Глава первая

Итак, законная цель каждого номада — это деклараст. Вернее, его заначка. В чем сила деклараста? Деклараста защищают фашистское государство и всевидящее око Кагала. В чем сила современного фашистского аппарата насилия в РФ и на Украине? Сила его — в гигантском физическом количестве личного состава. Охранники, армейцы, полицаи и гестаповцы — везде! Второй эшелон охранения декларастов — всеобъемлющее электронное проникновение Кагала внутрь каждой поры социума. Видеокамеры и гаджеты, платежные системы и терминалы, поисковики и навигация, банковские и офисные программы позволяют или уже скоро позволят контролировать и даже прогнозировать перемещение в реальном времени любого подозрительного гражданина или группы людей. То есть, у новых кочевников, намеревающихся завладеть ресурсами деклараста, еще на этапе задумки появляются две важнейшие проблемы:

Организоваться в такой форме, чтобы не впустить внутрь своих групп агентов гестапо РФ и Украины.

С самого первого шага не попасть на радары «всевидящего ока».

БОЕВЫЕ ДРУЖИНЫ НАРОДНОЙ ЭКСПРОПРИАЦИИ

Единственно возможный способ избежать контроля и проникновения фашистских спецслужб ФУРФ внутрь группировок народных экспроприаторов — вообще отказаться от создания крупных, сложно структурированных и даже средних по размерам организаций. Попытки номадов вербовать в свои ряды новых членов или создавать подпольные сети немедленно будут выявлены либо агентами спецслужб, либо «всевидящим оком». Поэтому после первых организационных провалов выкристаллизуется наиболее жизнеспособная форма существования народных кочевников-экспроприаторов. Такой формой станет малая, тайная и намертво замкнутая группа, которая вообще никогда не будет менять свой состав. Формироваться такие группы будут не по функциональному принципу разделения обязанностей и полномочий. Подобный подход сделает такое сообщество приоткрытым и уязвимым для гестапо ФУРФ. Создаваться группы будут по принципу наиболее сильной и глубокой спайки:

Кровное родство.

Боевое братство.

Дворовое братство.

Спортивное содружество.

Этническое родство.

Землячество.

Давняя многолетняя дружба.

Криминальное сообщество.

Случайное ситуационное объединение граждан.

В каком-то смысле создание такого рода специальных отрядов по кровному, этническому, боевому, спортивному или криминальному родству можно назвать архаизацией социальных конструкций. Факт остается фактом: успешной может быть лишь такая группа, внутрь которой изначально не проникнет ни один чужеродный элемент и о существовании которой вообще не станет известно никому, с самого момента замысла ее создания.

Вторая проблема народных экспроприаторов — необходимость постоянно укрываться от видеокамер, прослушек и поведенческих компьютерных программ Кагала. А делать это придется не только во время осуществления налетов, но и на протяжении всей жизни. Обман «всевидящего ока», игра в кошки-мышки с Искусственным Интеллектом, станет своеобразным «образом жизни» целой социальной страты новых номадов. Эта проблема может быть решена в пользу народных кочевников единственно возможным способом — архаизацией коммуникаций внутри ячейки. Архаизация — это полный отказ от мобильной связи, гаджетов, банковских карт и Интернета во всех делах, касающихся экспроприаций, на всех их этапах — от замысла и планирования до выхода из операций. Отказаться придется даже от того, чтобы печатать на принтере любые тексты, прямо или косвенно относящиеся к экспроприациям. То есть, все члены сообщества должны скоординированно играть в жизни две роли ежесекундно, ежечасно и ежедневно. Одну жизнь, постановочную, — для внешних наблюдателей, а вторую, глубоко законспирированную, — для успешной экспроприации декларастов.

Еще одно критически важное условие — способность членов группы к обучению и подчинению. Чтобы представить себе, какою будет жизнь подобного сообщества в недалеком будущем, следует вспомнить, как жили подпольщики на территориях, оккупированных немецкими войсками во времена Великой Отечественной войны. Важнейшие требования — дисциплина и строгое исполнение обязательных ритуалов прикрытия. Даже если группа будет самой малой численности, неспособность хотя бы одного ее члена к самодисциплине и бдительности, страсть к алкоголю или непомерная болтливость, трусость или тщеславие немедленно приведут ее к провалу и расправе над номадами со стороны карателей.

Но есть и хорошие известия для будущих номадов. По большому счету, между Украиной и РФ на сегодня нет никаких принципиальных различий. Первое и самое главное, ФУРФ — это криминальный МегаХаб, или воровская МегаМалина. На этой территории правят бал легализовавшиеся криминальные сообщества, что само по себе делает невозможным функционирование эффективных правоохранительных и специальных служб. Сегодня на Украине и в РФ не существует государственных силовых структур, способных успешно расследовать хорошо спланированное преступление, если его исполнители сами не подставятся или о себе не выболтают.

 

Глава вторая

Подоплека разгорающейся на территории ФУРФ войны всех против всех будет заключаться в том, чтобы завладеть ресурсами своего врага. Долларовая заначка деклараста, плесневеющая в его сейфе, — это типичное сокровище, замороженный инвестиционный ресурс. Однако когда эта долларовая копилка будет экспроприирована номадами и потрачена на приобретение товаров, недвижимости, на организацию бизнеса, благотворительность и на осуществление новых экспроприаций, то она сама собою переформатируется в капиталовложение и будет мультиплицировать ВВП на территории проживания фигурантов. Все по науке Кагала! Экономическая целесообразность и высочайшая продуктивность — это объективная положительная сторона народной экспроприации.

Метод народной экспроприации — прямая конфискация ценностей (гоп-стоп) у тех декларастов, которые наименее способны себя защитить. Теперь подробнее о конкретном — как народная экспроприация будет выглядеть на практике:

налет;

похищение с целью истребования выкупа.

Перво-наперво, не следует упускать из виду, что Уголовный кодекс фашистских государств (Украина и молодая Российская Федерация) революционную народную экспроприацию определяет особо опасным общественным злодеянием:

Грабеж — открытое хищение чужого имущества. Выражается в похищении имущества, совершённом без насилия над личностью или с насилием, которое не опасно для жизни и здоровья.

Разбой — это нападение в целях хищения чужого имущества, совершённое с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия

Следует признать, что рост этого вида народных промыслов — явление объективное, и трактовка его Уголовным кодексом фашистских государств, таких как Украина и Нейтральная РФ, никак тому не препятствует.

Прямая конфискация денег и движимого имущества декларастов является наиболее доходным и наиболее безопасным революционным промыслом. Это постепенно будет доходить до наиболее активных представителей Охлоса, и они хлынут в этот бизнес тысячами. Самое интересное состоит в том, что доходность этого бизнеса снижаться не будет до самого последнего дня, так как объект конфискации практически неисчерпаем. Сотни тысяч декларастов сегодня только того и ждут, что к ним в дом или офис явится группа посланников народа — новых номадов-экспрпориаторов — и попросит поделиться наворованным.

В своём выступлении на заседании ВЦИК 29 апреля 1918 года Ленин заявил:

«В лозунге «грабь награбленное» я не могу найти что-нибудь неправильное, если выступает на сцену история. Если мы употребляем слова «экспроприация экспроприаторов», то почему же нельзя обойтись без латинских слов?»

Вестимо, что пророческими устами Владимира Ильича Ленина к людям обращается сам Отец Небесный, если он есть, указывая нам путь реабилитации его заповедей, извращенных в фальшивых «священных» писаниях. По мере вхождения в этот бизнес все новых и новых номадов у них появятся вопросы по существу, и бунтующий разум лучших людей из народа будет искать на них ответы. Поможем им, товарищи!

Какова цель экспроприации декларастов? Получить ресурс.

Для чего ресурс? Это может быть и острая потребность в деньгах, чтобы вернуть долги, а, возможно, и острая потребность в капитале, чтобы открыть новый или поддержать действующий бизнес. Это также может быть и потребность в деньгах на операцию ребенку или на покупку дома. Любой ответ годится, если он пробивает до самого сердца, и энергия этого желания подтолкнет «народного революционера» перейти к этапу практических свершений.

Сама же практическая экспроприация состоит из таких последовательных действий:

Оформление замысла операции.

Планирование операции.

Подготовка операции.

Осуществление операции.

Выход из операции и зачистка концов операции.

Если народно-революционная экспроприация будет спланирована по науке и подготовлена на соответствующем уровне интеллектуального и материального обеспечения, то вероятность ее провала в условиях кретинизированных полиции и гестапо ФУРФ практически стремится к нулю.

Общественная мораль отвергает незаконное присвоение чужого. Как быть с укорами совести?

Обогащение каждого из декларастов было основано на планировании и осуществлении им де-факто массового убийства представителей Охлоса при помощи социального оружия. Хищение декларастом из бюджета миллиона долларов равносильно казни пару сотен пенсионеров, убийству сотни тяжелобольных детей или потере сотни квартир заемщиками, втянутыми банкирами в петлю долговой безысходности.

Потому жизнь деклараста ничего не стоит на фоне уже совершенных им социальных злодеяний. Деклараст — это не человек. Это иная, паразитная форма жизни. Деклараст — это изощренный, высокотехнологический и абсолютно аморальный серийный убийца нового облика. Почему номады-экспроприаторы должны его жалеть или щадить? Времена поменялись. Старая мораль, оказавшаяся всего лишь клерикальной оглупительской фальшивкой, навязанной нам Кагалом, рассеивается, как туман. На ее место уже идет не просто новая, а Сверхновая Этика. Цель этой книги — нащупать ее в Космосе и преподнести людям с помощью простых слов и понятных образов!

 

Глава третья

Настало время продемонстрировать, как будут работать народные экспроприаторы, планируя и осуществляя свои революционные акции. В этом предложении на главном месте стоит слово «планирование». Выживут лишь те из революционеров, кто способен мыслить абстрактно и вообразить неведомое. А планирование — это одна из сложнейших форм мыслительной деятельности.

На примере воображаемых спецопераций представим себе в деталях работу революционной группы номадов-экспроприаторов, которая собралась совершить революционный налет на объект частной собственности деклараста и изъять у того неправедно нажитые богатства.

Этап первый: ФОРМИРОВАНИЕ ЗАМЫСЛА РЕВОЛЮЦИОННОЙ ЭКСПРОПРИАЦИИ

В фашистских государствах Украина и Молодая Российская Федерация (ФУРФ) официально проживают несколько сотен тысяч граждан, которым по закону предписано заполнять электронные декларации о доходах и расходах (декларастов). Подавляющее большинство из них — это воры и коррупционеры. Они украли и хранят нагроможденные сокровища на сумму в триллионы долларов. Справедливо, что часть этих богатств будет конфискована по-народному и потрачена на собственные народные нужды, так как больше Охлосу добыть ресурсы негде.

Замыслив революционную экспроприацию деклараста, ты, гражданин, вступаешь в противоборство с оккупационной администрацией Кагала и карательными подразделениями фашистского государства. Потому сначала нужно правильно себя позиционировать в матрице. Тот, кто намерен экспроприировать Пастырей Кагала, не преступник и не террорист. Ему предстоит иметь дело не с полицейскими формированиями. На сегодня, ячейка народных экспроприаторов — это, по аналогии, партизанская диверсионная группа времен Великой Отечественной войны, которая осуществляет освободительную миссию. Ей противостоят, по аналогии:

спецслужбы — гестапо;

Росгвардия и Нацгвардия, а также разные антитеррористические подразделения — карательные войска СС;

структуры МВД — полиция рейха;

ЧОП и ЧВК — это этнические полицейские формирования — вспомогательная полиция (полицаи).

Исходя из понимания ситуации, в будущем «мире номадов» выживут только те, кто осознает: планировать и осуществлять экспроприацию деклараста следует не как бандитский налет или мафиозную акцию. Экспроприация деклараста — это партизанская диверсия против фашистов, и не иначе. То есть, черпать вдохновение при ее подготовке следует не столько в криминальных триллерах, сколько в книгах о борьбе советского народа против фашистских оккупантов. Отличие партизанской диверсии от криминальной операции — в калибре арсенала, а также в отношении к объекту налета и полицейским силам. Партизан должен помнить, что в лице декларастов ему противостоят каратели народа, и быть готовым к их уничтожению, в случае чего, без всякого сожаления. Тот, кто этого не осознает и не примет всем сердцем, не выживет в таком бизнесе. Потому, в отличие от мелкокалиберной мафиозной операции, партизанская диверсия будет проводиться ради повышения ее эффективности, даже с применением ручных пулеметов и боевых гранат, без всяких ограничений. Так, если бы наши номады участвовали в налете на штаб-квартиру гестапо или нацистскую комендатуру во время Великой Отечественной войны в оккупированном Киеве, Харькове, Курске или Новгороде. Так воевали в Бразилии городские партизаны выдающегося борца за права простого народа Карлуша Маригеллы — сначала в VIP-отделение банка влетает ручная граната, а за нею следом вламываются народные экспроприаторы. Именно такою станет наша новая жизнь.

 

Глава четвертая

СПЕЦОПЕРАЦИЯ «НАЛЕТ»

Стартует наше повествование с воображаемого налета и ограбления воображаемого представителя национальной элиты ФУРФ. Разберем все по полочкам, от первого этапа спецоперации до последнего. Но сначала обратимся к эпизодам экспроприации декларастов из реальной жизни Украины и РФ.

За примерами далеко ходить не придется. Вот лишь некоторые из них:

«В Киеве люди в масках ограбили дом директора института НАМН, украли 15 млн» (СМИ)

Вечером 25 декабря 2017 года дом директора одного из институтов Национальной академии медицинских наук Украины в Голосеевском районе Киева ограбили люди в масках. Грабители проникли в дом около 22 часов. Они связали 68-летнего хозяина дома и его 66-летнюю супругу и, угрожая ножом, потребовали отдать деньги. Добычей преступников стала крупная сумма в гривне, евро и долларах США. Всего около 15 миллионов гривен (600 тысяч долларов). На ограбление у бандитов ушло полчаса.

"Связали хозяйку и детей". В Киеве налетчики ограбили частный дом на 20 млн гривен

В Печерском районе Киева вчера вечером, 21 декабря 2017 года, произошло вооруженное ограбление частного дома, добыча налетчиков составила почти 20 миллионов гривен. Около 21.00 четверо преступников в масках-балаклавах ворвались в дом, который расположен между ЖК "Французский квартал" и сквером. Угрожая пистолетом и холодным оружием, бандиты связали 45-летнюю хозяйку и троих ее детей, младшему из которых всего 9 лет. Преступники потребовали деньги и ценности. В итоге, они забрали из сейфа сбережения в евро и дорогие ювелирные украшения. Всего добыча бандитов, по информации источника, составила почти 20 миллионов гривен (800 тысяч долларов).

Под Киевом неизвестные связали и ограбили судью Высшего хозяйственного суда Мальвину Д.

45-летняя судья Высшего хозяйственного суда Украины Мальвина Д., как и положено по закону, обнародовала электронную декларацию, в которой указала, что ей принадлежат три квартиры (одна в Киеве, две — в Харькове), дачный дом и два земельных участка, гараж и автомобиль Merсedes Benz E-250 2011 года выпуска. У ее сына задекларировано три автомобиля — Mercedes Benz S 550 и два Subaru Impreza. Заработная плата судьи за год составила 290 368 гривен (11 тысяч долларов). В октябре 2016 г. Мальвину Д. ограбили. В тот день судья и ее друг находились в элитном коттеджном поселке, так называемом Царском селе под Киевом. Утром в особняк (который, кстати, не фигурировал в декларации) ворвалась банда. Злоумышленников было трое, все в масках. Они перелезли через забор и ворвались в дом со стороны веранды. Замок взламывать не пришлось — дверь была не заперта. Заставили судью и ее гражданского мужа открыть сейф и отдать им деньги. По словам соседей, грабители вынесли из особняка, в котором находилась судья, 500 тысяч долларов. Перед тем, как уйти, налетчики всласть покуражились, изнасиловав и саму Мальвину, и ее возлюбленного Пьеро. Нападение на Мальвину Д. случилось всего через неделю после того, как она задекларировала имущество.

Сама потерпевшая крайне неохотно рассказывает об инциденте. «Накануне ограбления я видела, как над домом летают дроны, — призналась судья Мальвина Д. — Думала, что их запускают следить за министром финансов Александром Данилюком, который живет рядом. Но оказалось, что следили за мной. И хотя напали на меня и на мужчину, с которым я встречаюсь, было понятно, что охотились именно на меня. Они знали, что я судья. Искали мою сумку. Нас связали, уткнули лицами в подушку. Передернули затвор…»

В России на несколько миллионов ограбили особняк Анатолия Чубайса

В Переделкино (Российская Федерация) летом этого года обокрали дом председателя правления ОАО "Роснано". Злоумышленники вынесли оборудование для "умного дома" и 13 телевизоров на 70 миллионов рублей. Кажется, слишком дорого, но когда Чубайс сказал следователям, что весь его дом стоит 40 миллионов долларов, они сглотнули слюну и принялись за расследование", — сказано в сообщении.

