Московская область. Весна 2015-го.

– Егор, спишь?

– Уже нет.

Я открыл глаза и посмотрел на Лопарева, который вошел в комнату, присел на табуретку рядом с моим диванчиком и задал новый вопрос:

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. Тело еще ломит, озноб донимает и слабость есть. Но температура уже спала, и голова начинает соображать.

– Это хорошо, потому что ты нам нужен.

– Что-то случилось?

– Да. Потеряна связь сразу с тремя ударными пятерками. Еще вчера парни выходили на связь, а сегодня глухо. Утром старших обзванивали, ни один не отозвался.

Мысленно помянув недобрым словом болезнь, проклятый грипп, который подкосил меня и свалил на трое суток, я встряхнул головой, приподнялся на локте и спросил Лопарева:

– Чьи пятерки?

– Чики, Игната и Кирея.

– Чику и Кирея знаю – они с нами с самого начала, опытные ребята. А Игнат кто?

– Мы его из колонии освободили, самбист, которого осудили за убийство торговца наркотой. Все бы ничего, но тот цыганом оказался, а это уже межнациональная рознь.

– Теперь вспомнил, крепкий мужчина. Пятерки базировались в разных точках?

– Да. Голицыно, Климовск и Яхрома.

– Контроллеров послал?

– Разумеется. Бойцов Черепа, Колчана и Шмакова. На координации Серый. Передача сообщений через связных.

– Это все?

Лопарев пожал плечами:

– Имеются предчувствия. Ощущаю себя волком, вокруг которого стягивается кольцо. И есть слухи, которые прилетели от Хованского, Мелентьева и Трубникова.

– Что-то серьезное?

– В Москве поговаривают, что против нас выпустили каких-то крутых бойцов по найму. Им заплатили нереальные бабки за наши головы, и начальник ОСГ генерал Тачин обмолвился, что они уже вышли на след.

– Может, это пустая болтовня?

– Все может быть, но исключать это вариант нельзя, слишком многим мы дорогу перешли и трупов за нами немало, а правительство своим правоохранителям и сторожевым псам уже не доверяет. Поэтому я объявил по бригаде боевую готовность номер один.

– Вот это правильно. А больше мы ничего пока сделать не в состоянии. Каждая пятерка и группа работают и тренируются автономно. Все ППД у нас с тобой в голове, и пока нашу базу не обнаружили и не хлопнули, опасности для всей бригады нет. Одну пятерку загоняют, другую. Это возможно, а всех "дружинников" отловить не реально.

– Не скажи, – Иван Иваныч нахмурился. – Командиры пятерок знают немало и под скополомином, сто процентов, распустят языки, а дальше ящейки по следу пойдут, клубок размотают и на эту базу выйдут.

– Предлагаешь переехать на запасную точку?

– Пока нет. Но Галину с девчонками я отправил подальше. – Иван Иваныч заметил, что у меня на лбу выступила испарина, и поднялся: – Выздоравливай, Егор. Сейчас болеть никак нельзя. Обстановка накаляется и работы много.

– Само собой, Иваныч. Как только оклемаюсь, так сразу в бой.

Комбриг поднялся и вышел, а я остался один, закинул в рот таблетку и попробовал уснуть. Но беспокойные мысли бились в голове и покой никак не приходил. А вскоре подействовали лекарства, голова немного прояснилась, и на время стало легче. После чего я покинул диван, поверх мягкой брезентовой горки накинул куртку и опустил в карман "берету". Затем переместился к окну, из которого открывался вид на нашу базу, заброшенную ферму в Серебряно-Прудском районе, которая уже не один раз принимала нас и укрывала.

