился старшой. Он поймал взгляд Брунгильды, выпрямился, отрицательно покачал головой: безнадежен.

Еще двое были легко ранены. «Клотильду бы сюда!» — мелькнуло в голове, но тут же магиня выругала себя за пустые мысли.

— Время, — хрипло проронила она. — Время дорого… Пошли!

Старший бахис вынул узкий длинный нож, склонился над смертельно раненым. «Акт милосердия!» — поняла Брунгильда. Клинок сверкнул, сильный точный удар пробил сердце, прекратив муки. Душа воина, ликуя, понеслась в таинственный мавританский рай…

По уму надо бы тела сжечь или унести с собой, но что, правда, то, правда — каждая секунда на вес золота. Отряд рванул дальше. Пострадавшие кое-как перетянули свои раны, один — ему задело ногу — хромал, но не отставал.

Маневр оказался успешным. С четверть часа по долинам и холмам — и вот за ближним поворотом должны замаячить руины Башни Гундульфа, а от них мимо леса да через поле, и уже можно выйти на прямую к Беслингену. Там где-то должны быть друзья. Если соединить их силы…

3

Последний бросок! — и отряд у цели. На миг даже вспыхнула шальная мысль: а может, все?! Прорвались?.. Но Брунгильда отбросила ложную надежду. Чутье говорило ей совсем другое.

И оно не ошиблось. До поворота осталось всего ничего, когда из-за него вылетела стая оборотней.

Господь Единосущий! Уже в который раз видела магиня эти жуткие рыла, эти чудовищные тела, а все становилось не по себе!.. Зона чудовищно исказила лесных зверей, и теперь было трудно разобрать, кто был кем из этих исчадий Тартара. Да и шут с ним! Думать поздно, надо работать.

За время марш-броска Брунгильда малость восстановилась. Такой же, как был у Клотильды, амулет позволял ей впитывать энергию биосферы, нейтрализуя отраву Проклятой Земли. Но мало, бес их всех раздери, мало, а главное медленно!.. Слишком много было потрачено на этих окаянных птиц, она это очень остро ощутила. Ну да сколько есть!

Огненный шар вонзился в свору оборотней, сшиб часть из них, кто-то покатился, предсмертно воя. Запах паленой шерсти и плоти резанул ноздри.

Это был последний выплеск вкачанной в посох магической энергии. Брунгильда сказками себя не тешила. Она выхватила свой верный меч — почти метровая закаленная сталь с серебряными накладками. Ну, держитесь, гады!

Свистящий взмах клинка, удар — уродливое тело, рассеченное наискось, рухнуло под ноги. Пинком она отшвырнула убитую тварь.

И пошла сеча!

В отличие от Вульфгара рыжая в безумие не впадала, мысль ее работала холодно, ясно, четко фиксируя все, происходящее вокруг. Другое дело, что не мысль была главным в схватке! Что-то извне озаряло воинственную деву незримым светом, превращая тело в смертоносную машину — и эта машина работала как сенокосилка, кроша всю нечисть, попадавшую под острие. Без ошибок! Без промахов! Без жалости! — смерть этим лютым монстрам.

Конечно, и этот режим требовал энергозатрат. Брунгильда знала, что так лихо крошить вражин она сможет минут пять, после чего начнет выдыхаться. Движения станут медленнее, вязче… Но она думала управиться за эти пять минут.

Не вышло.

Свора не действовала так жестко, как та, что напала на них в прошлый раз под водительством князя оборотней, но она была побольше, а сил людских стало куда меньше. Вот уже один бахис покатился в обнимку с рычащей тварью, в руке мелькнул нож, вонзился в брюхо… но острые зубы свирепо рванули человеческую плоть, и, похоже, было, что схватка кончится вничью — для обоих равную смерти.

Брунгильда отмахнулась еще от двух нападавших, одному раскроив череп, другого слегка зацепив. Да! — вот она, усталость. Вот когда пришло ее время… Немного, совсем немного не хватило!

Толпа врагов заметно поредела. Но и бахисы теряли своих. Они все же не боевые маги — бились, как могли, но свора в целом была сильнее. Брунгильда с отчаянием увидела, что ее окружают: один урод ловко метнулся низом, норовя цапнуть за ногу, магиня увернулась, достала его кончиком меча, а вторым ударом вдогон добила насмерть.

Это заняло секунды две — хватило, чтобы другой оборотень прыгнул, целя в горло. Страшными клыками он, конечно, распорол бы ей шею, но Брунгильда и тут сумела увернуться, вернее, сбить монстра вниз защитным блоком. И он, гадина, успел схватить зубами грудь девушки. Сила хватки у этой твари была адская, острия зубов разодрали и нагрудник, и одежду, и нежное девичье тело — кровь хлынула ручьем.

Брунгильда взвыла от боли и от женской ярости. «Да будь ты проклят, мерзкий урод! Сволочная тварь посмела покуситься на то, что предназначено для моего ребенка!..» — это взбесило до огневой вспышки в глазах. Тут уж вся мысль пропала, и будущая мамаша превратилась в дикую фурию, не хуже всякого берсерка.

Время сомкнулось, взор застлало красной пеленой — а когда Брунгильда вынырнула из кровавой мути бешенства, то увидела безжалостно раскромсанные тела оборотней, мертвых людей, изорванных клыками и когтями… Да, все мертвы, кроме одного.

Горбоносый сарацин, жестоко израненный, сидел на земле, опираясь на правую руку. Он держался из последних сил.

— Беги, — хрипло шепнул он, подняв тускнеющий взгляд. — Здесь совсем рядом… Мне уже не дойти. А ты должна… Беги!

И она побежала.

Голова кружилась, правая сторона куртки — там, где зияла страшная прореха, намокла кровью. Брунгильде казалось, что из-за этого ее клонит на бегу вбок, хотя понимала, что это от слабости, от потери крови. Да и последняя вспышка ярости, конечно, разом отняла много сил. Теперь их оставалось всего ничего.

Раны болели, но девушка страшилась взглянуть на свою грудь, ей чудилось там ужасное зрелище, клочья кожи и плоти… «Увижу — так сразу в обморок и кувыркнусь», — думала она. Очень хотелось плакать от жалости к себе, но гордость не позволяла.

Взгляд стал мутиться. Во рту пересохло. Она прибавила скорость. Еще! Еще немного! Еще чуть-чуть!.. Вот уже и то самое поле… А за ним — друзья! Живые!.. И она тоже еще жива…

4

…После того как рыжая воительница выговорилась, Антон принялся поторапливать спутников. Но тут снова подала голос Брунгильда:

— Постойте, дайте мне еще минуту прийти в себя, я тут кое-что придумала.

Она подошла к подруге, и девушки принялись шептаться. Антон беспокойно посматривал в их сторону. Время поджимало… Он заметил, как его подруга передала что-то рыжей магине. Присмотревшись, он понял, что это амулеты, заряженные магической силой. Что они там задумали, служительницы магического искусства?

В следующую минуту Брунгильда объяснила — что у нее на уме. Расчет воительницы был прост: она прокладывает путь, выжигая коридор в тумане, вслед за ней остальные берут ноги в руки и рвут вперед что есть мочи. Предводитель отряда план одобрил, ничего лучше тут и не придумаешь. Так хоть появился шанс пробиться сквозь полосу аномалий.

Когда все были готовы, рыжая вышла вперед, ухватила свой посох обеими руками, сосредоточилась, напряглась… Через секунду из набалдашника вырвался не привычный шар огня, а струя пламени. Она полыхающим клинком вонзилась в туманную пелену, прожигая в ней дыру размером с дверь. В следующее мгновение раздался громкий хлопок, и дымовую завесу разорвало в клочья.

— Вперед! Быстрее! — прокричал Антон и первым ринулся в образовавшуюся брешь.

Дальнейшее продвижение было похоже на действие в ночном кошмаре, когда бежишь сломя голову и под бешеное биение сердца лихорадочно соображаешь — есть ли шанс дотянуть до спасительного финиша?

Впереди неслась магиня, время от времени замирая и прожигая ядовитую мглу огненными струями. Девушка работала, словно заправский огнемет, но вскоре Антон почувствовал, что силы воительницы на исходе. И тогда он догнал ее и протянул два оставшихся у него накопителя силы. Брунгильда бросила на него благодарный взгляд и без слов схватила амулеты, тут же активировав их. И снова вперед, только вперед!..

Они сумели, прорвались сквозь смертельные испарения. И пробежав по инерции еще метров двадцать, без сил рухнули наземь.

Грудь Антона тяжело вздымалась, он все еще не верил в их победу над Туманом забвения. Сквозь ворох мыслей промелькнула одна, неприятная, что теперь он и остальные маги остались без запаса энергии.

Антону было тяжело, но он заставил себя действовать. Превозмогая усталость ноющих мышц, с кряхтеньем поднялся и принялся поторапливать остальных. Пока спутники приводили себя в порядок, он сверился с картой Гунтара — тот свое слово держал прочно: обещал дать бумаги, и дал — и карту, и план самого Беслингена… Ну, что тут скажешь? Граф сказал — граф сделал!

Ну вот, почти половина пути пройдена. Сейчас нужно будет собрать остатки сил, совершить рывок…

Тут его кольнуло: в голове визора вспыхнул сигнал тревоги.

Да чтоб вам! — он едва не выругался вслух. Но этого делать не стоило — он вожак и должен поддерживать боевой дух товарищей. Вместо этого Антон напрягся, всматриваясь и вслушиваясь внутрь себя. Что за новая напасть такая? Не успели от очередной отвязаться…

Перед внутренним зрением предстали белесые фигуры — много фигур. Ощутимо повеяло мертвым фоном. Ну, так и есть, ожившие мертвецы пожаловали! Вот ведь та еще антиномия: мертвые, но ожившие.

— Внимание! — хрипло крикнул Столетов. — Впереди опасность, мертвецы…

Мартин скривился:

— Опять гули набежали?..

— Они самые, — кивнул визор. — Стоят у нас на пути, в полутора стадиях отсюда.

— Что делать будем? — сумрачно пробасил Бертрам.

Предводитель маленького отряда решительно тряхнул головой:

— Будем прорываться. За мной!

И смельчаки, едва отдышались, устремились вперед.

Ощетинившийся во все стороны самострелами и клинками отряд приближался к точке предстоящего боестолкновения. Дорога петляла здесь меж невысоких холмов, и, когда она вынырнула на открытое пространство, взору лазутчиков предстало преградившее им путь воинство. Так и есть: мертвецы, навскидку не меньше трех-четырех десятков.

Чародеи переглянулись, поняли друг друга без слов — магических сил в них больше не оставалось, огнеметный посох Брунгильды давно замолчал, опустошенный, амулеты для подзарядки потеряли свою энергию. Придется рубиться в рукопашной. И тут вперед вышел Вульфгар. Он пристально осмотрел замершие в неподвижности шеренги неприятеля, затем повернулся к своим:

— Сделаем так: колдуны прорываются, бегут дальше, а мы задержим этих тварей здесь.

