Привлеченный в качестве свидетеля обергруппенфюрер Удо фон Войрш во время Нюрнбергского процесса показал, что Генрих Гиммлер планировал превратить замок Вевельсбург в «место концентрации всех культурно-исторических исследований». Это намерение было закреплено приказом рейхсфюрера СС, который датировался 6 ноября 1935 года. Более удачно данную проблему описал в своих показаниях начальник Личного штаба рейхсфюрера СС Карл Вольф. Он заявил буквально следующее: «Замок упоминался как место встречи по наиболее торжественным случаям высших офицеров СС. Поначалу это касалось только мужчин, затем относилось и к женщинам».

В 1935 году Гиммлер, пребывавший под впечатлением идей Вилигута (Вайстора), начал строить планы относительно того, как превратить замок Вевельсбург в «твердыню» ордена СС. Но чтобы идеологический проект был воплощен в жизнь, надо было закончить перестройку замка. А для этого в свою очередь требовалось подвести под этот проект серьезную финансовую основу. На самом деле это было не так уж просто, так как Гиммлеру требовалось избавиться от финансового контроля со стороны прусского земельного правительства и со стороны Имперского казначея НСДАП. Пока СС не превратились в самостоятельную финансовую организацию, а были лишь одним из подразделений национал-социалистической партии, ни о какой финансовой независимости не могло быть и речи. По большому счету, СС, пребывая в данном подчиненном статусе, даже не имели права владеть собственным имуществом. Для того чтобы все-таки обрести экономическую и финансовую свободу, в Личный штаб рейхсфюрера СС было введено несколько юристов. В первую очередь это были специалисты по торговому и административному праву. Именно с их подачи начиная с 1934 года под эгидой Гиммлера стали создаваться различные торговые и коммерческие фирмы в форме общества с ограниченной ответственностью. Они позволяли рейхсфюреру СС вести собственную хозяйственную деятельность, не согласовывая ее ни с одной из партийных инстанций. В качестве примеров подобных фирм можно привести издательство «Нордланд» и фарфоровую мануфактуру в Аллахе (близ Мюнхена). Еще раз подчеркнем, что эти организации были созданы в форме обществ с ограниченной ответственностью. Для ведения преимущественно культурной, мировоззренческой или расово-социальной деятельности организации создавались в форме «зарегистрированного союза» (e. V. - что по форме очень близко к статусу общественной организации). Именно в такой форме были созданы знаменитые эсэсовские организации «Наследие предков» и «Лебенсборн» («Источник жизни»).

Одна из рабочих комнат Вевельсбурга

В рамках нашего исследования надлежит уделить самое пристальное внимание организации, которая ускользнула от взора отечественных историков. Речь идет о созданном 1 февраля 1936 года в Мюнхене Обществе сохранения и охраны немецких культурных памятников. Гиммлер, как и в случае с созданием «Наследия предков», лично председательствовал на учредительном собрании. Кроме него учредителями общества выступили еще шесть эсэсовских офицеров, которые входили в состав Личного штаба рейхсфюрера СС, что уже само по себе являлось достаточно красноречивой характеристикой. Это были: Освальд Поль, Рудольф Брандт, Карл Дибич, Карл Вольф, Луитпольд Шаллемайер, Вальтер Зальпетер. Дела общества до самого момента крушения Третьего рейха в 1945 году вел в основном Освальд Поль, на тот момент начальник Административного управления СС, который несколько позже стал во главе могущественного Главного хозяйственно-экономического управления СС. Согласно § 2 Устава Общества сохранения и охраны немецких памятников культуры «целью объединения являлось сохранение замка Вевельсбург (Вестфалия), а также охрана прочих немецких памятников культуры». По меньшей мере, можно смело утверждать, что именно с момента создания общества Вевельсбург стал любимым проектом Генриха Гиммлера. Во время послевоенного процесса по делу Освальда Поля оберштурмбаннфюрер Хорст Кляйн утверждал, что в связи с замком Гиммлер рождал «самые фантастические идеи».