Итак, зима прошла в трудах и заботах. Громких акций "дружинники" не проводили и действовали осторожно. Мы покупали и запасали оружие, продовольствие и снаряжение, готовили новые базы, помогали партийцам "Социальной Справедливости" отбивать подмосковные районы и хлебные чиновничьи кресла, тренировались и привлекали в свои ряды новых бойцов. Все по плану. Бригада набивала кулаки и на данный момент, если бы мы собрались вместе, два батальона могли бы сформировать. Правда, без бронетехники и артсистем, но они нам пока и не нужны. Наше дело диверсии и террор-акции.

А что касательно нашего противника, то он тоже не зевал. На юге наступило затишье, хотя вести из тех краев приходили неутешительные и тревожные. В горы отправлялись эшелоны с оружием и боеприпасами. Многие части 58-й армии, которые перешли на контрактную основу, укомплектовывались исключительно кавказцами, среди которых открыто ходили салафитские проповедники. Чиновники и полиция запугивались, а русские и прочие "неправильные жители" Северного Кавказа, бросая имущество, эмигрировали подальше от своей родины. Ну, а правительство, как обычно, делало вид, что ничего не происходит – стабильность рулит.

Таковы дела на юге, который, кстати сказать, на общем фоне выделялся не сильно. Потому что по всей стране набирали силу протестные движения. Что ни день, так акция или массовые драки русских с мигрантами и кавказцами. Ожесточение с обеих сторон нарастало, а власть старалась это регулировать. Как? Да очень просто. На первый план выставлялись подставные фигуры, которые перехватывали управление человеческими массами, а затем двигали их в нужном направлении. Истинные русские патриоты и наиболее одиозные последователи традиционного ислама убирались, а вместо них появлялись агенты ФСБ или прошедшие обучение в Саудовской Аравии, Турции и Арабских Эмиратах фанатики. Схема старая – не можешь бороться с оппозиционным движением, возглавь его, опорочь и развали.

Например, пару месяцев назад появился в Подмосковье авторитетный имам из Татарстана, который после пятничной молитвы сказал, что главная беда в бесах и ворах, которые окопались в Кремле и стравливают народы. И пока они у власти, плохо будет всем народам России, независимо от цвета кожи, разреза глаз и вероисповедания. В общем-то, правильно сказал, и прихожане его поддержали. Но уже на следующий день машина имама была взорвана и, по версии следствия, сделали это ваххабиты. А затем появился новый священнослужитель, который днем рассказывал сказки про братство народов, толерантность и веротерпимость, а вечерами толкал речи о джихаде и призывал братьев-мусульман убивать кафиров и муртадов.

Другой случай. В одном поволжском городе сформировалась группа русских подростков, которая решила чистить улицы города от швали, очередные народные мстители. После чего они собрались и взялись за дело. Досталось сыну мэра, который в пьяном виде гонял по городу на спортивной тачке и чудом пока никого не убил и не покалечил – ему разбили машину и лицо. Затем получили тяжелые травмы распространители наркоты – за две ночи в больницу поступило семь человек. Далее был покалечен освобожденный из-под стражи педофил, которого поймали возле детского сада. А потом сгорел склад с паленой водкой, о котором все знали, но никто не собирался его закрывать.

В общем, молодцы парни, занимались реальным делом, и мы к ним присматривались – была мысль привлечь наиболее активных бойцов в "Дружину". Но противник действовал быстрее. В группу влился провокатор, "авторитетный московский НС", и буквально через несколько дней парней повязали, когда на местной аллее Героев они крушили памятники советским воинам. Так мало того – они еще и вечный огонь обгадили, а когда их взяли, допросы были выложены в интернет. Сидят подвыпившие семнадцатилетние дурики, чьи деды и прадеды на фронте погибли, сопли размазывают и несут какую-то чепуху про "хорошего Гитлера" и идеи германского национал-социализма, при котором они, между прочим, недочеловеки. Идиоты! Одним махом себе жизнь сломали и все, что было сделано, опорочили, а провокатор ушел, хотя мы пытались его найти.

