Аталь разбудил непривычно яркий свет луны. Она лениво потянулась, раздумывая, как бы ухитриться закрыть окно, чтоб при этом не вставать. Внезапно проснулся и давненько не слышанный внутренний голос, бодро поинтересовавшись, что за беспорядок в постели и куда испарился любимый эльф. Целительница пошарила рукой по огромной кровати и, не обнаружив пропажу, сердито пообещала, что на этот раз кое-какому тёмному огребётся по-светлому.
«А что такое? А где это наш дроу шляется по ночам?» — медовым голоском пропел внутренний голос.
Глаза привыкли к ночному освещению, и Аталь обнаружила, что надела рубашку наизнанку. Нетерпеливо вздохнув, стала переодеваться. А настырный голос не успокаивался, выпытывая, чего он пропустил за время недолгого отсутствия. Девушка, устав сражаться с непокорной рубашкой, присела на кровать и задумалась.
Прошла всего декада, как они с Кристарном переместились в его Долину — удивительное место, совершенно не ассоциировавшееся с тёмной силой. Но, это не помешало дроу, выйдя на поверхность после долгих лет, проведённых в подземельях, поселиться именно здесь.
С просторной террасы Дома Звёздной Ночи — официальной резиденции Тёмных Повелителей — открывался потрясающий вид. И Аталь с первого взгляда влюбилась в залитую мягким солнцем живописную местность.
Долина поросла предгорным редколесьем, на склонах окружающих холмов и скал-великанов росли виноградники, выше в горах — чайные кустарники. Маленькие деревянные домики, укутанные цветниками, стояли то там, то сям, без особого порядка, не пытаясь даже изобразить даже подобие улиц.
— Каждый выбирал участок себе по вкусу — долина большая, а нас мало. Места всем хватает, — пожал плечами Кристарн, в ответ на её недоумение по поводу такого креатива в градостроении. — Лучше посмотри сюда.
Аталь обернулась в указанном направлении, и глаза её вспыхнули от восхищения. С самого сердца близлежащей горы низвергался широкий водопад, переливаясь на солнечном свету десятками искрящихся радуг. Бурлящая вода стремительно врывалась в прохладу огромного озера и постепенно успокаиваясь, затихала…
Кристарн, глядя на её восхищённое изумление, признался, что увидев впервые этот пейзаж, решил построить дом именно здесь, чтобы любоваться им ежедневно. Хотя с практической точки зрения каждодневный подъем по скале был ещё тем удовольствием — относительно комфортную дорогу, чтобы в случае чего можно было и гостей принять, закончили всего пару лет назад. И он совершенно не возражает, чтобы любимая разделила эту привязанность. Любимая не сопротивлялась, попросив ей быстренько всё тут показать. В общем, сама была виновата.
Кристарна словно подменили. Будто задавшись целью получить медаль «Самый гостеприимный хозяин года», он неутомимым вихрем пронёсся по Долине. Не отпуская от себя Аталь ни на минуту, вдохновенно рассказывал обо всём, что попадалось ей на глаза. А так как Долина только с высоты казалась небольшой, девушка впервые заподозрила любимого в попытке утопить её любопытство в огромной и всё прибывающей волне новой информации.
К концу дня, когда уже не оставалось ни слов, ни сил, чтобы восхищаться красотой природы, различать знакомившихся с нею эльфов и запоминать их имена, целительница взмолилась о пощаде, напомнив, что ущербным человечкам очень далеко до выносливости тёмных и больше всего на свете она сейчас желает осмотреть подушку, одеяло и кровать. Хотя, если по пути к ним будет ещё хоть что-нибудь мало-мальски интересное, то она согласна часик подремать прямо здесь, под кустиком. Кристарн смущённо улыбнулся и попросил Тень доставить их домой…
Тогда ей казалось, что она попала в сказку. Волшебную добрую сказку, где даже тёмные эльфы дружелюбны, милы и приветливы. Все искренне радовались возвращению Кристарна, беспокоились про оставшихся в человеческом королевстве товарищей и чуть ли не с обожанием приветствовали Аталь.
Немного растерявшись от такого приёма, девушка принялась допытываться у любимого о причинах повышенного градуса теплоты. Эльф отшучивался и весьма пространно отвечал, что даже если бы он привез русалку — и тогда все были бы счастливы. А тут — нормальная девушка, руки-ноги целые, голова на месте, лицо в кошмарах не привидится. Отчего ж не порадоваться за Повелителя? Правда — человек, ну да ладно, у каждого свои недостатки…
Аталь наивно поверила. Но заблуждение было недолгим — пока не столкнулась с пронзительно-зелёными глазами, так невероятно схожими с глазами её любимого. Только такой тяжёлой неприязни от Кристарна никогда не исходило.
Замерев от неожиданности, Аталь почувствовала, как напряглась ладонь тёмного у неё на талии, но его голос звучал спокойно и ровно, когда он представлял девушке Повелительницу Тёмной Долины. Та небрежно кивнула в ответ на приветствие и холодно сообщила брату, что ждёт его отчёт о поездке как только он устроит свою гостью. Кристарн одарил укоризненным взглядом гордо выпрямленную спину сестры и не произнёс ни слова. По крайней мере, при любимой.
Быстро показал девушке комнату и исчез, бессовестно отмахнувшись от расспросов. А на следующее утро Повелительница отправилась в Обитель Оракула, не попрощавшись ни с кем, кроме брата. И Аталь искренне надеялась, что ко времени её возвращения сумеет выковырять из Криса подробное признание, чем же так сильно она не понравилась Повелительнице тёмных эльфов. Но пока все её попытки наталкивались на равнодушное пожимание плечами и виртуозные отговорки…
«Это всё, конечно, очень здорово, но не объясняет, чего тебе снова не хватает для полного счастья, — недовольно проворчал внутренний голос, вытягивая девушку из воспоминаний. — Если всё у тебя хорошо да ладно, из всех проблем — один неприязненный взгляд ревнивой сестрицы, причём здесь я? Давай колись, мне же нужно знать, за что тебя пилить!»
— Да не знаю я! Всё у меня прекрасно, исчезни!
«Ага, прекрасно! А где Кристарн? — деловито поинтересовался голос. — Почему наш эльф бесхозно и совершенно безнаказанно шляется непонятно где?»
— Ничего не бесхозно и очень даже наказуемо! Дела у него. Днём же он меня, распрекрасную, выгуливает, чтобы я со скуки не нашла приключений на свою голову, — быстро оправдала любимого Аталь.
