Талькстад мы покинули практически бегом, что греха таить. Это немного покоробило де Лакруа, да и Фальк хмурился – не по душе им было бегство, пусть и обусловленное необходимостью. Даже прощальные слова Форсеза, пришедшего нас проводить к городским воротам, о том, что в этом позора никакого нет, не делали никакой погоды.

Гарольд же был и вовсе мрачнее тучи, ему не давал покоя тот факт, что он оставляет одного из своих людей здесь, даже не пытаясь ему помочь. Форсез – Форсезом, но против факта не попрешь.

– Если мы будем оставлять по человеку на каждом участке пути, то в результате до гробниц вообще никто не доедет, – сказал он мне, когда мы выехали за городские ворота. – Тогда проще в самом деле осесть вон, в замке у Луизы, и провести там оставшиеся месяцы. Де ла Мале, в твоем доме найдется приют для восьми соучеников, не выгонишь ты нас за порог? Какой смысл идти дальше, если все равно в Вороний замок никто не вернется.

– Монброн, не говори глупости, – отозвалась Луиза, до того о чем-то щебетавшая с Робером. Они использовали каждый момент для разговора друг с другом. Уж не знаю, где они брали темы, но факт остается фактом. – И место найдется, и родители мои будут рады. Только вот больше двух-трех ночей мы под кровом моего замка не проведем, и ты это знаешь. Даже если мы все будем просить тебя об этом, ты все равно нас погонишь дальше. Ты же из Монбронов Силистрийских, и на твоем гербе написано: «Презрев смерть, дойти до цели».

– Так свою смерть, а не вашу, – проворчал Гарольд. – Вы-то тут при чем?

– Флик сам идиот, – подала голос Фриша, дергая удила рыжеватой кобылки. И ей, и Жакобу, и даже отсутствующему Флику мы купили новых лошадей. Жеребец воришки, оставшегося в Талькстаде, сейчас бодро топал в арьергарде отряда, рядом с вьючной лошадью, которой мы тоже обзавелись. – Каким надо быть балбесом, чтобы иметь дело с незнакомым скупщиком?

– Главное – ведь даже деньги у него были, – заметил Карл, жующий огромных размеров краснобокое яблоко. – Он ведь тогда всех покойничков обобрал, я видел.

– Я и говорю – жадный идиот, – подтвердила Фриша. – Не ешь себя поедом, Монброн. Как и в случае с Ромулом, твоей вины тут нет. Больше скажу – будь я на твоем месте, то его в рудники бы гнить отправила. Не за то, что сам спалился, а за то, что нас чуть под разбирательства с Орденом не подвел.

– Ведь сама за него заступалась тогда, – справедливо отметила Флоренс. – Ну, там, в гостинице еще.

– Все-таки не чужой мне Флик человек, вот и заступалась, – поразмыслив, ответила ей Фриша. – Но если он выпутается и присоединится к нам, то ох, как я его отволохаю!

Вот так, за разговорами и размышлениями, мы потихоньку удалялись от Талькстада. Сначала дорога, мощенная камнем, превратилась в просто земляную, потом аккуратно покрашенные путевые столбы сменились простыми деревянными столбиками, а деревеньки, которые сменили небольшие городки, становились все меньше и меньше. Более того – через пару дней после того, как мы покинули Талькстад, нам пришлось ночевать в поле – из-за невеликого размера деревушек, там даже не было не то что гостиницы, а и даже корчмы. Если бы я сам такого не видел, то ни за что в это не поверил бы. Уж чего-чего, а странноприимных домов всегда везде полно было. Кормить людей и лечить людей – самые выгодные занятия, это все знают.

Нет, можно было заночевать в одном из покосившихся домишек, за пару серебряных селяне нам его бы освободили, но этого делать не хотелось – блохи ведь заедят, не говоря уж о вони, стоящей в нем. Уж лучше в поле, там хоть воздух чистый.

– Ну вот, – утром Гарольд подошел к покосившемуся столбу, который мы, спешиваясь уже в темноте, даже не заметили. – Если бы отмахали еще пару миль, то ночевали бы уже в княжестве Лирой.

К столбу была прибита остроугольная дощечка, один край которой уведомлял о том, что до славного города Талькстада ехать сто двадцать миль, а другой сообщал про то, что до границы княжества Лирой пути всего-то две мили.

