СС, «охранные отряды» национал-социалистической партии, развились в самостоятельную структуру из подразделения личной охраны Адольфа Гитлера. Даже когда СС становились разветвленной организацией, они сохранили дух, который был присущ небольшому некогда отряду охранников. В первую очередь это касалось безусловного повиновения фюреру и сохранение верности, что было отражено уже в эсэсовском девизе: «Моя честь — моя верность». Когда 6 января 1929 года рейхсфюрером СС был назначен молодой Генрих Гиммлер, то он добавил к этим двум качествам третью отличительную черту эсэсовца. Это был умозрительный образ служащих СС как расовой элиты национал-социалистического движения. Сам же Гиммлер стал мыслить «охранные отряды» не как вспомогательное подразделение, а как «солдатский орден людей нордического происхождения и связанную клятвой общность их родов». При этом охрану Гитлера и других высокопоставленных национал-социалистов рейхсфюрер СС считал не самой главной задачей, полагая, что таковой является «сохранение национал-социалистического мировоззрения» в целом. По его мысли, СС должны были стать главным орудием борьбы против «еврейско-большевистских недолюдей», которые якобы на протяжении столетий пытались извести «арийцев» и их «хорошую кровь».

Генрих Гиммлер на пути из охотничьего домика в Вевельсбург 1935 год

При своем причудливо-наивном восприятии истории, которое было близко к фантастике, Гиммлер видел «нордическую кровь» не просто как некую физиологическую или биологическую субстанцию, а как «единственно необходимую предпосылку для развития культуры и достижения величия». Поэтому он хотел оградить «нордическую кровь» от каких-либо «опасностей». Именно по этой причине СС должны были служить только одной цели — «выздоровлению и сохранению находящейся под угрозой крови». Для выполнения этой двойной задачи («выздоровление и сохранение») Генрих Гиммлер создал в составе СС несколько специальных структур.

В 1931 году была создана Служба безопасности рейхсфюрера СС (СД), руководство которой было поручено бывшему морскому офицеру Рейнхардту Гейдриху. СД должна была заниматься последовательным искоренением всех потенциальных противников «нордической крови», то есть осуществлять «отрицательный отбор». «Положительный отбор» было поручено проводить созданному в том же году Расовому управлению СС. Это управление должно было отвечать за «сохранение хорошей с расовой и наследственной точки зрения крови». Главой Расового управления СС Генрих Гиммлер сделал руководителя аграрного сектора в имперском руководстве НСДАП Вальтера Дарре, который в Третьем рейхе стал Имперским руководителем крестьян. Но на тот момент Вальтер Дарре был всего лишь «провозвестником и выразителем идеи “крови и почвы”». В сфере деятельности Расового управления СС сразу же оказалась обработка заявлений на бракосочетание от членов СС. Дело в том, что 31 декабря 1931 года Генрих Гиммлер подписал специальный указ, согласно которому все члены СС, желающие вступить в брак, должны были написать специальное заявление, а также представить в Расовое управление свою родословную и родословную невесты. Кроме этого Расовое управление должно было содействовать выработке особой эсэсовской идеологии и мировоззренческому обучению служащих СС. В основе создаваемой идеологии должен был лежать тезис о «расе и поселении», который был хорошо знаком как Гиммлеру, так и Дарре по временам пребывания в молодежных националистических организациях Веймарской республики. Этот тезис оказался настолько важным для идеологии «черного ордена», что некоторое время спустя Расовое управление СС было переименовано в Управление СС по вопросам расы и поселений. Впрочем, этот момент не имеет никакого отношения к теме нашего повествования.

Внутренний двор и северная башня в 1930 году

Принимая во внимание стремительный рост СС в период с 1930-го по 1933 год, Генрих Гиммлер стремился обеспечить унифицированное идеологическое воспитание всех офицеров «охранных отрядов». Для этого сразу же после прихода к власти правительства Гитлера доктору Хорсту Рехенбаху было поручено заняться созданием Имперского училища руководящих кадров СС. Скажем несколько слов об этом персонаже. Хорст Рехенбах родился в 1895 году в Страсбурге в семье кадрового военного. Его отец был майором рейхсвера. Рехенбах сам хотел стать офицером, но, подобно Гиммлеру и Дарре, после войны стал изучать сельское хозяйство. Его карьера была несколько удачней, нежели у этих эсэсовских командиров, так как в 1927 году Рехенбах преподавал основы сельского хозяйства в военном училище Эрфурта. Однако в 1932 году он оставляет службу и перебирается в Берлин, чтобы полностью посвятить себя созданию Управления СС по вопросам расы и поселений. Летом 1933 года Хорст Рехенбах занимал одновременно две должности. Он был начальником отдела в штабе Имперского руководителя крестьян и возглавлял один из секторов Управления СС по вопросам расы и поселений. Это совмещение должностей продолжалось до тех пор, пока в 1938 году между Гиммлером и Дарре не произошел конфликт, результатом которого стало смещение Дарре с должности начальника Главного управления СС по вопросам расы и поселений (РуСХА). По крайней мере, во время переговоров о Вевельсбурге Рехенбах формально являлся представителем и Гиммлера, и Дарре.