«А пойдём, проверим? — коварно поинтересовался голос. — Вдруг я увижу, что всё в порядке и пропаду окончательно?»
Аталь, недолго думая, поддалась на провокацию, на ходу вспоминая заклинание невидимости. Мельком взглянула в зеркало, удостоверившись, что всё получилось, подняла усовершенствованный щит, тайком опробованный на Кристарне, который теперь не только помогал скрывать эмоции, а ещё и рассеивал следы её магии.
И за мгновение до открытия перехода нерешительно опустила руки. Глупо как-то следить за любимым, который и так ей во всём доверяет… А если чего и скрывает, то явно же не со зла. Может ей это и знать не надо, мало ли какие дела могут быть у Тёмного Повелителя!
«Не дрейфь. Доверяет, не доверяет — дело житейское. Сначала поглядим, а уж потом решим — надо нам это знать, или нет. Любопытство, как известно, не порок, а средство получения информации!» — глубокомысленно изрёк внутренний голос.
— Я совершенно не соскучилась по твоим банальным высказываниям! — поморщилась Аталь и прикрыла глаза, заново настраивая перемещение по облику любимого. Вызвав в памяти выразительные зелёные глаза, резковато очерченные скулы, прямой нос, идеальный овал лица, тёмные, как безлунная ночь, волосы, заплётённые в длинную косу, безупречную фигуру… досадливо поморщилась. Нет, ну хоть бы один-единственный недостаточек! Угораздило же её, со своей ничем особо не примечательной внешностью, влюбиться в совершенного эльфа!
«Если это всё, чего тебе для счастья надо — ладно, можешь отрезать ему ухо. Одно. Левое», — поступило оптимистичное предложение.
— Бесполезно. С их регенерацией всё равно отрастёт, — вздохнула Аталь и шагнула в приветливо подмигнувший круг портала.
* * *
— Ты чувствуешь? — мгновенно насторожилась Лаэлия. — Вроде как всплеск светлой силы. Но смазанный. Мне показалось?
Кристарн прикрыл глаза и покачал головой. Нет, он ничего подобного не ощутил.
— Если ты намекаешь на Аль, то она спит.
Лаэлия скорчила рожицу и отвернулась.
— Мне нет никакого дела до твоей человечки. Надеюсь, у неё хватит ума не размахивать направо и налево своей магией Света. Не всем это приятно.
— У неё, в отличие от некоторых, хватает и ума, и элементарной вежливости, и чувства такта, — любезно проинформировал Кристарн сестру, не обращая внимания на подаренный ему весьма далекий от восхищения взгляд.
Они сидели на самом берегу озера под раскидистой ивой, склонившейся прямо к воде. Ветки были заботливо отодвинуты, обнаруживая вход в укромную беседку, которую можно было использовать и как купальню.
«Завтра же приведу сюда Аль», — подумал тёмный, отмечая, что вода в озере уже достаточно тёплая даже для человека. И не без усилия отвлекшись от приятных мыслей, вернулся к разговору с сестрой.
Сегодня та впервые переместилась из Обители, огорчённая и взъерошенная непонятными обрывками очередных видений. Вот только спотыкнувшись о свою неприязнь к возлюбленной брата, замолчала, оборвавшись на полуслове. Кристарн искоса глянул на расстроенное лицо девушки и примирительно обнял, прижав к себе. Лаэлия сердито дёрнула плечом, но руки не сбросила.
— Лали, может, хватит уже, а? Ну сколько можно? Ты ведь прекрасно понимаешь, что злись — не злись, ничего уже не изменишь! Лучше расскажи, как Оллари тебя приняла?
— Нормально приняла, — ровным голосом ответила Повелительница, упрямо всматриваясь куда-то в глубину озерной воды. — Очень милая женщина. И очень красивая. Если бы я мечтала стать блондинкой, то вся бы обзавидовалась, честное слово! Надо обязательно познакомить её со Светлой Повелительницей. Здоровая конкуренция — прямая дорога к совершенству.
«Видишь, а ты идти не хотела! Ничего страшного, они с сестрой о своём, о женском, беседуют. А что тебя не зовут — уж извини, не все здесь у Повелительницы в фаворе! Зато мы потихоньку узнаем новости из первых рук, чтобы любимый не утруждался в их вольном пересказе, и не мучился с цензурой, подбирая приличные слова», — ехидно прошептал внутренний голос, пока Аталь красочно представляла себе, что будет делать, если её таки обнаружат.
Гримаса презрения на точёном лице Лаэлии и укоризненный взгляд Кристарна были бы наименьшим злом. А вот обвинение в недоверии… Можно подумать, что противный голос будет оправдываться перед любимым, если её застукают на горячем!
«А ты топай потише, и не попадёмся, — посоветовал голос. — И нечего тут тоскливо вздыхать, разыскивая виноватых! Между прочим, я — это ты, не забывай, пожалуйста! Не хотела бы — не пришла».
Аталь мысленно выругалась, застыв на месте. Пошевелиться — означало сразу себя сдать с потрохами. Рассчитывать, что лучший воин Долины не услышит чужое движение в трёх шагах от себя — было просто глупо. Да и не сумеет она ступить бесшумно, стоя на ворохе засохших ивовых веточек. Значит — открывать портал и бегом отсюда!
Да вот проблема: Повелительница оказалась куда более искусным магом, чем её брат, если сумела распознать светлую силу даже сквозь тщательно построенную защиту. Значит, почувствует, и когда Аталь будет перемещаться назад. Если в одно «показалось» ещё можно поверить, то в два раза подряд — никаких шансов.
Ладно. Стоим, дышим через раз и ждём, когда они наговорятся и уйдут. Не всю же ночь им здесь сидеть!
— Лали, — засмеялся Крис, — ты иногда ведёшь себя как ребёнок!
— Я не ребёнок. Я женщина. Это гораздо хуже. Впрочем, кому я объясняю… — притворно вздохнула Повелительница и немного оттаяла. — Ладно, о чём мы? В общем и целом, принципы возникновения видений и отличия вещего сна от обычного я поняла. Только почему-то не получается хоть как-то упорядочить пророчества хотя бы по времени. То есть, заглянуть в будущее я могу теперь по собственному желанию, но вижу всё подряд, стихийно. Грубо говоря — маловразумительную такую кашу из обрывков. За всё время было только одно полноценное видение. И тебе оно не понравится…
— Покажи, — заинтересовался Кристарн, поворачиваясь к сестре.