– Ну и славно, – Карл потряс Флоренс за плечо. – Мистресс Флайт, просыпайся, а то мы оставим тебя здесь. На тебя наткнется какой-нибудь неотесанный пастух, решит, что он тебя нашел и теперь ты его собственность, утащит в свою пещеру, и в ней ты родишь ему двенадцать детей. Ты будешь ходить нечесанной, с обломанными ногтями и сморкаться пальцами.

– Скотина ты, Фальк, – сонно сказала ему Флоренс. – Ладно – ногти и волосы, но двенадцать детей? Я же стану толстой, как бочка, а уж что будет с моей грудью, это вообще страшно представить. Фу!

– Иногда я даже не знаю, что сказать по поводу умственных способностей Флоренс, – сказала мне сворачивающая шерстяное одеяло Аманда. – И это – пугает.

Она настояла на том, чтобы на базаре Талькстада такие приобрел каждый из нас, Фрише же и Жакобу их купила сама. Эти одеяла, сделанные из шерсти тонкорунных овец, которых разводили в Семи Халифатах, стоили дорого, но их цену оправдывало то, что они не промокали от росы и отменно согревали ночью. – Хорошо, что мы лишены способности размножаться. Представляешь, что получилось бы в том случае, если бы Карл заделал ребенка Флайт? Ну – вдруг? Последствие их любовной связи запросто обрушило бы этот мир в бездну. По отдельности он их еще выдерживает, но…

– Есть хочется, – Карл даже не слушал Аманду, впрочем, как и обычно. До завтрака он вообще отказывался думать о чем-то, кроме еды, и кого-либо слушать. – Горячего бы похлебать. А еще лучше – свиненка копченого употребить, с хреном и горчицей. Вот же нас занесло, что за места такие – даже пива выпить негде. Как тут люди живут?

Да, есть хотелось. Вчера, в поисках ночлега, проезжая деревню за деревней, мы вымотались так, что даже сама мысль о том, что надо разжигать костер, а после что-то готовить, была невыносима. В результате сейчас у всех в желудках было пусто. Впрочем, уроки Ворона не прошли даром для благородных – голод они терпеть научились, а остальным к подобному было не привыкать.

– Нормально живут, – подала голос Луиза, расчесывающая свои волосы. – Вот только лиройцы скуповаты, они сами пиво варят, им в голову не придет тратить деньги на то, что можно и дома сделать.

– Я и говорю – глушь, – презрительно скривился Карл. – А еще на наш Лесной Край наговаривают. И еще – мы пока не в Лирое, а в Талькстаде.

– Приграничные области королевств не сильно различаются друг от друга, – сообщил ему де Лакруа. – Что одно, что другое… Да так везде.

– Тем более что всего триста лет назад это вообще было одно королевство, – добавила Луиза. – Уже после Века Смуты из него сделали Талькстад, Форнасион и Лирой.

И они оказались правы – окраины Лироя совершенно ничем не отличались от последних селений Талькстада. Если совсем уж честно, мы даже не поняли, где закончились владения королевства, и началось княжество.

Впрочем, такое было только поначалу, чуть позже отличия появились, и в первую очередь это касалось окружающего ландшафта и местного населения, если последнее можно было рассматривать как таковое. Если говорить проще, то оно в какой-то момент вовсе пропало из вида. Нет, поначалу нам попадались деревушки, причём некоторые из этих семи-десяти скученных домов за общей плетеной оградой даже имели названия, но вскоре и эти огрызки цивилизации исчезли. А еще позже нам начало казаться, что это княжество, состоящее из одинаковых зеленых холмов, через которые проходит одна единственная дорога, проложенная невесть кем и невесть когда, не кончится вовек. И отныне мы до старости обречены подниматься на вершины холмов, вертеть на них головами, в надежде увидеть хоть что-то новое, убеждаться в том, что вокруг все та же однообразная картина, и спускаться вниз для того, чтобы вновь начать восхождение.

Хотя совсем уж безжизненными эти места не были. Несколько раз мы встречали пастухов с отарами овец, какие-то из этих людей были не слишком разговорчивы, какие-то наоборот были рады повидать человеческие лица. Я так понял, что они по полгода, если не больше, проводят тут, переходя с холма на холм со своей блеющей свитой.

