К моему немалому удивлению в нашу компанию затесался Кэйл Броунинг по прозвищу «Бедовый». Он обнаружился после того, как портал закрылся и на мой резонный вопрос: «Ты что здесь делаешь?», с достоинством ответил:

– Сопровождаю моего вождя. Там все завершилось, король под защитой бейрона Фергуса, а вы куда-то один отправились.

– Чего это один? – возмутилась фея. – Ничего и не один, я-то с ним.

– Вот-вот, – Кэйл с сомнением глянул на Трень-Брень. – Ваше присутствие только увеличивает список опасностей, которым досточтимый Хейген может подвергнуться.

– Надо бы на тебя обиду затаить, – задумчиво произнесла фея. – Но не буду. Может ты где-то и прав. Я – девочка-беда.

– Р-редкостная самокритичность, – отметил брат Юр. – В наше в-время подобное почти не вст-тречается.

– Это не критика, – возразила ему фея. – Это я себя так рекламирую. Не всем же тихони домашние нужны, правда?

– Я ин-ногда задаюсь вопросом, – как-то очень по-свойски обратился ко мне брат Юр. – П-почему мы с ними, молодыми, в-вроде как и говорим на одном языке, а понять д-друг друга не мож-жем? В нас т-тут дело или же в них? Или, может, п-просто мир изменился до т-такой степени, что с-слова поменяли см-мысл, а нас об эт-том никто не п-предупредил?

– Мир тот же, слова те же, – успокоил я его. – Просто и мир, и слова, и поступки они меряют по другой шкале ценностей, отличающейся от нашей. Мораль в обществе меняется, понимаешь? Вот за ней – не угнаться, тут уж что выросло – то выросло. Мы ведь тоже с тобой такие были, но – повзрослели, сформировалась, закостенели. Можно угнаться за модой, можно принять перемены социального строя, даже признать то, что мужики могут ходить, прости господи, к косметологу и педикюр себе делать. А вот моральные ценности – не изменишь, какие они у тебя есть, с такими и дальше жить. Вот и вся проблема отцов и детей.

– Ты такой умный! – фея, оказывается, меня внимательно слушала, прямо даже приятно стало. – Такой умный! Убивать пора!

Я закашлялся, брат Юр засмеялся, Кэйл положил руку на рукоять меча.

– Не дергайся ты, – подмигнула ему фея. – Шутка!

– В-вот, мой дорогой м-моралист, и н-незамысловатая р-реакция на твои л-логические выкладки, – продолжил негромко смеяться брат Юр. – От-трицание отрицания. П-прелесть.

– Я такая, – фея вспорхнула в воздух. – Может – пойдем уже?

– Пойдем – согласился с ней казначей, а после тихонько спросил у меня:

– А ч-что такое п-педикюр?

Лео фон Ахенвальда мы нашли в трапезной, где он распекал мордатого повара в белом колпаке и таком же халате.

– Бардак! – носилось под сводами помещения эхо от его голоса. – Рыцари – не куры, они на пшенке долго не протянут.

– Поставщики подвели, – оправдывался повар, тряся щеками, что делало его похожим на шарпея. – Подвоза мяса нет. Мне где его брать?

– Не знаю, – великий магистр развел руками. – Не знаю. Но я этого и не должен знать, для подобного есть ты. Обеспечь. Хоть на охоту ходи. Тебе средства из казны выделяются? Выделяются.

– Истинно т-так, – подтвердил брат Юр. – Если надо – м-могу показать р-расходные книги.

Повар увидел моего спутника и побелел так, что было непонятно – где кончается голова и начинается колпак.

– Здрасьте, деда Лео. – Фея спикировала сверху прямо к великому магистру и сочно чмокнула его в щеку.

– Кхм, – фон Ахенвальд, как мне показалось, изрядно смутился от подобного проявления чувств, чем доставил фее дополнительную радость. – Сердечно рад вас видеть в нашем замке, юная леди. Давненько вы к нам не заглядывали.

– Дела, – снова вспорхнула в воздух фея. – То одно, то другое. Сначала королю помогала трон завоевывать, потом нищенствовала, вот и не заходила. То некогда, то не на что.

Нищенствовала? – изумился рыцарь, укоризненно посмотрев на меня. – В смысле – побиралась по дворам и рылась на помойках?

Что он. Даже брат Юр явно проникся тем, что услышал.

– Э-э-э-э-э… – я почувствовал неловкость, чего несомненно и добивалась маленькая шкодница, которую я потом… Пока не знаю, что я с ней сделаю, но придумаю что-нибудь эдакое. – Она у нас дауншифтер.

– Кто она у вас? – окончательно потерял связь с реальностью фон Ахенвальд.

– Я совсем запутался. Она принцесса или нищенка? Лэрд Хейген, я требую объяснений! Дети не должны жить на улицах, особенно при живых родителях. Если понадобится – я всегда готов ей предоставить крышу над головой, хоть бы даже в моем родовом имении. В конце концов – она для меня не чужой человек.

Фея растроганно шмыгнула носиком, прижимая кулачки к груди.