Не осталось ни одного точного документального свидетельства относительно того, можно ли трактовать намерение Гиммлера создать Имперское училище руководящих кадров СС как еще один шаг к отделению от СА. В любом случае впервые Гиммлер заговорил об этой идее еще в 1931 году, предполагая осуществлять планомерное «воспитание офицеров СС на мировоззренческой основе». Более интересным кажется вопрос, почему Гиммлер и Дарре в связи с запланированным созданием Имперского училища обеспокоились именно вестфальскими замками? Ответ на него можно найти в итогах партийных выборов, которые проходили в начале 1933 года в Вестфалии (точнее, в ее области Липпе). Здешние результаты позволили говорить руководству НСДАП о «победоносном прорыве» Гитлера на пути к посту рейхсканцлера.

Вид на замок Вевельсбург с восточной стороны. Фото 1930 года

Гитлер и Гиммлер в Грефенбурге (январь 1933 года)

Как известно, 4 января 1933 года в доме банкира Курта фон Шрёдера Гитлер вел тайные переговоры с бывшим рейхсканцлером Германии фон Папеном. Вечером того же дня Гитлер в сопровождении Рудольфа Гесса и Генриха Гиммлера принял участие в митингах, которые в рамках выборов в ландтаг проходили в Бёсингфельде и Детмольде. Не исключено, что именно это обстоятельство предопределило исход выборов, которые закончились победой национал-социалистов. Во время визита в эти вестфальские города Гитлера сопровождал также директор Мюнстерского архива Генрих Гласмайер. Этот директор «Объединенных дворянских архивов Вестфалии» и издатель «Вестфальского дворянского вестника» в свое время примыкал к правому крылу партии Центра. Однако в начале 1932 года Гласмайер перешел в НСДАП, так как считал Гитлера «спасителем Европы от большевистского хаоса». Некоторое время спустя этот историк занимал неплохую должность в руководстве местным гау национал-социалистической партии. По поручению гауляйтера Альфреда Майера он 5 января 1933 года сопроводил фюрера и его свиту в Грефенбург — замок, который располагался в нескольких километрах от границы области Липпе. Гости оказались поражены гостеприимством хозяина замка Адольфа Эйнхаузена (члена НСДАП с 1 сентября 1931 года) и его жены. Позже заведующий Имперским отделом печати при партийном руководстве Отто Дитрих мечтательно вспоминал о вечере, проведенном в этом замке: «В полночь или даже несколько попозже мы окунулись в идиллию нашего замка… Когда машины скучились у въезда в замок, чьи стены, обвитые плющом, производили самое романтическое впечатление, нас встретили радушный хозяин и его супруга. Мы провели несколько тихих, спокойных часов перед мерцающим огнем камина».

Греясь у камина замка Грефенбург, Генрих Гиммлер впервые высказал мысль о том, что для Расового управления СС, возможно, потребуется замок, расположенный в «землях Германа Херускера». Более отчетливые формы эта идея приобрела 6 января 1933 года, когда по приглашению Гласмайера рейхсфюрер совершил поездку к памятнику Арминию (Герману), который был установлен на краю Тевтобургского леса. После этого и Гласмайер, и Эйнхаузен предприняли все возможное, чтобы помочь Гиммлеру с реализацией его проекта. Поначалу барон Эйнхаузен присмотрел два объекта, которые располагались в окрестностях Грефенбурга. Одним из них был замок Ольденбург, запущенное строение, в котором постоянно пребывала семья Эйнхаузена. Вторым объектом был замок Шваленбург, владелица которого, графиня фон Липпе, была не прочь сдать его в аренду. В то же самое время по предложению Гласмайера к поиску подходящего замка для Генриха Гиммлера был подключен компетентный специалист, которого звали Герман Бартельс.

Автограф Гиммлера, сделанный 17 ноября 1935 года в специальном журнале для посетителей Вевельсбурга. Запись гласит: «Желаю, чтобы в этом замке дух древнейшего прошлого стал духом будущего»

Бартельс был ровесником рейхсфюрера СС, он родился в 1900 году в Миндене, там же успешно окончил строительное училище, после чего в 1921 году вошел в состав Вестфальского управления охраны памятников культуры и истории. К его сфере деятельности относились работы по реставрации и сохранению многочисленных замков Вестфалии. Несмотря на то что в чиновничьем аппарате Бартельс занимал очень скромную должность технического референта, он самостоятельно руководил восстановлением замков Рамсдорф и Беферунген. Его карьеру нельзя было назвать успешной, так как в начале 1933 года местные органы власти отказали Бартельсу в повышении до уровня «земельного архитектора». Но мечтательный реставратор не был слишком сильно огорчен, в своих фантазиях он уже видел себя сделавшим карьеру по линии национал-социалистической партии, в которую вступил 1 сентября 1932 года.

Со временем его планы стали сбываться. Летом 1933 года земельное правительство, невзирая на протесты начальства Бартельса, по просьбе гауляйтера Майера предоставило специалиста «полностью в распоряжение [национал-социалистического] движения». С этого момента Бартельс стал «экспертом по вопросам изобразительного искусства» при местной организации НСДАП. Его главная задача состояла в том, чтобы «приводить в порядок старые памятники культуры, расположенные на территории гау, после чего предоставлять их движению».