Аталь любопытно вытянула шею, пытаясь получше рассмотреть невиданный ею ранее способ передачи информации. Лаэлия подняла голову, прижавшись ко лбу брата и, не мигая, пронзительно посмотрела в его глаза. Пара мгновений — и дроу отстранились друг от друга.
«Могли бы и вслух! Мне тоже интересно!» — обиженно проворчал голос, и тут Аталь была с ним полностью согласна.
— Не бери в голову. Будущее, даже по словам человеческого Оракула, не бывает полностью определено. Ты просто видела один из возможных вариантов развития событий. Довольно глупый, кстати. И я подумаю, как полностью исключить его из списка возможных. А повторить то давнее видение так и не получилось? — задумчиво спросил Крис, сочувственно целуя сестру в висок.
— Из-за которого я послала тебя в это демоново путешествие? Знала б, как всё обернётся — сидел бы безвылазно в Долине ближайшие сто лет! — вздохнула Лаэлия. — Нет. И Оллари из-за твоей расчудесной человечки не может. А мне снятся только оборотни. Бессвязными отрывками без особого смысла и сюжета. Или я не настолько одарена и умна, чтобы их разгадать. Интересно, почему?
— Думаю, потому, что они продолжают искать Аль. Поэтому и прошу тебя…
— Не проси! — рассердилась Повелительница. — Помню. Если что нового увижу — сразу скажу, я ведь обещала!
— Лаэлия, последний раз предупреждаю — не шипи на меня! А не то отправлю купаться, чтоб немножко поостыла.
Девушка показала брату язык и нахально сменила тему.
— Ты давно с королём Анрэем связывался? Чего нового у людей?
— Вообще не связывался, — нехотя признался Крис. — Артисерэль сбежал из эльфолюбивого человеческого дворца под предлогом доставки чудо-волка в Светлую Долину. А с этим их Магистром я не настолько знаком, чтоб ему Вестников рассылать. В тот единственный раз, когда мы встречались, я был немножечко не в состоянии поставить метку, хотя стоило бы поднапрячься…
— Кристарн, — теперь холодок промелькнул в голосе Повелительницы, — можно узнать причину, по которой ты столь нагло проигнорировал мою просьбу?
— Можно. Мне не нравится человеческий король. Я ему не доверяю, и предпочёл бы общаться напрямую с Эрвином д`Риром.
— Достаточно того, что он нравится мне! — из ответного тона Лаэлии можно было вырезать ледяные скульптуры. Аталь даже поёжилась, с опаской глядя на любимого. Но Крис только пожал плечами.
— Хорошо, если ты настаиваешь…
— Я настаиваю!
— … немедленно пошлю ему Вестника!
— Можно утром.
— Спасибо неземное! — тёмный умудрился отвесить глубокий поклон, не вставая с места.
Лаэлия от души отвесила брату подзатыльник. Точнее, попыталась, так как Кристарн привычно уклонился, а Повелительница, погрозив ему кулаком, уже серьёзно подытожила:
— Ты можешь любить или не любить человеческого короля, но Магистр д`Рир, был абсолютно прав. Мы должны действовать вместе, чтобы уменьшить возможные потери.
Я видела оборотней. Они по-звериному сильны, и вполне успешно смогут противостоять даже нам (о светлых скромно промолчу). Люди могут взять количеством, но они практически беспомощны перед тёмной магией — ты же видишь, как на них действуют даже примитивные чары обольщения. Дорогой, я тоже не рвусь в спасительницы мира, но вижу только два варианта — или мы действуем совместно с людьми, или уходим в Светлую Долину. Ещё одной затяжной войны для нашего народа я не хочу, — мягко произнесла Лаэлия, снова вернувшись взглядом к мерцающей воде. — Неужели ты не согласен?
— Согласен.
— Тогда засунь свою неприязнь куда-нибудь подальше, хорошо?
— Засуну.
— И завтра же свяжись с человеческим королем.
— Свяжусь.
— Какой послушный мальчик! Возьми с полки пирожок, — Лаэлия попыталась вернуться к прежнему шуточному тону, но брат её не поддержал.
— Возьму.
Повелительница закрыла глаза и устало спросила:
— Что опять не так? Не хочешь сам с королём общаться — поручи своей человечке, они же вроде как друзья? Пусть мотнётся в Предгорье, да всё разузнает.
— Нет, — отрезал Кристарн.
— Что так? — вопросительно изогнула безупречную бровь Лаэлия. — Только не говори, что ты настолько поглупел, чтобы ещё и ревновать!
Аталь нахмурилась, сожалея, что не может видеть выражение лица любимого.
«Видишь, как полезно подслушивать, — шепнул настырный голос, — тебе бы он никогда не ответил на этот вопрос».
— Я. Не. Ревную, — отчеканил тёмный. — Я не доверяю. Ему. И не могу отпустить Аль одну, потому что с ума сойду сидя здесь и думая, что с ней там. Доступно объясняю?
— Более чем, — Лаэлия изобразила бурные аплодисменты. — Милый братец, поздравляю с удачным приобретением — свеженькой паранойей! Интересно, а это явление временное, или ты так и будешь над ней трястись до скончания дней?
Кристарн спокойно переждал поток язвительности и серьёзно ответил:
— Буду, конечно. И мне абсолютно всё равно, что ты думаешь по этому поводу.
— А мне не всё равно. А мне не нравится, что мой Повелитель превратился в пугливого перестраховщика! — нахмурилась Лаэлия.
— Найди другого, — равнодушно пожал плечами Крис. — Лали, я совершенно не возражаю против передачи своих обязанностей твоему мужу. Только, пожалуйста, осчастливь уже кого-то, а?
Лаэлия помрачнела и спрятала лицо за шелковистой завесой распущенных волос.
— Что, хочешь сбежать со своей человечкой?
Кристарн резко выдохнул и порывисто сгреб сестру в охапку.
— Я никогда тебя не брошу, ты знаешь. Просто безумно хочу, чтобы ты тоже была счастлива и нашла свою родную душу. Как я. Лали, может, тебе стоит наведаться в Светлую Долину, а? Ведь среди наших ты знаешь каждого, и ни к кому тебя не тянет. Вдруг твоя судьба среди светлых эльфов?
Лаэлия выпрямилась и расхохоталась:
— Ты так мечтаешь выдать меня замуж, что уже противоречишь сам себе! Придумал же такое: светлый эльф — Тёмный Повелитель! Да ты меня ещё к троллям зашли! Хорошо ещё что, наихудший вариант — люди — это, бесспорно, твоя фишка!