– Просто она хочет все в этой жизни попробовать, – немного извратил я суть произнесенных ей слов. – Мол – не все же с золота есть, надо познать то, как другие живут. Так сказать – с вершин на дно, чтобы не возгордиться слишком.

– Это достойное решение, – проникся великий магистр. – Немногие из детей моих знакомых на такое отважатся.

– А моя – запросто, – с ноткой ехидства подтвердил я. – Мало того – подумывает предать себе аскезе, чтобы до конца познать истину. Уединиться от общества года на два – на три хочет, в какой-нибудь дальней обители. Кстати – у вас нет таких на примете? Может, здесь какая уединенная башня есть, из неиспользуемых? Я бы ее снял на пару лет.

– У нас нельзя – мы мужской орден, – призадумался фон Ахенвальд. – Невозможно у нас девицам проживать, по ряду причин. Но я могу написать Клаудии Шрауфенбах, мы с ней давние друзья. Клаудия – настоятельница обители «Неумолчных плакальщиц», старейшей в Файролле, она еще при Ушедших богах функционировала. Туда абы кто не попадает, надо иметь веские причины для того, чтобы стать одной из сестер-плакальщиц, но для вашей дочери могут сделать исключение.

– П-прекрасное место, – на лице брата Юра заплясала какая-то просто мальчишеская улыбка. – П-прекрасное. Я там б-бывал. Находится оно на г-границе Западной и Южной м-марок, недалеко от Несп-пящих б-болот. Если где и п-познавать самое с-себя – то только т-там.

– Я напишу Клаудии письмо сегодня же, – заверил меня фон Ахенвальд. – Такие порывы в молодых людях надо поддерживать, причем непременно.

– Ты что творишь, папаша? – взвизгнула фея разъяренно. – У меня квест выскочил! Причем – социальный! Отказ не нажимается! Я не хочу идти в болота, пусть даже Неспящие! Не посылай меня туда! Пожалуйста!

– Что у неё в-выскочило? – заинтересовался брат Юр, непонимающе глядя на меня, давящегося от хохота.

– Может, лекаря позвать? – обеспокоился магистр.

Повар ничего говорить не стал говорить, он просто тихонько смылся из залы, здраво рассудив, что сейчас всем не до него.

– Сделай что-нибудь! – бесновалась под сводами помещения фея. – Я не хочу в обитель! Я не хочу усмирять плоть! И узнавать тайны затянутых туманами болот тоже не хочу! Я с тобой хочу, и с остальными, тут интересней.

Интересно было бы почитать условия этого квеста. Нет, глупенькая она все-таки у меня – ведь явно не из простых это задание, оно из тех, которое только репутационным путем получишь.

– Выводы сделала? – кротко спросил я у нее, дождался исступленного кивка и повернулся к фону Ахенвальду, который совсем перестал понимать, что происходит. – Спасибо, великий магистр, но сами видите – какая там обитель? Туда с пониманием собственного отречения от мирского идти надо, и с грузом пережитого. А тут если и есть груз, то в основном недодуманных мыслей и непонятных нормальному человеку желаний.

– Да? – фон Ахенвальд глянул на притихшую фею. – Пожалуй. Но если что – я Клаудии напишу, она мне не откажет. Как-никак – двоюродная сестра.

Сверху раздался облегченный вздох – фея отказалась от квеста.

– Ч-что примечательно, – привычно невозмутимо заметил брат Юр. – С-стоит этому н-непоседливому существу оказаться в н-наших стенах, как т-тут же начинается ш-шум, гам и п-происходят непонятные в-вещи. Полюбуйтесь, м-магистр Лео, как в-вам такой поворот с-событий?

Брат Юр имел в виду повара, который, против моих ожиданий не покинул с концами залу под шумок, воспользовавшись ситуацией, а наоборот – вернулся в нее. Причем не с пустыми руками, а с банкой варенья.

– Это что? – поинтересовался у него фон Ахенвальд.

– Сладкое, – застенчиво потупился повар. – Я посмотрел – вон, в плаче девчушка заходится. Ну, а варенье при таком деле – первое средство. Я еще по дому это помню.

– На самом деле? – великий магистр глянул на Юра, тот пожал плечами.

Ну, оно и понятно. Один всю жизнь мечом машет, второй – интриги плетет. Откуда им знать, что нужно непоседливым девчонкам. Хотя, как по мне – фее не варенья надо дать, а хорошего ремня.

– А у тебя-то оно откуда? – фон Ахенвальд внимательно посмотрел в глаза повара. – Есть же запрет на подобную пищу, он написан триста лет назад. Как там бишь… «… отказ от той снеди, которая ведет к слабости людской и греху чревоугодия, от любви распутных дев…» Кхм. Извини, дитя.

– Да ничего, – отозвалась фея. – Я все равно ничего не поняла. А какое варенье?

– Ежевичное, – явно труся, ответил повар. – Оно, великий магистр… Оно давно у меня стоит. Это мне подарили.