Настал час перейти к ответам на конкретные вопросы.

ВЫБОР ЦЕЛИ

Как номадам-экспроприаторам отыскать того самого конкретного деклараста, которого можно будет по-народному ограбить?

Нужную информацию революционные номады могут найти в открытых источниках, где для всеобщего ознакомления выложены подробные электронные декларации о доходах всех чиновников и политиков. На основании этой информации несложно оценить размер заначки и неучтенки.

По каким критериям будет идти отбор потенциальных мишеней?

Критерий прост: соотношение потенциального дохода с потенциальным риском провала. Наиболее трудными, хотя и наиболее лакомыми мишенями, являются представители верхнего этажа элиты. Во-первых, они имеют возможность нанять охрану, а во-вторых, перемещать свои наворованные деньги по каналам оффшорной юрисдикции.

Поэтому главными мишенями народных экспроприаторов станут декларасты, которые не имеют охраны, но занимают потенциально взяткоемкие и откатоемкие должности. И таких мишеней — десятки тысяч. Выбирай — не хочу: судьи, прокуроры, чиновники министерств и ведомств, чиновники областных и районных администраций, руководящие работники мэрий, народные депутаты, руководители фондов и комитетов, налоговых и социальных служб.

Кроме того потенциальными мишенями станут и представители обслуги декларастов, которые формально не обязаны подавать декларации. В этот круг входят соучастники — вся нечисть, создающая атмосферу вседозволенности и способствующая ограблению народа: высокопоставленные сотрудники банков и финансовых учреждений, артисты и известные адвокаты, родственники декларастов и звезды спорта, ректоры вузов и работники иностранных представительств, крупные дельцы-откатчики и руководители разных фондов, распределяющих и получающих иностранные гранты. Большинство этих людей не имеют возможности прикрываться профессиональной охраной, а потому фактически не имеют физической защиты.

Следующий вопрос, на который потребуется получить ответ, касается выбора объекта для налета: дом или офис?

Ответ на этот вопрос достаточно прост: если народные экспроприаторы не имеют точной наводки на конкретные ценности в офисе, то они разумно выберут целью жилище деклараста.

Почему дом?

Сегодня, после того, как против российских декларастов вводятся международные санкции, а против украинских разворачивается систематическая работа Антикоррупционного бюро, хранение денег в банках за рубежом несет многократно более высокие риски, чем хранение неучтенной наличности или иной формы ликвидности внутри страны. Но следует учесть еще один факт. Обстановка в ФУРФ имеет тенденцию к дестабилизации, потому декларасты вынуждены держать значительную часть денег и драгоценностей в пределах полушаговой доступности — в любой момент существует риск искать спасения бегством.

А где удобнее всего так укрыть заначку, чтобы мгновенно можно было ею воспользоваться?

Банк и банковская ячейка отпадают по понятным причинам. Остается либо пустующая квартира-чемодан, либо дача, либо гараж, либо офисный сейф. Первое — для очень богатых. Существует высокий риск пострадать по наводке кого-то из знакомых. Второе автоматически чревато ограблением по наколке соседей. Третье чревато или подставой, или потерей сбережений при случайном обыске фирмы. Кроме того, в офис и из офиса госучреждения не всегда можно войти-выйти беспрепятственно, а потому тревожную заначку там держать очень рискованно. Остается единственный выход: оборудовать у себя в квартире или в доме тайник, поставить там сейф и складировать туда кэш и драгоценности. Речь идет о сотнях тысяч и даже миллионах долларов. Поэтому будущие номады-экспроприаторы должны понимать: если перед тобой деклараст, то в 90 случаях из 100 у него в доме или квартире спрятана наличка и ювелирка! Будущие экспроприаторы сделают логичный вывод: наибольшая вероятность сорвать хороший куш — это осуществить революционное нападение на жилище деклараста.

К примеру, при налете на магазины или на банковские отделения революционеры нового облика могут обнаружить, что тамошние кассы и сейфы либо пусты, либо заряжены мизерной выручкой. То есть, на банки, магазины и офисы налеты наиболее рентабельно осуществлять лишь по твердой наводке изнутри. Но в этом случае многократно вырастает риск провала, так как первым, кого будут искать гестаповцы, полицаи ФУРФ и представители служб корпоративной безопасности, станет источник утечки инсайда, его и легко найдут при малейшей оплошности.

Итак. Первый этап — формирование замысла революционной экспроприации — будет пройден. На этом этапе народные номады определят:

Группу потенциальных объектов экспроприации среди декларастов, не прикрытых охраной.

Оценят для каждого кандидата потенциальный объем выручки.

СБОР И ОБРАБОТКА ОСНОВНОЙ И ДОПОЛНИТЕЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ

На этом этапе отсеется или отложится на будущее большинство потенциальных мишеней, кроме двух-трех. По этим целям потребуется провести углубленный дополнительный сбор данных, чтобы составить полную картинку для окончательного утверждения объекта экспроприации и подготовки плана. На этом этапе производится сбор и покупка всей открытой и конфиденциальной информации, касающейся фигуранта, ведется физическое наблюдение за его перемещениями. С этой целью используются разного рода маячки на транспортные средства, дроны, а также агентурная слежка. По маршрутам перемещения объекта тайно выставляются веб-камеры. В этот период номадам-экспроприаторам важно выяснить, не использует ли объект для хранения денег и ценностей какой-нибудь сторонний объект вроде пустующей квартиры, гаража, отдельного дома, дачи или жилья своих родственников, знакомых, прислуги или сослуживцев.

По итогам сбора и обработки информации производится окончательный отбор мишени — самого деклараста и предполагаемый объект проникновения с целью экспроприации. Очень важным критерием правильно выбранного объекта атаки должна быть его легкая доступность для подхода номадов, а также минимальное количество охраны и заградительных препятствий вокруг него. Дело в том, что количественный состав ячейки экспроприаторов не должен превышать пяти-семи участников, потому у руководителя операции не будет возможности формировать резервные команды на случай непредвиденного обстоятельства. А наличие многочисленной охраны резко повышает риск провала и потребует чрезмерных усилий для ее преодоления.

СОСТАВЛЕНИЕ ПЛАНА ОПЕРАЦИИ

На этом этапе ячейка номадов должна будет подготовить генеральный план налета, который будет включать в себя три отдельных плана:

Основной.

Запасной.

Экстренный.

ОСНОВНОЙ ПЛАН

Основной план должен быть достаточно простым, чтобы все участники могли держать свой маневр в голове, а руководитель операции способен был запомнить каждый этап и маневр — как группы в целом, так и ее членов по отдельности.

ВВОДНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

К примеру, вводная гласит, что деклараст с родственниками проживает в современном многоквартирном доме. Задача состоит в том, чтобы группа захвата бесшумно проникла внутрь в тот момент, когда там находится мишень, и в течение 20 минут иммобилизовала хозяев, принудила деклараста выдать свои заначки, опустошила их и обеспечила организованный отход группы, ее растворение в толпе граждан и сокрытие всех возможных улик.

Кроме того известно, что квартира деклараста находится на сигнализации, защищена бронедверью со сложным замком и расположена внутри некоего предбанника, который также закрывается бронедверью. А еще деклараста каждое утро с 8-00 возле подъезда поджидает шофер. Дверь в подъезде дома открывается электронной таблеткой. В вестибюле дежурит внимательный консьерж, а в дневное время — еще и охранник.

Известно также, что в доме имеется еще и закрытый электронным замком пожарный ход и выходит он прямо на запасную лестницу с тыльной стороны дома. В период сбора информации удалось установить, что пять дней в неделю деклараст выходит из квартиры в одно и то же время — от 7.55 до 8.00, садится в машину и отправляется на работу. В это время дома остается неработающая жена деклараста, которая имеет привычку покидать жилище нерегулярно, в нефиксированное время.

Также установлено, что деклараст возвращается домой в разное время, так что предугадать момент его прибытия нереально.

Имея эту информацию в качестве вводной, руководитель штаба ячейки экспроприаторов должен составить наиболее простой, эффективный и безопасный план налета.

СОСТАВЛЕНИЕ РЕАЛЬНОГО ПЛАНА

Давайте попробуем предугадать основные черты реального плана революционного экса — акции революционной экспроприации декларласта.

Проникновение в подъезд по пожарной лестнице под видом бригады рабочих с каким-то отвлекающим реквизитом вроде листа фанеры или коробки, в которой будет складирован реквизит налета — оружие, запасная одежда, альпинистское снаряжение.

Проникновение в квартиру деклараста осуществляется в момент выхода мишени в предбанник, когда он утром должен отправиться на работу. Два члена группы за несколько минут до предполагаемого выхода мишени из квартиры должны тихо проникнуть в предбанник при помощи запасного ключа или отмычки, которые должны быть подобраны и протестированы практически еще на этапе подготовки. После проникновения в предбанник группой захвата будут заблокированы мобильная связь, Wi-Fi и GPS при помощи блокиратора-кейса типа SONADA 80-4G, обрезаны телефонный и Интернет-кабель, которые должны быть выявлены конкретно еще на подготовительном этапе. После того, как откроется дверь и мишень попытается покинуть квартиру, два члена группы, притаившиеся за дверью, физически и психологически его иммобилизуют и вместе с ним проникнут в жилище. Третий участник замыкает группу, предварительно удостоверившись, что все прошло гладко. Мгновенно — пластиковые браслеты на руки и ноги, скотч — на уста.

Одновременно берется под контроль пространство квартиры, а члены семьи деклараста обездвиживаются и обеззвучиваются тем же способом.

Далее наступает важнейший момент операции: принудить деклараста выдать заначку немедленно, применив минимум физического воздействия. Здесь, как это ни парадоксально, чем более жесткими методами будут действовать экспроприаторы, тем выше шанс у них добиться успеха, и тем вероятнее декларасту-мишени остаться в живых и сохранить жизнь и здоровье своих родных. Но, по большому счету, жизнь деклараста — это вопрос третьестепенной важности. Главная задача — успешно провести операцию. А успех ее всецело зависит от того, выдаст ли деклараст место сейфа и код доступа. Потому разговор с ним будут начинать немедленно, без разведения всякого рода антимоний. Первое, что должно дойти до мозгов деклараста, что в этой конкретной ситуации его элитарный статус никого не впечатляет, а цена его жизни и жизни его мажорского выводка уверенно стремится к нулю. Второе: действовать будут спокойно, говорить тихо и не будут давать время на раздумья или торговлю. Торг в этой ситуации неуместен — все или ничего! Победителей не судят! В первую же минуту контакта деклараст и члены его семьи обязаны понять, что уйти живыми-невредимыми они смогут только в том случае, если выдадут место, где хранят украденные у народа ценности.

Для того, чтобы быть убедительными, народные номады должны и сами изначально понимать, и внушить это декларасту и членам его семьи, что их не рассматривают как человеческие существа. Потому, если деклараст проявит малейшую попытку увиливать или торговаться, он будет подвергнут кратковременному болевому воздействию высокой интенсивности и окончательно осознает, что второй попытки не будет. К примеру, один из номадов четким и уверенным движением электродрелью на средних оборотах просверливает тому коленную чашечку. При этом деклараст должен услышать и поверить, что после первой попытки вторая попытка будет касаться не его, а его родственников-мажоров — соучастников обворовывания и геноцида народа.

Безусловно, что 80 % пленных выдадут все, лишь только осознают, что их коленную чашечку собрались просверлить, а мошонку прибить к полу гвоздями. Еще 15 % сдадутся после того, как лишатся коленной чашечки. Ну, а последние 4 % сдадутся, когда осознают, что номады-экспроприаторы не намерены шутить с их коррумпированными родственниками и пригвоздят и их тоже. Конечно, всегда найдется 1 % готовых погибнуть из принципа и погубить своих родных, но добро свое они не выдадут.

Забили до смерти в собственном доме — убит глава «Киевоблэнерго». 25 сентября 2017 г.

В селе Белогородка Киево-Святошинского района вчера неизвестные ворвались в дом председателя правления ЧАО «Киевоблэнерго», избили хозяина и его жену. От полученных травм мужчина скончался.

«В настоящее время уже установлено, что группа неизвестных лиц проникла через забор во двор дома потерпевшего. Злоумышленники напали на хозяина, затянули в дом, где связали мужчину и его жену. После этого нападавшие начали бить супругов, требуя показать, где находится сейф. Не получив информации, злоумышленники взяли около 15 тыс. грн., находившихся на видном месте, сняли с женщины золотое кольцо, а хозяина перетащили в другую комнату. Там в дальнейшем его тело без признаков жизни нашли полицейские», — говорится в сообщении. Когда женщина смогла освободиться, она вызвала полицию и скорую помощь».

Еще одна неприятность состоит в том, что сейфа в квартире может и не быть, а деклараст хранит наворованное где-то в другом месте. Это станет ясно уже через две-три минуты, если экспроприаторы будут действовать по плану и без телячьих нежностей со слезами.

Для каждого из этих случаев предусматривается запасной план. Если все пошло как надо, то группа номадов должна быстро завладеть ценностями, упаковать их в неприметную удобную сумку, оказать медпомощь семье декларастов, если кого из них пришлось перед этим подвергнуть усиленному физическому воздействию, и зафиксировать фигурантов не опасным для их жизни и здоровья способом. К примеру, заклеив скотчем ротовую полость деклараста или члена его семьи, следует удостовериться, что носовые ходы свободны и фигурант может свободно дышать. Насилие должно быть четко отмеренным и рациональным. После этого народные экспроприаторы быстро и внимательно проверяют, не осталось ли следов, зачищают их, собирают весь реквизит с места пребывания и организованно покидают место действия с деньгами и ценностями.

Для отхода будет разрабатываться основной план. К примеру, в описанной ситуации отход осуществляется по той же запасной лестнице. За углом группа усаживается в ожидающий их автомобиль и спокойно скрывается с места экспроприации. Понимая, что через какое-то время будут объявлены розыскные мероприятия, группе следует как можно скорее сменить транспортное средство. Для этого в радиусе не более 1 км в каком-то тихом сквозном дворе их должен ждать сменный транспорт. По дороге до этого места, в течение пары минут, участники налета молча освобождаются от реквизита — оружия, аптечки, альпинистского снаряжения, курток, бейсболок, масок, бахил, накладных бород и усов, меняют перчатки, сдают средства связи, укладывают все это в одну легкую и компактную сумку.

Затем основная машина, увозимая номадов с места налета, будет припаркована на расстоянии квартала от места ожидания сменного транспорта, и группа (желательно, через какой-то проходной двор или подъезд) должна туда уйти, организованно погрузиться и отбыть в заранее утвержденном направлении.

Далее. Водитель сменной машины, следуя по маршруту, высаживает по одному всех троих номадов-экспроприаторов, участвовавших в акции, на остановках метро или наземного транспорта, и они рассасываются по домам. По приезду каждый из них у себя на страницах в соцсетях постит контрольное сообщение нейтрального характер, сигнализирующее руководителю операции, что все прошло по плану.

Сумку с конфискованными у деклараста деньгами и ценностями, а также сумку с реквизитом оставляют водителю сменной машины, и он отвозит ее в заранее указанное место, замыкает машину и немедленно уходит по предварительно исследованному и утвержденному маршруту.

После того, как водитель покидает машину и уходит, наблюдающий из безопасного укрытия руководитель операции, удостоверившись, что за машиной нет «хвоста», садится в нее и перегоняет на секретную базу (гараж или небольшой хоздвор с автономным въездом), о которой участники операции не должны ничего знать.

На этой базе немедленно сжигается реквизит, а пепел утилизируется. Деньги и оружие складируются в тщательно замаскированном тайнике.

После этого автомобиль отгоняется в гараж, немедленно разбирается на запасные части и отправляется под пресс.

Водитель первого автомобиля, на котором группа уходила с места экспроприации, если уход не сопровождался погоней, быстро меняет номера, производит перелицовку транспортного средства, наклеивая по поверхности авто яркие самоклеющиеся баннеры, и быстро доставляет автомобиль в подготовленный гараж. Кроме того у водителя должна быть красивая легенда под новый баннер в случае непредвиденной остановки. К примеру, баннер может указать на то, что микроавтобус принадлежит ритуальному департаменту какой-нибудь «Церкви Методистов-максималистов». Любой полицай ФУРФ, заглянувший в салон, должен увидеть стоящий там заранее припасенный пустой гроб и какой-то молельный реквизит. В конечном пункте машина должна быть немедленно подвергнута разборке и отправлена на свалку или под пресс. Ни бросать, ни тем более взрывать или поджигать этот автомобиль нельзя. Лишь в крайнем случае, если придется уходить от погони.