Еще мы видели свидетельства того, что некогда эти края были если не многолюдны, то не так уж пустынны – там и сям виднелись живописные развалины замков и крепостей различной степени древности. Какие-то из них уже почти поглотили время и земля, поскольку понять, что некогда эти поросшие зеленью валуны являлись крепостной стеной, было почти невозможно, какие-то еще сохраняли внешний вид, в одном месте мы даже повстречали почти целую башню. Правда, она была единственным уцелевшим строением, оставшимся от когда-то, видимо, очень и очень могучей крепости. Судили мы по размеру камней, на эту башню пошедших, одной такой глыбиной всех нас сразу придавить можно было.

– Тоска какая, – к исходу четвертого дня пути по княжеству сказала Аманда, с недовольством осмотревшись с вершины очередного холма. – Я думала, что нуднее вышивания гладью и сбора гербария не бывает ничего. Бывает. Луиза, когда это все кончится?

– Мне-то откуда знать? – искренне удивилась де ла Мале.

– Кто из нас местный житель? – возмутилась Аманда. – Я вот в окрестностях своего замка все знаю. Монброн, скажи, зачем ты нас потащил этой дорогой?

– Аманда, мы же это уже обсуждали, – устало сказал Гарольд.

Было такое, обсуждали, и даже спорили. Штука в том, что помимо этой тропы через холмы, была еще вполне себе приличная торная торговая дорога, по которой купцы ездили из герцогств в Форнасион, а после далее – в Центральные Королевства, и, напротив – через него в герцогства. Она и покороче, плюс там придорожные заведения расположены, гостиницы на любой кошелек, и все остальные доступные развлечения для путников. Ну, может и не в огромном количестве, но все же… Вот только соваться на нее Гарольд не решился, прислушавшись к совету Форсеза, который предполагал, что Август Туллий попробует нас прищучить именно там, чтобы сцапать Флоренс. Аманда называла Гарольда «перестраховщиком» и «любителем кривых путей», доказывая ему, что не станет Орден заниматься такой ерундой. Ну, а уж если он все-таки задастся идеей прихватить нашу красотку Флайт для вдумчивой беседы, то сделает это где угодно в пределах континента. Ну, за исключением только Семи Халифатов, Ледяных островов и Восточного королевства эльфов, куда им никак не дотянуться, так что во всех этих блужданиях по холмам смысла – ноль. Гарольд все это внимательно выслушивал, но направления движения не менял, упорно двигаясь по намеченному им маршруту. Правда, на Аманду с каждым днем он смотрел все с меньшей и меньшей симпатией, потому что она не переставала изводить его своими придирками.

Как по мне – возможно, он и на самом деле дул на воду, но мнение свое высказывать вслух я не стал. Во-первых – Монброн мне друг, и все его решения я поддержу. Или почти все. Во-вторых – мне еще мастер-вор Джок говорил: «Если тебе кажется, что ты в полной безопасности – оглядись вокруг себя, и пойми, что ты до сих пор жив только по случайности и божественному недосмотру». И в третьих – Гарольд мог знать о происходящем чуть больше чем мы. Он же о чем-то приватно говорил с Форсезом, который пришел нас проводить к городским воротам. А может – и не проводить, а как раз сообщить какие-то новости.

Так что – лучше мы постранствуем тут, в безлюдных пустошах, но зато точно доберемся до Форнасиона в целости и сохранности. А там папа и мама Луизы нас, авось, никому в обиду не дадут. После же наш путь будет пролегать по окраинам Центральных Королевств, где, несмотря на уверения Аманды, человека найти куда как непросто, особенно если он не сидит на одном месте.

– Скоро будет тебе развлечение, – Жакоб приложил руку ко лбу, уставился на небо, а после подмигнул Аманде. – Да и всем нам тоже.

– Мне не понравился его тон, – поделилась Флоренс своими ощущениями со мной. – Какой-то он… Тревожный.

– Так не без повода, – Жакоб ткнул пальцем в небо, привычно голубое и бездонное. Впрочем, где-то у самого его края виднелась небольшая темно-синяя полоска облаков. – Скоро накроет нас.

– В смысле – «накроет»? – Робер непонимающе посмотрел на здоровяка.

– Гроза, чего неясного-то? – ответила за него Фриша. – Дождь, гром и все такое.

– Часа через два она будет здесь, – уверенно сказал Жакоб. – Слово даю. В аккурат как стемнеет.