Спустя несколько месяцев после того, как Бартельс занял новую должность, он опубликовал в журнале «Вестфалия» статью, которая называлась «Новое время и старые замки». В ней он без стеснений превозносил свои успехи, а также пел дифирамбы «победоносному шествию новой Германии» и «национал-социалистическому движению, которое придерживается мысли о том, что культура может быть живой только в местах своего возникновения». В этой же статье он высказал мысль о том, что национал-социалисты должны были обучать руководящие кадры партии в «покинутых замках», что стало бы стимулом к их реставрации и восстановлению. Именно в этих условиях он был назначен личным консультантом рейхсфюрера СС, который намеревался найти подходящий замок.

Гиммлер среди партийных чиновников гау Вестфалия-Север

Замок Вевельсбург накануне передачи СС. Фото 1933 года

Поначалу руководство СС обратило внимание на замок Шваленбург. Переговоры о возможности его приобретения шли некоторое время вполне успешно. По крайней мере, 16 августа 1933 года Рехенбах направил письмо капитану Манфреду фон Кнобельсдорфу, свояку Вальтера Дарре, в котором задавал вопрос: был ли готов капитан в рамках своей службы в СС принять на себя дела замка? Кнобельсдорф ответил принципиальным согласием. Казалось, что дела с руководством Управления СС по вопросам расы и поселений были улажены. Однако некоторое время спустя к Кнобельсдорфу вновь пришло письмо. В нем говорилось: «Доводим до Вашего сведения, что рейхсфюрер СС отказался заключать договор на пользование и управление замком Шваленбург, так как его нынешняя владелица высказала дополнительные требования, которые считаются неприемлемыми. В течение сентября в Вестфалии будет найден новый замок, о чем Вам будет сообщено отдельно. По поручению начальника Управления СС по вопросам расы и поселений Рехенбах».

Когда с этим документом случайно ознакомился Генрих Бартельс, то он вспомнил о беседе с Генрихом Гиммлером, которая происходила в «биваке СС» во время проведения партийного съезда НСДАП в Нюрнберге. Тогда в беседе принимал участие также Эйнхаузен со своей супругой, которые заявили рейхсфюреру СС, что графиня фон Липпе не хотела, чтобы над Шваленбургом «развевалось знамя со свастикой». Кроме того, Бартельс добавил, что сам замок не был оригинальным по своей конструкции, а потому являлся «небольшой потерей». После этого Бартельс по приказу Гиммлера осмотрел несколько вестфальских замков, в том числе и Вевельсбург.

3 ноября 1933 года Генрих Гиммлер впервые увидел Вевельсбург. Экскурсию по его окрестностям провела Ютта фон Эйнхаузен. Рейхсфюрер СС оказался настолько впечатленным, что вечером того же дня поручил Бартельсу приступить к разработке плана реконструкции замка, а также составлению предварительной сметы расходов. Тому же Бартельсу было поручено согласовать все документы с местными властями. Непосредственно после этого газета «Бюренер цайтунг» опубликовала заметку, в которой сообщалось о предстоящей реконструкции замка Вевельсбург. В ней было написано: «Бюрен. 6 ноября рейхсфюрер СС Гиммлер в Бюрене и в Вевельсбурге. В пятницу рейхсфюрер СС Гиммлер в сопровождении начальника окружного управления Эйнхаузена и баронессы Эйнхаузен, а также оберфюрера СС Хайсмайера (Мюнстер) и трех господ из штаба рейхсфюрера посетил замок Вевельсбург. Визит проходил под патронатом советника ландтага барона Золемахера. После подробного осмотра замка, краеведческого музея и северной башни, в которой вновь начались восстановительные работы, делегация направилась в Бюрен, где продолжила беседу в здании ландрата. Замок Вевельсбург является один из предположительных мест, где, возможно, будет размещаться Имперское училище руководящих кадров. Для общины Вевельсбурга создание Имперского училища СС было бы хорошим подспорьем, поскольку это не только дало было бы работу, но и содействовало бы сохранению на долгие времена монументального сооружения».

Советник ландтага Золемахер ожидал, что СС проведут реконструкцию Вевельсбурга в полном соответствии с нормами, предъявляемыми к охране исторических памятников, но при этом местный бюджет не будет нести никаких дополнительных обременений. Кроме того, планировалось, что работу получат жители прилегающих к замку деревень. Но при этом Золемахер не намеревался продавать замок СС. 31 октября 1933 года он выразил свою позицию, которая сводилась к тому, что замок предполагалось передать лишь в условное пользование. Формальным поводом для отказа продавать замок служил располагавшийся в нем краеведческий музей, который, по словам Золемахера, «полюбился местным жителям, став одним из символов округа Бюрен». Гиммлера отнюдь не устраивала перспектива арендовать (хоть и за условную сумму) замок. Он рассчитывал получить в собственность не только весь замок, замковый сад, но и территорию холма, на котором располагался Вевельсбург. Все это означало, что местным властям надо было закрыть молодежную туристическую базу, а также подыскивать новое помещение для краеведческого музея. Требования Гиммлера выводили ландрат на решение трех существенных проблем. Во-первых, необходимо было урегулировать вопрос с прусскими властями относительно того, что священнику, проживавшему в замке, должно было быть предоставлено новое место жительство. Как мы помним, это было обязательным условием передачи замка в собственность местным властям. Во-вторых, урегулирование вопроса о замковом холме с местной общиной. В-третьих, предоставление нового места работы смотрителю замка, который занимал эту должность с 1925 года. Ситуацию осложняло то, что смотритель замка был инвалидом Первой мировой войны, а потому мог выполнять отнюдь не всякую работу.

