Орудие оказалось под лестницей, просто странно, что мы его сразу не заметили. Длинная хреновина, на глазок сделанная вроде как из меди, прикрепленная полосками прокованной стали к какому-то странному постаменту — в общем, пещерный век. Хотя на безрыбье и рыба раком, вон как эта архаика нас тогда причесала.

— И как она работает? — Дэйзи с сомнением озирала это творение магической оборонки.

— Вон гномы на том берегу шуршат — прищурился я. — Сейчас сюда приплывут — расскажут.

На противоположном острове и впрямь обозначилось движение. Из раскуроченных ворот на белый свет вылезали коренастые подгорные жители, причем не с пустыми руками. Одни тащили к морю лодки, другие тащили кругляши, явно увесистые, поскольку было видно, что несут они их с усилиями, а ведь это очень неслабые ребята. Надо полагать, боезапас к этой, прости Господи, мортире, или кто это по артиллерийской табели о рангах, уж не знаю. Я в архаичных орудиях не разбираюсь. Хотя, если по чести, и в неархаичных тоже, как оно по мне — пушка она и есть пушка.

А вот интересно — как они узнали, что это все нам надо вручить? Или у пьянчуги Фурро в башне телефон стоит?

— Сама орудие принимать будешь? — поинтересовался я у капитана.

— В смысле? — не поняла Дэйзи. — Какое орудие?

— Ну, вот это — я показал рукой на пушку. — Это называется орудие артиллерийское, обыкновенное.

— А ты это откуда знаешь? — цепко спросила Дэйзи — Фурро говорил, что это «камнемет» и это он его придумал?

— Камнемет — согласился тут же я, ругая себя в душе за несвоевременную эрудицию. — А если на нашем языке, на западном — орудие.

— Да тьфу на тебя с твоим языком и Западом — махнула рукой Дэйзи. — Не морочь мне голову. Лучше вон дуй на корабль, привези мне сюда Тревиса, и пусть он захватит с собой Чарли-оружейника, без него не обойтись. И потом — это по его части.

Я с радостью ушел от скользкого разговора и пошел к лодке, искренне надеясь, что не мне придётся орудовать веслами. Хотя, конечно, интересно было бы послушать, как эта хреновина работает. Ну — нет так нет, потом посмотрю. Сомневаюсь, что эдакая красота долго без дела будет на корабле плавать.

На корабле меня встретили Тревис и Билли.

— Это чего за гномы повылазили? Чего это вы из башни вытащили такое? О чем говорили с Фурро? — закидали они меня вопросами.

По мере сил я удовлетворил их любопытство, после передал приказ Дэйзи насчет Тревиса и неизвестного мне Чарли и с чувством выполненного долга пошел на полуют. Надо было разобраться в своих мыслях и переварить полученную информацию.

Чертов маг мог бы мне и побольше рассказать, чего уж там. Вот же вредный старикашка, чтобы ему похмельем пожизненно мучаться. Впрочем, нет худа без добра — я теперь точно знаю о трех метках на своем… Ну, не знаю… Астральном теле, наверное. Одна. — Витара, бесспорная и основная, я, как-никак, его верный воин и помощник, вторая женушки его, чтобы ей в Великом Нигде икалось, да с оттягом, третья, выходит, Тиамат, с которой я и вовсе незнаком, но метку ее, судя по всему, мне оставил либо Апофсс, либо странная девочка Пауни. С какого лешего они это сделали, мне неведомо, но какой-то смысл в этом быть должен, здесь такие штуки просто так не происходят, это я глаз на вырывание дам. В разряде загадок пока находится наличие еще каких-либо печатей, которые могут быть или не быть, плюс отметка некоей сущности, явно не относящейся к богам, но тоже неслабой, коли ее отметили сразу столько неоднозначных персонажей.

Ну и в свете этого есть вопрос — и что мне с этим всем богатством делать, а?

— Давай-давай, заноси — раздались крики моряков.

— Аккуратнее поднимайте, креветки безрукие — послышался и голосок Дэйзи. — Не дай вам Одноногий хоть царапина будет, всех утоплю!

