Второй том данной работы был завершен очерком, посвященным крушению царства Цзинь и значению этого события в политической истории древнего Китая. Кроме того, несколько слов было сказано о тех царствах, которые пережили период Чуньцю и играли заметную роль в политической жизни следующего исторического периода[3]1 В этой справке, к сожалению, допущена некоторая неточность. В частности, аннексия царства Чжэн была датирована концом V в. до н. э., хотя, по данным 42-й главы Сыма Цяня, присоединение Чжэн к царству Хань произошло в 388 г. до н. э. [Вяткин, т. VI, с. 43]. Правда, в 3-й главе второго тома на с. 256 указана точная дата — 388 год до н. э. Судя по сообщениям других глав труда Сыма Цяня, а также хроники «Чжушу цзинянь», царство Чжэн, пусть в заметно урезанном виде, продолжало существовать и много позже, практически до середины III в. до н. э.
. Третий том начинается с изложения исторических событий в тех царствах чжоуского Китая, которые продолжали существовать либо возникли в период Чжаньго и взаимодействие между которыми составляло суть политического процесса этого времени. Заметим, что больших и средних государственных образований в период Чжаньго, как и в Чуньцю, было сравнительно немного. Считается, что основную роль играло противоборство между семью основными крупными царствами. Речь идет о Ци и трех частях прежнего Цзинь, т. е. Хань, Чжао и Вэй, в рамках Чжунго, а также вне этих рамок: западном Цинь, южном Чу и северном Янь. Что же касается средних царств и тем более небольших княжеств типа Цзоу или Цзюй, то их осталось в период Чжаньго совсем немного.

В пределах Поднебесной существовали и государственные образования племенного типа, создававшиеся варварскими этническими общностями: ди и жуны на севере, мань и хуайские (или иные) и на юге. Эти образования были недолговечными (за редчайшими исключениями вроде вассальных владений Чжуншань или Дай) и играли незначительную роль, а потому могут рассматриваться лишь в качестве фона, на котором протекал основной исторический процесс.

В период Чжаньго (как и во времена Чуньцю) в основе политических событий были войны, как правило, между крупными царствами или коалициями царств. Войн было много. Неслучайно весь период именуется «Борющиеся царства» или «Воюющие государства». Однако характер этих войн заметно изменился. Начиная с рубежа VI–Vвв. до н. э. в чжоуском Китае прошел не слишком длительный, но весьма радикальный процесс трансформации. Эта трансформация, будучи широкой и многосторонней, преобразила всю структуру общества, весь привычный характер политических и социальных связей. Она затронула и войны — основную форму выяснения отношений между многочисленными фактически самостоятельными государствами, соперничавшими между собой в стремлении объединить Поднебесную под своей властью. В ходе этой борьбы сильно изменилось привычное со времен Чуньцю соотношение сил между царствами. Об этом и пойдет речь в первых двух главах третьего тома.

 

Домен вана

Домен вана, который давно уже не играл в чжоуском Китае ведущей политической роли, оставался сакральным центром Поднебесной. Правда, с течением времени и эта его сакральная функция постепенно деградировала. По воле одного из чжоуских правителей домен в период Чжаньго был расколот на две части, восточную и западную. А в конечном счете символ власти сына Неба— девять священных треножников — попал в руки циньского правителя.

В третьей главе второго тома рассказ о домене завершился упоминанием о строительстве стены в конце VI в. до н. э. усилиями чжухоу во главе с исполнявшим функции гегемона-ба царством Цзинь, а также о вовлечении сановника сына Неба Лю в междоусобную борьбу в Цзинь в начале V в. до н. э. Вследствие родственных связей сановника Лю с кланом Фань домен взял сторону мятежных кланов Фань и Чжун-хан и, таким образом, потерял лицо (как известно, мятежные кланы потерпели поражение). В результате Лю был казнен [Васильев Л.С., 2000, с. 181].

Сведений о последующих за этим событиях сравнительно немного. В основном они сконцентрированы в 4-й главе сочинения Сыма Цяня [Вяткин, т. I, с. 208–216]. Кое-что можно найти и в хронике «Чжушу цзинянь» [Legge, т. Ill, Prolegomena, с. 166–176][4]2 Хроника «Чжушу цзинянь» создавалась явно не в домене сына Неба и не его историографами. Скорее всего, она велась историографами царства Цзинь, а после его гибели — царства Вэй (Большого Вэй), одной из трех частей, на которые распалось Цзинь.
.

Первая половина V в. до н. э. отражена в текстах крайне лаконично. Сыма Цянь перечислил сменявших друг друга Цзин-вана (ум. в 477 г. до н. э. после 43 лет царствования), Юань-вана (годы правления 469) и Дин-вана (468–441 гг. до н. э.)[5]3 Даты в переводе на современную систему летосчисления даны по хронологическим таблицам, гл. 14 и 15 [Вяткин, т. III, с. 228 и 232–242]. В 4-й главе русского перевода цифры иногда несколько иные [Вяткин, т. I, с. 208–209].
. После смерти Дин-вана в домене начался острый династический кризис, сопровождавшийся дворцовыми интригами и переворотами. В 441 г. до н. э. только что вступивший на трон и успевший просидеть на нем три месяца старший сын покойного правителя Ай-ван был убит его братом, Сы-ваном, который тоже успел побыть на узурпированном им троне лишь пять месяцев, после чего в свою очередь был убит братом Као-ваном, укрепившимся на престоле на пятнадцать лет. Као-ван, обосновавшийся в Чэнчжоу, проявил неслыханную щедрость, даровав в качестве наследственного удела своему уцелевшему брату Хуань-гуну другой крупный город домена, расположенный в восточной его части — Ванчэн. Иногда он выполнял в недавнем прошлом функции одной из его столиц. Именно с этого времени началось разделение домена на две части, восточно-чжоускую и западночжоускую.

На 23-м году правления сына Као-вана, Вэй-ле-вана, в 403 г. до н. э., «девять треножников, — как лаконично сказано у Сыма Цяня, — покачнулись». Треножники, о чем уже шла речь, считались важнейшим символом власти чжоуского вана. По словам Р. В. Вяткина (т. I, с. 338, примеч. 223), эта фраза, сопровождаемая сообщением о том, что правителям Хань, Вэй и Чжао, поделившим между собой царство Цзинь, сын Неба официально даровал ранг правителей-чжухоу, означает, что именно теперь в чжоуской истории завершился один период и начался другой, Чжаньго. Действительно, этот год вполне можно считать окончанием длительного перехода от Чуньцю к Чжаньго и потому весьма значимой датой.

С 401 по 376 г. до н. э. на чжоуском троне находился сын Вэй-ле-вана, Ань-ван, которого сменил его сын Лe-ван (годы правления 375369). Ни о каких событиях за эти годы — кроме пророчества историографа Даня, прибывшего в Цинь из домена и напомнившего, что прежде там, где ныне расположено царство Цинь, было Чжоу и что разъединение продлится пятьсот лет, после чего будет новое объединение [Вят-кин, т. I, с. 209–210][6]4 Смысл пророчества в том, что грядет появление новой империи, которая будет создана на базе царства Цинь. Здесь мы имеем дело с явной интерполяцией, какие и у Сыма Цяня, и в «Цзо чжуань», да и в других древнекитайских исторических текстах встречаются нередко.
, — в главе о доме Чжоу у Сыма Цяня упоминаний нет. Но в «Чжушу цзинянь» сразу же после слов о смерти Ле-вана сказано, что как раз в это время войска сына Неба вторглись во владения Чжао, а циские войска совершили набег на домен [Legge, т. Ill, Prolegomena, с. 171]. Кроме того, в 43-й главе упомянуто, что в 368 г. до н. э. войска полуварварского северного царства Чжуншань вместе с царством Хань напали на домен вана и даже будто бы разделили его земли на две части. Чем была вызвана эта военная активность, особенно в момент смерти Лe-вана и сразу же после нее, неясно[7]5 Неясно, в частности, и сообщение о разделе владений сына Неба на две части. Ведь как об этом только что было упомянуто, такого рода раздел (точнее, выделение части территории брату вана в качестве наследственного удела) произошел за несколько десятилетий до того, причем по инициативе самого сына Неба, а не в результате военного нападения на домен. Быть может, раздел, о котором идет речь, не сразу стал четким политическим фактом. Возможно, вначале восточная часть домена была вассальной по отношению к западной, где жил сын Неба. Во всяком случае, некоторое время после раздела домен продолжает именоваться как нечто единое и цельное.
. Но похоже, что ничем серьезным обе воинские акции не завершились. Все осталось на своих местах. А трон сына Неба перешел к младшему брату Ле-вана Сянь-вану, просидевшему на нем почти полвека (368–321 гг. до н. э.).

В 4-й главе Сыма Цяня о длительном правлении Сянь-вана сказано несколько более, чем о его предшественниках. В частности, упомянуто, что в 360 г. до н. э. он прислал циньскому Сяо-гуну жертвенное мясо[8]6 Из этого сообщения [Вяткин, т. III, с. 264] можно понять, что подобный акт сына Неба был немалой честью для правителя полуварварского царства. Неясно, однако, почему такая честь была оказана в 360 г. до н. э. никому еще не известному и ничего не успевшему сделать правителю окраинного полуварварского царства, пусть и большого. Можно предположить, что это явилось результатом резкого усиления царства Цинь после реформ Шан Яна. Но если учесть, что реформы начались в 356 г. до н. э., а первые их результаты могли сказаться не ранее 350 г. до н. э., после второго тура, то сын Неба едва ли мог откликнуться на усиление Цинь уже в 360 г. до н. э. Правильней считать, что здесь Сыма Цянь ошибся в датировке событий лет на десять.
. Затем там же сказано, что в 344 г. до н. э. по инициативе усилившего свои политические позиции царства Цинь в домене было созвано совещание чжухоу, а в следующем году циньский правитель получил от вана почетное звание гегемона (бо)[9]7 Термин бо в данном случае равнозначен ба (гегемон), употреблявшемуся в текстах, описывавших события более раннего времени.
. После смерти Сяо-гуна на циньский престол вступил его сын, причем чжоуский ван в 336 г. до н. э. прислал и ему поздравление, а в 334-м — жертвенное мясо. Упоминаний о почетном титуле гегемона более нет. Этот прежде столь высоко ценившийся и так много значивший статус во второй половине IV в. до н. э. явно потерял свой смысл. Теперь быть гегемоном никто из правителей не стремился. Они хотели обладать титулом, равным тому, на который прежде имел право только чжоуский ван. И первым позволил себе сделать это именно циньский правитель. Характерно, что, когда новый правитель Цинь в 325 г. до н. э. самовольно присвоил себе титул вана и стал именоваться Хуэй-ваном, сын Неба вынужден был с этим смириться. После этого, сообщает Сыма Цянь, и другие чжухоу начали именовать себя ванами. Как и когда именно это произошло— вопрос не очень ясный. В текстах существуют на этот счет разночтения[10]8 Предварительное решение чжухоу о намерении именоваться ванами было принято еще в 334 г. до н. э. на совещании в Сюйчжоу, о чем сказано в хронологической таблице (глава 15). Это не исключает того факта, что одним из первых (после давно уже присвоивших этот титул правителей Чу) стал открыто именовать себя ваном именно циньский Хуэй-ван и только через несколько лет за ним последовали другие [Вяткин, т. III, с. 274–275, колонки Вэй и Ци, и 278–279, колонка Цинь].
.

Итак, по словам Сыма Цяня, самыми значительными событиями периода правления Сянь-вана было резкое усиление царства Цинь и престижа его правителей. После Сянь-вана сыном Неба стал его сын Шэнь-цзин-ван (320–315 гг. до н. э.), затем настала очередь сына Шэнь-цзин-вана, Нань-вана, который просидел на троне 59 лет (314–256 гг. до н. э.). Это был последний правитель Чжоу. При нем произошел окончательный внутренний распад домена на две части. Сам ван остался на западе, а восточная часть домена, век с лишним назад подаренная одному из братьев сына Неба, превратилась в самостоятельное государственное образование. Правда, умер управлявший восточно-чжоуским государством У-гун (многие чжухоу к этому времени уже именовали себя ванами), вопрос о наследовании решался с санкции западночжоуского Нань-вана, который признавался его восточно-чжоускими родственниками сыном Неба. Как сообщает Сыма Цянь в заключительной части главы, посвященной царствованию западночжоуского Нань-вана, положение в домене было крайне сложным.

Облагодетельствованное чжоуским Сянь-ваном царство Цинь стремилось заручиться поддержкой домена в своих воинственных планах против соперников. Чу старалось этому противодействовать. Советник чжоуского Нань-вана Су Дай (брат известного политика и дипломата Су Циня, находившегося в то время на службе в царствах Ци и Янь) постарался убедить Чу в том, что для него невыгоден союз Цинь с доменом, ибо сильное Цинь захватит Чжоу. Лучше всего способствовать отдалению Чжоу от Цинь. Эта политика представляется вполне разумной с точки зрения домена, для которого угроза с запада была наиболее ощутимой. Между тем агрессивность Цинь усиливалась, что отражалось прежде всего на близком к нему домене. Когда Цинь, намереваясь напасть на Хань, попросило предоставить ему проход через Чжоу, Нань-ван оказался перед выбором: помочь Цинь — нажить врага в лице Хань, не сделать этого — получить могущественного недруга в лице Цинь.

Советник Ши Янь, обсуждая с сыном Неба эту проблему, предложил заверить ханьского вана в том, что Цинь имеет союзника в лице соседней с ним восточночжоуской части домена. И если Хань, отдав ей часть своей территории, пошлет заложника в Чу, царство Цинь перестанет доверять своему восточночжоускому союзнику и передумает нападать без такой поддержки на Хань. Одновременно Су Дай предложил внушить циньскому вану, что Хань заигрывает с доменом, чтобы вызвать недовольство Цинь. В результате этих хитроумных планов домен не сможет не принять ханьские земли, да и Цинь ничего против этого сказать не сумеет. Таким образом можно и земли получить, и с Цинь не поссориться[11]9 Здесь мы впервые сталкиваемся со стратагемными планами, которые начали появляться именно в период Чжаньго. Это были политико-дипломатические алгоритмы, в чем-то сходные с расчетами мастеров шахматной игры. Однако спецификой ранних планов времен Чжаньго была некоторая однолинейность мыслительного процесса их составителей, обычно не предполагавшая вариантов.
.

Правитель Цинь, приняв во внимание сложившуюся после реализации этой интриги ситуацию, вызвал к себе Нань-вана (стоит заметить, что до сих пор никто не смел так унижать сына Неба). Однако тот, не желая ехать, направил гонца в Хань с просьбой укрепить пограничный Наньян. Тогда сын Неба сможет освободиться от настойчивых требований Цинь, подталкивающего его к нападению на этот ханьский город. Более того, под этим предлогом он мог бы отказаться от визита в Цинь. В этом случае без помощи домена Цинь не посмеет напасть на Наньян. Неясно, чем окончились все сложные переговоры. Возможно, что хитрая интрига чжоусцев дала результат, ибо дальше Сыма Цянь рассказывает уже о другом.

Он утверждает, что восточночжоуский правитель, еще недавно признававший свою вассальную зависимость от сакральной фигуры родственного ему сына Неба, вступил с ним в вооруженный конфликт. Царство Хань пришло на помощь сыну Неба, хотя его и отговаривали, утверждая, что, если оно не вмешается и восточночжоуские войска выйдут победителями, в качестве награды за нейтралитет ханьский дом сможет завладеть сокровищами западночжоуской казны, включая сакральные треножники, символ власти в Поднебесной. Тем временем советник Су Дай, автор идеи, ставившей целью призвать Чу противодействовать чрезмерному сближению Цинь с доменом, стал служить восточночжоускому правителю и обещал ему отделаться от притязаний Хань. Он сумел выполнить обещание, заманив Хань сближением с восточночжоуским правителем. После всех этих походов и интриг западная часть домена вместе с троном сына Неба уцелела (подробнее о ходе конфликта между двумя частями бывшего домена и о связанных с этим довольно сложных интригах говорится в «Чжаньго-цэ» (см. [Crump, 1970, с. 39–41]).