Со временем общество стало «заботиться» не только о сохранности Вевельсбурга. Однако финансовые расходы на замок превышали все остальные проекты, которые курировала данная организация, созданная по инициативе Гиммлера. Именно Общество сохранения и охраны немецких культурных памятников в течение 1936 года занималось проблемой скупки земель вокруг замка. Именно оно как юридическое лицо выступало в роли заказчика строительных работ, которые осуществлялись в замке Вевельсбург. И обратилось поначалу в качестве нанимателя Германа Бартельса, которому было поручена общая перепланировка и перестройка замка. К слову сказать, до 1942 года в Вевельсбурге трудилось 54 рабочих и служащих (в том числе 5 архитекторов), которые были наняты именно Обществом сохранения и охраны немецких культурных памятников.

Со временем стараниями Освальда Поля общество оказалось влито в состав Административного управления СС. После того как эсэсовская структура в 1939 году была реорганизована в Главное управление СС по хозяйственным и строительным вопросам, общество оказалось интегрировано в состав отдела HS I, который в свою очередь числился в управлении особых поручений. Когда в марте 1942 года возглавляемая Освальдом Полем структура была превращена в Главное хозяйственно-экономическое управление СС, то сотрудники Общества сохранения и охраны немецких памятников культуры вместе с прочими «культурными и социальными союзами СС» оказались в составе отдела W VIII: особые задания экономического характера.

Гиммлер беседует с Освальдом Полем

Если Освальд Поль осуществлял общее руководство обществом, то уже с 1936 года все его интересы во время заключения правовых сделок защищал начальник правового отдела Административного управления СС, дипломированный юрист Вальтер Зальпетер. Именно он по поручению Генриха Гиммлера получал особые поручения, решением которых нередко занимался совместно с Бруно Гальке, уполномоченным рейхсфюрером СС экономистом. После того как эти два эсэсовских специалиста в 1938 году (опять же по поручению Гиммлера) учредили фирму «Немецкое предприятие по земельным и каменным работам» — фирма позволяла себе на «законных» основаниях извлекать прибыль от труда заключенных концентрационных лагерей, — они постепенно отошли от дел общества. Их место в Обществе сохранения и охраны немецких памятников культуры занял 28-летний юрист Хорст Кляйн. Именно он вплоть до начала 1944 года занимался делами общества. В указанное время он оказался под домашним арестом, так как якобы был «политически неблагонадежным элементом». Не исключено, что поводом для отстранения от дел общества Хорста Кляйна стал арест агентами гестапо его младшей сестры, который произошел в конце 1943 года. Девушка оказалась направленной в женский концентрационный лагерь Равенсбрюк, где и пребывала до 1945 года, откуда была освобождена американскими войсками. С 1944-го по 1945 год дела общества вел только оберфюрер СС Зальпетер, который, собственно, и являлся начальником отдела W VIII.

К сожалению, в настоящий момент не представляется возможным полностью проследить хозяйственно-экономическую деятельность Общества сохранения и охраны немецких памятников культуры. Впрочем, сохранился отчет Кляйна, который 31 августа 1941 года был представлен Освальду Полю. В этом документе говорилось о финансовом положении общества, равно как и содержался обзор всей его деятельности с момента учреждения. Из этого документа следует, что общество выступало в роли некоего эсэсовского банка. Так, например, в период с 1936-го по 1939 год из его бюджета было выделено около 510 тысяч рейхсмарок, которые были направлены на счета следующих организаций: «Наследие предков», фирме «Судетский источник», издательству «Нордланд», а также были сделаны перечисления на юнкерские казармы в Дахау, Главному управлению СС по вопросам расы и поселений. Кроме того, определенные суммы выдавались на руки эсэсовским офицерам Зальпетеру и Аренсу, которые частным порядком должны были «инвестировать» их в организации, в которых был заинтересован рейхсфюрер СС. Того из косвенных указаний следовало, что в данном отчете были учтены отнюдь не все финансовые средства, которые поступали от управления Освальда Поля. При этом указанная выше сумма фактически никак не относилась к «проекту Вевельсбург», который начиная с 1939 года требовал все больше и больше финансовых средств.

