В среде российских чиновников есть такая присказка: «Любое дело проходит четыре стадии – шумиха, неразбериха, наказание невиновных, награждение непричастных». Фраза про «награждение непричастных» как нельзя лучше характеризует исторический процесс, когда некие личности приписывают себе «славное прошлое», что весьма популярно в среде мнимых антифашистов, которых в 50-е годы ХХ века появилось просто неимоверное количество. Например, актриса Марлен Дитрих любила рассказывать (а вслед за ней этот рассказ повторяли всевозможные средства массовой информации) о том, как в 30-е годы едва ли не пинками выгоняла из номера парижского отеля немецких дипломатов, осмелившихся предложить ей сотрудничество с министерством Геббельса. В действительности же Марлен Дитрих регулярно перечисляла немалый процент от своих гонораров в фонд Имперской палаты кинематографии, которая была частью созданной Геббельсом Имперской палаты культуры, едва ли не по первому свистку являлась в германские консульства, где вежливо улыбалась, делала многозначительные намеки – одним словом, из всех сил старалась, чтобы ее не лишили германского паспорта. Лишь летом 1939 года, получив американское гражданство, она позволила себе неуемные фантазии на тему своего активного антифашизма.

Нечто аналогичное можно сказать и про основателя «Панъевропейского Союза» Рихарда Николауса Куденхове-Калерги. В официальной легенде он преподносится как антифашист, работы которого гитлеровцы сжигали на кострах. Дескать, член масонской ложи «Гуманитас», «заразивший» Аристида Бриана, Конрада Аденауэра, Томаса Манна и многих других идеями построенной на принципах мира, гармонии и культуры объединенной Европы вызывал у фашистов всех мастей дикую неприязнь. Если не считать того, что работы Куденхове-Калерги действительно попали в список книг, запрещенных в Третьем рейхе, в остальном вся творческая биография этого австрийца не более чем миф, в 50-е годы вызванный к жизни политическими реалиями послевоенной Европы. Для того чтобы стать идейным антифашистом отнюдь не достаточно неприятия со стороны германских национал-социалистов. Например, они ненавидели фашистов, пришедших к власти в Австрии в результате переворота 1933 года (австрофашистский режим). А радикальные национал-социалисты из созданного Отто Штрассером «Черного фронта» всегда себя позиционировали себя как «последовательные антифашисты».

Сейчас политкорректные западные политики, а вслед за ними и услужливые европейские историки старательно «забывают» самые из неблаговидных страниц истории «панъевропейской идеи». Но, как говорится, всё тайное рано или поздно становится явным… В марте 1923 года ведущие газеты мира воспроизвели открытое письмо Рихарда Николауса Куденхове-Калерги, адресованное недавно пришедшему к власти Бенито Муссолини. Весьма показательно, что первоначально текст письма был направлен создателем «Панъевропейского Союза» в редакцию австрийской националистической газеты «Ной фрай пресс». Редакция данного издания, выходившего в Вене, опубликовала письмо 21 февраля 1923 года. Именно со страниц этой газеты открытое письмо, адресованное лидеру фашистского движения, отправилось в «кругосветное путешествие».

