Алекс продолжал осваиваться на работе в морге. Он даже завел дружбу с одним санитаром. С тем самым парнем, которого встретил в морге в свой первый рабочий день и который подсказал Алексу, куда ему идти, чтобы найти Журовича. Звали того санитара Сергеем Шунько. Для друзей он был просто Шуня. Шуня был студентом медучилища и санитаром он подрабатывал в свободное от учебы время. В основном Шуня был ночным санитаром, но также иногда работал и днем. Это происходило тогда, когда требовалось кого-нибудь подменить из дневных санитаров.

Как уже подметил Алекс, работы у дневных санитаров было предостаточно. Очень много времени они тратили на то, чтобы таскать тела. Трупов в морге много, а каталок всего три и этого мало. Нередко интерн наблюдал за тем, как санитары тащили труп за руки и за ноги. Также именно санитары нередко пилили черепа, зашивали тела, мыли их и одевали. Макияжем трупов в основном занимался санитар-гример Дима. Также санитары чистили секционные столы, мыли инструменты и полы в морге. Еще они вели журнал регистрации поступивших трупов. В нем между санитарами передавалась смена, то есть ответственность за тела. А ответственность вполне серьезная. Летом может сломаться холодильник, и трупы начинают гнить, из-за чего происходит много скандалов и разбирательств. Вообще за гниение трупа санитар может получить большой нагоняй, поэтому труп не должен залеживаться в пандусе и в секционных комнатах. Санитары должны в кратчайшие сроки определить труп в холодильник.

Но Шуня как будто и не замечал этих трудностей, он никогда не жаловался на свою работу. Вообще Шуня был позитивным веселым парнем. На вид ему было где-то 20–21 год. Комплекцией он был худой, но жилистый ростом где-то 175 сантиметров. У него был коротенький светлый волос и светлые серо-голубые глаза. Одевался Шуня преимущественно в спортивную одежду, предпочитая майки и футболки, которые выгодно открывали его мускулистые жилистые руки и плечи.

В общении со взрослыми Шуня был вежливый и учтивый парень. Но, общаясь со своими сверстниками, юноша позволял себе вольности. У него был хороший телефон с сенсорным экраном. Это был корейский смартфон, который Шуня взял с рук за 15 тысяч рублей. Санитар скачал себе на телефон ватсап, в котором теперь сидел каждую свободную минутку. Он организовал группу, в которой был админом. То есть Шуня мог кого-то пригласить в группу, а кого-то и удалить, если ему что-то не понравится. В группе общались с помощью голосового чата, и это было очень удобно. Кто-то что-то говорил в телефон, а другие прослушивали сообщение, когда им это было удобно. Если было желание, то на сообщение отвечали подобным образом. В итоге, когда санитар выходил на перекур и включал полученные голосовые сообщения, у него набиралась приличная говорильня. В группе у Шуни были молодые девушки и парни. Их общение проходило приблизительно таким образом:

— Привет, Оксана, — говорил Шуня первым в телефон. — Я только сейчас заметил, что ты в чате.

— Старая жаба. Стаарая. Ты стааараая жааабааа.

— Рыжий, ты совсем охринел? — приходило ответное сообщение от какой-то девушки.

На это сообщение Шуня отвечал не менее дерзко:

— Какой я тебе рыжий? Ты лупатая! Теперь я буду называть тебя Лупатая!

— Шуня, учись манерам!

— Шуня дрыщ, научился только фотать себя! У меня фоток Шуни больше, чем фоток других.

И действительно, Шуня при каждом удобном случае фоткал себя телефоном и тут же сбрасывал фото в группу, где все могли наблюдать его физиономию или другие части тела. Особенно юноша любил выставлять напоказ идеальный пресс с накачанными кубиками. Шуня хамил, оскорблял, придумывал клички участникам группы и все сходило ему с рук. Он матерился и подкалывал других, поносил по чем зря всех, кто ему не нравился. За такое поведение парень должен был давно уже получить по лицу, но этого не происходило. Когда один участник группы стал хамить Шуне в ответ и даже угрожать, юноша сделал следующее голосовое сообщение в своем чате:

— Участник Дмитрий Манеев исключен из группы за неуважение к администратору.

Шуня удалил неугодного парня и дальше продолжил издеваться над другими участниками группы. Санитар хорошо устроился, подумал Алекс. Но почему участники группы терпят хамство обнаглевшего администратора? Алекс давно бы уже покинул эту группу. Но голосовые сообщения текли к Шуне на телефон нескончаемым потоком. Парни издевались над девчонками, а девчонки хамили в ответ, упражняясь в язвительности и оскорблениях.

Шуня вырос в детдоме. Родители у него алкоголики. Отец умер от пьянки, а мать где-то пропала 4 года назад. Санитар думает, что и она скорей всего уже умерла от бесконечного пьянства. Обо всем об этом Алекс узнал во время перекура, подсев на лавочку к юноше на улице возле морга.

— Да и для нее же это было бы лучше, если бы она умерла, — зло поделился Шуня с интерном. — Если бы она сейчас появилась в моей жизни, я бы сам ее убил.

Для Алекса странно было слышать такие слова, потому что по своей умершей маме он сильно скучал.

— Странно, — сказал Алекс, — мне казалось, что детдомовским важно иметь хоть какую-то мать.

— Ну, не всегда, — сказал Шуня. — Конечно, мать нужна, но не такая, как у меня. Я от нее столько натерпелся в детстве, что если бы она пришла ко мне сейчас, то я бы ее побил!

— Моя мать по-любому уже умерла, — сказал Шуня, — иначе давно бы уже пришла.

— Куда пришла, к тебе домой? — спросил Алекс.

— Нет, конечно, она же не знает, где я сейчас живу, — ответил Шуня. — Сюда бы пришла в морг.

— Почему ты думаешь, что она бы пришла? — поинтересовался Алекс.

— Потому что она уже приходила лет пять назад, когда я жил у деда, — ответил Шуня раздраженно.

— Она пьяная была? — спросил Алекс.

— Нет, — ответил Шуня.

— Меня тогда дед забрал из детдома, и я у него уже несколько дней жил. Смотрю как-то с балкона — она идет. Трезвая, одета нормально. Я вышел к ней и говорю: «Чего ты сюда пришла? Иди отсюда!»

— Ты прям жестко с ней, — усмехнулся Алекс. — Может она помочь тебе хотела?

— Ага, — ухмыльнулся Шуня.

— Деньги она пришла просить у деда. Дед потом увидел, что она уходит и говорит мне: «Чего это она?» А я ему сказал, что я ее прогнал.

— Она алкоголичка конченная, — вынес свой вердикт Шуня. — Ее только водка интересует!

Шуня был младше Алекса года на два, но это никак не мешало их общению, потому что у них было много общих интересов. Интерну Шуня был крайне полезен, потому что он тут всех знал лично и еще почти все про всех знал. А юному санитару приятно было водить дружбу с новеньким врачом, который мог потом стать полноценным патологоанатомом.

— Скажи, а почему ты доктора Журовича, назвал Жмуровичем? — спросил Алекс.

— Так его все так называют, — уклончиво ответил Шуня.

— А почему? — не унимался Алекс. — Просто ради прикола?

— И поэтому тоже. Но вообще о Жмуровиче много разных слухов ходит…

— Каких слухов? — Алекс был немного заинтригован.

— Потом как-нибудь расскажу, ладно? — попросил Шуня, когда на перекур вышел санитар Витя.

— Ладно, как хочешь, — удивился Алекс смене настроения Шуни, решив пока оставить эту тему.

Но теперь интерну стало еще любопытнее, что же такого другие говорили о Валентине Сергеевиче. У Алекса сложилось свое мнение о докторе, и ему было интересно насколько оно совпадает с мнением других. Парень отметил, что Журович действительно очень умный и досконально разбирающийся в своей профессии специалист. Но как человек Валентин Сергеевич для Алекса оставался непонятен. Журович был закрытым человеком, скупым на эмоции. В нем проскальзывали черты высокомерного человека, что немного отталкивало, но в целом доктор казался человеком слова, порядочным и справедливым. Он относился к работе как-то равнодушно, без огонька. Казалось, что ему уже все известно наперед, а поэтому неинтересно. Создавалось такое впечатление, что Журович отбывает здесь какую-то повинность. Еще у интерна не проходило ощущение, что Валентин Сергеевич что-то скрывает, что у него есть какая-то тайна. И Алексу захотелось, во что бы то ни стало, узнать тайну доктора. Подобрав удобный случай, Алекс вернулся к теме Журовича в одном из разговоров с Шуней.