Сдается мне, что на корабль пожаловала наша артиллерия, надежда и опора фрегата и залог наших будущих побед.

— Это что же такое привезли? — Якоб уставился на пушку, как раз показавшуюся над бортом.

— Э, брат, это такая штука… — протянул я.

— Какая штука? — настырно спросил он. — Магию какую у Фурро выпросили?

— Что-то в этом роде — уклончиво ответил я, подумав о том, что очень уж любознателен этот голопузый корсар.

— Давай ее пока в трюм — распоряжался невысокий, гибкий и немного раскосый пират в кожаном камзоле и с двумя клинками за спиной. — Нечего на палубе ее ставить, вот когда придумаю, как ее закрепить — тогда и установим.

— А крепить-то зачем, она же вон уже, закреплена? — возмущался Харрис.

— Так, ты со мной не спорь — мяукающим голосом ответил ему гибкий. — А если шторм? А если буря? И ухнет это чудо за борт. Ты подумай только, что со мной за это капитан Дэйзи сделает!

— Правильно Чарли — сообщила всем Дэйзи, появляясь из-за борта. — И тебе сделаю, и ему. Да вам всем крышка будет!

Стало быть, это Чарли-оружейник. Ну, не знаю, какой он оружейник, но вот то, что он очень серьезный боец — так это наверняка, к гадалке не ходи.

Через час, после того как на борт загрузили ядра, наполнили водой бочки и кеги, и даже приперли откуда-то несколько корзин с бананами и еще какими-то неизвестными мне продолговатыми зелеными плодами, я услышал.

— Красавчика к капитану!

Стало быть, сейчас я и узнаю — куда мы идем, зачем, и что нам предстоит сделать.

В каюте капитана собралась довольно теплая компания — сама Дэйзи, стоящая у стены с невероятно задумчивым видом, Тревис с поджатыми губами, штурман Билли, сидящий на сундуке, у противоположной от капитана стены, и как обычно злой до невероятности Харрис.

— Привет честной компании — приподнял я шляпу, входя в каюту. — Кого хороним?

— Нас — без тени шутки сказала Дэйзи. — Проклятый маг, чтоб его стошнило, отправил нас на верную смерть, по-другому не скажешь.

— Смею вас заверить, капитан, я так думаю всякий раз. Как только какая-нибудь погань дает мне задание — сообщил я Дэйзи. — Однако же вот, до сих пор жив и даже время от времени бодр. Кто-нибудь просветит меня о деталях мероприятия?

— Как-то ты больно быстро обжился, Красавчик — прорычал Харрис. — На судне сутки, а уже командуешь?

— Ну, жизнь у меня такая — улыбнулся я, глядя на него. — Я как тот житель Крайнего Севера — где упал в сугроб — там и новоселье.

Харрис зафырчал, наливаясь краской, но, судя по всему так и не смог понять — то ли я ему хамлю, то ли нет? Да и откуда ему, сыну якоря и теплых морей знать где на свете есть такой Крайний Север и что такое сугроб?

— А ну цыц! — прикрикнула Дэйзи. — А то обоих утоплю.

— Молчу, мой капитан — вытянулся в струнку я. — Так какую свинку нам подбросил старый алкаш?

Дэйзи помолчала еще с полминуты и наконец объяснила мне, что к чему.

Три части наследия одноногого бога после ухода, еще в те незапамятные времена, поделили между собой три его главных почитателя и приближенных к богу лица, очень своевременно оказавшиеся в его жилище — самый влиятельный пиратский капитан той эпохи Джеффри Морган, представитель коренного населения архипелага дикий, но симпатишный вождь Тонго-Лепа и Стенли Фатт, злодей с на редкость скверной репутацией, который впоследствии стал родоначальником династии Фаттов, бандитского семейства, с которым стараются не иметь дела даже такие негодяи, как Себастьян Фирейра.