Антон было пытался возразить, но Бертрам и Абдулла поддержали товарища. Главное — выполнить задачу, напомнили они своему предводителю. И визор был вынужден признать их правоту.

— Тогда к бою! — зарычал норманн и принялся преображаться.

Антон успел заметить изменения в его ауре — мелькнула сущность тотемного медведя, а после все скопом с боевым кличем ринулись на врага.

Как это у них получилось, Столетов не запомнил. В памяти остались лишь разрозненные кадры да отрывистые видения. Вот они с ходу врубаются в строй мертвецов, нанося безжалостные удары направо и налево. Вот обезумевший Вульфгар завертелся, подобно убийственному смерчу, втягивая в смертоносную воронку сражения десятки нелюдей. Вот мелькнули перекошенные в ярости лица бахисов…

А вокруг кровавая пелена: то ли от плотной завесы кровавых брызг, то ли от того, что натруженное сердце на последнем рывке пытается протолкнуть кровь к голове. И ощущение находящихся рядом надежных друзей, ставших до боли родными.

Когда Антоний сумел, наконец, прийти в себя и осмысленно оглядеться, он увидел, что они прорвались — пятеро магов. Потрепанные, слегка раненные, но уцелевшие в этой мясорубке, в этом месилове. А сзади все еще слышался рев косящего врагов берсерка и лязг бешено скрещивающегося оружия.

— Вперед! — хрипло скомандовал так и не отдышавшийся визор. — Не задерживаемся!..

И они из последних сил рванули дальше.

5

Зомби их не преследовали. Либо все там и полегли — вместе с бахисами, либо… Антону не хотелось думать об этом, но вполне возможно, что впереди их ждет еще большая подлянка. А уж на засады тот, кто все это устроил, горазд. С творчеством, с выдумкой подходит к этому делу, гад!..

Видимо, не обо всех аномалиях знали бахисы. А впрочем, в этих местах они почти и не бывали. Все-таки запретный район!

Мартин трусил мелкой рысцой вместе со всеми. Каждый новый шаг давался ему с трудом, он тяжело дышал, пот так и лил ручьем, застилая лицо. Антон видел его мучения — их наставнику приходилось тяжелее других, но и сам визор чувствовал себя не лучше. Все они были на пределе.

Неожиданно Мартин вырвался вперед, словно что-то подтолкнуло его. А в следующую секунду вокруг него вспыхнула светящаяся искристая сфера, которая через мгновение превратилась в ледяной шар. Сквозь полупрозрачные, покрытые изморозью стенки была видна темная, мечущаяся внутри фигура.

Маги бросились на выручку к товарищу, принялись колоть похожее на лед покрытие. Тщетно, клинки лишь высекали искры, даже мифрил был бессилен против этого материала. Изнутри к стенке метнулась тень, припавшее плотно лицо исказилось в беззвучном крике. Антон лишь по наитию угадал: их друг требовал, умолял, чтобы без промедления бежали к цели. Кажется, его соратники тоже поняли что-то — они отступили от аномалии, растерянно посмотрели на вожака.

Антон заскрежетал зубами, провел грязной ладонью по лицу… и, махнув друзьям, повернулся и побежал вперед.

Оставив за спиной метров сто, он почувствовал, что его мысленно окликают. Он остановился, подождал чуть отставших спутников. Подбежавшая Клотильда сорвала оставшийся у нее амулет-накопитель — тот самый, многоразовый, и отдала ему со словами:

— Держи, тебе он нужнее.

Без слов и Брунгильда повторила жест подруги. Теперь у Столетова имелись два успевших немного подзарядиться амулета. Негусто, но на одно магическое действие хватит. И на этом спасибо. Он с благодарностью посмотрел на своих спутниц, потом подал знак — за мной…

И снова бег на заплетающихся ногах по дороге, едва видной в густо поросшей траве. Да и трава успела мутировать в какое-то колючее серо-стальное убожество. Но этому уже не придавалось значения. Хриплое дыхание, застилавший глаза соленый пот, доспехи и оружие, приобретшие вес стопудовых гирь. Вперед, вперед, только вперед! — назойливым мотивом звучит, бухает в голове призыв. Чей призыв? А хрен его знает: уже и не вспомнить, кто их сюда послал, на кой ляд они до кровавых пятен в глазах, до режущих коликов в печенках ломанулись за каким-то чертом в это проклятое место…

Одна мысль билась в одуревшем сознании: дойти, добраться до цели. А цель — Беслинген, былое поместье былого короля. Руины наверняка, во что ж еще за полвека оно могло превратиться? Да в таком окружении…

Опасность! Стремительное ощущение угрозы пронзило все существо мага Антония. Он мучительно застонал: да когда, наконец, это закончится?! Оставят их в покое или нет?! Проклятые ублюдки! Чего вам еще надо?..

Он и не заметил, что орет это вслух хриплым, каркающим голосом. Трое спутников, едва удерживаясь на ногах, в полусогнутом состоянии стояли и с испугом глядели на него. Он взял себя в руки, распрямился, отрывисто бросил:

— Тревога! Впереди враг. Соберитесь.

Кажется, вняли: во всяком случае, маги вытащили оружие, встали полукругом, настороженно зыркая по сторонам.

Вот они, тут как тут, мразь тартаровская!

Антон, как всегда, первым почуявший их приближение, увидел надвигавшихся на них три темных силуэта. Они словно плыли над землей — совершенно бесшумно — нечто странное, страшное и неведомое. Похожее на бесформенные тени. А через миг глазам предстало поразительное зрелище: черные кляксы пятен превратились в расправленные на ветру плащи-накидки. И вновь метаморфоза: вот уже перед ними не фигуры в плащах, а нетопыри с растопыренными крыльями. И снова морок трансформировался в человекообразные фигуры. Желтым призрачным огнем горели глаза из-под глухих капюшонов.

И тут же смертельная слабость навалилась на всех. Жизнь утекала из людей — маг Антоний это почувствовал совершенно определенно. Тени пили их жизненные силы, высасывали души, превращая в мертвое ничто. Он успел заметить, как поникли его спутники, как его любимая безвольной сломанной куклой осела наземь. Как мертвенная бледность покрыла их лица, а кожа скукожилась глубокими морщинами.

Что-то стукнуло его, что-то словно вспыхнуло в умирающем мозгу. «Ты дойдешь», — прошептал, доносясь из запредельных далей, властный голос ведуна Волузиана. И в следующее мгновение Антон вскинулся. Разорвал пелену морока и наполнил лютой ненавистью сердце. Да чтоб вы все сдохли!

Он вспомнил свой опыт первой схватки с оборотнями. Закрыв глаза, визор сконцентрировался, чувствуя, как в области между бровями накапливается мощный заряд отрицательной, всесокрушающей энергии. Превозмогая дурноту, постепенно он начал впадать в транс. Вскоре, не открывая глаз, Антон увидел синий, уходящий вдаль узкий тоннель, наподобие подзорной трубы, на конце которого находилось столь ненавистное ему существо. Синева была необыкновенно насыщенной и концентрированной. Она казалась неземной. Но в тот момент Столетов не обратил на это особого внимания, видя перед собой лишь врага и думая только о его гибели.

Он сосредоточился и послал в него энергетический импульс прямо по синей трубе-коридору. Существо скорчилось, словно от боли. В ярости он посылал все новые и новые энергетические импульсы, без устали бомбардируя противника. Наконец он заметил, что тварь не подает признаков жизни. Визор очнулся от транса, открыл глаза и увидел, как призрачная фигура распадается на отдельные лоскутки, быстро тающие в воздухе.

— Ага! — вскричал он. — Не понравилось?!

И маг принялся за оставшихся врагов. Он жег их сгустками огненной энергии и в то же самое время четко осознавал, что не его иссякшие силы подпитывают заряды убийственной мощи. Откуда-то извне открылся канал, по которому он получал силу. Ведуны? Вполне возможно. Да и не важно это сейчас. Главное — выбраться живым из очередной передряги. И товарищам помочь.

Вскоре все было кончено. На дороге только четверка измотанных до последней грани магов. И пепельная земля вокруг. Сил ни на что больше не оставалось. Даже, чтоб подняться и идти. А уж воевать…

Но не так думало существо, являющееся властелином этого гиблого места. Устали оно не знало. И в рукаве у него еще была припрятана пара козырей.

 

Глава 17

1

Такое ощущение, мир не подчинялся ему. Нет, не так, точнее — тело не подчинялось разуму. Антон даже слегка запаниковал. Да что ж такое? Полнейшее бессилие… Вычерпать остатки силы в амулетах? Нет, рано, она еще может пригодиться, когда совсем подопрет. Хотя, кто знает — где тот самый край, когда нужно использовать весь резерв?..

Надо бы встать, поднять друзей и идти вперед, к цели. Уже немного осталось. Стоит поднапрячься… но не хочется, ох как не хочется вообще что-то делать! Лежать, пребывать в расслабленном состоянии, отрешиться от всех забот и проблем… Сон, несущий покой… сладкая нега… умиротворение… Пусть уйдут печали, здесь и сейчас нет ничего, кроме растворения в великом море забвения… Растворение…

Что?! Какое к дьяволу растворение?!

Антон прокусил до крови губу и очнулся. Разлепил веки. Словно разрывая невидимые путы, разум встрепенулся, мысль заработала снова, зрение прояснилось. А ну встать! Визор со стоном приподнял голову, уперся локтями в пыльную землю, глянул по сторонам.

Это… это что еще за хрень творится?

Он крикнул что есть мочи, но вышел лишь хриплый возглас:

— Стойте!

Сквозь все еще мутную пелену перед глазами он увидел, как обе магини, словно зачарованные, неживыми дергаными движениями шагают куда-то в сторону от дороги. И тут же Антон почувствовал опасность. Все внутри него завопило от ужаса. Маг почуял голос смерти, доносящийся оттуда, куда упорно шли Клотильда с подругой.

«Нельзя, туда нельзя!» — хотел крикнуть он, но опять получился лишь неразборчивый хрип.

Он перекатился на живот, уперся ладонями и коленями в землю и начал вставать. Ну же! Давай, вот так — сначала на корточки, потом распрямиться, поставить одну ногу, разогнуть, потом другую, встать, удержаться и…

Маг заметил лежащего поблизости друга. Блаженная улыбка на устах о многом ему сказала. Надо бы по-хорошему привести его в чувство, но времени тормошить уже не было. Антон с трудом вытащил из ножен меч и острием кольнул товарища в незащищенное место меж сочленениями лат. Тот встрепенулся, вскрикнул от боли и пришел в себя.

— Там, — указал рукой дрожащий, как лист на ветру, Столетов. — Скорее, они уходят… там беда-аномалия…

В глазах очухавшегося Злобина полыхнул ужас, он встал на четвереньки, да так и засеменил к уходящим вдаль фигурам. За ним заковылял Столетов.