— Ну, расскажи, что там такого с Журовичем, — прицепился Алекс к санитару во время очередного перекура на улице.

— Ладно, расскажу, — сдался Шуня. — Вечером ближе к ночи приходи сегодня в морг, у меня ночная смена, так что посидим, пивка попьем, телек посмотрим и поболтаем.

— Придешь? — спросил Шуня.

— Приду, — согласился Алекс, который вдруг заподозрил, что санитару просто скучно будет одному ночью на дежурстве, вот он и решил скрасить скуку, заманив к себе интерна.

Но все же может Шуня расскажет что-нибудь интересное о патологоанатоме? Да и ладно, подумал Алекс, приду вечером в морг. Попью с санитаром пива, пообщаемся, может, еще станем большими друзьями. Вечером после работы Алекс купил пива, чипсов и сухариков и отправился в морг. В морге кроме Шуни никого уже не было.

— О, проходи, — обрадовался Шуня ночному гостю. — Что за пиво ты купил? О, прикольно.

Санитар повел Алекса в комнату для санитаров. Интерн еще ни разу не был в этой комнате, хотя не раз уже на нее наталкивался. Шуня подвел Алекса к двери с номером 10 и трафаретной надписью «Комната отдыха санитаров». Открыв дверь, санитар впустил Алекса.

Комната оказалась довольно просторной. Слева от входа находились двери двух душевых, прижатых почти вплотную друг к другу. Душевые были и в ординаторской, так что интерн уже привык к такому соседству. В комнате было большое окно, занавешенное сейчас плотной бордовой шторой. Вдоль окна стоял большой неновый уже диван, который, однако, был еще вполне в приличном состоянии. Перед диваном стоял низкий журнальный столик, на котором расположилась кружка с пивом, почти пустая бутылка и половина копченной селедки. Видно было, что Шуня не дождался прихода Алекса и стал пить пиво без него. Наверное, юноша не поверил, что интерн все-таки придет в морг на ночь глядя.

У стены напротив стояла тумбочка. На тумбочке телевизор. Телевизор работал и на экране шел какой-то молодежный комедийный сериал. В углу стояло кресло с такой же обшивкой, как и у дивана. Было очевидно, что эта мебель из одного набора.

В паре метров от кресла расположилась маленькая кухонька, состоящая из трех шкафчиков, стальной раковины с водопроводным краном и расположившейся в центре электрической плиты. За плитой шла столешница, за которой стоял белый высокий холодильник. Также тут был обеденный стол и три стула. На столе стоял электрический чайник и кофеварка. В другой части комнаты стоял большой шкаф, в который санитары вешали одежду.

Пол в комнате был выложен крупной напольной плиткой с какими-то непонятными узорами коричневого цвета. Возле дивана на полу был постелен какой-то старый ковер. Стены комнаты были белыми и оштукатуренными, как и во всем морге. На одной стене висел большой календарь текущего года с обведенными в кружок некоторыми датами. Серебристый торшер, стоящий недалеко от входа освещал комнату приятным мягким светом. В комнате отдыха санитаров было как-то немного уютнее, нежели в ординаторской, заметил Алекс. Наверное, это удобный диван, кресло и домашний торшер создавали приятную атмосферу, а может компания Шуни действовала на Алекса расслабляюще.

Осмотревшись в комнате, интерн подошел к журнальному столику и стал выкладывать из пакета пиво, чипсы и сухарики.

— О, да у нас сегодня богатый стол, — улыбнулся Шуня, когда интерн освободил пакет.

— А то, — усмехнулся Алекс. — Неси кружку.

Санитар пошел за кружкой для Алекса, а интерн сел на диван. Он стал всматриваться в телевизор, пытаясь уловить сюжет, но Шуня, взяв пульт в руку, выключил телевизор.

— Вот тебе кружка, — Шуня поставил на стол глубокую кружку.

Алекс налил себе пива из бутылки, которую принес с собой, а санитар налил себе из своей бутылки. Его бутылка сразу же стала пустой, и он отнес ее к мусорному ведру, которое расположилось под раковиной на кухне.

— Ну, давай, — вернувшись, Шуня взял свою кружку с пивом и поднял ее перед собой, — за то чтобы член стоял и деньги были!

Алекс усмехнулся заезженному тосту и поднял свою кружку с пивом. Парни несильно стукнулись кружками и жадно отпили несколько глотков. После этого интерн поставил полупустую кружку на стол и раскрыл объемный пакет с чипсами.

— Угощайся, — сказал Алекс санитару, и парни принялись поглощать хрустящие чипсы.

— И какая у тебя здесь работа ночью? — поинтересовался Алекс.

— Да никакой, — засмеялся Шуня. — Вот, телек смотрю, сплю, учебники зубрю.

— И все? — удивился Алекс.

— Нет, конечно, — улыбался Шуня. — Сейчас могут в любой момент труп привезти, вот тут и начнется моя работа. Нужно будет записать труп в журнал, описать его, а потом затащить в холодильник и повесить на него бирку. Потом начнутся звонки от родственников, они приедут сюда привезут одежду и зададут кучу вопросов, захотят посмотреть на умершего, а это вообще-то запрещено.

— Да уж, — усмехнулся Алекс, — и не страшно тебе здесь одному ночью?

— Да как-то привык уже.

— Ну, налей мне своего пива, — попросил Шуня, быстренько допив из кружки.

Алекс послушно налил приятелю пива и долил себе в кружку, чтобы она была полной. Шуня отпил приличную часть пива из кружки и сказал:

— Да, классное у тебя пиво! Открывай сухарики.

Интерн открыл пакет с сухариками и парни стали их жадно поглощать. К Шуне на телефон пришло сообщение, и он стал прослушивать, что там наговорили у него в группе.

— На Садовом кольце у нас авария! — сообщила какая-то девушка. — Столкнулись две машины.

— Я покрасила ногти, — сказала другая девушка. — Смотрите фотку.

Санитар тут же отправил ответное голосовое сообщение:

— Давай я сфотаю свой педикюр! Вот кора будет!

— Шуня, ты о чем? — пришло сообщение.

— Да просто я тащусь. Фото моего педикюра — это жесть! Ногти на ногах грязные и я их давно не стриг.

Алекс с улыбкой наблюдал за приятелем, неторопливо потягивая пиво из кружки.

— Наташа, трахаться будешь? Натали-и!

— Кто-нибудь может забрать меня с улицы Ленина и отвезти в центр? Ребята очень надо. Кто рядом проезжает, помогите.

Но никто что-то не отозвался на просьбу о помощи какой-то девушки. Зато Шуня продолжил доставать девушку по имени Наташа:

— Натали, а ты уже делала минет парню?

— Шуня дрыщ, отстань от меня! Следи за базаром ты дрыщ!

— Что ты там вякаешь? — ответил Шуня. — Ты тварь, топором по харе!

— Что сегодня вечером будем делать? — спросила одна девушка.

— Соберемся на нашем месте, — ответил какой-то парень. — Я пива возьму.

— Классно, приходите все.

— Шуня, что ты делаешь? — поинтересовалась какая-то девушка.

— Я на работе. Хочу курить! Как же я хочу курить!

— Пошли, покурим, — обратился Шуня к интерну.

— Пошли, — согласился Алекс, и парни пошли на улицу.

— А у тебя в группе твои детдомовские друзья? — спросил Алекс приятеля на улице, надеясь этим объяснить многолюдность его группы.

— Нет, — ответил Шуня. — Есть, конечно, и они, но их мало.

— А ты вообще видел когда-нибудь участников группы? — полюбопытствовал Алекс.

— Видел, конечно, — ответил Шуня.

— Ты сидел с ними? Где они собираются?

— Да как-то сидел один раз, — сказал Шуня. — Они на Слободе тусуются, там на лавочке…

— Ну и как они? Девчонки симпатичные?

— Нормальные, — уклончиво ответил Шуня.

— А ты уже там мутил с кем-нибудь? — поинтересовался Алекс.

— Нет, — ответил Шуня как-то раздраженно, и Алекс перестал развивать эту тему.

— А как мне добавиться к тебе в группу? — спросил Алекс. — Ты же примешь меня в группу?

— Приму, — ответил Шуня и объяснил, что надо делать.

— Что ты приводил уже сюда девчонок? — поинтересовался Алекс.

— Приводил, — ответил Шуня. — Сначала одну приводил, а потом другую.

— Первая ничего так, ей нормально было, даже в прикол какой-то, — продолжил рассказывать Шуня. — Я ей трупы показывал…

— А вторая сразу ушла, ей не понравилось, — с горечью признался Шуня.