– Молодец, обрадовал, – Аманда, как видно, встала сегодня совсем уж не с той ноги. – То есть мы еще и вымокнем до нитки! Отличное завершение дня – в темноте грязь месить!

– Это природа, – пожал мощными плечами Жакоб. – При чем тут я? На то есть воля богов, они решают – солнышко светить будет или гроза громыхать.

– Неохота мокнуть, – сказал я Флоренс, и та согласно кивнула.

Как-то так выходило, что мы всю дорогу оказывались с ней рядом. Аманда меня сторонилась, Гарольд ехал впереди, во главе отряда, Фриша соседствовала с Жакобом, про парочку де Лакруа и де ла Мале вообще можно не упоминать – вот я и точил лясы либо с Карлом, либо с Флоренс. Чаще с Флоренс, поскольку Карл говорил только о еде.

– Проклятое княжество, – Аманда потрепала по шее свою кобылку. – Ни леса, ни людей… Даже укрыться негде.

– Есть где, – Гарольд ткнул пальцем в один из дальних холмов, стоящих в стороне от дороги. – Правда, крюк придется заложить миль в пятнадцать. Вон, видишь, темное пятно на его вершине? Будь я не Монброн, если это не очередные развалины, причем на этот раз худо-бедно сохранившиеся. Может, там крыша какая для нас найдется, а то и топливо для костра. Запалим костер, сварим кашу. Надоело вяленым мясом питаться, горячего хочется.

Деревьев в пустошах практически не было, а потому и с дровами из костра не слишком складывалось. В первую ночь нам повезло, мы набрели на рощицу, где собрали сушняка, но потом нам удача так больше не улыбалась.

– Скромные у тебя желания, – печально вздохнула Луиза. – А мне вот пирожное хочется. С миндалем, сливками и цукатами. И чашечку чая с медом.

– Потерпи, – мягко попросил её Робер. – Скоро мы будем в твоем королевстве, и я скуплю для тебя весь товар самой лучшей кондитерской в Форнасионе. Весь, целиком. А если очень захочешь – я тебе её всю подарю, вместе со столиками, кондитерами и утварью.

– Теряем время, – Гарольд глянул на небо, которое не предвещало никакой грозы. – Не знаю, как вы, а мне тоже мокнуть неохота. Крюк невелик, да и от дороги мы отдалимся не настолько далеко, чтобы потом ее не найти.

На самом деле мы старались вообще от еле различимой линии дороги не удаляться в сторону. Говорят, что легко заблудиться в лесу – не знаю, не случалось со мной такого. А вот здесь, в этом княжестве подобное было вполне возможно. Ландшафт одинаковый, везде одно и то же – холмы да руины. Случись заплутать – и все, даже спросить, куда идти, не у кого будет. Нет, страшного тоже ничего не произойдет, раньше или позже мы куда-то да выйдем, это не пустыни Семи Халифатов, где заблудившегося путника чаще всего поджидает неминуемая смерть от жажды, голода или укуса ядовитой змеи. Но сколько будет потеряно времени на это?

– Лучше какая-то крыша, чем никакой, – резонно заметил Карл.

– Развалины старых замков – не лучшее место для отдыха, – Флоренс зябко передернула плечами. – Нам про это Ворон как-то говорил.

Верно, было такое. Еще зимой наставник упоминал о том, что те участки земли, на которых некогда отгремели кровопролитные сражения, или развалины замков с древней историей, уходящей в жестокое прошлое Рагеллона, это не то место, которое следует выбирать для ночного отдыха. Нет-нет, никаких страстей-мордастей в стиле городских балаганов, где то и дело грудастую красотку душит кровожадный призрак или обольщает кровососущий упырь с набеленным лицом, но все равно таких мест стоит поостеречься. А особенно – магу. У земли и камней память куда более долгая, чем у людей, они хорошо помнят вкус крови и страха, и не прочь снова ощутить сладость и того, и другого. И именно они сберегают в своих глубинах, в своем чреве тех, кто может дать им возможность получить желаемое. Маги живут на стыке сил жизни и смерти, они знают истинную цену всему сущему, а потому всегда острее чувствуют близость запредельного, всего того, что лежит по ту сторону обычного людского мироощущения. И все те, кто обитают за этой гранью, про это знают, а потому, выбирая между душой простого селянина и душой мага, выберут последнее. Даже если заполучить ее будет сложнее во сто крат.