В качестве запасного варианта для жилища священника было решено использовать мансарду бывшей женской школы, которая располагалась непосредственно за зданием церкви. По приблизительным оценкам, переоборудование всей школы оценивалось в 10 тысяч рейхсмарок, при этом суммы в 1200 рейхсмарок должно было вполне хватить на переделку мансарды в новое жилище священника. После этого зимой 1933–1934 годов начались переговоры с начальником окружного управления в Миндене как с представителем прусского правительства. В ответ на предложения СС возместить все финансовые издержки было заявлено о возможности уступить территорию замка Вевельсбург и земли холма, на котором он был построен. Но при этом власти Бюрена пожелали, чтобы эсэсовское руководство также оплатило работы по созданию сада при бывшей женской школе, что должно было стать возмещением священнику за утрату огорода, который он имел на замковой территории. После этого начальник окружного управления стал вести отдельные переговоры с викарным епископом и соответствующим министерством.

Здесь в дело вмешались обстоятельства. Дело в том, что 88-летний священник Йоханнес Пеппельбом умер 2 января 1934 году. Неделю спустя викарный епископ заявил, что не имеет никаких возражений относительно того, что следующий священник будет проживать в новом жилище. После того как был принципиально урегулирован данный вопрос, более ничто не мешало ведению переговоров между властями округа Бюрен и представителями СС. 23 января в Вевельсбург прибыл Вильгельм Зауре. Он был не только эсэсовским офицером, представляющим интересы Управления по вопросам расы и поселений, но и членом земельного суда, а также начальником юридического отдела в штабе Вальтера Дарре как Имперского руководителя крестьян. Этот происходивший из Раттлара эсэсовец был «крестным отцом» Закона «О наследуемых крестьянских дворах». За разработку данного законопроекта он был представлен 15 января 1934 года Гиммлером к званию оберштурмфюрера. В качестве отправной точки переговоров рассматривался один из проектов договора найма, хотя сами СС были ориентированы исключительно на приобретение Вевельсбурга в собственность.

С финансовой точки зрения ландрат пошел на значительные финансовые уступки СС. Кроме всего прочего, даже было решено трудоустроить смотрителя замка, от чего отказалось руководство «охранных отрядов». В какой-то момент в переговорах стали участвовать представители НСДАП. Дело в том, что законом от 1 декабря 1934 года только национал-социалистическая партия получила статус юридического лица, которое могло представлять интересы своих подразделений и государства. Впрочем, ситуация была исправлена 20 июля 1934 года, когда СС были превращены в самостоятельное подразделение национал-социалистической партии. Это не давало СС финансовой самостоятельности, но значительно облегчило переговоры с ландратом, так как правом ведения переговоров по финансовым и имущественным вопросам от лица НСДАП обладал лишь имперский казначей, который почти постоянно пребывал в Мюнхене. По требованию Зауре ландрат составил проект договора, который вызвал немалое возмущение у руководства СС. Судя по всему, договор носил типовой характер, без привязки к политической ситуации в Германии. Только этим можно объяснить, что в § 11 «Прекращение арендных отношений» имелся подпункт, который гласил следующее: «Договор аренды теряет силу в случае, если Национал-социалистическая рабочая партия Германии утратит свой статус или же будет принят закон, согласно которому она будет запрещена». Принимая во внимание тот факт, что в договоре предусматривалась возможность долгосрочной аренды (100 лет) за символическую плату в 1 рейхсмарку в год, вряд ли стоит предполагать, что местные власти округа Бюрен намеревались вызвать некий политический скандал.

Гиммлер во время начала восстановительных работ в Вевельсбурге

1 февраля 1934 года Золемахер направил текст договора вместе с комментариями Зауре, высказав пожелание заключить его как можно быстрее, так как в замке уже начались строительные работы. Однако даже спустя несколько недель он не получил никакого ответа. Только из курсировавших слухов он узнал, что и в Управлении СС по вопросам расы и поселений, и лично Генрих Гиммлер были очень недовольны предложенным вариантом договора. Лишь к марту 1934 году представители рейхсфюрера СС заявили о том, что отказываются подписывать данный договор, так как он «оскорблял их национал-социалистические чувства». После этого в качестве третейского судьи попытался выступить барон Эйнхаузен. Только после этого Золемахер составил новый проект договора, в котором отказался от «оскорбительных формулировок», сохранив при этом условную арендную плату в 1 рейхсмарку, равно как и сам срок аренды.

Новый проект договора, скорее всего, был предварительно рассмотрен новым комендантом замка Кнобельсдорфом, а также предварительно прошел правовую экспертизу у советника Герхарда Боммеля из Вестфальского провинциального управления. Боммель, который был не только служащим СС, но и председателем фракции национал-социалистов городского совета Мюнстера, составил принципиально новый проект договора, который был представлен Кнобельсдорфу и властям округа Бюрен в июне 1934 года. Тем не менее, 12 июня в телефонном разговоре Боммель и Кнобельсдорф попросили на время отложить рассмотрение данного проекта договора. Буквально полторы недели спустя после подавления «путча Рёма», Генрих Гиммлер, значительно укрепивший свои политические позиции, лично принял участие в обсуждении договора. Он потребовал внести некоторые изменения в его третий вариант, что было незамедлительно сделано. 27 июля власти Бюрена со своей стороны подписали договор. Между тем прошло более двух месяцев, прежде чем 11 октября из Мюнхена пришла телеграмма: «Договор аренды замка Вевельсбург подписан. Имперский казначей Шварц».