Парни не успевали. Девушки не слышали их призывных криков. Они продолжали двигаться, как сомнамбулы. И тогда Антон понял, в чем тут каверза. Он попытался сосредоточиться и мгновенно споткнулся, едва устояв на ногах. Сжав кулаки, собрал остатки своей воли и магической силы. Вот он — враг! Коварные, шепчущие, навевающие смертельный сон призраки!

Маг распахнул глаза и отчетливо увидел чуть в стороне несколько белесых полупрозрачных фигур. «Твари!» — прорычал он, затем потянулся за самострелом. Тот никак не хотел сниматься с петли на поясе. Наконец, визор совладал с запутавшимся ремешком. Бросил быстрый взгляд на оружие — слава богу, заряжено. Затем присел на одно колено, вскинул самострел, тщательно прицелился и надавил на спуск. Двойной выстрел мифриловыми болтами вызвал потрясающий эффект. Болты из истинного серебра пронзили призраков, разорвав их на распадающиеся клочья. Раздался чудовищный визг, на грани слышимости, от которого помутился разум.

На время оба визора выпали из реальности, а когда пришли в себя, вокруг никого не было, лишь неясное марево, напоминающее две девичьи фигуры, колыхалось на Тропе смерти. Они не успели, аномалия затянула их подруг — безвозвратно…

Роман вскочил и бросился было туда — откуда только силы взялись? — но Антон успел перехватить его. Ухватил за ноги и повалил наземь. Тот принялся отчаянно вырываться, отбрыкиваясь.

— Пусти! — хрипел он, нанося удары по ни в чем не повинному товарищу. — Я спасу их… еще можно… они там…

— Дур-рак! — задыхался, барахтаясь с ним в пыли, Антон. — Им ничем уже не помочь… пропадешь так же… а нам… нужно выжить и довершить дело…

Он чувствовал, что еще немного и силы оставят его. Но друг обессилел раньше. Просто разом обмяк и затих. Антон отпустил его и упал рядом. Отчаяние душило, но слез не было. Что-то сломалось у него внутри, сгорело…

Грудь тяжело вздымалась, дыхание со свистом вырывалось из легких, перед глазами опять повисла багровая хмарь. Если он выживет, то принесет дары всем богам, которым только поклоняются в этом мире.

Да о чем речь? Не «если», а ДОЛЖЕН выжить. Потому что… а бес его знает — почему? Чтоб отомстить: за любимых, за друзей, за всех тех, кто сложил свою голову ради этой миссии. Чтобы эта тварь не осталась безнаказанной! Та самая, что заправляет тут всем.

Время для Антона перестало существовать. Он не знал, сколько пролежал рядом с другом. Просто вдруг понял, что сумеет встать и пойти. И он встал. Снарядил по новой использованный самострел, еще раз проверил крепления обоих. Затем повернулся к спутнику.

Роман сидел рядом и невидящим взором смотрел в то место, где пропали магини. Друг тихонько раскачивался и что-то бормотал себе под нос. Антону до боли в груди стало жаль его. Как жаль и себя, их обоих, потерявших самых дорогих в этом мире людей.

Столетов помялся, кашлянул пару раз и позвал:

— Нам надо идти. Рома, ты слышишь? Пойдем…

Товарищ посмотрел на него долгим тяжелым взглядом, словно не понимая, о чем идет речь, затем упрямо мотнул ГОЛОВОЙ:

— Я останусь здесь. Они могут вернуться…

Антон в отчаянии воздел руки к небу — опять взялся за свое! Неожиданно его прорвало, он, сам не соображая, что делает, заорал, с каждым словом распаляясь все сильнее:

— Да что ты мелешь?! Ты совсем тупой или как?.. Это Тропа смерти — напомнить, как эта мразь действует? Их нет, нет в живых, понимаешь? Эта ловушка поглотила их…

Роман снизу посмотрел на него — в глазах блаженство пустоты, потом спокойно заявил:

— Они живы… Если нет, почему же я вижу их след — все еще живой?.. Их нити все еще серебристые…

— Да какой, к чертям собачьим, след? — снова не выдержал Антон и тут осекся, до него дошел смысл сказанного другом.

Столетов недоверчиво посмотрел на него. Потом уже более спокойно переспросил:

— Ты видишь их следы?

Тот согласно кивнул.

— И они… э-э-э, то есть эти следы принадлежат все еще живым людям?..

— Так и есть, — тихо произнес Роман.

Антон недоверчиво покачал головой:

— Может, слишком мало времени прошло, вот они и…

— Да нет же! — досадливо морщась, прервал его Злобин, было заметно, что он начал оживать, выходя из трансоподобного состояния. — Я помню следы только что умерших, погибших — их нити тут же сереют, становятся тусклыми. Буквально через минуту-другую после смерти. А тут… и потом прошло уже довольно много времени…

Он развел руками, как бы говоря: хочешь верь, хочешь не верь, но это правда.

Маг Антоний задумался. Отошел в сторонку, присел. Внезапная мысль поразила его: а что, если Тропы смерти это на самом деле порталы в другой мир?! Здешние телепорты внутри самой Зоны?.. Попавшие в эти аномалии не погибают, а переносятся неведомо куда. Но если так… И что там насчет ведунов. Им нужна книга, но для чего? Чтоб попытаться что-то сделать с порталом в Темный мир. Так ведь? Так! Антон улыбнулся — впервые за все время их вылазки: выходит, не все так плохо, и, возможно, они сумеют взять реванш. Надо только довести начатое до конца.

Он поднялся, в нескольких словах пересказал товарищу свои соображения.

— Теперь ты мне веришь? Пойдешь со мной? — спросил он Романа.

Тот молча кивнул, вскочил на ноги и с благодарностью пожал ему руку.

2

Они потащились в том же направлении, в котором шли ранее. Вдвоем — все, что осталось от их отряда, а также от отряда Брунгильды. Антон знал, что еще ничего не кончено. Еще нужно добраться до поместья, а в нем — до подземной библиотеки. Еще живо было то существо, что чинило им постоянно препятствия, ценой преодоления которых была жизнь их соратников.

Но все же он и думать не думал, что случится неизбежное, и он останется один-одинешенек. И в одиночку должен будет преодолеть оставшиеся преграды на пути. Но так случилось.

На десятой минуте их похода Роман вдруг вскрикнул, указывая вперед, — Антон успел увидеть какое-то сияние прямо по курсу, — а потом все произошло так быстро, что визор не успел никак среагировать. Его друг кинулся вперед, прыгнул в это голубое свечение и… сгинул. А вместе с ним пропала и неведомая аномалия.

Вот так!

Словно белый свет померк перед слезящимися от усталости глазами мага. Это было превыше его сил: все время терять друзей и, словно заведенному, продвигаться к цели. За что ж ему наказание такое?! Может, лучше, если бы его в самом начале пути разорвали на части тупые монстры. Или сожрала одна из аномалий. А так — в груди точно выжженная дыра, никаких эмоций уже не осталось.

Он опустился на землю, обхватил руками голову и завыл. Завыл самым натуральным образом, словно волк на луну. И столько в этом вое было отчаяния, столько безысходности, что он сам испугался: еще чуть-чуть, и он свихнется, съедет с катушек. Маг посмотрел на свои руки — они не тряслись. Лицо его перекосилось в злобной усмешке. А вот хрен вам! накося-выкуси! И вой перешел в злобное рычание.

«Я ДОЙДУ! Дойду, раздобуду эту чертову книгу и отнесу ее ведунам. А они закроют этот долбаный портал, потом мы выловим здесь всю нечисть и покрошим на мелкие кусочки!»

Антон взял в руки оба амулета, легонько сжал их и мгновенно почувствовал, как накопленная зарядниками энергия потекла в него, наполняя живительной силой солнечное сплетение. Конечно, намного ее не хватит — он это прекрасно понимал. На один рывок — не более. И все же…

Только подумал так и тут же ощутил, как сгустилась, потемнела и без того мрачная атмосфера вокруг. Надвигалось что-то грозное, мощное, ужасающее. Астральная буря, магическая гроза, сверхъестественная стихия — именно такие эпитеты вызывало нечто, приближающееся сюда, к нему.

Волосы на голове мага встали дыбом.

Неожиданно взметнулся вихрь, подняв пепельную тучу. А когда пыль осела, глазам визора предстала могучая фигура. То было высокое, под два метра человекообразное существо в полном боевом облачении рыцаря — все тело плотно закрывали черные, облегающие доспехи из неизвестного металла. На лице — серебряная, полностью прячущая голову маска-шлем.

— Ты любопытен мне, человек, — прозвучал в голове мага насмешливый голос существа. — Многие пали, а ты все еще жив.

— Ты — Серебряная Маска, — утвердительно пробормотал Антон. — Владыка Тартара?

— Так и есть, — по-прежнему одной лишь силою мысли отвечало существо.

— Зачем вы пришли сюда? — голос мага окреп, он выпрямился, незаметно пошевелил пальцами, расслабляя руки.

— Тебе ведь известно понятие «колония», — мысленно обратился Серебряная Маска к магу. — У Франкской империи имеются свои колонии — например, в Гардарике, которую ты именуешь про себя Русью. Есть колония и в далеком Желтом царстве — там, где встает солнце над землею. Ты называешь его Китаем.

Прошедший через горнило многих сражений маг Антоний все прекрасно понимал и уже начал догадываться, куда клонит гуманоид. А тот продолжал:

— Так вот, то, что вы называете Тартаром и Проклятой Землей, — это колония нашего мира в вашем. И больше ничего.

«Ты лукавишь, демон, — подумал Антон, — колонии тоже бывают разные. Одни основываются для равноправного сосуществования и обмена, а другие представляют собой плацдарм для вторжения и захвата. Для чего пришли сюда вы — понятно без всяких объяснений».

— Это так, — нисколько не смущаясь, признал собеседник, его слова возникали прямо в сознании мага, — но ты не учел другого обстоятельства: миры могут разительно отличаться друг от друга, так же, как расы и цивилизации, — впрочем, это все слова из твоего багажа знаний. Наш мир и существа, населяющие его, совсем не такие, как вы и ваше устройство. Мы не принимаем чужих условий и не подчиняемся воле других существ. Мы проводим свою волю. Так мы устроены. Для вас — мы демоны и монстры, для нас — вы ублюдочные твари. И поступаем мы соответственно.

Существо смолкло, видимо, в ожидании ответа человека.

Столетов думал недолго, мысли превратились в острия разящих клинков: «Так приготовьтесь к полному разгрому и уничтожению. Мы люди, и мы не привыкли терпеть зло на своей территории. Я могу погибнуть, но все равно вы будете изгнаны из нашего мира. За мной придут сотни, тысячи, а если понадобится — и миллионы моих собратьев. Они вышвырнут непрошеных гостей обратно. И если вам удастся снова проникнуть сюда, всегда найдутся люди, способные поставить вам заслон. Так что, не пошел бы ты со своими идеями куда подальше!»