– Лу, скажи, ты слышала какие-то рассказы о проклятых местах Лироя? – Монброн развернулся к де ла Мале. – Прислуга любит травить такие байки.

– Я же уже говорила вам – ничего такого не припоминаю, – пожала плечами девушка. – Но я никогда подобным и не интересовалась. Знаю только, что мой папенька и другие приближенные короля не слишком любили принимать приглашения князя Георга поохотиться в пустошах. Но тут дело может быть не в каких-то нелепых слухах, а лишь в том, что здесь живности немного. Впрочем, еще я слышала, что пастухи в местных развалинах никогда не ночуют, но почему, отчего – не знаю.

Князь Георг был нынешним владетелем Лироя, это я уже запомнил. Что до живности – это тоже правда. Птиц – да, их много. А вот другой дичи крупнее суслика мы ни разу не встретили.

– Давайте уже решать, – Гарольд снова вгляделся в дальний холм с черным пятном руин. – Либо выдвигаемся туда, либо следуем дальше по дороге и терпеливо пережидаем грозу под открытым небом. Я в этом вопросе приказывать вам не хочу, это не та ситуация.

– Мокнуть неохота, а вот поесть горячего я бы, наоборот, не отказался, – Фальк прищурился. – Какие тут пятнадцать миль? Десять-двенадцать от силы. Что до всех этих побасенок о скверных местах – это смешно. Нас девять человек, мы все подмастерья сильнейшего мага Рагеллона, у нас всех есть добрая сталь против живых и, пусть и скудные, но познания в магии, которых хватит на то, чтобы при необходимости разобраться с мертвыми. Вон, Эраст по зиме в деревне прихлопнул достаточно заковыристую тварюгу – и даже не чихнул после ни разу. И потом – если бы в этих руинах обитала какая-то сущность, которая жрет селян, то про нее тот же князь давно знал бы, такие вещи без внимания властей не остаются. А если она их не жрет, то ее там и нет. Ну, не голодает же она там?

– И то, – внезапно успокоилась Флоренс. – Твоя правда.

– Слушайте, с вами хорошо на умные диспуты ходить, – Аманда засмеялась. – Я бывала пару раз на таких, там почтенного возраста ученые мужи с белыми бородами обсуждали – есть ли разумная жизнь на звездах или нет. Истину выяснить по этому поводу невозможно, кто бы что ни говорил, любое мнение все равно непременно опровергалось. Зато спорили они очень горячо, и у каждого была масса аргументов. Вопрос яйца выеденного не стоит, пользы от него – никакой, но дискуссия затянулась на целую неделю. Вот и вы так же – вместо того, чтобы пришпорить коней и двинуться уже хоть куда-нибудь, всё аргументы ищете «за» и «против».

– Я все ждал, кто это скажет, – Гарольд впервые за последние дни рассмеялся. – Спасибо, Грейси. Ребята, нам пора учиться принимать решения совместно и быстро. Жизнь нас к этому обязывает.

– А, так это он нас воспитывает! – захихикала Луиза. – Робер, представляешь, Монброн взялся за ум и повзрослел. Он больше не будет совершать глупости!

– Не бывает, – флегматично ответил ей де Лакруа.

– Ну да, насчет глупостей – это ты погорячилась, – признал Гарольд, разворачивая коня в сторону от дороги. – Это не про меня. Так, движемся рысью, в галоп никто не переходит, не хватало еще того, чтобы чья-то лошадь ногу сломала.

Темнота надвинулась внезапно – вечерние сумерки смешались с мраком, его принесла с собой темная до синевы туча, в которой клубились яркие молнии.

Гарольд был прав – на вершине холма оказались развалины замка, причем время к ним было достаточно милосердно. Нет, от крепостной стены не осталось почти ничего, донжон был разрушен до основания, но часть хозяйственных построек, сложенных из камня, а также одна дозорная башня из трех пока еще были пригодны для того, чтобы укрыть от дождя нашу компанию.

Дозорную башню, правда, мы сразу отмели – огоньки, которые я и Аманда, отправленные ее осмотреть, запалили на ладонях, осветили груды камней, покрывавшие её пол, и обрушенные лестницы, ведущие наверх, на смотровую площадку.

