В этот момент остатки экипажа нашей башни добили остатки первых обороняющихся и попробовали создать подобие оборонительного строя. Надо отметить, что осталось нас немного — около двенадцати мечников и семь лучников. Орава же, бегущая на нас состояла из тридцати — тридцати пяти рыл — и это только на глазок. Так что эта орда имела все шансы стоптать нас, даже и не заметив. Я сбежал по площадке и занял место чуть сзади Валента, трезво рассудив, что если его и пришибут, то последним.
— Держать строй! — скомандовал Валент — В мечи их! Смерти нет!
— Смерти нет! — рявкнули оставшиеся.
Я по своей сути человек не слишком склонный к рефлексии, поэтому совершенно спокойно отреагировал на данное утверждение. Но Валент — молодец — мы действительно уже не боялись мчащуюся на нас и ощерившуюся клинками толпу.
А дальше все стало еще забавнее — когда до нас было шагов эдак пятнадцать в эту толпу один за другим прилетело два небольших файербола, расшвыривая воинов Диких в разные стороны.
К делу подключились маги, которые химичили с механизмом. Как и водится у мудрых, они степенно взошли по ступеням и появились именно в тот момент, когда казалось что для нас все закончено. Урон ими нанесенный был велик, но не критичен для нападавших. Поэтому остатки Диких Сердец в виде двух десятков воинов до нас все-таки добежали.
И снова мечи столкнулись с мечами.
— А, падла!
— Руби его!
— Круши их в песи, руби в хузары!
— ЫЫЫЫХ!
— Маги, отхиливайте кого можете! — это был голос Валента.
Валент рубился с здоровяком в латном нагруднике и не видел, что с правого бока, почти со спины, к нему подбирается невысокий человек с глефой. Я в общую схватку не полез, но увидев этого хмыря, подумал, что если сейчас нашего командира завалят, так и нам тут будет со всеми святыми упокой и решил использовать свой коронный трюк. В тот момент, когда невысокий уже собрался снизу вверх просунуть лезвие глефы под доспех Валента я прыгнул врагу в ноги, сшибая его. Проверенное средство помогло. Невысокий грянулся со всего маху об камень, при этом получилось, что его ноги оказались в аккурат на моем животе. Глефу он не удержал и она отлетела в сторону. Я же свой меч держал крепко и с огромным удовольствием воткнул его прямиком противнику в промежность, защищенную только штанами. Тот заорал, и понятное дело что не от боли. Скорее от неожиданности, а может и от обиды — уж больно позорное место я выбрал для удара. Мудрить я не стал и пока это чудо орало, быстренько из под него выполз и успел еще разок хорошенько садануть его в поясницу, да еще и с «кровотоком».
Но надо отметить, что по большому счету удары эти были ему, если не как слону дробина, то уж точно не смертельны — по моим меркам здоровый был лось.
И этот лось встал на ноги и очень нехорошим взглядом посмотрел на меня. Мне стало понятно, что уничтожать меня сейчас будут с чувством, толком и расстановкой. И наверное так оно и было бы, если бы из «Мышонка» не стали появляться новые участники нашего междусобойчика и первым вылез мой старый знакомый Горотул. Он появился как воплощение войны. Его заросшая рыжей бородой рожа (А у него была борода? Не помню. Может, отрастил?) так и полыхала мыслью:
— Кого бы прибить?
На груди у него болтались какие-то амулеты, обнаженные руки были покрыты татуировками, кольчуга-безрукавка блестела как солнце.
— ЫЫЫЫ — заорал он набегая на нас и махая двулезвийной секирой — Ррррубить по ррруски!
И первым он рубанул моего недоброжелателя, заодно сбил корпусом меня, да так, что я отлетел шагов на пять и врезался в стену. За ним из люка вылезали один за другим мои сокланы.
— Стало быть Жеррар был прав, здесь место главного удара — подумал я и подбежал к еще живому невысокому.
— Ну давай, добивай скотина — прошипел тот.
— Желание хозяина — закон для гостя. А в вашей цитадели вроде как гость — сообщил я ему и пробил пару раз в голову.
И мне не стыдно. Смею заверить — если бы не глупый, но смелый Горотул, хрен бы этот красавец дал мне легко умереть. Тут война, а не ристалище. А на войне один закон — либо ты, либо тебя. Так что сопли о благородстве и чести оставьте для дамских романов.
Горотул и мои сокланы тем временем перебили всех Диких близ нашей площадки и двинулись в сторону лестницы вниз, во внутренний двор. Я кинул взгляд по сторонам — везде была та же картина. Наши штурмовые группы выполнила свою задачу, удержав все три площадки и через них сейчас внутрь цитадели шли регулярные отряды Гончих Смерти.