Полученные деньги пару месяцев должны побыть в отстое — до того момента, пока уляжется острая эмоциональная реакция деклараста и его окружения. Лишь тогда участникам операции может быть выплачена их революционная доля, при условии, что они их будут тратить аккуратно, под присмотром руководителя ячейки и не сорвутся в пьяный или наркотический загул. Это, вероятно, самое уязвимое место любой группы номадов-экспроприаторов, и эта потенциальная проблема должна быть обсуждена и решена еще на этапе ее создания. Предполагаю, что выживут лишь те из них, где за подобные срывы будет установлено самое суровое наказание от рук товарищей. Все ячейки, где установятся либерально-панибратские отношения, засыплются и погибнут после первых же успешных налетов и веселых хмельных загулов по случаю удачных экспроприаций.

РЕЗЕРВНЫЕ ПЛАНЫ

Общий замысел операции должен включать также запасной или запасные планы, а также экстремальный план на случай эвакуации ячейки в подполье. Запасных планов может понадобиться несколько, ибо каждый следующий этап операции может пойти не так, как изначально планировалось. Поэтому на случай явного отклонения, не вписывающегося в основной план, следует имеет план резервный. Один из вариантов резервного плана следует иметь, к примеру, на тот очевидный случай, когда в доме деклараста не окажется значимых денег. Трудно представить себе больший демотиватор для революционной группы, чем неудача подобного рода, когда все исполнено идеально по плану, а в итоге — круглый ноль! Потому в успешных группах на этот случай будет запланировано принудительное изъятие самого деклараста или кого-то их членов его семьи в качестве заложника, а запасной план (план Б) автоматически превращает операцию по налету в операцию похищения деклараста или ЧСД (члена семьи деклараста) с целью получения выкупа за их воровские тушки. Ход такой операции будет описан в одном из следующих разделов.

Второй запасной вариант — это вариант на тот случай, если в ход операции на каком-то из ее этапов вмешается карательная полиция ФУРФ. К примеру, кто-то из членов семьи деклараста нажал на скрытую тревожную кнопку, и в самый разгар поиска заначки наблюдатель группы вдруг сообщает, что к дому прибывает патруль вспомогательной фашистской полиции или боевики частной охраны, которые блокируют основной путь отхода и делают его проблематичным.

Очевидно, что на такой случай должны быть предусмотрены один-два резервных способа быстро и бесшумно покинуть здание и скрыться вместе с деньгами или плененным фашистом. Одним из таких вариантов может стать уход из квартиры деклараста (10 этаж) через крышу. Или комбинированный способ — проникновение через крышу в другие подъезды, а оттуда при помощи тросов и карабинов — спуск на землю по противоположной стене здания. Или, к примеру, уход через подвальные помещения здания после проникновения через крышу в другой подъезд, а оттуда уже в подвал. Все эти маршруты должны быть подробно прописаны и отработаны на этапе подготовки, после всестороннего осмотра и изучения места операции.

Учитывая тот факт, что подобные операции чем дальше, тем более отчетливо будут приобретать характер партизанских налетов, то одним из очень важных элементов плана станет обеспечение огневого превосходства над карательными службами ФУРФ. К примеру, ключевым звеном этого демонстрационного плана должна стать точка наблюдения и обеспечения отхода группы. Речь идет о том, что один из участников операции, который может одновременно быть и водителем, на то время, пока основная группа производит экспроприацию, занимает наблюдательный пост. У наблюдателя будет минимум две задачи:

Следить и сообщать группе об опасности.

Отрезать прицельным огнем карательную полицию от запасного пути отхода группы, обеспечив силовое прикрытие эвакуации группы.

Такая задача наилучшим образом решается при помощи ручного пулемета, снайперской винтовки или гранатомета, который обездвижит любое небронированное транспортное средство полиции или зондеркоманды из ЧОПа. И, конечно же, на основном пути отхода группы на автомобиле должны быть определены как возможные изменения маршрута, так и резервные точки смены транспортного средства. Очень важную роль в обеспечении гибкости плана играет эффективная координация с руководителем операции при помощи надежных средств связи. Кроме того должна быть предусмотрена возможность организации отвлекающего эксцесса на пути следования группы к месту смены транспортного средства, который остановит погоню и даст возможность группе успешно отойти.

Вообще, вопрос планирования отхода не терпит шаблонов. Как будет действовать карательное подразделение полиции, объявив план «Перехват», узнать несложно. «Гугл» в помощь! А вот успешные революционеры-экспроприаторы должны иметь сюрпризы в рукаве.

Творчество должно коснуться всего процесса планирования операции. Это — закон. Почему тупым полицаям удается вообще раскрывать хоть какие-то преступления? Потому и удается, что 99 % преступлений никто не планирует и совершаются они спонтанно, невротично и по наитию.

Безусловно, чтобы придумывать нестандартные элементы операции, потребуется иметь в команде универсальных и подготовленных бойцов. Такие умения постигаются в тренировках. А тренировки эти станут в ближайшем будущем образом жизни для тысяч и тысяч представителей Охлоса ФУРФ, не желающих подыхать на задворках жизни.

Важными элементами операции являются также хорошо проработанные варианты отхода, подстраховки участников, попавших в полицейскую засаду, а также «планы на случай провала всего плана» или попадания кого-то из экспроприаторов в руки карательной полиции и гестапо.

Основной и альтернативные планы

Основной план должен охватывать все детали основной операции.

Альтернативный план должен использоваться в случае провала основного плана.

Экстренный план: используется в случае провала обоих предыдущих планов, и должен охватывать:

Немедленное прекращение основной и альтернативной операции.

Эвакуацию из безопасных домов, используемых при основном и альтернативном плане.

План по безопасности каждого бойца в случае арестов.

У команды, в идеале, должен быть резерв ресурсов и секретная «берлога», чтобы переждать трудные времена в подполье, если каратели ФУРФ раскроют личности номадов. Понятно, что первые операции группы могут пройти по эконом-варианту, без альтернативных планов и резервных лежбищ, а объектами налета могут стать декларасты рангом пониже, экспроприация которых не потребует столь внушительной материальной базы. Понятно также, что в этом случае и навар от налета окажется жиже. Безусловно, риск таких операций будет выше. Но, в любом случае, качественное планирование минимизирует вероятность провала.

Если же группа сплотилась после серии успешных эксов и дело само собою ставится на конвейер, то некоторая часть прибытка от налетов и экспроприаций будет реинвестироваться в укрепление материальной базы группы: электронное оборудование, коммерческая недвижимость, где можно тайно базировать группу, вооружение, взрывчатка, транспорт, подкуп силовиков, чиновников втемную, внедрение собственной агентуры в госорганы и спецслужбы. Одним из важнейших условий поддержания высокого духа в группе является нарочитая забота о безопасности каждого участника и изначальная готовность товарищей никого не оставлять в беде, какие бы повороты ни выписывал сюжет спецоперации.

Экспроприация декларастов — это не криминал. Это — воплощенная возвышенная философия, созидательный образ жизни воина нового облика в мире Нового порядка. Один за всех, и все за одного! Это явленная альтернатива индивидуализму криминального сообщества, где упавшего и раненого добивают. Конечно же, появятся сотни групп, живущих одним налетом, но все они также быстро будут уничтожаться карателями Кагала, не доживая до второй-третьей экспроприации. И лишь те группы номадов останутся жить и будут символизировать собою ростки Нового Мира, которые станут исповедовать военную и партизанскую этику, противоположную морали своих врагов — декларастов.

Ну, и самое главное. У группы должен быть план на случай пленения кого-то из соратников. В этом случае все должны отдавать себе отчет, что каратели Кагала не станут церемониться и не будут связывать себя процедурами УПК, адвокатами и разными правами человека. Пыточная камера, истязания, издевательство над семьями пострадавших номад-экспроприаторов — весь арсенал американских спецслужб, удесятеренный безнаказанностью, так как применяется на туземной территории против Скота. Здесь важно понимать, что никто современной пытки не выдержит сколько-нибудь длительное время и выдаст подельников, как бы ни терпел. Потому план эвакуации членов группы и семей в секретное логово будет включаться немедленно и автоматически, при захвате кого-то из членов группы. Каждый должен понимать, что, попав в плен, он обязан продержаться как можно дольше, предоставляя время товарищам спасти себя и близких. А вот на дальнейшее должен быть план активного наступления, ибо в обороне победа не куется, а всю жизнь скрываться невозможно.

Как может выглядеть активный наступательный план, позволяющий принудить декларастов к миру или перемирию? В каждом конкретном случае решать эту проблему придется по новой. Но имеется некий универсальный рецепт: око за око. Смысл такого подхода в том, чтобы не дать декларастам шантажировать себя, а шантажировать декларастов самим. Лишь те смогут спастись в критических ситуациях, кто не станет паниковать и щемиться от страха по щелям. Вот как подобную проблему в свое время решили участники Бразильской герильи. В ответ на захват своих соратников американскими и бразильскими зондеркомандами в 1968 году, члены левой группировки «Революционное движение 8 октября» похитили посла США в Бразилии. Посол США Чарлз Элбрик в то время лично руководил бразильской хунтой, как это делает сегодня американский посол на Украине, и с тем же результатом: социальный геноцид, сегрегация по имущественному признаку, политические репрессии, бессудные аресты, похищения политических противников и ритуальные казни недовольных граждан. Но как только посол США был схвачен и попал в руки городских партизан, правительство США немедленно наклонило бразильских генералов-карателей, и те выпустили из тюрем 15 плененных карателями руководителей Сопротивления, которых затем удалось по тайным каналам переправить за границу — на Кубу. Благо дело, имелось куда переправлять. Эта драматическая история была экранизирована бразильским режиссером Бруну Баррету в добротном кинобоевике 1997 года «Четыре дня в сентябре», который в качестве учебно-революционного пособия должен присутствовать в фильмотеке каждого номада-экспроприатора.

Трюк с похищениями послов разных демократических стран бразильские партизаны проворачивали неоднократно, добиваясь уступок и разменов от Хунты. Понятно, что в случае с номадами-экспроприаторами ФУРФ, столь крупная дичь, как посол США, им не по зубам. Трезвая оценка ситуации в случае форс-мажора подскажет будущим партизанам, кого следует взять в плен для обмена. Вполне возможно, достаточно будет пленить посла какой-нибудь дружественной Бельгии, Польши или Дании. А возможно, номады решат, что разумнее захватить в плен родственника главы одной из Госслужб или народного депутата и выкатить его на обмен. Задача — принудить карателей идти на размен, одновременно оставляя страховочные рычаги на будущее. Подчеркиваю, что лишь те группы смогут выживать долго, которые к подобной ситуации подготовятся заранее и каждый раз заранее будет намечать разменную фигуру еще на этапе планирования.

 

Глава пятая

Похищение деклараста

Похищение ради получения выкупа или с целью принуждения исполнить какие-то требования — это на сегодня высшая форма революционной экспроприации, которую может провести группа номад.

Почему похищение? Похищение и истребование выкупа позволяют революционным кочевникам все время протекания спецоперации вести наступательную игру и контролировать ее ход, самостоятельно регулируя сюжетные повороты.

В чем главное и принципиальное преимущество похищения деклараста перед налетом на его жилище или объекты бизнеса с целью прямой конфискации? Важнейшее преимущество состоит в том, что похищение деклараста, члена его семьи или делового окружения позволяет группе экспроприаторов твердо, практически стопроцентно, рассчитывать на получение вознаграждения, при разумном и вполне умеренном увеличении риска разоблачения. Похищение предусматривает, что семья или соратники деклараста мобилизуют ресурсы и практически гарантированно выплатят требуемую адекватную сумму выкупа, которую номады могут высчитать изначально, еще во время подготовки операции, просто проанализировав доступную информацию. Риск неполучения выкупа весьма и весьма невелик, хотя и не без такового.

Один из вариантов, который может сыграть против похитителей, это отказ семьи похищенного деклараста платить. Прямой отказ или скрытый саботаж. В этой связи следует ясно осознавать, что, лишь тщательно планируя похищение, группа может гарантированно избежать таких казусов и случайностей. После дотошного предварительного наблюдения за декларастом и его семьей можно будет понять сложившиеся расклады и похитить именно того, кто представляет наибольшую ценность, и за кого обязательно заплатят выкуп. Более того, при каждом революционном налете следует предвидеть вариант случайного появления потенциального заложника-деклараста, по ходу любого партизанского дела — вроде Синей птицы. Пэтому уже во время планирования и подготовки любой спецоперации номады эту линию будут отрабатывать с той же тщательностью, что и основной сюжет плана. Разумеется, изначально отрабатывается не только план самого похищения и отхода, но и план получения выкупа. Более того, у группы в архиве должны быть заготовлены три-четыре сценария получения выкупа на случай спонтанного похищения. Это позволит развернуть вторую часть операции — организация получения выкупа — немедленно и без задержки, по плану и без разного рода любительщины и импровизаций.

К примеру, группа номадов проводит налет на центральный офис какой-нибудь парламентской партии в тот день, когда там из-под полы выдают активу наличные деньги. Запланировано сорвать скромный куш в пару сот тысяч долларов. И вдруг во время налета выясняется, что в этом офисе как раз находится какой-нибудь депутат, министр или важный чиновник. Это именно тот счастливый случай, когда деньги сами плывут в руки, потому такой удачей разумные номады постараются воспользоваться на всю катушку — и партийно-воровскую кассу выпотрошить, и попутно прихватить одного-двух декларастов, за которых потом можно будет получить вполне заслуженное дополнительное вознаграждение. А вознаграждение это может стать на порядок большим, чем добыча из сейфа партии.

А теперь давайте осмыслим, как подобные спецоперации будут проводиться по-настоящему.

Более чем уверен — подобные акции в самом обозримом будущем примут массовый и даже повальный характер! Вот что собою представляет архитектоника типичной спецоперации «Похищение деклараста».

Замысел похищения.

Выбор объекта похищения. Электронные декларации. Охрана. Исчисление выкупа.

Планирование похищения деклараста.

Подготовка материальной базы для нападения и отхода, включая запасные варианты.

Тренировки личного состава группы.

Непосредственно исполнение операции, которая может сопровождаться огневым боем, метанием гранат и ликвидацией охраны.

Выдвижение требования выкупа.

Получение выкупа.

Отход.

Возвращение деклараста семье после получения выкупа.

Выход из операции, риппулитура.

Автор не ставит своей целью самому планировать похищение Пастырей Кагала и тиражировать их в виде инструкций среди Охлоса с целью разжигания классовой ненависти. Тем более, что ненависть к правящему классу разжигают сами представители правящего класса своим лютым угнетением народа. Другое дело, хотелось бы с высокой обществоведческой достоверностью донести до читателей, как все эти процессы будут выглядеть в обыденной жизни. Если же кто-то почерпнет из моей книги идеи или даже какие-то инструкции по революционному делу, так это уж, как их Бог наставит.

Начнем же наше повествование о киднеппиге декларастов, следуя по пунктам вышеизложенной схемы, будто по ступеням.

ЗАРОЖДЕНИЕ ЗАМЫСЛА ПОХИЩЕНИЯ

Прежде чем начать изложение этого раздела, внесем некоторые семантические уточнения. Речь в этой главе пойдет о похищении декларастов ради выкупа. Деклараст — это представитель угнетательской национальной элиты фашистских государств Украина и Российская Федерация. То есть, деклараст — это фашист. В дальнейшем, по ходу повествования, автор по своему усмотрению будет употреблять слово «фашист», подразумевая представителя руководящей системы Украины и РФ.

Однако вернемся к нашему рассказу. Авторы замысла такой спецоперации должны отдавать себе отчет в том, что пленение фашиста и получение за него выкупа хоть и богоугодное, однако рискованное и трудное дело. Оно может сулить скорую выгоду и удовольствие от хорошо исполненного дела, но и ставки в случае провала высоки. Правящий класс не желает, чтобы смерды покушались на жизнь и добро его представителей. Расплата может быть жестокой. А потому в случае возникновения замысла с похищением важно понимать, что по мелочам размениваться не стоит. Риск и ответственность одинаковые, что за 10 тысяч, что за миллион! «Разумные от народа» будут замахиваться сразу на цель по самому высокому разряду.

Кроме того оценивать свои возможности и способности следует адекватно. Надо четко представлять, что похитить высокостатусного чиновного фашиста — это вам не лобио покушать. Для осуществления задуманного нужна группа решительных, стойких и подготовленных соратников, имеющих опыт участия в каких-то трудных и рискованных делах. Для этого нужна материальная база, без наличия которой успешная спецоперация похищения и получения выкупа за голову деклараста будет нереальной. Создание такой базы потребует денежных вложений, и суммы могут быть весьма внушительными. Безусловно, за дело могут взяться дилетанты с парой подержанных тачек и одним обрезом и даже успешно провернуть дело. Как известно, новичкам и дурачкам везет. Но искушать судьбу не стоит, коли есть иной выход. Но если вдруг кому-то повезло вот так с кондачка, то лучше второй раз не играть с судьбой в «русскую рулетку». Следует деньги, полученные в качестве выкупа, немедленно инвестировать в «бизнес» и обзавестись всем необходимым для такого ответственного дела.