«Тебе не кажется, что она явно нарывается на нашу ответную нелюбовь?» — вкрадчиво осведомился внутренний голос у Аталь. Девушка скромно промолчала, хотя и очень подмывало ответить положительно.
— Лали, люди ничем не хуже нас. И не лучше. Просто живут они меньше. Вот и получается, что у нас есть века на осознания настоящих ценностей и оттачивания личных качеств, а у них — всего несколько десятков лет, за которые просто невозможно успеть охватить всё.
Повелительница вскочила, гневно сверкая изумрудными глазами.
— Извини, дорогой, но твою внезапно прорезавшуюся любовь ко всему человечеству я не разделяю и спорить на эту тему не буду. Могу с уверенностью заявить только одно — отвертеться от своих обязанностей тебе не удастся. Я не выйду замуж ближайшие восемь сотен лет с хвостиком, а значит, другого Тёмного Повелителя Долине не видать…
Кристарн тоже поднялся, глядя прямо в глаза сестре.
— С чего ты взяла, что будешь так долго искать любимую душу? Восемь сотен… Это чтобы достигнуть тысячелетия?
Повелительница мгновенно успокоилась, прикусив губу. Наговорив в гневе лишнего, она теперь быстро соображала, чего бы правдоподобнее соврать, благо — обманывать братний Дар натренировалась ещё в детстве. Но Кристарн не стал дожидаться отредактированной версии вырвавшихся слов и, подхватив сестру за локти, прижался к её лбу.
— Немедленно показывай, что натворила!
«Нет, ну это уже какое-то издевательство! Я сейчас лопну от любопытства, а они всё в гляделки играют!» — возмутился голос. Аталь взмолилась, чтобы разбор полётов между парой Повелителей побыстрей закончился. Но наверное, качественно построенное заклинание сделало её невидимой и для богов, потому что просьба была проигнорирована.
— Лали! — простонал дроу. — Ну зачем!
— Затем что люблю тебя, глупого! — сердито отрезала Повелительница и мягко добавила: — Ты бы для меня сделал тоже самое, не раздумывая. Какую бы плату ни потребовала Тьма, она всё равно продешевила. Твоя душа бесценна.
Ну а то, что любимого мне придется искать в другом мире — даже к лучшему. Выберу кого поинтересней, потемнее да поэкзотичней! Мы ведь живём долго — наверстаю. Подумаешь, какие-то жалкие восемь сотен! Я вообще собираюсь жить вечно! Главное, не лопухнуться, как некоторые, да не влюбиться в человека!
— Думаешь, я хоть на секунду жалею? — усмехнулся Кристарн. — Мне всё равно, кем она оказалась. Хоть троллиха с татуировками по всему телу. Хоть рыжая гномка, едва достающая мне до пояса. Я люблю её целиком и полностью и не променяю минуту с ней на целое бессмертие в одиночестве! Ты поймёшь, когда найдёшь свою родную душу.
Сердце Аталь растаяло от нежности. А ноги предательски затекли. Лаэлия посмотрела на брата долгим взглядом, тяжёлым и усталым.
— Да? И когда ты будешь знать, что эта самая душа рано или поздно убьет твою сестру, тебе по-прежнему будет наплевать?
«Ух, ты! — восхитился голос, приводя в чувство заледеневшую целительницу. — А это что-то новенькое! Да нас тут не просто не любят, нас тут прямо-таки ненавидят! Ты что, села на её любимого хомячка, а он не выжил?»
— Лали, — из голоса Кристарна испарились остатки мягких шёлковых ноток, — повторяю в последний раз: Аль — это мой выбор, моя душа и моя жизнь. Всё.
Повелительница подняла голову, искоса взглянув на расстроенного брата.
— Только ты не взрывайся, дослушай меня до конца, а?
— Начало впечатляет. Я весь внимание, — вздохнул дроу, подозрительно прищурив глаза.
Девушка помедлила и, не удержавшись, скороговоркой выпалила:
— Может, Мэнэми была права? Можно ведь попросить вампиров…
— Всё, договорилась! — темноволосый вихрь сорвался с места, и, схватив в охапку не успевшую уклониться сестру, нырнул в тёмную прохладу озера.
«Драпаем отсюда!» — деловито приказал голос. Аталь подчинилась, удивляясь сама себе. Если раньше непонятно откуда приходящие реплики её раздражали, напоминая, что нормальные люди слышат голоса только в специальных учреждениях для душевнобольных, то теперь она была во многом с ними согласна. Это настораживало и навевало грустные мысли о прогрессирующей шизофрении.
Переместившись обратно в спальню, девушка нырнула под одеяло, пытаясь согреться. Несмотря на разгар лета и удушливую жару днём, ночи в горной долине были прохладными.
«Итак, что мы имеем?» — глубокомысленно вопросил внутренний голос.
— Много чего. Почему нас не любят — знаем. Она боится, что у брата хватит ума во второй раз сунуть голову в петлю их расчудесных обрядов, связывающих души. Значит, будет переубеждать. А еще — надо напомнить Кристарну про обещание познакомить с вампирами и выковырять разрешение на встречу с Анрэем. Хватит любоваться прекрасными зелёными очами и местными красотами.
Словом, всё складывалось просто замечательно. Особенно, если не думать, сколько радости она доставит любимому своей самостоятельностью…
Аталь вздохнула, зарываясь под подушки, чтобы ещё раз прокрутить в голове подслушанный разговор. Пригрелась и незаметно заснула, пообещав себе утром устроить кое-кому маленький, но очень детальный допрос…
* * *
Самые приятные и самые неприличные сны, как известно, могут быть только о любимом. А если проснувшись осознаешь, что сон — это всего лишь жалкое подобие, слабое предвкушение, ничтожная доля действительности, то остаётся лишь пожелать доброго утра и быстренько растаять в желанных объятиях.
Зелёные глаза лукаво прищурились и молчаливо подтвердили — да, уже утро. И после её ответного поцелуя оно может быть только добрым. Аталь с восторгом почувствовала, как все проблемы и вопросы мгновенно вылетают у неё из головы, оставляя место только тёплой, безудержной волне его любви…
… - Зай, я так хочу увидеть подземный город! И вампиров… Может, сегодня?
Ты давно ждал этого вопроса и даже придумывал сотни отговорок и убедительных причин для обоснованного и необидного отказа. Но теперь, глядя в огромные золотисто-карие глаза, загадочно мерцающие в темноте, понимаешь — ничего не получится. Ты просто не можешь отказать ей в такой малости…
— Вампиры, так вампиры, — вздыхаешь ты и привычно тянешься к ней. — Пусть и сегодня. Только чуть позже…
Конечно, она не возражает, только почему-то в её движениях чувствуется не привычная страсть, а странный привкус нетерпеливого желания побыстрее отправиться на встречу с неизведанным. Ты на мгновение застываешь и нехотя отстраняешься.