Причины подобного длительного подписания и утверждения договора со стороны СС и НСДАП, остаются до сих пор непонятными. Возможно, их можно было списать на бюрократический стиль работы Имперского казначея. Поскольку неизвестно, когда договор был подписан Гиммлером, то сложно установить, в какое время он был передан на утверждение Имперскому казначею Шварцу. Однозначно можно было утверждать лишь одно — руководство Управления СС по вопросам расы и поселений было прямо заинтересовано в скорейшем подписании договора. Это объяснялось хотя бы непрекращавшимся конфликтом между Бартельсом и Золемахером.

Генрих Гиммлер с самого начала решил, что реконструкцией замка будет заниматься рекомендованный ему Гласмайером как «талантливый реставратор» Герман Бартельс. Кроме всего прочего, Бартельс был убежденным национал-социалистом, что окончательно уверило рейхсфюрера СС в правильности его выбора. К тому времени, когда Гиммлер впервые увидел Вевельсбург, структурами Добровольной трудовой службы уже был подготовлен план реконструкции замка. В итоге в распоряжении Бартельса оказались строительные чертежи, общий план, «разрезы» строений. Бартельс энергично принялся за дело. Совместно с местным архитектором Брайтхауптом, который составил предварительную смету расходов на реконструкцию замка, Бартельс оперативно составил план переделки Вевельсбурга, который в середине декабря 1933 года был направлен Гиммлеру в Мюнхен.

План предусматривал реконструкцию только западного и южного крыла замка, а также связывающей их юго-западной башни. В нем, кроме жилых помещений и специальных апартаментов для Гиммлера, было предусмотрено создание помещения для коменданта замка, зала для торжественных собраний, библиотеки, нескольких небольших комнатушек для «учащихся», жилых помещений для персонала, хозяйственных помещений. Но при этом в проекте не было даже намека на учебные аудитории.

Взгляд на северную башню и внутренний двор из южного крыла дворца

Предварительная смета расходов, составленная с учетом минимальных затрат на ремонт, который должен был осуществляться силами привлеченных кадров из Добровольной трудовой службы, насчитывала 93 258 рейхсмарок. Впрочем, данный вариант не устроил Гиммлера, а потому была составлена новая смета, которая предусматривала более обширные строительные и реставрационные работы. Эта смета на 145 тысяч рейхсмарок была представлена рейхсфюреру СС в марте 1934 года. 26 марта 1934 года в Вевельсбурге прошло специальное выездное совещание, которым руководил гауляйтер Майер. На совещании было решено утвердить вторую, более затратную смету расходов. На том же самом совещании до сведения всех присутствовавших было доведено, что Генрих Гиммлер планировал поручить все работы по реконструкции замка Герману Бартельсу.

Это решение вызвало недовольство Золемахера, который полагал, что всеми строительными работами будет заведовать именно он. Это и предопределило конфликт между Бартельсом и Золемахером. Сам Золемахер еще в ноябре 1933 года, то есть почти сразу же после визита Гиммлера в Вевельсбург, направил письмо начальнику окружного управления, в котором сообщал: «По мнению районных властей, составление общего плана реконструкции замка, который надлежит составить до начала отделочных работ, было бы целесообразно поручить эксперту в области строительства замков — Бодо Эбхардту».

Бодо Эбхардт (1865–1945) еще до начала Первой мировой войны считался в Германии одним из лучших реставраторов замков. В 20-е годы он прекратил культивировать в архитектуре стиль, присущий эпохе правления кайзера Вильгельма II, во многих случаях выступая против подобных стилистических моментов. Однако в случае с Вевельсбургом Эбхардт с подачи Золемахера планировал сохранить прежнюю обстановку. Напротив, проект Бартельса, который был представлен в Управление по охране исторических памятников в Мюнстере, предусматривал «модернизацию» замка. Она сводилась не только к использованию современных строительных материалов, но и предусматривала значительные изменения в кровле замка, в оконных и дверных проемах. Прежние элементы стиля планировалось оставить только в исключительных случаях. Их перечень должен быть выработан совместно с управлением в Мюнстере. В любом случае Золемахер, который активно «продвигал» Бодо Эбхардта, такими действиями нажил себе непримиримого противника в лице Бартельса. Бартельс использовал любой удобный случай, чтобы подвергнуть критике ландрат в целом и Золемахера в частности.