Если группа граждан все же сговорилась и таки решила орудовать на этом поприще, то они должны осознавать, что в качестве приза их ожидает не только приличный куш и все причитающиеся к нему материальные радости, но и глубокое моральное удовлетворение. В результате похищения деклараста и получения выкупа произойдет хоть малая, но явная социальная гармонизация. Справедливость в этом мире отвоюет себе у Тьмы хоть и микроскопическое, но дополнительное пространство. Если же по ходу пьесы номадам-экспроприаторам придется избавить мир от похищенного фашиста, так и воздух вокруг станет чище, и дышать всем станет хоть чуточку, но легче.

Не следует забывать также и того, что капля камень точит. Одно похищение и перераспределение выкупа от декларастов к Охлосу никакой существенной роли в подлунном мире не сыграет. Конечно, если это не похищение посла США. Но если валом по стране пойдут сотни и тысячи похищений, тысячи выкупов и сотни расправ над фашистами, тогда можно говорить об общественном и социальном явлении, о войне классов, о борьбе за справедливость де-факто, пускай эта борьба и не будет институализирована в политических лозунгах и партийных программах.

И наконец, если кого-то толкает на дело чистая алчность, обыкновенная потребность в деньгах, жажда мести или самоутверждения и он не ощущает в душе высоких порывов, то не стоит сильно по этому поводу сокрушаться. Вспомните, о чем мы говорили, ссылаясь на Адама Смита и его «чудесную руку рынка»: тысячи эгоистических стяжаний, в конце концов, порождают суммарную общественную выгоду. Этика эксплуататорского общества зиждется на успокоительном самогипнозе, дескать, множество индивидуальных гешефтов ведут к увеличению общественного достатка. Именно эту мысль я желаю вменить своим читателям в книге «Сверхновый завет»: тысяча похищений декларастов и выкупов за них приведут к перетоку общественного богатства в пользу более широких слоев общества, что впоследствии поспособствует росту общественного достатка. Ограбление декларастов в форме получения выкупа есть дело богоугодное, либеральное и вполне капиталистическое: ничего личного, просто бизнес.

Мораль здесь такова: если номад решился на похищение деклараста, то фактически он — революционер нового облика, который своими действиями способствует ликвидации загнивающего трупного класса и прогрессу человеческого общества! Это касается всех случаев похищения и ограбления декларастов, кем бы они ни осуществлялись.

Похититель фашиста — это не преступник, а революционер и народный мститель, независимо от того, что он сам о себе думает и что по этому поводу пишут СМИ Кагала.

ВЫБОР ОБЪЕКТА ПОХИЩЕНИЯ

Итак, перво-наперво перед командой революционных номадов стоит задача определить мишень, объект похищения. Сделать это будет проще простого, призвав в помощь «Гугл». Номады-экспроприаторы все нужное найдут на сайтах, где выкладывают на всеобщее обозрение электронные декларации политиков и чиновников! Любой, кто готов на пару вечеров погрузиться в мир «деклараций декларастов», ошалеет от увиденного. Сотни и тысячи чиновников, судей, прокуроров, полицаев и депутатов имеют жен и детей, «наделенных гениальными предпринимательскими способностями», на которых записаны огромные бизнес-активы. В заначке у какого-нибудь районного судьи или народного депутата могут высветиться сотни тысяч наличных и счета на миллионные суммы. И это, поверьте, лишь малые части от реально располагаемых сокровищ, которые декларасты рискнули обнародовать. В общем, на рынке декларастов имеется на сегодня явный переизбыток предложения: бери — не хочу!

Смысл этого этапа планирования состоит в том, чтобы выбрать оптимальный объект похищения, который даст наилучшее соотношение цена/качество. Во-первых, деклараст должен быть «жирным» касательно стоимости наворованных им богатств, чтобы гарантированно обеспечить выгоду налетчикам. С другой стороны, цена его похищения не должна грозить чрезмерными рисками. То есть, похищение его должно быть делом подъемным для группы в 4–6 человек. Кроме того деклараст не должен быть лицом сильно уж медийным или харизматическим любимцем Стада. В таком случае его похищение и дальнейший обмен могут быть сопряжены с риском несанкционированного вмешательства со стороны интернет-сообщества, которое по своей олигофренической инициативе может объявить фигуранта в розыск. Выложат в Сети подозрительную информацию с видеорегистраторов и камер слежения и что-нибудь да накопают для полицаев Кагала.

И еще нюанс. Вполне может сложиться ситуация, когда во время спецоперации похищения что-то пошло не так и заложника-фашиста номадам придется пристрелить, как партизаны расстреливали нацистских карателей и их пособников. Так вот, рыло у пленного должно быть таким, чтобы командир группы мог избавить планету от фашиста без всякого сожаления. Чем этот подонок будет мене симпатичным, тем легче привести приговор в исполнение. Не следует также без особой нужды замахиваться на декларастов из ТОП, так как для их пленения потребуются на порядок большие усилия и готовность к гораздо более высокому риску. На предварительном этапе путем пересмотра, анализа и просеивания электронных деклараций о доходах будут отбираться кандидатуры декларастов-мишеней из средней и чуть повыше прослойки, а также члены их семей: депутаты, работники министерств и госкомитетов на уровне начальников департаментов и замминистров, судьи, чиновники мэрий и госадминистраций, налоговики, паркетные полицаи, руководители пенсионных фондов и фондов занятости, ректоры и проректоры вузов, городские головы и т. п.

Имеется параллельный, а возможно, и альтернативный путь, который, в принципе, вполне может соединяться с первым. Так, разведчики номадов могут посвятить десяток вечеров и произвести скрытую съемку представительских автомобилей, припаркованных перед самыми модными ресторанами и ночными развлекательными заведениями. Затем тщательно пробить номера автомобилей по базам дорожной полиции и выявить их хозяев. Таким способом тоже можно натолкнуться на золотую жилу — мажоров, которых охраняют менее тщательно, чем их отцов-фашистов. После этого произвести перекрестную проверку по декларациям и — приз! Кстати, мажоры иногда грузятся в автомобили целыми компаниями, и каждый из них — потенциальная мишень стоимостью 1–2 миллиона на выкуп. Захват такой компании молодых подонков, за которую можно по-умному получить сразу 5 миллионов выкупа, — это уже пропуск, как говорится, в «высший свет».

После того, как будут отобраны 2–3 оптимальные, по мнению группы, кандидатуры, располагающие выкупным потенциалом от 1 до 2 млн долларов каждая, начнется этап подробного исследования каждой из них. Этот этап предусматривает более подробный сбор информации о каждом потенциальном пленнике, включая место жительства, характер бизнес-деятельности, привычки, окружение и информацию о ближайших родственниках. По окончании этого этапа подготовки группа остановится на каком-то одном фигуранте. Информация об остальных, собранная на предварительном этапе, будет использована в будущем, при подборе следующей кандидатуры.

Итак, этап завершен, и фигура фашиста-мишени отобрана и утверждена. Далее группа будет определяться, кого конкретно из членов семьи захватывать и предлагать на обмен за выкуп. Главная и первейшая проблема состоит, безусловно, в наличии самой возможности пленить фигуранта. Вторая проблема заключается в том, чтобы за похищенного деклараста было кому внести деньги. Группа номадов должна застраховать себя от разных обидных случайностей. К примеру, члены семьи похищенного деклараста пожелают внести выкуп, но физически не смогут собрать требуемую сумму, ибо все секретные коды и права подписи финансовых документов возложены на самого похищенного. Ситуация окажется глупой: чтобы похищенный деклараст мог себя выкупить, его надо выпустить, чтобы он пошел в банк и сам за себя заплатил. Конечно же, такая ситуация больше подходит для сюжета кинокомедии и на практике является неприемлемой.

Третья проблема, с которой вполне может столкнуться группа, — это отказ выплачивать выкуп. В этом случае номадам-экспроприаторам придется осуществить заявленную угрозу — прикончить заложника или сотворить с ним иное действие, заявленное в угрозе. К примеру, оскопить аспида-кровопийцу и в таком виде вернуть его обществу. Пускай сам разбирается со своими родичами. Так вот, проблема состоит в том, что группа должна быть морально готовой к этому сценарию и обязана привести угрозу в исполнение. Если этого сделано не будет, то группу ждет моральный распад и позорный крах в самом ближайшем будущем. Представьте, что партизаны Белоруссии, пленившие поджигателей Хатыни, вдруг прослезились и не повесили захваченных гитлеровцев, руководствуясь Моисеевым заветом «не убивай». Тому, кто не чувствует в себе классовой ненависти к фашистам, браться за эту благородную работу не стоит. Потому оптимальным вариантом выбора цели является выбор самого деклараста — априори вора, мздоимца, серийного социального убийцы и подонка. Такого приговорить и прикончить, в случае необходимости, рука не дрогнет у большинства номадов.

Но жизнь не так проста. Вопрос может встать о похищении членов семьи деклараста, которые соучаствовали в его злодеяниях путем растраты ворованных народных денег и формальной легализации гешефтов. И вот этот сценарий может породить моральные проблемы у тех номадов, кто не чувствует в себе твердого морального революционного стержня и ненависти к декларастии как к классу социальных серийных убийц и грабителей. Как бы то ни было, похищение кого-то из родственников фашиста — это дело всегда гораздо менее хлопотное, чем захват самого деклараста. Чаще всего члены семьи перемещаются без охраны или с одним бодигардом, что для группы подготовленных номадов не составит серьезных проблем. Проблема в моральных соплях, которые может распустить группа, когда придется жертву приговорить за неуплату выкупа. Вот тогда-то и польется над рекой песня, что «сын за отца не отвечает». Так-то оно так, но лишь в том случае, если сын перед этим до 30 лет не шиковал на ворованные у вдов и сирот деньги. А он на них таки шиковал и потому никаких оснований для смягчения подхода к себе не имеет. Во всем же остальном социальная страта мажоров — это генетический биомусор, гоминиды «иной формы жизни», враждебной людям. Миссия революционных номадов — день за днем очищать от этой грязи остатки человечества.

Однако оставим морализаторство попам и раввинам, которые не брезгуют ворованными шекелями и активно защищают фашистов от гнева народа, а сами продолжим разбор воображаемого замысла похищения. Предположим, что мишенью назначен замглавы областного Пенсионного фонда. Преимуществом его пленения номадам представляется крупная сумма задекларированных ценностей, счета на несколько миллионов долларов, оформленные на родственников, большая сумма наличных. Все это позволяет экспроприаторам реалистично предположить, что за голову похищенного вора можно будет истребовать 2 млн долларов. Эта сумма подъемна для семьи, а ее мобилизация в виде наличных не вызовет необходимости ждать долгие дни и недели.

Кроме того наблюдение установило, что деклараст перемещается на работу и с работы, выезжая из своего загородного дома на служебном автомобиле с водителем, но без охраны. Автомобиль — обычный внедорожник BMW, не перенавороченный мудреными охранными и сигнальными системами оповещения.

После того, как мишень определена, подготовка операции переходит в стадию планирования. План соль сложной и опасной операции состоит фактически из двух главных частей:

План спецоперации пленения деклараста.

План спецоперации получения выкупа в обмен на тушку пленника.

ПЛАН ЗАХВАТА ДЕКЛАРАСТА

План захвата, в свою очередь, состоит из трех главных пунктов:

План налета и пленения мишени.

План ухода с места похищения и доставки заложника к месту временного содержания под стражей.

План операции по зачистке следов и доказательной базы после похищения.

Мы уже разбирали подробно, как производится планирование подобных акций, на примере налета на жилище деклараста. В первую очередь, на каждом из решающих этапов планирования вырабатывается основной и резервный план для критических ситуаций. Давайте кратко разберем, как будут действовать номады-похитители в нашем воображаемом случае.

Первым делом определяется основной сценарий захвата — по дороге на службу. К примеру, основной план будет выглядеть так. На выбранном заранее участке трассы или в городской черте автомобиль деклараста блокирует микроавтобус-мерседес, украшенный баннером Национального Антикоррупционного бюро. Шофер деклараста нейтрализуется электрошокером или уколом большого транквилизатора, обездвиживается наручниками на руки и ноги, утихомиривается скотчем на рот при необходимости, а затем быстро перемещается в багажник своего собственного автомобиля или на пол перед задними сидениями.

Декларасту надевают черный мешок на голову и наручники, а фигуранта быстро переводят из своей служебной машины в микроавтобус номадов-похитителей. В служебный автомобиль деклараста садится водитель из числа налетчиков, и обе машины быстро уходят с места захвата по разным, заранее установленным маршрутам. Понятно, если авто деклараста оборудовано спутниковым маячком, его надо нейтрализовать при помощи технических средств, о которых рассказано в главе о похищении автотранспорта. Этот нюанс следует продумать заранее.

Автомобиль деклараста с загруженным туда его водителем отводится в заранее высмотренный тихий двор без видеокамер, или на пустырь, или на дикую стоянку, которая не оборудована камерами, или, если такое возможно, в какой-нибудь анонимно арендованный гараж, если он расположен где-то недалеко и туда можно проскочить по объездным улочкам, не попадая в поле зрения видеокамер слежения.

Еще лучше машину эту надежно похоронить то ли под прессом, то ли в какой-то яме на свалке, то ли утопить в заброшенном отстойнике. В любом случае, это все должно быть продумано заранее, маршрут туда проверен и проезжен неоднократно.

Водителя в наручниках и с мешком на голове выбросят где-то по дороге, на заранее присмотренном пустыре, лишив его средств связи, денег и верхней одежды, если на улице теплое время года. Все должно быть проделано с таким расчетом времени, чтобы он минут 20–30 не мог физически вызвать подмогу и дать свидетельские показания полицаям ФУРФ. Машину деклараста желательно спрятать или похоронить по той простой причине, что ее будут искать в первую очередь.

Второй пункт плана — сценарий ухода с места захвата деклараста.

Главным фактором, определяющим успех похищения, является скорость осуществления операции номадами. Надо успеть довезти захваченного деклараста к месту его заточения до того, как по городу и области будет объявлен план «Перехват». Кроме того важно не оставить следов и улик, а также не попасть под мониторинг Всевидящего ока.

У отхода имеется свой алгоритм, нарушать который — смерти подобно. Опыт показывает, что грабители и похитители часто попадаются на том, что полицаи с помощью видеокамер очень скоро находят их машину. Иногда налетчики бывают настолько тупы, что идут на дело в собственной автомашине или же часами остаются в том же автомобиле, на котором совершили экспроприацию или похищение. Потому главная заповедь успешного похищения или налета — замена транспортного средства в ближайшие 5 минут после его совершения. В этом — 80 % успеха. Произвести смену «колес» следует в ближайшее 3–5 минут после ухода мерседеса с пленным фашистом внутри с места налета.

При планировании операции для выполнения этого маневра будет обозначен основной и резервный пункт, где должна происходить перегрузка добычи из указанного микроавтобуса в другую машину. Сменная машина должна ждать за три-четыре квартала в тихом месте, на какой-нибудь площадке или во дворе. Важным требованием является отсутствие там камер видеонаблюдения. Вторым важнейшим требованием к месту перегрузки должна быть его сквозная проходимость для транспорта. Оттуда микроавтобус, участвовавший в похищении, должен иметь возможность выехать на другие улицы, не возвращаясь на старую дорогу, откуда заехал во двор, после налета. Перегрузка фашиста в сменную машину производится мгновенно и, желательно, без посторонних глаз. Если же она происходит во дворе жилого многоквартирного дома, то ее следует проводить предельно буднично, чтобы не привлечь внимания любопытных дворовых зевак. Чаще всего люди не обращают внимания на персонажей, одетых в форменные куртки коммунальщиков — электриков, газовщиков или работников водоканала. Сменная машина в нашем примере тоже должна быть эффективно замаскирована под мирняк. К примеру, во дворе стоит глубоко подержанный микроавтобус «Фольсваген», и водитель в форменной куртке «Ремонт кондиционеров» копается в его моторе. Картина обыденная и рутинная, не привлекающая внимания окружающих.