И визор начал действовать, не дожидаясь реакции супостата. Двумя серебристыми молниями вспыхнули выхваченные из-за спины мифриловые клинки. Маг метнулся к противнику, нанес удары одновременно обеими руками. Лезвия попали в цель, высекли сноп искр, скользнув по черным доспехам и оставив на них глубокие царапины. Демон даже не покачнулся, но тут же крутанулся и ушел из-под ударов. Атака мага захлебнулась. Враг оказался в нескольких метрах, и в следующее мгновение вокруг человека забушевало пламя.

Антон успел поставить защитный блок, окутывая себя огнеупорным светящимся коконом. Огонь не причинял ему вреда, но долго держать оборону он бы не смог. На эту защиту ушли последние крохи магической энергии. Нужно вновь атаковать. Он пытался опять подключиться к разуму супостата, но неизменно наталкивался лишь на непроницаемую черную завесу. Демон умел отлично скрывать свои мысли и чувства. И двигался он до жути быстро, просто незаметно для глаз.

Маг выпустил из правой руки меч, лишь мгновение ему потребовалось, чтоб вскинуть полностью заряженный самострел и выстрелить. Две мифриловые стрелки понеслись к пришельцу, но тот уже исчез, уйдя с траектории полета смертоносных снарядов. Но и маг не сплоховал, едва нажав на спуск, он круто развернулся и, прыгнув назад, сделал выпад мечом. Удар острия в появившуюся за его спиной фигуру был настолько силен, что сверхпрочное мифриловое лезвие обломилось посередине.

Супротивник пошатнулся, его слегка откинуло назад. Маг успел заметить пробоину в доспехах и вытекающую оттуда чернильно-фиолетовую тягучую жидкость и тотчас же сорвал с пояса запасной самострел. Свистнули остро заточенные изделия гномских умельцев, два крепких болта вонзились в открытую рану демона.

Тот зарычал от боли. А потом прыгнул на человека. Столетов не успел среагировать, да что там — он даже не сумел заметить этого наскока. В следующее мгновение он уже был распластан на земле, а две закованные в черную броню конечности с нечеловеческой силой душили его, легко, как жесть, сминая воротник стальных лат.

Словно многотонный пресс давил его, вминая в отвердевшую до состояния камня почву Тартара. Антон был бессилен что-либо предпринять, даже пошевелиться не мог. А перед глазами уже заплясали разноцветные ослепляющие круги. Шею сжимали тиски, воздух перестал поступать, удушье разрывало тупой непереносимой болью легкие. Налитые кровью глаза мага выпучились, он задергался. Внезапно появилась черная, как смоль, большущая дыра, расширяющаяся на всю Вселенную, куда сознание Антона стала засасывать непреодолимая сила потустороннего водоворота. Все!..

Это была его последняя мысль, а потом он вырубился. Но за полмгновения до этого успел почувствовать, что затягивающая его дыра куда-то пропала, и он полетел в пропасть. И наступила тьма…

3

…Откуда-то лилась вода. Откуда — это было неясно. Но вот куда — это маг Антоний чувствовал на себе. Вода лилась тонкой холодной струйкой ему на лицо. Она освежала и пробуждала к жизни.

Визор распахнул глаза, увидел серо-мглистое небо над собой, разом вспомнил, где он находится, и резко сел. Проморгался, выплюнул попавшую в рот воду и увидел суровое лицо Волузиана, заботливо склонившегося над ним. В руках ведун держан флягу, из которой и поливал пребывавшего в беспамятстве чародея.

Антон сфокусировал взгляд и приметил еще две застывшие за спиной придворного мага фигуры. Судя по энергетическому фону, исходившему от них, то были собратья Волузиана — ведуны. Эти двое безмолвно наблюдали за действиями магистра — лица их были полностью скрыты глухими капюшонами.

Столетов покряхтел, но поднялся без посторонней помощи. Потрогал шею, закашлялся — горло саднило, кожа все еще помнила железную хватку сжавших ее нечеловеческих пальцев. Маг глянул в сторону распростертой ничком на пыльной земле закованной в броню фигуры, из спины которой торчало покрытое узорами древко с набалдашником на конце.

— Это вы его так? — просипел Антон.

Волузиан кивнул, затем сделал знак своим помощникам. Те в мгновение ока переместились к поверженному врагу, принялись сноровисто готовить мертвое тело к какому-то известному только им ритуалу. Один из них вырвал оружие — боевой посох с длинным острием зловеще-черного цвета.

— Это оружие сделано из редкого металла, — заметив любопытство на лице мага, пояснил ведун, — залежи его имеются лишь в Иномирье, да и те находятся в одном труднодоступном месте. Это — адамантий, металл, сокрушающий все на свете.

Визор отвернулся, глянул на магистра. Склонился в глубоком поклоне:

— Вы спасли мне жизнь. Теперь она принадлежит вам.

Тот поднял руку, промолвил:

— Просто сделай то, что должен. Добудь книгу.

Антон помедлил и кивнул в ответ, переспросив:

— Скажите хоть, как эта книга выглядит?

Ведун объяснил: массивный фолиант из пергамента, обтянутый ярко-красной кожей с золотыми застежками.

— Ты сразу поймешь, книга позовет тебя, — убежденно добавил он.

Внезапно, Антон кое о чем вспомнил. Он пошарил за пазухой, достал данный ему ведуном амулет.

— Он теперь бесполезен, — сказал визор и бросил шарик его бывшему хозяину.

Волузиан ловко поймал оберег, покрутил в пальцах, кивнул:

— Разумеется, бесполезен. Его нужно снова зарядить.

Антон почувствовал себя достаточно окрепшим, чтобы продолжить путь. Уже собрался уходить, но замешкался и, пряча взгляд, спросил:

— А вы… будете ждать тут или…

Ведун отрицательно покачал головой:

— Мы не можем здесь долго оставаться. То, что ты называешь некроэнергиями… темный магический фон этого места — его трудно переносить, мы слишком восприимчивы к нему. Чем сильнее наши способности, тем и воздействие извне ощутимее. Но ты справишься, так что смело иди вперед. И да пребудет с тобою истина Единосущего.

Визор понуро кивнул, плечи его как-то разом поникли, он еще раз глянул в сторону ведунов и двинулся к цели. «Сделаю, — шептал он, шагая в нужном направлении, — никто ведь за меня эту работу не выполнит». Если нужно совершить подвиг, то он его совершит, героями не рождаются, ими становятся — к сожалению, часто посмертно.

4

Антон стоял перед серой стеной трехэтажного квадратного здания с маленькими окнами-бойницами — и равнодушно осматривался. Мелькнула мысль, что он уже ничему не удивляется. Хотя от королевской летней резиденции он такого не ждал.

Почему-то загородное поместье представлялось ему в виде легкой изящной виллы — а тут целый форт, почти крепость. При этом прекрасно сохранившаяся, чего не скажешь об остальных постройках, которые не пощадило безжалостное время и над которыми надругалась проклятая Зона…

Беслинген. Цель пути. Вот она! Все сбылось.

Но какой ценой, черт возьми, какой ценой!..

Антон Столетов, он же маг Антоний, — единственный, дошедший сюда. Один из группы почти в двадцать человек. Все его боевые спутники, его друзья, его любимая… всех их забрала Проклятая Земля. Все они либо мертвы, либо исчезли в никуда.

«Бертрам. Абдулла. Вульфгар. Мартин. Брунгильда. Ромка, друг, столько раз спасавший меня от разных бед! Кло, единственная моя!.. Где вы, где вы все теперь?!»

Мрачные, тяжелые, как свинец, мысли вновь закружились в голове, пошли топтать его душу по новому кругу.

Он глубоко вдохнул и выдохнул. «Стоп, маг Антоний, стоп. Будет! Ты у цели, но ты еще не достиг ее. И не вернулся с книгой. А Большой Брат в лице здешних ведунов следит и ждет. И братец этот не из тех, кто будет тосковать и слезы лить по младшим… Не справился с делом? Не сумел выполнить? Ну и пеняй на себя. А раз так, то грустить будем потом».

Антон достал схему здания, полученную от Гунтара, посмотрел, сравнил оригинал с дубликатом, без труда разобрался, что к чему.

Этот центральный форт поместья Беслинген являл собой замкнутый квадрат с внутренним двором. Вот там-то, в самом центре дворика, и находился вход в библиотеку. Собственно — дырка в земле, лаз вертикально вниз. Книжное подземелье.

Все очень просто. Бояться чего-либо поздно. Отбоялся уже. И Антон пошел вперед.

В полутемных коридорах лежал многолетний слой пыли. Она бесшумными облачками взлетала от шагов, а сами шаги звучали очень гулко, казалось, будто за спиной идет еще кто-то, и все время тянуло обернуться… ну, Антон и оборачивался, трудно было удержать себя. Но никого, конечно, здесь не было. Никого, кроме него.

По хитроумной задумке создателей этого дома, одна-единственная дверь, соединявшая дворик с «большой землей», находилась на третьем этаже. Без нее внешняя и внутренняя стороны здания оставались бы совершенно изолированными друг от друга помещениями. Антон поднялся по крутой винтовой лестнице, сверился с планом, двинул вправо. Он не ощущал никакой торжественности момента… да ничего почти не ощущал, чувствуя какую-то странную отрешенность от всего. Шел, смотрел, фиксировал пространство… Вот и дверь. Она? Она самая.

Судя по косяку, дверь открывалась от себя. Столетов толкнулся — заперто. Попробовал было потянуть на себя — чушь собачья, конечно, не так. Толкать надо. Антон налег плечом, потом даже с разбегу вдарил — нет, дверь в порядке, но закрыта наглухо.

Вспомнилось, как вдвоем с Романом они ковырялись с дверью в подвале княжеского особняка — там, в том мире… Господи! Как будто было это тысячи лет, тысячи вселенных тому назад, в какой-то иной, позабытой, уже почти невообразимой жизни…

Кем я был тогда, и кто я сейчас! Судьба — какая странная вещь, вот случится так что-то и не поверишь собственным глазам. А верить-то приходится.

Он отступил от двери — ну, фигня-война, прорвемся. Не здесь, так где-нибудь еще, стену прошибу на худой конец. Подзаряжусь вот только еще чуток.

Антон привычно усилил режим магической активности, проверяя свой потенциал… и удивился по-настоящему. Показалось?.. А ну-ка!

Включился посильнее. Нет! Все верно — его «локатор» ясно нащупал присутствие кого-то у самого входа в Беслинген. Кого-то живого… по инерции чуть было не сказал он… но сказать так было бы ошибкой.

За время странствий по Проклятой Земле Антон безошибочно научился различать, кто скрывается за горизонтом взгляда — человек, нечисть, нежить… А это нечто — вот оно уже вошло в форт! — это не было ни тем, ни другим, ни третьим. Зверь? — мелькнула в голове мысль. Нет! — тут же ответил себе визор. Это не живое существо.

