В некотором лесном государстве, в деревне Медведино, названной в честь местного губернатора тайги Михайлы Потапыча, в конце декабря на площади возле колодца собрались жители на итоговое собрание.

В ожидании речи председателя, лесной народ – звери и зверушки, а также птицы, оставшиеся в зимнюю пору в деревне, – ежась от холода, крахмально поскрипывают по снегу кто копытами, кто лапами. Представители пернатых – снегири, синицы, воробьи и дятлы – устроились на колодезном журавле. Прилетевшие из глубинки леса глухари, тетерева, рябчики, шумно махая крыльями и при этом сшибая с веток холодный серебристый иней, расселись на уснувших крепким сном березах, соснах, елях.

А внизу в толпе о чем-то спорят Енот с лисой Алисой. Всеми уважаемый кабан по имени Секач громко хрюкает на своих расшумевшихся поросят, а десятка три взрослых кабанов, равнодушно моргая маленькими глазами из-под мохнатых бровей, наблюдают скучную картину воспитания подрастающего поколения.

Пришедшие на сходку еноты-полоскуны, близоруко щурясь, разглядывают друг на друге шкуры на предмет их чистоты и качества меха.

Белки в серебристо-пепельных шубках, подняв пушистые хвосты, словно трубы, тесной стайкой, прижавшись друг к другу, устроились на колодезном срубе, щелкая кедровыми орешками и наблюдая за хитрой куницей. Мимо прошли маленькие ростом Горностай и Ласка.

Наконец из толпы вышел великан лось по имени Сохатый. Его горбоносую голову украшает корона лопатообразных рогов. Звери и зверушки замерли в ожидании громогласной речи великана. Сохатый, утробно кашлянув для солидности, начал говорить:

– Уважаемые жители деревни Медведино, поскольку наш хозяин Михайло Потапыч в силу природных катаклизмов спит в своем доме и просил не будить его до весны, то вести собрание поручено мне.

Звери зашумели:

– Знаем мы про то, Потапыч на дверях и окнах таблички повесил: «Прошу беспричинно не будить!»

Сохатый продолжал:

– По итогам прошедшего года слово предоставляется вожаку кабаньей диаспоры уважаемому Секачу. Прошу его поприветствовать…

Когда хлопки крыльев и топот лап и ног поутихли, Секач стал говорить, а слушатели разглядывали его устрашающую фигуру. На длинной клинообразной морде его, покрытой густой бурой шерстью, белеют длинные трехгранные клыки, ими он, как кинжалами, обороняется от врагов. Вожак, хрюкнув, продолжал:

– Лето нынче было хорошее, урожайное на грибы и желуди, в болотах кореньев для еды много было и грязи для ванн хватало. Моя хозяйка родила дюжину поросят, так что жизнью я доволен. И мои соплеменники довольны.

– Про урожай брусники и клюквы скажи, – шептали Секачу с берез тетерева.

– Сами скажите, – прячась в толпе, хрюкнул кабан.

– Есть еще выступающие, или у кого возникли вопросы? – интересовался Сохатый, глядя на публику большими лиловыми глазами.

– У меня есть вопросы, я хочу говорить! – едва различимо послышалось откуда-то снизу.

– Кто это пропищал? – спросил Сохатый, глядя по сторонам.

– Это к вам обращается Ласка, – пояснил лосю заяц Степашка.

– Но где она? – вопрошал великан.

– Она у вас под ногами, – показал лапкой Степашка.

Сохатый склонил голову так низко, что даже самые мелкие зверушки могли увидеть, как красива его шоколадного цвета корона на голове. Но великан крохотную белую ласку на белом снегу все же не узрел.

– Ласка, – протрубил Сохатый, – ну-ка полезай мне на спину да скажи свой вопрос в ухо.

Вытянутое тельце с острыми коготками на лапках вмиг оказалось на хребте великана. Лось даже вздрогнул от щекотки. И вот Ласка объяснила лосю суть своего вопроса. Выслушав крошечного зверька, великан, по-доброму улыбнувшись, огласил сей вопрос многочисленной аудитории.

– Уважаемая Ласка сказала, что ей надоело быть маленькой, и спрашивает, когда же она вырастет, как все большие?..