В 281 г. до н. э., после ряда победоносных выступлений Цинь против царств Хань, Вэй и Чжао, очередной советник чжоуского вана Су Ли посоветовал сыну Неба приостановить завоевания циньского полководца Бо Ци, напомнив ему притчу о том, что по мере усталости победы могут смениться поражениями. Неясно, как прореагировал чжоуский Нань-ван на столь наивное предложение, ибо в своем повествовании Сыма Цянь сразу же перешел к новой теме. Но нет сомнений, что подобного рода ухищрения желанного результата принести не могли. В 273 г. до н. э. еще один советник сына Неба— Ма Фань сумел натравить Цинь на царство Вэй (речь идет о Большом Вэй, которое по названию его столицы часто именовали Лян), соблазняя правителей обоих царств все теми же чжоускими треножниками. О результатах этой интриги тоже не сообщается.

В 270 г. до н. э. вновь обострились отношения между Цинь и доменом, причем теперь уже советники циньского правителя стремились ограничить аппетиты своего господина, уверяя его, что открытая ссора с Чжоу обеспокоит Поднебесную и побудит ее объединиться вокруг сильного Ци, что ослабит позиции Цинь. В 257 г. до н. э. сын Неба с помощью своего советника еще раз сумел на некоторое время освободиться от угрозы со стороны Цинь и направить агрессивные устремления этого царства против Хань, Чжао и Вэй. Но это был, пожалуй, последний успех слабого домена в борьбе с могущественным Цинь при помощи политических интриг.

Ситуация складывалась весьма трагично для дома Чжоу. В 256 г. до н. э. сын Неба решился, несколько укрепив свои позиции за счет союзников в лице ряда восточных царств (союз цзунхэ, т. е. объединение по вертикали), открыто выступить против Цинь. Выступление завершилось полным провалом. Сын Неба вынужден был смиренно склонить голову перед правителем Цинь, отдав ему 36 поселений с 30 тыс. душ. Когда вскоре после этого поражения и унижения в том же, 256 г. до н. э. Нань-ван умер, уцелевшие чжоусцы (видимо, имеются в виду прежде всего правящие верхи домена) бежали от Цинь на восток. Циньцы захватили девять треножников, а нового западночжоуского сына Неба переселили в небольшой чжоуский городок. В хронологической таблице [Вяткин, т. III, с. 302] на этом заканчивается упоминание о доме Чжоу. А в 4-й главе, где описана история этого дома, есть еще несколько слов о том, что «через семь лет циньский Чжуан-сян-ван покончил с западным и восточным Чжоу», присоединив их к Цинь. С этого времени «жертвы дому Чжоу более не приносились» [Вяткин, т. I, с. 211–216].

Последняя часть записей Сыма Цяня, посвященная войнам и интригам вокруг дома Чжоу при последнем чжоуском сыне Неба Нань-ване, во многом взята из таких источников, как «Чжаньго-цэ». Далеко не все в этом источнике заслуживает доверия. Не исключено, что некоторые далеко идущие планы (стратагемы) были реальными и вполне осуществимыми на практике. Однако политическая ситуация, в которой оказался расколотый на две части домен сына Неба в последние десятилетия его существования, едва ли могла быть существенно изменена в его пользу. Домен сына Неба все ускоряющимися темпами приближался к неумолимой катастрофе. Он терял свои последние не только политические, но и сакральные позиции, которые чем дальше, тем больше сводились лишь к формальному моменту — к обладанию символом власти, треножниками, очутившимися в конечном счете в руках сильнейшего из царств, Цинь. Домен вана оказался едва ли не первым государственным образованием, которое стремилось прибрать к рукам царство Цинь. А вызвано это стремление было именно тем, что Цинь претендовало как на реальную, так и на символическую власть в Поднебесной. Треножники были нужны ему как символ высшей власти, и Цинь сумело достичь своей цели, овладеть этими треножниками.

 

Царства Лу и Малое Вэй

[12]

Царство Цинь территориально и исторически было тесно связано с рядом средних по размеру царств, игравших заметную роль в эпоху Чуньцю, но постепенно деградировавших в условиях острой политической борьбы периода Чжаньго. Речь пойдет прежде всего о Лy и Малом Вэй. Эти два удела, пожалованные братьям У-вана, Чжоу-гуну и Кан-шу, и со временем превратившиеся в средние царства, пользовались большим влиянием в чжоуском Китае. Их правители имели высокие титулы и на совещаниях чжухоу обычно находились в первых рядах. Кроме всего прочего, эти царства были связаны между собой тесными братскими отношениями. Достаточно напомнить, что в Малом Вэй существовал храм Чжоу-гуна, где в 564 г. до н. э. по настоянию цзиньского Дао-гуна происходил торжественный обряд надевания шапки (инициации) прибывшего с визитом в Цзинь юного луского правителя Сян-гуна.

Лу всегда было одним из наиболее развитых культурных центров Чжунго. Оно располагало, в частности, большим и хорошим архивом. Гимны Лу были включены в отредактированную Конфуцием книгу песен «Шицзин» наряду с гимнами Шан и Чжоу. Это царство имело по сравнению с другими ряд привилегий, преимущественно в столь престижной сакрально-ритуальной сфере.

Для царства Лу V век до н. э. начался с мятежа в правящем клане Цзи во главе с авантюристом Ян Ху. Мятеж был подавлен общими усилиями трех кланов из дома Хуаня, которые еще в середине VI в. до н. э. фактически поделили между собой царство Лу, лишив правителя-гуна реальной власти. Подавление мятежа привело к бегству Ян Ху в Ци, а затем в Цзинь, где он поступил на службу к могущественному клану Чжао и сумел немало сделать для его процветания. Но правители Лу от этого ничего не выгадали. Власть осталась в руках тех же трех кланов, и прежде всего клана Цзи.

Сложные отношения были у Лу с соседним Ци. К сожалению, в источниках эти проблемы подаются в тесной связи с апокрифическими легендами о Конфуции, будто бы игравшем большую политическую роль в Ци. В 33-й главе Сыма Цянь вслед за «Цзо-чжуань» приводит в качестве аргумента весьма любопытный, но крайне сомнительный эпизод: якобы Конфуций, вмешавшись в церемониал встречи луского и циского правителей, попытался в грубой форме заставить правителя Ци извиниться и вернуть захваченные луские земли и добился желаемого [Вяткин, т. V, с. 81]. Как утверждает Сыма Цянь в 44-й главе о царстве Вэй, вскоре после этого, в 497 г. до н. э., Конфуций стал министром-сяном Лу. О том же упомянуто в 47-й главе, посвященной биографии Конфуция [Вяткин, т. VI, с. 133]. Все эти апокрифы недостоверны прежде всего потому, что правитель Лу в описываемое время не имел реальной власти, а подлинным наследственным правителем царства (сяном, хотя в те годы термин сян практически не употреблялся для обозначения фактического руководителя администрации, т. е. главного министра царства) был не Дин-гун, а всесильный Цзи Хуань-цзи из клана Цзи-сунь (Цзи-ши). Правда, был момент, как раз в самом начале V в. до н. э., когда луский Дин-гун попытался восстановить свою власть, однако его постигла неудача (см. [Васильев Л.С., 2000, с. 518–519]). Клан Цзи-сунь сохранил свою власть и еще достаточно долго фактически управлял царством Лу. Если верить «Чжушу цзинянь» [Legge, т. Ill, Prolegomena, с. 168], глава этого клана встречался с цзиньским Ю-гуном в качестве фактического руководителя царства Лу после смерти Дао-гуна в 426 г. до н. э. Однако этот факт вызывает некоторые сомнения у специалистов. В монографии Сюй Чжо-юня, например, утверждается, что клан Цзи-ши сошел с политической арены Лу несколько раньше[13]11 Сюй Чжо-юнь [Hsu Cho-yun, 1965, с. 82], правда без ссылок на источники, утверждает, что все три луских клана из дома Хуаня (клан Цзи-ши или Цзи-сунь, а также Мэн-сунь и Шу-сунь) исчезли уже в начале периода Чжаньго, а на месте бывшей столицы правящего клана — города Би возникло самостоятельное небольшое княжество, о правителе которого Хуэй-гуне упомянуто в «Мэн-цзы» [Legge, т. II, с. 253; Попов, с. 181]. Впрочем, что такое начало Чжаньго, пока не вполне ясно. Не исключено, что оно охватывает и 426 г. до н. э., о котором упомянуто в «Чжушу цзинянь». Что же касается Хуэй-гуна из княжества Би, то он, видимо, жил несколько позже, во времена Мэн-цзы, т. е. не ранее IV в. до н. э.
.

Годы правления сына Дин-гуна Ай-гуна (494–468 до н. э.) довольно насыщены событиями. Правда, в «Цзо-чжуань» их зафиксировано немного. В записях за 488 г. до н. э. (7-й год Ай-гуна) сообщается о нападении Jly на соседнее княжество Чжу. Луские войска вошли в столицу Чжу и увели с собой правителя княжества в качестве пленника [Legge, т. V, с. 812, 814]. Но уже в следующем году лусцы отпустили пленника домой из «страха перед У и Ци». В сообщении от 485 г. до н. э. снова говорится о том, что правитель Чжу бежал в Лу, дабы добраться в Ци, откуда родом была его жена [там же, с. 816, 817, 820]. В записях за 484 г. до н. э. (11-й год Ай-гуна), где речь идет о новом военном конфликте Лу с Ци, прямо указывается, что делами Лу управляет представитель клана Цзи-сунь. В тексте упомянуто, что клан Цзи мог выставить армию в 7 тыс. пехотинцев. Всего же были отправлены для отпора Ци две армии, правая и левая. К слову, в числе военачальников клана Цзи-сунь был и находившийся у него на службе ученик Конфуция Жань Ю (Цю)[14]12 В небольшом рассказе «Цзо-чжуань» от 11-го года Ай-гуна (484 г. до н. э.) приводится хорошо известный почитателям Конфуция и знатокам «Луньюя» эпизод о том, как правивший царством Лy клан Цзи-сунь через Жань Ю (Цю) решил было посоветоваться с мудрецом по поводу того, брать ли более существенный налог с земли. Учитель не дал прямого ответа, но в приватной беседе с Жань Ю заметил, что следует придерживаться древних традиций, что налога цю вполне достаточно и что если Цю и клан Цзи не хотят следовать традиционной норме, то непонятно, зачем они консультируются с ним [Legge, т. V, с. 824 и 826]. Стоит напомнить, что в «Луньюе» (XI, 16) зафиксировано более резкое осуждение Цю за попытку увеличить налог: «Цю не мой ученик!»
, о чем упомянул и Сыма Цянь. Не вполне ясно, как протекало сражение, но натиск Ци был отбит [Legge, т. V, с. 822 и 824; Вяткин, т. V, с. 82].

Последняя запись в «Чуньцю» и комментарий к ней в «Цзо-чжуань», датируемые 14-м годом Ай-гуна (481 г. до н. э.), посвящены единственной теме: где-то на западе Лу было поймано странное животное типа антилопы, но с признаками других животных. Конфуций, к которому обратились за консультацией, сказал, что это линь, который редко появляется [Legge, т. V, с. 833–835], причем появление его имеет знаковый смысл. По мнению Д. Легга, заключительный параграф текста означает, что на рассказе о чудесном лине хроника должна быть завершена. Собственно, так оно и произошло. Но существует тем не менее небольшое добавление не столько к хронике «Чуньцю», редакция текста которой принадлежит, по преданию, кисти Конфуция, сколько к комментарию «Цзо-чжуань», где повествуется о событиях последних лет правления Ай-гуна. Обратимся к этому не вполне «легитимному» тексту.

В сообщении от 480 и 478 гг. до н. э. упоминается о встречах сановников и правителей Лy и Ци и об укреплении между ними мирных отношений. Чуть позже, в 474 г. до н. э., к этому мирному соглашению присоединилось и существовавшее еще в то время в качестве самостоятельного владения небольшое княжество Чжу, соседнее с Лy и Ци [там же, с. 841–843, 849, 851, 853]. А в сообщении от 471 г. до н. э. есть заметка о решении Ай-гуна сделать своей главной женой мать его сына Цзина, которого правитель пожелал назначить наследником. Это предложение вызвало возражение со стороны чиновника, ведавшего соответствующим обрядом, по мнению которого эта дама, не принадлежавшая к роду Цзян, из которого брали себе главных жен правители Лy со времен Чжоу-гуна, не имеет на то права. Правитель был в ярости и в конечном счете настоял на своем.

В том же году Ай-гун нанес визит правителю Юэ, в результате чего наследник, которому понравился Ай-гун, предложил ему девушку в жены и участок земли в качестве подарка. Из текста неясно, почему правитель Лy общался с наследником, а не с самим юэским Гоу Цзя-нем, который умер лишь в 465 г. до н. э. [Вяткин, т. VI, с. 285, примеч. 34]. Непонятно также, почему наследник Гоу Цзяня распоряжался землями царства, которое принадлежало его отцу. Но что самое любопытное в этом рассказе: сопровождавший Ай-гуна сановник послал срочное донесение об этом предложении лускому Цзи-суню, который решительно отверг предложение и даже послал взятку Пи, министру Юэ, чтобы план не был реализован. Тем все и закончилось. А Цзи-сунь лишний раз доказал, кто хозяин в Лy [Legge, т. V, с. 855].

В сообщении от 469 г. (26-й год Ай-гуна) рассказано о том, что войска луского клана Шу-сунь вместе с войсками Юэ и Сун выступили против Малого Вэй, чтобы вернуть к власти утратившего трон правителя. Заметим, что от имени безвластного правителя Лy, сохранявшего лишь представительские функции, выступает со своим войском один из трех могущественных кланов царства [Legge, т. V, с. 857, 859]. Неудивительно, что в сообщении о последнем 27-м годе правления Ай-гуна говорится, что этот правитель, раздосадованный засильем трех кланов из дома Хуаня, попытался было в очередной раз апеллировать за помощью к другим чжухоу. Как и следовало ожидать, никто на его призывы не откликнулся [там же, с. 860, 861]. Об этом событии весьма подробно сказано и в 33-й главе Сыма Цяня о Лy.

Сыма Цянь начал свой рассказ с того, что весной 468 г. до н. э. умер всесильный луский чиновник Цзи Кан-цзы, а летом Ай-гун, воспользовавшись ситуацией, решил апеллировать к чжухоу за содействием в борьбе против трех кланов из дома Хуань-гуна. Но всесильные кланы его опередили, и Ай-гун вынужден был бежать из Лy в Малое Вэй, затем в Цзоу и Юэ. Население Лy было встревожено и звало правителя домой. Он вернулся и умер в чужом доме, так и не добравшись до своего дворца. На трон сел его сын Дао-гун, причем в годы его правления власть кланов из дома Хуаня еще более усилилась, а луский правитель, по словам Сыма Цяня, «стал кем-то вроде мелкого хоу, занимая по сравнению с главами трех кланов более низкое положение» [Вяткин, т. V, с. 82]. Дао-гун просидел на луском троне в этом унизительном положении 37 лет. Его сменил его сын Юань-гун, правивший 21 год, затем Му-гун (33 года), Гун-гун (22 года), Кан-гун (9 лет), Цзин-гун (29 лет) и Пин-гун.