Прихватив по предмету на память о любимом божестве, эти три апологета веры понесли его слово и дело в массы, и каждый по-своему приуспел. — Морган сколотил самую мощную в Архипелаге флотилию, Тонго-Лепа правил своими туземцами, получив статус наместника бога на земле, ну а Фатт, как и было сказано выше, сколотил весьма недурственную империю, промышлявшую заказными убийствами, разбоем и контрабандой. В общем, все до поры до времени были при деле.

Но, то ли в этом и была издевка бога, то ли просто его вещи имели определенный срок действия, в конечном результате счастья наследие бога им не принесло — все они умерли, умерли не своей смертью и все. что они сделали, в итоге развалилось на куски. Флотилию Моргана разбила объединившаяся армада пиратских капитанов, порядком испуганных растущим авторитетом отважного капитана, сам же капитан пропал после боя бесследно, Тонго-Лепа был убит своим же сыном, уставшим ожидать естественной смерти любимого папаши, ну, а Фатта грохнул невесть кем подосланный убийца, наследовал ему так же старший сын. Приблизительно к тому же времени и относятся последние упоминания о предметах бога.

— И? — я помахал рукой, как-бы говоря, что не худо было бы продолжить рассказ.

— И все. — Дэйзи вздохнула.

— То есть все? — не понял я. — А предметы? Карта же должна показать, где они находятся?

— Показывает — вступил в разговор Тревис. — Но только это не вселяет в нас никакой радости.

— Первый предмет на острове Черных Богов — произнес Билли, я, кстати, по-моему, впервые слышал его голос. — Большой остров на юге Архипелага, там до сих пор живут остатки народа Тонго-Лепа, кучка выродков, рожденных в кровосмесительных браках. Проклятое место.

— Второй, судя по карте, не так уж далеко от острова Богов — продолжила Дэйзи. — Он на Корабельном кладбище, куда доброй волей никто не заглядывает.

— Третий на Майлаге, у Фаттов, если верить карте — завершил речь Тревис. — И все варианты настолько поганые, что я и не знаю какой хуже. Но даже не в этом дело.

— А в чем? — ошарашенно спросил я. Очень много новых названий и мрачных перспектив. Через край просто.

— В том, Красавчик, что нам туда даже с «Бабеттой» не доплыть. Нас просто потопят по дороге. — Дэйзи сделала ручкой некий жест, то ли показывающий, как глубоко мы пойдем на дно, то ли на сколько хреновым является наше положение.

— С кем не доплыть? — не понял я.

— С «Бабеттой» — покраснела Дэйзи. — Я так камнемет назвала. Красивое имя, между прочим.

— Не то слово — согласился я. — А что, вот прямо так-таки потопят?

— Непременно — кивнул Билли. — В тех водах слишком много капитанов, которые очень не любили старика Ингленда, а потому и дочку его на дно отправят с дорогой душой.

— Если бы у меня, как и раньше было пять кораблей — прошли бы — вздохнула Дэйзи. — А с двумя… И это если еще Ля Морт уцелел…

— Как раз за него я спокоен, я же тебе сказал — заверил ее Тревис. — Этот хитрюга точно ушел, да и ветер у него был попутный. Но даже с двумя кораблями мы не дойдем.

— Нужны корабли — рубанула рукой Дэйзи.

— Денег нет — немедленно отозвался Тревис. — Хоть режь.

— Да зарезала бы. коли это помогло — абсолютно серьезно сказала Дэйзи. — Но видать нам одна дорога выходит.

— Какая? — внутри у меня стало как-то нехорошо.

— Такая. — Дэйзи потерла щеки. — Сначала на Брабудас, за Ля Мортом, а потом на охоту, в Надветренные широты. Со своими сейчас я тягаться не могу, а значит пойду там барражировать. Может, кто из твоих жирных соплеменничков решит дойти до Равенхольма, вот их-то мы и пощиплем.

Елки-моталки. Вот только этого мне и не хватало, для полного счастья. Это выходит что мне в компании с этими морскими волками придётся выходить на большую морскую дорогу с целью резать глотки игрокам? Да это вообще за гранью добра и зла — с НПС игроков убивать!

— Что-то не так? — спросила внимательно смотревшая на меня Дэйзи. — Есть другие предложения?