– Неуютно, – Аманда покачала головой. – Нет, если в других постройках будет еще хуже, то это место для ночлега сойдет, по крайней мере, здесь перекрытия целы, дождь нас не намочит, но в целом мне здесь не нравится. Опять же вон, остатки лестниц валяются, какое-никакое – а дерево, в костер сгодится.

– Труха, – я поднял одну деревяшку, и она рассыпалась у меня в руках. – Нечего тут в костер класть.

– Эраст, Аманда, где вы? – раздался крик Фалька, перекрывший даже гул разгулявшегося перед грозой ветра. – Идите сюда, тут не так уж и плохо.

– Вот и славно, – Аманда погасила огонек и поспешила на голос Карла. – Эраст, не задерживайся, сейчас ливанет.

Так и вышло – туча взорвалась дождем так, как лопается созревший гнойник – внезапно и обильно.

Это была буквально стена дождя, и я, замешкавшись всего на минуту, влетел в помещение промокший до нитки.

Было оно немаленькое, с низким потолком, сложенное из прямоугольных, грубо отесанных камней и по-своему даже уютное, несмотря на кучи мусора, громоздившиеся в углах. У дальней стены находился очаг, около него высилась груда прогнивших досок, как видно извлеченных из того самого мусора.

– Сам виноват, – справедливо заметила Аманда, глядя на отряхивающегося меня, и зашипела как кошка, когда несколько капель попали ей на лицо. – Аккуратней нельзя?

– Эраст, зря ты с ней переспал, – заметил Гарольд, ломающий о колено трухлявые доски, а после отправляющий их в закопченный очаг, который в последний раз разжигали невесть когда. – С тех пор характер у Грейси испортился фантастически.

– Эраст переспал с Амандой!? – даже взвизгнула Флоренс. – Да ладно? И ты молчала!

– Молодца, – хохотнул Фальк и стукнул меня кулаком в мокрое плечо.

– Монброн, я отрежу тебе язык! – чуть ли не басом взревела Аманда. – Не было ничего! Кого вы слушаете?

– И очень хорошо, что не было, – очень серьезно сказала Луиза. – Боги не любят нарушенных клятв, а у Эраста на пальце перстень двух душ. С ним-то ничего не случится, а вот Рози может не поздоровиться. А вообще, Монброн – фи! Что за казарменный юмор?

– Насчет «ничего не случится» – это ты погорячилась, – не согласился с ней Робер, копающийся в седельной сумке. – Если отец де Фюрьи узнает о подобном, то мало Эрасту не покажется.

– Замолчите все, – потребовала Аманда. – И намотайте на ус – мы с фон Рутом просто друзья, остальное – придумки скорбного головой Монброна.

– Зато атмосфера разрядилась, – Гарольд зажег на ладони огонек и поднес его к деревяшкам, сложенным в очаге «домиком». – Сейчас еще костерок запалим, и всё станет совсем хорошо.

Ну, совсем – не совсем, но и вправду через полчасика на нас снизошло успокоение. За каменными стенами шумел дождь, и гулко бахали раскаты грома, а у нас было светло и тепло, негромко потрескивал костер, а в котелке начинала булькать каша. Мы здорово устали за последние дни от однообразной дороги, причем сами этого до конца не понимая.

– Я так думаю, что здесь было что-то вроде помещения для слуг, – сказал де Лакруа. – Камин, обломки кроватей... Вон, полки еще.

– Ну да, на караулку не похоже, – согласился с ним Гарольд. – Да и от входа далековато. Слушайте, а замок-то этот не сам развалился. Вы видели, что стало с двумя дозорными башнями? Их же развалили до основания, причем наверняка при штурме. И не похоже, что обычными катапультами или требушетами. Тут поработала магия.

– Согласна, – подтвердила Аманда. Не знаю, откуда она разбиралась в вопросах осады крепостей, но вид у нее был человека, знающего, о чем он говорит. – И донжон тоже разнесли вдребезги, без магов тут не обошлось.

– Бывшему его владельцу не повезло, – равнодушно отметил Карл, с вожделением глазеющий на котелок, из которого поплыли чарующие запахи. – А нам, напротив – свезло. Хоть что-то уцелело, и теперь есть где прятаться от грозы.

В небесах снова грохнуло, да так, что лошади, мокнущие под дождем, тревожно заржали.