О событиях, происходивших до Пин-гуна, у Сыма Цяня ничего не сказано. Из «Чжушу цзинянь» можно узнать, что в 455 г. до н. э., т. е. при Дао-гуне, цзиньский клан Хань отобрал у Лy один из городов, а в 426 г. до н. э. (при Юань-гуне) клан Цзи-сунь от имени Лy имел встречу с правителем Цзинь [Legge, т. Ill, Prolegomena, с. 167–168]. Что касается годов правления луского Пин-гуна (по моим подсчетам, это 316–295 гг. до н. э.[15]13 По словам Р.В. Вяткина, ссылающегося на данные хронологической таблицы, точной ссылки на которые он, однако, не дал, начало правления луского Пин-гуна датируется 314 г. до н. э. [Вяткин, т. VI, с. 246, примеч. 99].
), то, по словам Сыма Цяня, это были как раз те годы, когда «все правители шести царств назвали себя ванами» [Вяткин, т. V, с. 83]. Что это за «шесть царств»— неясно. Можно было бы предположить, что это шесть из семи сильнейших; седьмой из них, циньский правитель, назвал себя ваном несколько раньше остальных, в 325 г. до н. э., о чем уже упоминалось. Однако этому предположению мешает тот факт, что правители Чу именовали себя ванами задолго до IV в. до н. э. Видимо, здесь можно к пятерым сильнейшим прибавить в качестве шестого правителя царства Сун Яня, который в конце IV в. до н. э. тоже провозгласил себя ваном.

Лускому Пин-гуну наследовал его сын Вэнь-гун (294–272 гг. до н. э.), которого сменил на луском троне его сын Цин-гун (271–248 гг. до н. э.) — последний из правителей царства Лy. Это царство было аннексировано Чу в 248 г. до н. э. Цин-гун, потеряв трон, обосновался в небольшом поселении Кэ на правах простолюдина, а жертвоприношения предкам правителей Лy прекратились [Вяткин, т. V, с. 83].

Царство Малое Вэй, располагавшееся к северу от Хуанхэ на территории, некогда занимавшейся шанцами, было населено в основном их потомками, которые со временем трансформировались в чжоусцев. Характер культуры и древние родственные связи делали его весьма близким к домену, не раз вступавшемуся за Вэй в различного рода конфликтах, например, как уже упоминалось, против всесильного цис-кого гегемона Хуань-гуна. Малое Вэй имело тесные отношения и с Jly.

На рубеже VI–V вв. до н. э. оно было вовлечено в серию бурных интриг, связанных с правителем Лин-гуном, его женой Нань-цзы, наследником Куай Ваем и его сыном Чжэ, ставшим после смерти деда на некоторое время сунским Чу-гуном [Васильев Л.С., 2000, с. 252]. Все началось с того, что наследник престола Куай Вай, нелюбимый властной мачехой Нань-цзы, попытался устроить против нее заговор с целью отстоять свои права на трон. Заговор провалился, и Куай Вай бежал в Сун. На трон был посажен его сын Чжэ, ставший Чу-гуном. Куай Вай не смирился с этим и, заручившись поддержкой цзиньского клана Чжао, попытался вместе с воинами Ян Ху, служившего цзиньскому клану Чжао, бежавшего из Лу, вернуться домой, но неудачно. В 481 г. до н. э., на 12-м году правления Чу-гуна, Куай Вай хитростью завладел домом аристократа Куна, чья вдова приходилась ему сестрой.

Чу-гун оказался неподготовленным к этому вторжению и, узнав о нем от служившего у него ученика Конфуция Цзы Лу (Чжун Ю), бежал в Лу. Цзы Л у решил выяснить, кто и зачем занял этот дом. Там он натолкнулся на спутников Куай Вая, которые и убили его. Вскоре после этого Куай под именем Чжуан-гуна сел на трон, еще недавно принадлежавший его сыну.

Население Вэй было недовольно этим переворотом, а сам Чжуан-гун своим поведением не способствовал налаживанию хороших отношений с подданными. Видимо, недовольны своим ставленником были и руководители могущественного цзиньского клана Чжао, которые прежде помогали Куай Ваю завладеть троном. В результате на 3-м году его правления, в 478 г. до н. э., клан Чжао и часть населения Малого Вэй выступили против правителя, заставив его бежать. Правителем царства на короткое время стал его брат Ци, сын Лин-гуна, а в 477 г. до н. э. вернулся из изгнания (он был в царстве Ци) и занял престол Чу-гун, который сидел на нем вплоть до своей смерти в 456 г. до н. э. (подробно об этой интриге рассказано, в 37-й главе труда Сыма Цяня [Вяткин, т. V, с. 119–120]).

В 468 г. до н. э. царство подверглось нападению со стороны коалиции войск Ци и Чжэн, о чем сказано в «Чжушу цзинянь» [Legge, т. III, Prolegomena, с. 167]. О причинах агрессии со стороны двух государств против Малого Вэй текст не упоминает. После смерти Чу-вана трон не достался его сыну. На него сел под именем Дао-гуна его дядя, брат Куай Вая, а после него (Дао-гун правил менее пяти лет, 455–451 гг. до н. э.) вэйский трон занял его сын Цзин-гун (450–432 гг. до н. э.). В это время, в середине V в. до н. э., Малое Вэй, как о том сказано в 37-й главе Сыма Цяня [Вяткин, т. V, с. 121], начало понемногу терять свою прежнюю независимость, попадая под влияние разделивших Цзинь крупных цзиньских кланов.

Вторая половина V в. до н. э. в истории этого царства почти не отмечена в источниках какими-либо заслуживающими внимание событиями. Цзин-гуну наследовал его сын Чжао-гун (431–426 гг. до н. э.). Он был убит его преемником Хуай-гуном, который тоже был убит после И лет царствования (425–415 гг. до н. э.). Правителем стал убивший его родственник, Шэнь-гун, занявший вэйский трон (414–373 гг. до н. э.). После него правили Шэн-гун (372–362 гг. до н. э.), при котором царство еще сохраняло некоторую силу и, согласно Сыма Цяню, даже напало в 372 г. до н. э. на Ци [Вяткин, т. VI, с. ИЗ и 317, примеч. 44]. На смену Шэн-гуну пришел Чэн-хоу (361–343 гг. до н. э.)[16]14 Здесь и далее, почти до конца рассказа о Малом Вэй, в русском переводе 37-й главы (других глав это не касается) в датах допущена ошибка на 10 лет.
.

Сыма Цянь обращает специальное внимание на то, что титул правителя царства был в те годы официально снижен с гуна на хоу [Вяткин, т. V, с. 121]. Можно было бы предположить, что это сделал правитель Большого Вэй, если считать, что к тому времени Малое Вэй уже оказалось под его влиянием. Однако другие главы труда Сыма Цяня ставят это предположение под сомнение. Как явствует из 44-й главы, в 311 г. до н. э. вэйские войска напали на Малое Вэй и захватили два его города [Вяткин, т. VI, с. 88]. Стало быть, Малое Вэй оставалось независимым владением. Впрочем, не исключено, что оно считалось вассалом Большого Вэй, по воле которого и был снижен титул его правителя.

В конце 37-й главы рассказывается о том, как шел процесс падения значимости Малого Вэй в последующие годы. После Чэн-хоу правил его сын Пин-хоу (342–335 гг. до н. э.). А при его преемнике Сы в 330 г. до н. э. титул правителя был снижен до уровня властителя-цзюнъ. Почему это произошло, из изложения Сыма Цяня неясно. Как видно из 44-й главы, в 311 г. до н. э. царство продолжало существовать в качестве пусть даже полунезависимого, но самостоятельного государственного образования. Иначе с ним не было бы нужды воевать. Более того, из данных, собранных в 46-й главе Сыма Цяня о царстве Ци, явствует, что в 284 г. до н. э. именно здесь нашел убежище разгромленный коалицией шести крупных царств циский Минь-ван [Вяткин, т. VI, с. 122].

По сообщению Сыма Цяня, территория владений Сы-цзюня в начале III в. до н. э. сократилась до очень небольших размеров — остался город Пуян с окрестностями. Вскоре после этого сына Сы, Хуай-цзюня, убили на аудиенции у правителя Большого Вэй, в состав которого теперь входил Пуян. Видимо, есть основание датировать аннексию Малого Вэй Большим началом III в. до н. э., хотя разговор о такого рода аннексии велся уже в 311 г. до н. э., когда оба Вэй были в состоянии войны. Как бы то ни было, но только после убийства Хуай-цзюня можно с уверенностью говорить об аннексии как о свершившемся факте. Преемника убитого Хуай-цзюня, его дядю Юань-цзюня, вэйский правитель переселил из Пуяна в новый уезд Еван. С возникновением империи Цинь Цинь Ши-хуанди сначала оставил потомков правителей Малого Вэй в их уезде. Но при Эр Ши-хуанди в 209 г. до н. э. последний цзюнь был официально низведен в разряд простолюдинов, а жертвы предкам вэйского дома были прекращены [Вяткин, т. V, с. 121–122].

Два древнейших близких друг к другу чжоуских удела (позже царства) просуществовали до второй половины III в. до н. э. В период Чуньцю оба они занимали весьма достойное место среди других сколько-нибудь заметных крупных и средних царств. Сохранились они и в период Чжаньго, хотя их роль в политической жизни V и особенно IV в. до н. э. постоянно уменьшалась. Можно сказать, что оба царства, как, впрочем, и домен чжоуского сына Неба, сравнительно долго существовали в условиях борьбы за объединение Поднебесной лишь потому, что они не мешали сильным выяснять отношения между собой. Былое уважение к ним, особенно к домену и Лy, постепенно исчезало, а практические интересы (в частности, стремление овладеть чжоускими треножниками) брали верх. Поэтому в III в. до н. э. наступил конец существованию этих царств, а их правители были превращены в простолюдинов, лишенных права приносить жертвы их царственным предкам.

 

Царство Сун

Во времена Чуньцю и Чжаньго царство Сун было самым крупным и влиятельным[17]15 На карте периода Чжаньго, приведенной в томе VI русского перевода труда Сыма Цяня, по территории Сун едва ли не вдесятеро превышало Лy (Малое Вэй на карте вовсе не обозначено) и немногим уступало соседнему с ним сильному царству Хань. Примерно таким же выглядит Сун и на карте в книге Сюй Чжо-юня [Hsu Cho-yun, 1965, с. 121].
среди всех средних царство Чжунго. Реальным преимуществом Сун были его размеры. В свое время, когда первый гегемон-ба циский Хуань-гун умер, а второй, цзиньский Вэнь-гун, еще не занял его место, сунский Сян-гун претендовал на пост гегемона [Васильев Л.C., 2000, с. 82–83]. И хотя эта ноша оказалась сунскому правителю не под силу, Сун заносчиво держало себя по отношению к таким крупным государствам, как Чу. Напомним, что Сун было одним из очень немногих царств, у которого были в качестве вассалов правители менее крупных княжеств. И наконец, именно царство Сун в 546 г. до н. э. выступило с инициативой заключения всеобщего мирного соглашения между враждующими царствами.

Высокомерная манера царства Сун ставить себя выше других воспринималась всеми как вполне понятное стремление потомков династии Шан продемонстрировать свое превосходство. Не удивительно, что в 38-ю главу труда Сыма Цяня, посвященную истории правящего дома Сун, полностью включена глава «Хун фань» из «Шуцзина», что свидетельствует об исключительно почтительном отношением к древности дома и связи его с Шан[18]16 Сыма Цянь подчеркивает, что основателем удела Сун был Вэй Цзы (Кай), который был сыном старшего брата Чжоу Синя. Хотя отец Кая был рожден наложницей и потому не сел на отцовский трон (его занял Чжоу Синь), в глазах чжоусцев он считался старшим и потому был причастен к благодати-дэ родового тела шанских правителей. Это не могло не усиливать престиж дома Сун.
.

Сообщений о событиях в царстве Сун не слишком много. В 38-й главе труда Сыма Цяня сказано, в частности, о неудавшемся визите Конфуция в это царство в 492 г. до н. э. (преследуемый невзлюбившим его видным чиновником Хуань Туем, он вынужден был бежать, переодевшись в платье простолюдина) [Вяткин, т. V, с. 136]. Есть также краткое упоминание о войне сунцев с Цао, завершившейся аннексией этого княжества в 487 г. до н. э. [там же, с. 136–137] (в 42-й главе конец Цао датируется 490 г. до н. э. [там же, т. VI, с. 43]). Обратим внимание, что в предыдущий период чжоуской истории войны между сколько-нибудь заметными владениями редко кончались аннексиями, особенно в Чжунго. Это чаще делали полуварварские царства вне Чжунго, такие, как Чу, которое, к слову, в это же время (482–478 гг. до н. э.) аннексировало царство Чэнь, о чем сказано в 38, а также в 36 и 42-й главах [Вяткин, т. V, с. 108 и 137; т. VI, с. 43].

Внешняя политика царства Сун могла бы быть более результативной, если бы не внутренние распри. Эта нестабильность проявлялась довольно часто и имела многообразные формы. Например, большая внутренняя смута была вызвана мятежом клана Сян, видный представитель которого Хуань Туй стремился расширить свое влияние за счет только что аннексированного Цао. Мятеж, как о том свидетельствует «Цзо-чжуань», был подавлен в 481 г. до н. э., а Хуань Туй и весь клан Сян вынуждены были покинуть Сун [Legge, т. V, с. 838–840; Hsu Cho-yun, 1965, с. 84, табл. 8].

Другое серьезное внутриполитическое потрясение было связано с конфликтом между правителем Сун и одним из влиятельнейших кланов этого царства — Юань. В 478 г. до н. э., как лаконично повествуется в хронике «Чжушу цзинянь» [Legge, т. III, Prolegomena, с. 166], сунский Цзин-гун (516–453 гг. до н. э.) казнил одного из своих дафу Хуан Юаня. Почему и за что, не объясняется. Но из сообщений «Цзо-чжуань» за 17-й год Ай-гуна (478 г. до н. э.) можно узнать, что Хуан Юань был не обычным дафу, но могущественным сунским сановником-министром (одним из семи цинов, занимавшим должность ю-ши). На протяжении многих поколений его клан занимал министерские посты [Hsu Cho-yun, 1965, с. 84, табл. 8]. Согласно записям хроники «Чуньцю» за 12-й год Ай-гуна (483 г. до н. э.), луский правитель имел встречу с правителем Малого Вэй и сунским Хуан Юанем [Legge, т. V, с. 827 и 828]. Хуан Юань здесь перечислен в одном ряду с правителями царств, что говорит о достаточно высоком его положении. И вдруг — лаконичное сообщение о его казни. В чем же дело?

Как явствует из рассказа в «Цзо-чжуань», сын Хуан Юаня самовольно распорядился судьбой какой-то территории внутри удела Хуан. Это не понравилось другим влиятельным членам клана, между ними начался раздор. Когда это дошло до правителя царства, сын Хуан Юаня был арестован, а сам Хуан Юань бежал, был схвачен и казнен. Из рассказа непонятно, почему за проступок сына был вынужден отвечать отец, который считался очень влиятельной фигурой в царстве. Как бы то ни было, с всесильным Хуан Юанем было покончено, а наследственную должность ю-ши занял другой представитель клана, Хуан Хуань [Legge, т. V, с. 849, 851].

В повествование о событиях в Сун в годы правления сунского Цзин-гуна Сыма Цянь включил заимствованный из трактата «Люй-ши чуньцю» [Ткаченко, 2001, с. 123] диалог между правителем и его придворным астрономом и астрологом Цзы Вэем[19]17 В тексте Сыма Цяня он именуется звездочетом— сы-син [Сыма Цянь, 1956, с. 538], в комментарии к «Люй-ши чуньцю»— астрологом, тайши [Ткаченко, 2001, с. 434, примеч. 64].
.