— Ладно. Если для тебя это столь важно, пойдём прямо сейчас.
— Не обижайся! Я умею думать обо всём одновременно. Хочешь проверить? — пухлые губы скользят по твоей щеке, шее, груди, прокладывая пылающую дорожку вниз. Конечно, так никакой выдержки не хватит. И ты подхватываешь её лёгкое тело и крепко прижимаешь к себе, отдаваясь безумному влечению…
* * *
… Привычный полумрак слегка красноватого цвета и до малейшей щербинки знакомые улочки-своды, вырубленные прямо в камне. Девушка, идущая рядом, пугливо жмётся к твоему плечу, часто и прерывисто дышит, словно ей не хватает воздуха. И ты снова начинаешь жалеть, что не воспользовался ни одной из сотни приготовленных отговорок.
Тьма, ну вот зачем ей это нужно? Ты же предлагал вызвать любого из вампиров на поверхность, хоть весь клан. Пожалуй, только их глава смог бы проигнорировать просьбу Повелителя. Нет, надо же было поддаться на её уговоры и притащить сюда этот хрупкий цветочек!
Яркий свет факела ослепляет, не давая нормально разглядеть дорогу, но Мэнэми не может бродить по подземелью без огня. Она слишком человек, и убедить её воспользоваться заклинанием ночного видения не удаётся.
— Криссс, — раздаётся свистящий шепот рядом с ними. Девушка вздрагивает, испуганно отпрянув за его спину.
— Не бойся, — шепчешь ты успокаивающе. — Это мой друг, Нохэмиле.
Тени шевельнулись, и вампир возникает прямо из пустоты. Высокий, худощавый, темноволосый. На тонких губах играет презрительная усмешка, рубиновые глаза насмешливо сверкают. Хорош, что и говорить!
Если бы не мертвенная бледность да характерный цвет радужки, его можно принять за обычного человека. Пока он оставался недвижим, разумеется.
— Мы подумали над просьбой твоей человечки, Крис. Эн'экотэр отказался создавать нового вампира и просит больше не пускать её в подземелья. Мы понимаем, что исконно это ваши владения, и не можем просить тебя здесь не бывать, но свою ust`streea больше не приводи. А то мало ли что может случиться…
И вампир исчезает, растворившись в абсолютной темноте подземелья.
— Пойдём отсюда, мне страшно.
— Тебе нечего бояться со мной, — машинально отвечаешь ты и тут, наконец, приходит осознание услышанного. — Мэни, ты просила главу клана о бессмертии?
На любимом лице появляется непривычно виноватое выражение, и огромные глаза вмиг наполняются бриллиантами непролитых слёз.
— Да, просила, — чуть слышный жалобный шепот масляной плёнкой растекается по взбурлившей волне зарождающегося гнева. — Крис, я не хочу с тобой расставаться, никогда! Думала, что нашла выход… Но, как видишь, твои вампирские друзья не такие уж и друзья. Ведь они не хотят, чтобы наше счастье длилось вечно! Не сердись на меня…
И руки сами поднимаются прижать её к себе, утешить, успокоить… Задумчиво гладя любимую по доверчиво льнувшей к нему головке, пытаешься объяснить очевидное:
— Не буду. Хотя ты могла бы и посоветоваться, прежде чем в одиночку донимать вампиров подобными просьбами… Их глава правильно сделал, что отказал. Он-то, как раз, поступил весьма по-дружески, не одарив тебя проклятым бессмертием. Это не выход, Мэни, и счастья нам, поверь, не принесет. Не нужно ничего не менять…
Тёплые карие глаза сверкают странными янтарными отблесками.
— Ты не понимаешь! У тебя впереди целая вечность, а я… — отчаянно шепчет она и внезапно впивается горячим поцелуем в твои губы. И ты просто не в силах оставить без ответа этот призыв, чувствуя, как настойчиво движутся её суматошные пальцы, расстёгивая одежду. Подхватываешь её на руки, с ясным намерением домчать до выхода, но тут же замираешь, остановленный жарким дыханием:
— Нет. Прямо здесь.
И ты слегка ослабляешь объятия, позволяя ей делать всё, что она пожелает. Наверное, ты никогда не сможешь ей отказать. Да и стоит ли пытаться?
Выпушенный из руки факел тяжело падает на пол, рассыпаясь сотнями искр, и жалобно шипит, погаснув в куче пыли…
… Аталь широко распахнула глаза, пытаясь дышать ровно. Хорошо, что Кристарну не видать выражение её лица. Впрочем, он ещё спит.
«Ничего себе сны у нашего дроу! — радостно набросилась на неё проснувшаяся шизофрения. — Хорошо, что мы с тобой совершеннолетние, ага?»
«Ага, — рассеяно подтвердила девушка. — А ты, озабоченный голос, вместо комментариев к пикантным картинкам, лучше бы подсказал, с какого перепугу это всё мне привиделось…
Впрочем, суть понятна — Крис боится, что я пойду по стопам своей предшественницы и поищу, где бы разжиться бессмертием. Бесплатно и втайне от него».
«Ну и чего тут плохого? По-моему, гениальная идея! Я совсем не против жить с нашим эльфом вечно, и прекрасно ту сексуальную маньячку понимаю».
Стоп. Аталь прикрыла глаза, снова прокручивая увиденное. И додумывая мысль, подскочила на кровати, нечаянно задев мирно спящего дроу. Зелёные глаза секунду бездумно изучали её лицо и мгновенно потемнели, реагируя на бурю смешанных эмоций.
— Что случилось? — резкий рывок, беглый внимательный взгляд по комнате, вытянутая ладонь… и укоризненный взгляд на любимую. Любимая закатила глаза и посоветовала под кровать мечом потыкать, а то вдруг там враги в засаде томятся, а они тут непонятно чем занимаются. Кристарн мгновенно расслабился, сгрёб её в охапку и легонько укусил за нос.
— И чего тебе не спится?
Аталь устроилась поудобней и начала перечислять, загибая пальцы:
— Во-первых, я не брожу непонятно где по ночам, поэтому успела отлично отдохнуть. Во-вторых, если бы ты делал то же самое, то заметил, что уже перевалило за полдень и всем порядочным эльфам давно пора выползать из спальни. В-третьих, ты обещал мне знакомство с вампирами, и я уже заждалась. И, в-четвёртых, что, Мэнэми была человеком?