— Мне здесь нравится, — сказал Шуня. — Если бы это был не морг, то вообще замечательно было бы.

— Много трупов привозят ночью? — поинтересовался Алекс.

— Когда как, — ответил Шуня. — Бывает по пять трупов за ночь, а бывает два-три.

— А от чего это зависит? — полюбопытствовал Алекс.

— Не знаю, — ответил Шуня. — Но обычно по праздникам и выходным трупов больше, особенно их много на новогодние праздники.

— Странно, — удивился Алекс. — А почему так?

— На Новый год много пьют, а от этого у некоторых крышу и сносит, — сказал Шуня, выдыхая дым от сигареты. — Начинают ссориться на пьяную голову, дерутся и убивают друг друга.

— А другие кончают жизнь самоубийством, — продолжил Шуня. — Однажды после Нового года нам привезли два трупа: отец убил свою дочь, а потом сам застрелился.

— Ничего себе, — удивился Алекс. — А что у них случилось?

— Откуда я знаю, — ответил Шуня.

— Пошли еще пива накатим, — предложил Шуня, когда парни покурили.

— Пошли, — согласился Алекс.

В комнате отдыха для санитаров парни продолжили пить пиво и общаться.

— А дочке сколько лет было? — поинтересовался Алекс.

— Не знаю, — ответил Шуня, — где-то лет 17–18.

— Молодая совсем, — с горечью в голосе сказал Алекс. — Считай и не пожила еще.

— Ну да, — согласился Шуня.

— А ты тут к бабам мертвым пристаешь? — спросил с улыбкой захмелевший Алекс.

— Че? Гонишь?

Юноша обиделся и недовольно отвернул голову в сторону от интерна.

— Да я шучу, не обижайся, — засмеялся Алекс добродушно. — Че ты?

— Да ничего, — буркнул Шуня. — Делать мне больше нечего, как к мертвым бабам лезть.

— Фу, как ты вообще мог такое подумать?! — завелся Шуня. — Блин, аж блевать захотелось.

— А девушка у тебя есть? — спросил Алекс.

— Была, но мы расстались, — ответил Шуня.

Интерну показалось, что Шуня врет. Внешне он, конечно, был ничего так: симпатичное лицо, мускулистое тело. Но сегодня девушкам этого было мало. Алекс, вот, что-то никак не мог завести себе девушку. Да и санитар мало чем от него отличался. Тоже ни кола, ни двора, машины нет, наличных денег как кот наплакал.

— А что за девушка? — спросил Алекс.

— Да так, малолетка одна. Она меня постоянно к себе домой звала, когда ее мать в ночь на работу уходила.

— И что ты у нее до утра зависал? — поинтересовался Алекс.

— Нет, где-то до часу ночи, — ответил Шуня. — А потом шел к своей тетке ночевать.

— Ох, как она кричала во время секса! — улыбнулся Шуня. — Ее крики на всю квартиру раздавались.

— Она еще потом подружкам хвасталась, что у меня большой член, так что я вообще крутой такой был…

— А почему расстались? — полюбопытствовал Алекс.

— Да она овца, — сказал Шуня. — Стала потом всем говорить, что я ей письку лизал. Тварь!

— А с другой у тебя что было? — спросил Алекс.

— А с той ничего, — ответил Шуня. — Она мне так и не дала, хотя я долго к ней подкатывал.

— Ну, может быть, она еще мозгами не созрела, — предположил Алекс. — Так бывает с девчонками, вроде уже и грудь выросла и зад что надо, а мозгами еще ребенок.

— Да, скорей всего, — согласился Шуня. — Вот и зачем она мне нужна такая?

По словам Шуни он иногда спал с проститутками в гостинице, так что сексуальный опыт у него был, хоть девственности он лишился лишь в 18 лет. Алекс промолчал о том, что он лишился девственности лишь в 20 лет, чтобы не показаться санитару каким-то лузером. Санитар рассказал, что еще иногда ездит с другом на его машине в поисках девушек.

— А что за друг? — поинтересовался Алекс.

— Да он взрослый, — сказал Шуня, — ему 35 лет.

— А что у него за машина? — полюбопытствовал Алекс.

— Малолитражка — 700 кубических сантиметров объем двигателя, — ответил Шуня, — но выглядит ничего так и бензина ест мало.

— И что, знакомились уже с кем-нибудь? — спросил Алекс.

— Да повезли одних в Борисовку, — сказал Шуня. — Из-за них я спать лег в семь часов утра.

— Переспали с ними? — поинтересовался Алекс.

— Нет, — ответил Шуня, — да они просто знакомые.

— Странно, — сказал Алекс, — мне казалось, что с деревенскими проще договориться.

— Это так, но эти девчонки не деревенские, — пояснил Шуня. — Просто им ночевать было негде, и они поехали в Борисовку к каким-то знакомым.

Короче продинамили Шуню и его друга, усмехнулся про себя Алекс.

— А сейчас есть какие-нибудь молодые красивые девчонки в холодильнике? — поинтересовался Алекс, которого потянуло на подвиги после выпитого пива.

— Да ты, брат, захмелел, — засмеялся Шуня. — На баб потянуло?

— Нет, ты что, — засмеялся Алекс. — Я не в этом смысле!

И Алекс принялся путанно объяснять, чего он хочет:

— Меня тоже мертвые девушки не возбуждают. Просто интересно посмотреть, как выглядит какая-нибудь мертвая молодуха. А то я на работе вижу только мертвых пожилых баб, да стариков. А молодых девок вскрывать еще не доводилось.

— Так есть какая-нибудь молодая в холодильнике? — спросил Алекс.

— Да есть какая-то, — ответил Шуня.

— Пошли, покажешь.

— Ну, пошли, — согласился Шуня. — Все равно делать нечего.

Парни оставили пиво, и пошли к холодильнику с покойниками.

— Вот здесь, по-моему, лежит какая-то девушка, — сказал Шуня, открывая дверь холодильника.

Как только парни вошли внутрь, в нос сразу же ударил резкий запах мертвых тел, перемешанный с запахом кала, мочи, крови и формалина. Алекс уже привык к неприятному запаху в морге, но этот запах в холодильнике был просто ужасен. Переборов отвращение, интерн двинулся вслед за приятелем. Шуня отправился к столам с покойниками и стал смотреть бирки на руках трупов.

— О, вот она, — нашел Шуня мертвую девушку. — Иди, смотри.

Алекс подошел к столу, где лежала девушка. Это была молоденькая не очень красивая худая девушка с рыжими длинными волосами. У нее были изрезаны вены на руках.

— Она самоубийца? — спросил Алекс.

— Ну да, — ответил Шуня. — Наверное, в ванной порезала себе вены из-за несчастной любви.

— Вот, дура, — бросил в сердцах Алекс. — Совсем еще молодая, могла бы еще жить и жить, детишек рожать…

Тело молоденькой голой девушки было довольно привлекательным, но ни капли не возбуждало. Синеватый цвет мертвого тела навевал горестные раздумья о смысле жизни и бесцеремонной жестокости смерти.

— Бедные родители, — сказал Алекс, — как им, наверное, сейчас плохо.

— Да уж, — согласился Шуня, — не хотел бы я оказаться на их месте.

— Ладно, пошли, — сказал Алекс, удовлетворивший свое любопытство.

— Пошли, — согласился Шуня, и парни покинули холодильник.

Когда они шли по коридору, то услышали, как кто-то настойчиво звонит и тарабанит в дверь с табличкой «Прием тел».

— О, нового покойничка привезли, — сказал Шуня и поторопился открыть дверь, пока ее не снесли с петель.

Алекс не стал идти за приятелем, а направился к комнате отдыха санитаров, где его ждало пиво. После лицезрения мертвой девушки парню захотелось выпить. Прикоснувшись к чужому горю, Алекс чувствовал себя подавленным, и пиво должно было его развеселить. Он сразу же выпил полную кружку, и тут же налил себе еще пива. Выпив пол кружки, интерн почувствовал, как алкоголь ударил в голову. Парень включил телевизор и нашел телеканал с какой-то комедией. Когда там случилось что-то смешное, Алекс громко загоготал.

— Что, кого там привезли? — спросил Алекс, когда санитар вернулся.

— Да мужика какого-то, пенсионера, — ответил Шуня.

— И что с ним? — поинтересовался Алекс.

— По ходу он мертв, — засмеялся Шуня.

— Нет, ну это понятно, — засмеялся и Алекс. — Умер от чего?