А вот третий пример. После драки местных жителей с обдолбанными мигрантами, мэр небольшого провинциального города собрал народный сход и объявил, что так жить нельзя и не уважающих наши законы и традиции чужаков надо гнать поганой метлой. Рабочие места только для своих или высококвалифицированных специалистов, а остальным приезжим в городе, да и в районе, не место. Сказал и сказал – многие люди говорят правильные вещи, но ничего не делают. Однако этот городской глава, как ни странно, стал действовать и через два месяца всех мигрантов заменили на местных работяг. Смогли. А народ это увидел, и вокруг мэра быстро сколотилась команда единомышленников, которые его во всем поддерживали и намеревались протолкнуть дальше, в область. Но вскоре городского главу арестовали. Обвинение – изнасилование несовершеннолетней, которую, между прочим, никто не видел и, даже более того, такого человека, как выяснилось, вообще в природе нет. Обвинение состряпали на голом месте и вперед. Быстрое следствие, суд, приговор десять лет и тюрьма, где мэра хотели загнать под шконку, однако мы успели его вытащить, выкупили, и сейчас он под чужим именем сидит в Зарайске и восстанавливает силы. Нужный человек, пригодится.

Или еще случай. В Москве организовали очередной фонд помощи осужденным. И от других подобных он отличался тем, что был ориентирован на заключенных, отбывающих срок по 282-й статье, а возглавил его раскрученный СМИ политик и патриот. Фонд появился на ровном месте, прошла информационная компания, которая его отрекламировала, и под это дело даже начался пересмотр нескольких дел. Короче, шумихи хватало, а затем начался сбор средств, и когда на счетах фонда скопилось несколько миллионов долларов, мнимый борец за права узников совести перевел деньги заграницу и исчез. Было, многие подумали, что его убили. Ведь он неугоден властям. Однако все оказалось проще. Вскоре эта гнида всплыла в Мексике, словно Троцкий, а позже перебралась в Латинскую Америку.

Вот такие дела. Властьимущие кремляди сопротивлялись, продолжали играть в большую политическую игру и дураками не были. Сто процентов. И это только обыватель, который видит по телевизору президента, коего никто не боится и не уважает, словно он говорящая кукла-марионетка, может думать, что глава государства конченный болван. Нет. Мы так не считали, поскольку воспринимали все со своей точки зрения. Президентэ банановой республики Россия находится на своем месте. Он делает то, что ему приказано и, по сути, он служака. Только служит не стране и не народу, а своим кураторам на западе и олигархам, которые его поддерживают и позволяют иногда высказывать свое мнение, которое, по большому счету, никого не интересует. А средства массовой информации подхватывают это и рисуют любимый "простым народом" образ патриота и сильного лидера, который, чуть ли ни в одиночку противостоит козням коварного запада. Да только куда там. Образ рассыпается моментально, когда видишь и понимаешь, что дети этого человека в Америке, там же, где его деньги. А раз так, то плевать он хотел на Россию и всех ее граждан. Для него Родина в ином месте, где жопа в тепле.

Впрочем, об этом уже столько сказано, что добавить нечто новое сложно. Поэтому я постарался очистить мозг от тяжелых дум и решил вернуться на диван. Однако в дверь постучали, и в комнату проникла голова Серого, который вопросительно кивнул:

– Я войду?

– Входи.

Серый на ходу прихватил табуретку, расположился напротив и сказал:

– Колчан из Климовска отзвонился. Через промежуточного связного. Пятерки Кирея на конспиративных квартирах нет. Полицейских или фэбосов не заметили. Группа просто исчезла и никаких следов. В квартиру проникнуть не получилось, но там пусто.

– Странно.

– Еще бы… – Серый цыкнул зубом и сказал: – Знаешь, я тут посидел, подумал и пришел к выводу, что бойцы могли сговориться и отделились от нас.

– Почему ты так решил?

– Все три пятерки участвовали в одной акции. Четыре дня назад машину Волоколамского градоначальника самосвалом в кювет спихнули, чтобы на его место человека из СС посадить.

– Ну, было такое. И что?