По большому счету Общество сохранения и охраны немецких культурных памятников наполняло свой бюджет за счет разнообразных займов и кредитов. Если говорить о собственных средствах, которые в основном являлись «членскими взносами», то они составляли отнюдь не самую крупную сумму — около 240 тысяч рейхсмарок ежегодно. Между тем процент по имеющимся вкладам на банковских счетах позволил обществу к лету 1941 года получить около 175 тысяч рейхсмарок чистой прибыли. Принимая во внимание, что процентная ставка в Третьем рейхе по банковским вкладам составляла около 5 %, можно подсчитать, что общество смогло собрать сумму, составляющую около 3,5 миллиона рейхсмарок. Если посмотреть на основных «кредиторов», которые предоставляли денежные средства обществу, то на первом месте шел «Немецкий трудовой фронт» (около 1,5 миллиона рейхсмарок), затем следовали Немецкий Красный Крест (700 тысяч рейхсмарок) и Банк немецкого труда (800 тысяч рейхсмарок).

Кроме указанных выше средств, которые в основном поступили на счета обществ в предвоенные годы, необходимо указать на очень близкий к рейхсфюреру СС Дрезденский банк, который только в 1940 году предоставил кредит в размере 3 миллионов рейхсмарок. Примечательно, что большая часть этого кредита была выдана наличными. В 1941 году 400 тысяч рейхсмарок из этого кредита пошло на погашение процентов с прошлых кредитов. В отчете, подготовленном Кляйном, не без тревоги говорилось о том, что «все имевшиеся у общества источники денежных поступлений были исчерпаны». Между тем в конце войны был выделен еще один кредит в размере 11 миллионов рейхсмарок, часть которого должна была пойти на реструктуризацию долгов общества, а значительная часть финансовых средств направлена в замок Вевельсбург. В данной ситуации Хорст Кляйн тщетно пытался заявить о том, что «платежи по процентные кредитам делаются за счет того, что берутся новые кредиты, что является по своей сути пирамидой, которая рано или поздно должна была рухнуть». Руководство СС не смущало, что оно создавало финансовую пирамиду. Под гарантийные обязательства рейхсфюрера СС брались все новые и новые кредиты. В этом преуспел в первую очередь Дрезденский банк. Управляющие этим банком профессор Эмиль Майер и Карл Раше входили в так называемый «кружок друзей рейхсфюрера СС», что позволяло им урегулировать вопросы, минуя официальную переписку. Собственно говоря, кредиты, которые выдавались Дрезденским банком эсэсовским структурам, можно было назвать обычными кредитами с очень большой натяжкой. К концу войны Дрезденский банк выдал СС приблизительно 30 миллионов рейхсмарок, половина из которых оказалась на счетах Общества сохранения и охраны немецких памятников культуры. Последние переговоры, которые вел Гиммлер с этим банком, закончились в начале 1945 года. По большому счету, только военное поражение Германии помешало рейхсфюреру СС взять у банкиров очередные 2 миллиона рейхсмарок.

Большой зал замка Вевельсбург

Само Общество сохранения и охраны немецких памятников культуры вплоть до декабря 1944 года не проявляло никакой озабоченности по поводу выплаты процентов по кредитам, равно как и погашения самих кредитов и займов. Всеми этими делами ведал Освальд Поль, который должен был доставать необходимые денежные средства за счет предприятий, на которых работали заключенные концентрационных лагерей. Война приносила немалые барыши. Это обстоятельство позволяло Полю утверждать в разговоре с Гиммлером, что этих средств должно было «вполне хватить для замка Вевельсбург». Рассматривая данный сюжет, никак нельзя согласиться с точкой зрения Рейнхардта Фогельзанга, который занимался проблемой «кружка друзей рейхсфюрера СС», что рано или поздно данные займы должны были гаситься за счет средств партийной кассы. Это никак не согласуется с сообщением Зальпетера, который подчеркивал, что «уже в 1938 году финансирование Вевельсбурга за счет частных кредитов не устраивало нас обоих (Зальпетера и Освальда Поля — от А.В.)» Далее он сообщал: «Средства должны были доставаться за счет оборонных предприятий». Действительно, безжалостная эксплуатация заключенных концентрационных лагерей уже с 1938 года стала основой финансирования «черного ордена». Если возвращаться к практике финансирования Вевельсбурга Дрезденским банком, то уже зимой 1936–1937 годов на специальный счет «R» поступила сумма 100 тысяч рейхсмарок. Судя по всему, она должна была быть направлена на отделку замка, обустройство музея древностей и комплектацию библиотеки.