— А пес его знает, инфаркт, наверное, — сказал Шуня. — Завтра разрежете со Жмуровичем, вот и расскажешь потом.

— А кто привез? — спросил Алекс. — Скорая помощь?

— Ага, — ответил Шуня и налил себе пиво в кружку.

— Что смотришь? — поинтересовался Шуня, всматриваясь в экран телевизора.

— Комедия какая-то, — ответил Алекс, который смотрел фильм не сначала и поэтому пропустил название.

— Поможешь мне мертвяка в холодильник затащить? — обратился Шуня к интерну.

— Помогу, конечно, — согласился Алекс.

— Пошли тогда сразу его затащим, пока он не завонялся…

Парни оставили пиво, и пошли за мертвецом.

— Ну так расскажи, почему Журовича называют Жмуровичем, — обратился Алекс к Шуне, когда они определили новенького покойника в холодильник.

— А, ты все об этом, — усмехнулся Шуня. — Все о своем Жмуровиче…

— Ну да, интересно же, — улыбнулся Алекс. — Какие слухи ты слышал о Журовиче?

— Да говорят, что Журович оживляет мертвецов, — сказал Шуня без тени иронии.

— Как это? — не понял Алекс, восприняв сначала сказанное санитаром за шутку, но потом понял по серьезному выражению лица приятеля, что он не шутит.

— Не знаю, как он это делает, но я сам видел, как покойник вставал, — сказал Шуня.

— Какой покойник? — спросил Алекс.

— Покойник, за которым наблюдал Журович, когда тот был еще жив, — ответил Шуня.

— И как же он встал этот покойник? — заинтересовался Алекс.

— Как, как, — усмехнулся Шуня, — а вот так!

И юноша стал показывать. Сначала он прилег на диван, а потом медленно поднялся и стал вертеться из стороны в сторону, размахивая руками.

— А когда это было? — спросил Алекс. — Где ты это видел?

— Где-то три месяца назад в секционной, где работал Жмурович, — ответил Шуня. — Я это случайно увидел в приоткрытую дверь. Сначала я не понял, что происходит. Ну, сидит мужик и руками машет. А потом до меня дошло, что мужик голый и сидит он на столе, а значит это покойник! Я уже прошел по коридору несколько шагов, а потом вернулся и еще раз посмотрел в приоткрытую дверь, что там происходит.

— И что ты увидел?

— Ну что, мужик сидит, а на голове у него какая-то железная пластина, типа каски, и Жмурович его осматривает. Пульс меряет, в рот ему заглядывает, глаза смотрит.

— И что дальше? — не унимался Алекс.

— Дальше мне надо было работу идти делать, и я ушел.

— Ну а с этим ожившим покойником, что потом было? — спросил Алекс.

— Ничего, — ответил Шуня. — Я его потом в холодильнике видел. Он был мертв, как и все остальные трупы.

— Как мертв? — удивился Алекс. — Журович что его убил?

— Не знаю, — ответил Шуня. — Может и убил, но скорее всего он не до конца смог оживить того покойника.

— Как это? — спросил Алекс.

— Частично вернул ему какие-то функции, а полностью оживить не смог.

— Ничего себе, — восхищенно сказал Алекс. — А ты это не придумал?

— Зачем мне было придумывать? — сказал Шуня. — Что я видел, о том тебе и говорю. И я не один что-то видел. Другие санитары тоже видели что-то подобное. Просто все молчат об этом, потому что боятся потерять работу, да и санитар Витя может накостылять за длинный язык.

— Как накостылять? — удивился Алекс. — Витя он же вроде такой безобидный, хоть и здоровый.

— Это Витя безобидный? — усмехнулся Шуня. — А ты попробуй зацепить Жмуровича чем-нибудь и тогда увидишь, какой Витя «безобидный»! За Жмуровича Витя любого порвет, и уже многие получили от него как следует. Драться с Витей бесполезно, говорят, что он бывший боксер.

— Не знаю, — с сомнением сказал Алекс. — Я Витю ни разу не видел ни злым, ни агрессивным.

— Это твое счастье. А меня Витя ударил один раз. Так я потом полдня здесь на диване отлеживался.

— А за что тебе досталось?

— Да Жмурович приказал мне помыть полы в секционной, где он только что сделал вскрытие и заляпал кровью пол, а я отказался, — вспоминал Шуня неприятный эпизод из жизни. — У меня смена уже закончилась, я сдал порядок новой смене, они и должны были прибрать за Жмуровичем. А я уже и помыться успел, чтобы домой идти. Так Витя вдруг как сорвется с места и мне без предупреждений как врезал прям по печени кулаком. Я сразу же сложился пополам и упал на пол. Боль была просто адская!

— А Журович что? — спросил Алекс.

— А Жмурович сказал мне, чтобы я вымыл полы, а то хуже будет.

— И что ты вымыл?

— Вымыл, — ответил Шуня. — И ты бы вымыл!

Интерн замолчал ошеломленный от услышанного. Вот какие дела тут происходят, а Алексу казалось, что все тут тихо и мирно, но не тут-то было…

— А ты бы пожаловался начальству, — сказал Алекс.

— Да ну, брось ты, — усмехнулся Шуня. — Заведущий Алексей Иванович вась-вась со Жмуровичем. Они вместе какие-то темные дела тут крутят… А я кто такой? Какой-то санитар! Да заведущему проще меня выгнать, нежели ссориться с патологоанатомом.

— Ладно, давай еще выпьем, — предложил Алекс, чтобы отвлечь Шуню от неприятных воспоминаний, и разлил пиво по кружкам.

Парни выпили пиво и стали хрумкать чипсы.

— А что за железная пластина была на ожившем мужике? — вспомнил Алекс интересную подробность рассказа санитара. — Она все еще была на голове мужика, когда ты его потом увидел в холодильнике?

— Нет, пластины на нем не было, — ответил Шуня. — Но голова у мужика была выбрита и в черепе были такие ранки, как будто ему голову продырявили в нескольких местах.

— А зачем это? — спросил Алекс.

— Не знаю, — ответил Шуня. — А, кстати, этот мертвяк все еще лежит в холодильнике для невостребованных трупов.

— Да ты что, — удивился Алекс.

— Ну да.

— А пошли его покажешь, — попросил Алекс.

— Нет, не хочу, — Шуня скривил свою физиономию, как только представил себе, что нужно идти к холодильнику с вонючими трупами. — Он лежит в холодильнике с гнилыми трупами, мы там вообще охринеем. Меня итак уже немного мутит…

— Да пошли, покажешь, — настаивал Алекс. — Интересно же.

— Если подгонишь мне завтра полторашку такого же пива, то я пойду, — предложил Шуня сделку.

— Ладно, принесу я тебе пива, — согласился Алекс. — Пошли.

— Пошли, — поднялся Шуня с места, и парни отправились к холодильнику с невостребованными трупами.

Вонь в этом холодильнике действительно была невыносимой. Невостребованные трупы, которые давно должны были быть преданны земле, лежали здесь и медленно разлагались. Как будет разлагаться тот или иной труп предсказать практически нельзя. Истощенные раком старики просто усыхают и мумифицируются, а толстые женщины и мужчины начинают гнить, вздуваться и дико вонять.

В трупах всегда заводятся мясные мухи. Они откладывают свои личинки во рту, ушах, глазах покойников. Оттуда потом лезут черви. Избавиться от них невозможно. Когда парни шли по этому трупохранилищу в поисках нужного трупа, под ногами слышался какой-то хруст. Присмотревшись, Алекс обнаружил, что это были трупные черви.

— О, вот он, — нашел Шуня нужного им мертвеца.

Интерн неспешно подошел к приятелю. Его ввергли в подавленное состояние сваленные в кучу мертвые полуразложившиеся тела, трупные черви и мерзкий запах. Алекс уже тысячу раз пожалел о том, что уговорил Шуню прийти сюда. Интерн посмотрел на мертвого полуразлошившегося мужчину, который мало чем отличался от своих мертвых соседей.

— Вот, смотри какие у него дырки на голове, — показал Шуня пальцем на череп мертвеца.

Интерн внимательно посмотрел на голову и дырки. И действительно на лысом черепе явно просматривались аккуратные отверстия, расположенные в каком-то определенном порядке.

— Интересно, а чем сделали эти отверстия? — спросил Алекс, прикрывая нос носовым платком.

— Дрелью скорей всего просверлили, — сказал Шуня. — Все посмотрел? Пошли тогда.

— Пошли, — согласился Алекс и еще раз внимательно посмотрел на мертвеца, но больше ничего интересного не подметил.