– А то, что уже тогда старшие пятерок высказывали недовольство. Мол, надо серьезными делами заниматься, а мы мелочевкой промышляем, да еще и без раскрутки в интернете, словно авария случайность.

– Оперились, значит?

– Да.

Молчание. Я думал, вспоминал лица бойцов, которые, по мнению Серого могли дезертировать, а потом покачал головой:

– Нет. Этот вариант будем рассматривать в самую последнюю очередь. Недовольство одно – оно есть всегда, но прежде чем уйти, старшие групп попробовали бы поговорить с Лопаревым или со мной. Так что забудь. Чика и Кирей не крысы, втихаря не сбежали бы, и бойцы у них парни правильные.

– Наверное, я сам себя накручиваю, – сказал Серый. – Происходят непонятки, вот и мерещатся кругом враги и предатели.

Снова мы замолчали. Спать, по-прежнему, не хотелось, и я спросил товарища:

– Как настроение в бригаде?

– Пока все ровно. Бойцы ждут войны, а ее нет. И вроде бы все понимают, что война никому не нужна, слишком не велики наши шансы уцелеть. Но еще они знают, что кровавый замес неизбежен, и потому пусть он случится раньше, пока у нас есть силы и мы не перегорели.

– Ничего, лето уже не за горами. Полыхнет юг, а там Москва, и в этот момент мы выйдем из подполья.

– Ага. Это если кремляди новую пакость не придумают и все не переиграют.

– Это так, – согласился я. – Они могут. Замес в Крыму или на Украине. Беспорядки в Белоруссии. Провокации на границе с Китаем. Новая Болотная, заполненная пидарами и псевдодемократами, в которых народ будет плевать, потому что это не оппозиция, а подстава. Или какая-нибудь провокация в Прибалтике. Вызвать всплеск контролируемого патриотизма и направить гнев людей в нужное русло не так уж и сложно, а дальше дело техники, рули массами и сталкивай людей лбами. И пока буйная быдломасса рвет глотки, кровь проливает и здоровье гробит, а смирное быдло сидит перед телевизорами и мониторами, можно принять парочку новых законов и нажить сотню-другую миллиардов. Однако, мне кажется, что всплеск произойдет на Северном Кавказе. Слишком много для этого уже сделано и назад сдавать поздно. А потому, дружище, проявим терпение, будем наблюдать и готовиться…

Прерывая нашу беседу, у Серого зазвонил телефон и он ответил:

– Слушаю.

– Это Карпыч, – услышал я голос связного, который принимал доклады групп, а затем с другого телефона передавал сообщения нам. – Череп в Голицыно на складе, где наши обитали. Чики и его бойцов нет. Работяги местные говорят, что ночью на склад заезжал грузовик, и было несколько хлопков, словно петарды взрывались, а потом машина выехала, ворота закрылись и тишина.

Серый посмотрел на меня, и я протянул руку. Телефон оказался у меня, и мой приказ был прост и понятен:

– Карпыч, это Егор. Скорее всего, группу Чики зачистили. Так Черепу и скажи. Пусть отходит осторожно и будет готов принять бой. В случае проблем, сразу доклад.

– Понял тебя.

Экран телефона потух, но практически сразу загорелся вновь, и по комнате разнеслась трель звонка. Вызов шел от другого связного, и я нажал клавишу приема:

– Егор на связи.

– Докладывает Красный. Есть новости из Яхромы. Группа Шмакова засекла слежку. Пятерки Игната на месте нет. Вместо частного дома пепелище, которое еще дымится. Шмаков оторвался и уходит. Полиция ведет себя спокойно, дороги не перекрываются, наших парней не преследуют.

– Принял. Шмакову приказ – уйти, провериться и затаиться.

– Есть.

Снова тишина, которую нарушил Серый:

– И что делать будем?