Но никакой враждебности маг не ощутил. Странное создание: в следующий миг Антон распознал, что это антропоморф, объект в облике человека, повернувший в коридор, идет точно по его следам. Антон замер в ожидании… Неизвестный дошел до лестницы, стал подниматься.

Столетов попробовал не поверить себе, усилил поле поиска до предела, на какой был сейчас способен… Опасности не было. Никакой!

Шаги приближались. Антон как можно бесшумнее прокрался к лестнице, остановился на площадке.

По всей высоте лестницы имелись два окошка, превращавшие кромешный мрак в полутьму, а возле самых окон был, можно сказать, полусвет. Антон осторожно спустился на несколько ступенек, встал так, что второе окно было как на ладони… Шаги звучали уже совсем рядом, твердые, уверенные, — и по звуку, по ритму это были, конечно, человеческие шаги. Слух не обманывал.

Но и визорские способности Антона не могли врать. Ну не чуяли они духа человеческого, вообще ничего человеческого, хоть ты тресни!

Покуда Антон маялся в догадках, неизвестный появился из-за поворота лестницы. Человек! Он вошел в освещенную зону, и…

Господи! Да это ж Мартин!

Антон так обомлел и ошалел от радости, что все забыл, ринувшись навстречу:

— Мартин! Ты?!

— Я, — глуховато, не похоже на себя откликнулся тот.

Антон остановился. В свете из окна он увидел странно изменившееся лицо старшего друга. Оно стало каким-то… неподвижным, что ли?., слово закрутилось в голове, не сразу нашлось, но вдруг выпрыгнуло: безжизненным! Да. Безжизненное лицо.

Холод прошелся по спине.

— Мартин… — упавшим тоном произнес Антон, — Мартин. Ты… откуда?!

— Оттуда, — так же монотонно прозвучал ответ. — Из ледяного плена.

— И… что там?

— Потом как-нибудь. Сейчас некогда. Тебе надо открыть двери?

— Ну… да.

— Идем. Помогу.

Антон поймал себя на том, что отвечает пугливо и поспешно, будто ученик учителю — строгому, взыскательному, но справедливому. Он, маг Антоний! Он даже растерялся, мысли бестолково засуетились…

«Оттуда». Откуда?! Я не воспринимаю его как человека. Почему? Где он был? Кем он стал!?

Все это крутилось, путалось, и при всем том Антон ужасно боялся спрашивать Мартина. А тот шагал так, точно никого с ним рядом не было, и головы не повернул. Дошел до двери:

— Здесь?

— Да, — Антон кивнул.

— Хорошо, — Мартин пригнулся к замочной скважине…

Столетов не успел заметить: коснулся ли его странный друг железной плоскости или нет, но за нею что-то скрипнуло, туго заскрежетало… и громко щелкнуло.

— Ну, вот и все, — Мартин толкнул дверь. — Пошли.

И первый шагнул вперед. Антон послушно двинулся за ним.

Он словно затормозился, глотнул неведомого колдовского снадобья и про способности свои забыл — их принял на себя Мартин, вообще принял на себя ответственность за него, Антония, как принимает взрослый за ребенка, окружил его неким защитным коконом… Бог ты мой, да ведь это же моя магическая функция, это должен делать я!.. — Антон и удивлялся как-то вяло, и, удивляясь, продолжал идти следом.

Они спустились, вошли во дворик. Мартин ступал по нему так, будто всю жизнь прожил в этом Беслингене. Пройдя в центр, он остановился над люком, очень похожим на канализационный из века индустриального, разве что размером побольше, и заметно более выпуклым… А еще крепился он на шарнирной петле.

Приплелся Антон, уставился в железную крышку:

— Это и есть вход?..

— Похоже, — сказал Мартин, опустился на одно колено, и в этот раз было видно, что он ничуть не притронулся к металлу, послушному его воле даже на расстоянии. Так же скрежетнуло, щелкнуло, и без видимых усилий Мартин откинул тяжеленную полусферу.

— Ступай, — сказал он. — Ничего не бойся. Я здесь.

5

В подземелье царила непроглядная темень, но Антону теперь никакие фонари и не нужны были. Магический взор ясно видел потаенный свет, исходящий от книг, хранящих могущество Меровингов. Антон мимолетно подумал, что сам Теодорих и его ведуны дорого бы дали, чтобы вернуть эту сокровищницу знаний… Но они реалисты — и лишнего требовать не будут. К тому же путь теперь почти открыт…

Тут все эти мысли вылетели из головы, потому что Столетов увидел ЕЕ.

Среди всех более или менее мерцающих в темноте фолиантов, ОНА одна, одна-единственная, мерцала ровным ртутным светом — как луна среди звездочек. Разумеется, Антон осмотрел и обшарил все — помещение было совсем небольшое — и ничего подобного не обнаружил. Он вернулся, взял книгу.

Ощутив знакомое тепло, постоял минуту-другую. Множество воспоминаний сразу всколыхнулись в душе. Время бежало, и Антон спохватился, устремился на выход.

А там его ждали два сюрприза.

Первый: исчез Мартин.

Антон глупо покрутился на месте, растерянно озирая безмолвные серые стены…

— Мартин! — окликнул он.

Нет ответа. Крик глухо прокатился по двору, затерялся где-то в недрах здания. Антон стоял, ждал, хотя его магия, ставшая для него абсолютно привычной, рядовой, говорила: здесь — никого. Мартин, ставший пришельцем из неведомого мира, сделал свое дело и вновь канул в неведомое — без объяснений и прощаний, оставив мага Антония наедине с книгой.

Антон раскрыл ее, увидел знакомый арамейский текст, начал читать… и постепенно до него стало доходить, что видит он что-то совсем не то. Он отлистнул страницы к началу, там и прочел:

«Я, Ильяс ибн Рустам, начинаю сей скромный труд с целью сохранить и приумножить знания моих предков — да текут счастливо их дни во владениях Единосущего! — и передать свои опыт и знания потомкам для честного и беспристрастного поиска истины, ибо одно это составляет цель и славу человечества на дорогах и перепутьях бесконечных миров, осененных светом Вечности…»

— Черт, — проронил Антон по-русски. — Черт возьми!

Похоже. Похоже, но не то.

Вмиг вспомнились слова умирающего: «Не та книга… сгинешь!»

Надули, чертовы ведуны! По крайней мере, всего не сказали. Знали ведь, старичье хреново, за чем посылали — знали и утаили! А вот наемный убийца, подонок и злодей, в предсмертный миг сказал правду. Ему, магу Антонию. Зачем?!

Зачем?.. Нет ответа. Есть только факт: не та книга… сбылось пророчество, не поспоришь.

А часть вторая? Насчет «сгинешь»?..

А уж это вот вам!

И Антон показал угрюмому пространству кукиш. И вслух добавил:

— Фигу вам! Не дождетесь.

Он стал лихорадочно листать фолиант. Читал внахлест, с пятого на десятое, стараясь схватить главное. Схватил! Этот самый Рустам, то есть Ильяс, описывал жизнь и быт державы древних магов — тех самых, исчезнувших, смутные предания о которых сохранились во франкском королевстве… И называлась книга «Хроники Ахерона». Вот как именовалась их империя — Ахерон!

Стало быть, ведуны не очень-то спешили делиться секретами даже с магами нынешними, не говоря уж о рядовых гражданах.

Понятно, эта книга, в панике утраченная, нужна им, ведунам, чтобы продолжить свои опыты, прерванные катастрофой. Вот они нас и использовали. Втемную.

«Ладно, старые хрычи. Мы ведь тоже не лаптем щи хлебаем! Вот тут… ага, здесь, вот оно.

Весь текст книги был написан по-арамейски, и лишь последние несколько страниц — шифром. Вполне возможно, что этот шифр остался загадкой для самих ведунов; в том, что они не сумели его прочесть, и кроется нечто главное, нечто такое, что позволит взять под контроль все эти порталы, все транспространственные входы-выходы… Они не сумели, но я-то, криптограф Антон Столетов, я, маг Антоний, неужели я не смогу?!»

И в одном порыве вдохновения, почти в восторге, он в пять минут прочел весь шифр — сам не понял, как так вышло, да и понимать незачем. Он захлопнул книгу, посидел еще с минутку, обдумывая ситуацию… вскочил и, не оглядываясь, пошел прочь.

6

Он шел по Проклятой Земле, по местам, еще не успевшим остыть от жестокого, злого жара схваток. Все здесь было необычайно тихо, над Полем тумана курились кое-где слабые, угасающие дымки… Нигде никаких трупов, не видно сожженных, разорванных, разрубленных тел людей и нелюдей — точно убрала их незримая таинственная рука. Уже смеркалось, вечер быстро обращался в ночь, слышались неясные звуки, похожие на вздохи огромных существ. Антон шагал быстро. Никто не потревожил его, не показался даже в поле зрения… да и магический «локатор», работавший, уже словно автомат, не сигналил ни о какой опасности. «Стало быть, — мелькнула мысль, — он снова набрал силу, достаточную, чтобы заработали все мои способности».

Антон шел, и мертвые пространства ранили его память. Простая мысль поразила до немоты: а ведь здесь, на этих полях, холмах, долинах я потерял все. Сначала все приобрел — а потом потерял.

— Все потеряно, — проговорил он вслух. — Все потеряно, Боже мой…

И надо как-то жить дальше.

Почти стемнело, когда он добрался до Ведьмина Лога, увидел дальние костры, услыхал отзвуки голосов, конское ржание… Свита графа и королевские гвардейцы стояли лагерем на прежнем месте, ожидая возвращения экспедиции.

И вот она возвращается — в единственном лице…

Дозорный заметил одиноко бредущего человека, схватился за арбалет:

— Стой! Кто таков?

— Свои, — через силу ответил Антон. — Маг Антоний.

— Антоний?! — обрадованно ахнул часовой. — Гвардейцы! Маг Антоний вернулся! Срочно посыльного к графу!..

 

Глава 18

1

Ощутив под ногами настоящую, не отравленную демоническими миазмами землю, Антон вместе с тем ощутил и страшное изнеможение — видимо, режим магической защиты потихоньку работал, пока его источник, совсем того не замечая, шел пустошами перепутья миров.

Устал.

Антон сел на траву, уткнулся лбом в колени… и почти отключился. Нет, он не уснул, не провалился в забытье, он слышал суету вокруг него, понял, что прибежали Гунтар с Далмацием, — но все это было так отстраненно, как будто между Антоном Столетовым и действующим миром пролегла некая незримая черта… да, собственно, так оно и было.

Впрочем, недолго. Антон почувствовал, что слегка подзарядился, встал, встряхнулся — все, готов к службе.

И сразу бросились в глаза растерянные какие-то лица графа и верховного мага — никогда прежде не доводилось видеть такого смущения, сочувствия… настоящего человеческого сопереживания! — в глазах этих властных вельмож. Антон улыбнулся:

— Привет вам!