— Ну, я не знаю — выдохнул я. — Может, просто по морям-по волнам поплаваем, одиночек поищем?

— Долго и затратно — отозвался Билли. — Неизвестно где и кого искать, и потом этих баранов с той земли резать безопаснее, они пока свои зубочистки достанут, мы их всех уже к Одноногому отправим. С корсаром, даже одиночкой так не выйдет.

— Согласен с капитаном. — Тревис достал из кисета трубку и начал набивать ее табаком. — И проще и быстрее.

— Ну, насчет быстрее, тут можно и поспорить — не согласился с ними я. — Мы не знаем, когда они поплывут через Архипелаг, да и поплывут ли вообще. Никакой определенности.

— Ну, подождем, ничего. — Дэйзи была сама уверенность. — Нам важен результат.

Нет, эта вздорная девчонка-капитан похоже все уже решила. Вот же черт…

— Итак. — Дэйзи шагнула к столу, положила на него свои ладони и обвела взглядом присутствующих. — Подведем итоги. Наш маршрут таков. — Брабудос-Надветренные широты-остров Черных Богов. Ну а потом, если живыми будем, решим куда дальше двинемся, тем более что все остальное там тоже рядом. Билли.

— Да, капитан — штурман стал с сундука.

— Как нам лучше идти к Брабудасу? Ну, так, чтобы по возможности не найти приключений на свою голову?

Билли подошел к столу, отодвинул карту, которую дал Дэйзи маг и расстелил свою, извлеченную из внутреннего кармана (Офигеть! В камзолах были внутренние карманы).

— Отсюда пойдем на зюйд-зюйд-вест — деловито сообщил он всем. — Пройдем через пролив Чирикви…

Я так и не понял, зачем меня звали в каюту, поскольку мое мнение по этому вопросу никого не интересовало, а уж про мое согласие даже и речь не шла.

— Капитан — постучал я пальцем по спине Дэйзи. — Я тут еще нужен?

— Ах, да, Красавчик — хлопнула она себя по лбу. — Я чего тебя звала-то. Я не знаю, почему старый хрыч был так уверен в том, что ты мне прямо вот так уж сильно нужен, как по мне, так ты болтун и раздолбай и проку от тебя никакого нет, да похоже и не предвидится в будущем. Но, тем не менее, если Фурро сказал, что ты пригодишься — я его послушаю, все знают, что просто так он никому ничего не говорит, а стало быть ты будешь меня сопровождать во всех поисках. Но если ты, печень трески, будешь лезть мне под руку или мешаться под ногами, то я тебе попросту утоплю. Это ясно?

— Ясно, капитан — покорно ответил я, понимая, что в данный момент и сила, и перспективы на ее стороне. — Я не буду мешаться, и буду полезен, смею тебя заверить.

— Смотри — погрозила мне пальцем Дэйзи. — И помни — лично для тебя я всегда найду немного балласта, который можно будет привязать к твоим ногам. Свободен.

Я кивнул, пошел к двери, и уже закрывая ее, услышал —

— И не забудь о крысе, ты обещал ее найти. И не тяни с этим.

Я снова кивнул и закрыл за собой дверь.

Врать не стану — было неприятно. Какая-то непись ушастая разговаривает со мной через губу, условия ставит и распоряжается мной, просто как своей вещью. Крысу ей, соплюхе в шляпе отыщи, да не мешкая а? Может, еще подснежников по зиме притащить? У, код цифровой, непрописанный. Ладно, мне бы только ключ добыть, а там… А там я придумаю, как устроить римейк фильма «Гибель эскадры». Я не я буду, если с Валяевым не договорюсь о том, чтобы тебя на моих глазах со всеми твоими кораблями затопили. А сам я буду сидеть с бокалом коньяка, и смотреть на это по большому экрану.

Я пару раз пнул стенку, плюнул на канатную бухту и вышел из игры. Все одно в таком состоянии играть не дело, да и интересного ничего впереди не предвиделось.