Обеспокоенный тем, что планета Марс (Инхо) задержалась в созвездии Синь, которое считалось покровителем Сун, Цзин-гун обратился к астрологу Цзы Вэю. Тот предсказал, что царство ожидает несчастье по вине первого министра — сяна. Цзин-гун на это заметил, что сян — преданный ему слуга, управляют страной они вместе и наказать его одного он не желает. Тогда звездочет предложил возложить вину на народ, но правитель категорически возразил. В заключение Цзы Вэй сказал, что наказанием Неба может стать неурожай. Восприняв это как страшную кару, которую страна не заслужила, Цзин-гун заявил: ежели так, то я, правитель, возьму всю вину на себя.

После беседы звездочет удалился, но тут же вернулся, заметив, что Цзин-гун, трижды проявивший добродетель и мудрость, вполне может рассчитывать на милость Неба. И действительно, как сообщают источники, в тот же день планета Инхо сдвинулась с места и отправилась по своему пути. Итак, придворный астролог выразил традиционную чжоускую идею о том, что великое Небо все видит, все знает и оценивает всех по их поступкам. И то, что сунский Цзин-гун просидел на троне 64 года, можно считать вознаграждением за его добродетельное правление [Вяткин, т. V, с. 137].

Этот диалог включен в текст 38-й главы Сыма Цяня явно неслучайно. Среди виновных в неполадках на Небе был назван первый министр, который, как известно из «Цзо-чжуань», сыграл весьма неблаговидную роль в истории Сун. Начнем с того, что, по версии «Цзо-чжуань», срок пребывания сунского Цзин-гуна на троне был несколько меньшим и конец его пришелся на 469 г. до н. э. Именно в сообщении «Цзо-чжуань» за этот год (26-й год Ай-гуна) рассказывается весьма любопытная история о борьбе за сунский трон.

Дело в том, что у Цзин-гуна не было сына, и он решил назначить наследником одного из двух сыновей его племянника Гунсунь Чжоу[20]18 Сыма Цянь называет его Гунсунь Цзю и сообщает, что он был убит Цзин-гуном в борьбе за отцовский трон [Вяткин, т. V, с. 137].
. Выбор был между Дэ и Ци. В борьбу вмешались две группировки сановников, шесть министров-цинов, включая троих из дома Хуан, и первый министр, наиболее приближенный к правителю. После смерти Цзин-гуна, так и не успевшего сделать свой выбор, он посадил на трон Ци, которому симпатизировал. Однако остальные цины, апеллируя к жителям столицы, выдвинули Дэ. Дело на сей раз обошлось без открытой схватки. Нажим на первого министра, который не пользовался влиянием и уважением у людей, привел к тому, что Ци уехал в Чу, а правителем стал Дэ [Legge, т. V, с. 858, 859]. У Сыма Цяня эта история изложена очень кратко и несколько иначе: Дэ убил брата и сел на сунский трон под именем Чжао-гуна [Вяткин, т. V, с. 137], который правил с 452 по 406 г. до н. э.[21]19 В русском переводе допущена небольшая неточность в датах. Здесь и далее при датировке событий, связанных с последним этапом существования царства Сун, она учтена.
.

О событиях в царстве Сун и его внешней политике в V в. до н. э. материалов крайне мало. В нескольких скупых строках «Цзо-чжуань» от 15-го года Ай-гуна отмечено, что в этом году (480 г. до н. э.) на Сун напало соседнее царство Чжэн, причем ни о причинах, ни о последствиях этой войны ничего не сказано [Legge, т. V, с. 842]. Что же касается правителей Сун, то, по словам Сыма Цяня, Чжао-гуну наследовал его сын Дао-гун, процарствовавший всего восемь лет (405–398 гг. до н. э.), а затем уступивший трон своему сыну Сю-гуну (397–375 гг. до н. э.). Затем к власти в Сун пришел на короткий срок его сын Би-гун (374372 гг. до н. э.), которого в свою очередь сменил его сын Ти Чэн, просидевший на троне 41 год (371–331 гг. до н. э.), после чего его место занял младший брат Янь, заставивший Ти Чэна бежать в царство Ци. На 11-м году правления (годы его правления— 330–286 до н. э.) Янь объявил себя ваном [Вяткин, т. V, с. 137].

Из пояснений Р.В. Вяткина к переводу следует, что с титулатурой последних сунских правителей дело обстояло несколько странно. Начиная с Би-гуна титулы, по его словам, были неполновесны, а у Ти Чэна вовсе отсутствовал титул гуна, как не было его в первое десятилетие правления у Яня [там же, с. 268, примеч. 66]. Как это могло случиться, если Сун, в отличие от Малого Вэй, никем не было аннексировано, а сын Неба в конце IV в. до н. э. явно уже не был в силах вмешиваться в дела его бывших вассалов? Сильнейшие из них присваивали себе титул, равный тому, на который прежде имел право он один. А остальные едва ли бы стали уменьшать свой титул или лишаться его вовсе только по желанию чжоуского вана. Стало быть, за неполновесностью титулатуры ряда правителей и прежде всего Ти Чэна стоит что-то другое. Что же?

Ответить на этот вопрос трудно. Из скудных данных Сыма Цяня мы знаем, что в отличие от Ти Чэна его младший брат Янь через десять лет после восшествия на сунский трон присвоил себе, вслед за семью сильнейшими, титул вана, став таким образом восьмым из числа тех, кто начал именовать себя так в конце Чжоу[22]20 Ранее никто, кроме сына Неба и правителя Чу, титуловавшего себя ваном с начала периода Чуньцю, не осмеливался на это. Правда, правители царств У и Юэ, следуя примеру Чу, тоже недолгое время называли себя ванами.
. Создается впечатление, что умаление в титулатуре сунских правителей было формой пренебрежительного отношения к Сун со стороны других, прежде всего семерки сильных, а демонстративное присвоение Янем титула ван явилось реакцией все еще сильного сунского правителя на унижение, выпавшее на долю более слабых его предшественников.

Вообще же складывается впечатление, что последний сунский правитель Янь был во многих отношениях незаурядной личностью. Он явно мечтал возродить мощь угасавшего царства, все еще обладавшего немалой территорией и достаточным числом подданных. Имел ли он шансы добиться успеха? Едва ли. Дело в том, что время для реванша было безвозвратно упущено. Соседи Сун были намного сильнее этого древнего и весьма амбициозного царства, а внутренние неурядицы постоянно ослабляли его.

Завершая рассказ о сунском Янь-ване, Сыма Цянь явно преувеличивает военную мощь Сун. Он говорит, что Янь-ван будто бы последовательно разбил армии трех могущественных царств, Ци, Чу и Вэй, отняв при этом у Ци и Чу часть их территории с городами. Р.В. Вяткин справедливо ставит это сообщение под сомнение, ссылаясь на то, что в других источниках и в иных главах Сыма Цяня нет данных о «такой высокой активности» Сун [Вяткин, т. V, с. 268, примеч. 67]. Нереальность столь грандиозных успехов очевидна. Скорее всего речь идет о явной интерполяции.

Смысл ее в том, чтобы поставить зазнавшегося правителя Сун на место. Стремясь добиться этого, Сыма Цянь не стеснялся рассказывать о нем разные небылицы, уверял, что сунский Янь-ван был развратным и недобродетельным, вспоминал из далекого шанского прошлого случай, когда Янь-ван будто бы подвесил наполненную кровью торбу и стрелял в нее, заявляя, что стреляет по Небу[23]21 Аналогичная ситуация со стрельбой по Небу была описана Сыма Цянем в 3-й главе его труда, посвященной истории династии Инь, но тогда речь шла о шанском правителе У И [Вяткин, т. I, с. 174; Васильев Л.С., 1995, с. 207].
, а чиновников, которые пытались его увещевать, казнил. Услыхав о таких безобразиях, чжухоу будто бы заявили, что Янь-ван— это все равно что Цзе и Чжоу Синь (имеются в виду последние недобродетельные правители Ся и Шан) и с ним надо покончить [Вяткин, т. V, с. 138]. После этого трое сильных и «обиженных» Янь-ваном царств, Ци, Чу и Вэй, уничтожили царство Сун и разделили его земли [там же, с. 138][24]22 В 44-й и 46-й главах сказано, что Сун было уничтожено царством Ци, а сунский правитель бежал в Вэй, где вскоре и умер [Вяткин, т. VI, с. 90, 121].
.

Похоже на то, что сунский Янь-ван действительно был смелым и задиристым правителем. Упоминание о его троекратной победе над сильными (как и обвинение Янь-вана в порочности) нужно было для того, чтобы оправдать ответный удар со стороны Ци, Чу и Вэй. Так это или нет, трудно сказать. Но одно сравнительно сильное государство с древней и высокочтимой традицией исчезло без следа, и некому было приносить жертвы многочисленным легендарным предкам последнего правителя Сун.

Обратим внимание на концовку 38-й главы. Сыма Цянь, восхваляя лишь одного из сунских правителей, претендовавшего в свое время на статус гегемона-ба, — Сян-гуна, оставляет без внимания других. Возникает ощущение, что пристрастное отношение к Янь-вану призвано было создать у читателя впечатление некоторой неадекватности статуса Сун в чжоуском Китае. Можно понять это примерно так: управлявшееся потомками правителей Шан государство было своего рода белой вороной среди остальных, вело себя заносчиво и в конечном счете получило по заслугам.

 

Царство Чжэн

Царство Чжэн, располагавшееся между доменом и южным Чу, играло заметную роль в политической жизни чжоуского Китая периода Чуньцю. Правители Чжэн, как уже упоминалось, некоторое время выполняли функцию главного министра домена и успешно воевали с соседями, а в конце периода Чуньцю, когда царством управлял первый министр Цзы Чань, оно обрело огромный престиж в Поднебесной.

Цзы Чань очень много значил для Чжэн. В 42-й главе Сыма Цяня сказано, что, когда он умер, «все чжэнцы плакали и скорбели о нем, словно потеряли близкого родича» [Вяткин, т. VI, с. 42]. Высоко почитал его и Конфуций. После смерти Цзы Чаня царство Чжэн некоторое время продолжало оставаться сильным и влиятельным. В 496 г. до н. э. оно, как и домен сына Неба, попыталось вмешаться в междоусобную борьбу цзиньских кланов Фань и Чжун-хан на стороне мятежников, но потерпело поражение[25]23 В хронологической таблице в 14-й главе Сыма Цянь говорит о том, что чжэнские войска были разгромлены Чжао Яном, главой цзиньского клана Чжао, а в 42-й главе эта победа приписывается почему-то царству Ци. Р.В. Вяткин справедливо отвергает вторую версию [Вяткин, т. III, с. 217; т. VI, с. 43, 296, примеч. 83].
. В 478 г. до н. э. другой цзиньский клан, Чжи, во главе с Чжи-бо, напал на Чжэн и захватил девять его поселений. С тех пор царство Чжэн стало постепенно терять свои политические позиции и земли.

После смерти чжэнского Шэн-гуна (500–477 гг. до н. э.) правителем стал Ай-гун. В 468 г. до н. э. он был убит чжэнцами, посадившими на престол его брата, который правил под именем Гун-гуна свыше 30 лет. В 435 г. до н. э. только что севший на чжэнский трон сын Гун-гуна Ю-гун подвергся агрессии со стороны цзиньского удела Хань, превратившегося в то время в самостоятельное крупное царство, формально, правда, еще не признанное сыном Неба[26]24 Принято считать, что признание произошло в 403 г. до н. э., об этом писал Сыма Цянь в 39-й главе своего труда, посвященной царству Цзинь, а также в 43-й главе об истории Чжао, 44-й — о Вэй и 45-й — о Хань [Вяткин, т. III, с. 231; т. V, с. 181; т. VI, с. 57, 82, 99]. Однако в 42-й главе указанное событие, датируемое 20-м годом правления чжэнского Сюй-гуна, отнесено Р.В. Вяткиным (т. VI, с. 43) к 416 г. до н. э. Видимо, здесь в расчеты переводчика вкралась ошибка, ибо даты в этой главе, связанные с правлением Сюй-гуна, удревнены на 13 лет, что видно при сравнении их с хронологией 15-й главы Сыма Цяня, переведенной в современную систему летосчисления тем же Р.В. Вяткиным [Вяткин, т. III, с. 252, 254, колонка Хань].
. Ю-гун был убит ханьским У-цзы, а вместо него правителем стал Сюй-гун. При нем произошло еще несколько столкновений Чжэн с Хань.

Эти столкновения вызвали внутренние неурядицы в ослабевшем Чжэн. Косвенно о них свидетельствует сообщение Сыма Цяня о том, что в 398 г. до н. э. Сюй-гун казнил своего главного министра-сяна, а в следующем, 397 г. до н. э. сторонники казненного убили самого правителя [Вяткин, т. III, с. 252 и 254, колонка Хань]. О сложностях Чжэн в то время можно судить и по данным из 40-й главы Сыма Цяня, где сказано, что в 398 г. до н. э. Чу напало на Чжэн [Вяткин, т. V, с. 202 и 292, примеч. 104]. Сюй-гуна сменил Кан-гун, вскоре после воцарения которого ханьский Ай-хоу будто бы аннексировал Чжэн[27]25 Р.В. Вяткин, исходя из принятой версии о конце царства Чжэн в 388 г. до н. э., пишет в примечании, что в этом случае Кан-гун не должен был бы именоваться посмертным титулом гун . Между тем в ряде текстов он назван именно Кан-гуном, что следует считать неправомерным [Вяткин, т. VI, с. 296, примеч. 91]. Но это еще далеко не все. Знакомство с хронологической таблицей, в которой представлены годы правления правителей царства Хань, свидетельствует о том, что в 388 г. до н. э. на ханьском троне был не Ай-хоу, а Ле-хоу. Ай-хоу сел на трон лишь в 376 г. до н. э., а уничтожил Чжэн будто бы только в 375 г. до н. э. [Вяткин, т. III, с. 256 и 260, колонка Хань]. Но и эта дата, как выясняется, не соответствует истине.
. Это произошло, как о том сказано в конце 42-й главы Сыма Цяня о Чжэн, в 388 г. до н. э. [Вяткин, т. VI, с. 43]. Казалось бы, история царства Чжэн на этом и кончается. Однако в 43-й главе, посвященной истории царства Чжао [там же, с. 58], Сыма Цянь уверяет, что в 370 г. до н. э. чжаосцы, напав на Чжэн, отняли у него часть территории, которую отдали царству Хань в обмен на другие земли. А в 44-й главе, касающейся царства Вэй, и 15-й главе есть упоминание о том, что в 356 г. до н. э. с визитом к сыну Неба прибыли правители Лу, Малого Вэй, Сун и Чжэн. Кроме того, в конце 44-й главы в речи, обращенной к правителю Вэй и датируемой примерно серединой III в. до н. э., говорится, что, если царство Хань ослабнет, сильное Цинь захватит не только его, но и земли царства Чжэн [там же, с. 93]. Наконец, во 2-й главе труда Сыма Цяня о царстве Цинь есть лаконичная фраза о том, что в 257 г. до н. э. циньский военачальник Чжан Тан «напал на Чжэн и захватил его» [Вяткин, т. II, с. 50]. Из всего этого явствует, что царство Чжэн просуществовало, быть может в несколько урезанном виде, до середины III в. до н. э. и что история его не закончилась ни в 388-м, ни в 375 г. до н. э.