Кристарн подхватил получившуюся фигуру из загнутых пальцев и поднёс к губам. Легонько подцепляя зубами, стал разгибать пальцы по одному, одновременно отвечая по пунктам на предоставленный список вопросов:
— Во-первых, ночью я не «бродил непонятно где», а успокаивал слегка истерившую сестру, у которой не получается научиться всему настолько быстро, как она планировала. Во-вторых, с тобой я могу проваляться и до вечера. И мне ни капельки не совестно, даже если меня вычеркнут из сомнительного списка порядочных эльфов. В-третьих, с вампирами познакомишься вечером. Сегодня у нас праздник — День рождение Повелителей, так что они будут обязательно. В-четвёртых — да, Мэнэми была человеком. И в-пятых, зачем ты снова полезла в мои сны?
— У тебя сегодня День рождения? Что ж ты раньше не сказал? — ахнула Аталь, привычно выдернув из длинного перечня вопросов-ответов самый интересный и безопасный.
— Тоже мне, праздник. С тех пор как Лали прониклась величием своего статуса и начала устраивать великосветские приёмы вместо дружеских посиделок — терпеть его не могу, — проворчал Крис и легко перевернулся, нависнув над девушкой. — Но если ты переживаешь по поводу подарка, то можешь прицепить ленточку вот тут, а бантик понарядней вон там и, клянусь, мне будет вполне достаточно!
Аталь рассмеялась, охотно подставляя губы для поцелуя, а «вон тут» и «вон там» под горячие руки. Кристарн улыбнулся в ответ, но тут же посерьёзнел, пытливо заглядывая в синие глаза:
— Аль, мне уже не снятся кошмары, а ты по-прежнему бываешь в моих снах. Скажи честно, что ты ищешь, что тебя тревожит? Я сам отвечу, обещаю.
Целительница пожала плечами и призналась:
— Не знаю, почему так получается. Честное слово, с тех пор как ты перестал подскакивать ночью вместе с кроватью, я не применяю больше заклинаний. Просто иногда мне снятся твои сны. Сами по себе. Такое ощущение, что кто-то хочет предостеречь, только до меня туго доходит от чего именно. Вот, например, сегодня снилось, как Мэнэми захотела стать вампиром и ей отказали. Предупреждаю сразу — я о подобном даже не думала, не знала, что такое возможно, и даже не подозревала, что она тоже была человеком.
Кристарн немного отстранился и уточнил:
— А теперь думаешь?
Аталь скопировала его настороженный взгляд и легонько погладила затвердевшие скулы:
— Думаю. Но могу дать тебе слово, что просить бессмертия не буду.
Кристарн слегка оттаял:
— Взамен на что?
— Любимый, не удобряй мою наглую корыстность, она и так неплохо растёт! — притворно возмутилась целительница и тут же добавила: — Но, раз ты настаиваешь, то меняю своё обещание на твоё разрешение поехать в Ай-Гор. Подожди! — она приложила ладошку к его губам, помешав произнести абсолютно предсказуемый отказ. — Дай договорить!
Кристарн послушно замер, мрачно ожидая продолжения. Аталь, не обращая внимания на недовольное выражение его лица, продолжила:
— Я не собираюсь бродить по столице в поисках приключений. И не намерена показываться во дворце. Хочу переместиться в Школу. Мне нужна информация, и я знаю, где её поискать. Территория отлично защищена, там абсолютно безопасно. Можешь дать мне сопровождающего, обвесить амулетами, надеть паранджу, приклеить табличку «собственность Тёмного Повелителя, охраняется лично им круглосуточно»…
Хотя не вижу смысла. Я только покопаюсь в библиотеке, поговорю с магистром Эрвином и быстренько вернусь! Вот и вся просьба. Только прежде чем сказать категоричное «нет», потрудись аргументировать свой отказ, а то обзову злобным тираном и смоюсь самостоятельно. Кстати, это было официальное предупреждение о глупых намерениях, как я и обещала!
— Когда ты хочешь отправляться?
— Так ты согласен? — Аталь, приготовившись к жаркому бою, недоверчиво нахмурилась, наткнувшись на белый флаг, и теперь пыталась сообразить, в чём подвох.
Дроу кивнул в ответ и нежно обвёл пальцем контур её губ.
— Пока не вернётся Лаэлия, я не смогу пойти с тобой. Остаётся только надеяться на твоё благоразумие и быстрое возвращение. Лети, мой Свет, я не буду держать тебя в клетке… — печально улыбнулся он и решительно добавил: — А насчёт вампиров можешь не напрягаться — моего согласия ты не получишь никогда.
— Ну и ладно, не очень то и хотелось, — рассмеялась целительница и гибко потянулась всем телом. — Ты сегодня намерен покинуть кровать? Когда праздник-то будет? Может, чем помочь?
Кристарн задумчиво уставился на неё и ухмыльнулся.
— Поздравлять именинника начинают с мгновения его рождения. Мы с Лаэлией, как порядочные тёмные эльфы, появились за два часа до полуночи. Так что времени на безделье у нас полно. Но если рвёшься на помощь — пойдём добывать подарок моей бесценной сестрице.
Аталь с энтузиазмом вскочила, бесцеремонно отобрав у любимого одеяло и стягивая его с кровати.
* * *
— Страшно?
— Темно. И холодно. Кое-кто мог и намекнуть, чтобы я куртку прихватила.
— Может я рассчитывал, что ты испугаешься и вернёшься?
— Скорей замерзну. Давай уже своё заклинание, хочу удостовериться, что не ослепла.
Крис фыркнул и активировал ночное зрение, одновременно накидывая на девушку свою рубашку. Не куртка, конечно, но всё лучше, чем тоненький шёлк её безрукавки.
— А сам?! — тут же возмутилась Аталь.
Дроу закатил глаза и скороговоркой напомнил, кто тут выносливый воин, выросший в подземелье, а кто — хрупкая девчонка, имеющая все шансы после сегодняшней спонтанной прогулки стать ещё и сопливой. Целительница привычно огрызнулась и ахнула, уставившись в его глаза, замерцавшие кроваво-красными отблесками.
— Я так же незабываемо прекрасна? — восхитилась она, поводив рукой перед лицом.
— Да. Пожалуй, сегодня ночью мне понадобиться Мастер снов, чтобы позабыть о твоём прекрасном обличье!