Парни выскочили из вонючего трупохранилища и поспешили к умывальнику, чтобы вымыть руки, лицо и обувь.

— И долго эти трупы будут там лежать и вонять? — спросил Алекс, ожидая возле умывальника, когда приятель первым помоет руки.

— Когда места в холодильнике уже не будет, трупы начнут кремировать, — ответил Шуня.

Парни помылись и вернулись к пиву. Алкоголь уже заканчивался, да и время было довольно позднее.

— Интересно, а зачем эти дырки в голове у того мужика? — спросил Алекс, выпив пол кружки пива.

— Вот этого я не знаю, — честно признался Шуня. — Скорей всего тут дело в той пластине, похожей на шлем, которую я видел на мужике.

— Странно все это как-то, — сказал в задумчивости Алекс. — Этот Жмурович что-то химичит тут, интересно было бы узнать что…

— Вот ты у него и спроси, что он делает с трупами, что они потом встают, — с улыбкой предложил Шуня приятелю.

— Может, и спрошу, — заявил Алекс, которому алкоголь придал сейчас некоторой смелости.

— Ой, короче, домой надо идти, — сказал Алекс, зевая, — а то на работу завтра не встану.

— Куда ты пойдешь на ночь глядя? — спросил с сомнением Шуня. — Оставайся здесь. Диван есть, вот и ложись на него спи. А утром я тебя разбужу, вот и пойдешь к своему Жмуровичу.

— А ты где ляжешь? — спросил Алекс.

— Да я в кресле как-нибудь устроюсь, — ответил Шуня. — Мне вообще-то лучше вообще не засыпать, а то еще не проснусь, когда труп привезут…

— Ладно, — согласился Алекс, — уговорил.

Сняв кроссовки с ног, интерн лег на диван, приспособив подушку, которая тут лежала, себе под голову. Шуня же расположился в кресле. Сразу уснуть у Алекса не получилось. Труп с дырками в черепной коробке не шел у него из головы. Что же это за эксперименты ставит здесь доктор Журович? Спросить бы у кого-нибудь. Алекс вспомнил о преподавателе из университета Николае Петровиче, с которым у парня были хорошие взаимоотношения. Николай Петрович был сведущ во многих вопросах медицины и уж он-то мог бы прояснить ситуацию с оживлением мертвецов. Но для этого надо было ехать в Дальнеморск, а это было проблематично на данный момент. Да и что Алекс скажет Николай Петровичу? Для наглядности было бы неплохо показать фотографии. А что если действительно сделать несколько фотографий? В телефоне у Алекса была функция фотоаппарата, и даже можно было снять видео, так что может прямо сейчас пойти и пофотографировать?

Интерн поднялся с дивана и надел кроссовки. Шуня уже уснул и размеренно похрапывал, развалившись в кресле. Будить санитара Алекс не решился. Интерн решил пойти в одиночку. Он взял телефон и пошел к нужному холодильнику. В морге ночью было жутковато — тишина гнетущая, и кажется, что на тебя все время кто-то смотрит. Но всматриваясь в темные уголки морга, Алекс там никого не замечал. Парень включил свет в холодильнике и прошел к трупу мужчины. Он достал телефон из кармана и сделал несколько снимков головы мертвеца.

— Ааа, — услышал Алекс чей-то тихий голос и чуть не обделался от страха.

Алекс осмотрелся по сторонам, но кроме трупов никого рядом с ним не было.

— Ааа…

У интерна от ужаса зашевелились волосы на голове, а потом и вовсе встали дыбом. Алекс хотел убежать, но почему-то стоял как вкопанный. Что это? Откуда голос?

— Ааа…

И тут Алекс заметил какое-то шевеление в куче сваленных гнилых трупов. Убежать! Но любопытство пересилило страх, и интерн на ватных ногах подошел к куче трупов. Трупы не шевелились. Может показалось? Алекс внимательно всматривался в мертвецов, пытаясь понять, что же это было. Покойники были ужасные. Их кто-то как будто грыз, от чего на них не хватало значительных частей мяса и кожи. Крысы, наверное, подумал Алекс. Но один из трупов вообще не был изъеден. Хотя и он был не фонтан. Ноги, руки и даже голова были пришиты. Что это? Может это расчлененный труп, который санитары сшили в единое целое? Другого объяснения Алекс пока не находил. И тут этот сшитый воедино мертвец неожиданно открыл глаза.

— Ааа, — застонал труп.

Интерн опять сильно испугался и от неожиданности попятился назад. Этого не может быть! Алекс ударил себя по щекам, пытаясь разбудить, но он не спал.

— Ааа, — труп немного зашевелился, пытаясь встать, но у него ничего не получилось.

Сообразив, что живой покойник не может причинить ему вред, потому что он не может даже встать, Алекс подошел к нему. Удивлению парня не было предела. Труп шевелился, у него двигались зрачки глаз. Но как такое возможно?

— Ты кто? — спросил Алекс у мужчины.

— Ааа.

Труп посмотрел на Алекса. Взгляд у него какой-то безжизненный, не было в нем ни капли осмысленности. К тому же оживший не мог продолжительное время сконцентрироваться на одной точке, и его глаза постоянно блуждали из стороны в сторону.

— Это доктор Журович с тобой сделал? — спросил Алекс. — Знаешь доктора Журовича?

Но мужчина никак не реагировал на слова парня, а лишь пытался встать, вращал глазами и тянул свое «ааа». И тут неожиданно этот оживший схватил Алекса за руку. Парень попытался вырваться, но не тут-то было, хватка была железной. В довершение ко всему мужчина, оскалив рот, попытался укусить руку, в которую вцепился. Алекс свободной рукой уперевшись ладонью в лоб ожившего, сдерживал его, чтобы не дать зубам сомкнуться на руке, но тот напирал, как танк. Тогда интерн отвел правую ногу немного назад и с размаху ударил коленом мужчину прямо в подбородок. Тот завалился на спину и потерял сознание. Парень наконец-то смог отцепить от себя его руку. Больше оживший не шевелился.

Алекс сфотографировал этого бедолагу. Блин, надо было снять его на видео, когда он шевелился, подумал Алекс. Но как говорится, хорошая мысля приходит опосля. Однако интерн все равно включил видеозапись на телефоне и стал снимать загадочного пациента. Чтобы тот зашевелился, парень осторожно потрепал его за плечо.

— Эй, проснись, — обратился Алекс к мужчине, но тот не шевелился.

— Этот труп только что говорил «ааа» и шевелился, — сказал на камеру телефона Алекс.

Алекс снял на телефон свою руку, на коже которой отчетливо были видны красные пятна, оставшиеся от железной хватки ожившего.

— Вот с какой силой держал меня оживший мертвец, — прокомментировал Алекс. — К сожалению, мне пришлось его ударить и он пока без сознания.

Потом интерн приподнял веко загадочного трупа и снял его глаз, который сейчас был как стеклянный. Алекс пощупал у трупа пульс.

— Пульса нет, — сообщил Алекс в видеокамеру телефона.

Труп по-прежнему не подавал признаков жизни, и Алекс выключил камеру. Похоже, я его убил, с досадой подумал парень. Убил труп! Кому расскажешь — обхохочут! Интересно, а за это могут посадить в тюрьму? Ведь все-таки убил! Кто его знает, но лучше держать язык за зубами. Интерн прошелся по холодильнику в поисках подобного мертвеца, но больше ничего интересного не нашел. Вокруг было полно червей, мух и вонючей плоти, отчего сильно тянуло блевать. Дальше находиться здесь не имело особого смысла, и Алекс пошел на выход. Он выключил свет в холодильнике и, помывшись, вернулся в комнату отдыха санитаров.

Шуня сладко спал в кресле. Интерн хотел было его разбудить, чтобы рассказать, что он только что видел в холодильнике, но не стал этого делать. Расскажу утром, решил Алекс, пожалев сон своего нового приятеля. Интерн лег на диван, чтобы хоть немножко поспать перед работой. Уснуть опять не получалось. Некоторое время парень пребывал в некотором полузабытьи-полудреме, когда вдруг услышал какие-то шаги в коридоре. Алекс открыл глаза, и шаги затихли. Может показалось?