С каким же словами обратился к создателю фашизма человек, которого сейчас называют «величайшим гуманистом»? «От имени молодежи нашего континента прошу Вас – спасите Европу! Две из трех наций, возникших на фундаменте Каролингской империи (немцы и французы), на протяжении тысячелетия находятся в состоянии затяжной войны друг с другом. Лишь третья нация – объединенная Италия – призвана самим Всевышним, чтобы положить конец братоубийственному противостоянию, стать краеугольным камнем объединенной Европы, послужить делу ее возрождения. Вы беззаветно любите Италию. Ваш дух проникнут ее жизнью и ее развитием. Но ни одна нация не может процветать в гибнущем мире. Истинное процветание Италии возможно только лишь в здоровой Европе; в пораженной недугами Европе Италия непременно зачахнет. Тот, кто сегодня любит свою страну, непременно должен любить Европу в целом. Подобно великому итальянцу прошлого века Джузеппе Мадзини вы должны быть не просто добропорядочным итальянцем, но и добрым европейцем. Взгляните за рубежи Атлантики. В то время как раздираемая противоречиями от Рейна до Фракии Европа погружена в страдания, нищету и горечь, на другом континенте в ближайшее время представители наций целого полушария встретятся, чтобы в духе взаимного доверия основать Панамериканский Союз, который будет содействовать делу мира и прогресса. Сто лет назад провозглашенная Симоном Боливаром панамериканская идея сегодня становится главной надеждой всего человечества. В то время как объединенная Америка готова повести за собой весь мир, израненная в братоубийственных войнах Европа обрекает себя на смерть. Положите конец этим страданиям и этому позору! В то время как в Сантьяго готовится создание Пан-Америки, созовите в Риме первую панъевропейскую конференцию! Рим как оплот цезарей и понтификов должен стать колыбелью Новой Европы! Великобритания с ее могуществом стала межконтинентальной державой, Россия – евразийской. Обе эти державы вышли за рамки Европы, а потому смогли избежать крушения. Но прочие народы Европы должны быть связаны общей судьбой. У них есть только одна альтернатива: либо объединение, либо гибель. Созовите представителей национальных правительств, которые чувствуют ответственность за будущее нашего континента, чтобы создать незыблемый Панъевропейский Союз, способный положить конец вражде Германии и Франции! Пришло время, чтобы был выработан аналог доктрины Монро для нашего континента: «Европа для европейцев!» Пан-Европа нуждается в согласии с ее соседом – Великобританией. Создание системы правомерных решений и разоружение на суше и на море не являются слишком большой ценой за дружбу с этой державой. Европе никто не угрожает с Севера! Нас подстерегает экономическая угроза с Запада, и политическая – с Востока. Разобщенная Европа непременно станет добычей американской предприимчивости; разделенная Европа попадет под российскую гегемонию. Только экономическое объединение и политическое блокирование сможет обеспечить Европе мир, независимость и процветание. Стоит России оправиться от экономического хаоса, для чего достаточно нескольких урожайных лет, как белые или красные казаки будут поить свих коней в водах Адриатики. Не успеет уйти наше поколение, как в разобщенной Европе культура будет сметена вторым переселением народов. Вы – наследник Гая Мария и Цезаря. А потому вам по силам на многие века отложить второе переселение народов. В ваших силах преодолеть европейский кризис. Вы сможете определить, будут ли проходить границы Европы и Евразии по болотам Днестра и Гмина Рокино, или же по Рейну и Альпам. Древняя Греция рухнула, так как слишком поздно породила идею Панэллинизма. Спасите Европу от ее злого рока! Бесстрашно возьмитесь решать проблемы погруженной в хаос Европы, заложите основу Соединенных Штатов Европы! Тогда память о вас будет благословенной, а потомки обессмертят ваше имя!»