Когда придет момент, сзади к нему прижимается боковой дверью микроавтобус с логотипом «НАБУ», который и привез похищенного деклараста к месту его перегрузки. Один из участников налета перегружает фашиста быстрыми и четкими усилиями. Остальные участники, сняв с себя по пути балаклавы и сменив форменные охранные куртки на темные спортивные толстовки, создают вокруг «Фольксвагена» легкую суету и толкотню, заслоняя тем самым от зевак момент заброса туда деклараста. Еще до прибытия в точку перегрузки, в первые минуты после похищения, пока микроавтобус с плененным декларастом уходит с места налета, участники похищения складывают в заранее подготовленную сумку снятые с себя куртки с логотипом НАБУ и балаклавы, кладут туда рации, стволы, электрошокеры, медицинские принадлежности и препараты, словом, весь реквизит налета. Безусловно, это проделывается в перчатках, которые налетчики не снимают с самого начала операции. Сумку с оружием и реквизитом также загружают в салон «Фольксвагена».

После загрузки деклараста и сумки с реквизитом налета в «Фольксваген» машина тут же уходит к установленному пункту, который неизвестен никому из участников налета.

Уход со двора мерседеса, на котором осуществлялось само похищение, камуфлируется под доставку мебели. Сам микроавтобус в течение нескольких минут проходит перелицовку. Поверх баннеров НАБУ прикрепляются наклейки «ГРУЗОВЫЕ ПЕРЕВОЗКИ». Планом должно быть намечено, что на лицевую часть микроавтобуса, которая попадает в камеры, вместо баннеров НАБУ должны быть навешены новые яркие наклейки и какие-то броские безделицы, радикально меняющие его вид. Быстро меняются номера микроавтобуса. В плане следует указать, что еще до начала операции в его салоне закрепляется несколько упаковок разобранной мебели и пара миниатюрных офисных кресел. Водитель также надевает куртку с логотипом «ГРУЗОВЫЕ ПЕРЕВОЗКИ». Место мнимой доставки устанавливается планом заранее в одном из пунктов по будущему маршруту. Для водителя заготавливается визитка и оформляется ордер-заказ на мебель с какой-то печатью, если таковой нужен, чтобы в случае непредвиденной остановки полицией никакие каверзные вопросы не застали того врасплох. Далее микроавтобус следует до какого-нибудь гаража, заранее арендованного за наличные на подставное лицо или несуществующую фирму. Там в гараже, в тихом месте, водитель микроавтобуса выгружает мебель, снимает баннеры «ГРУЗОВЫЕ ПЕРЕВОЗКИ» и все остальные примочки и ставит на машину законные номера.

Затем водитель складывает весь реквизит в сумку, включая свою обувь и одежду, аж до белья, липовые номера с микроавтобуса и отправляется на заранее присмотренный пустырь, стихийную мини-свалку или в посадку, где производит сжигание использованных баннеров, пластиковых реквизитов, одежды, обуви и перчаток. Для этого он должен предварительно, за день до налета, оборудовать там местечко под костерок, а выезжая из дому прихватить с собой заготовленную пятилитровую пластиковую канистру с бензином и пару мешков древесного угля, закупленных руководителем группы во время подготовки операции и доставленных в этот гараж заранее.

Увод микроавтобуса от возможного обнаружения спецслужбами — это дело крайне важное (с точки зрения успеха операции). Безусловно, во время налета и ухода с места события он попадет в поле зрения видеокамер, и именно за ним начнется охота с первых же минут, как только спецслужбы Кагала объявят тревогу.

Поэтому скорость его исчезновения из реальности — это важнейший фактор успеха всего первого этапа спецоперации. Автобус, кстати, — одно из самых уязвимых ее мест. Если спецслужбы Кагала обнаружат транспортное средство даже спустя время, то, вполне вероятно, смогут отследить его «анамнез» и наколоть всю группу. Так что микроавтобус — это расходный ресурс операции, и его следует утилизировать немедленно.

С этой целью в тот же день, когда завершилась первая часть операции похищения деклараста, следует снять с микроавтобуса покрышки и вывезти на какую-нибудь заранее присмотренную стихийную свалку, где их нужно выбросить, забросав землей или мусором, или утопить в грязном отстойнике токсических отходов. Рисунок протектора — опасная улика!

После ликвидации реквизита и всех иных вещдоков в ближайшие день-два микроавтобус подвергается полной разборке под ноль и поэлементному вывозу в заранее присмотренные места на стихийные свалки, в козьи болотца или в отстойники.

В общем. Масса этих и иных мелочей требует тщательного просеивания в воображении руководителя операции. Все эти детали он должен запомнить, как «Отче наш». Руководитель группы, который отвечает за подготовку и реализацию окончательного варианта плана, обязан добиться такого положения дел, чтобы перед операцией каждый участник знал свой пошаговый маневр на память — и спереди назад, и сзади наперед.

Остальные участники налета, кроме водителя автобуса, расходятся со двора своим ходом, по разным, заранее установленным для каждого из них маршрутам, в неброских темных куртках с капюшонами или в шапочках с козырьками, скрывающих их лица. Эти куртки они должны надеть на себя еще в автобусе, в минуты переезда от места захвата деклараста до места его перегрузки в проходном дворе.

Добираются они по домам общественным транспортом. Желательно, на маршрутках, так как там меньше, чем в метро, возможность попасть на видеокамеры Всевидящего ока. Все вещи, так или иначе связанные с похищением, должны быть заранее отправлены в специальную сумку еще в микроавтобусе, по дороге до места перегрузки деклараста, и уедут с «Фольксвагеном». На участниках остаются лишь перчатки, так как они будут перелицовывать микроавтобус, и не должны оставлять отпечатков пальцев и ладоней. Перчатки снимают незаметно по дроге от двора к остановке и прячут в карманы. По прибытии домой участники налета снимают с себя всю одежду и обувь, вплоть до трусов, складывают ее в не привлекающий внимания рюкзачок, присовокупляют туда перчатки, в которых участвовали в похищении, и сжигают весь этот набор на заранее присмотренном пустыре или стихийной свалке, если есть возможность не привлечь чужого внимания. Если такой возможности не имеется, то участник операции садится в маршрутку, едет на заранее выбранную планом стихийную свалку и там сжигает все свои вещи. Безусловно, для этой цели у него должна быть с собой заправленная зажигалка и хорошо упакованная герметичная литровая емкость с бензином, купленная в супермаркете заранее. Они тоже потом пойдут в костер. Отработка утлизации вещдоков на этапе планирования — это одна из важнейших составляющих успеха. Выход из налета участники должны отработать до автоматизма, так как именно на подобных мелочах может засыпаться вся группа.

Если руководитель группы сталкивается с неизвестными проблемами, то должен принять все меры, чтобы в них разобраться и устранить заранее. Такой проблемой могут стать, к примеру, следы пороха на руках. Их нужно немедленно смыть, если участнику операции пришлось стрелять, или следы крови, если пришлось пырнуть фашиста или его гардов ножом.

ДОСТАВКА ДЕКЛАРАСТА К МЕСТУ ВРЕМЕННОГО СОДЕРЖАНИЯ

Для читателей очевидно, что окончательный успех операции пленения деклараста в конечном итоге заключается не в самом его похищении, а в получении выкупа. Потому ничто так не важно, как доставка плененного деклараста в безопасное место, где его можно содержать, не привлекая постороннего внимания и где его не обнаружат спецслужбы. Самая главная и решающая часть спецоперации «Деклараст» заключается в осуществлении целевого размена воровской тушки на деньги. Но операция может затянуться. Для гарантированного получения выкупа группа не должна быть ограничена по времени содержания пленного. Успех этой части операции зависит от двух главных факторов, как то:

Правильный выбор места содержания.

Беспрепятственная и быстрая доставка деклараста к месту временного содержания до момента объявления всеобщей тревоги по городу и перекрытия дорог блокпостами и патрулями.

Итак, мы остановились на том, что похищенный фашист не далее чем за километр-полтора от места пленения, в одном из сквозных дворов перегружен из мерседеса в микроавтобус «Фольксваген». Туда же погружена и сумка с реквизитами налета — оружием, куртками с эмблемой НАБУ, наручниками, балаклавами, кепками, которые сбросили туда участники операции.

«Фольксваген» этот был приобретен за наличные. Либо угнан, либо арендован у хозяина втемную, через несуществующую подставную фирму. Номера на нем стоят свежеукраденные. Почему сумку можно смело грузить в «Фольксваген»? Резон здесь простой: если машину остановят и в ней найдут деклараста, то сумка мало уже что добавит к картине полного провала. Зато у других участников налета в руках не останется никаких вещдоков, и они спокойно успеют разойтись к местам залегания без риска провалить дело благодаря глупой случайности.

Путь «Фольксвагена» с декларастом и вещдоками до места его временного содержания должен быть как можно более коротким и скорым. Во всяком случае, в первые часы операции «Перехват» полицаи Кагала будут искать мерседес определенного цвета и с известными номерами, который засветился на месте похищения. По идее, если все будет четко спланировано и отработано во время тренировок, то уже через 10 минут после захвата деклараста в плен, он уже поедет в салоне старенького неприметного «Фольксвагена». Маршрут этот тоже будет тщательно спланирован и многократно пройден во время тренировок.

Этот этап операции имеет еще одну изюминку, и речь пойдет о ней. Если кто-то из участников засыплется случайно, то вся группа, даже если ее и разоблачат, не должна знать конечного пункта доставки деклараста. В этом случае у руководителя операции в руках остается рычаг шантажа для принуждения родственников деклараста отозвать заявление и вывести всю группу из-под удара.

Итак, задача этого этапа операции состоит из двух частей:

довезти плененного декларатса к месту временного содержания под стражей;

сделать это так, чтобы участники группы не знали этого места и даже при допросе с пристрастием не могли его выдать.

Решению первой задачи помогает перегрузка деклараста из мерседеса в «Фольксваген». Решение второй задачи достигается путем смены водителя Фольксвагена по дороге к месту содержания деклараста. Выглядеть это будет так: водитель «Фольксвагена», спокойно и не нарушая правил, проезжает несколько кварталов от места приема деклараста и паркует машину где-нибудь на стоянке в людном месте (вроде парковки супермаркета) или возле какого-то стихийного рынка среди множества других машин. У этой стихийной стоянки должны быть два признака: там можно миновать объективы камер наблюдения и нет знака, формально запрещающего остановку.

Водитель «Фольксвагена» выходит, закрывает машину и быстро удаляется будто бы в супермаркет, а на самом деле — к ближайшей остановке общественного транспорта, откуда и убывает к месту своего залегания. Через 30 секунд из-за того угла, куда зашел водитель, тоже в очках, в куртке и шапочке того же цвета, что и у водителя, выходит руководитель операции, открывает машину запасными ключами и спокойно уезжает. Он едет по правилам, в потоке машин по заранее проторенной дороге, прямо к месту, где будет содержаться в заточении плененный номадами фашист. Если все пойдет по плану, то от момента похищения пройдет не более 20–30 минут, и никто еще «Фольксваген» в розыск объявить не успеет.

По приезду в убежище руководитель операции загоняет микроавтобус в гараж, выгружает из него сумку с реквизитом и деклараста, водворяет того в импровизированную камеру, сажает на цепь, проверяет работу его жизненных систем, дает ему оправиться и попить воды, заклеивает рот скотчем и делает дополнительный укол небольшой дозы снотворного. Затем замыкает деклараста в «камере» и производит сортировку вещдоков. В первую очередь проверяет, все ли потенциальные улики (куртки, шапочки, стволы и т. д.) собраны или какие-то пропали. Затем отбирает все, подлежащее уничтожению, и возвращает в сумку. Весь остальной реквизит (стволы, электрошокеры, наручники, кастеты, рации и т. д.), который будет использоваться в будущем, тщательно протирается, герметически упаковывается и перекладывается в другую сумку для его доставки к месту дальнейшего хранения — в какой-нибудь гараж или в погреб на дачу престарелых родственников, куда никто заглядывать не станет.

ЗАПАСНОЙ СЦЕНАРИЙ

Запасной сценарий, на случай невозможности захватить фигуранта по дороге, может предусматривать пленение деклараста, к примеру, по дороге на стоянку, во время пробежки или где-нибудь на выходе от тайной подруги. Он разрабатывается столь же тщательно, как и основной, и приводится в действие решением руководителя.

Кроме того у похитителей обязательно будет запасной сценарий, если в намеченном заранее дворе, где стоит «Фольксваген» с водителем, перегрузка деклараста оказалась невозможной. В этом случае по маршруту следования далее, который будет отработан номадами еще в период тренировок, должен быть намечен еще один из пустырей, тихих дворов или пустынных проулков, куда и проследует мерседес с номадами и декларастом. Туда же перенаправится и «Фольксваген», водитель которого сообщит похитителям о вступлении в силу запасного плана кодовым сигналом в каком-то из мессенджеров. Все остальные действуют по утвержденному сценарию.

Если же во время предварительной слежки за декларастом, когда группа будет отрабатывать привычки и маршруты мишени, выяснится какая-нибудь скрытая подробность жизни деклараста, которая облегчит задание номадам, то основной план захвата может быть более простым. К примеру, у деклараста нарисуется содержанка, которую тот посещает на собственной машине без привлечения водителя. В этом случае захват его будет намного более легким делом, которое не представит для группы вообще никаких трудностей. Все может вообще пройти незаметно, и никто не узнает о похищении деклараста аж до того момента, когда группа выйдет на связь с его родней и потребует выкуп.

Еще может сложиться и так, что самого деклараста захватить врасплох ни по маршрутам следования, ни на рабочем месте будет невозможно. Зато во время подготовки и наблюдения выяснится, что у деклараста имеется сын-мажор — отпетый поддонок, растратчик и моральный урод. Другого отродья у деклараста родиться не может по определению. У сынка этого нет охраны и водителя, а образ жизни он ведет самый подоночный, ночной и аморальный. То есть, легкой и удобной мишенью в этом случае будет не сам фашист, а его дегенеративное отродье. Это вообще второстепенный вопрос, за кого декларасту платить выкуп — за себя самого либо за кого-то из подоночных родственников и соучастников коррупционных деяний.

ВРЕМЕННОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДЕКЛАРАСТА

Успешно пленив намеченную мишень, а также оторвавшись от преследования и зачистив следы, номады-экспроприаторы переходят к решению вопроса о получении законного выкупа. Первым делом перед ними встает вопрос о том, где хранить «драгоценную тушку», чтобы не подвергнуться разоблачению даже по нелепой случайности. А какою может быть эта случайность, продемонстрирую на примере из жизни современной Украины:

«В Киевской области осудили мужчину, который прятал в гробу похищенного человека

Отмечается, что в апреле 2015 года злоумышленник совместно с двумя лицами подъехали на автомобиле к дому потерпевшего и, применяя физическую силу к последнему, поместили его в автомобиль. После этого потерпевшего привезли к месту жительства обвиняемого, завели мужчину в гараж и поместили его в гроб, забив крышку гвоздями, где незаконно удерживали. В дальнейшем похитители планировали требовать денежные средства за освобождение пострадавшего, однако ему в этот же день удалось самостоятельно освободиться и сообщить в правоохранительные органы о данном событии».

Где же номадам поместить заложника?

Вопрос, при всей его видимой простоте, непростой и потребует от революционеров-экспроприаторов известной изобретательности.

Начнем с того, какие препятствия нужно преодолеть главе группы.

Первое. Спрятать заложника в таком месте, где его никто не увидит и не услышит. Второе. В месте сбережения заложника должна быть обеспечена система заточения, которая не позволит декларасту бежать.

Третье. В месте пребывания пленного фашиста до момента его обмена не должны появляться никакие посторонние и случайные люди, которые могли бы ненароком узреть что-то необычное или тревожное и проинформировать карательные спецслужбы. Четвертое. В месте заточения должна быть возможность обеспечить содержание заложника некоторое время без надзора, при появлении необходимости отвлечься от его опеки. Пятое. О месте хранения «груза» не должны знать соратники, чтобы не выдать его после случайного ареста кого-то из них или провала всей операции. В этом случае тушка деклараста станет особо ценной для размена. Шестое. Ни при каких условиях заложник не должен понять, где он находится. Седьмое. В месте, где будет временно пребывать деклараст, должна быть возможность маскировки секретного помещения, которое не будет обнаружено при случайном беглом осмотре всего сооружения представителями карательных служб.

Когда мы смотрим голливудские боевики на тему похищений, то часто нам показывают, как злые террористы организовывают свои базы на заброшенных промышленных объектах или стройках, окружая их целыми полчищами боевиков и охранников. На самом деле, именно заброшенные территории и станут первыми объектами при прочесывании поисковыми группами карателей. Как раз туда и не следует соваться.