Гауляйтер Альфред Майер

Несмотря на взаимную неприязнь, и Бартельс, и Золемахер все-таки приложили немало общих усилий, чтобы в замке как можно быстрее начались строительные работы. Они совместно постарались, чтобы помещения бывшей молодежной туристической базы были заняты работниками из Добровольной трудовой службы. 25 января 1934 год в Вевельсбург для начала работ прибыло 70 человек, которые сразу же начали благоустраивать крепостной ров. Несколько дней спустя, 31 января 1934 года, состоялось очередное совещание, на котором было решено, что все существенные переделки замка будет согласовываться с местными властями, а при строительных работах будут учитываться интересы местных жителей, которых планировалось привлекать к реконструкции Вевельсбурга. Однако, как показала практика, Бартельс не намеревался соблюдать эту договоренность. В последующие месяцы он получал множество подрядов (на общую сумму в 100 тысяч рейхсмарок), которые по своему усмотрению распределял между фирмами и структурами, не имевшими никакого отношения в округу Бюрен. Он даже не утруждал себя поставить в известность об этом местные власти. К началу июня недовольство действиями Бартельса достигло такого уровня, что ландрат направил возмущенные письма как в окружное управление в Минден, так и лично Гиммлеру. Письмо, в котором критиковалась практика поставки мебели, материалов и оборудования, было подписано Золемахером. Бартельса пытались уличить в коррупции дескать, он предоставлял наряды фирмам, которые принадлежали либо непосредственно его сотрудникам, либо их родственникам. В ответ на эти обвинения Бартельс ответил, что при выборе фирм, выполняющих строительные работы, ориентировался на два фактора: приемлемость цен и их лояльность к национал-социалистическому движению. Кроме того, он подчеркивал, что отнюдь не игнорировал местных жителей. Однако работу он предоставлял только тем, кто состоял в СА или в СС.

Гиммлер, который до середины лета был занят подготовкой и осуществлением акции, более известной в истории под названием «ночь длинных ножей», оказался на стороне Бартельса. Но при этом он все-таки рекомендовал реставратору более активно сотрудничать с местными властями. Кроме того, рейхсфюрер СС отдал приказ Бартельсу поддерживать постоянный контакт с комендантом Вевельсбурга Кнобельсдорфом. Это было уже не просто пожелание. Дело в том, что Гиммлер через Дарре узнал, что Бартельс в проекте реконструкции замка не предусмотрел «нордических орнаментов». Об этом Дарре сообщила его сестра Ильза, которая была замужем за Кнобельсдорфом.

Документы позволяют сделать вывод о том, что после вмешательства в конфликт Гиммлера, поведение Бартельса поменялось в корне. 11 сентября 1934 года Гиммлер получил письмо из ландрата, в котором говорилось: «Благодаря Вашему вмешательству дела пошли правильным путем. Во всяком случае, местные ремесленники уже на протяжении нескольких недель не обращались с жалобами». Само поведение Бартельса в этом конфликте можно оценить лишь как самовольство внезапно ощутившего свою «значимость» мелкого провинциального служащего.

С начала 1934 года в деревне Вевельсбург висел большой транспарант, который возвещал местным жителям: «Всем, что здесь построим, мы обязаны фюреру!» Это было еще одним напоминанием о том, что замок должен был быть не просто местным украшением, а послужить делу укрепления «Новой Германии». Первым представителем этой «Новой Германии» стал комендант замка Кнобельсдорф, который в начале августа 1934 года вместе с женой и детьми въехал в новую квартиру. Она располагалась в южном крыле замка. Несколько недель спустя жители окрестностей с большой помпой встречали рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, которому 22 сентября 1934 года местные власти должны были в торжественной обстановке «передать» замок Вевельсбург. «Бюререн цайтунг» не только точно передала события, которые происходили во время этого торжества, но и отразила пафосные настроения, царившие среди жителей. По этой причине позволим себе полностью привести этот исторический документ.

Передача замка Вевельсбург рейхсфюреру СС Гиммлеру

В субботу после полудня замок Вевельсбург, ожидающий прибытия рейхсфюрера охранных отрядов НСДАП Гиммлера, пребывал в праздничном убранстве. По пути к замку выстроились подразделения национал-социалистической трудовой службы. Школьники украсили ворота замка, готовясь начать старый замковый праздник, которому теперь было суждено новое, великое предназначение.

К полудню к замку из Миндена прибыл начальник окружного управления Эйнхаузен. Вместе с ним пришли представители органов власти: советник ландрата Золемахер, шестеро членов районного комитета, бургомистр д-р Вандт и другие. Партийные органы были представлены множеством значительных личностей, среди которых можно было заметить советника по вопросам культуры Бартельса, крайсляйтера Гембирса, гауарбайтсфюрера Циммермана, группенфюреров трудовой службы Массмана и Дрибурга.

В половине четвертого прибыл рейхсфюрер СС и сопровождавшие его лица. Наши дети приготовили ему сердечный прием. Девочка и мальчик прочли наполненное самыми сердечными словами стихотворение. После этого каждый преподнес по букету цветов. Во дворе замка выстроился штурм СС из Бюрена, играл эсэсовский оркестр из Падерборна.