Первоначально принятый Устав Общества сохранения и охраны немецких культурных памятников был изменен в 1941 года. Не исключено, что поводом для этого стал составленный Хорстом Кляйном отчет. В любом случае 24 ноября 1941 года Устав общества в части 4–8 был существенно изменен. Эти пункты были переделаны в соответствии с национал-социалистическим «фюрер-принципом». Кроме того, была сделана оговорка о том, что общество занималось «общественно полезной и благотворительной деятельностью». Можно предположить, что появление данного пункта должно было уменьшить суммы взимаемых с общества налогов.

Именно увеличение поступлений финансовых средств на счета общества стало поводом для изменения его Устава. Но это поменяло саму суть общества, которое с самого начала предназначалось для того, что собирать средства под «особые задания» рейхсфюрера СС, в частности под «проект Вевельсбург». «Правила, с которыми должны считаться СС, еще не написаны», — любил говаривать Освальд Поль. Средства, которые он контролировал, предпочитал называть «капиталом СС», не делая разницы, поступили деньги от государства ли, от партии или от частных лиц. Вне всякого сомнения, Гиммлер и Поль создали специфическую финансово-хозяйственную модель, которая при определенных условиях позволила бы превратить комплекс Вевельсбурга, равно как и многие учрежденные офицерами СС предприятия, организации и фирмы в собственность. Но повторимся, для этого была нужна новая правовая база. Поскольку до 1945 года подобная база не была создана, то СС предпочитали развиваться по схеме «государство в государстве», то есть создавая множество вспомогательных организаций и конструкций, опираясь на уже имеющееся торговое и административное право. С этой точки зрения Общество сохранения и охраны немецких культурных памятников, было такой же фикцией, как и отдел W VIII, впрочем, как и все отделы, которые в рамках СС обозначались литерой W.

Рабочий кабинет Гиммлера в замке Вевельсбург

Все отделы из категории W отличались от отделов, имевших обозначение от А до D, тем, что последние рассчитывали в первую очередь на финансовые средства государства. Все денежные затраты отделов категорий А — D, включая зарплаты сотрудников, были связаны с классической моделью финансирования. Отделы W получили финансирование по линии эсэсовских предприятий. В этой связи начальники отделов W обладали двойным статусом. С одной стороны, они были эсэсовскими офицерами, которые были вписаны в служебную иерархию СС со всеми вытекающими из этого последствиями. С другой стороны, они являлись коммерческими директорами, которые были уполномочены Освальдом Полем возглавлять некоторые предприятия и организации. При этом даже их директорские полномочия были весьма ограниченными. «Проект Вевельсбург» как нельзя лучше показывает это сложное хитросплетение служебных отношений. У читателя могло сложиться впечатление, что главным в вопросе финансирования замка Вевельсбург со временем стал Хорст Кляйн. Но это было не так, сам Кляйн кивал в сторону Германа Бартельса. По крайней мере, на Нюрнбергском трибунале Кляйн во время допросов заявлял американскому следователю, что всего лишь перечислял деньги в Вевельсбург.

«Бартельс требовал от меня средства, даже не утруждая себя указать их назначение. Он мог свободно распоряжаться деньгами. Я даже не имел никакой возможности проверить целесообразность их расходования, так как все счета оставались в Вевельсбурге. Единственным документом, который я получал от Бартельса, был ежемесячный отчет об общих финансовых затратах на Вевельсбург. При этом я не мог ни отказать Бартельсу в финансировании, ни возразить в какой-либо форме против траты этих денежных средств».

Действительно, Кляйн не знал, на что шли немалые финансовые средства в Вевельсбурге. В Нюрнберге он лишь заявил: «После каждого из моих посещений Гиммлера объем этих средств фактически удваивался». В этой связи сам собой возникает вопрос: в какой мере планы Бартельса соответствовали намерениям Гиммлера? Бартельс ли навязывал свои Гиммлеру? Или же, наоборот, Гиммлер внушал Бартельсу свои собственные представления об архитектуре? Точный ответ на этот вопрос мог дать только сам Бартельс, но он предпочел ограничиться на Нюрнбергском трибунале одной фразой: «В замке Вевельсбург обществом был я».