Алгоритм работы номадов-экспроприаторов предусматривает иной подход: максимальная скрытность и минимизация количества участников. Решая эту проблему, следует обратиться к логике. Масштаб и размах поисковых мероприятий будет зависеть лишь от значимости фигуры похищенного фашиста. Жизнь в современном обществе меняется настолько стремительно и калейдоскопично, что, в среднестатистическом случае, уход от погони — это 90 % успеха. Вал преступности столь плотно накрыл крупные города ФУРФ, что уделять время поиску заложника и раскрытию этого налета станут лишь до тех пор, пока это событие будет занимать верхние строчки новостных агентств. Далее рутина возьмет свое, и пыл правоохранителей рассеется. Какая-нибудь оперативная группа полицаев нового порядка будет возиться с этим делом в ряду десятков других дел. Лишь в том случае, если похищенным декларастом окажется фигура сверхценная для Кагала, можно опасаться его упорных поисков. Да и то, продлится это не более пары-тройки дней. Современный мегаполис невозможно держать в логистической блокаде слишком долго, так как снабжается он автотранспортом и никаких значимых запасов топлива и продовольствия не имеет. Если похищенный деклараст не входит в десятку топ-лидеров страны, то искать его прекратят через неделю максимум.

Другое дело, если похищенный окажется главою правящей партии, как когда-то в 1978 году в Италии Альдо Моро, или, как в 1969 году в Бразилии, послом США. Тогда следует ожидать, что город, где состоялся акт похищения, будет плотно блокирован и его прочешут команды карателей квадрат за квадратом, дом за домом. Следует правильно понимать суть проблемы и избегать подобных ситуаций еще на этапе замысла и планирования. В ситуации, когда истинной целью номадов является получение выкупа и финансирование каких-то своих частных и социальных задач, захват резонансного заложника является бессмысленным. Номадам гораздо разумнее похищать ради выкупа тщательно отслеженную и изученную конторско-воровскую крысу, которая контролирует в тихом кабинете большие денежные потоки и жирует на откатах. Какой-нибудь замглавы областного Пенсионного фонда или Фонда занятости контролирует миллионы и миллионы долларов, и о его махинациях практически никто не ведает, кроме его начальства в политических верхах, куда он переправляет мзду.

Ценность такой мишени в том, что он в своем статусе заложника никому не нужен, кроме самого себя, пары-тройки подельников по откатному ремеслу и, возможно, своей семьи. Ради столь отвратительной мерзости, как похищенный пенсионный вор и взяточник, никто не станет блокировать столицу РФ или Украины, никто не станет прочесывать поквартально, подомно, почердачно и поподвально десятки квадратных километров мегаполисов. Никто уже через полчаса даже и не вспомнит, как звали похищенную гниду, и никто не всплакнет, если номады его пристрелят, закопают в сырую землю или упакуют в какой-нибудь свежий бетонный фундамент.

Но вернемся к вопросу содержания под стражей реальной фигуры, которую не станут разыскивать десятки тысяч карателей. Где его можно держать так, чтобы никто не догадался, а вероятность раскрытия места заточения деклараста была ничтожно малой?

Вот как решили эту проблему «Красные бригады»:

«Альдо Моро уже 55 дней, ссутулившись, сидит под замком в тесном чулане одного из домов на улице Монтальчино в пригороде итальянской столицы, в так называемой «народной тюрьме» «Красных бригад». Ставни окон плотно закрыты, стены обиты звукопоглощающим материалом».

И хотя его искали с огромным размахом, место заточения Альдо Моро, пока он там пребывал, правоохранители так и не обнаружили:

«Для поисков тайного застенка, где томился Моро, было задействовано 35 тысяч солдат и карабинеров, проводились повальные обыски, осматривались все подозрительные строения, кругом были расставлены блокпосты, но все усилия оказывались тщетными».

Следует, однако, сделать оговорку, что похищение Альдо Моро было заказано Кагалом и курировалось итальянской секретной службой, потому данные о ходе поисков и полицейских мероприятиях агенты итальянских спецслужб передавали «Красным бригадам». Безусловно, разыскивать даже очень богатого пенсионного откатчика в Киеве или Москве не станут даже 35 полицаев, не то что 35 тысяч! Его не будут искать и полсуток, а на третий день о нем забудут. Поэтому логика подсказывает два пункта, необходимых и достаточных, касательно месторасположения цугундера для деклараста.

Во-первых, это хранилище должно быть в черте города, чтобы в случае каких-то непредвиденных обстоятельств во время налета не пришлось вывозить пленного фашиста сквозь кордоны, которые власти могут обустроить по городскому периметру.

Во-вторых, это должно быть отдельно стоящее здание, которое руководитель операции может открыто и обыденно посещать, не привлекая к своей персоне внимания соседей.

Наиболее выгодными в этом отношении могут оказаться частный дом в небогатом районе города, который следует арендовать не позднее, чем за два-три месяца до операции, или гараж в каком-нибудь старом кооперативе на выселках, но в черте города. В этом гараже, который должен быть либо выкуплен, либо арендован тоже за пару месяцев до налета, руководитель группы должен все это время более-менее регулярно ставить и забирать тот самый «Фольксваген», на котором он в день захвата привезет туда тушку деклараста и там его запакует.

Подойдет также и небольшое офисное или хозяйственное здание с огороженным двором, которых осталось еще множество с советских времен, если его можно арендовать полностью, без соседей. Чем менее оно будет презентабельным, тем лучше. Идеально, если в нем имеются подвал и подземный проход по коммуникациям за пределы двора.

Очевидно, что за все это время в подвальном помещении жилого дома, общественного здания или в гаражной яме должно быть оборудовано замаскированное помещение для устроения там «полевого узилища деклараста». Оно должно быть запираемым наглухо, вентилируемым, оборудованным звукоизоляцией и хотя бы самодельным подводом воды, канализацией либо биотуалетом. Там должны быть лежанка и приспособления для фиксации деклараста при помощи цепей и наручников на случай отлучки надзирающего за ним руководителя группы. Помещение должно иметь «защиту от дурака» и не пропускать никаких звуков наружу, даже если деклараст самостоятельно освободится от цепей и пожелает поднять шум.

Безусловно, помещение узилища должно быть оборудовано предбанником и окошком, через которое можно передавать пищу и воду, а также забирать отходы жизнедеятельности деклараста. Кроме того содержание деклараста следует продумать так, чтобы к нему мог в любой момент войти руководитель группы и, если потребуется, легко в одиночку его иммобилизовать.

Обустройство такой камеры потребует некоторой смекалки, чтобы строители или ремонтники не заподозрили ее истинного предназначения. Доводку комнаты до ума придется осуществлять руководителю группы самостоятельно. После успешного проведения операции по обмену и получению выкупа, комнату эту следует так же тщательно разобрать до самого последнего кирпичика, придав арендованному помещению вид, близкий к первоначальному. Вернувшиеся хозяева не должны заподозрить, что в нем проводилась какая-то явная перестройка.

Вот как описывается место содержания заложника в реальном похищении, блестяще проведенном одной из криминальных группировок в Киеве в 2011 году:

«… заложник сутки находился в арендуемом доме в Пуще на втором этаже. Он был постоянно в шапочке на глазах, так что ничего не видел. Более того, для него из полиэтиленовой пленки выгородили комнату в комнате, причем из пленки были и стены, и пол, и потолок (нечто вроде шатра). Посредине стоял стул (тоже в пленке) — и все. Это такая бандитская хитрость: чтобы потом, когда на это помещение выйдут, там не осталось никаких следов заложника. Пленку просто свернули и сожгли».

Об этом похищении мы расскажем подробнее, когда будем анализировать причины дальнейшего провала столь успешной и творческой группы.

ПЛАН ПОЛУЧЕНИЯ ВЫКУПА

Получение выкупа — важнейший уязвимый пункт операции. Именно на этом этапе похитители чаще всего засыпаются. Губят их алчность, нерешительность и слабые нервы. Желание получить деньги поскорее пересиливает у них разум и инстинкт самосохранения.

Следует понимать, в чем кроется главная сила спецслужб, если они все же войдут в дело с первого дня. Их метод — начать переговоры и затягивать их любыми способами, без оглядки на судьбу пленника, выматывая номадов-экспроприаторов психологически.

Тактика правоохранителей — заставить номадов идти на мелкие уступки (мы хотим удостовериться, что коррупционер все еще жив), а затем сбивать размер выкупа и оттягивать время его уплаты (нам нужно время, чтобы собрать деньги; у нас нет сколько наличности и т. д.). Но на самом деле цель гестаповцев состоит в том, чтобы истощить нервы номадов и заставить тех действовать не по собственному плану, а по навязанному извне.

В конечном итоге полицаи устами родственников выдвинут свое главное требование: одностороннюю выплату выкупа, предложенную номадами, превратить в обмен — одновременную передачу денег и заложника.

Именно при обмене наиболее часто и происходит провал группы, так как одна уступка порождает лавину других, и каратели Кагала, располагая превосходящими ресурсами, легко сплетут сети и лапти слабонервным похитителям.

Для номадов-похитителей главное — ни при каких условиях не идти на выполнение требований родных и соучастников деклараста, которые те пропоют с голоса спецслужб. Противодействие тактике правоохранителей должно исходить из тщательной проработки этого этапа операции изначально. Кроме того у номадов должен быть и запасной план передачи, и второй запасной на случай обмена, и экстренный план, предусматривающий утилизацию пленного фашиста и заметание следов под диван. Должен быть у номадов и психологический рычаг на тот случай, если родственники и правоохранители попытаются испытать их нервы на прочность и начнут блефовать, сбивая размер выкупа и оттягивая время его уплаты.

Вот какую операцию провернули в Киеве похитители в 2011 году, о которых я рассказывал выше: «… бизнесмен был похищен 4 октября, примерно в 22.00, на улице Липской. Он приехал домой, зашел в подъезд; когда уже был у своей двери, к нему подошли двое в строгих костюмах, без масок, но с закрашенными специальной белой краской лицами. Неизвестные ударили несколько раз бизнесмена по голове, он стал терять сознание, однако успел крикнуть, и на шум выглянула жена. Но двое подхватили Илью и поволокли на улицу. Там стоял его автомобиль с водителем, который не успел отъехать. Водитель бросился было к своему шефу, но его остановили ударом, и тут же неизвестные заявили: мол, они — сотрудники УБОПа, проводят спецоперацию… После этого похитители затолкали Илью в «Ланос», надели на голову шапочку, а сверху еще и замотали скотчем, чтобы не мог ни говорить, ни слышать. Проехали немного, в гаражном кооперативе на Кловском спуске пересадили узника в мерседес, а «Ланос» подожгли. И скрылись…

Все стало ясно к 4.00, когда компаньону похищенного позвонил неизвестный и заявил, мол, бизнесмен пока жив-здоров, и если хотите, чтобы и остался жив, то готовьте выкуп — 2 млн долларов. Компаньон на это требование согласился, подчеркнув, что главное — жизнь заложника. Такого же мнения была и родня похищенного. Этот первый разговор с похитителями был еще вне контроля милиции, так как ситуация была неясной и в УБОПа не могли знать, кому именно позвонят. О содержании разговора милиции сообщил компаньон… Родные и близкие похищенного в экстренном порядке, за несколько часов, собрали требуемую сумму, упаковали в туристический рюкзак и приготовили к передаче. Это все уже было под контролем УБОПа, часть купюр даже успели переписать, но не все: времени было мало, а купюр — много (были сотенные, это 20 000 штук. — Авт.). Рюкзак весил примерно 40 кг… Поскольку главным было сохранение жизни и здоровья заложника, деньги приготовили настоящие, ибо фальшивки могли спровоцировать непредсказуемые последствия. И все дальнейшие действия диктовались, в первую очередь, этим обстоятельством. Так что задержание преступников в момент передачи денег было решительно отклонено близкими бизнесмена. Милиция могла только сопровождать (скрытно) и документировать. С 10.00 5 октября начались интенсивные переговоры близких бизнесмена с похитителями (трубку Илье они не давали), причем использовался одноразовый телефон со специальным устройством, исключающим определение его местоположение. Это говорит о хорошей профессиональной подготовке похитителей. В итоге бандиты велели одному из друзей компаньона доставить рюкзак на площадь в Киеве (одному, в машине, к речному вокзалу. — Авт.). Там заставили походить пешком, затем указали новый маршрут на машине — к цирку. Ясно, что при этом бандиты вели контрнаблюдение, пытаясь подстраховаться и выявить милицейскую слежку (кстати, безуспешно).

— Когда стемнело (после 18.00), наконец, определились: передача будет на улице Зоологической, — продолжил начальник УБОПа. — Человеку с рюкзаком велели поставить машину на проспекте Победы, а самому свернуть и идти по Зоологической. Сначала он подошел к мусорному ящику (мы подумали, что прикажут бросить рюкзак туда), а потом подъехал мотоциклист (мотоцикл без номера), спокойно взял мешок с деньгами и уехал… Гнаться за ним мы не стали, тем более, что при первой же пробке он ушел бы на тротуар и скрылся. Потом было еще несколько звонков: мол, не волнуйтесь, отпустим заложника живым. И, наконец, в час ночи 6 октября бандиты велели близким бизнесмена ехать в определенное место на набережной. В кустах близкие обнаружили избитого бизнесмена, которого тут же отправили в больницу (у него оказались черепно-мозговая травма и множественные кровоподтеки).

Правило № 1 номадов-экспроприаторов

Играть по своему плану и не торговаться с родственниками и, тем более, с конторой. Получение выкупа — венец профессионализма команды. Если его получить по каким-то причинам не суждено, опираясь на собственный план, то по плану правоохранителей они его точно не получат. Поэтому в случае отказа выплатить выкуп разумные похитители закроют ситуацию и выйдут из проекта, но с прицелом на следующий проект.

Правило № 2 номадов-экспроприаторов

Не идти на обмен. Получение выкупа и освобождение заложника-деклараста — это две спецоперации, каждая из которых планируется отдельно, со всей возможной тщательностью и подготовкой запасных и экстренных планов. Между этими операциями должен быть временной промежуток, в течение которого номады получают выкуп, удостоверяются, что им не вручили куклу, фальшивые купюры или Троянского коня с маячком. И лишь удостоверившись, что выкуп настоящий, а от него не тянется «хвост», производится возврат заложника.

Правило № 3 номадов-экспроприаторов

При любом завершении операции она увенчивается громкой пиар-акцией в узких кругах: выкуп произведен с соблюдением инструкции похитителей, потому заложник не пострадал. Но если не заплатите — рука не дрогнет! И так будет с каждым!

ПОЛУЧЕНИЕ ВЫКУПА

Переходим к важнейшей части этого раздела. Речь пойдет о получении выкупа за пленного коррупционера-фашиста. Получение выкупа — процесс сложный. Успешные номады эту часть спецоперации будут самым тщательным образом продумывать и планировать. Начинать следует с отработки самого благоприятного сценария. Его смысл заключается в склонении захваченного деклараста к полномасштабному и честному сотрудничеству. Деклараст, знающий потайные сейфы и хранилища, а также имеющий доступ к счетам своих фирм и личным деньгам в банках, может выдать их добровольно, и номады возьмут свое без каких-либо осложнений. Потому, планируя пленение фашиста и получение выкупа, следует по возможности подготовить вариант приема денег со счета деклараста, с дальнейшим обрубанием их концов где-то в оффшорных юрисдикциях или в криптовалюте, актуальной на тот момент. Безусловно, речь идет о ситуации, когда у номадов имеется такая возможность чисто физическая и профессиональная.

Аналогичная ситуация, когда потребуется склонить деклараста к сотрудничеству, может возникнуть, если родственники откажутся платить выкуп из корыстных побуждений или по наивности доверившись спецслужбам ФУРФ. У номадов останется два пути:

Обнулить фашистского заложника и сделать из этого пиар.

Склонить того к сотрудничеству и заставить проявить выдумку и инициативу ради собственного спасения.

В этой ситуации деклараст способен добровольно выдать массу ценной информации, от схем до заначек и компромата на своих родственников, друзей и подельников, которая может стать реальной компенсацией за его жалкую жизнь. Эти данные следует тщательно проанализировать и решить, как лучше их использовать. Вполне возможно, что выкуп за пленного фашиста получить будет нереально, но гораздо выгоднее вытрясти из деклараста информацию и провести на ее базе новую экспроприацию, чем просто ликвидировать мишень из принципа.

Теперь можем переходить непосредственно к процессу получения выкупа в классической модели противостояния с правоохранителями. То есть, в ситуации, когда существует полная неопределенность насчет того, собираются ли родственники передавать выкуп или они уже связались с полицаями Кагала и готовят экспроприаторам ловушку.

Во избежание капкана разумные номады изначально откажутся от переговоров. Никаких уступок и вхождений в положение. Никаких обменов заложника на выкупные деньги. Никаких требований от родственников, которые будто бы желают удостовериться в том, жив ли их благоверный. Все это трюки карателей, и номады их просто будут игнорировать, отвечая на затяжки времени повышением размера выкупа. Успешная операция строится на психологическом подавлении противоположной стороны и работе исключительно по собственному плану.

Если на этом этапе начнется непреодолимый конфликт с родственниками, то разумные номады будут автоматически переходить к планам Б, В и Г.