Любопытны в этом плане данные хроники «Чжушу цзинянь», в которой тоже имеется рассказ о том, будто ханьский Ай-хоу уничтожил Чжэн [Legge, т. III, Prolegomena, с. 170]. В нескольких разделах этой хроники весьма подробно говорится о событиях, связанных с историей царства Чжэн после ханьского Ай-хоу. Оказывается, это царство продолжало существовать и даже проводить активную внешнюю политику. Так, согласно хронике, в 3-м году правления чжоуского Сянь-вана (366 г. до н. э.) были совершены два нападения домена на Чжэн, причем оба были успешно отбиты, а в 362 и 358 гг. до н. э. чжоуский ван дважды встречался с чжэнским Лe-xoy. В 359 г. до н. э. Лe-xoy сумел завоевать ряд населенных пунктов, а спустя несколько лет вместе с правителями Лу, Сун и Малого Вэй прибыл с визитом в домен [Вяткин, т. VI, с. 85].

Итак, перед нами активно функционирующий правитель явно существующего царства. В «Чжушу цзинянь» сообщается, что в 355 г. до н. э. Цинь пошло походом на Чжэн и потерпело неудачу. В следующем, 354 г. до н. э чжэнский Ле-хоу снова засвидетельствовал свое почтение сыну Неба, а представитель восточночжоуской части домена даже пожаловал ему город близ Лояна. В 348 г. до н. э. царство Вэй при поддержке Чжэн начало борьбу против Чу, а в 346 г. до н. э. войска вана одолели армию Чжэн. В 321 г. до н. э. против Чжэн снова выступило Цинь, а в 337 г. до н. э. — царства Чу и Цинь [Legge, т. III, Prolegomena, с. 171–175]. В рассказе о коротком царствовании чжоуского Шэнь-цзин-вана хроника сообщает о том, что в 315 г. до н. э. правитель Чжэн помог сыну Неба восстановить его права на два города. А в повествовании о чжоуском Нань-ване чжэнский правитель в 314 г. до н. э. именуется уже Сюань-ваном. Иными словами, буквально через несколько лет после сунского Яня и чжэнский правитель стал называть себя ваном. О Чжэн в последний раз упомянуто в хронике при описании событий 308 г. до н. э. [Legge, т. III, Prolegomena, с. 175–176].

Итак, согласно данным хроники, царство Чжэн продолжало существовать на протяжении практически всего IV в. и не менее чем половины III в. до н. э. Причем действовало оно очень часто в союзе с доменом вана, а его правители не раз выражали свою лояльность сыну Неба. Видимо, мы вправе предположить, что фраза об аннексии Чжэн ханьским Ай-хоу была лишь фиксацией некоего эпизода в жизни царства. После этого оно сумело, быть может не полностью, освободиться от власти Хань. Как и когда это произошло и почему об этом важном событии не упоминает Сыма Цянь, заканчивая повествование о Чжэн на аннексии 388 г. до н. э., остается непонятным.

Завершая рассказ об истории царств Чжэн и Сун, напомним о судьбе Лу и Малого Вэй, которые постепенно деградировали, пока их правители не превратились в простолюдинов без права приносить жертвы предкам. Что же касается Сун и Чжэн, то они тоже погибли, но не деградировали, а, можно сказать, пали в борьбе. При этом последний недобродетельный правитель Сун явно заслужил свою участь и привел царство к гибели. А Чжэн прекратило свое существование при загадочных для исследователей обстоятельствах.

 

Царство Чжао

Царство Цзинь разваливалось на части довольно долго, по меньшей мере со второй половины VI в. до н. э., а мятеж кланов Фань и Чжун-хан на рубеже VI–V вв. до н. э. резко ускорил этот длительный процесс. После передела земель, принадлежавших мятежным кланам, осталось четверо сильнейших. Трое из них — Чжао, Вэй и Хань — сумели уничтожить четвертый и самый сильный среди них, клан Чжи. В борьбе с этим кланом решающую роль сыграл клан Чжао. Согласно данным Сыма Цяня, собранным в 44-й главе его труда, именно глава клана Чжао отказался отдать воинственному Чжи Бо ту долю территории и подданных, которая досталась ему после разгрома мятежников и раздела их имущества, тогда как менее сильные Хань и Вэй вынуждены были это сделать под нажимом Чжи Бо. Собственно, с этого отказа и начались все осложнения. Чжи Бо повел против Чжао свои войска, заставив присоединиться к нему Хань и Вэй. Столица Чжао была осаждена и голодала, а осаждавшие готовились отвести воды реки, чтобы затопить ее. В этот критический момент первый министр клана Чжао сумел сговориться с правителями Вэй и Хань о совместном выступлении против Чжи Бо. В результате с кланом Чжи было покончено, а его имущество поделили между собой Чжао, Вэй и Хань. Это произошло в 454 г. до н. э. [Вяткин, т. VI, с. 55–56]. Однако этим событиям, с которых следует вести отсчет самостоятельного политического существования царства Чжао (как, впрочем, Вэй и Хань), предшествовали многие другие.

Вспомним некоторые эпизоды из ранней истории этого царства. Чжао Су, бывший колесничим у цзиньского Сянь-гуна, после удачного похода на соседние полуварварские владения получил в наследственный удел владение Гэн, ставшее территориальной базой роста и усиления клана Чжао. Во время странствий Чжун Эра, будущего цзиньского Вэнь-гуна, по царствам чжоуского Китая внук Чжао Су Чжао Шуай женился на сестре той девушки из племени ди, которая стала женой Чжун Эра. Когда Чжун Эр сел на цзиньский трон, Чжао Шуай получил видную должность и новые территории. А при сыне цзиньского Вэнь-гуна, Сян-гуне, его сын от диской жены Чжао Дунь, уничтожив трех сыновей от старшей жены отца, стал главой клана и занял должность первого министра Цзинь. И когда встал вопрос, кому быть наследником после смерти Сян-гуна, Чжао Дунь решил его в пользу младенца Лин-гуна, который, став подростком, развлекался тем, что стрелял со стен своего дворца в прохожих и велел казнить повара за плохо приготовленную медвежью лапу. Лин-гун был убит, а Чжао Дунь остался еще некоторое время управлять Цзинь и вместе с ним практически всей Поднебесной, во всяком случае Чжунго (см. [Васильев Л.C., 2000, с. 95–99]).

Когда после смерти Чжао Дуня его клан резко усилил свои позиции и несколько его представителей стали цинами и командующими армией либо заместителями командующих (у Цзинь, в отличие от всех остальных царств, было уже четыре армии), в стране возник заговор против этого клана, и весь он, кроме беременной жены главы клана Чжао Шо, сына Чжао Дуня, был истреблен. Жена спаслась потому, что была сестрой Чэн-гуна, унаследовавшего цзиньский трон. Родившийся младенец был надежно спрятан и воспитывался далеко от столицы. К тому времени, когда он возмужал, ситуация в царстве изменилась. Клан Чжао был реабилитирован, а мальчик — Чжао Вэнь-цзы (Чжао У) — стал новым главой возрожденного им клана, затем первым министром Цзинь, как и его дед Чжао Дунь[28]26 Эта тема спасения сироты и возрождения клана Чжао со временем стала в Китае популярной. В эпоху Юань была написана пьеса «Сирота из клана Чжао», переведенная и на европейские языки [Вяткин, т. VI, с. 298, примеч. 18].
.

Внуком Чжао У был Чжао Ян (Чжао Цзянь-цзы). Во время мятежа Фань и Чжун-хан в начале V в. до н. э. он оказался в центре внутренней смуты, но был прощен [Вяткин, т. VI, с. 52–53] и к концу жизни стал, по словам Сыма Цяня, едва ли не сильнейшим цином в царстве Цзинь и вершил в нем всеми делами, «стоя вровень с чжухоу» [Вяткин, т. VI, с. 52–54; Васильев Л.C., 2000, с. 178–179].

Как-то он заболел, рассказывает Сыма Цянь, и пять дней никого не узнавал. Ему приснился сон, будто он побывал на небе и беседовал с Ди[29]27 Р.В. Вяткин перевел знак ди как Небесный Владыка [Вяткин, т. VI, с. 50–52]. Возможно, текст подразумевал Шанди.
. Призванный вылечить больного знаменитый врач Бянь Цяо (биография его изложена в 105-й главе Сыма Цяня) заметил, что такое уже случалось с циньским Му-гуном. Двумя веками ранее он тоже побывал в чертогах небесного Ди, предсказавшего грядущие события в царстве Цзинь. По словам Сыма Цяня, чжаоский Цзянь-цзы будто бы наяву встретился с человеком, которого видел во сне рядом с Ди, и тот подсказал, кто из его сыновей должен стать наследником, после чего исчез. Придя в себя, Чжао Ян собрал своих сыновей и задал им задачу найти драгоценную бирку, которую он будто бы спрятал на горе Чан-шань. Только У Сюй смог выполнить эту просьбу. И когда отец спросил его, где же бирка, юноша ответил, что, взобравшись на гору, он увидел варварскую страну Дай, которую можно завоевать. Отец понял, что именно У Сюя имел в виду беседовавший с ним от имени Ди незнакомец, и назначил юношу (а он был сыном от наложницы) своим наследником.

Когда в 464 г. до н. э. цзиньский клан Чжи во главе с Чжи Бо напал на царство Чжэн, Чжао Ян послал ему на подмогу У Сюя, но пьяный Чжи Бо повздорил с юношей. Отношения были испорчены. После смерти Чжао Яна во главе клана стал У Сюй (Чжао Сян-цзы, годы правления 457–424 до н. э.). Он сумел обманом, на пиру, убить правителя княжества Дай и его приближенных. Его сестра, бывшая замужем за дайским правителем, покончила с собой (закололась шпилькой), а земли княжества Дай были присоединены к территории Чжао, о чем когда-то в юности У Сюй говорил отцу как о реальной возможности обрести то, что отец назвал драгоценной биркой. Управителем бывшего княжества Дай назначили старшего брата У Сюя, Бо Лy. После смерти Бо Лy этой территорией управлял его сын.

Перед смертью Чжао Сян-цзы (У Сюй) решил передать власть в клане внуку его старшего брата Бо Лy, Хуаню (позже именовавшемуся Сянь-хоу[30]28 Р.В. Вяткин, ссылаясь на мнение японского переводчика Сыма Цяня К. Такигава и Лян Ю-шэна, полагает, что приставка хоу к имени этого правителя преждевременна [Вяткин, т. VI, с. 301, примеч. 51]. Ведь официально правители Чжао, Вэй и Хань были признаны сыном Неба в качестве чжухоу в 403 г. до н. э.
). Он на протяжении пятнадцати лет (423–409 гг. до н. э.) возглавлял клан. Чжао буквально на глазах превращался в сильное царство. Именно в годы его правления укрепилось на северо-восточных границах Чжао полуварварское владение Чжуншань, правитель которого объявил себя в 414 г. до н. э. У-гуном [Вяткин, т. VI, с. 5657]. После Сянь-хоу власть перешла в руки его сына Jle-xoy (408400 гг. до н. э.), в годы правления которого он был официально признан сыном Неба в качестве чжухоу (как и правители Вэй и Хань). Первым министром Ле-хоу был Гун Чжун, рекомендовавший правителю взять на службу нескольких мудрых мужей. Ле-хоу передал власть в царстве своему младшему брату У-гуну (399–387 гг. до н. э.), причем изменение титулатуры (Сянь-хоу, Ле-хоу, У-гун) в тексте Сыма Цяня [там же, с. 56–58] свидетельствует о постепенно возраставшей политической роли царства Чжао.

После У-гуна на трон Чжао по воле самих чжаосцев сел наследник Ле-хоу, оставивший титул отца и именовавший себя Цзин-хоу (386375 гг. до н. э.). Недовольный этим сын чжаоского У-гуна попытался было отстоять свои права («поднял мятеж»), но вынужден был бежать в Вэй. Царствование Цзин-хоу было кратковременным, но весьма бурным, наполненным войнами. Воевали с Ци, Вэй, дважды с Чжуншань. Правитель заключал союзы то с Чу, то с Янь, то с тем же Вэй. А на 11-м году правления Цзин-хоу (376 г. до н. э.) Чжао, Вэй и Хань, как сказано у Сыма Цяня, совместно уничтожили царство Цзинь, разделив его земли [там же, с. 58]. Принято считать, будто раздел этот произошел в 403 г. до н. э., о чем уже упоминалось. Но, если быть точным, в 403 г. все три царства получили от сына Неба статус чжухоу и стали сильными самостоятельными государствами. Что касается Цзинь, то считалось, будто оно перестало существовать. На деле же Цзинь сохранило и какие-то территории и имело правителя (о самостоятельной политике этого некогда ведущего царства нигде применительно к IV в. до н. э. не упоминалось).

После смерти Цзин-хоу к власти в Чжао пришел его сын Чэн-хоу (374–350 гг. до н. э.). Новый правитель Чжао продолжал активную внешнюю политику, воевал с Вэй, Ци и Чжэн. Причем, отобрав у последнего часть территории, отдал ее Хань, взамен получив другие земли.

В сообщении, датированном 359 г. до н. э., сказано, что Чжао, Вэй и Хань делят земли Цзинь[31]29 В русском переводе Р.В. Вяткин вставил в скобках слово «продолжали», без которого одна фраза просто противоречит другой [Вяткин, т. VI, с. 59].
. Но и на сей раз у бывшего правителя Цзинь отобрали не все, ему оставили владение в Дуань [там же, с. 59], что косвенно свидетельствует о сохранении некоторого пиетета по отношению к той роли, которую это царство столь долго играло в истории Поднебесной.

Преемник Чэн-хоу Су-хоу (349–326 гг. до н. э.) начал с того, что отнял у бывшего правителя царства Цзинь только что отданную ему местность Дуань, дав вместо нее другую, Туньлю. Чем была вызвана эта бесцеремонная мелочность, непонятно. Разве что желанием унизить и уязвить потомка некогда могущественных правителей времен Чуньцю. Су-хоу продолжал, как и его предшественники, вести войны с соседями. В 346 г. до н. э. он счел нужным нанести визит сыну Неба. В 335 г. до н. э. воздвиг себе усыпальницу. Сыма Цянь сообщает также, что Су-хоу, как и его северные соседи, в частности Чжуншань, возвели насыпь, предохранявший царство от внезапных набегов кочевников севера. За свое правление Су-хоу не совершил ничего необычного и тем более выдающегося. Поэтому весьма странно звучит заключительная фраза о том, что ко дню его похорон будто бы прибыли десятитысячные отряды войск из Цинь, Чу, Янь, Ци и Вэй, с которыми он больше воевал, чем дружил. Р.В. Вяткин, ссылаясь на мнение К. Таки-гава, справедливо ставит это сообщение под вопрос [там же, с. 302, примеч. 68].

Су-хоу наследовал его сын, знаменитый У-лин-ван (325–299 гг. до н. э.), оказавшийся весьма деятельным правителем. Сев на трон еще подростком, он окружил себя мудрыми советниками и учителями. Старательно учился. Был скромен и не сразу согласился на титул «ван», предпочитая именовать себя цзюнем — властителем, господином. Он женился на дочери правителя царства Хань, чем несколько усилил свои политические позиции. Ко времени правления У-лин-вана, 317 г. до н. э., относится неудачная попытка Хань, Чжао и Вэй совместно померяться силами с Цинь. После их поражения циньский военачальник приказал отрубить головы восьмидесяти тысячам пленных воинов [там же, с. 60]. Ранее Цинь не прибегало к массовым казням пленных, но теперь это стало нормой, одним из важных факторов, сделавших это царство сильнее остальных. Кроме того, У-лин-ван вел войны с соседями за овладение государственным образованием Чжуншань, находившимся под покровительством Вэй [там же, с. 82, 86]. В 300 г. до н. э. оно было захвачено у вэйцев и превращено в вассальную по отношению к Чжао автономную территорию [там же, с. 66]. Видимо, опыт, накопленный в сражениях с полукочевыми чжуншаньцами, подтолкнул У-лин-вана к переоснащению части своего войска.