– Пошлем на проверку людей из полиции и будем ожидать от них известий. Непонятно, кто против нас решил повоевать, так что резких движений делать не стоит. Но кто бы это ни был, они не из госструктуры. ФСБ и полиция раздули бы захват "дружинников" так, что все телеканалы прямые репортажи с места событий вели бы. А тут все по-тихому сделано, тайком и аккуратно. Пришли, парней наших перебили, трупы забрали и ушли.

– Может, это элитные ликвидаторы, про которых слухи ходят?

– Запросто. И если это ликвидаторы или элитные наемники, рано или поздно они придут к нам.

– А мы их встретим?

– Попробуем.

– А если они круче нас или привлекут к зачистке наемников?

– Все подходы прикрыты, и дозорами, и местными полицейскими, так что отскочим, если всерьез прижимать начнут. Сколько у нас на базе бойцов?

– Сейчас сорок два вместе с нами и Лопаревым, и в окрестных поселках еще полсотни парней. Все при оружии.

– Хорошо. Доложи Иван Иванычу, что передали связные, и подтягивайте резервы. На ферму не надо, пусть бойцы рядышком будут, по-походному, в балках и лесополосах.

– Сделаем, Егор.

Серый выскочил, а я практически сразу свалился без сил и заснул. И отдыхал до вечера, до того момента, когда нас пришли убивать…

***

Сначала громко и тревожно залаяли собаки, дворовые псы, которых подкармливали "дружинники". Они свободно бегали по заброшенной ферме и не признавали чужаков. Это знал каждый и я, сквозь сон, услышав посторонний шум, моментально проснулся. Сердечко дернулось – опасность рядом, и руки привычно вытащили из-под кровати разгрузку с боеприпасами, рюкзак и автомат. Я стал готовиться к бою и в этот момент услышал голос Велемира, родновера из гвардейской группы:

– Егор, у нас гости. Иваныч объявил тревогу.

– Понял.

Разгрузка была затянута. РД с ноутбуком и сменными телефонами на плечи. Затвор передернул. Патрон в патроннике. Радиостанцию включил, наушник в ухо. Норма. Можно повоевать и я вышел в коридор.

В прихожей находилось семь или восемь человек, среди которых были Гоман и Лопарев. Никакой лишней суеты – нападения ожидали давно, с самого начала, когда сформировалась партизанская бригада "Дружина", и действия отработаны не по одному разу.

– Иваныч, когда гостей заметили? – я обратился к комбригу:

– Только что. Один из внешних постов на связь вышел и датчики движения по периметру сработали, а следом собаки голос подали. Как они незаметно подошли, не понятно. Дальние дозоры молчат, ничего не видели, и полицейских на дороге не слышно.

– Сколько стволов у противника?

– Заходят с трех сторон, в каждой группе не меньше десяти человек, броня, каски, тепловизоры, вооружение натовское. Не наши хлопчики, в смысле, не русские. И еще две группы отсекают пути отхода. Суки! Как же они на нас вышли!?

"А хрен его знает как, – проскочила мысль. – Могли кого-то из пленных "дружинников" расколоть, кто знал больше, чем ему положено, или связь пробили. Все могло быть. Но с этим разбираться станем позже, когда из кольца вырвемся, и увидим, кто открыл на нас охоту".

– Что будем делать, Иваныч? – я кивнул Лопареву.

– Все по плану. Встречаем гадов минами и огоньком, благо, оружия и боеприпасов у нас много, а затем резервные группы ударят по противнику с тыла – сигнал ракетой, и мы отрываемся. Часть бойцов на машинах вместе с Пашей, а мы с тобой пешком по полям. За ночь выйдем к поселку, где у нас хата есть, отмоемся, сменим личины и переберемся на запасную базу.

– Хорошо. Только языка надо прихватить. Обязательно.

– Прихватим. Насчет этого не переживай, Егор.