Лесной народ, услышав неисполнимое пожелание крошки – быть большой, – грохнул смехом. Зайцы, дергая лапками, попадали на спины, держась за животы. Кабаны хрюкали до слюней. Секач, вдоволь насмеявшись, в шутку, для положительного результата, предложил Ласке съесть желудей столько, сколько он употребил в пищу за целый год. И снова все хохотали до слез. С тех пор Ласку на собраниях не видели.

– Ну, повеселились и ладненько, давайте рассмотрим следующий вопрос, – предложил Сохатый. – Это касается встречи Нового года. В ночь на 31 декабря к нам на праздник пожалует Дед Мороз со Снегурочкой. Они приедут на северных оленях с подарками. Поэтому каждый житель деревни должен приготовить концертный номер художественной самодеятельности. Обязательно. Вероятно, Дедушка объявит конкурс на лучшее исполнение.

Сохатый, глянув на березы, где в черных фраках сидели краснобровые тетерева и бородатые глухари, спросил:

– Ну что, пернатые, чем порадуете гостей?

И лесные птицы дружно отвечали:

– Мы покажем сцену весенней свадьбы на току.

И, развесив крылья, как перед дракой, они заиграли танцы, припевая: «Ур-р-р-р, ур-р-р-р. Чуф-ши, чуф-ши!» Глухари тоже, опустив головы, как бы припоминая древние мотивы предков со времен каменного века, вдруг защелкали, заскиркали песенный вокализ.

Капелла белочек решила спеть про елочку. Одна из них, по имени Заводила, ударила по сосульке, она хрустально зазвенела тональностью «ля минор». Заводила взмахнула лапками, и белочки тонкими голосочками запели:

У кабанов в декабре ответственное время – время продолжения рода. Они Деду покажут кабанью свадьбу, но перед этим у них состоится турнир боевых схваток – кто из женихов сильней.

Лиса в своей огненно-рыжей шубке с шикарным пушистым хвостом представляет собой изящество и грацию. Она театрально кокетлива. Поговаривают, эта плутовка Алиса соблазняет самого олигарха Волка.

На верхушке старой ели сидит, распушившись, Филин, своей кошачьей головой крутит по сторонам, иногда кричит от удовольствия на всю округу:

– Ух, ух, ух ты!..

Бобры-лесорубы запрягли Сохатого в сани. Прокатиться по пушистому снегу кому же не хочется – много зверья в сани налезло. Тут и еноты, и белки, и зайцы, и кого только нет.

Дятел – лесной доктор, он деревья лечит от разных болезней. Он обследует Новогоднюю Елочку от корней до макушки. Здоровая Елочка – красивая Елочка, она всем из лесу здоровье принесет и счастье. Дятел восседает на короне Сохатого, ему видна вся панорама природы родного края: вон сквозь иней елки зеленеют, и речка подо льдом блестит.

За поворотом извилистой речки растут красивые елки, но путь к ним неожиданно преградил Волк с дубиной в лапах. Он развязно, нагловато спрашивает:

– Куда это толпа сани гонит?!

Зайчишки спрыгнули с саней и, поклонившись в приветствии, отвечали:

– Мы, дяденька, за елочкой прибыли. Скоро, очень скоро наступит Новый Год. Дедушка Мороз подарки привезет.

Волк оскалился и, выплюнув сигарету, пробормотал:

– Елку вам не дам, здесь все мое, захочу, весь лес за границу продам. За валюту выгоду поимею огромную. Понятно вам?

Сохатый, помолчав, отвечал:

– Не совсем понятно. Уважаемый, что это все значит? По какой причине вы не даете нам елку?..

– А по такой, что здесь все мое, все-о-о мое!.. Я купил этот лес, вот на то документ, подписанный самим губернатором. Так что проваливайте отсюда, пока охрану не вызвал!..

Сохатый, мельком глянув на документ, понуро опустил голову, здесь корона не поможет: «Ничего не поделаешь, каждый важный документ охраняется Конституцией. С властью не поспоришь, губернатору видней, как жить лесному народу».

Несолоно хлебавши посланцы вернулись в деревню; какой же там поднялся переполох. Визжат от обиды поросята, истекают слезами зайчата, горностаи и ласки, куницы и хорьки, воют енотовидные собаки. Из глаз тетеревов слезинки, схваченные морозом, падают в снег дорогим бисером.