Письмо предельно откровенное. Вдвойне интересно, что «крестный отец евроинтеграции» обращается к фашистскому диктатору с просьбой спасти Европу не от «большевистских орд азиатов» (пропагандистское клише националистической пропаганды в межвоенный период), а от России, принявшей евразийский вектор развития. Русофобская составляющая панъевропейской идеи более чем очевидна – для Куденхове-Калерги даже не важен политический строй, установленный в России («белые или красные казаки будут поить своих коней»). Иной читатель может заметить, что заигрывание с итальянским фашизмом в 20-е годы ХХ века было характерно для значительного количества политических сил. Действительно, это так. Но только уже к началу 30-х годов истинный облик фашизма был очевиден для многих. И это вовсе не мешало Куденхове-Калерги с одной стороны встречаться с Муссолини (наиболее показательная встреча произошла 10 мая 1933 года), с другой стороны консультировать австрофашистское правительство, ориентированное на Италию. Если в Германии книги теоретика панъевропейской идеи предавали огню, то в фашистской Италии он чувствовал себя более чем вольготно. Именно с мая 1933 года можно было наблюдать теснейшую кооперацию действий идеологов фашизма и теоретиков панъевропейской идеи. Более того, издаваемый в Италии «еврофашистский» журнал «Оттобер» («Октябрь») по признанию самого Куденхове-Калерги «становится фактическим вестником панъевропейской идеи». Современному человеку, который во многом пребывает во власти западных политических мифов, подобный симбиоз может показаться не просто странным, но противоестественным и даже невозможным. Но современникам подобное сращение идей казалось логичным и органичным. За несколько лет до того, как впечатленный идеями Куденхове-Калерги французский министр иностранных дел Аристид Бриан предложит создать «Пан-Европу», Муссолини уже предпринимал с подачи того Куденхове-Калерги попытки сформировать «Объединенные фашистские государства Европы».

Если говорить о фашизме итальянского образца, то он в отличие от германского национал-социализма в большей степени претендовал на универсализм и некую транснациональность. Именно этим можно объяснить повальное (хотя и недолгое) увлечение европейцев фашизмом, что можно было наблюдать на протяжении 20-х годов ХХ века. Если внешняя политика Третьего рейха строилась исключительно на позиции силы и стремлении к доминированию, то Муссолини в первую очередь ориентировался на «экспорт фашизма», для чего учитывал многочисленные внутренние европейские противоречия, нередко проявляя чудеса изворотливости. Уже в 20-е годы Муссолини понял, что фашизм мог выступать как идеологическая модель не только для отдельно взятой страны, но и для европейского континента в целом. В 1927 году он писал по этому поводу: «В своем историческом проявлении фашизм является сугубо итальянским феноменом, однако его доктрина носит универсальный характер. Фашизм способен решить проблемы, которые в целом присущи многим народам, в первую очередь тем народам, которые утомлены демократическими и либеральными режимами, установленными у них в странах».

После нескольких лет совещаний и переговоров с Куденхове-Калерги в 1932 году Муссолини все-таки решил провести в Риме «панъевропейский конгресс». Несмотря на то, что на мероприятии принципиально не употреблялись такие термины как «Пан-Европа» и «Соединенные Штаты Европы» собравшиеся в итальянской столице многочисленные ученые, общественные деятели и экономисты занимались обсуждением конкретных моделей европейской интеграции, которая рассматривалась как процесс, предстоящий в самом ближайшем будущем. На Римском конгрессе рассматривались отнюдь не отвлеченные вещи, а вполне насущные вопросы: варианты создания общеевропейского таможенного союза, детали общеевропейского гражданства, формирование «Совета Европы», который с одной стороны мог быть ассоциированным членом Лиги наций, с другой стороны выступать её альтернативой. Показательно, что общим было признание того факта, что в прошлое надо было отправить узко-этнические национализмы, сделав ставку на фашистскую модель, установленную авторитарным путем в каждой из европейских стран.

Можно было бы посчитать, что идеи, озвученные на Римском конгрессе, так и остались идеями, если бы не созданные 15 июля 1933 года Комитеты действий за универсализацию Рима (КАУР), во главе которых был поставлен генерал фашистской милиции Евгенио Козельски. Это был не просто оргкомитет «фашистского интернационала», а первая в истории структура, занимавшаяся проблемами практической евроинтеграции. Главной задачей КАУР было налаживание связей со всеми европейскими странами с целью выявления в них сочувствующих фашизму политических движений и организаций. Именно они должны были стать основой для создания предполагаемых «Объединенных фашистских государств Европы». Как видим, экспорт фашизма прекрасно уживался с идей складывания «Объединенной Европы». Фашизм не просто провозглашался универсальной доктриной, но интеграционной силой, способной объединить Европу, сделав ее центром Рим. Хотя бы по этой причине в Третьем рейхе с большим подозрением наблюдали за евроинтеграционными устремлениями Муссолини. Сторонники Гитлера, одержимые расистскими идеями, вовсе не рассматривали национал-социализм, как универсальную идею, а тем более как предмет «повсеместного экспорта». Надо отметить, что и отношения Гитлера с Муссолини долгое время были не столько союзническими, сколько конкурирующими. В первой половине 30-х годов не наблюдалось «политического мезальянса» – диктаторы были скорее «заклятыми друзьями», нежели «идейными союзниками». Как результат, когда в декабре 1934 года КУАР проводили в Монтрё Общеевропейский фашистский конгресс, то среди делегатов, представлявших 15 партий из 13 стран, не было ни одного члена НСДАП.