После этого в рыцарском зале произошла церемония передачи замка рейхсфюреру СС. Советник ландтага Золемахер подвел некоторые итоги: с осени 1933 года районное управление постоянно вынашивало мысль сделать замок Вевельсбург полезным для идей и целей Новой Германии. Замок Вевельсбург был выбран для размещения Имперского училища руководящих кадров СС не только в силу своего положения и не только из — за его помещений, но и потому, что он тесно связан с историей нашего народа. Советник ландрата в своей речи изобразил исторические события, которые развивались вокруг нашего замка, поведал о его развитии, что вплело это здание в ткань народных поверий и некоторых сказок. Мысль сделать замок общественно полезным объектом была ранее высказана советником ландрата бароном Бренкеном. Но его планам не было суждено сбыться, так же как и начинаниям советника Савиньи. С тех пор как в 1925 году округ приобрел в свою собственность замок, он стал истинным символом любви к малой родине, к землям Бюрена. Теперь власти округа удаляются из этой сферы культурной жизни. Но та маленькая добровольная жертва служит более высокой и более благородной цели, которая будет воплощаться в жизнь СС. Имелись некоторые трудности во время реконструкции замка, но все они были преодолены. Сегодня представители районного комитета и ландрата прибыли в замок, чтобы вверить надзор над ним рейхсфюреру СС. Теперь с Божьего благословения замок будет служить духу Третьего рейха, всей стране, партии и государству, народу и фюреру.

Рейхсфюрер СС сердечно поблагодарил всех собравшихся. Он сказал несколько слов о восстановлении замка и его предполагаемом использовании в начале следующего года. Очень отрадно было слышать из его уст о том, насколько рейхсфюрер благодарен вестфальцам, среди которых в окрестностях Вевельсбурга он чувствует себя как дома. Кроме этого, он выразил благодарность районному комитету, а также произнес слова преданности делу Адольфа Гитлера. Торжественная церемония, в ходе которой Вевельсбург был передан рейхсфюреру СС, закончилась исполнением национального гимна и песни «Хорст Вессель».

После этого гауарбайтсфюрер Циммерман передал рейхсфюреру СС модель замка Вевельсбург, которая, как известно, ранее выставлялась в Бюрене. Кроме этого бургомистр д-р Ванд, воспользовавшись случаем, передал рейхсфюреру СС приветствие от жителей округа Бюрен и общины Вевельсбург.

Пребывание рейхсфюрера СС в Вевельсбурге закончилось смотром и маршем штурма СС из Бюрена. Теперь в замок Вевельсбург была влита новая энергия, которая подчинит его достижению высоких и благородных целей.

Когда Золемахер передавал Гиммлеру Вевельсбург в надежде, что замок послужит «духу Третьего рейха», то он не знал, что очень скоро ему придется ощутить на себе этот пресловутый дух. Месяц спустя гауляйтер Майер (не исключено, что по наущению Бартельса) потребовал снять Золемахера с занимаемой должности. Его место должен был занять тогдашний казначей ландрата Бюрена Фердинанд Айкель. До этого момента всем казалось, что Золемахер был хорошим служащим, «безупречным националистом», который очень умело провел переговоры с представителями СС относительно нового предназначения замка. После отставки Золемахера стали ходить слухи, что причиной ее было отстаивание интересов местных жителей. Отставка, санкционированная министром внутренних дел Пруссии, произошла в октябре 1934 года. По иронии судьбы последним документом, который подписал в качестве советника ландтага Золемахер, был счет на 87 рейхсмарок. Эти средства были направлены на оплату музыкального сопровождения, которое во время визита Гиммлера делалось эсэсовским оркестром из Падерборна. В начале ноября 1934 года дела в Бюрене принял пожилой агроном Фердинанд Айкель. Впрочем, Золемахер не остался без работы. В декабре 1934 года он стал в Висбадене советником при местном правительстве.

Празднично украшенный вокзал Вевельсбурга 1938 год

Как уже говорилось ранее, с легкой руки Фришауэра в исторической литературе закрепилось представление о Вевельсбурге как неком духовно-мистическом центре «ордена СС». Считалось, что таковым он должен был стать с самого начала его реконструкции. Между тем подобные утверждения в некоторой степени противоречат показаниям Карла Вольфа, начальника Личного штаба рейхсфюрера СС, которые он давал в 1946–1947 годах. Карл Вольф допрашивался на нескольких процессах, которые являлись продолжением Нюрнбергского. На одном из них американский юрист задал вопрос: «А после окончания [реконструкции]? Как планировалось использовать замок?» Некоторое время Карл Вольф молчал. После этого ответил: «Прошу меня понять — мне надо подумать над этим в спокойной обстановке. В те времена мы не имели ни малейшего представления об организационно-правовой базе. Мы жили делами, которые постоянно менялись. Они еще не приобрели свою окончательную форму, они еще только должны были стать чем-то».

Аналогичные выводы можно сделать на основании сохранившихся документов, которые касались «проекта Вевельсбург». Было очевидно, что Гиммлер и руководители Управления СС по вопросам расы и поселений могли планировать в замке все, что угодно, но только не училище руководящих кадров (по крайней мере, в том виде, как они возникали по всему Третьему рейху). Только этим можно объяснить тот факт, что в замке не было запланировано ни одной учебной аудитории. В Вевельсбурге предполагалось построить только небольшие комнаты-кельи, которые должны были использоваться не только для проживания, но и для постижения «мировоззренческой мудрости». В то время как замок планировалось передать СС, бывший кадровый офицер Кнобельсдорф и его родственник Вальтер Дарре пытались сформулировать достаточно расплывчатую идею создания «нордической Академии». Показательно, что в своей переписке начала 1934 года они рассуждали не о создании Имперского училища руководящих кадров СС, а о создании в Вевельсбурге «мировоззренческой школы СС». Причем это была не просто умозрительная идея. Вальтер Дарре предпринимал активные шаги в данном направлении. В первую очередь он посвятил в «религию крови и почвы» своего свояка Кнобельсдорфа. Сам Кнобельсдорф со своей женой Ильзой (урожденная Дарре) не раз проводили время в дискуссиях с Бартельсом. Супруги хотели, чтобы замок стал «визуальным» воплощением идей Вальтера Дарре. Именно с их подачи национал-социалистические «нордические орнаменты» стали украшать лестницы замка, мебель, потолки, стены и даже полы. Постоянные требования супругов сделать в замке «мировоззренческий дизайн» настолько утомили Германа Бартельса, что он в итоге решил перепоручить внутреннюю отделку Вевельсбурга «нордическому архитектору» Вальтеру Франциусу.