После кратенькой паузы невнятно отозвался Далмаций:

— Маг Антоний… мы рады тебя видеть…

Столетов мгновенно уловил дальнейший ход мыслей старца, усмехнулся жестко:

— Взаимно. Я так понимаю, что вы рады были бы видеть и остальных?.. Но не увидите. Нет их! Никого. Все там остались… — тут Антон поймал себя на том, что говорит, в общем-то, не всю правду, но могущественные чины франкского королевства стояли перед ним смиренно, даже робко, что ли… Антон на миг ощутил упоение властью — сроду с ним такого не было!

И еще одна странная мысль родилась в нем. А хотя, что тут странного! — Столетов очень трезво осознал, что в магии он достиг высот, поставивших его почти — а может быть, и без почти?.. — вровень с ведунами, и произошло это именно сегодня, в Проклятой Земле, в Беслингене, после сражений и утрат, после встречи с изменившимся Мартином… все разом взяло и сработало и превратило бывшего филолога Антона Столетова в сверхчеловека, чьей воле нет преград.

Он круто оборвал себя:

— Ну да ладно, что теперь зря слезы лить… Что было, то было. Задание выполнено! Вот. — Он поднял руку с книгой, усмехнулся: — То или не то, но доставлено. Можно отправляться к вашим ведунам…

Ответная усмешка Далмация сказала ему все яснее всяких слов, и он бросил:

— Ах, вот как! Вы полагаете, Волузиан сам явится сюда?

— Уверен, что так, — не стал ходить вокруг да около Далмаций. — При его-то возможностях…

— Ясно, — Антон кивнул. — Тогда ждем… Ну что, желаете знать подробности баталий?

— Желаем, — отозвался Гунтар. — Только после. Сейчас, Антоний, тебе надо отдохнуть, прийти в себя. А уж потом на свежую голову и послушаем.

— Я из себя пока что не выходил, — вежливо скаламбурил Антон, но его остроумие осталось неоцененным.

Среди охранников вновь зарябила суматоха, огни факелов заплясали, зазвучали тревожные и радостные голоса… и вдруг все это слилось в один шальной, восторженный вопль:

— Ромул! Ромул!.. Маг Ромул вернулся!..

Антона будто обухом по голове хватили.

— Ромка?! — вскрикнул он, боясь поверить в чудо.

Зато Гунтар отреагировал предельно адекватно:

— Ну вот, Антоний, ты и не один. Идем-ка, глянем, что там.

Он развернулся, зашагал навстречу крикам. Столетов с Далмацием поспешили следом. Антон все как-то не решался верить, хотя интуиция его уже успела превратиться в салют победы: в опустошенной душе точно грянул сверкающий залп в сумрачное небо… И все-таки Антон не мог успокоиться до тех пор, пока не увидел встрепанного, ошалелого Романа в окружении нескольких лейдов.

— Ромка! Ромка, жив, чертяка!

— Антоха! — вылупив глаза, заорал и Злобин. — Где я только что был, ты бы знал!..

— Я знаю…

— Ни черта ты не знаешь! Слушай… О, здорово, граф, здорово, Далмаций, старый колдун!..

Кто-то из гвардейцев подтолкнул его — сдурел, мол, что ли, чего несешь?! Но Роман лишь отмахнулся:

— Сам знаю! Имею право. Я, брат, такое видел!..

2

Никто из трех магов, не говоря уж о прочих, так и не сумел понять, что же хочет им поведать коллега Ромул — столь бессвязно и сумбурно рвалась из него пламенная речь… Антон с Гунтаром переглянулись, граф так шевельнул бровью, что Столетов сразу его понял.

— Нашим друзьям следует отдохнуть. — Граф закрепил жест словом.

— Да-да, — вставил свое и Далмаций, — пусть господа маги идут к себе, им сейчас подадут горячий ужин… Ступайте, подкрепитесь, пообщайтесь с глазу на глаз. А у нас, досточтимый граф, своих дел достаточно! Лагерь бахисов, как я понимаю, остался без должного присмотра, этот вопрос надо решить безотлагательно.

— Конечно, — подхватил Гунтар. — Идемте, господа маги. Ужин вам подадут.

— Пойдем, Рома, — Антон крепко взял взбудораженного друга под руку. — Идем, уймись.

Злобин примолк, внял голосу разума. Вдвоем направились к знакомому дому, вошли в знакомую комнату… Тут же подоспел и горячий, с пылу с жару ужин.

Пока слуги вносили еду, пока с поклонами удалялись, Роман и вправду опамятовался. Сел, огляделся, моргнул.

— Фу ты, — сказал он. — Антоха?.. Я прямо как пьяный был, что ли.

— Теперь протрезвел?

— Да вроде бы.

— Тогда излагай толком.

Роман кивнул и стал излагать.

По его словам, с первым шагом, как только он прыгнул в голубое свечение, так его подняло и понесло… и он сразу же понял, что несет его в те самые места, которые призрачно показывались ему дважды из-за горизонта событий, — и он испытал странный и сложный взрыв чувств: восторг плюс отчаянное «пан или пропал», сейчас или никогда! Роман не успел осознать это, да никто и не спросил заверченного в межпространственном вихре визора — как его выбросило в пространство, которое он узнал сразу же, хотя никогда здесь не был.

Это было очень причудливое место. Похожее и непохожее на те, что привиделись прежде.

Опять каньон или ущелье — но совсем иное! Усыпанное галькой дно среди почти отвесных стен из светлого, почти белого, с легким золотистым отливом камня. И так светло! Все залито солнцем, невероятно ярким, но не жарким — казалось бы, адское пекло должно быть здесь, должно сжечь все живое… ан нет! Тихое, благодатное тепло, похожее на весенний или сентябрьский день, царило над этим миром. И ясно было, что каньон ведет куда-то, ясно и так, а еще потому, что…

— Следы, — догадался Антон.

Да! Именно их увидел Роман — несколько ярко-серебристых линий, уходящих в неведомую даль…

— Постой, — прервал Антон, чувствуя, как холодок волнения пробежал по спине, — серебристые, ты говоришь?..

— Так точно! — Роман сказал, будто отрубил. — Все живые. Куда ведут? — я ни черта не успел понять. Меня как зашвырнуло туда, так же и выбросило.

И он пояснил, что успел пробыть в ущелье лишь несколько секунд — а затем все дрогнуло, смешалось, потемнело, точно кто-то выключил свет. Злобин вновь пережил ощущение полета… и очутился возле Тартара, где его и подобрал дозор лейдов.

Придя в себя, он понял, что в этом… чуть было не сказал в «нашем» — так вот, в этом мире за те несколько секунд прошло несколько часов.

— Пространственно-временное смещение, — понимающе произнес Столетов.

— Именно, — кивнул Роман и тут же добавил: — Но и это не главное.

Антон уже вполне ввел свое волнение в рамки здравого смысла. Он знал, что услышит сейчас. И услышал:

— Главное, Антоха, среди этих следов — ОНИ! Понимаешь? Девчонки наши. Живы они, но где-то там… не знаю, где. И мы должны их найти! Понимаешь? Это дело чести для нас! Дело чести и… и жизни, к черту пафос, не люблю, но тут… Моя… Она… Ну, короче, она для меня все! Я без нее жить не буду. Понимаешь?!

— Без них, — поправил Антон. — Понимаю, конечно.

— А, ты тоже!.. Ну, я так и думал.

— Я тоже. Но не только это.

— То есть? — обомлел Злобин.

Антон разъяснил поправку. Без них — значит, без своей женщины и своего ребенка. Без них жить нельзя, незачем и не по-мужски. Вот так!

— Да ты что! — Роман выпучил глаза. — Ты думаешь, бабы наши уже… того?

— Ну, маг Ромул, здрасьте пожалуйста! Того… А ты что, Святой дух, что ли?

— Да нет, — пробормотал ошарашенный Злобин. — Ну да, конечно… М-да. Хотя и он тоже, Святой дух-то, мог… по некоторым данным…

Маг Ромул умолк, и видно было, что он пытается свыкнуться с неожиданной мыслью.

Волнение все же выплеснулось в то, что Антон вскочил, прошелся по комнате.

— А теперь послушай меня… — и он рассказал о том, что с ним случилось в Беслингене, о Мартине, о книге, оказавшейся не той, и главное — о шифре, который ему удалось прочесть.

Роман слушал все очень внимательно.

— Значит?.. — сказал он.

— Значит, у нас с тобой есть реальный шанс возвратиться в это ущелье, пойти по следам и отыскать наших… И вернуться с ними.

Злобин тоже встал, ухмыльнулся криво:

— Да уж. Мы здесь точно в казаков-разбойников играем. Заметил? Все бежим, догоняем что-то… догоним — а цель не та. Вновь бежим и вновь догоняем — и опять не та! И дальше надо бежать и догонять, догонять, догонять… Заколдованный мир.

— Это жизнь, Рома, — Антон сел. — Расколдуем! Знаешь, ты хорошо сказал про дело чести. Да! Это наше с тобой дело. Мы все потеряли, это верно. Все, кроме чести! Разве мы где-то струсили, предали, сбежали?.. Нет! А раз так, значит, еще ничего не потеряно. Придем, увидим, победим! И наших родных встретим, и обнимем, и вернемся. Так?

— Только так, — подтвердил Роман.

— Вот, — подытожил Антон, — а теперь нужно решить вопрос с ведунами.

Роман посмотрел на него:

— Ты считаешь, что готов к разговору с ними?

Антон сделал паузу — совсем крохотную! — но в эту паузу вместились все их дни в этом мире, все утраты и неутраченная честь… и все, что делает человека человеком. И он твердо сказал:

— Да! Я готов.

Друзья смотрели друг другу в глаза. Молчали. Наконец, Роман негромко произнес:

— Верю, — перевел взгляд на остывающий ужин. — Давай-ка вначале заморим червячка, а уж потом займемся делами…

Возражений не нашлось.

3

Волузиан появился, как всегда, неожиданно и столь же эффектно. Только что в доме никого кроме них, не было, и вот в один миг по изменившемуся эфирному фону визоры почувствовали постороннее присутствие. А в следующую секунду за их спинами раздалось сухое покашливание и знакомый голос произнес:

— Прошу простить, что вторгся без приглашения, молодые маги… но уделите старику немного времени…

Они обернулись — и впрямь ведун собственной персоной. Знакомая картина.

— Надеюсь, вы успели наговориться… — со скупой улыбкой добавил нежданный визитер.

— Мессир, — отреагировал первым на нежданного гостя Роман. — Полагаю, ты прибыл за книгой. Но у нас имеются кое-какие вопросы к тебе…

Архимаг благосклонно кивнул седой головой — спрашивайте.

Роман глянул на Антона и уступил ему первенство.

— Вы, конечно, высшие маги и все такое, — нахмурившись, начал визор, — но могли и сразу сказать правду: что не за той книгой мы отправились. Зачем было темнить?

Ведун развел руками:

— А вы сами себе честно ответьте: дошли бы вы тогда до конца?

Парни задумались и поняли, что однозначного ответа у них нет.