Интерн посмотрел на Шуню, но тот крепко спал. Шаги в коридоре зазвучали еще отчетливее, а это значило, что кто-то приближался к комнате. Интерн встал с дивана и осторожно на цыпочках подошел к двери. Он не решился выглянуть в коридор, а лишь приставил ухо к двери. И тут в дверь кто-то сильно ударил! От неожиданности Алекс отскочил от двери, как будто та шибанула его током. В сильном испуге интерн кинулся к приятелю и стал тормошить его. Но Шуня, как назло, не просыпался. Удары в дверь становились все сильнее и настойчивее. В какой-то момент дверь не выдержала и с грохотом упала прямо в комнату. Интерн спрятался за кресло, в котором спал санитар. С опаской Алекс выглянул из своего укрытия и увидел в комнате обнаженного мужчину. У парня зашевелились волосы на голове. Неужели это мертвец из трупохранилища?

Мужчина, выставив руки перед собой, как слепой наощупь шел по комнате, роняя стулья и сбрасывая посуду со стола. Он как будто кого-то искал, и Алекс ни за что на свете не хотел попасться ему в руки. Когда парень заглянул в лицо мужчине, он увидел, что у того отсутствуют глаза. Вместо глаз были кровавые раны, и именно поэтому мужчина внимательно прислушивался и принюхивался, чтобы кого-то найти. Мало того, что лицо непрошенного гостя уродовали раны вместо глаз, так еще и на рту отсутствовали губы и часть щеки. Неприкрытые кожным покровом зубы придавали лицу зловещий вид.

Улучив подходящий момент, интерн кинулся к дверному проему и, оказавшись в коридоре, побежал прочь. Удалившись на безопасное расстояние, парень остановился и с удивлением заметил свет в секционной комнате. Что за дела? Алекс осторожно подошел глянуть одним глазком, что там происходит. В секционной, которая выглядела, как палата, интерн увидел Журовича. Патологоанатом ходил по помещению, осматривая мертвецов, как будто те были его живыми пациентами. Валентин Сергеевич щупал у каждого пульс, заглядывал к ним в рот, в глаза и с некоторыми даже разговаривал. Доктор задавал вопросы, а трупы ему отвечали. Лежат со вспоротыми животами и что-то отвечают Журовичу…

Алекс с ужасом смотрел на происходящее, как вдруг все присутствовавшие в палате разом посмотрели на парня. Патологоанатом тоже заметил интерна и ехидно ему улыбнулся. Тут же его подопытные принялись вставать со своих мест и, вытянув руки в направлении парня, двинулись на него. Алекс отскочил от дверного проема в сторону и резко развернулся, прижавшись спиной к стене в коридоре. И тут он увидел перед собой голого мужчину без глаз, который тянул к шее парня свои холодные синие руки. Интерн схватил эти руки и попытался остановить их, но мертвец как будто и не заметил этого. Его пальцы сомкнулись на шее интерна, и тот стал задыхаться. Темнота. Алекс резко подскочил на диване. Его сердце колотилось в бешеном ритме, и он не сразу сообразил, что ему приснился кошмар. В комнате для санитаров было темно, а значит, еще было время для нового сна. Интерн посмотрел на Шуню и, убедившись, что тот живой и здоровый и просто спит, лег обратно на диван.

Алекс пришел домой, где он жил с бабулей. Открыв дверь своим ключом, парень вошел в прихожку.

— Алекс, это ты? — услышал парень голос бабушки.

— Да, бабуля, это я, — ответил Алекс.

Парень прошел на кухню, где за столом сидел дед. Дед давно умер, но сейчас его присутствие нисколько не удивило внука. Дед сидел за столом, на котором стояла полупустая бутылка водки и простенькая закуска, состоящая из жаренной картошки, порезанной кусочками селедки и соленых огурцов.

— Есть будешь? — спросила бабуля у Алекса, нарезая кусками хлеб.

— Буду.

— Вот скажи мне, старому дурню, почему вокруг меня одни козлы и мрази всех мастей? — завел свою обычную тему дед, обращаясь к Алексу. — Ну, ведь какие уроды! Я всю жизнь пропахал на эту страну, а что мне дают взамен? Пенсию? Да разве это пенсия? Это подачка! Мрази! Ненавижу!

Дед отвернулся от внука, заметив, что тот не собирается ничего ему отвечать, и уткнулся в окно. Алекс же с удивлением заметил на затылке у деда сначала какой электрический провод, а за ним и небольшой механизм.

— Дед, а что это у тебя такое? — спросил Алекс.

— Где? — повернулся дед к внуку.

— Ну, вот, на затылке, — показал пальцем Алекс.

Дед потрогал свой затылок и с удивлением нащупал на нем какую-то коробочку. Он попытался снять механизм, но не тут-то было. Та плотно сидела на голове, как будто кто-то ее туда прибил.

— Толя, перестань! — приказала бабушка. — Алекс, ну вот зачем ты опять?!

— Что? — не понял Алекс.

И тут вдруг дед начинает трястись как робот и потом резко теряет сознание, как будто его выключили из розетки. Парень с удивлением и некоторым страхом смотрит на деда, а тот, казалось, еще немного и сползет с табуретки на пол. Его руки повисли как веревки, а голова упала на грудь. Глаза замерли и остекленели.

— Ну вот, опять батарейка села, — с невозмутимым видом бабуля подошла к мужу и ловко поменяла батарейку в механизме на затылке.

Дед ожил и с удивлением посмотрел на жену и внука.

— Какие же у нас неблагодарные люди, — завел свою пластинку дед. — Вот вчера встретил я во дворе старого знакомого Петруху…

Алекс проснулся от того, что его кто-то усиленно тряс за плечо. Открыв глаза, интерн увидел перед собой лицо санитара Шуни.

— Вставай, хватит уже храпеть! — улыбался Шуня. — Пора работать.

Окончательно проснувшись, Алекс ощутил неприятную боль в голове, а во рту у него было так, как будто кошки нагадили. Шуня тут же куда-то ушел скорей всего по работе, и Алекс не успел ему ничего рассказать про свои ночные приключения и кошмары, которые снились ему всю ночь. Но сильно из-за этого он не расстроился, решив потом все рассказать, когда санитар будет не так занят. Интерн привел себя в порядок и пошел в ординаторскую.

На работе Алекс теперь совсем другими глазами смотрел на доктора Журовича и санитара Витю. Теперь парень точно знал, что здесь существует какая-то тайна, загадка, которую Алексу предстояло разгадать. Кто же вы на самом деле, Валентин Сергеевич?

Однажды доктору Журовичу и Алексу пришлось вскрывать труп довольно крупного и сильного мужчины. Валентин Сергеевич не спешил разрезать грудную клетку, любуясь великолепной фигурой мертвеца.

— Каков атлет, а, — обратился Журович к интерну.

— Да, здоровый, — согласился Алекс.

— А интересно, можно ли оживить мертвеца? — поинтересовался Алекс. — Или хотя бы вернуть ему частичные человеческие функции? Может, есть какие-то препараты…

— Какие функции вы хотели бы вернуть? — Журович с интересом посмотрел на интерна.

— Например, речевые функции, подвижность туловища, рук и ног, — ответил Алекс.

— Вот у этого экземпляра никакие функции уже точно не вернешь, — уверенно сказал Журович. — Мозг давно уже омертвел, а мышцы закоченели. Но вообще теоретически при определенных условиях какие-то функции можно вернуть в первые часы после смерти. Только зачем это делать?

— А кто-нибудь у нас в городе занимается подобными экспериментами? — задал Алекс провокационный вопрос, и патологоанатом с удивлением уставился на парня.

Интерн немного смутился от этого взгляда и отвел глаза в сторону.

— Или, может быть, раньше кто-нибудь этим занимался? — тихим голосом спросил Алекс.

— А, в общем, неважно, — сказал Алекс, сообразив, что ляпнул лишнее и поспешил сменить тему.

— Интересно, а какой у этого мужика объем бицепса? — поинтересовался Алекс, рассматривая мощную руку мертвеца.

— Да уж немаленький, — сказал Журович.

Они стояли перед здоровенным мужиком, два средненьких представителя мужского населения, и завидовали классной фигуре мертвого спортсмена.

— Всегда задумывался, почему я не родился с такими данными, — сказал Журович. — А вы, Алекс, хотели бы родиться с такой мускулатурой?

— Не отказался бы, — ответил Алекс. — Но он, наверное, качок какой-нибудь. Если ходить в тренажерный зал, то и мне через пару лет можно будет стать таким же.

— Вы в это верите? — удивился Журович. — Я в молодости много занимался, но что-то так и не приобрел такие мышцы. Если нет генетической предрасположенности, то хоть сколько занимайся, а таким красавцем никогда не станешь, если только не употреблять стероиды и химию. Но этот путь я вам не советую.

— Может этот спортсмен как раз и накачался на стероидах? — предположил Алекс.