Вальтер Мюллер

Еще являясь внештатным сотрудником Управления СС по вопросам расы и поселений при абшните V, Кнобельсдорф познакомился летом 1933 года с молодым архитектором Вальтером Франциусом. Это произошло в Дюссельдорфе, на партийном собрании. Кнобельсдорф сразу же предложил архитектору, состоявшему в СА, подключиться в воспитательной работе в СС. Летом 1934 года Франциус впервые попадает в замок Вевельсбург, где он был тут же назначен руководителем курсов, а точнее говоря, начальником учебной подготовки. Одновременно с Франциусом в Вевельсбург попал и штурмфюрер СС Вальтер Мюллер, который до этого момента служил в штабе 68-го штандарта СС (Амберг). Он был назначен начальником управления делами в имперском училище подготовки руководящих кадров СС. Осенью того же года в Вевельсбург прибыло еще пять эсэсовских офицеров. Все они стали сотрудниками имперского училища, одновременно являясь сотрудниками Управления СС по вопросам расы и поселений. Между тем 21 марта 1935 года начальник управления сообщал в кадровую канцелярию СС: «Прошу санкционировать перевод в состав Управления по вопросам расы и поселений служащего СА Лаша, который должен быть незамедлительно направлен в Вевельсбург. В настоящее время еще не подписан приказ о переходе персонала замка Вевельсбург в подчинение штаба рейхсфюрера СС».

Точные причины перевода всего персонала замка из Управления СС по вопросам расы и поселений в состав Личного штаба рейхсфюрера СС не были указаны в документах. Впрочем, уже осенью 1934 года имелись намеки на то, что «проект Вевельсбург» будет курировать лично Генрих Гиммлер. Предположения о том, что данные перестановки были связаны с разногласиями, которые в 1935 году возникли между Гиммлером и Дарре, едва ли могут быть истинной причиной подобных кадровых решений. Скорее, наоборот, они подлили масла в огонь и стали одним из поводов для конфликта между двумя высокопоставленными эсэсовцами. Многочисленные свидетели говорили о том, что именно в это время рейхсфюрер СС решил сделать личным советником по мировоззренческим вопросам Карла Марию Вилигута, более известного в СС под ритуальным именем Вайстор. Этот пожилой австрийский полковник очень быстро сделал карьеру в СС. Именно он во многом способствовал тому, что Вевельсбург превратился из учебного заведения по подготовке кадровых офицеров СС в место, где проводились теоретические изыскания, которые в исследовательской литературе характеризовались как «псевдонаучные». Именно Вайстор должен был под непосредственным контролем Генриха Гиммлера создать теоретическую базу для эсэсовского расового учения. Именно Вайстор обратил внимание Гиммлера на древнее вестфальское сказание «О битве у березовой рощи». Это предание было дополнено Вайстором во время его работы в Вевельсбурге. Еще в 1829 году Фердинанд Фрайлиграт записал старые стихи, в которых рассказывалось о «последней битве у березовой рощи», в которой армия «Запада» окончательно разгромит «сильные войска, пришедшие с Востока». Гиммлер с подачи Вайстора предпочел перенести эту легенду на национал-социалистическую основу. Теперь она трактовалась как борьба «арийцев» против «еврейского большевизма». Как вспоминал Карл Вольф, Гиммлер намеревался подготовиться в Вевельсбурге к этому «великому столкновению Европы и Азии». При этом сам Вольф указывал на то, что «рейхсфюрер предполагал начало этого мирового конфликта не ранее, чем через 100–200 лет». Вевельсбург, по версии Вайстора, располагался недалеко от некоего «светлого пути» (название населенного пункта Хелльвег было для него наполнено глубочайшим мистическим смыслом). Замок должен был стать «твердыней», о которую бы разбились «орды гуннов». Все это позволяет утверждать, что Гиммлер видел в Вевельсбурге не просто замок, в котором должно было располагаться одно из эсэсовских училищ. Уже в силу этого версия Фришауэра выглядит правдоподобной и обоснованной. В своих показаниях Вольф очень точно охарактеризовал Генриха Гиммлера как «человека с двойственным характером, который был склонен и к нереальной фантастике, и к рациональному планированию». Укреплению фантастических представлений Гиммлера способствовали «пророчества», которые нередко выдавал Вилигут-Вайстор. Можно утверждать, что на тот момент, когда Гиммлер перевел персонал замка в свое личное подчинение, он уже планировал превратить Вевельсбург в «новый Мариенбург» эсэсовского ордена.