Девушка от души пихнула его локтем, привычно не попала, зато получила примирительный поцелуй, в рекордные сроки сменивший осторожность на пылающую настойчивость. С трудом припомнив, где они находятся, Аталь легонько отстранилась и любопытно вопросила:
— Ты же говорил, мы идём за подарком? Так можем и не дойти. Ещё одно движение — и я отправлю нас прямо в спальню, предупреждаю. Твоя сестра останется без сюрприза и это, несомненно, увеличит её огромную любовь ко мне!
— Не волнуйся, её чувства к тебе настолько разносторонни, что какой-то там подарок ничего не изменит, — проворчал Кристарн, обнимая девушку за плечи. — Нам туда.
— И чего там? Ваш подземный город?
— Размечталась. Вампиры будут вечером, и не раньше. Можешь включить их в своё меню на ужин. А это обычная пещера. В горах, окружающих Долину, таких полным-полно. Ночная Песнь далеко отсюда, и вход в наш город надёжно спрятан от не в меру любопытных носиков синеглазых человечек.
— А что мы ищем?
— Не мы, а я. Ты можешь милостиво вдохновлять меня на поиски своим присутствием. Желательно, молча.
— Крис, объясни толком, пока я тебя не покусала! — угрожающе клацнула зубами Аталь.
— Если у тебя красные глаза, это ещё не значит, что ты вампир! — проинформировал её тёмный. — Помнишь, я говорил, что каждый из нас ищет своё ремесло, профессию, увлечение, которое всегда любимое и не надоедает?
— Ага, судя по твоим поцелуям, я догадываюсь, что избрал своим призванием лично ты, — проворчала девушка, пытаясь припомнить, чего ей там рассказывали.
Помнится, она была удивлена, когда узнала, что воинский дар вовсе не является единственным и безмерно любимым умением тёмных эльфов. Скорее, это напоминало привычную каждодневную обязанность, вроде приготовления пищи.
Тренировки проводились на рассвете и напоминали массовую утреннюю зарядку. Аталь даже попыталась поучаствовать в одном таком действе, исключительно из любопытства и любви к прекрасному (ведь созерцание совершенных, текучих, невозможно гибких эльфийских тел, словно при создании в них забыли вложить пару-тройку основных костей, было впечатляющим зрелищем!). Но уже через полчаса согласилась признать себя ущербной человечкой и отправилась досыпать в тёплую кроватку, теша себя мыслью, что не всем дано быть воинами, а на прекрасного эльфа можно полюбоваться и в собственной спальне. В подробностях и без свидетелей…
Оказалось, что каждый воин был просто счастлив найти себя в любом, даже не особо примечательном ремесле. Прожив сотни лет в состоянии непрерывной войны, тёмные поражали своим жизнелюбием и готовностью познавать мир в малейших деталях. Удивить совершенством в воинском деле дроу было трудно, а вот достигшими мастерства на любой другой стезе искренне восхищались. Даже если это было постройка очистных сооружений или сбор невиданного урожая картошки.
Это всё Аталь подметила ещё в первый день познавательной экскурсии, устроенной для неё любимым. Но задыхаясь в непрерывном потоке информации, забыла уточнить, что такого важного и нужного умеет её дроу, посчитав, что обязанностей Тёмного Повелителя должно было хватить с головой даже для очень самоуверенного эльфа.
Но оказалось, что любимый и тут не подкачал, успев обзавестись уникальным умением — слышать зов камней. Его Дар эмпата каким-то странным образом давал возможность чувствовать и находить бесценные самоцветы. Причём объяснить, как именно у него это получается — он не мог. Просто слышал и всё. И сейчас они пришли в подземелье, куда Кристарна привела крепкая нить зова.
— А у дроу клаустрофобии не бывает? — подозрительно уточнила Аталь, нерадостно отмечая, что проход становится всё уже, и стены словно сжимаются, в надежде раздавить хрупкие фигурки глупых существ, неосмотрительно залезших в их нутро.
Кристарн пожал плечами и отмахнулся, мол, мешаешь концентрироваться. Целительница понятливо замолкла, прислушиваясь к невнятному ворчанию собственной шизофрении, которой тоже не нравилось пугающее давление камней. Наконец мужчина остановился. Аталь с удивлением отметила, что он вообще шёл с закрытыми глазами, прекрасно ориентируясь в темноте и даже не натыкаясь на стены. Крис вытянул вперед ладонь и властным, чужим голосом произнес несколько слов.
Стена задрожала, поднатужилась и раскололась с глухим стоном. Из появившейся расселины весело посыпались мелкие камушки, быстро перетекая в немалую горку. А от противоположной стены отсоединились несколько валунов внушительных размеров и с грохотом покатились вниз по склону.
Крис успел влипнуть в стенку, прикрывая собой любимую, но узкий проход не позволил полностью избежать столкновения. Один камень острой гранью прочертил кровавую полосу на боку дроу, второй — на мгновение прижал к расселине. Что-то хрустнуло, то ли стена, то ли кости эльфа, и валун неспешно продолжил свой путь. Вдали загрохотало.
Аталь вздрогнула, быстро поднимая щит вокруг них и ругая себя за то, что не сделала этого раньше. Кристарн, так и не открыв глаза, протянул руку в трещину и выудил оттуда серый камень абсолютно невзрачного вида. Быстро сунул его застывшей девушке и повторил непонятное заклинание, прислонив ладони к стене. Края трещины потянулись друг к другу и замерли, слившись в единый монолит.
Тёмный глубоко вздохнул и сел прямо на пол, опершись голой спиной о сросшуюся скалу. Аталь осторожно присела рядом, притронувшись к его повреждённому боку засветившейся ладонью. Кристарн досадливо дёрнулся, пытаясь отстраниться и объяснить, что сейчас он сам восстановится. Но уловив эмоции девушки, понял, что сейчас ему лучше не сопротивляться. А в идеале — вообще прикинуться смертельно раненым.
— Я уже говорила, что вы, дроу, все немножечко чокнутые? — взбешенно прошипела целительница. — Так вот, «немножечко» в этом утверждении было лишним!
Вскочив на ноги, она открыла портал, не обращая внимания на протестующий возглас тёмного. Резко дёрнула его за руку, принуждая войти с нею в круг, который послушно перенес их домой. Вздохнув полной грудью свежий воздух, она воинственно повернулась к любимому, сверкая глазами, всё ещё не утратившими рубиновый цвет.
— Что это было?
— У меня такой же вопрос, — медленно ответил тёмный, пристально глядя в её лицо. — Ты знаешь, что в подземельях нельзя пользоваться порталами?