– Н-ну, насчет распутных дев я с-согласен, это т-та еще публика, – примирительно сказал брат Юр. – Что же д-до еды… Л-ладно в замке, но в ст-транствиях наш-шим парням все равно никто в т-трактирах и к-корчмах специально готовить не б-будет.

– Милейший Юр… – фон Ахенвальд явно был ретроградом и собрался спорить с казначеем, но тот ему такой возможности не дал.

– В-великий магистр, давайте этот с-спор оставим на п-потом, – примирительно выставил он перед собой ладони. – К-как-нибудь в-вечерком, когда д-дел не будет, сядем и п-побеседуем о том, насколько с-старые догматы ак-ктуальны в настоящее в-время. Сейчас же есть куда б-более животрепещущие т-темы для разговора. Эй, ег-гоза, варенье б-будешь есть?

– Буду, – покладисто согласилась фея и спикировала на стол.

– Т-тогда садись на л-лавку, как положено в-воспитанной девице, и т-трапезничай, пока мы п-пойдем и кое-что об-бсудим, – строго приказал казначей, причем фея, как это ни странно, его послушалась.

Повар дал ей банку, которую уже открыл, и ложку, извлеченную из кармана фартука.

– С-смотри за ней, – наказал ему брат Юр. – Если она с-сбежит от тебя и р-разрушит часть з-замка – передо мной от-твечать будешь именно т-ты.

– Пока все не съем – не сбегу, – порадовала его фея. – Вкусно. А хлебушка нет?

– Б-банка маловата, – посетовал брат Юр. – Б-боюсь, не успеем мы все обгов-ворить.

– Ничего страшного, – успокоил его я. – Просто если что-то пойдет не так, то я попрошу великого магистра все же написать письмо…

– Никуда я не убегу, – поспешно заверила нас фея. – Идите уже. Плюс – вон, Кэйл за мной присмотрит.

Я, если честно, про горца и забыл совсем. Тем не менее, он был тут, стоял у стены и с невероятно ошалелым видом взирал на все происходящее.

– Если что – бей ее на взлете, – приказал я ему. – И это – не шутка.

– Хорошо, – кивнул Бедовый. – Только у меня рука тяжелая.

– А у нее голова железная, – уведомил его я. – Спорный вопрос – что крепче, лично я поставлю на голову. Хотя вряд ли она рыпнется, поверь мне. В болото ведь никому не хочется, не так ли?

Фея, уже измазанная вареньем, зашипела как кошка, а я довольно ухмыльнулся.

Нет, сегодня положительно мой день. Я получил безотказное оружие против особо докучливых фей, по крайней мере, на какое-то время.

– Д-дети – это прекрасно, – сообщил мне брат Юр, когда мы шли по переходам замка. – Но их действия не п-поддаются р-расчетам. Они – алогичны.

– На то они и дети, – сообщил я ему избитую истину. А что тут еще скажешь? – Куда мы идем?

– Никуда. – Фон Ахенвальд открыл дверь, ведущую в какое-то помещение. – Уже пришли.

Я, если честно, думал, что мы направимся в тот зал, где я когда-то одному из совета Ордена голову отрубил, но нет – это была небольшая комнатушка со скромной меблировкой – стол, несколько деревянных кресел со спинками – и все. Эдакая средневековая переговорная. Не удивился бы, увидев здесь камин с подвешенным над ним котелком воды и пучки трав, развешенные неподалеку, как аналог кофе-машины.

– Если честно – я рад вас видеть, тан Хейген. – Лео фон Ахенвальд сел в одно из кресел и указал мне на место, находящееся напротив него. – В нашу последнюю встречу мы расстались не слишком хорошо. Нет, без вражды, без взаимных претензий – но и не так, как мне того хотелось бы. Вы друг нашего ордена, человек, который не раз на деле, а не на словах доказавший это… Мне было горько думать о том, что та наша беседа может как-то сказаться на нашей дружбе.

Отлично. Того, чего я тогда опасался, то есть падения репутации, то ли не произошло, то ли какие-то события косвенно ее повысили до прежнего уровня. Да это и неважно, главное – орден по-прежнему мне дружественен.

– И даже нелепые сплетни, которые в последнее время связывают с вашим именем, не могут повредить нашим отношениям, – продолжал тем временем вещать магистр.

– Какие сплетни? – не понял я. – Вы о чем?

– Х-ходят слухи, что ты спутался с п-представителями темных с-сил, – вместо него ответил брат Юр. – Г-говорят, что тебя видели в к-компании какого-то н-некроманта, который п-промышляет тем, что воскрешает м-мертвых и заставляет их себе с-служить. М-мы думаем, что это ложь. Т-ты человек неп-предсказуемый, это так, и з-завихрения у тебя в голове с-случаются такие, что иная м-метель позавидует, но с н-некромантами ты путаться не станешь, я г-готов в эт-том поклясться.

Вот так так. У меня уровень репутации здесь, наверное, не просто большой, а очень большой. Иначе не говорили бы со мной сейчас так, а мечами в капусту рубили. Или попросту на порог не пустили бы.