По сообщению Сыма Цяня, чжаоский правитель в 307 г. до н. э. принял важное решение заимствовать у северных варваров-ху их одежду. В изложении Сыма Цяня это выглядело чуть ли не революцией в формах одежды. На деле все обстояло намного проще и целесообразнее. Речь шла прежде всего о заимствовании у кочевников-кавалеристов крепких штанов, сделанных из прочного материала, удобных для верховой езды. Сам же правитель не высказывался вслух, о какой детали одежды идет речь. Он лишь давал понять, что для победы над кочевниками нужно «отбросить кое-что из накопленного опыта», «ввести у нас варварские одежды», «научить людей стрелять из лука с лошади». Иногда он высказывался более определенно: «Нам нужны смена одежды и опытные ци и», т. е. конники, умеющие стрелять из лука со спины лошади [там же, с. 61–66]. Введение новой формы и нового рода войск позволило У-лин-вану завоевать Чжуншань. Видимо, этот незаурядный правитель мог бы добиться немалых успехов. Но судьба подарила ему красавицу жену из клана У. Страстно влюбившись, У-лин-ван, захотел сделать при жизни своим наследником сына от этой женщины, что определило драму всей его жизни.

В 299 г. до н. э. на торжественном приеме во дворце он добровольно передал трон своему младшему отпрыску, обойдя при этом старших сыновей. 12-летний Хуэй-вэнь-ван (298–265 гг. до н. э.) занял трон, а сам У-лин-ван под именем Чжу Фу продолжал активно действовать и, в частности, воевать с царством Цинь. В 296 г. до н. э. он переселил бывшего правителя Чжуншань в местность Фуши. Затем лично проинспектировал все северные районы царства, включая Дай. Перед У-лин-ваном встала проблема, что делать со старшим сыном Чжаном, стремившимся к трону и явно недолюбливавшим младшего брата. Чжу Фу решил удалить Чжана в царство Дай, которое было чем-то вроде вассального владения Чжао. Назначив Чжана правителем этого небольшого царства с титулом Аньян-цзюнь, Чжу Фу приставил к нему в качестве главного министра своего приближенного Тянь Бу-ли, который, как выяснилось позже, отличался склонностью к интригам.

Советники царства Чжао опасались сближения этих двух людей, способных причинить вред царству и его юному правителю. Их опасения были не напрасны. Выждав удобный случай, Чжан и Тянь подняли мятеж. Он был подавлен, а мятежники убиты. Но воины из соседних селений, подавившие мятеж без ведома и приказа Чжу Фу, испугавшись ответственности, решили сами прийти к власти (среди них был сын У-лин-вана, взявший после убийства брата его титул Аньян-цзюня). Ворвавшись в дом Чжу Фу, они приказали всем, кроме бывшего правителя, покинуть дворец. Чжу Фу стал арестантом в своем дворце и вскоре умер с голоду.

Однако Хуэй-вэнь-ван сумел удержаться на троне и со временем навел порядок и дисциплину в царстве. Как и его предшественники, он вел активную внешнюю политику. Воевал с Цинь, Вэй, Хань, Янь или вместе с этими царствами выступал против Ци. Однажды чжаоский ван получил пространное письмо от Су Ли, младшего брата известного политика и дипломата периода Чжаньго Су Циня. Су Ли, выступая от имени Ци, настоятельно советовал обратить внимание на то, что усиление Цинь принесет царству Чжао только вред, тогда как союз с Ци будет полезен ему. Надо сказать, что это обращение с детальным разбором политической ситуации и убедительными аргументами воздействовало на Хуэй-вэнь-вана, который сделал свою внешнюю политику более антициньской. Это вызвало озлобление со стороны Цинь, и в 280 г. до н. э. оно нанесло очередное серьезное поражение Чжао, обезглавив тридцать тысяч его воинов [Вяткин, т. III, с. 295, колонка Чжао]. Правда, очередная схватка с Цинь в 270 г. до н. э. принесла успех Чжао. Не успев толком осознать, кто его главный враг, Чжао вновь стало вести дело к соперничеству с Ци, а в 271 г. до н. э. совершило против него новый поход. Начались столкновения Чжао с Вэй, и, напротив, участились дружеские встречи чжаоского правителя с циньским. Словом, царствование Хуэй-вэнь-вана чжаоского прошло практически в постоянных войнах [Вяткин, т. VI, с. 70–73].

Чжаоский Сяо-чэн-ван (265–245 гг. до н. э.) в принципе проводил ту же политику. Соответственно получал те же результаты. Но если принять во внимание, что в годы его правления Цинь стало еще сильнее, то не приходится удивляться тому, что понесенные от него поражения оказались для Чжао еще более тяжелыми. Новый правитель царства Чжао все никак не мог наладить прочных дружественных отношений с Ци, которое уже перестало доверять Чжао и требовало для укрепления дружеских связей заложника из семьи правителя, на что Чжао не сразу решилось. Но и после отправки заложника в Ци чжаосцы охотнее сражались с северным и сравнительно более слабым Янь, чем с Цинь. А когда царство Хань в 260 г. до н. э. предложило Чжао взять у него 17 городов, которые были отрезаны циньцами от основного массива ханьских земель и так или иначе должны были перейти к Цинь, Сяо-чэн-ван, несмотря на уговоры и убедительную аргументацию своих советников, купился на дармовщину.

Последствия были трагическими. Не успел чжаоский ван занять города и щедро наградить их чиновников, как царство Цинь выступило против Чжао. На свою беду Сяо-чэн-ван как раз в этот момент снял с должности опытного генерала Лянь По, который, по-видимому, лучше разобрался в ситуации, чем правитель, и не желал обострения отношений с Цинь ради нескольких чужих городов, заменив его Чжао Ко. Не сумев сориентироваться, Чжао Ко оказался окруженным под Чанпином и вынужден был сдаться. Битва под Чанпином стала самой страшной и кровопролитной бойней в истории древнего Китая. Вся четырехсоттысячная армия Чжао, попавшая в плен, была уничтожена, причем пленные погибли страшной смертью: всех их по одной версии убили, по другой — закопали заживо[32]30 В 5-й главе труда Сыма Цяня, посвященной дому Цинь, рассказывается, что именно из-за этих злосчастных 17 городов (район Шандана) армия Цинь во главе с искусным, коварным и жестоким Бай Ци напала на Чжао и уничтожила всех взятых в плен. В примечании к этому рассказу Р.В. Вяткин добавил, что Бай Ци хитростью сумел убедить Сяо-чэн-вана заменить опытного генерала негодным и что армия Чжао Ко оказалась в ловушке, где она находилась, голодая, 46 дней, пока не вынуждена была сдаться [Вяткин, т. II, с. 49 и 328, примеч. 241, т. VI, с. 76]. К слову, в хронологической таблице под этим годом [Вяткин, т. III, с. 301, колонка Чжао] упомянуто о разгроме 450-тысячной армии Чжао Ко.
.

Сразу же после этой страшной катасрофы чжаоский правитель послал просить помощи у Чу. Прибыли и войска Вэй. Это спасло Чжао от окончательного краха. Армия Цинь сняла осаду и отошла от Хань-даня, столицы Чжао. Благодаря этой помощи Чжао сумело уцелеть и даже в 256 г. до н. э. напало на Цинь — впрочем, с незначительным успехом. В 251 г. до н. э. отставленный в свое время генерал Лянь По был назначен первым министром и щедро вознагражден владением в Вэйвэнь с присвоением ему титула Синпин-цзюнь. Казалось бы, последствия трагедии преодолены, урок извлечен. Однако по истечении десяти лет после этой трагедии северное царство Янь напало на более сильное Чжао, рассчитывая на то, что прежние воины полегли под Чанпином, а новые еще не выросли [Вяткин, т. VI, с. 77]. И хотя Лянь По разбил яньское войско трижды (250, 249 и 248 гг. до н. э.) и вторгался в Янь, на отношениях с Цинь эти успехи не сказались. За последние годы правления Сяо-чэн-вана циньские войска не раз совершали успешные походы на Чжао, что привело к потере им почти сорока городов.

После смерти Сяо-чэн-вана правителем Чжао стал его сын Дао-сян-ван (244–236 гг. до н. э.). Он тоже вел успешные войны с Янь и неудачные с Цинь. В 241 г. до н. э. Чжао в коалиции с Чу, Вэй и Янь попыталось нанести поражение Цинь. Но коалиция развалилась, а воинственные устремления Чжао снова оказались направленными то на Ци, то на Янь. Период правления младшего сына правителя от наложницы-певички — Цяня, ставшего Ю-мяо-ваном (235–228 гг. до н. э.), был последним в истории этого царства. Цинь на протяжении нескольких лет наносило Чжао поражение за поражением, причем в 234 г. до н. э. в битве под Пиньяном было обезглавлено около ста тысяч чжаоских воинов [Вяткин, т. III, с. 311, колонка Чжао]. В 229 г. до н. э. циньская армия уничтожила последние остатки армии Чжао, взяв его правителя в плен. Бежавшие на север, в Дай, чжаосцы провозгласили своим правителем Цзя, старшего сына Дао-сян-вана. Он продержался в Дай еще шесть лет, до 222 г. до н. э., пока Цинь не уничтожило и это владение, сделав Цзя своим пленником. Снова перед нами грустный финал, связанный с нелегитимным правлением сына певички, еще одно свидетельство классической идеологемы о небесном мандате: кто недобродетелен, тот теряет власть.

На примере Чжао, первого из царств, возникших на обширном пространстве разделенного на части Цзинь, хорошо видно, сколь непродуманна была стратегия правящих верхов так называемых «трех Цзинь». Хотя они, быть может, чаще держались вместе, чем враждовали, ни у одного из них не было четкого представления, что главный их враг находится на западе. Получив ощутимые удары от Цинь, соседние царства должны были объединиться. Более того, попытки такого рода делались. Но ничего путного из этого не получилось.

 

Царство Вэй

В 44-й главе труда Сыма Цяня, посвященной дому Вэй, происхождение предка правителей будущего царства возводится к дому Чжоу. При этом упоминается, что владение Би, будто бы пожалованное этому родственнику первых чжоуских правителей[33]31 Как сказано в примечании к русскому переводу, существует версия, что этот предок был сыном самого Вэнь-вана от одной из его наложниц [Вяткин, т. VI, с. 307, примеч. 2].
, позже было утрачено его потомками, которые превратились в простолюдинов. Один из них, Би Вань, стал колесничим цзиньского Сянь-гуна, составляя вместе с Чжао Су ее экипаж. Когда за военные заслуги Чжао Су получил удел Гэн (Чжао), Би Ваню Сянь-гун пожаловал удел Вэй. Оба они после этого, как известно, были возведены в ранг дафу, а позже фактически стали цинами и главами влиятельных цзиньских кланов.

Сын Би Ваня У-цзы вместе с цзиньским Чжун Эром и помогавшим ему Чжао Дунем сопровождал беглого сына Сянь-гуна в эмиграции, и после возвращения и воцарения Чжун Эра на цзиньском троне в качестве Вэнь-гуна (последнего гегемона-ба чжоуского Китая в период Чуньцю) он возглавил свой клан Вэй. Его внук Цзян стал министром цзиньского Дао-гуна, внук Цзяна Вэй Сянь-цзы служил цзиньскому Чжао-гуну, а при цзиньском Цин-гуне, когда Хань Сюань-цзы состарился и умер, он заменил его в качестве первого министра Цзинь. Сын его Вэй Чи вместе с Чжао Яном принял участие в подавлении мятежа кланов Фань и Чжун-хан в начале V в. до н. э., а внук Вэй Чи, вэйский Хуань-цзы, вместе с ханьским Кан-цзы и чжаоским Сян-цзы уничтожил клан Чжи, разделив между собой его земли [Вяткин, т. VI, с. 8081]. О следующих правителях Вэй известно очень мало, в основном по кратким упоминаниям о годах их царствования в хронологической таблице [Вяткин, т. III, с. 238–244].

Усиление и период расцвета Вэй приходятся на годы правления Вэнь-хоу (424–387 гг. до н. э.). Именно с его царствования[34]32 Из обширного комментария, посвященного Р.В. Вяткиным этой строке текста Сыма Цяня, явствует, что Вэнь-хоу, возможно, возглавил царство несколько раньше, а с 424 г. стал официально признанным правителем — хоу [Вяткин, т. III, с. 806, примеч. 28]. Однако это входит в прямое противоречие с утверждением Сыма Цяня (см. гл. 43 и 44), что все три правителя цзиньских кланов получили официальный статус чжухоу лишь в 403 г. до н. э. [Вяткин, т. VI, с. 57, 82]. Разумеется, это не мешает тому, что вэйский Вэнь-хоу, обретший титул хоу лишь в 403 г. до н. э., впоследствии именовался этим титулом применительно ко всему долгому периоду нахождения его на вэйском троне.
и начинается история Вэй как одного из трех могущественных государств, пришедших в период Чжаньго на смену Цзинь, Как и правители Чжао, вэйский Вэнь-хоу много воевал с соседями. В 409 г. до н. э. он совершил поход на Цинь, в 408 г. до н. э. захватил полуварварское государство Чжуншань, отдав его в управление своему сыну Цзи. Он активно вмешивался в династийные распри в доме Цзинь, все еще существовавшем рядом с «тремя Цзинь».

Многому учась у окружавших его ученых мужей, вэйский Вэнь-хоу обрел в Поднебесной репутацию мудрого, достойного и добродетельного правителя. По словам Сыма Цяня, правитель Цинь, наслышавшись о мудрости и добродетелях вэйского Вэнь-хоу, отказался от мысли воевать с этим царством [Вяткин, т. VI, с. 82]. И хотя это сообщение более похоже на анекдот, оно отражает общее отношение к Вэй в годы правления Вэнь-хоу. Именно в эти годы Си Мэнь-бао успешно управлял уездом Е, а легист Ли Кэ был в числе первых советников, мнение которого Вэнь-хоу высоко ценил.

В 44-й главе труда Сыма Цяня упоминается, например, диалог Вэнь-хоу с Ли Кэ о том, кого следует назначить на должность первого министра. Ли Кэ считал, что когда в царстве обстановка стабильна, можно назначить кого-либо из близких, а если тревожна, следует искать того, кто еще не был приближен. Так как ситуация была стабильна, Вэнь-хоу назначил на эту должность своего брата Чэна, а не дисца Хуана, который имел немало заслуг (в частности, при его активном содействии было завоевано владение Чжуншань) и вполне мог рассчитывать на высшую должность в администрации царства. Конец правления Вэнь-хоу был отмечен новыми войнами, прежде всего с Цинь [Вяткин, т. VI, с. 83–84].