— Не увиливай! Нас чуть не засыпало там! Это и есть твоё умение? Найти камушек с которым нас потом и десяток гномов не откопает?
Кристарн поморщился и примирительно погладил её запястье.
— Аль, тебе ничего не грозило. Я чувствую движение гор, ничего опасного там не было. Просто немножко не рассчитал размер камня и последствия его извлечения, исходя из силы зова. Тут я, конечно, не прав. Думал, устроить тебе маленькую экскурсию, а вместо этого перепугал… Прости.
Аталь скептически хмыкнула, оценивая степень его раскаяния, и подумала, что стоит попрактиковаться в умении сердиться или высказывать свои претензии, уткнувшись в стенку, так как при первом же взгляде на любимого весь гнев бесследно улетучивался.
— Н-да, прогулка бесспорно удалась, — вздохнула она, присаживаясь рядом и пресекая на корню всевозможные протесты: — Только пикни!
Дроу закатил глаза, но покорно промолчал, пока целительница сосредоточено водила ладонями вдоль его торса.
— Жить буду? — усмехнулся он, перехватил её освободившуюся руку и нежно поцеловал кончики пальцев.
— Да. Но если не перестанешь испытывать моё терпение и собственный организм на крепость, то недолго и совершенно несчастливо, — пообещала Аталь.
— Скажу тебе по секрету (если ты до сих пор не заметила) — я бессмертный эльф с очень, очень быстрой регенерацией, — заговорщицким шепотом признался Крис, придвигаясь к ней поближе.
— Да ты что? — старательно восхитилась девушка. — Ну тогда и я тебе открою тайну: ненавижу наблюдать за очень, очень быстрой регенерацией бессмертных эльфов! Можно быть как-то осторожнее, а? Понимаю, что для тебя пара треснувших рёбер и разодранный бок — это всего лишь временная помеха и досадная случайность, но я же чувствую, как тебе больно!
Кристарн замер, встревожено глядя в синие глаза. А потом осторожно, словно она была хрустальной, взял её лицо в ладони:
— Ты чувствуешь мою боль? Как же это… Давно? — уточнил он, ощущая себя полным идиотом. Какой смысл переспрашивать? Ведь будучи полностью настроенным на неё, читая каждую эмоцию, он непременно бы заметил, если б она попыталась солгать.
Аталь хмуро кивнула.
— Ещё по дороге в Обитель, где мы попали в засаду и ты героически натыкивался на стрелы собственным бессмертным телом. И сегодня тоже. А что, так не должно быть?
Кристарн беззвучно застонал в ответ. Конечно, так не должно быть! У пары влюблённых эльфов, соприкоснувшихся душой, умение чувствовать друг друга появлялось не раньше, чем надевались брачные браслеты, и произносилась эльфийская Клятва. Проводился особый обряд, связывающий не только души, но и физические тела влюблённых. Удостоверившись, что их существование бессмысленно и невозможно друг без друга, а жить с половиной души они не захотят, муж и жена надевали зачарованные браслеты. И когда один из них отправлялся за Грань Сумерек, на Сторону Света или Тьмы, второй следовал за недостающей половиной своей души, ведомый данным согласием и силой, заключённой в чарах брачных проводников…
Кристарн был единственным эльфом, выжившим после смерти любимой. По крайней мере, физически. Смог на собственной шкуре проверить мудрость древних обычаев, советующих уходить следом за любимым за Грань. Но сестра умудрилась вернуть ему душу, заключив сделку с Тьмой-покровительницей. И Крис даже научится жить, есть, дышать и двигаться с этой новой половинкой, но ощутить себя живым получилось лишь недавно, когда впервые заглянул в синие глаза одной упрямой девушки.
И на этот раз он твёрдо решил — как бы там ни было, а браслетов надевать они не станут. Он научится её понимать безо всяких Клятв — эмпат он или как, в конце концов! А она человек, у неё есть все шансы выжить, если он отправится за Грань первым. Ну, а если судьбе будет угодно снова отнять у него любимую — то отсутствие или наличие браслетов уже ничего не изменит…
А тут оказывается, что его грандиозные планы никого особо не волнуют. Его невозможная, неправильная любовь уже и так прекрасно его чувствует. Пожалуйста, получите, распишитесь! Без обрядов, браслетов и десятка-другого лет, проведённых в познании и изучении друг друга! И она ещё спрашивает, так ли всё должно быть?
— Ты меня пугаешь! — Аталь прильнула к нему, тревожно заглядывая в глаза. Кристарн сделал над собой усилие, прогоняя отчаянное понимание, и нежно привлёк к себе. Тонкий ручеёк её тревоги сменился полноводной рекой безоговорочного обожания, в которой он моментально растворился.
— Даю тебе слово быть внимательней.
— О, как! Поразительная уступчивость, — усмехнулась целительница, догадавшись, что основную причину ей не огласят. — Ладно, договорились. А чего ты там говорил о запрете на перемещение в горах? Что-то я не заметила ничего невозможного!
— Ну да. Тебе, чтобы заметить невозможное — нужно упереться в него носом, пощупать, понюхать и объявить, что ты обязательно придумаешь, что с этим делать. Аль, вот как ты считаешь, почему дроу так долго просидели в подземельях, пробивая выход на поверхность? Думаешь, среди нас не нашлось ни единого гения, чтобы за девять с гаком веков не догадаться уйти порталом? — насмешливо вопросил тёмный, ощутив её искреннее недоумение. — Внутри гор перемещаться нельзя. Только ты, почему-то, этого не заметила.
Аталь задумчиво провела пальцем по розовому шраму, оставшемуся от затянувшейся раны на его боку. Впрочем, насколько она помнила, по истечении часа и он исчезнет бесследно.
— Может, дело в том, что я человек? Вот люди, например, не могут открыть портал в лесу. А эльфы — запросто. Как говорил Артисерэль, всё потому, что для вас не все ёлки на одно лицо. Может для нас, людей, камни разные…
— Скорее, это твоя непонятная сила, которой ты бестолково пользуешься направо и налево, так и не поняв её сути и возможностей. Аль, как мне достучаться до твоей осторожности? Ты вообще знаешь, что это такое?
— Осторожность — моё второе имя, любимый! — рассмеялась девушка под укоризненным взглядом дроу и послушно добавила: — Хорошо, и я постараюсь. Но оно само выходит, правда! А теперь потрудись объяснить, чего ценного в грязном булыжнике, который ты выковырял из скалы?
Кристарн поднял небрежно отброшенный девушкой камень и улыбнулся.
— Пойдём к огранщику, покажу.