Забавно, второй день подряд выхожу из игры ни свет, ни заря. В небе солнце, на часах — за полдень, но до вечера еще далеко. Черт возьми, а что я обычно в это время делал, ну, до того как в эту свистопляску ввязался? Не помню, как отрезало.

Я побродил по квартире, посмотрел в окно — солнышко светит, и не скажешь, что зима почти уже настала.

В Москве в конце осени-начале зимы так иногда бывает — хмарь, ненастье, то идет снег, то дождь, то вообще смесь этих осадков. Грязь, сырость, все серое — и дома, и машины и люди, но вдруг, неожиданно для всех наступает день, в который на небо выходит солнце, ни с того, ни с сего, без приглашения. И ему удивляются все — и люди, и природа, и даже синоптики, которые почти как саперы — ошибаются только один раз (зато каждый день). Город приобретает слегка франтовской вид, люди начинают улыбаться и дышать полной грудью, ведь воздух в этот день особый — он чуть терпкий и очень свежий, он пахнет огурцами и только что разрезанным арбузом, он пахнет зимой, которая уже стоит у порога, и близким снегом, тем, который выпав, уже не будет таять до весны.

Я натянул куртку и пошел на стоянку — в конце концов, не дома же сидеть. Ну и потом — кто решил больше времени проводить в газете? Ну, а раз решил — так делай.

Мой приход в редакцию произвел эффект разорвавшейся бомбы. Увидевший меня первым Юшков икнул, и с сомнением посмотрел на стакан с водой, стоявший рядом с ним.

— Тсссс — приложил я палец к губам, и двинулся к своему кабинету, из которого раздавался громкий голос Вики. Пять пар глаз (они все так и ошивались в одном кабинете), внимательно смотрели на меня, шестая, принадлежавшая Таше, смотрела в экран, это ей было явно интереснее, чем происходящее в кабинете, седьмой, очень красивой, не было, она то ли отсутствовала, то ли находилась там же, где и Вика.

— Послушайте, я вас предупреждаю — я это терпеть не буду. — Вика чеканила слова, говоря на пол-тона выше, чем положено. — Ваше отношение к работе поражает, оно недопустимо. И поверьте — я смогу сделать так, что вы вылетите отсюда с такими характеристиками…

Мммм, да я вовремя. Интересно, а как она это собирается делать, в смысле «вылетите»? Я устроился у двери поудобнее.

— Просто из любопытства — как именно вы собираетесь это сделать? — хмыкнула Шелестова, как будто прочитав мои мысли. — Насколько я понимаю, решение кадровых вопросов не входит в вашу компетенцию.

— В мою компетенцию входит все то, что я считаю нужным — как-то натужно выдала Вика. — Здесь я решаю все вопросы, если вы это еще не заметили.

— Ну, так устроен этот мир — всегда кто-то находится сверху, даже когда это выглядит не слишком естественно — в голосе Шелестовой было море иронии. Однако, что за день сегодня, а? Все на мне отдохнули, и эта туда же.

— Хорошо, что вы это понимаете. — Вика немного убавила тон. — Но я вас в последний раз предупреждаю — больше этих ваших шуточек я не потерплю. Субординация — основа производства.

— Согласен — сообщил ей я, входя в кабинет. — И именно поэтому ряд твоих тезисов был или неточен или неверен, уж извини. И кстати, Вика — вроде бы твой рабочий стол стоит у стены, я ничего не путаю? Это так, в порядке уточнения, может чего поменялось, пока меня не было.

Брови Вики дернулись вверх, Шелестова же была спокойна.

— Добрый день. Шеф — с достоинством произнесла она. — Я скучала.

По ее лицу я понял, что она откуда-то знала о том, что я за дверью.

— И как? — задал я прямой вопрос, надеясь, что она его поймет.

— «Тринадцать апостолов» — Шелестова соизволила повернуть голову и окинуть меня взором- Запах старый, уж не знаю, где вы его откопали, но знакомый.

— Ну да, конечно — я хлопнул себя по лбу. — Ну и ты даешь. Прямо московская сторожевая, одеколон за закрытой дверью учуять.