От нашего отряда осталось пять человек. Сгинул еще в первой атаке бородатый живопыра Жеррар в своем однорогом шлеме, невозмутимый Келосса, бывший еще живым перед последним штурмом, тоже, судя по всему, этот последний штурм не пережил. На камни цитадели с площадки спустился только один лучник. Одного мага тоже порешили, да и второму досталось. Он вырывал из себя стрелу и брезгливо при этом морщился.
— Вы хорошо стояли парни — сказал Валент — Красавцы, всех отмечу.
— А тебе отдельное спасибо малой — подошел он ко мне — По мне так ты и так сделал больше чем мог. А что в драку особо не лез — так это правильно, не с твоим уровнем. Но вон, завалил же кабана.
— Ну, мне тут маленько помогли — скромно сказал я.
Раздался дружный смех. В нем звучал сгоревший адреналин, усталость и осознание того, что могли умереть. Могли. Но не умерли же. А раз живы — надо радоваться. Пусть даже и немудрящей шутке.
В этот момент внизу что-то здорово грохнуло. Валент поднял вверх палец.
— О. Ворота все-таки разнесли. Пошли, чего расселись. Самая забава пошла!
Мы, и присоединившиеся к нам выжившие (немногим больше чем у нас) с других площадок устремились к лестнице, ведущей вниз. Я, рассудив, что мой почетный героический долг на сегодня, пожалуй, что уже и выполнен, приотстал, бормоча:
— Вы идите, идите, я вас тут, с тылу, прикрою.
Соратники сбежали по лестнице навстречу буре мечей, а я опасливо (ну не люблю я высоты) посмотрел, что же там, внизу, творится. И, честно говоря, крайне впечатлился.
Внутренняя площадь была огромна, видимо опять вступил в действие закон, освоенный мной еще в родных пенатах клана Буревестники — снаружи все выглядит меньше чем внутри. Площадь внутреннего двора можно было сравнить по размеру ну, если не с Красной, то уж точно с Дворцовой. А может и наоборот. В целом — здоровенная была площадь. И на всей ее протяжённости куча народа бодро уродовала сейчас друг друга колющим, режущим и дробящим оружием. Общий бой распался на сотни мелких поединков. Ворота и в самом деле рухнули, судя по всему придавив с десяток обороняющихся, и в свободный теперь проход, с мечами и топорами наперевес вваливались бойцы Гончих. Дикие еще пытались остановить их, но это было уже бессмысленно.
— Что, гнида Гончая, радуешься? — раздался сзади меня голос.
Я обернулся и увидел мчащегося на меня с разинутым ртом и занесённым над головой мечом воина Диких, всего в каменной крошке и пыли. Видать оглушило бедолагу на какой-то стадии боя, он очухался, а тут я стою и вниз таращусь. Вот его обида и взяла.
Драться с ним я, конечно, не планировал, поэтому просто чуть-чуть взял правее и подставил ему ножку. Он, видимо пребывая в обалдении, и не до конца восстановив координацию в пространстве, добежал до меня, споткнулся о мою ногу и как-то даже без крика свистанул вниз со стены. Я сразу глянул, чем для него закончился этот полет и как-то и не удивился даже, что коконом. А вы что хотели? Тут в первом приближении не ниже чем этаж третий, пять пролетов здоровенной лестницы. Да еще и вниз головой.
— Наш Икар — сказал я в восхищении — Как летел!
Бой разгорался. Над площадью стоял густой мат, слышались нечленораздельные выкрики, отдельные междометия и рев Горотула, требующего между ударами, чтобы его подвиги увековечили съемкой на внутреннюю камеру. Сам он, подозреваю, включить ее не мог, ибо не знал как.
Рассматривая картину всеобщего боя, я увидел нечто, крайне мне не понравившееся. А именно — совсем недалеко от меня, буквально под стеной, к которой припарковались «Мышата» трое Диких зажали в углу красотку Милли Ре, с которой прямо перед боем я познакомился в шатре Главнокомандующей. Она явно была замечательной мечницей, ее два клинка порхали как бабочки, и она довольно удачно оборонялась от трех воинов, но ее поражение было всего лишь вопросом времени. Нападать она не могла, отдавая все внимание и силы защите, и поэтому раньше или позже трое здоровенных воинов неминуемо продавят ее защиту. Я это понял и стал думать, как помочь союзнице. Что, ввязавшись в бой, я ей точно не помогу — мне было предельно ясно. Пара ударов — и я воспоминание. Использовать эффективно те двадцать-тридцать секунд что я ей выиграю она может, конечно, успеет. А может и нет. Тут надо что-то другое. Но вот что?