— Очень даже может быть, — сказал Журович. — Сейчас вскроем и посмотрим, что у него там с печенью, почками и сердцем. Стероиды не жалеют внутренние органы, так что смертность среди культуристов довольно высокая.

Патологоанатом приступил к вскрытию. Вообще мертвые люди, которых Журовичу приходилось вскрывать, вызывали у него разные чувства. Видя перед собой мертвых стариков, доктор понимал, почему они умирали и нормально это воспринимал. Их дряхлые тела не могли уже служить своим хозяевам и лишь доставляли боль и бесконечные страдания. Смерть для таких людей была как избавление от мучений. Но иногда Журович исследовал тела молодых и здоровых женщин и мужчин. И тогда доктор ненавидел смерть. Вообще Журович восхищался устройством человеческого тела. Человеческое тело — это удивительное, даже уникальное устройство. Мозг, мышцы, суставы, кожа, пищеварительная система — все у молодого организма ладно устроено и прекрасно взаимодействовало, давая возможность человеку получать радость от жизни и удовольствия.

Никакие роботы до сих пор не могут сравниться с устройством тела человека, а тем более превзойти его. И очень обидно и несправедливо было видеть, когда обрывалась чья-то молодая жизнь. Молодой работоспособный организм в считанные минуты превращался в неподвижную груду мяса и костей, которые через несколько дней начинали гнить и смердеть. «Как же так?» — всегда удивлялся Журович. Неужели удивительные по своей конструкции руки, ноги, сердце и другие органы мертвого человека нельзя было как-то использовать? Конечно, в стране уже существовали центры трансплантологии, но они были далеко, где-то в Москве, и то прогресс в этом деле шел довольно медленно, преодолевая немыслимые препятствия и преграды. В итоге сотни, тысячи уникальных человеческих органов продолжали закапывать в могилы, где они просто гнили.

Отдельные органы сами по себе были уникальны, но весь человек в целом был еще более уникален. Журович много видел молодых и здоровых мертвецов, которые отличались прекрасной физической подготовкой. Сам доктор никогда не отличался высоким ростом и большими накачанными мышцами, и поэтому, ему было обидно видеть таких атлетов мертвыми у себя на секционном столе. С одной стороны Журовичу было завидно видеть мускулистую фигуру, осознавая, что ее обладатель наверняка имел обширные любовные связи, но с другой стороны было жалко отдавать такое крепкое тело для того, чтобы его закопали в землю. Вот бы была такая возможность, как поменяться телами. Чтобы доктор отдал свои обыкновенные руки, а вместо них взял себе эти накачанные спортивные руки мертвого атлета. А также ноги, пресс, и другие мышцы, которые все равно скоро будут гнить в земле. Но это было невозможно. Однако хоть как-то использовать этот человеческий материал доктор все-таки пытался.

— Однажды я вскрывал спортсмена еще больше этого, — сказал Журович, обращаясь к интерну. — Там дядька был вообще феноменальных размеров. Он плотно сидел на метане и тестостероне, так что все внутренние органы у него были аномально увеличены.

— И от чего же тот дядька скончался? — поинтересовался Алекс.

— От заражения крови, — уверенно сказал Журович.

Патологоанатом знал точный диагноз, который должен был убить спортсмена, потому что тот лечился под его наблюдением. Мало того, Журович даже лично знал спортсмена и видел, как он тренируется в тренажерном зале, когда был еще в полном здравии. Первый раз Журович увидел его, когда приехал на тренировку в тренажерный зал по своему новому распорядку дня.

Вообще одно время доктор регулярно посещал тренажерный зал почти в самом центре города. Было это лет 13 назад. Особых успехов у Журовича не было, и он с завистью разглядывал местных силачей, мечтая однажды стать таким же. В тренажерке тусовались несколько категорий спортсменов. Первые — это тусовщики. Они мало тренировались, а если и тренировались, то с небольшими весами. Им важно было тереться в среде качков, общаться, шутить, стебаться. В основном они тренировались с гантелями и на тренажерах.

Вторые — это качки. Накачанные ребята, которые мало болтали, а больше тренировались. Работали они со штангами, с большими весами и сосредоточены были на базовых упражнениях. У них все было по-серьезному, потому что до и после тренировки в раздевалке они пили протеиновые коктейли, что остальным казалось несущественным, да и было не по карману.

Третьи — это были новички или залетные спортсмены. Таковых по сути было большинство. Они тренировались кто во что горазд, и лишь немногие отваживались спрашивать совета у бывалых. Зато тусовщики советовали направо и налево, хотя сами толком особо в бодибилдинге не разбирались. Они и Журовичу настойчиво советовали делать так, а не вот так. Но Валентин, однажды получив травму после такого совета, перестал их слушать. Номинально в тренажерке был и тренер — здоровый накачанный мужик. Но он редко кому уделял внимание, просиживая большую часть времени у себя в каморке, куда к нему заходили многочисленные приятели. Лишь изредка тренер выходил из каморки, чтобы выполнить какие-то упражнения для поддержания прекрасной физической формы. У Журовича дома была книга «Энциклопедия бодибилдинга», которую он купил в книжном магазине, и он тренировался исключительно по ней, но особых успехов пока не имел.

Вообще атмосфера в тренажерке была дружелюбной, но случались и стычки. Штанг и гантелей не всегда хватало на всех, и тогда более крупный и сильный спортсмен мог позволить себе грубость. Так однажды у Журовича широкий парень практически отобрал гирю в 32 килограмма. Валентин тянул эту гирю в наклоне на скамейке, чтобы прокачать широчайшие мышцы спины. Но, видимо, это же упражнение по плану было и у широкого парня. Он дождался, когда Журович закончит подход и, подхватив гирю, унес ее к соседней скамье. Валентин опешил от такой наглости. Отдышавшись после выполнения своего подхода, он направился к широкому парню. А тот уже тянул гирю в наклоне.

Подойдя поближе, Журович обратил внимание на то, что широкому парню было мало веса гири, и он в довесок к гире держал в руке еще и гантель весом в 6 килограммов. Суммарный вес, таким образом, получался 38 килограммов, но, похоже, и этого веса парню было мало, потому что он легко с ним справлялся. Для доктора гирю в 32 килограмма было тяжко поднимать, и поэтому он решил не конфликтовать с широким и довольно сильным парнем, потому что тот был явно тренированнее Журовича. Потом доделаю свое упражнение, решил Валентин, и взялся выполнять другое упражнение.

На одной из тренировок Журовича приспичило в туалет. Тренажерный зал был на втором этаже спортзала, а туалет на первом этаже. Доктор оставив тренировку, пошел на лестницу, чтобы спуститься на первый этаж. На лестнице Валентин привычно начал было спускаться по ступеням, но вдруг увидел, как навстречу ему поднимается огромных размеров здоровенный мужик. Качок был настолько широк и массивен, что разминуться с ним на ступенях не было никакой возможности. Шел здоровяк как танк, всем своим видом давая понять, что уступать дорогу он не собирается. Журовичу пришлось вернуться обратно, чтобы здоровяк мог подняться на второй этаж.

Когда здоровяк поравнялся с Журовичем, доктор уставился в широченную грудь громилы. Такого широкого и массивного атлета Валентин еще ни разу не встречал в своей жизни. Громила был в просторной футболке, которая открывала любопытным взорам могучую шею, огромные трапеции и верхнюю часть мощной груди. Мышцы груди не были сальными, а это было плотное тренированное мясо с выступающими наружу прожилками вен. Такую огромную мышечную массу хотел бы накачать, наверное, каждый спортсмен в тренажерке, но накачал только этот.

Вслед за громилой шла его подружка. Это была стройная красивая высокая девушка в модном топике и в коротеньких облегающих упругие ягодицы спортивных шортиках. Похоже было на то, что в тренажерку она шла тоже тренироваться. Парочка зашла в тренажерный зал, а Журович поспешил в туалет, пока дорога была свободна.

Все время пока Валентин ходил в туалет, он думал о здоровенном качке. Такого огромного экземпляра, возможно, он больше никогда не встретит, думал патологоанатом. Вот будет обидно, если сейчас Журович вернется в тренажерку после туалета, а качка в зале нет! Но качок в зале был. Валентин старался тренироваться рядом с громилой, чтобы лучше его рассмотреть и понаблюдать с какими весами тот работает. Качок расположился на скамье для жима лежа, где периодически жал огромную штангу. Журович в уме подсчитал, сколько вместе весят блины на штанге и гриф, и получилось, что громила жал 150 килограммов по 8 раз в подходе. Доктор еще никогда в своей жизни не видел, чтобы кто-то от груди жал такую тяжелую штангу. Сам Журович с трудом выжимал штангу в 60 килограммов по 8 раз в подходе.