Собаки продолжали гавкать, а наши пятерки заняли оборону. Мы с Лопаревым и Гоманом выскочили наружу, упали в сырую неприметную траншею рядом с конторой и по ней вышли к замаскированному под кучу битого кирпича блиндажу, где дежурили пулеметчики. На проходах между коровниками, каменными белеными корпусами, горел свет. Сумрачно и неуютно. Нервы были на пределе и я, как и все "дружинники", ждал первого шага, который сделают наши враги.

Неожиданно громко и с болью в голосе заскулила, а затем практически сразу замолчала собака. Видимо, ее сняли из бесшумки, а остальные псы стали разбегаться по зарослям. Умные животные все поняли моментально, инстинкт, однако. Ну, а мы бежать не собирались. Вот если бы над головой вертушки зависли, а с трассы бронетехника подходила, тогда другое дело, надо драпать без оглядки. А с ликвидаторами, которые не могли знать, сколько нас на ферме, и какова численность групп прикрытия неподалеку, мы надеялись справиться самостоятельно, легко и быстро. Да только сделать это оказалось непросто, больно противник у нас оказался крутой и верченый.

Снова тишина, на свету никого. Датчики движения вырубились, и мобильники с рациями отключились. Как-то в один миг, видать, противник включил глушилки и поставил помехи. Правильно. Мы бы тоже так поступили.

Прошло еще полминуты, и в кустах взорвалась противопехотная мина.

Вспышка! Взрыв! И снова ничего, людей не видно, даже теней нет. Как в том старом фильме про армию. "Суслика в поле видишь? Нет. А он есть". Так и у нас. Ликвидаторы кружили вокруг и сжимали кольцо, а мы продолжали выжидать. Но вот, наконец, вражеские наемники проявились.

– Вижу цель! – выкрикнул боец на крыше ближнего корпуса и открыл огонь из пулемета.

Длинная очередь, в которой каждый третий патрон трассер, причесала кустарник, и противник не выдержал. Не менее семи автоматов ответили пулеметчику, который юркнул под крышу и затаился. Неплохо. Одна из вражеских групп обозначила себя, и по ней ударили из окон коровника. Там находились ребята Гнея, опытные боевики, и шквал огня, который они послали в зеленку, заставил ликвидаторов заткнуться. Но на другом конце фермы вспышка и вспух огненный комок, который рассек темноту и ударил в коровник.

– Из РШГ лупят, сволочи! – прошипел Лопарев, кивая на загоревшийся коровник, который долгое время был казармой и учебным классом.

– Да уж, гости не пустые пришли, – согласился я, и продолжил наблюдать за ходом боя.

Из кустарника вылетело еще три огненных шарика, которые почти сокрушили коровник. Но у нас гранатометы тоже имелись, и "дружинники" из других корпусов поддержали камрадов.

Вся территория фермы озарилась вспышками. Пулеметные и автоматные очереди расчертили полутьму. Били подствольники и РШГ. Рвались по периметру мины. Загорелся еще один коровник, который был обстрелян противником. Расстреливались осветительные фонари. Ребята Гнея начали отход и на плечах они тащили товарищей, непонятно, раненых или живых.

Разобраться в этом огненном хаосе было сложно. Но мы с Лопаревым головы не теряли. Ликвидаторы пришли за нами, и они не могли сидеть на попе ровно и вести правильный бой, во время которого у них нет перевеса над партизанами, ни по численности, ни по вооружению. Нет, эти люди намеревались ударить в сердце бригады. Значит, противник должен наступать к штабу, к конторе. Это очевидно и группа охраны была начеку. "Дружинники" не выдавали себя. Они ожидали вражеского рывка, и ликвидаторы его сделали.

На кромке света и тьмы мелькнули быстрые тени, которые приближались к нам. Не меньше двадцати бойцов. Расстояние между нами и противником сокращалось, и я вскинул автомат. Однако пострелять не удалось, и без меня было кому врагов убивать.