Я обводил глазами стену, и мой взгляд зацепился за обломок зубца, довольно длинный и угловатый, снесенный видно еще во время артподготовки одним из файерболов, которые запускали наши маги.
— О — сказал я и поднял указательный палец вверх.
Я подбежал к обломку и попытался его поднять. Оказался невероятно тяжелый, зараза. И я его потащил волоком, чихая от пылюки, которую сам же и поднял.
Видит Бог, я спешил как мог, но когда я подтащил бульник к нужной мне точке и посмотрел вниз, чтобы определить квадрат камнеметания, я увидел, что дела Милли уже очень плохи. Она отбивалась из последних сил и судя по всему, уже пропустила пару ударов. Надо было поспешать. Я установил камень на самом краю и заорал:
— Э, уроды! Вы, трое, что девчулю обижают!
У меня не было уверенности, что в этом шуме меня услышат, но то ли у них там внизу была акустика получше, то ли заорал я громко, но двое из трех голову подняли, возможно, чисто инстинктивно.
— Получи фашист гранату — сказал я и толкнул камень вниз, прямо на глазеющих в недоумении на меня Диких. Увернуться они не успели — камень летит быстро, да полагаю и их изумление мне сильно помогло — ну не привыкли воины к тому, что на них кто-то что-то сверху скидывает. Да и попал я удачно — обоими концами обломок зацепил обоих, не убив, но раскидав их в разные стороны.
Милли использовала предоставленную ей передышку крайне эффективно. За эти секунды она, видимо на пределе сил, атаковала третьего противника, провела ряд блестящих фланконад и прибила его прямым ударом в горло, что было довольно красиво.
После она подбежала к одному из двух оглушенных и начала рубить его саблями, судя по всему при этом отчаянно бранясь. Тот вертел головой и пытался дотянуться до своего меча, но умирать не спешил.
Последний из трех супостатов, очумело вертел головой и пытался подняться.
— Эээ, беда, увлеклась барышня, тут и до неприятностей недалеко. И не доорешься до нее — понял я и побежал вниз, надеясь только на то, что меня никто не пришибет по дороге.
Как мне не перепало — не понимаю. Спустившись с лестницы, я чуть не попал под молодецкий удар варвара, махающего дубиной налево и направо. Я упал на четвереньки и отполз к стене, надеясь, что варвар меня даже и не заметил. Так оно похоже и было. Рассудив что, на четвереньках, я конечно менее заметен, но это здорово снижает скорость, я встал и припустил трусцой вдоль этой стены, ориентируясь на звонкий девичий мат. И успел вовремя.
Третий противник все-таки встал, хотя и выглядел жутковато. Судя по всему обломок саданул ему по башке, и еще добавил по правому плечу, поскольку он был здорово скособочен и меч держал в левой руке. Но держал он его крепко и пусть и пошатывался, но приближался к Милли, которая уже почти превратила своего врага в винегрет.
— Что-то я сегодня как Чип и Дейл прямо. Все спасаю, спасаю — подумал я, нанося удар «мечом возмездия» сзади по сгибу ног пошатывающемуся врагу.
Тот упал, но снова стал подниматься. И хотя его линия жизни уже была в устойчиво красном секторе, умирать он не собирался.
— Ну я тебя сейчас — бормотал он, вставая и не обращая внимания на мои удары, которые конечно не могли отправить его в Вальхаллу, поскольку был он 124 уровня.
— Ты главное не убегай, все равно догоню.
Да хрен бы он меня догнал, но если я смоюсь, то он до Милли дойдет. Судя по выкрикам «Да когда ж ты сдохнешь, скотина?!» девка совсем осатанела.
— Да чего мне бежать от такой дохлятины как ты — сказал я, чтобы довести его злобу до предельного значения.
— Дохлятины? Дохлятины? — заорал Дикий и попытался броситься на меня и нанести удар.
Ну, конечно с его нынешним состоянием он путно сделать это не смог и от его удара я увернулся, и даже рубанул его по руке. И неожиданно для себя самого выбил у него меч.
— Ты это как? — Дикий удивленно уставился на меня.
— Вот так — не менее удивленно сказал я.
— Ээээх — вмешался в наше общение какой-то гном с эмблемой Гончих на груди и лихим ударом боевого топора поставил точку в этом разговоре.
— Чего болтаешь? — заорал он на меня — Иди ррубись!
И потопал в гущу боя, который уже со всей площади сместился к ее центру — похоже что клан «Дикие сердца» переставал существовать в том виде, в котором был ранее.