Все в волнении – вот приедут Дедушка со Снегурочкой, а елки на площади нет, как им в глаза смотреть?.. Что делать, как быть?..

Звери ругают губернатора Михайлу Потапыча: «Неужели он наш окружной лес за взятку Волку-олигарху продал, оставил детишек без новогодней радости?..»

Сохатый в раздумье, как от зубной боли ходит туда-сюда. Кабаны свои клыки-кинжалы точат о камни, будто к сраженью готовятся. Болтливые сороки-белобоки кружат над сельской округой и кричат: «Коррупция! Подкуп! Взятка!..»

Наконец Сохатый принял решение, он подозвал лисицу, шепнул на ухо:

– Алиса, ты с Волком водишь дружество. Что если тебе от лица всех жителей деревни поручить узнать историю происхождения того документа, которым бравирует олигарх?

Лиса Алиса на просьбу Сохатого, кокетливо улыбнувшись, вильнула своим хвостом и, заметая им следы, направилась в логово Волка выполнять общественное поручение…

Лиса Алиса в деревню вернулась только утром. Ее обступила толпа любопытных с вопросами – что да как?..

Алиса рассказала, что лес окружен сотрудниками олигарха, те точат топоры, собираются рубить елки.

– Да-a, – вздохнул Сохатый, – силой серых разбойников не одолеть. А ты, Алиса, тот документ на елки видела?

– Видеть-то видела, а что толку. Документ можно подделать. В этом деле только криминалист разберется или адвокат.

– В таком случае давайте Барсука разбудим, это его дело – в бумагах рыться, – предложил Енот.

– Может, все-таки ради такого дела губернатора разбудим? – предложил Секач, скрипнув коренными зубами.

Сохатый в большом сомнении задумчиво покачал короной:

– Неудобно беспокоить Михайлу Потапыча, он в сезонном отпуске, отдыхает.

– А что делать? – зашумело зверье. – Ради истины стоит разбудить медведя, вдруг олигарх елочки продаст за границу?!

– Хорошо, идемте будить губернатора, пусть скажет лесному народу, за какие деньги он лишил детишек новогодней радости.

– Правильно, правильно! – закричали зверушки, топая ногами.

– Правильно, правильно, правильно! – замахали крыльями птицы.

И вот делегация зверушек подошла к дому губернатора. Стали стучать и в двери, и в окна.

Наконец в глубине дома послышалось недовольное сопение и шарканье домашних тапочек по дощатому полу.

Михайло Потапыч, растворив настежь окно, высунул лохматую башку и, позевывая, спросил:

– Кто стучится в дверь глухую, что случилось – не пойму?..

– Простите нас, – извинились зверушки, – но Новый год уже на носу. К нам едут Дедушка Мороз и Снегурочка, а у нас нет елки.

– Почему – нет елки? – набычился губернатор.

– Волк не дает, сказал, что все елки – это его частная собственность.

– А кто ему дал такое право?..

Сохатый угомонил расшумевшуюся толпу и вежливо объяснил:

– Уважаемый Михайло Потапыч, олигарх Волк предъявил нам соответствующий документ с вашей подписью и печатью вашей лапы.

– Что-о?! – гневно взревел медведь. – Такого документа я не выдавал! А ну-ка скачите да приведите быстренько этого афериста ко мне… уж я ему задам! Ишь, что он придумал, подлог изобрел, пока я спал, выгоню его из нашего государства. А лесорубы пусть немедля идут в лес за елочкой. Видно, теперь уж я не засну. Впервые буду встречать Новый год не во сне, а наяву. Посмотрю на Снегурочку, надеюсь, Дед Мороз меня сильно не заморозит, а если пойду плясать возле елки в новых лаптях, даже жарко будет, – рассуждает Михайло Потапыч.

Волков из государства изгнали. Елку поставили на площади, украсили красивыми игрушками. Наряженную поляну праздничным светом озарила луна.

В северной стороне освещенного неба вспыхнуло и заиграло сияние. Из россыпи ярких звезд, словно ракета, появилась упряжка серебристых оленей, а в золоченых санях восседал снежнобородый Дед. Сверкающие звезды перешептывались между собой, и слышно было лесному народу: «Дед Мороз, Дед Мороз к нам едет, значит, наступил Новый Год».