Вот только вопросов сразу сколько возникло. Нет, с кем меня видели – это ясно, с бароном Сэмади. Но – кто? Игрок или НПС? Когда? И как эта весть донеслась сюда, к фон Ахенвальду?

Как же не ко времени. Мне-то с бароном как раз повстречаться бы, нужен он мне, сильно нужен. Боюсь, без него в грядущем сражении победить будет куда сложнее.

Ладно.

– Это ложь, – с достоинством подтвердил я. – Разумеется, я более терпим к волшебству, чем рыцари ордена, но некромантия, колдовство, ведьмовство – это не те вещи, которые я стану терпеть. И уж точно не буду водить дружбу с теми, кто их практикует.

– Не сомневался в этом ни минуты, – склонил голову великий магистр. – Итак – что вас привело ко мне?

Странно, что какая-нибудь пакость не выскочила на экране, вроде: «Внимание! Уведомляем вас, что в том случае, если будет доказана ваша связь с…». Ну, и так далее. Хотя – и без нее ясно, что будет. Нет, детально не скажу, но точно ничего хорошего из этого не выйдет.

– Л-лео, мы только что из П-пограничья, – брат Юр сплел пальцы в замок и лукаво прищурился. – У них т-там столько в-всего интересного п-происходит.

– Интересного – в Пограничье? – удивился великий магистр. – Вот уж не поверю. Мужчины в юбках, кучи овец и холмы – вот и все, что там есть. Что в этом любопытного?. Впрочем, был там еще лес… Как же его…

– Каллидонский? – предположил я.

– Именно, – щелкнул пальцами фон Ахенвальд. – Паршивое место. У меня в нем пять рыцарей из отряда сгинуло, ведьму мы там одну ловили лет сорок назад. Неудачное вышло дело – и парни погибли, и ведьму мы не поймали. Перелесок там неправильный есть, весь в тумане. Вот мы в нем и заблудились, насилу вышли к тому месту, откуда заходили. Но выбрались из того тумана не все.

– Надо было веревкой обвязываться, – попенял ему я. – Как мы.

– Ты там был? – оживился магистр. – И что, до ведьмы добрался?

– Л-лео, давай о подвигах и г-героизме поговорим потом? – попросил его брат Юр. – Так вот – Пограничье. Ты не пов-веришь, но эти м-мужчины в юбках м-меня приятно удивили. Они т-таки пошли путем п-прогресса, заканчивают с родоплем-менной структурой п-правления и с-собираются короновать од-дного из представителей наиб-более знатных р-родов.

– А вот об этом я что-то слышал, – великий магистр потер подбородок. – Да не от тебя ли?

– Не ув-верен, – ушел от прямого ответа брат Юр. – Так в-вот – сложилось так, что я нем-много знаком с п-претендентом на п-престол, а наш друг Хейген и вовсе его н-названный брат.

– Разумеется, это всего лишь случайность? – уточнил великий магистр.

– Бесспорно, – заверил его брат Юр. – Ж-жизнь вообще штука странная и неп-предсказуемая. В свете эт-того я смею з-заверить тебя в том, что Лоссарнах Мак-М-магнус, именно так зовут б-будущего короля Пограничья, изначально л-лоялен к нашему орд-дену. Более т-того – он свел дружбу с его п-представителями. В Пограничье ведь до сих п-пор находятся ост-татки отряда под к-командованием Гунтера ф-фон Рихтера. Да-да, т-того самого, к-который вы некогда прид-дали тану Хейгену для защиты его в-владений. Правда, он из-зрядно поредел с т-тех пор – там идет война. Не об-бъявленая, но от т-того не менее к-кровопролитная. Не все поддерживают ид-деи установления м-монархии, есть те, кому в-выгодней нынешнее полит-тическое состояние Пограничья. В-варварское, так с-сказать.

– Это бесспорно интересно, убедил, – задумчиво сказал фон Ахенвальд. – Но, друзья мои, давайте беречь время – и ваше, и мое. Юр, ты же знаешь, я не любитель шарад. Что вам надо? Деньги? Людей? Почему просьба приватна, почему она не вынесена на Совет?

– Людей, – не стал чиниться брат Юр. – Д-двести мечников, не м-меньше.

– А больше и нет, – хмыкнул фон Ахенвальд. – Сам знаешь, где сейчас все.

Интересно – а где все? Только спрашивать пока не буду, во избежание. За спрос квест могут подсунуть, а он мне не нужен.

– Но эти двести мечников – они же на лошадках будут? – вкрадчиво поинтересовался я.

Если на лошадках, то хана Мак-Праттам, кого бы они на помощь ни призвали. Двести верховых рыцарей – это ураган! Всех к чертям сметут!

– Пеших, – разбил мои мечты брат Юр. – Увы. Т-тому есть масса причин. П-первое и самое главное – в-ваш друг не согласится на т-то, чтобы его поддержала к-кавалерия. Это слишком не по т-традициям. Увы, он во многом ид-деалист, это его самое сл-лабое место. П-полагаю, что п-при этом его противники чин-ниться не станут. В-второе… Хотя, тут достаточно и п-первого.

– Первое, второе и компот, – печально пробормотал я. – И два кусочка хлеба.