После Вэнь-хоу престол перешел к его сыну Цзи, ставшему вэй-ским У-хоу (386–371 гг. до н. э.). Он много воевал: то с Чжао и Ци, то с Цинь и Чу. В войнах царства Вэй принимал активное участие один из видных реформаторов той эпохи У Ци. Наследовал У-хоу его сын Хуэй-ван (370–335 гг. до н. э.). Сыма Цянь подробно повествует, как в первый же год своего правления Хуэй-ван столкнулся с мятежным выступлением двух своих близких родственников, претендовавших на вэйский трон, которые заручились поддержкой царств Чжао и Хань. Все могло кончиться весьма плачевно, если бы не расхождение во мнениях между союзниками, в результате чего ханьцы отвели свои войска. В следующем, 369 г. до н. э. Вэй нанесло поражение войскам Хань в битве у Малина и войскам Чжао у Хуая. В последующие годы была проведена серия войн с переменным успехом с царствами Ци, Цинь, Хань, Чжао и Сун. Были и встречи с правителями ряда воевавших с Вэй царств. К 352 г. до н. э. относится сообщение Сыма Цяня о том, что царство Вэй соорудило свой участок Великой северной стены. А в 343 г. до н. э. правитель владения Чжуншань стал первым министром Вэй[35]33 Стоит обратить внимание на то, что Чжуншань в Вэй занимало примерно ту же политическую позицию, что Дай в Чжао. Это были полуварварские полусамостоятельные анклавы, куда царство-сюзерен назначало своего правителя.
. В 341 г. до н. э. царство Вэй, напав на соседнее с ним Чжао, оказалось в состоянии вооруженного конфликта с царством Ци, к которому Чжао обратилось за помощью. Циская армия выступила против Вэй, и в большой битве под Малином вэйские войска были разгромлены[36]34 В 65-й главе Сыма Цяня, рассказывающей о биографии знаменитого военачальника и военного теоретика Сунь-цзы, приводится много интересных деталей, связанных с этим сражением. В частности, упомянуто, что вэйским войскам была устроена засада в узком ущелье близ Малина. Вэйцы достигли этого места вечером, зажгли огни и стали объектом меткой стрельбы противника с обеих сторон дороги. Началась паника, и вэйская армия была полностью разгромлена [Вяткин, т. VII, с. 50–51].
. В 340 г. до н. э. циньский Шан Ян, пригласив на ужин своего старого приятеля, командующего вэйской армией, напал на его войска и разгромил их, чем утвердил свои позиции в Цинь. Ряд серьезных военных неудач заставил Хуэй-вана перенести столицу подальше от границ с Цинь и просить о встрече с циским Сюань-ваном. Он даже пытался искать совета у таких мудрецов, как Цзоу Янь и Мэн-цзы, но желаемого результата не добился и вскоре умер.

Его сын и наследник Сян-ван (334–319 гг. до н. э.) продолжал терпеть неудачи в борьбе с Цинь и даже вынужден был отдать этому царству земли к западу от Хуанхэ. В 322 г. до н. э. первым министром царства Вэй на некоторое время (до 319 г. до н. э.) стал Чжан И — верный сторонник царства Цинь.

Преемником Сян-вана стал его сын Ай-ван (318–296 гг. до н. э.). Довольно длительное его правление прошло в столкновениях, переговорах и унизительных уступках сильному Цинь. В 310 г. до н. э. Вэй снова посетил Чжан И, причем опять рассматривалась его кандидатура на пост первого министра. Однако не успел решиться этот вопрос, как Чжан И умер. В 298 г. до н. э. Вэй сумело нанести Цинь поражение в составе коалиции царств Ци и Хань[37]35 Если верить речам, включенным в корпус 44-й главы, вэйский ван считался старшим среди остальных ванов, а его царство владело в конце IV в. до н. э. 30 тысячами колесниц. Оба утверждения представляются не просто сомнительными, но и явно несерьезными и могут считаться лишь риторическим преувеличением в беседе, особенно если принять во внимание, что в 34-й главе Сыма Цяня утверждалось, что старшим в антициньской коалиции с 334 г. до н. э. считалось царство Чжао, а примерно к 266 г. до н. э. Вэй насчитывало десять тысяч колесниц [Вяткин, т. VI, с. 88–92].
.

Вэйский трон после Ай-вана занял его сын Чжао-ван (295–277 гг. до н. э.), терпевший от Цинь еще более серьезные поражения, чем его отец. Известный своей жестокостью циньский военачальник Бай Ци, который уничтожил четырехсоттысячную армию Чжао, в 293 г. до н. э. безжалостно уничтожил двести сорок тысяч воинов Вэй и Хань [Вяткин, т. VI, с. 90]. А в 289 г. до н. э. Цинь отторгло у Вэй огромную часть территории с 61 городом. Несмотря на это, в 284 г. до н. э. Вэй в коалиции с царствами Чжао, Хань, Янь и Цинь совершило поход на Ци, во время которого войска Янь оккупировали крупнейший и богатейший город Поднебесной, столицу Ци Линьцзы. Сразу же после этого, в 283 г. до н. э., циньские войска напали на Вэй и захватили ряд территорий [там же, с. 90].

Чжао-вану наследовал его сын Ань-ли-ван (276–243 гг. до н. э.). Уже первые годы его правления были отмечены очередными кровопролитными сражениями с Цинь: в 274 г. до н. э. война с Цинь обошлась Вэй в сорок тысяч уничтоженных воинов, а в 273-м — еще в сто пятьдесят тысяч, включая, правда, и солдат Хань и Чжао. Таким образом, Цинь разгромило всю коалицию [там же, с. 90]. В главе о царстве Вэй Сыма Цянь приводит немало бесед сановников разных царств, составлявших стратагемы, направленные на достижение успеха для того или иного государства. Так, после успешных походов на Вэй в 268 и 266 гг. до н. э. циньский Чжао-ван стал интересоваться силами Хань и Вэй и получил в ответ разноречивые суждения, самое осторожное из них исходило из того, что оба эти царства имеют немало мудрого опыта и могут его использовать [там же, с. 91–92].

Из изложения Сыма Цяня вытекает, что именно из-за осторожности циньский правитель не сразу откликнулся на просьбу Вэй о помощи, когда это царство подверглось нападению со стороны Ци и Чу. Он сделал это лишь после беседы с неким вэйским старцем, утверждавшим, что крушение Вэй принесет пользу в первую очередь Чу и Ци, но не Цинь. В этой ситуации вызывают недоумение попытки Вэй искать союза с Цинь, даже в условиях войны с Ци и Чу. Казалось бы, получая удар за ударом со стороны этого мощного соседа, Вэй должно было понимать, кто являлся самой большой для него опасностью.

Политика же Цинь была очевидной: нужно было ослабить прежде всего соседей, что делалось с помощью регулярных кровопролитных войн. Но войны не исключали и дипломатии. Рассорить соседей и побудить их почаще воевать друг с другом было в интересах Цинь. Поэтому неудивительно, что в очередной беседе вэйский правитель получает от своего советника У-цзи (Синьлинь-цзюня) разъяснение, почему следует полагаться на Хань, но никак не на Цинь, а содействия нужно искать у царств Чжао и даже Чу, но ни в коем случае не у Цинь [там же, с. 93–96].

В 257 г. до н. э. Цинь вновь напало на Чжао, а Синьлинь-цзюнь с вэйскими войсками выступил на помощь, заставив циньскую армию снять осаду со столицы Чжао. В 247 г. до н. э. он вернулся в Вэй и, возглавив коалицию из пяти царств, нанес поражение Цинь. Но в следующем, 246 г. до н. э. к власти в Цинь пришел Ин Чжэн, будущий император Цинь Ши-хуанди. А в 243 г. до н. э. умер вэйский Ань-ли-ван, и ему наследовал его сын Цзин-минь-ван (242–228 гг. до н. э.). Ин Чжэн уже в 242 г. до н. э. нанес очередной тяжелый удар по Вэй, отобрал у него двадцать городов, а в следующие годы добавил к захваченным еще несколько. Сын Цзин-минь-вана Цзя-ван (227–225 гг. до н. э.) был последним вэйским правителем. В 225 г. до н. э. он был взят циньцами в плен, а его царство ликвидировано [там же, с. 96–97].

Любопытно резюме Сыма Цяня к главе об истории царства Вэй. В нем утверждается, что Вэй потеряло свои земли отнюдь не из-за неправильной политики или использования не тех военачальников. На самом деле само Небо предназначило Цинь усмирить все земли между морями, поэтому ничто не могло бы изменить конечного результата [там же, с. 96]. Столь явно выраженный фатализм встречается в ремарках Сыма Цяня очень редко. Он вообще не вяжется с его манерой логического мышления и последовательно-историческим, объективным изложением событий. В отличие от Сыма Цяня я склонен считать, что правителям Вэй, как и Чжао, явно не хватало прозорливости и элементарной стратегической идеи, которая должна была подсказать им, как следует себя вести.

 

Царство Хань

Событиям в южной части распавшегося Цзинь, в царстве Хань, Сыма Цянь посвятил 45-ю главу своего труда. Касаясь предыстории дома Хань, он утверждает, что предок этого дома был родом из Цзи, откуда вышли правители Чжоу, тогда как потомки его служили царству Цзинь, получив от него удел в Ханьюане. С наименованием этого удела связано клановое имя дома. Хань Цюэ — первый, о ком подробно сказано в главе. Он известен тем, что спас в начале VI в. до н. э. младенца Чжао У, когда все члены клана Чжао были истреблены и велась охота за наследником. В 589 г. до н. э. Хань Цюэ принимал участие в карательном походе против Ци за оскорбление им цзиньского посла Ци Кэ. Циский Цин-гун был разбит. Позже Хань Цюэ под именем Хань Сянь-цзы был первым министром в Цзинь. В 563 г. до н. э. его сменил на этом посту его сын Хань Сюань-цзы, который в 514 г. до н. э. вместе с домами Чжао и Хань разделил земли кланов Ци и Ян-шэ, создав из них десять уездов-сянь. Далее Сыма Цянь утверждает, что Хань Сюань-цзы в 497 г. до н. э. вместе с Чжао Цзянь-цзы сокрушил мятежные кланы Фань и Чжун-хан, после чего умер [Вяткин, т. VI, с. 99]. Однако в примечании Р.В. Вяткина к хронологической таблице сказано, что Хань Сюань-цзы умер в 514 г. до н. э. [Вяткин, т. III, с. 804, примеч. 20]. Это, видимо, более соответствует истине, если принять во внимание, что карьера Сюань-цзы началась в 563 г. до н. э.

Праправнук Сюань-цзы, Кан-цзы, вместе с кланами Чжао и Вэй принял участие в 453 г. до н. э. в уничтожении сильного цзиньского клана Чжи и разделе его территории и подданных. После этого каждый из оставшихся в Цзинь трех кланов стал могущественным и фактически равным владениям чжухоу. Сын Кан-цзы, У-цзы (424–409 до н. э.), воевал в 423 г. до н. э. с царством Чжэн и добился успеха, убив правителя Чжэн Ю-гуна[38]36 В 39-й главе о Цзинь дана другая версия смерти Ю-гуна: он ночью тайком вышел из дворца и был убит разбойниками [Вяткин, т. V, с. 180–181]. А в 42-й главе убийство Ю-гуна датируется 435 г. до н. э. [Вяткин, т. VI, с. 43].
. Сын У-цзы, Цзин-хоу (408–400 гг. до н. э.) в первом же году своего правления снова напал на Чжэн, но чжэнцы вышли победителями в столкновении с его войсками, а в 400 г. до н. э. осадили столицу царства Хань [Вяткин, т. VI, с. 99].

После Цзин-хоу у власти стал Лe-xoy (399–387 гг. до н. э.), которому пришлось в 391 г. до н. э. испытать поражение от войск Цинь, захвативших несколько приграничных селений. Ле-хоу сменил на хань-ском троне его сын Вэнь-хоу (386–377 гг. до н. э.), воевавший с Чжэн, Сун и Ци. После него управлял царством его сын Ай-хоу (376–371 гг. до н. э.), который, по данным Сыма Цяня, будто бы аннексировал Чжэн в 388 г. до н. э. Стоит еще раз обратить внимание на годы его правления и на то, что, судя по данным этой главы и хронологической таблицы, он якобы «уничтожил» Чжэн лишь в 375 г. до н. э. [Вяткин, т. VI, с. 100; т. III, с. 260, колонка Хань]. В 371 г. до н. э. Хань Ян, видимо, родственник Ай-хоу, убил его и поставил у власти его сына Чжуан-хоу (370–359 гг. до н. э.), который известен лишь тем, что вел неудачные войны с Вэй

Сын его Чжао-хоу (358–333 гг. до н. э.) терпел поражения от Сун, Вэй и главным образом от Цинь и опять вел с этим царством переговоры. Положительным фактором в годы его правления считается приход к управлению царством в качестве первого министра знаменитого Шэнь Бу-хая, несколько стабилизировавшего положение в стране. Впрочем, заметных успехов Шэнь Бу-хай так и не добился. В 337 г. до н. э. он умер, а в 335 г. до н. э. царство Цинь захватило ханьский город Иян. Чжао-хоу сменил его сын Сюань-хуэй-ван (332–312 гг. до н. э.). Вэй, а затем дважды Цинь нанесли царству чувствительные удары. Советник правителя предложил ему изменить политику и сблизиться с Цинь, заставив тем самым поволноваться Чу. В свою очередь, Чу склоняло Хань к союзу против Цинь. Ханьский правитель, поколебавшись выбрал Чу, после чего Цинь нанесло Хань еще одно серьезное поражение и потребовало заложником сына правителя. Царство Хань вынуждено было согласиться. В 312 г. до н. э. оно вместе с Цинь напало на Чу, обезглавив восемьдесят тысяч чуских солдат, — явно чувствуется почерк правителей Цинь. В том же году умер Сюань-хуэй-ван [Вяткин, т. VI, с. 100–102].

Ханьский трон занял Сян-ван (311–296 гг. до н. э.). Как и прежде, неудачные войны с Цинь определяли его внешнюю политику. В войне 307 г. до н. э. ханьская армия потеряла шестьдесят тысяч солдат. Но, несмотря на это, в 301 г. до н. э. Хань вместе с Цинь напало на Чу [Вяткин, т. VI, с. 102]. Текст 45-й главы изобилует многоходовыми стратагемными планами и интригами, суть которых сводится к лавированию между сильными Цинь и Чу в интересах стабилизации положения Хань. Из интриг, как правило, ничего путного не получалось, а циньцы всегда брали верх. Вступление на престол наследника Цзю под именем Ли-вана (295–273 гт. до н. э.) положение Хань не изменило. Несмотря на новые попытки лавирования, на переговоры и создание различных коалиций, Цинь в 291, 290 и 286 гг. до н. э. одерживало победу за победой над царством Хань с его 240-тысячной армией. Однако это не помешало ханьскому Ли-вану выступить в 284 г. до н. э. в союзе с Цинь против Чжао и Вэй [Вяткин, т. VI, с. 102–105]. После этого Цинь с 276 по 274 г. до н. э. трижды нападало на Хань, отхватывая значительную часть его территории. А в 273 г. до н. э. царство Хань снова в союзе с Цинь воевало с Чжао и Вэй. Иными словами, многочисленные переговоры и мудрые расчеты не давали реальных результатов. Все попытки задобрить Цинь и договориться с этим царством не приносили никакой пользы ханьцам.

Ситуация оставалась такой же и при Хуань-хуэй-ване (272–239 гг. до н. э.). Цинь наносило удар за ударом, отбирая у Хань один кусок территории за другим. Последним правителем Хань был Ань-ван (238–230 гг. до н. э.). Он уже практически не воевал, ничего не планировал и покорно ждал своей участи. В 234 г. до н. э. Цинь в последний раз выступило против Хань. Желая спасти царство от гибели, Ань-ван отправил в Цинь послом знаменитого философа Хань Фэй-цзы. Но, как известно, посол был посажен в тюрьму, где вскоре и погиб[39]37 Существует версия, что Хань Фэй-цзы был отравлен его завистливым соучеником Ли Сы. Оба они в молодости были учениками знаменитого конфуцианца Сюнь-цзы. Но позже, когда Сюнь-цзы стал вносить коррективы легистского толка в древнюю мудрость конфуцианства, они превратились в стопроцентных легистов.
. В 231–230 гг. до н. э. Цинь оккупировало остатки царства Хань, взяв последнего его правителя в плен.