Если изучить текст выступления шефа КАУР Козельски, то в глаза бросается, что его риторика почти точь-в-точь повторяет лексические обороты нынешних сторонников повальной евроинтеграции. «Каждая нация должна идти своим путем и действовать своими методами в соответствии со своим национальным духом. Но национализм каждой страны будет при этом сочетаться с универсализмом фашистской доктрины…. Таким образом, идея наднациональности будет прочно гармонировать с идеей национальной». Кроме этого в своем интервью, которое Муссолини после окончания конгресса дал французской газете «Бескомпромиссность» («Intransigeant»), итальянский диктатор едва ли не дословно повторял слова, некогда произнесенные французскими министром иностранных Аристидом Брианом. «Европа создала мировую цивилизацию. Европа распространяла эту цивилизацию и извлекала из этого пользу. Сегодня зажатая между Америкой и Японией Европа обречена на крах. Если Европа хочет сохраниться, то она должна пребывать как минимум во внутреннем согласии. Сегодня европейские народы нуждаются в том, что будет их объединять – и это европейский дух». Впрочем, подобное «цитирование» легко объяснимо, если принять во внимание, что и Муссолини, и Бриана консультировал одни и тот же человек – создатель «Панъевропейского Союза» Рихард Николаус Куденхове-Калерги.

Куденхове-Калерги не был единственным, кто верил возможность симбиоза фашизма и панъевропейских идей. Когда 17 марта 1934 года между Италией, Австрией и Венгрией были подписаны так называемые Римские протоколы, то большая часть тогдашних политических обозревателей оценили это событие как «многообещающий старт панъевропейского проекта». Однако по мере того, как назревала Вторая мировая война, контуры «Объединенной Европы» менялись. Геополитическая инициатива постепенно перешла от фашистской Италии к нацистской Германии, которая обратилась к проблеме евроинтеграции лишь под давлением обстоятельств (поражения на Восточном фронте и требования значительной части западноевропейских коллаборацио6нистов). Что же касается Куденхове-Калерги, то он без проблем нашел новых покровителей. Вовремя эмигрировав в США, после окончания Второй мировой войны он консультировал Уинстона Черчилля. Именно с подачи Куденхове-Калерги британский политик в 1946 году произнес в университете Цюриха речь, в которой призывал к созданию «Соединенных Штатов Европы». И это почти одновременно с Фултонской речью, ставшей своеобразным антироссийским манифестом!

Исторические процессы иногда сравнимы с простыми жизненными ситуациями. Как часто (увы-увы) приходится слышать о том, что из «ангелочка-ребенка» вырастает форменный негодяй и мерзавец. В каких-то случаях виновато воспитание, в каких-то – генетика. Взирая на политические события нынешних дней, многие обозреватели удивляются: как на Евромайдане, ратующем за «гуманистические европейские ценности», стали верховодить фашисты и экстремисты? Если бы эти обозреватели знали действительную историю Евросоюза, то, наверное, они были удивлены несколько меньше. Да и чему удивляться, если в ДНК «Евросоюза» изначально были заложены фашистские и антироссийские гены.