– Вы голодны? – внимательно посмотрел на меня фон Ахенвальд. – Скоро обед, буду рад видеть вас за нашим столом. Правда, нынче у нас только каша…

– Да нет, я о другом, – вздохнул я – Спасибо вам, великий магистр. И за приглашение, и за рыцарей.

– По последнему пункту я еще решение не принял, – уточнил он. – И все-таки – почему не через Совет?

– Потому что д-долго. – Брат Юр хлопнул ладонью по столу. – Б-битва уже пройдет, а об-бсуждение – давать или не д-давать воинов – будет еще прод-должаться. В рез-зультате – и не нам, и не им. А так – мы ук-крепляем свои позиции в П-пограничье. А это з-значит держим под контролем две г-границы – Западной и Ю-южной Марок. К-как вам?

– Плюс благому делу поможете, – добавил я от себя. – Лоссарнах – хороший человек и хороший друг. Он добра людям хочет.

– Б-бывший рубака из «Вольных отрядов», – со значением сказал брат Юр. – Н-наш человек.

Было видно, что характеристика, которую моему другу дал казначей, для фон Ахенвальда значит куда больше, чем моя. Впрочем, то, что я сказал, звучало как-то по-детски. С другой стороны – что я еще мог придумать? Сказать, что его корона нужна мне для того, чтобы спокойно обделывать свои делишки? Глупо. Да и опять же – в этой области, боюсь, брат Юр снова меня обскачет.

Другое любопытно. Где «Вольные отряды» и где Орден Плачущей богини? В свете последней фразы – видимо, не так далеко друг от друга они расположены, как мне казалось раньше.

– Двести человек, – припечатал ладонь к столу великий магистр. – Юр, позаботься о портале и всем остальном.

– За «все ост-тальное» – не б-беспокойтесь, – заверил его казначей. – Отрядных к-командиров сами назначите, или п-пусть де Бин этим вопросом з-займется?

– Второе, – махнул рукой фон Ахенвальд. – И вообще – пусть он с ними отправится в Пограничье. Думаю, будущему королю не помешает военный советник с большим опытом. «Вольные отряды» – это прекрасно, но из них выходят воины, а не стратеги.

– Д-дальновидно, – кивнул казначей. – Н-ну, я так дум-маю, что мы в-все проговорили? Тан, вы довольны р-результатом?

Намек был тонкий, но я его понял с лёту и рассыпался в благодарностях Ордену.

– Пустое, друг мой, – остановил мои славословия фон Ахенвальд. – Мы всегда готовы прийти на помощь другу и соратнику. Но, надеюсь, в будущем и вы не откажете нам в том случае, если Орден попросит вас об ответной услуге?

Ну да. Дай, чтобы потом получить, все как всегда, даже у рыцарей.

– Разумеется, – твердо сказал я. – Разумеется, в том случае, если ваша просьба не нанесет урона моей чести. Впрочем, я сомневаюсь в том, что подобное вообще возможно.

– Ну и славно, – великий магистр поднялся из кресла. – Пойду, гляну, не разнесла ли ваша дочь замок по камушку. Славная она у вас, тан. Признаться, завидую я вам. У нас детей нет, и это единственный минус служения Плачущей богине.

И он покинул комнату.

– Н-ну? – брат Юр прищурил левый глаз. – Д-доволен?

– Не без того, – расплылся в улыбке я. – Плохо, что пешие – но две сотни рыцарей, закованных в железо от головы до пят, да еще и с Чендом де Бином во главе – это сила.

– Не забудь св-вое обещание, – погрозил мне пальцем он. – И не з-забудь, что с-сам магистр может н-ничего и не попросить, н-но не я.

– Даже не сомневаюсь, – мне почему-то стало смешно. – Готов работать рычагом влияния на короля. Вам же это надо?

– Б-был шаловливый м-мальчишка – искатель п-приключений, – как-то по-отечески посмотрел на меня казначей. – П-попал в хорошие руки – и в-вот результат. Это я не п-про короля, это я п-про тебя. Л-ладно, говори, что ты у м-меня узнать хот-тел, я же вижу, что ты с т-того момента, к-как мы встретились, как зверь д-дикий перед прыжком – один к-комок нап-пряженных мышц.

– Есть такое, – обрадовался я тому, что снова просить ничего не надо – Несколько вопросов.

– Ну? – подогнал меня казначей.

– Первое, – я загнул палец. – Где-то в Эйгене есть колония пикси. Пикси – это такие мерзкие твари, которые…

– Я з-знаю кто такие п-пикси, – оборвал меня брат Юр. – И про то, где им-менно они об-босновались в Эйгене м-мне тоже известно. Д-дальше.

– Мне надо попасть в эту колонию, – быстро сказал я. – Но штука в том, что в Эйгене меня… Как бы так сказать…

– Т-ты в розыске, – подобрал за меня слова брат Юр. – Есть т-такое.