— Спасибо — услышал я сзади.
Обернувшись, я увидел потрепанную Милли Ре и кокон на месте ее врага.
— Да ладно, нормально. Жива — и слава Богу. Хотя ты, это, давай без фанатизма. Как ты его рубила…
— Да чего-то разозлил он меня, аж башню сорвало. Такие гадости, козлина вонючий, говорил, когда они меня зажали. Какие ж вы мужики иногда бываете скоты!
— Это да — согласился я — Особенно если под синькой.
— А все, разнесли мы их — подтвердила мои предположения Милли — еще минут пять и задавим совсем.
Вся площадь была усеяна коконами, их было какое-то невероятное количество. И только так можно было понять, сколько же народу полегло сегодня в этой мясорубке.
— Апофеоз войны — сказал я негромко.
Милли услышала и кивнула.
— Так всегда после осады. Жуткое зрелище. Сейчас этих дорубят и пойдут люди собирать вещи. Своим почтой вышлем, чужие в кланхран на оценку сдадут.
— На оценку?
— Ну да. Всю добычу — и с убитых и взятую в замке оценят, пересчитают в денежный эквивалент и вышлют в равных долях золотом всем, кто участвовал в штурме и захвате.
— А я думал после штурма помародерствовать маленько — пригорюнился я.
— А кто тебе мешает? Будет у тебя время. Добычу с трупов брать нельзя — это запрещено и грабить кланхраны нельзя — это тоже вне закона. А вот если чего так найдешь, по комнатам там или еще где, в подвалах например — твое. А подвалы они тут здоровенные. Не подвалы — подземелья. Закон штурма!
Я приободрился. Воевать — это хорошо, но грабить — куда как веселее.
— А Гедрона не видать. И Диорд только в самом начале был — сказала мне Милли.
— А это кто? — поинтересовался я.
— Гедрон Старый — кланлидер Диких, Диорд-кланмастер. Странно, что их нет. Может слинять решили?
— Да портанулись небось уже куда — предположил я.
— Никто не куда не портуется во время штурма, запрещено. Ни из замка, ни от его стен. Надо мили три отойти от стен. И потом еще год никто с территории цитадели портовать не сможет, ну если она пала. Если бы отстояли — то ради Бога. Так что они либо здесь, либо где-то совсем рядом. Надо сказать Седой — и Милли побежала к выходу.
На ходу она обернулась и крикнула:
— Спасибо еще раз. Можешь быть уверен — я тебе долг верну.
— Да ладно, на том свете пятки мне почешешь — пробормотал я, отошел к стене, присел около нее и стал смотреть на то, что творилось в центре площади.
Бой перестал быть боем и превратился в бойню. Самые яростные воины добивали остатки Диких без всякой жалости и скидки на то, что те уже не особо и сопротивлялись.
Через пять минут клан Дикие Сердца формально перестал существовать.
— Ну что же — услышал я голос Седой Ведьмы и вскочил. Кланлидер вошла в ворота и осматривалась вокруг — Спасибо вам, мои верные воины и вам, доблестные союзники. Это была славная битва, и поверьте, она войдет в анналы истории клана Гончие Смерти.
Дружный рев собравшихся заставил стены цитадели дрогнуть.
— Седрик, друг мой — обратилась Седая Ведьма к кланмастеру — Сними флаг поверженного клана.
— Хорошо магистресса — поклонился воин и побежал вверх по лестнице, ко входу в башню, над которой развивалось знамя с огромным сердцем зеленого цвета.
— Следуйте за ним — скомандовала Ведьма еще трем воинам — мало ли, не всех Диких добили. Да и караул у знамени наверняка есть.
Трое воинов, громыхая железом, устремились за Седриком.
— Д. — Седая Ведьма обозрела местность — О поле, поле, кто тебя… Фредегар, ты здесь?
— Так точно магистресса — к Седой Ведьме подошел рога.
— Распорядись по поводу останков и не тяни — народу полегло немало, а три часа пройдут быстро. И в кланхраны…
— Уже пошли, магистресса и скорее всего уже вскрыли — сказал рога.
— Вот и славно. О, а вот и флаг пошел вниз — Ведьма прикрыла глаза от вечернего уже солнца, стоявшего над башней и смотрела на сползающий со шпиля флаг.
Площадь снова взорвалась криками, ударами мечей по щитам и топотом.
Флаг сполз полностью и над площадью раздался гулкий звон, будто кто-то ударил в огромный колокол.