После тренировки Валентин решил проследить, где громила живет. Здоровяк после тренировки сел в джип «Паджеро» и вместе со своей подружкой уехал прочь от спортзала. Стараясь оставаться незамеченным, Журович поехал на своей машине вслед за «Паджеро». Качок припарковался во дворе обычной пятиэтажки. Выйдя из машины, он вместе со своей подружкой вошел во второй подъезд. Валентин записал в свой блокнот адрес дома и номер подъезда. Выйти из машины и пойти вслед за качком, доктор не решился. Ничего, подумал он, потом узнаю, в какой квартире живет громила.

Журович через неделю пришел на тренировку в то же самое время, когда в прошлый раз застал там громилу. И сделано это было не зря, потому что громила тоже пришел в это время на свою тренировку. Как и в прошлый раз, громила был вместе со своей красивой спутницей. Валентин все время старался держаться рядом с громилой, чтобы найти повод познакомиться с ним.

Когда громила стал делать жим лежа, Журович первым подскочил к нему, чтобы подстраховать. Валентину было немного страшновато от вида огромной штанги, которую жал громила. Журович боялся не удержать штангу в случае чего, но громила уверенно справился с большим весом.

— Спасибо, — сказал громила Журовичу, когда закончил свое упражнение.

— Да не за что, — улыбнулся Журович.

— У меня к вам деловое предложение, — обратился Журович к здоровяку, пока тот отдыхал, сидя на скамье. — Не знаю, согласитесь вы или нет…

— Что там у тебя за предложение? — с некоторой долей презрения в голосе спросил громила.

— Мне нужен персональный тренер, — собравшись с духом, сказал Журович, и сбивчиво добавил:

— Я бы вам хорошо заплатил, если бы вы только согласились…

— Я никогда никого не тренировал, — вполне дружелюбно сказал громила, — так что вряд ли у меня получится.

— Да я и сам могу тренироваться, — сказал Журович, — но вы бы могли поделиться со мной своими секретами, как можно набрать мышечную массу, что мне делать, чтобы улучшить силовые показатели.

— И сколько же ты будешь мне платить? — с усмешкой посмотрел громила на Журовича, не веря, что у того водятся деньги.

И действительно доктор не производил впечатления человека, который живет в собственном роскошном коттедже.

— Тысячу рублей, — сказал Журович, предложив вполне достойную сумму по тем временам. — За консультацию.

Здоровяк задумался на пару секунд над выгодным предложением и сказал:

— Ладно, давай попробуем. Как тебя зовут?

— Валя Журович.

— А меня Ткаченко Вадим, — протянул свою огромную ладонь Вадим. — Будем знакомы.

— Очень приятно, — согласился Журович, с опаской пожимая ладонь громилы.

Вадиму не помешали бы дополнительные деньги, тем более, если их предлагают за беседы в той области, которой он посвятил почти всю свою сознательную жизнь.

Родился Ткаченко Вадим в Донецке, окончил там техникум электронных приборов. На тот момент, когда он познакомился с Журовичем, ему было 38 лет. В 20 лет Вадим выполнил норматив мастера спорта. Отец спортсмена был военным офицером, а мать работала бухгалтером. Вадим считал, что сила досталась ему от деда. Тот как-то поднял 200-литровую бочку с водой и затушил пожар — горел соседский дом в селе.

Ткаченко не был культуристом, он занимался пауэрлифтингом. То есть главными упражнениями в его тренировках были приседания, жим лежа и становая тяга. Вадим раньше выступал на соревнованиях и даже выигрывал какие-то медали. Особенно больших успехов Ткаченко добился в жиме лежа. Но со временем здоровье стало давать сбои. Болели суставы, но это было еще полбеды. Больше всего Вадима пугали периодические боли в области сердца, почек, живота. Обследования у врачей ничего не давали, потому что доктора говорили, что все показатели в пределах нормы и вообще такому здоровяку грех жаловаться на здоровье. Спортсмену выписывали какие-то таблетки, которые лишь на время убирали болевые ощущения. Вадим стал реже тренироваться и о призовых местах, а также новых рекордах пришлось позабыть.

У Вадима была жена Ирина. Именно с ней он приходил тренироваться. Ирина была бывшей стриптизершей, с которой тяжелоатлет познакомился на одном из ночных шоу, где он и Ирина принимали непосредственное участие. Для Москвы, где они раньше жили, это было нормальным способом зарабатывать деньги. Между Вадимом и Ириной разгорелся бурный роман и вскоре они поженились. Ирина по настоятельному требованию мужа перестала заниматься стриптизом и вскоре она родила дочку, которую назвали Алисой.

Доходы Вадима и Ирины резко сократились, и жизнь в Москве стала им не по карману. Распродав почти все свое имущество в столице, они решили переехать в глубинку. У Ирины были родственники в Тигринске, и было решено перебраться сюда. В Тигринске у них хватило денег на то, чтобы купить двухкомнатную квартиру, джип и бутик на центральном рынке. Через бутик Вадим и Ирина торговали современной модной одеждой и обувью, которые они приобретали в Москве, используя свои московские связи.

В общем, деньги на жизнь у семьи Ткаченко были. Но и дополнительный заработок спортсмену не был лишним. Поэтому он стал помогать Журовичу в его тренировках. Вадим настоял на том, чтобы Валентин оставил многочисленные упражнения с гантелями и на тренажерах, и вместо этого сконцентрировался на трех базовых упражнениях со штангой — это жим лежа, приседания и становая тяга. Также доктору пришлось сесть на белково-углеводную диету, составленную Вадимом. Вскоре Журович заметно покрупнел. Его грудь и плечи стали шире, ноги мощнее, а походка увереннее.

Патологоанатом познакомился с женой Вадима Ириной и их дочкой Алисой. Валентин стал вхож в их дом, но полноценными друзьями с Вадимом их нельзя было назвать. Журович был интересен тяжелоатлету, пока он платил деньги, и отношения у них были соответствующие.

Однажды Вадиму стало плохо и его на скорой помощи увезли в центральную больницу города. Спортсмен жаловался на высокую температуру, которую никак не удавалось сбить. Врачи поставили диагноз заражение крови и сделали три операции подряд. После третьей последней операции Ткаченко 15 часов пребывал в коме. В больнице Журович лично следил за лечением Вадима и делал дополнительные анализы для личного исследования. Вердикт врачей и Журовича был однозначен: жить Вадиму Ткаченко оставалось считанные дни. В организме тяжелоатлета слишком долго шли негативные процессы и вредные накопления. Имунная система за годы тренировок была сильно ослаблена, а внутренние органы из-за больших нагрузок серьезно деформировались.

Когда Вадим пришел в себя, Журович обрисовал ему печальную картину, которая сложилась на данный момент. Спортсмен сильно расстроился, потому что переживал за свою семью. Вадиму было больно осознавать, что он больше никак не сможет позаботиться о жене и дочке. Но Валентин пообещал помогать семье Ткаченко, если тот согласится на его предложение.

Суть предложения Журовича состояла в том, что Вадим будет не против, если патологоанатом тайно от всех займется лечением спортсмена вплоть до его смерти. А после смерти доктор оставит тело Вадима для своих исследований и экспериментов. Журович обсудил сумму ежемесячного довольствия, которую он будет перечислять Ирине, и мужчины ударили по рукам.

План Журовича состоял в следующем. Ткаченко Вадима выписывали из больницы домой. Журович колол пациенту стимуляторы, чтобы он мог создавать для Ирины видимость некоторого выздоровления. Затем патологоанатом забирал тяжелоатлета к себе, наврав Ирине, что отвозит его на лечение заграницу. Все прошло так, как запланировал Журович, и Ткаченко Вадим оказался в руках патологоанатома.

У Валентина на Ткаченко были грандиозные планы. Для начала патологоанатом заменил тяжелоатлету сердце. Журович удалил пораженное болезнью сердце спортсмена и вместо него вставил в грудную клетку механическое сердце на дистанционном управлении. У Журовича была возможность с небольшого пульта управления, который помещался в руке, ускорять сердцебиение механического сердца и замедлять его.

Чтобы пациент окончательно не умер, доктор вводил его в состояние анабиоза, замедляя сердцебиение и помещая его в специальную холодильную камеру. Из состояния анабиоза Журович выводил Вадима лишь в крайних случаях для лечебных процедур или необходимых новых операций. Со временем патологоанатом заменил и другие внутренние органы Ткаченко, мешавшие ему быть здоровым человеком.