– Ну да, – потупился я. – Так вот, мне бы понять – за что меня ищут и как мне обойти эту проблему. Ну, и как я сказал – где эту колонию найти? Вы ведь все знаете, по моему разумению, и нет в Файролле того, что вам не под силу. Опять же – может, вы рекомендательное письмо Витольду напишете, если самому время не хочется на меня тратить. Я с ним, само собой, знаком, но с бумажкой понадежней будет. Он же, небось, сейчас высот известных достиг, поди к нему пробейся.

Тут я немного лукавил, в нынешней ситуации даже знакомство с Витольдом, главным казначеем короны Запада, вряд ли помогло бы мне увидеться с ним. Сидит-то он во дворце, как я туда попаду? Если только в цепях. А так – может брат Юр это письмо с кем ему перешлет, все мне жить проще станет. Может, я со своим сподвижником по перевороту на нейтральной территории встречусь.

– Н-не то слово, каких в-высот он достиг, – брат Юр изобразил на лице невероятную почтительность. – В-витольд сейчас очень востребован в Э-эйгене, в-всем он нужен, в-все его знают. Еще бы – он в б-бегах, его п-портреты развешаны по в-всей Зап-падной Марке, из к-которых с-следует, что за его г-голову дают немалые д-деньги и дом в к-королевском квартале.

– О как, – опешил я. – А договор? Они же с королевой вроде обо всем договорились? И на бумаге все закрепили, я же помню.

– З-закрепили, – подтвердил брат Юр. – Есть т-такое. Только в-вот она к-королева и всегда м-может договор р-разорвать в одностороннем п-порядке, просто по праву с-сильного. Я ему г-говорил – забирай н-награду и покинь к-королевство, обоснуйся г-где-нибудь на Юге или В-востоке. Но нет, ему в-власть глаза застила, он д-думал, что Анна все забыла и в-все простила, что т-теперь он может творить все, ч-что захочет. А она н-ничего не забыла, с чем-чем, а с п-памятью у нее всегда в-все в порядке было.

Я, если честно, последние слова его не понял. Видимо, он говорил о каких-то более давних делах, чем переворот, который мы устроили. Наверное, речь шла о событиях, связанных с каким-то квестом, которого у меня нет, вроде того, с гороскопом, о котором мне рассказывал Бахрамиус. Думаю, что если сейчас вывернуть разговор по-умному, его даже можно получить, но этого я делать не стану, своих заданий девать некуда.

– В-вот и результат, – невесело подытожил казначей. – В-витольд обвинен в руководстве заговором, н-направленным на св-вержение королевы Анны с п-престола, объявлен в-врагом короны и з-за его голову объявлена н-награда. Причем с-сразу двух н-номиналов – за ж-живого – больше, за м-мертвого – куда меньше. П-полагаю, Анна хочет сама п-посмотреть, как ему г-голову оттяпают на эш-шафоте.

– С ним все понятно – я-то тут при чем? – жалобно спросил у него я. – Со мной-то чего она счеты сводит?

– Т-ты? – посмотрел на меня брат Юр – Т-тебе просто не повезло. Ты од-дин из тех, к-кто был тогда в трон-ном зале и участвовал в р-резне. Причем м-могу тебя порадовать – один из н-немногих, кто до сих п-пор жив. С-собственно, из тех, кто там т-тогда был, и остались-то в ж-живых – ты, я и, в-возможно, Витольд, х-хотя за последнего я не п-поручусь. И сама Анна, р-разумеется.

– Все ясно – вздохнул я – Не нужны ей люди, которые могут рассказать о том, как было дело на самом деле, как она корону получила. Начали счет с тех двух дураков-компаньерос, а теперь и остальных под нож кладет.

– Н-нет – помотал головой брат Юр – Д-дело сов-вершенно не в том, что Анна уб-бирает нежелательных с-свидетелей своего в-воцарения, это ей ни к чему, особенно если уч-честь тот ф-факт, что т-трон и так ее по праву. Т-тут дело в д-другом, у ее п-поступков куда б-более старые к-корни.

Вам предложено принять задание «Время не лечит»

Данное задание является стартовым в цепочке квестов «Любовь, смерть и немного грусти».

Условие – выслушать брата Юра и узнать о событиях, которые имели место быть одной страшной ночью в королевском дворце Эйгена девятнадцать лет назад.

Награды за выполнение задания:

2000 опыта;

Получение первого квеста из цепочки.

Принять?

Ну, а я что говорил? «Любовь, смерть и немного грусти» – надо же, как романтично. Было бы время – может, и позабавился бы. Тем более, что наверняка этот квест раньше или позже приведет меня в Эйген и, возможно, я даже восстановлю там свою репутацию. Но вот только когда это будет? Знаю я эти цепочки – сначала помотайся по всему Файроллу, полазай по пещерам и только потом получи маленькую конфетку. Так что – нафиг.

– А вы не боитесь? – спросил я у примолкшего брата Юра, который погрузился то ли в мысли, то ли в воспоминания. – Она ведь и вас может… Того.

– Н-нет, – помедлив, ответил он мне. – Я ед-динственный из вас, кому ничего н-не грозит, и на то есть р-ряд причин. Меня она н-не тронет.