Словно на заказ, отключилось электричество. Понятно – нам оборвали провода. Наверняка, противник решил использовать ночные прицелы, но на территории фермы уже начался пожар и для нас это хорошо. Ликвидаторы, которые атаковали контору, оказались, будто на ладони – бей на выбор и не промахнешься. Удачно вышло.

Задергался и закашлял сталью пулемет в блиндаже. Ему вторил второй ПКМ и огненные плети стали расшвыривать и ронять тела врагов, будто тряпичные куклы. Красиво. И следом от штаба в атакующих наемников полетели автоматные очереди и гранаты гвардейцев.

Упал, напоровшись на пули, передовой вражеский штурмовик, а через секунду свалилось еще два. После чего остальные заметались и рванули в темноту. Да только сделать это смогли далеко не все. Шквал огня и взрывы преследовали ликвидаторов, и в спасительный кустарник убежало несколько подранков, а остальные "псы войны" остались лежать перед конторой.

Только эта вражеская группа отошла, как появились парни Гнея. Они двигались рывками, пригибаясь к земле, и юркнули в траншею.

– Гней! – покинув задымленный блиндаж, я окликнул старшего.

– Здесь! – отозвался "гвардеец".

– Что у вас!?

– Троих потеряли и двое раненых. Против нас профессионалы. Быстрые и четкие черти. Бой идет по всей базе, наши не отступают.

– Вижу. Как сам?

– Нормально. Кирпичом в бок ударило, и ребро треснуло, но пока терпимо.

– Ладно. Готовь своих парней к отступлению. Сейчас незваным гостям плохо будет. С тыла по ним ударят, и мы вырвемся.

– Ясно.

Бой продолжался. Все группы противника, который, судя по всему, не ожидал, что мы так хорошо подготовились к нападению, втянулись в драку. Ликвидаторы попытались сжать кольцо и согнать нас в кучу, но не получилось. Коровники в основе каменные, дерево на стропилах, да внутри, и все подходы простреливаются. Одноразовые гранатометы проблему не снимали, мало их, а наши парни засели в блиндажах и дзотах. Выкурить партизан было не просто, и никто из "дружинников" не паниковал, а противник, наоборот, задергался. И когда Лопарев это заметил, он выпустил в темное небо зеленую ракету.

– Пора! – прокричал он.

– Согласен! – поддержал я его. – Надо уходить. Повоевали немного, теперь отход.

Комбриг промолчал и только кивнул. Ракета некоторое время повисела в воздухе и погасла. Вроде бы ничего не изменилось. По-прежнему, шел бой. Стрельба, взрывы, стоны раненых, которых перевязывали прошедшие медподготовку у доктора Жарова товарищи, сполохи огня от горящих зданий и мусора, да запах гари. Но наши резервные пятерки были начеку и, когда Лопарев подал сигнал, бойцы не медлили.

На позициях противника стали рваться ВОГи, которые прилетели из тыла. На краткий миг вспышки озарили кустарник и стали видны наши враги. Прекрасная мишень, по которой отработали снайпера, пулеметчики и автоматчики. После чего вновь появилась связь и я услышал:

– Это Боромир, ждем приказов!

– Семака штабу! У меня раненые! Завалили пару гадов! Что делать!?

– Группа Марика просит разрешения на отход! Горим!

Было, я хотел ответить, но комбриг меня опередил:

– Это Меченый! – позывной Лопарева крайние полгода. – Всем группам! Отход к штабу и гаражам, а затем прорыв к дороге! Старшим назначается Паша!

"Дружинники" начали отход с позиций, а мы, простившись с Гоманом, вместе с гвардейцами, рванули в зеленку.

Бегом! Бегом! Бегом! Открытое пространство проскочили на одном дыхании и оказались в темноте, которая скрывала наших бойцов и противника, который от них отбивался.