План Б предусматривает жесткое психологическое давление на родичей.

План В предусматривает склонение к сотрудничеству самого деклараста.

План Г предусматривает избавление от пленного фашиста и проведение на этом пиар-кампании группы.

Начнем с плана Б. В мафиозных сценариях, если родственники заложника тормозят с уплатой выкупа, похитители присылают тем какую-то «запчасть». Например, палец или ухо. Метод реально работает, однако лишь в том случае, если родственники искренне готовы заплатить, но какие-то объективные или субъективные причины им мешают это сделать. Логика подсказывает, что расчленение заложника по-живому никакой особой пользы не принесет, но нанесет удар по престижу группы и авторитету командира. Дело в том, что такого рода экстрим разлагает психику участников похищения, делает их дальнейшее психологическое состояние лабильным и непредсказуемым. Одно дело — решением суда группы казнить пленного фашиста по закону революционного времени! Другое дело, порезать его живого на куски. Это уже иной коленкор. Безусловно, именно такими методами будут работать многие преступные группировки, состоящие из социопатов и отмороженного криминалитета. Но книга эта написана для разумных гоминидов, которые уже встали или готовятся встать на ПУТЬ, а потому они должны иметь и некий кодекс воинской чести. Ради денег нельзя истязать и расчленять разумное беззащитное существо, хоть даже и враждебное людям.

Ограничив себя таким моральным барьером, номады станут осуществлять психологическое давление на родственников по-иному. На них должно давить современными методами. А современные методы позволяют из принуждения родственников сделать пиар. Вот один из десятков возможных вариантов. Представим, что родственники не платят, прикрываясь фразой «мы с террористами в переговоры не вступаем!». Безутешная будущая вдова, которая уже мысленно тратит денежки деклараста на Мальдивах с любовником, горько стенает перед телекамерами, слезливо умоляя «террористов» сжалиться над ее «любимым супругом». СМИ беснуются, жалея страдающую жену и детей-мажоров, которые будто бы любят папу до самозабвения. Чем перебить эти настроения?

Сделать можно следующее. Еще на этапе подготовки операции в комнату, где содержится заложник, номады устанавливают черный гроб. Вся фото- и видеоинформация для родственников с самого начала будет передаваться с включением его в антураж. Если родственники откажутся платить выкуп или станут затягивать переговоры, то похитителям не придется шинковать деклараста на куски, вызывая еще большую жалость общественности к нему и его родным. Номады развернут контрпропаганду. С этой целью снимут видеоролик, где деклараста помещают в гроб, загружают в яму и прикрывают сверху плитой. Деклараста предварительно закутывают в памперс и оставляют ему достаточное количество воды. Внутрь гроба, к его лицу, проводят подстветку и видеокамеру. И, как говорится, в добрый путь!

Близким заложника придет сообщение, что группе номадов на деклараста наплевать, так как он — вор, серийный социальный убийца и враг народа. Посему судьба его вверяется родственникам, и если те его не вызволят путем внесения выкупа, то и поделом. Революционные номады надежно изолировали его от общества в гробу, и больше подонок вреда народу не причинит. Если же родственники хотят его получить обратно, должны покаяться и заплатить соответствующие отступные во имя народа! Если же родной жене и детям на того толерантно и нет у него ни одного друга или компаньона, готового внести выкуп за его жалкое прозябание на этом свете, то ради чего ему жить? После такого вступления выдвигаются условия:

Каждый день отсрочки — 10 сложных процентов к двум миллионам долларов!

Никаких сроков. Сколько деклараст проживет в гробу — сколько и его. Теперь его жизнь полностью в руках родственников, которые и станут убийцами, если не заплатят.

А чтобы родственники не расслаблялись, камера будет вести беспрерывную запись, а лучшие ее моменты попадут в ежевечерний «Репортаж из гроба», который каждый день будет рассылаться в СМИ и по соцсетям. Здесь все рационально. Деклараст получит возможность прямо «с того света» активно мобилизовать общественное мнение против своих родственников, публично оглашая свои заначки. Родственникам же придется отвечать на вопросы не только журналистов, но и правоохранителей. Логично, что если родные и близкие откажутся платить, то деклараст хотя бы засветит назло свои заначки, и они будут конфискованы полицаями, но не достанутся родственникам-предателям. Страх лишиться наворованного напугает жадных родичей куда сильнее, чем пальцы и уши выпотрошенного заложника. Поэтому правильно сформулированная угроза разоблачения, переданная декларастом из гроба конфиденциально, быстро их отрезвит и принудит платить.

Если же и это никого не проймет, то так тому и быть. Деклараст получит возможность публично покаяться перед встречей с Господом, а группа продемонстрирует свою непреклонность в отстаивании революционных идеалов.

УТРОМ ДЕНЬГИ — ВЕЧЕРОМ СТУЛЬЯ

Получение выкупа сопряжено с наивысшим риском провала. Это — главное, что следует помнить, т. к. безопасность сделки стоит на первом месте. Семь раз отмерь — один отрежь! Получение выкупа возможно в двух вариантах:

В электронной форме.

В виде наличности или иных ценностей.

Безусловно, получение выкупа в электронном виде было бы куда более приятным. Вся беда в том, и это понятно, что для такого рода дел потребуется владение «оффшорной инфраструктурой отката» на очень высоком уровне, чтобы спрятать следы транзакций. Закрытой группе из пяти-шести номадов такое вряд ли под силу. Существуют технологические возможности анонимизировать выкуп в криптовалюте или в ценных бумагах. Но, опять же, маловероятно, что в группе кто-то в этом будет разбираться на требуемом уровне.

Выход видится один. Если в состав группы изначально не входит какой-то крупный специалист в области банкинга и IT, выкуп придется получать в виде наличных. Это во многом проблематично, так как кроме самой спецоперации по приему денег и отходу потребуется планировать еще и «рефрактерный период» на полгода-год и даже более, когда деньги будут уже в распоряжении группы, но использовать их по прямому назначению невозможно, так как купюры могут отслеживаться. Этот нюанс должен быть твердо обговорен в группе еще до начала ее деятельности.

Слишком подробно останавливаться на самой спецоперации получения выкупа не станем, так как мир вокруг нас ежедневно меняется и новые технологии могут сводить на нет любые старые планы и сценарии. Сила Кагала — в возможности тотального цифрового контроля. Видеокамеры, интегрированные в умную сеть с опцией распознавания лиц, в сочетании с мобильной навигацией и возможностями тотального прослушивания, делают задачу группы экспроприаторов нелегкой. Нужно обмануть все ловушки, получить деньги, уйти от наблюдения и погони, если что-то пойдет не так, а затем еще и выждать, чтобы не попасться с криминальными деньгами в лапы гестапо. Начнем с того варианта, когда родственники согласны исполнить ультиматум группы: уплатить деньги в срок и ждать освобождения деклараста. Номады, получая выкуп, строят свой план исходя априори из того, что родственники им лгут, а спецслужбы стараются их отследить и при оказии захватить вместе с выкупными деньгами.

В этом случае следует на оговоренную встречу, в хорошо просматриваемое место, послать втемную курьера со стороны на мотороллере, который возьмет у родственника, к примеру, синюю сумку с деньгами и повезет ее во двор дома по адресу, указанному после получения отдельным сообщением в мессенджере. Номады обставляют дело так, что подъезд, куда должен войти курьер, является проходным. Как только курьер заходит в подъезд, его встречают два номада, которые предусмотрительно изменили внешность при помощи наклеенных усов и бород. Один берет сумку, а другой быстро вручает курьеру вознаграждение, выталкивает его на улицу обратно и тут же запирает дверь подъезда изнутри наручниками или любым заранее подготовленным и прилаженным механическим приспособлением, которое потребуется не менее пяти минут взламывать как извне подъезда, так и изнутри. Это должно быть сделано, чтобы задержать гипотетическую погоню. Сами участники быстро выходят с противоположной стороны дома на другую улицу. Один из них садится на заранее припаркованный недалеко от подъезда мотороллер и уезжает как ни в чем ни бывало, а другой, в роли которого выступает руководитель группы, на другом мотороллере отправляется в другую сторону, к месту смены транспортного средства. Его задача — проехать несколько кварталов, где в одном из тихих сквозных дворов, вне зоны видеокамер, предусмотрительно припаркован грузовой микроавтобус. Возможно, все тот же «Фольсваген», на котором совершалась перевозка деклараста после похищения, если тогда все прошло шито-крыто. Командир быстро забрасывает в него сумку с деньгами, затем загружает мотороллер, садится за руль, снимает куртку, избавляется от бороды и усов и спокойно, соблюдая ПДД, отбывает на базу. Естественно, в прикуриватель мотороллера и микроавтобуса включены подавители мобильной связи и сигнальных маячков.

Раскрывая на базе сумку с деньгами, командир должен помнить о двух вещах. Во-первых, деньги могут быть заряжены пиротехнической миной с несмываемой краской, поэтому лучше всего ее вскрывать с соблюдением всех возможных предосторожностей, закутавшись в заранее подготовленный полиэтиленовый комбинезон (вроде ОЗК). Во-вторых, сумка до полного выяснения ситуации не должна покидать радиус действия мобильной глушилки и подавителя маячка слежения.

Планируя получение выкупа, командир группы должен озаботиться тем, чтобы организовать наблюдение за курьером на ключевых точках его маршрута. Возможно, над подъездом, где состоится получение денег у курьера, потребуется заранее установить веб-камеру. Кроме того у группы должен быть еще как минимум один запасной план, если вдруг замысел с подъездом по каким-то причинам не сработает. Курьера тогда придется перенаправить в другое место, которое тоже должно быть подготовлено и отработано. Возможно, следует включить в сценарий переход по подземным коммуникациям или что-нибудь еще.

В принципе, каждая конкретная операция должна быть продумана творчески и вновь. Здесь любая выдумка номадов сильно осложняет работу спецслужб Кагала. Главное, не забывать правило: никакого обмена, лишь одностороннее получение выкупа!

В случае нарушения стороной заложника условий выкупа руководитель группы немедленно вводит в действие План Б. Смысл его в том, чтобы поместить деклараста в гроб с видеокамерой и выставить противоборствующей стороне ультиматум.

ОСВОБОЖДЕНИЕ ДЕКЛАРАСТА

Освобождение деклараста тоже следует тщательно спланировать заранее. Вывозить пленного фашиста следует со скованными руками и ногами с мешком на голове, предварительно сделав укол средней дозы большого транквилизатора, который несколько затормозит его моторику. Заранее потребуется подыскать отдельно стоящее заброшенное строение на каком-то пустыре, если это холодное время года, или заросший пустырь, если время теплое. Заложника следует высадить из машины в некотором отдалении от нужного места, чтобы автомобиль не съезжал протекторами с асфальта на мягкий грунт, и довести его туда пешком.

По приходу на место деклараста приковывают к дереву или к какому-то жестко закрепленному металлическому крюку внутри здания. Перед уходом экспроприаторы должны убедиться, что дыхательные пути у заложника свободны, а сосуды нигде не пережаты, и тот спокойно продержится несколько часов в сидячем положении. Для этого ему должно обеспечить что-то вроде импровизированного табурета. У его рук, скованных наручниками, должен быть некий лаг свободы, чтобы он мог, в случае надобности, справить малую или большую нужду и без причины не страдал. Самим номадам, сопровождающим тушку, потребуется надеть бахилы и перчатки, которые нужно снять после возвращения к машине, но перед посадкой в нее, и упаковать в отдельный кулек. По возвращении на базу — немедленно сжечь.

После возвращения и убедившись, что все следы и потенциальные улики уничтожены, можно позвонить родственникам с одноразового телефона и указать место, где они могут подобрать освобожденного деклараста. Место для звонка следует выбрать людное, но сам звонивший не должен попасть в объективы видеокамер. После звонка телефон нужно мгновенно разобрать и физически уничтожить.

Безусловно, в районе того места, где деклараст будет дожидаться приезда своих родственников, нужно установить веб-камеру и проконтролировать, чтобы встреча прошла на высокой ноте. Номады должны оградить себя от ложных обвинений. К примеру, приехали полицаи и решили продолжить банкет: захватили деклараста снова и увезли в схрон для получения нового выкупа, а вину свалили на «бесчестных террористов-похитителей». Мало ли какая там разворачивается история! Кроме того съемки счастливого освобождения заложника и передачу его в руки родственников после уплаты выкупа можно будет положить в портфолио для родственников следующего похищенного фашиста.

 

Глава шестая

Выше приведены примеры трудоемких, экстремальных похищений деклараста. И, тем не менее, кидднеппинг скоро станет самым прибыльным и даже массовым видом частного бизнеса. При подготовке захвата заложника-фашиста совсем не обязательно выбирать мишень труднодоступную. Напротив, на госслужбе и в политике подвизается огромное количество воровского и коррупционного отребья, которое гораздо боле досягаемо в роли мишени, чем объект захвата в приведенном выше примере.

В первую очередь речь идет о чиновниках-миллионерах из среднего звена управления, которые не занимают громких должностей и не ведут самопиара. И, тем не менее, декларация какого-нибудь заместителя главы обладминистрации или районного судьи (родственников) аж трещит от записанных там миллионов. Такой деятель раскатывает по городу на дорогой машине без всякой охраны и даже не пользуется услугами водителя. Сам утром идет на стоянку за своим мерседесом и сам ставит его вечером туда же на ночевку. Он спокойно приезжает на своей машине в ресторан для какой-нибудь встречи и безмятежно садится за руль подшофе, будучи абсолютно уверенным в своей статусной неуязвимости. Это — первая категория потенциальных мишеней для революционных номадов! Вторая категория — это родные и близкие декларастов. Чаще всего некий богатый папаша, обворовавший народ и государство на огромные миллионы, ведет такую жизнь, что является труднодостижимым для похитителей. Тем не менее, у этого деклараста чаще всего имеются родственники. Более того, эти родственники традиционно ведут аморальный, безалаберный и нарочито вызывающий образ жизни. И, что особенно ценно для номадов, охраняются они куда менее тщательно. Чаще всего такие лица вообще не имеют охраны, а вполне удовлетворяются тем, что практически не бывают на улице среди простых людей. Перемещаются они на дорогих автомобилях, которые не останавливает карательная полиция, и маршрут их обычно пролегает от одного охраняемого здания или помещения до другого охраняемого здания и помещения. Родственники деклараста в его жизни занимают очень важное место, так как на них записаны бизнес-активы, счета, недвижимость и драгоценности. Кроме того, они — фактические соучастники его преступлений против народа, а потому являются генетическим отребьем и на 100 % законной мишенью номадов-экспроприаторов.

Имеется еще одна категория легкодоступных мишеней. Это — политические представители зарубежных стран. Речь идет о постпредах стран «цивилизованного мира», которые принуждали Украину встать на путь социального истребления собственного населения методами экономического и полицейского террора. Столь же удобными мишенями являются и представители международного бизнеса, прибывающие на территорию ФУРФ. В общем, в пространстве крупных городов ФУРФ перемещаются десятки и сотни тысяч фашистов и представителей их окружения, потенциально пригодных стать объектами революционного экса, за которых можно получить выкуп от миллиона долларов и более. Для того, чтобы захватить такую птицу, не требуются крупных инвестиций, как это описано выше в данной главе. Если посмотреть на дело глазами бедных и среднезажиточных граждан, желающих встать на путь экспроприации декларастов и иных врагов народа, то в варианте лайт революционная спецоперация по захвату заложника может выглядеть и несколько по-иному — намного проще и дешевле. Другое дело, что это удешевление повышает и риск провала. Но, как гласит принцип Парето, 20 % усилий дают 80 % результата.

Во-первых, для захвата деклараста, хочешь не хочешь, нужны минимум 2 автомобиля. Но их можно и не покупать, а просто угнать, а затем бросить. С одной стороны, повышается риск, но это риск не очень значительный с точки зрения теории вероятностей. Во-вторых, для содержания заложника можно не снимать отдельный дом в городе, а можно снять где-то дачу в селе или полузаброшенном дачном поселке за очень малый прайс. А можно вообще снять гараж в каком-то полузаброшенном кооперативе, оставшемся на окраине города от советских времен, и держать деклараста там, в автомобильной яме. Делов-то на три-пять дней. Не помрет. А что фашист лишится комфорта под задницей и кулинарных изысков, так ему это будет полезно. Почувствует, как живут рядовые граждане в его стране, где порядки устанавливают такие же, как он, «не люди». В-третьих, нет никакой крайней необходимости готовить для деклараста роскошные казематы. Может полежать и на полу, на обычном матрасе, ходить на горшок и помыться в тазу. И пускай еще скажет спасибо.