— Вот то-то и оно, — прокомментировал их красноречивое молчание Волузиан. — То, что «Хроники Ахерона» у нас в руках, оправдывает любые жертвы, на которые пришлось пойти. Но вижу, — неожиданно сменил он тему, — что тебе, Антоний, уже удалось ознакомиться с ее содержанием?

Столетов не стал отрицать очевидное:

— Более того, я сумел прочесть и последнюю главу в ней.

А вот теперь застыл, не веря своим ушам, их важный гость. «Наконец-то! — хоть в чем-то да превзойти этих сверхлюдей». Антон откровенно торжествовал.

— Итак, — осторожно начал ведун, — тебе удалось расшифровать руководство по открытию и закрытию порталов в тот мир, куда ушли ахеронцы? — и, получив подтверждение, продолжил: — Что ж, надеюсь, ты передашь эти сведения нам, магам Внутреннего круга?..

Антон выудил из сундука книгу, похлопал по ней со словами «интересное чтиво», затем взглянул магу прямо в глаза:

— Торговаться я не буду. Вот мои условия: я отдаю вам книгу и свой перевод последнего отрывка, а вы не чините нам препятствий по проникновению в тот мир.

Архимаг какое-то время смотрел на него, не мигая, затем слегка наклонил голову в знак согласия.

— Я понимаю, — тихо сказал он, — хотите спасти ваших магинь?

— И это тоже! — с вызовом бросил Роман, до этого скромно молчавший.

— А что еще — позвольте поинтересоваться? — усмехнулся старец.

Антон встал, прошел к оконцу, постоял там, затем повернулся и сказал:

— Мы хотим знать все! Книгу я, конечно, прочел. Но все равно остались вопросы. Кто были эти ахеронцы? Люди это или… нелюди? Имейте в виду: хитрить с нами нечего! Любая ваша ложь у нас как на ладони.

— Разумеется, — спокойно молвил Волузиан. — Но я ведь и не лгал вам. Просто не говорил всего.

— Диалектика! — криво ухмыльнулся Роман.

— Предусмотрительность, — вежливо парировал ведун. — А теперь, я вижу, вы готовы воспринять истину. Итак?..

— Слушаем, — кивнул Антон.

4

— …в незапамятные времена, когда по Земле бродили стада диких людей в поисках добычи, крова, благодатных мест, — с нашей планетой случилось… нечто — именно так следует сказать, ибо назвать это катастрофой?., нет, пожалуй, так не назовешь. Благодеянием?., ну, смотря на чей вкус.

В мир первобытного человечества через зоны природных аномалий начали постепенно, день за днем, год за годом, проникать таинственные сущности. Кто они?.. Остается лишь догадываться; сам Волузиан пришел к выводу, что это были некие высшие существа, далеко ушедшие от людей в своем развитии. По сути — божества… Нет, они не пожирали людей, не жгли огнем с небес, не насылали бури и наводнения. Они появлялись перед избранными, теми, в ком видели способности к магическому восприятию мира. В этих людей они и вселялись — иная сущность обретала облик человека, который вдруг делался для своих соплеменников всемогущим колдуном, и они, полумертвые от страха, падали пред ним ниц, а он, ясное дело, вел себя возвышенно и мудро. Так сложилась каста вещунов и чародеев, взявшая власть и семимильными шагами двинувшая культуру вчерашних дикарей. Как грибы, начали расти города со всеми атрибутами, сложилась государственная машина, без устали трубившая о благоденствии землян под счастливой звездой державы Ахерона… Что правда, то правда: раса сверхлюдей опекала и развивала людей обычных, выделяя и посвящая тех, кто был того достоин. Кстати, ибн Рустам в своей книге называл их странными словами «висть» и «хигайя» — последние являлись высшей кастой этих загадочных созданий. На Земле ширилась сеть порталов, соединяющих пространство человечества с параллельными реальностями… Правда, уже тогда среди рядовых подданных держав потихоньку зародились сомнения.

А уж не вымощена ли столь гладко дорога в ад?.. — задумался кое-кто поумнее. Из уст в уста передавались разговоры о зловещей и мудрой книге, которой и обязаны своим величием пришельцы и местные мутанты…

Здесь Волузиан со значением взглянул на Столетова. Тот кинул небрежно:

— Не сомневайтесь, мессир, я прочел это сочинение от корки до корки. Я все понял.

Ведун удовлетворенно кивнул.

Да, это она самая — «Табула магика». Она была залогом могущества Ахерона, стремительно процветающей империи…

И вдруг все в одночасье рухнуло.

Что случилось?! — на этот вопрос глава ордена не мог ответить. Известно лишь, что маги вынуждены были бежать из этого мира, бросая все, нырять в свои порталы. За короткий срок исчезли все до одного. И порталы закрылись, оставшись все теми же природными аномалиями.

Осиротевшее человечество стало стремительно деградировать, скатываясь в хаос. Но еще в начале спада, пока варварство не затопило мир, кто-то из знакомых с магической грамотой попытался изложить то, что ему было известно, то, о чем он догадывался, попытался привести все это в систему. Так и родились «Хроники Ахерона» — вначале на языке оригинала. И только спустя тысячелетия одному из ведунов удалось перевести этот манускрипт на арамейский язык. Этим мастером и был сарацинский мудрец Ильяс ибн Рустам. Возможно, и безымянный автор, и подобные ему несчастные полузнайки пытались как-то остановить одичание человечества… но ничего у них не вышло.

Так наступили Темные века. Понадобились тысячи лет, чтобы с огромным трудом, через мучительные поиски, восстанавливающаяся цивилизация добралась до подножия того, что некогда являло собой гору…

— А что с этим… — Столетов запнулся, — ибн Рустамом?

— Как я уже говорил, — ведун поднял вверх указательный палец, — первоначально это был наш брат, один из Посвященных.

— Был? — переспросил Роман.

Ведун нахмурился:

— Да. Магом он был отменным, да и мудрец, каких поискать. Особенно удавались ему переводы с древних языков, на которых говорили вымершие расы. Расшифровал он и письменность ахеронцев. Так появились «Хроники Ахерона». А потом он порвал все связи со своими собратьями — ведунами. И впал в безумие.

Волузиан задумался, покачал головой:

— Давно это было, еще при прадедушке нынешнего короля франков. Я тогда желторотым юнцом учился премудрости высшей магии…

Визоры быстро переглянулись: ох и стар же этот чародей, если не заливает, ему сейчас лет этак за сто.

— Известно что-либо о его судьбе? — спросил Роман.

— Ровно ничего. Он исчез, растворился где-то в аравийских песках.

— Так, — Антон прошелся туда-сюда, сел. — Так вы все-таки открыли портал сознательно! Искали следы этих сверхлюдей?

— Разумеется, маг Антоний, — безмятежно подтвердил старец. — Все разговоры о случайной ошибке — для профанов…

Роман жестко усмехнулся.

— Так что же, для вас и наш король профан?

Седовласый маг слегка шевельнул бровью — и в этом движении молодые маги легко прочли невысказанное: «А что король? Есть существа повыше его, и есть дела превыше земных…»

— Молодость, господа, — мягко произнес Волузиан, — суть недостаток, проходящий с годами. Маг Антоний, ты говоришь, что прочел книгу ибн Рустама от и до?

— Говорю.

— Тогда ты должен помнить первую фразу…

— Что только поиск истины есть цель и слава человеческой жизни?.. — на память процитировал Столетов.

— Именно так! С годами понимаешь, что все прочее — ничто. И что к правде можно и должно идти путем неправды, дело того стоит… Однако ты смеешься?

— Нет, — Антон согнал улыбку с лица. — Я только усмехаюсь.

— Чему же, позволь узнать?

— Да тому, что если к правде идти путем неправды… то, возможно, такая правда нам и не нужна?

— Слова, Антоний! Пустые слова!

Ведун так резко подался вперед, что ребята невольно отшатнулись — их точно обдало ледяным пламенем.

— А что не слова?.. — успел пробормотать Злобин.

Волузиан стих так же внезапно, как полыхнул — не было и в помине никакого пламени.

— Не слова, Ромул, — тихо и серьезно ответил он, — то, что, открыв портал в обитель этих сверхлюдей, мы не узнали в них тех пусть тайных, неясных, но просвещенных правителей, которых столь красочно описывал неведомый автор, а вслед за ним и ибн Рустам. Нет! Мы столкнулись только с одним из них — но воистину духом злобы, ненависти и тьмы. Он и не думал вселяться в наши души. Он лишь приближал к себе самое гнусное отребье вроде Рагнемода или того проклятого белга и всяких ничтожеств, таких как Бозон, он собирался сожрать весь наш мир!.. Впрочем, вы это видели сами. Почему так? Как произошла эта метаморфоза?! Мы не знаем. И это не слова, собратья. Вот это — не просто слова, говорю я вам!

— Мы это понимаем, — так же серьезно кивнул Антон. — Понимаем и то, что вам нужны лазутчики — те, кто проведет разведку. Что ж, мы согласны! Вот и посмотрим заодно, что там к чему.

— Верно говоришь, визор. — Волузиан поднялся и хлопнул в ладоши, вызывая свечение перед собой. И в этом подобии экрана возникло изображение искомой книги. На сей раз это была «Табула магика» — никаких сомнений!

— Так вот, — заявил ведун, — это та самая книга, которую вы ищете. И она находится где-то там, куда вы вскоре отправитесь. Эту скрижаль ахеронцы забрали с собой, в тот мир.

Он махнул рукой, и видение пропало.

На время воцарилась немая пауза. Визоры во все глаза смотрели на могущественного чародея. Надежда вновь вспыхнула в их сердцах. Двойная надежда: спасти подруг и вместе с ними вернуться в свой, по-настоящему свой, мир — туда, где нет магии, нечисти и проклятых земель. Вроде бы нет…

— Что станет с Тартаром? — неожиданно спросил Антон.

Ответ не заставил себя ждать.

— Князь демонов, владыка Проклятой Земли мертв, — степенно рассуждая, пояснил ведун, — постепенно проклятие спадет и мертвый фон рассеется. Но на это уйдут многие годы, возможно — века… Если только сверхлюди прошлого не пришлют нового Смотрителя Проклятой Земли.

Столетов понимающе кивнул:

— Потому и нужно нанести упреждающий удар. А сначала разузнать все об их мире, не так ли?

Волузиан молча кивнул: именно так!

Злобин хотел было еще о чем-то спросить, но передумал — главное уже и так обговорено. У Антона тоже вертелся вопрос — насчет Мартина, но, кажется, он и без сторонних подсказок понял, в кого тот превратился.

— Пожалуй, мне пора. — Волузиан с усмешкой глянул куда-то в сторону, казалось, он видит прямо сквозь стену. — А то ваши гости уже заждались, маются от нетерпения, — добавил он.

Визоры в недоумении переглянулись: о чем это он?