— Ну что, бойцы — сказала Ведьма — падение клана «Дикие Сердца» зафиксировано. У вас есть три часа на грабеж. Отдаю вам этот замок на поток и разорение, ну, кроме естественно запрещенных вещей — останков павших и клановых хранилищ. Отдельная награда — вещь на выбор из нашего большого кланового хранилища тому, кто сообщит мне о местонахождении лидеров Диких Сердец. Ну, или убьёт их.
— А чего, сбежали? — спросил кто-то из толпы.
— Сбежали — развела руками Седая ведьма — Так что — вперед. И не тратьте время!
Площадь снова заорала, но-коротенько и народ побежал во внутренние помещения. На предмет грабежа, мародерства, а если повезет — то наверное и насилия. Война, однако. За что кровь проливали?
Я посмотрел на это дело и рассудил, что там, в замке, сейчас не протолкнешься. А вот в подвалы никто особо и не пошел. Хотя конечно рискованно, — а ну как там выжившие какие заныкались. Очень обидно отдать концы после победы. Еще обиднее, если туда никто не заглянет и мои вещи так и сгинут под завалами. Пока я стоял и раздумывал — стоит идти туда или нет, ко мне подошел Валент.
— Молодец, Буревестник — хлопнул он меня по плечу — Достойно сражался и вообще…
Валент хочет добавить вас в друзья.
Согласиться?
— Почту за честь. А ты чего грабить не пошел?
— Да я не любитель. Да и ты стоишь вон, думаешь.
— Да мне не пограбить интересно, а полазить. Я особо в замках-то не бывал. Вот думаю в подвалы слазить, но боязно.
— Не осталось ли живых?
— Ага.
— Да вряд ли. Они же знают, что через три часа все это дело обрушится. И запрет их в подвалах навеки. В жизни на перерождение не уйдешь.
— Это как?
— Да просто. Самоубийства в игре нет, на меч не бросишься. От голода и жажды не умрешь. А врагов там нет. Вот и получается как тюрьма — не выйдешь. Только или ждать пока цитадель восстановят или новую запись учетную делать.
— Жесть.
— Жесть. Так что легче в бою уйти. Но если все равно стремно, то давай так. Я тут во дворе всю дорогу буду, и если через пару часов ты не появишься, спущусь в подвал, поищу тебя. Если не приведи Господь, там тебя положат и я тебя найду — заберу твои вещи. Идет?
— Еще бы! Вот спасибо — так спасибо.
— Ты в какой подвал пойдешь?
Я огляделся и мне понравился спуск в левой части двора.
— Вон в тот пойду.
— Смотри там не заблудись. Тут такие под землей переходы — будь здоров.
— Постараюсь.
Его слова навели меня на простую, в общем-то, мысль, — а где я вообще нахожусь?
Я открыл карту и посмотрел, куда меня на этот раз занесла нелегкая.
Оказалось, что я нахожусь в северной части континента, что было само по себе большой удачей.
— Валент — окликнул я уже отходившего от меня воина.
— Чего?
— Слушай, а мы сейчас по ходу на Севере что ли?
— Ну не совсем — воин снова подошел ко мне — До Севера тут еще идти надо. Смотри.
Валент достал карту, такую же, как я видел у Рейнеке Лиса.
— Вот мы тут. Вот река, называется Белянка, за ней будет город Кройцен. За городом — горы, называются Ринейские. А вот за горами начинаются лесотундры — это уже Север.
— А до города далеко? И реку это форсировать можно?
— Можно. Есть и лодочники, а часах трех-четырех ходьбы отсюда одно из чудес Файролла — Мост Трех Королей. Сходи, посмотри. Величественное зрелище. Оттуда до Кройцена еще часа два пути.
— А горы проходимы?
— Горы? А почему нет? В Кройцене можешь найти контрабандистов, они водят через перевал. Поскольку они НПС, можно не бояться предательства, да и желающих идти к перевалу всегда много, так что компанию найдешь. Недешево, правда. Да и путь опасный — йети, ледяные черти, да там много кто водится. Тебе, по крайней мере, пока соваться туда не стоит. Можно и под горами пройти, через старые шахты, но это сильно на любителя.
— А какой уровень нормальный будет если по горам идти?
— Ну, где-то пятьдесят — пятьдесят пять.
— Спасибо тебе — искренне сказал я.
— Да ладно — и Валент махнув рукой отошел к группе воинов, обсуждавших штурм и тоже похоже не собиравшихся мародерить.
Вот такие пироги с котятами. С Севером у меня пока лучше чем с Востоком. Хоть более-менее рядом.
Я подошел к входу в подземелье и еще раз прикинул — надо оно мне или нет? Надо, подзуживаемое жадностью, победило, и я стал спускаться по ступенькам вниз.