— Елена, я вас больше не задерживаю — быстро сказала Вика. — Надеюсь мы поняли друг друга.

— Надейтесь — дружелюбно пообещала ей Шелестова и вышла, перед этим пробежав мне по плечу пальчиками и дурашливо сказав —

— Тюр-лю-тю-тю.

— Ты здесь как? — подошла ко мне Вика. — Что-то случилось?

— Отличный вопрос — отметил я, показав ей рукой на свое кресло и демократически сев на стул в углу. — Вообще-то я полагал до сегодняшнего дня, что я здесь работаю, но сейчас что-то стал в этом сомневаться.

— Не поняла — у Вики хватило ума не сесть в мое кресло.

— А что именно ты не поняла? — я говорил негромко и размеренно. — Почему я пришел на работу? Почему нельзя так говорить с сотрудниками? Почему недопустимо гнобить тех, кто тебе не по душе? Ты, на мой взгляд, очень многого еще не понимаешь.

— Ты в свое время пожестче говорил — немедленно ответила Вика, тоже понизив голос. — Вспомни наш первый день, как ты с Генкой обошелся?

— Я — это я — аргумент был неплох, но не убийственен. — Начнем с того, что Геннадий нарвался сам, по полной программе.

— А эта, ты думаешь, не нарывается — не дослушала меня Вика. — Да она…

— Стоп, я не закончил — оборвал я ее. — Продолжу. Во вторых — я начальник и сам определяю стиль общения. И в третьих — я не сводил счеты и не пестовал свои комплексы.

— Комплексы — не сказала, а как-то просвистела Вика. — Какие комплексы?

— Ставлю сто рублей на шефа — раздался голос Шелестовой. — Полагаю, что в этот раз он ее победит.

— И наконец — пропустил мимо ушей я ее слова. — Я, откровенно говоря, очень хреновый начальник, даже скажем так — никакой я начальник, но все равно до такого не опущусь. А вот ты можешь стать очень неплохим руководителем, если научишься объективности.

— В чем я необъективна? — Вике уже явно было все равно — слушают ее за дверью, не слушают.

— Да ты сама все знаешь — ответил я ей. — Я не знаю, что именно есть у Ленки, чего нет у тебя, и чего тебе очень хотелось бы иметь, но это — есть. И именно это тебе не дает покоя.

— Тебе сказать? — взвилась Вика. — Ты точно хочешь это знать?

— Не сейчас — я встал и подошел к ней. — Не сейчас, не хочу, чтобы завтра ты шла сюда, как на Голгофу.

Вика, красная как помидор, постояла несколько секунд и ткнулась мне в грудь лбом с выступившими бисеринками пота.

— Блин — раздался голос Шелестовой. — На самом интересном месте!

— Да я смотрю, вы прямо любознательные все здесь — ответил ей я. — Поддержу этот благой порыв и с радостью прочитаю ваши отчеты за неделю — с той пятницы по эту.

— Какие отчеты? — это был уже Самошников.

— Которые вы положите мне на стол до пяти часов вечера — я был само благодушие. — И в них вы в красках, и с свойственным вам юмором и смекалкой опишете все свои полезные дела, которые вы сделали для нашего издания за указанный период. А Виктория Евгеньевна мне расскажет — что в них правда, а что враки.

— И что нам за это будет? — послышался голосок Таши.

— Лучшему будет премия, даю вам в том свое честное командирское слово.

— А худшему? — это они уже спросили хором.

— Ведро, тряпка и полироль, а так же моя машина в качестве объекта мытья и ухода. И пусть никто не уйдет обиженным. Но не факт, что худший вообще будет, может вы все молодцы.

Сотрудники затихли, видимо задумались. Вика оторвала лицо от моей груди.

— Как-то все в последнее время не так идет, да?

Я помолчал, а после скорчил рожу, мол «Перемелется — мука будет».

— Пишем, не ждем, время идет — гаркнула Вика, заставив меня вздрогнуть. — И чтобы все хорошо писали, я не желаю с вами машину мыть, а Харитон Юрьевич и меня к этому припашет, я его знаю.