Получив из рук Столетова книгу с прилагающимся письменным переводом, ведун благословил их и отошел в сторонку. На этот раз он не стал таиться и скрывать свой переход обратно. Просто в том месте, где он только что стоял, возникло серебристо-голубое мерцание, словно сам воздух вспыхнул и заколыхался. Потом все пропало — вместе с придворным магом.

Парни молча смотрели на пустое место, пока из состояния задумчивости их не вывело появление новых лиц. Стукнула входная дверь, и в горницу чинно вошли Гунтар с Далмацием. Граф кивнул, как бы в подтверждение своим мыслям, и пробормотал: «ОН удалился».

— То, что вам сказал ведун, — обратился шеф к своим подчиненным, — это снова тайна? Не поделитесь?..

Антон первым вышел из оцепенения и пожал плечами:

— Никаких тайн.

И пересказал суть их разговора, а заодно и все, произошедшее с ними в последнем походе.

Гунтар покачал головой: надо же, как все запутанно! А Далмаций, наоборот, выглядел вполне удовлетворенным. Он так и сказал об этом:

— С самого начала, едва вы появились, мы знали, что это не случайно.

И, заметив удивленные взгляды своих учеников, счел за нужное пояснить:

— Было предсказано — кое-кем из ведунов, что придут из неведомых земель два чужестранца. И они смогут сделать то, что не сумели верховные маги, — устранить угрозу Тартара.

Он смолк, а визоры едва не присвистнули.

— Выходит, поэтому нас так опекали… — начал Антон, а Роман тут же продолжил: —…и использовали втемную.

В голосе обоих звучала укоризна. Гунтар счел за лучшее вмешаться:

— Порою ситуация складывается таким образом, что благом является неведение. В вашем случае так оно и было. И потом мы не знали точно, сумеете ли вы исполнить предначертанное. Лучшим решением было выжидать и направлять вас. — На его суровом лице возникла улыбка: — И, как видите, наш расчет оправдался — целиком и полностью.

«Зато какой ценой!» — хотел воскликнуть Столетов, но промолчал. Всем и так это было ясно.

— Ладно, — вместо этого хлопнул он себя по коленям, — можете доложить королю, что мы вдвоем, — он кивнул на Романа, — собрались проникнуть в тот мир, откуда вся эта дрянь полезла…

— И найти своих дам сердца! — упрямо выпятив подбородок, провозгласил Роман.

— Ясно, — спокойно сказал граф, — как я понял, есть шансы — застать магинь в живых и спасти их. Я полагаю, что это единственно правильное в вашем случае решение. И одобряю его.

Визоры склонили головы в знак признательности.

— Что, вот так и пойдете — без нашей поддержки? — полюбопытствовал Далмаций.

Антон кивнул:

— Мы должны это сделать сами. Считайте это разведкой боем. Если все получится, и мы вернемся с победой, дальше в дело вступите вы — со всеми своими силами и возможностями. Но сейчас только мы двое…

Верховный маг лишь развел руками — нет возражений. Дескать, мы уважаем ваш выбор.

А потом они ушли, оставив визоров одних — готовиться к новому походу.

5

Когда парни остались вдвоем, Роман рванулся высказать то, что давно его уже припекало. Знакомые ему теории суперструн обернулись неожиданной стороной.

— Вот смотри, Антоха! — так и кипел он. — Если представить, что реальная топология Земли состоит из множества параллельных коридоров времени, то проникновение демонов и прочих существ возможно во все эти коридоры, не так ли?!

— Конечно, так, — с улыбкой ответил Столетов. Он отлично понял ход мысли друга: насколько эти бесы сумели проникнуть в нашу ветку времени?..

— Да! — твердо заключил Роман.

— Ну, видишь ли, поскольку сведения о «Табуле магике» есть и в нашей истории, то, надо полагать, без незваных гостей не обошлось и у нас. Но! Есть одно «но»…

Роман подхватил мысль на лету: здесь оккультные способности людей проявляются с гораздо большей силой. А это, с одной стороны, дает определенные возможности, а с другой — делает более уязвимым: демонам сюда вторгнуться куда легче. В нашем же мире…

Злобину стало тесно. Он пометался по комнате, с размаху плюхнулся на лежак:

— Ты помнишь подземелье в музее?!

— Ну еще бы! — Антон тоже ловил мысль на полуслове.

Он уже понял следующее: возможно, в нашем мире демонам удалось со скрипом создать лишь несколько плацдармов, воплотиться в несколько сотен людей — и кто знает, может быть, сейчас по улицам наших городов, по сельским проселкам ходят никем не опознанные исчадия всемирных сумерек, ходят, храня тайну, и терпеливо ждут своего часа…

Что же до князя Голицына, то он, вероятно, как-то ухитрился узнать, что в захолустном городке находится скрытый портал в один из параллельных миров, где таится экземпляр «Табулы». И сумел проникнуть туда, и среди мудрости людской, которую гости тщательно собирали и изучали, он обрел мудрость нечеловеческую — и встреча с ней закончилась для него смертью.

— Почему это произошло? — Антон пожал плечами, — и почему не произошло с нами?..

— Ну, строго говоря, — Роман усмехнулся, — в своем мире мы уже наверняка числимся в пропавших без вести. А потом будем признаны умершими. Как тебе это?

Антон вновь пожал плечами. Он задумался.

Почему попытки землян нашего мира открыть портал — ведь, бесспорно, и князь, и они с Романом пытались по неведению сделать именно это! — все же не приводят к открытию, а приводят к неожиданным для горе-исследователей последствиям? Почему там, в подвале, и позже, когда они шатались с «Табулой магикой» по улицам и коридорам института, никто даже не заметил этого?.. Почему, почему, почему, черт возьми!

— Вопросы, — пробормотал он, — вопросы, на которые у нас ответов нет…

— Нет, так будут! — К Роману вернулся его неисправимый оптимизм.

— Будут?.. — Антон улыбнулся.

— Сто пудов!

— Ну а раз так, то пошли собираться. Пора!

6

…Нынешний проход магов к порталу напоминал неспешную прогулку по какому-нибудь безлюдному парку. Все вокруг было тихо и спокойно. И вроде бы безопасно. Словно с гибелью хозяина этих мест исчезла любая угроза. Но это было не совсем так. Визоры на пределе слышимости своих магических способностей ощущали присутствие мутировавших созданий. Просто те затаились и сочли за благо не показываться людям на глаза. Тем самым людям, что оказались на поверку грозными противниками, положившими немало их собратьев и уничтожившими самого владыку Тартара — Серебряную Маску.

Так что до Беслингена визоры добрались без приключений. По описанию из книги портал располагался в скале неподалеку от поместья. Нужное место они нашли сразу, что было немудрено — одинокая скала устремившимся в небо клыком торчала посреди одетого в пепельный саван пустынного поля.

Одна из стен утеса была гладкой, и на ней кто-то искусной рукой начертал большой, в два человеческих роста, овал, вокруг которого симметрично располагались странные, незнакомые магам символы.

— Я произнесу в определенном порядке несколько заклинаний, — начал объяснять Антон, — затем мы возьмемся за руки, чтоб возникла силовая цепь…

— И что потом? — спросил Роман.

— Потом… — хмыкнул маг, — потом мы войдем в портал. К этому моменту он должен открыться в скале.

Его спутник понимающе покивал. Лишь бы вышло, лишь бы все у них получилось…

— Получится, — успокоил его Антон, легко прочитавший мысли друга.

Неожиданно визоры почувствовали чье-то присутствие. Они резко обернулись и увидели совершенно бесшумно приближающуюся к ним фигуру. Человек — без всякого сомнения, это был земной мужчина — как бы плыл над землей, буквально в нескольких пядях от поверхности. И когда он приблизился, они поняли, кто перед ними. В тот же момент знакомый, хоть и ставший слегка измененным, голос воскликнул:

— Никого не забыли?

Мартин, а это был он — только несколько модифицировавшийся, — левитировал без каких-нибудь заметных усилий. «Видимо, трансформация завершилась», — мелькнуло у Антона, он-то видел мага еще во время одной из первых стадий превращения. Теперь парни сумели как следует рассмотреть его и не верили своим глазам: все в облике бывшего наставника говорило о том, что перед ними покойник. Матово-желтая, похожая на пергамент, сухая кожа туго обтягивала кости черепа. Сквозь заостренные черты мертвенно-бледного лица проступало ледяное спокойствие смерти.

Роман не удержался от комментария:

— Полный апгрейд!

Мартин тут же откликнулся:

— Теперь мне понятно все, о чем ты говоришь. Для меня языковых барьеров более не существует. Пройдя через порог смерти, я обнаружил, что легко понимаю любое существо: живое и мертвое.

Антон лишь покачал головой, а Роман с совершенно глупым видом спросил:

— Что значит «мертвое»? Духи, что ли?..

— Глупец, — бросил его товарищ, — речь идет о тех, кто умер, но восстал. Они не живые, но и не мертвые в полном смысле слова, скорее — имитация жизни.

— Теперь ясно, — стушевался Злобин, а уже в следующее мгновение вызывающе вскинулся: — Прости, Мартин, но кажется мне, что ты точно не жилец на этом свете. Так в чем же дело — кто ты теперь есть?

Мартин растянул безгубый рот в жуткой ухмылке — обнажились зубы, но клыков среди них не нашлось, что не преминул заметить глазастый Роман. Он поспешил пробормотать:

— Без обиды, но ты и не вампир. Значит…

— Да неужели не понял еще, дурья твоя башка! — в сердцах воскликнул Антон. — Ты же умеешь мыслить логически…

— Ну?..

— Вот тебе и ну! Мартин в прошлом кто? Волшебник, чародей. Если бы он погиб где-нибудь в обычном месте, то душа его упокоилась бы в потустороннем мире. А его угораздило умереть в Зоне. Тут же покойники восстают, забыл, что ли?..

— Так он что — зомби, то есть гуль этот, что ли? — изумился визор. — А чего ж в сознании, они же тупые, как баобабы!..

— Сам ты баобаб! — безнадежно махнул рукой друг. — При специфических условиях умерший колдун превращается в лича — восставшего мертвого мага. Мартин — лич!

— Ох, ты, е-ооо! — ахнул Роман.

Виновник их перебранки стоял рядом и как ни в чем не бывало скалился. Видно, его это все забавляло. Когда визоры смолкли, он обратился к ним своим скрипучим ГОЛОСОМ:

— Я так понимаю, время не ждет, а потому давайте где-нибудь по дороге потреплемся за жизнь. А пока — к делу.

Брови Антона взметнулись вверх:

— Ты хочешь сказать, что пойдешь с нами?

Лич сверкнул красными, словно налитыми кровью глазами с чернеющими в них вертикальными зрачками:

— Если этот переход через портал осуществим, то я обязательно составлю вам компанию. И, возможно, кое-кто еще…

Друзья обменялись понимающими взглядами, и впервые за последние дни их лица озарились в улыбке. Что ж, лучшего спутника не найти. Тогда и впрямь — вперед!