Безусловно, выходя на дело, полезно иметь огневое превосходство, предполагая риск полицейской погони. Но, с другой стороны, если речь идет о захвате неохраняемого родственника деклараста, то вполне можно придумать такой план, где стрелять вообще не потребуется или вероятность этого будет минимальной. А потому номадам-экспроприаторам простых кровей нет нужды тратиться на покупку дорогих автоматических стволов, а достаточно будет приобрести пару пистолетов и, желательно, оснастить их глушителями.

Конечно же, если похищение с размахом организуют номады из богатой предпринимательской страты, то во временном узилище деклараста следует предусмотреть условия для оказания тому медицинской помощи. Но в условиях недостатка ресурсов об этом можно сильно не переживать. Коллеги деклараста по классу оставили без медицинской помощи десятки миллионов своих сограждан и ничуть по этому поводу не волнуются, потому и сам фашист пускай поживет в условиях, когда лечение недоступно.

Потенциальным похитителям следует помнить, что в ситуации, когда деклараста потребуется обездвижить и гарантировать его молчание во время пребывания под стражей, вероятно, потребуется время от времени затыкать его ротовую полость механически — кляпом или скотчем. В этом случае важно внимательно следить и за тем, чтобы носовые проходы его были свободны, дыхание осуществлялось легко, а сам деклараст не захлебнулся слюной или рвотными массами. Допустить такое — вершина глупости.

Если говорить о варианте похищения по высшему разряду, то для его осуществления могут понадобиться инвестиции (20–50 тысяч долларов). Но если вести речь об операции в эконом-классе, то стоимость подготовки спецоперации может составить всего 2–5 тысяч долларов. Тем более, если вместо пистолетов для запугивания мишени воспользоваться обрезами старых охотничьих ружей, травматическим оружием, муляжами пистолетов, простыми электрошокерами, ножами, кастетами, дубинками и простой грубой физической силой без применения оружия или иных подручных средств.

Здесь, скорее, встанет вопрос наличия у группы такого ресурса, как свободное время, которое придется потратить на подготовку спецоперации: придумывание операции, планирование, слежка, тренировки, «боевое слаживание», идеологическая и психологическая работа с личным составом. В этот бизнес будут успешно заходить не только люди богатые, но и простые граждане, которые готовы пойти на риск и у которых рука не дрогнет нажать на курок. Вероятность успеха при адекватном выборе мишени и тщательном планировании и подготовке в любом случае будет очень высокой.

Все вышеизложенное — это лишь малая часть информации, которую номады обязаны будут добыть, обработать и осмыслить для создания по-настоящему добротного плана, который позволит запустить коммерческий маховик революционных похищений представителей правящего класса. Важно, однако, помнить, что в этом деле нет мелочей. Каждая такая мелочь, упущенная из виду, может стать причиной катастрофического провала группы.

К примеру, реальная проблема группы — это большие деньги, которые могут упасть на головы ее участников после первых удачных налетов. Если группа еще до первого налета не будет иметь на этот счет твердого и одобренного всеми участниками плана, то она грозит очень скоро превратиться в банду отмороженных налетчиков, готовую грабить и убивать кого попало, лишь бы шелестела зеленая бумага. Но если такое случится, группа обречена. Очень скоро она превратится в сборище безнадежных невротиков, алчных, тупых и жестоких выродков, подозревающих друг друга в предательстве и не имеющих никакого смысла для своих жалких жизней.

Группу каждодневно следует воспитывать и просвещать. Группа должна понимать, что похищение деклараста и получение выкупа — это лишь механизм для добычи денежного ресурса. Денежный же ресурс — это, в корневище своем, не бизнес-профит или заначка для членов группы, которая позволит тем вести паразитический образ жизни, а, главным образом, инструмент социальной работы — создания ареалов лучшей жизни для себя и окружающих Людей. Понимание этого должно привести группу еще на этапе формирования к мысли о том, что все добытые деньги должны быть заранее распределены (как минимум) по четырем статьям:

социальные траты во имя исполнения миссии;

оплата труда участников;

инвестиции;

резерв.

То есть, обеспечение успешности замысла потребует не просто куража, вдохновения, упорства, смелости и самоотдачи от командира и участников, но еще и создания реально работающей бизнес-системы на базе бизнес-идеи конвейерного похищения фашистов ради получения выкупа. А бизнес-система — это и наличие сформулированной миссии, и анализ движения рынков, и бухгалтерский учет, и инвестирование прибылей, и подготовка кадров, и повышение их квалификации, и постоянная работа по внедрению последних достижений науки и техники. При таком раскладе работа непосредственно с декларастами и необходимость применять к ним суровые меры не станет неким источником пустого морального «самомыслепоедания» участников группы.

И последнее. Неуязвимость группы будет максимальной, если ее состав останется неизменным как можно дольше. Чем более закрытой и компактной будет организация, тем меньшая вероятность того, что радары Кагала ее зафиксируют. Но никто не может определенно знать, из какого материала состоит группа. Вполне реально, что с течением времени кто-то из участников может сломаться, заболеть «чужебесием», «златобесием» или стать жертвой психологического надлома из-за своим глубинной неприспособленности к систематическому насилию. В этой сфере логика, трезвое мышление и рациональная аргументация могут вообще не срабатывать или срабатывать не всегда. Нельзя исключить, что кто-то зашатается морально от постоянного напряжения нервов и необходимости всегда быть физически отмобилизованным и предельно внимательным к словам, никогда не забывать об опасности разоблачения. Такие участники группы могут пристраститься к алкоголю или наркотикам, впадать в буйство или в депрессию, истерить без причины и болтать лишнее. Хуже того, кто-то может треснуться головою в религию и купиться на такую клюкву, как подстрекательство к исповеди разного рода святым отцам, которые, в большинстве своем, — агенты Кагала. Такой человек немедленно станет смертельной угрозой для группы, потенциальным предателем или провокатором. На этот крайний случай у группы должно быть решение, принятое консенсусом еще на этапе ее формирования. Мафия решает подобную проблему при помощи Омерты — Закона молчания. Номады — боевой клятвой на крови!

В таком случае каждый участник с первого же дня будет знать, что он вступает на путь подпольной партизанской борьбы с фашистскими оккупантами и никто не позволит ему из-за каприза подвергнуть товарищей провалу и подвести их самих и их близких под каток карателей. В этом случае тоже должна сработать рациональная логика — одна жизнь отступника в обмен на десятки сохраненных жизней соратников и их близких. Изначальное осознание того факта, что никто не станет заниматься душеспасительными беседами со свихнувшимся соратником, подтолкнет членов группы к более тщательной психогигиене, заставит их активнее работать над собой и закалять свою эмоциональную устойчивость, фундаментом которой является идейная убежденность.

И, конечно же, каждый из участников группы, реально рискующий жизнью во время налетов или в случае провала, должен быть уверен, что в случае его ранения, тяжелой травмы или пленения товарищи будут до конца драться как за его спасение, здоровье и жизнь, так и за его родных. После первых успешных спецопераций группа должна разработать и отработать в виде «штабной игры» экстренный план эвакуации на закрытую базу, куда можно было бы вывезти семьи. Это что-то вроде страхового полиса жизни. Один за всех, и все за одного!

 

Глава седьмая

Те из людей, кто возьмет на себя труд наказывать взбесившихся коррупционеров и социальных убийц в лице декларастов, — это подвижники нового образа, и у нас с вами, дорогие читатели, не может не болеть душа за их судьбы. Чем меньше в будущем со стороны номадов состоится провальных экспроприаций и чем больше номады проведут удачных налетов и похищений фашистов, тем больше у народа остается шансов продлить свое цивилизованное существование и даже вытянуть выигрышный билет. В предыдущих главах, в основном, речь шла о том, как выглядит успешная революционная акция. В этой главе кратко остановимся на том, как избежать провалов.

Неудачи в процессе налетов будут случаться, но, по большей части из-за плохой подготовки операций, а также — слабости и нерешительности номад. Однако, провалы возможны и на фоне добротного планирования, если операция со всеми изгибами и поворотами сюжета многократно не будет отработана на тренировках. Но, все эти факторы являются легко устранимыми, если к делу подходить со всей тщательностью и ответственностью:

План — закон! Его выполнение — долг! Перевыполнение — честь!

Тем не менее, в приведенном примере о похищении в Киеве 2011 года читатели могли обнаружить следы планирования и исполнения операции высочайшего класса. И все же группа катастрофически провалилась в силу низкой способности ее лидера к предвидению. Группа провалилась после удачного похищения и получения выкупа по двум причинам, но их анализ оставим напоследок. А пока продолжим рассказ о том событии (по материалам милицейской хроники):

«Примерно к 10 октября мы (следственная группа) уже знали частично состав банды. Например, что у ближайшего подручного главаря есть спортивный мотоцикл. Чуть позже установили и их местонахождение. Главарь — в Киеве, пятеро уехали в Крым, где поселились в частной гостинице, чтобы пересидеть активные мероприятия по розыску банды. Один уехал за рубеж. 16 октября главарь дал указание этим пятерым ехать из Крыма в Киев (наверное, решил, что тут все уже спокойно). Трое летели самолетом, двое ехали поездом. Было принято решение брать их всех одновременно. Так и сделали. Как только летевшие вышли из терминала в Борисполе, их задержали. В это же время в Киеве взяли главаря. И примерно тогда же в Днепропетровске в поезде задержали двоих. Интересно, что главарь, видимо, уверовав в безнаказанность, потратил 130 тысяч долларов из выкупа в автосалоне, купил себе мерседес (джип). Он изъят. Изъяли мы также 500 тысяч долларов. Остальные деньги в розыске.

Версий того, кто похитил Илью, было множество. Но в УБОПе Киева почти сразу появилась главная, по которой и начали работу (позже оказалось, что она верная). Версия эта, если кратко, была связана с прежним местожительством похищенного бизнесмена Ильи и его взаимоотношениями с компаньонами, с криминальными элементами. Там были конфликты… И один из бывших компаньонов К., с криминальным прошлым, позже, как и Илья, оказался в Киеве. Этот господин К. знал о финансовых возможностях Ильи. Кроме того ранее он был замешан и в разбоях, и в вымогательстве… Короче, оперативным путем выяснили, что этот К. и был организатором похищения. Свою "бригаду" он создавал на протяжении 2 лет, это все бывшие спортсмены, часть судимых (один вышел буквально недавно, сидел за нанесение тяжких телесных повреждений), всего было 7 человек. Чтобы проверить боевые и психологические качества, банда занималась мелкими разбоями, избивала людей — словом, тренировалась для большого дела. Последние 4 месяца банда активно отслеживала график бизнесмена П., готовилась к похищению (купили 2 мотоцикла, машины, сняли дом в Пуще-Водице, куда потом привезли похищенного)».

Почему столь подготовленная группа попалась-таки в лапы полицаев? Первое. Руководитель группы провально избрал объект похищения, опираясь, главным образом, на личный эмоциональный фактор. Был у него в прошлом конфликт с успешным дельцом, и он решил не просто подзаработать на похищении этого дельца, но еще и морально реваншироваться. По ходу рассказа о революционных экспроприациях я уже писал: даже если операция пройдет успешно, следует помнить, что следственные мероприятия продолжатся и после нее. Провал этой группы был гарантированно заложен еще на этапе выбора мишени. Причиной тому послужило незнание алгоритма ведения следствия. Суть его в том, что, расследуя эпизоды киднеппинга, полицаи всегда в обязательном порядке проделывают две вещи:

Ищут наводчика.

Ищут конфликт в истории жизни потерпевшего.

И тот, и другой чаще всего находится в числе знакомых. Выявить и просеять все близкие знакомства, а затем еще контакты второго и третьего круга, часто от самого рождения фигуранта, для полиции плевое дело. Практически в 100 % случаев следователи выйдут на все прошлые конфликты, быстро сопоставят факты и обнаружат наиболее вероятные кандидатуры подозреваемых.

То же можно сказать о похищении или ограблении по наводке. Так как инсайдер состоит в самом ближнем круге пленника, то следователи рано или поздно его подловят. Чаще рано. В сегодняшнем цифровом мире зачистить все следы контактов нереально, поэтому еще и еще раз обращаю внимание будущих номадов-экспроприаторов:

Никаких экспроприаций по наводке!

Никаких экспроприаций у знакомых декларастов или у знакомых знакомых!

Это путь к провалу! Успешные группы номадов будут выбирать мишени для экспроприаций методом случайного перебора электронных деклараций, после дальнейшего углубленного изучения их поведения в полевых условиях! Если бы описанная группа спортсменов выбрала в качестве объекта похищения любого случайного коррупционера, у полицаев шансы на их разоблачения были бы близки к нулевым.

Второе. Еще одной ошибкой руководителя группы стало поведение после операции. С учетом того, что объектом налета был участник прошлого конфликта, нужно было:

Более тщательно подготовить алиби свое и участников операции.

Ни в коем случае не менять своего поведения — оставаться в Киеве и продолжать обычную жизнь.

Деньги до копейки отправить в отстой (как минимум, на год).

Табуировать употребление спиртного участниками налета на несколько месяцев и разговоры о деле среди участников группы вообще и навсегда, опасаясь прослушек.

Деньги вытягивать очень постепенно — в течение лет трех-пяти, после их предварительного реального отмывания.

Естественно, использование собственного мотоцикла для участия в налете тоже было ошибкой, которая недопустима у номадов. И, конечно же, коллективный свал в Крым целой группы криминальных фигур сразу же после столь резонансного налета не мог пройти мимо осведомителей киевской милиции, и оперативники обратили на этот факт особо пристальное внимание. Ну и, наконец, когда было совершено описанное похищение, на Украине еще существовала МИЛИЦИЯ, и она, хоть и со скрипом, умела работать. Но сегодня на территории ФУРФ милиции нет, а существует КАРАТЕЛЬНАЯ ПОЛИЦИЯ, и в ее задачу не входит расследование преступлений, потому священное дело будущих номадов сильно облегчается.

Завершить эту часть книги хочется на мажорной ноте. Учиться следует и на ошибках, лучше чужих, что мы выше и сделали, подробно разобрав причины провала блестящей спецоперации группы похитителей, пленивших в Киеве какого-то бизнесмена и получивших за него 2 миллиона долларов выкупных. Но учиться еще лучше на успешных примерах, которые послужат будущим номадам образцами в начале их великого пути экспроприации.

Пример первый. Похищение днепропетровского олигарха Виктора П.

«В 1996 году, летом, Виктора П. похитили неизвестные и в качестве выкупа вымогали пять миллионов долларов. Сумму собрали и заплатили.

Об этом случае известно немного, так как влиятельный фигурант пожелал дело максимально замять и решить непублично. Даже ФИО его не упоминаю, аки лют стервец. История — с изюминкой. Размах есть размах! А клевещут вот что: Виктор П., как только разбогател, увлекся очень молоденькими любовницами, и во время одного из таких рандеву «на хате» у девушки (говорят, что она была подставной) голубков захватила в плен целая банда «спортсменов», при этом забив до смерти охранника Виктора П. На этой же квартире его и держали, выдвигая требования о выплате 5 «лимонов баксов» наличными».

В этом деле привлекает внимание не столько его сюжет, сколько полет мысли похитителей, которые не стали мелочиться, заказали банкет на целых пять миллионов и свое получили. Окончательный итог автору неизвестен, но широта размаха похитителей вызывает самое глубокое к ним уважение. Любо!

Пример второй. В Киеве похитили известного специалиста по блокчейну и криптовалютам Павла Лернера

«26 декабря в украинской столице пропал 40-летний гражданин России — специалист в сфере блокчейн-технологий, управляющий директор EXMO LLP Павел Лернер. Со слов заявительницы по делу, Лернера похитили неподалеку от его места работы — офисного центра на улице Степана Бандеры (до переименования — Московский проспект). Программиста силой затащили в автомобиль марки Mercedes-Benz Vito неизвестные лица в темной одежде и балаклавах и увезли в неизвестном направлении. По информации знающих Лернера людей, в Украине этот специалист по IT вел ряд стартапов, связанных с технологиями майнинга криптовалют и блокчейна. Согласно сообщениям Financial Times, генеральный директор зарегистрированной в Великобритании криптовалютной биржи Exmo Finance Павел Лернер был освобожден похитителями после выплаты 2 млн долларов в биткоинах. Лернера удерживали полтора дня, отпустив в состоянии шока… Ему очень повезло остаться в живых».

Подводя итог, в дополнение к планированию и проведению операции:

Лучшая мишень — случайная фамилия в базе электронных деклараций.

Алиби каждого номада отрабатывается на этапе планирования.

Ответы на возможные вопросы следствия прорабатываются номадами в реале на этапе подготовки.

После операции поведение членов группы внешне не меняется.

Деньги отправляются в отстой на заранее обусловленный период времени (полгода-год-два).

Вводится запрет на алкоголь и любые разговоры о деле, с оглядкой на вероятность прослушивания полицией или гестапо.

Как говорится, попутного ветра, Амигос!