– А мне что делать? – совсем уж расстроился я. – Ума не приложу.

– Т-тебе? – казначей немного повеселел. – Н-не вешать н-нос. Ты не м-можешь появляться в г-городе, это т-так, но под ним т-тебе почти ничег-го не грозит.

– В смысле? – я почесал затылок.

– Т-то место, к-которое ты ищешь – оно не на поверхности Эйгена, – пояснил брат Юр. – Оно п-под ним. Пикси не им-меют право ж-жить в столице королевства, причем давным-д-давно, из-за конфликта с Академией Мудрости, потому они п-перебрались в г-городскую канализацию. Их колония – т-там.

Уффф! Уже что-то. Наверняка эта канализация огромна и вонюча, но хоть какая-то ясность появилась.

Только вот одно плохо – в нее ведь тоже как-то надо попасть, а для этого все равно надо сначала пробежаться по городским улицам. Впрочем – надо форум порыть, наверняка эта изнанка большого города исхожена вдоль и поперек, там может обнаружиться и карта входов, и детальный план самой канализации. Насчет колонии пикси наверняка, правда, не скажу – она может быть квестовой, а потому сторонний игрок в нее просто не попадет. Хотя – кто знает?

– Т-ты когда туда собираешься? – брат Юр внимательно за мной наблюдал.

– Днями, – побарабанил я пальцами по столу. – Надо мне с одним обитателем этого городского дна пообщаться, есть у меня к нему разговор.

– П-подойдешь к брату Херцу, – приказал он мне. – Л-либо он сам, л-либо кто-то из моих с-счетоводов тебя туда п-проводят. Н-ну, и п-приглядят за тобой, от г-греха. И еще – н-не бери с собой д-дочь, хорошо? Н-не то это м-место. И п-потом – если ч-что, сам ты м-может и успеешь уд-драть, а вот она, учитывая ее х-характер – н-нет. Если у Ан-ны появится т-такой рычаг в-влияния на тебя, она н-непременно его использует, я-то ее з-знаю.

А вот интересно – за мою голову НПС награду назначить может? Нет, вообще они ее назначать вправе, насколько я помню, при определенных ситуациях. Например, за дезертирство из «Вольных отрядов» полагалась кара такого плана, там по твоему следу пускали наемников. В Архипелаге что-то такое было. Но, насколько я помню, НПС пускали по следу неигровых персонажей же, плюс об этом уведомляли игрока. Здесь-то другая ситуация. И может ли НПС заплатить эту награду игроку? Если да – то я себе не позавидую.

– Л-ладно, – брат Юр встал из-за стола. – Вроде обо всем п-поговорили. Д-делай свои дела, п-после расскажешь мне – д-добился в них успеха или н-нет. В д-долине Карби расскажешь.

– Вы тоже там будете? – абсолютно искренне удивился я. Не ожидал подобного.

– А как ж-же? – не меньше моего изумился казначей. – Я с-столько инвестировал в т-твоего приятеля, ч-что должен убедиться в т-том, что в-все будет идти так, как н-надо. К тому же, м-мне не п-понравилось то, что эти д-двое были т-так спокойны. Д-для людей, против к-которых встала ц-целая страна, я об этом.

Не понравилось ему. Меня это вообще крайне встревожило, особенно не шла из головы та усмешка на губах Гуарда, которую я заметил в тот момент, когда блажил годи. Придется все-таки общаться с моим черным братцем, что в свете последних событий совсем уж небезопасным стало. Но если мои предположения верны, то без него мне не обойтись будет.

Да еще этот поединок, так его растак. Махать мечом на глазах зрителей мне крайне не хотелось. Понятно ведь, что просто так игрок в такую ситуацию не попадет.

– В-все будет хорошо, – потрепал меня по плечу брат Юр. – Или не б-будет.

– Резонно, – согласился я с ним. – Одно из этих двух утверждений наверняка правильное. А можно еще вопрос?

– Если я с-скажу «нет», это как-то повлияет на с-ситуацию? – иронично полюбопытствовал казначей.

– Вероятно, – не стал сразу говорить «нет» я. – Просто то уважение, которое живет в моей душе по отношению к вам…

– Н-неплохо, – кивнул казначей. – Р-растешь, я же говорю. Что т-тебе еще п-подсказать?

– Мне почтеннейший Хассан ибн Кемаль дал своего человека, – помявшись, начал издалека я, – Назира. Он за мной хвостом таскался, то мешал, то помогал – всего поровну. А теперь – пропал, как сгинул, нет его нигде. Не знаете – к чему это?

– М-может – к дождю, м-может – к снегу, – брат Юр развел руками. – Откуда м-мне-то знать?

– У вас с Хассаном давняя дружба, вы его хорошо знаете, – попробовал объяснить, что к чему я. – Может, что-то подобное уже видели или слышали? Мне как-то маятно стало. Когда пропадает боец, которого к тебе приставил такой человек как он, то поневоле начнешь от своей тени шарахаться.