Впереди, метрах в пяти, вспышка. Я метнулся в сторону и над головой просвистели пули. Мимо! Прижался к дереву. Замер. Снова вперед. Перескочил через поваленный ствол и зацепился. Старая акация своими колючками дернула за куртку, но прочная ткань выдержала, и я свалился в узкий овражек. Слева кто-то из наших и Лопарев, а справа человек в каске. Это был только силуэт, но мне понятно, что это чужак, и я действовал без колебаний.

Задергался в руках автомат, и очередь опрокинула противника на спину. Подскочил к нему. Мертвец, не помогла наемнику броня. Еще правее стрельба и злые хрипы, а затем истошный крик:

– Братва! Ко мне!

Рванулся на голос. На земле кто-то из "дружинников". Он упал, а над ним здоровенный дядя, который был готов добить парня. Но не судьба.

– Получи, сучч-аа-ра! – выдохнул я и прикладом ударил наемника в шею.

Я не смазал. Однако противник попался не слабый. Он упал и сразу же попытался подняться, но очередной мой удар, на этот раз стволом в лицо, все-таки вырубил его.

Одновременно с этим подскочили остальные гвардейцы. Потерявшего сознание наемника спеленали и потащили дальше в темноту.

Вскоре шум боя остался позади. Два десятка гвардейцев, ударные группы Серого, Гнея и Боромира, с двумя пленниками, уходили от базы. Ну, а мы с Лопаревым были вместе с ними. Шагали всю ночь и к утру оказались на окраине поселка Колеймино, где нас ожидали теплые сухие подвалы. И здесь меня опять свалила болезнь. Пока адреналин в крови бурлил, бегал, а как добрались до безопасного места, так она и вернулась.

Однако ничего страшного в этом не было, ибо в бригаде есть, кому пленных допросить и позаботиться о личном составе. Поэтому можно было расслабиться, отдохнуть и прийти в себя.

Завернувшись в спальный мешок, я провалялся несколько часов. А когда более-менее пришел в себя, смог разобраться в том, кто же на нас охотится помимо полиции, ФСБ, ОСГ и частных охранных предприятий на службе российских олигархов.

Итак, все попытки поймать "дружинников" потерпели неудачу. Причин было много и они хорошо известны. Продажность чиновников и правоохранителей, леность исполнителей и поддержка народа, который помогал партизанам. Все это играло "дружинникам" на руку, и тогда наш старый противник Аркадий Сергеевич Химков собрал отряд исполнителей, лучших разведчиков и убийц из разных ЧВК, которым предстояло работать автономно. Цель прежняя – уничтожение партизан и захват лидеров. Оплата сдельная: рядовой "дружинник" – двадцать тысяч евро, лидер пятерки – пятьдесят тысяч, координатор – сто тысяч, командир – миллион и выше. Кстати, это цена за мертвых, а за живых втрое больше. Поэтому за такие деньги наемники были готовы пахать двадцать четыре часа в сутки, и они это делали. Словно гончие псы, они вышли на след пятерок, которые работали по Волоколамскому градоначальнику. Однако дальше этого дело не пошло. Группы работали отдельно, и было решено их ликвидировать, тихо и без привлечения полиции. А после этого заняться координаторами, которые сидят на телефонах, и пробить место, куда стекаются доклады.

Наемники профессионалы – это правда, и они отработали на оценку "отлично". Мы потеряли три группы, и ликвидаторы узнали о ферме в Серебряно-Прудском районе. Но уничтожить нас им помешала жадность. Очень уж они любят деньги. Вот и полезли в осиное гнездо без разведки и подкреплений, чтобы ни с кем не делиться. Им казалось, что они все сделают быстро. Накроют нас и сразу станут миллионерами. Однако хрена лысого! "Дружина" отбилась, захватила пленных, и теперь мы будем еще осторожнее, чем прежде.

Такая вот история и отныне мы в курсе, что у нас новые враги, на которых кровь наших товарищей. Но по большому счету это ничего не меняет и наши цели неизменны. Будет шанс – достанем наемников и поставим гадов к стенке. Однако специально за ними гоняться не станем – на это нет времени и лишних ресурсов.