– Это потому что тут народу живет немного, – уже совсем миролюбиво сказала Аманда. – Находись эти руины где-то в Центральных Королевствах, так местные жители их по камушку живо бы растащили. Строительный материал дорог, кто бы ему просто так дал под небом находиться? Или какой-нибудь наследник нашелся бы, и наоборот – все восстановил, да еще и перевешал бы десяток селян, которые что-то с развалин уперли.

– Так и было бы, – подтвердил Робер. – Хотя все равно интересно – кто это такой тут жил, что его с магами пришли осаждать?

– В старые времена магов было куда больше, чем сейчас, – философски сказал Жакоб. – Ворон же рассказывал. Может, их на любую осаду брали?

– И они были куда сильнее нынешних, – вставил свое слово и я. – Представляете, какой мощи было заклинание, которое по камушку башню развалило? Даже если предположить, что оно было совместным усилием нескольких магов, все равно впечатляет. Сколько энергии надо в него вложить было? А здесь раскурочили центральную башню и две дозорные.

– Плюс ворота и стена, – добавил Гарольд. – Про них не забудь.

– И мы вернулись к началу, – Фриша помешала кашу и отправила в нее несколько порезанных на кусочки полосок вяленой свинины. – К вопросу Робера. Кто же здесь жил?

– Пустой вопрос, – Аманда устроилась у стены, привалилась к ней спиной и вытянула свои длинные стройные ноги. – Мы никогда не получим на него ответа.

– По идее можно озадачить магистра Радия, – задумчиво проговорила Луиза, глядя на огонь. – Нашего домашнего мага, он служит моему отцу, и попутно его величеству королю Фалькстада.

– В обход прямого запрета? – понимающе кивнул Гарольд. – У нас в Силистрии то же самое.

– Ну да, – подтвердила Луиза. – Но вот толку, боюсь, не будет. Сколько тут руин, он их все знать не может.

– Да и какая нам разница? – непонимающе обвел нас глазами Карл. – Что нам до того, кто тут жил? Нет, я помню о том, что любознательность и жажда изучения нового есть краеугольная обязанность мага, но что нам проку с этих знаний? Мы здесь переночуем, завтра вернемся на дорогу и больше никогда в этих руинах не окажемся.

– Но говорить-то о чем-то надо? – Фриша лукаво улыбнулась. – О будущем – глупо, мы его не знаем, о Флике – неохота, тут мы ничего не можем изменить, и вся надежда на вашего приятеля, а все другие темы за время дороги мы уже обмусолили до предела. Нет, можно еще посудачить о фон Руте и…

– Зарежу, – хмуро пообещала от своей стены Аманда. – Во сне, когда ты этого ждать не будешь.

– И Флайт, – поправилась Фриша. – Но тут пока говорить не о чем, у них же ничего пока не было.

– А должно быть? – Флоренс от тепла и усталости разморило, и она клевала носом.

– Вам виднее, – Фриша зачерпнула варева ложкой, попробовала его и сообщила нам: – Почти готово.

Собственно, время разговоров почти и прошло – еда подоспела, и мы смолотили все, что приготовила девушка. Причем Флоренс чуть не уснула с ложкой в руке, да и остальные под конец больше зевали, чем ели.

– Спите, – Гарольд добавил в костер пару трухлявых досок. – Я первый на страже, за мной фон Рут, потом де Лакруа.

– Толкни тогда, – согласно моргнул я, сунул под голову седельную сумку и провалился в сон.

Когда Гарольд разбудил меня, тыкая кулаком в плечо, мне показалось, что я вовсе не спал. Вот вроде только что глаза закрыл, а уже надо вставать.

– Эраст, – прошипел он мне в ухо. – Просыпайся!

– Уже, – недовольно буркнул я, открыл глаза и удивился.

Гарольд выглядел то ли смущенным, то ли немного ошарашенным.

– Ты чего? – спросил я у него. – Грейси и к тебе приставала?

– Ты дурак? – захлопал он глазами – Как мы с ней можем… Да не в этом дело! Скажи, ты их видишь?

– Кого? – испугался я за душевное здоровье друга.

Все-таки столько на него навалилось, опять же – переживал он очень и за Ромула, и за Флика.

– Их, – Гарольд вытянул руку в сторону очага. – Если нет – то со мной все не очень хорошо.

Я повернул голову и увидел около него три синевато-призрачных фигуры – двух молодых людей, где-то моих ровесников, и девушку, которая была, может, только чуть постарше их.