– Н-не беспокойся, – посоветовал мне брат Юр. – Если бы он х-хотел тебя убить, то это с-сделал бы как раз п-пропавший боец, зачем Х-хассану задействовать л-лишние ресурсы? И уж т-точно он у тебя н-не станет спрашивать про то, куда он п-пропал и почему т-ты за ним н-не доглядел. Это ассасин д-должен п-приглядывать за т-тобой, а не т-ты за ним.

– Тогда ладно, – выдохнул я.

Если брат Юр сказал не беспокоиться – то не буду. НПС в таких вопросах всегда виднее. Хотя хотелось бы знать, куда Назир запропастился. Просто интересно.

Трень-Брень тем временем доела варенье и премило беседовала с Лео фон Ахенвальдом.

– И тогда папка ка-а-а-ак даст ему по башке! – вещала она, махая руками, в одной из которых была зажата огромная ложка. – И тетка Кро тоже, только ногой! А этот – бац на землю и как начал помирать!

Господи, дай мне силы и терпение, а еще – способность понять, как и чем мыслит это существо! И еще – интересно, это она о каком эпизоде из моей многотрудной жизни рассказывает? Впрочем, не исключено, что все это существует только в ее воображении.

– Да ты что? – восхитился великий магистр. – Так и было?

– Так, так, – заверила его фея. – А можно я себе эту ложку оставлю?

– Ложка-то тебе зачем? – не выдержал я. – Что ты с ней делать будешь?

– В комнате на стенку повешу, – не полезла за ответом в карман фея. – Сувенир из рыцарского замка.

– Да пусть берет, – разрешил фон Ахенвальд. – Что у нас, ложек мало? Вот мяса у нас нет. Да, повар?

– Поставщики, – пискнул работник кухни, напрасно надеявшийся на то, что про него забыли. – Все они, собаки страшные!

– В-вот так и живем, – подытожил брат Юр. – Н-ну все, Хейген, ув-видимся через неделю, утром, в д-долине Карби. П-передайте королю – Орден П-плачущей богини придет ему н-на помощь, ибо наша с-судьба – служить с-справедливости.

– Как красиво! – всплеснула руками фея. – Вы такой молодец, дядя Юр! Вы так здорово говорите.

– У м-меня ничего нет, – демонстративно потряс своей черной рясой казначей. – Т-только ключи, но и они не м-мои, они собственность орд-дена. Так что в-выпросить у меня нечего.

– Да я не в том смысле! – надо же, Трень-Брень умеет краснеть. Какая прелесть. – Мне правда понравилось, как вы сказали.

– Хейген, с собой ее не бери в долину, – попросил меня фон Ахенвальд. – Ни к чему это.

– Кабы все было так просто, – вздохнул я. – Ее ни один замок не удержит. Слушайте, а может я ее к вам накануне приведу? Отсюда она точно не сбежит.

– А ничего, что я все это слышу? – возмутилась фея.

– Н-напротив, это прекрасно. – Брат Юр на редкость мило улыбнулся. – М-может хоть это заставит вас п-повзрослеть.

– Офигеть! – фея сложила руки на груди, насупилась и повернулась к нам спиной.

Ее можно было понять – даже тут, в Файролле, воспитывают. И кто? Странный игрок, которого понять невозможно и два НПС. Есть от чего разозлиться.

– А ты бы слушала да на ус мотала, – посоветовал ей хмурый Кэйл. – Вместо того чтобы губы дуть. Добра тебе ведь желают.

– Никогда не думала, что скажу такое – но хочу домой, – заявила Трень-Брень. – Довели!

– И то, – я поклонился по очереди Лео фон Ахенвальду и брату Юру. – Пойдем мы. Великий магистр, еще раз спасибо за то, что помогли Пограничью.

– Иди-иди, – махнул рукой тот. – Д-до свидания, юная л-леди, до встречи!

И подмигнул мне, как-то очень по-мальчишески.

– Бред какой, – ворчала фея, выскочив из портала. – Поучают, поучают! Родные места! Дом, милый дом!

Она взвилась в небо, рассыпая над собой искры.

– Я вернулась! – послышался сверху ее радостный голосок. – Ура!

Завыла пара собак, один из охранников, ходивший дозором по стене, уронил вниз алебарду, Флоси, было радостно кинувшийся ко мне, пробормотал что-то вроде «Иногда они возвращаются снова» и полез под родную ему телегу, заскрипели флюгера, пулеметной дробью простучали закрывающиеся в замке окна.

Несколько моих сокланов, находящихся во дворе, оторопело смотрели на искрящую фею.

– Когда я говорил, что без Трень-Брень скучновато, я не имел в виду того, что эти слова следует понимать настолько буквально, – пробормотал кто-то из них, по-моему Дарин.

– Опять надо зелья и рецепты прятать, – сообщила всем Фрейя. – Да что ж такое, только-только начали спокойно жить!

– По-моему она изрядно подтянула искусство пилотирования, – заметил Слав и начал насвистывать «Полет валькирии», причем к нему немедленно присоединилось несколько человек.

Я же на закладывающую пируэты фею не смотрел. Я поглядывал на лицо другого человека, который крайне удачно оказался здесь. На Тиссу.