Итак, три царства, возникшие после распада Цзинь и казавшиеся вначале весьма сильными, стали сравнительно легкой добычей их западного соседа Цинь. Оно не очень-то заботилось о создании многоходовых стратагемных планов, предоставляя это занятие своим соперникам. И судя по всему, поступало совершенно правильно. Искусно составленные планы либо лопались, как мыльный пузырь, либо приносили весьма незначительный результат. В реальности все решалось соотношением сил, а оно всегда было на стороне Цинь. Иногда, чтобы увеличить перевес в свою пользу, циньская армия уничтожала пленников десятками и сотнями тысяч. Но добившись устойчивого баланса, это царство действовало осмотрительно и не торопясь, подчас соглашаясь на союз с одними своими соперниками против других. В результате территория его восточных соседей постепенно переходила под власть циньских правителей. Три части распавшегося Цзинь так и не объединились перед лицом общего более сильного врага, явно недооценивая его мощь.

 

Царство Ци

Изложению истории Ци — крупнейшего и экономически едва ли не наиболее развитого и процветающего царства, единственным достойным соперником которого в пределах Чжунго было лишь царство Цзинь, посвящена 46-я глава труда Сыма Цяня. Начинается она с описания бегства выходцев из правящего дома Чэнь (Тянь) в Ци в 70-х годах VII в. до н. э., где старший из беглецов был назначен руководителем ремесленного производства. Поскольку экономика развитого Ци держалась именно на ремесле и добывающих промыслах (рыболовство, добыча соли), нет ничего удивительного, что дом Тянь, ведавший этой сферой хозяйства, разбогател и усилился, приобрел необычайно сильное влияние. Достаточно напомнить о практиковавшихся им ре-ципрокных раздачах, суть которых сводилась к получению моральных выгод и социального престижа за счет щедрых даров [Мосс, 1996, с. 83–222]. Как писал Сыма Цянь, дом Тянь «собирал налоги с народа, принимая их весом в малых доу, а предоставлял людям зерно в кредит, отвешивая его в больших доу» [Вяткин, т. VI, с. 108]. В сообщении «Цзо-чжуань» от 539 г. до н. э. (3-й год Чжао-гуна) эта мысль вложена в уста циского сановника Янь-цзы, нанесшего визит в Цзинь и беседовавшего с Шу Сяном. По его словам, дом Тянь дает кредит большими мерами, а долги берет малыми, продает древесину по той цене, откуда лес привозят. То же самое с рыбой или солью [Legge, т. V, с. 585–586 и 589].

После убийства Цзянь-гуна в 481 г. до н. э. и серии последовавших за этим внутренних неурядиц, противоборства кланов, бегства некоторых из них, включая самых главных, Го и Гао, фактически захвативший в свои руки всю власть в Ци первый министр Тянь Чан посадил на трон младшего брата убитого правителя, правившего под именем Пин-гуна (480–456 гг. до н. э.). Это привело к еще большему усилению клана Тянь, который теперь уже по собственной воле снимал с трона и убивал одних правителей и сажал на их место других.

Тянь Чан вначале повел очень осторожную внешнюю политику, боясь, видимо, восстановить против себя и фактической узурпации власти в Ци остальных чжухоу. Он, в частности, вернул царствам Лу и Малое Вэй отобранные у них прежде земли, а также заключил соглашения с правящим домом Цзинь и его влиятельными уделами Чжао, Вэй и Хань. Во внутренней политике он продолжал практику щедрых раздач, чем укреплял свое влияние даже среди тех, кто был недоволен лишением власти легитимных правителей, чей род восходил к славному Тай-гуну. По словам Сыма Цяня, после пяти лет такой политики положение Тянь Чана окрепло и он сумел покончить с остававшимися еще в Ци влиятельными кланами и родственниками гуна. Уничтожив и изгнав их, дом Тянь оказался владельцем такого количества циской земли, которое превышало территории, еще находившиеся под юрисдикцией правителя [Вяткин, т. VI, с. 111].

Как сообщается в «Цзо-чжуань», в 472 г. до н. э. (23-й год Ай-гуна) цзиньские войска нанесли поражение армии Ци, что, видимо, свидетельствовало о недовольстве, вызванном самоуправством клана Тянь [Legge, т. V, с. 854]. Но больших последствий этот поход не имел. Последующие десятилетия прошли для Ци спокойно, и это немало помогло клану Тянь, прочно державшему в своих руках должность первого министра и все основные административные рычаги, сохранить и упрочить свое положение. Так же продолжалось и при преемниках Пин-гуна Сюань-гуне (455–405 гг. до н. э.) и Кан-гуне (404–386 гг. до н. э.), которые были не более чем марионетками на троне.

Показательно, что в 453 г. до н. э., когда правители Чжао, Вэй и Хань покончили с кланом Чжи, Ци направило своих послов с приветствиями от имени первого министра Тянь Сян-цзы. Его сменил на посту премьера его сын Тянь Чжуан-цзы, который, как и его предшественники, вел осторожную внешнюю политику. Только с конца V в. до н. э. клан Тянь начал проводить активную политику, включая войны с соседями. В 413–411, 408 и 407 гг. до н. э. последовал ряд войн с Цзинь[40]38 Здесь не ясно, имеется ли в виду сильно сократившаяся территория, которая все еще находилась под юрисдикцией потомков цзиньских правителей после перехода основной части их земель под власть Чжао, Вэй и Хань, или Цзинь в целом, включая все эти новые царства.
и Вэй, а также с небольшими государствами Лу и Цзюй [Вяткин, т. III, с. 249 и 251, колонка Ци; т. VI, с. 111–112]. В 391 г. до н. э. Тянь Хэ переселил Кан-гуна в небольшое кормление на берегу моря, дабы именно там он приносил жертвы своим предкам, а уже в 387 г. до н. э. на встрече с вэйским Вэнь-хоу он просил походатайствовать перед сыном Неба о том, чтобы его официально возвели в ранг чжухоу, с чем чжоуский ван согласился [Вяткин, т. VI, с. 112]. Таким образом, с 386 г. до н. э. Тянь Хэ стал Тянь Тай-гуном, основателем династии. Вскоре его место занял его сын Хуань-гун (384–379 гг. до н. э.), чьи годы правления совпали с последними годами жизни Кан-гуна. Заметим, что только после смерти Кан-гуна, т. е. после 379 г. до н. э., хронологическая таблица стала отсчитывать годы правления новых циских правителей.

Согласно некоторым данным, на которые ссылается Р.В. Вяткин, Хуань-гун, чтобы занять трон, убил отца и брата [Вяткин, т. VI, с. 316, примеч. 37]. Это похоже на истину, ибо о вероломстве Хуань-гуна говорит и Сыма Цянь. По его словам, когда в 380 г. до н. э. царства Цинь и Вэй напали на Хань, а Хань попросило помощи у Ци, Хуань-гун из советов сановников выбрал наиболее коварный. Он пообещал Хань помощь, но не дал ее, рассчитывая, что этому царству помогут другие. Сам же он в сложившейся суматохе напал на северное царство Янь и захватил у него город Санцю[41]39 Р.В. Вяткин считает, вслед за Лян Юй-шэном и Э. Шаванном, что в этой истории с нападениями, просьбами о помощи и обманом Сыма Цянь что-то напутал [Вяткин, т. VI, с. 316–317, примеч. 38 и 39].
.

Хуань-гуна сменил Вэй-ван (378–343 гг. до н. э.), уже с новым титулом. Он, как о том пишет Сыма Цянь, вначале не интересовался административными делами, которыми ведали министры. При нем чжухоу не раз нападали на Ци, вызывая беспокойство населения царства. Позже, однако, Вэй-ван изменился, воевал с Чжао, Вэй и Хань, с Цзинь[42]40 Р.В. Вяткин, ссылаясь на К. Такигава и Лян Юй-шэна, считает, что Цзинь в это время уже не существовало [Вяткин, т. VI, с. 317, примеч. 43]. Однако, как о том шла речь выше, правители Цзинь имели территорию в Дуань (быть может, не столь уж и малую) и могли принимать участие в военных действиях.
, Лy и Малым Вэй и добился ряда территориальных прибавлений [Вяткин, т. III, с. 261 и 263, колонка Ци; т. VI, с. 113]. Чжухоу больше не решались нападать на Ци, управление в царстве наладилось.

По словам Сыма Цяня, циский Вэй-ван будто бы дал наглядный урок правителю царства Вэй, убедив его в том, что ценности, которыми вправе гордиться государство, это не драгоценные жемчужины, а умелые администраторы и военачальники. В 353 г. до н. э правитель Ци считался сильнейшим. Это, впрочем, не означало, что в высших слоях циской администрации не случались острые разногласия, а иногда и провокационные интриги, ведшие к казни или бегству того либо иного из видных сановников [Вяткин, т. VI, с. 116–117]. Сыма Цянь завершает свой многословный рассказ о циском Вэй-ване тем, что к концу своего правления он стал сильнейшим среди чжухоу и присвоил себе титул вана [там же, с. 115–117, 319, примеч. 73][43]41 В примеч. 8 к гл. 1 данного тома было сказано, что решение о намерении чжухоу именоваться ванами было принято в 334 г. до н. э. [Вяткин, т. III, с. 274, колонка Вэй], после чего одним из первых объявил себя ваном правитель Цинь. Как теперь выясняется, раньше циньского Сяо-гуна объявил себя ваном циский Вэй-ван. В хронологической таблице он именуется этим именем с начала своего правления, т. е. с 378 г. до н. э. [там же, с. 259, колонка Ци], хотя, судя по контексту 46-й главы, этот титул Вэй-ван приобрел лишь в конце своего правления, т. е. в 40-х годах IV в. до н. э. [Вяткин, т. VI, с. 116].
.

Преемником Вэй-вана был его сын Сюань-ван (342–324 гг. до н. э.), который, по словам Сыма Цяня, призвал бежавшего из царства Тянь Цзи занять прежнюю должность сановника и военачальника. Близким помощником вана был и выдающийся военный теоретик Сунь-цзы[44]42 О Сунь-цзы как личности и авторе знаменитого трактата о военном искусстве специально будет идти речь ниже.
. В 341 г. до н. э., в момент военного столкновения Вэй с Чжао и Хань, которое снова попросило о помощи, оба военачальника вели дискуссию о том, как должно поступить царство Ци. Тянь Цзи предложил оказать помощь, а Сунь-цзы посоветовал немного подождать, чтобы воюющие стороны ослабили друг друга. Этот совет пришелся Сюань-вану по душе. Он обнадежил Хань обещанием помочь, но не торопился. Хань потерпело несколько поражений, и только после этого циское войско во главе с Сунь-цзы, Тянь Цзи и Тянь Ином нанесло крупное поряжение царству Вэй у Малина. После этого война была закончена, а все участники ее, Хань, Чжао и Вэй, в лице их правителей прибыли в Ци для переговоров и с целью заключить с Сюань-ваном мирное соглашение [Вяткин, т. VI, с. 117].

В 336 и 335 гг. до н. э. Сюань-ван дважды встречался с вэйским Хуэй-ваном, а в 334 г. — с преемником умершего Хуэй-вана вэйским Сян-ваном. Можно предположить, что столь частые встречи свидетельствовали о политическом сближении Ци с Вэй. Об этом говорит выступление Ци и Вэй против Чжао в 332 г. до н. э., завершившееся, однако, неудачей: чжаосцы открыли дамбу на Хуанхэ, встретив разлившейся рекой наступающих [Вяткин, т. III, с. 117–118].

Рассказывая о царствовании циского Сюань-вана, Сыма Цянь специально упоминает о созданной в Ци в окрестностях столицы знаменитой академии Цзися, куда приглашались выдающиеся ученые мужи из всех царств чжоуского Китая. Вначале таких ученых было семьдесят шесть, несколько из них перечислены в тексте, причем первым названо имя Цзоу Яня. Всем ученым давалось почетное звание шан-дафу и соответствующее неплохое содержание. Впоследствии это число достигало нескольких сотен, а порой даже, как утверждает Сыма Цянь, доходило до тысячи [Вяткин, т. VI, с. 118].

Сюань-вану наследовал его сын Минь-ван (323–284 гг. до н. э.), который царствовал долго и успел сделать немало. В 321 г. до н. э. он пожаловал Тянь Ину владение в Се. В 317 г. до н. э. он вместе с Сун нанес поражение Вэй, а в 312 г. до н. э. еще раз напал на Вэй. В числе событий второй половины царствования Минь-вана упомянуто о том, что циский Мэнчан-цзюнь, сын Тянь Ина, приехал в Цинь, где ненадолго стал первым министром, но вернулся обратно[45]43 В 75-й главе труда Сыма Цяня очень подробно рассказывается, как циский пришелец вызвал недоверие в Цинь и был заключен в тюрьму и только ходатайство любимой наложницы правителя Цинь, получившей за это лисью шубу ценой в тысячу золотых, помогло ему выйти на свободу и выбраться за пределы Цинь.
. В 298 г. до н. э. Ци с Хань и Вэй напали на Цинь, а в 295 г. до н. э. Минь-ван помог царству Чжао покончить с полуварварским государственным образованием Чжуншань.

В 288 г. до н. э. циский и циньский правители договорились называть друг друга соответственно восточным и западным императорами (дун-ди и си-ди). По этому поводу в тексте главы приведено еще одно многословное рассуждение. Советник Минь-вана Су Дай убеждал правителя, что этот титул может стать ловушкой для Ци. Его аргументы подействовали, и Минь-ван отказался от императорского титула, за ним последовал и циньский Чжао-ван. А в 286 г. до н. э. циский Минь-ван, как о том уже шла речь, уничтожил Сун и аннексировал земли этого царства. Аннексия Сун вызвала возражение со стороны циньского Чжао-вана, заявившего, что он «уважает правителя Сун» и ему непонятна политика циского Минь-вана: то он выступает за союз царств по вертикали, то за их объединение по горизонтали[46]44 Первый из этих союзов, главным идеологом которого считался Су Цинь, был призван объединить основные царства по линии север-юг против западного Цинь, а второй, активно разрабатывавшийся Чжан И, ставил своей целью объединить всех по линии восток-запад против южного Чу.
. Вразумительного ответа циньский правитель так и не получил, а тем временем циский Минь-ван, покончив с Сун, направил свои войска против Чу и трех цзиньских царств (Хань, Чжао и Вэй), намереваясь далее ликвидировать домен вана и стать сыном Неба. Многие царства опасались мощи Ци и были готовы ко всему [Вяткин, т. VI, с. 122].

Этим воспользовалось царство Цинь. В 285 г. до н. э. оно совершило нападение на Ци, захватив несколько циских городов. Это была лишь своеобразная проба сил, но она, видимо, воодушевила тех, кто боялся растущей мощи Ци и наполеоновских замашек циского Минь-вана. Как бы то ни было, но уже в следующем, 284 г. до н. э. Цинь сумело создать коалицию шести крупных царств (Цинь, Чу, Чжао, Вэй, Хань и Янь), которая нанесла Минь-вану сокрушительное поражение[47]45 Есть сомнения по поводу того, что в коалиции приняло участие царство Чу [Вяткин, т. VI, с. 321, примеч. 103].
. Причем решающую роль в коалиции сыграло не могущественное царство Цинь, а слабейшее из всех ее участников — Янь. Объяснение этому найти нетрудно. Цинь, которое еще не было в состоянии достичь пределов Ци, решило дать цисцам хороший урок, что и было выполнено в основном чужими руками. Что же касается Янь, то оно было ближайшим соседом Ци, и к тому же у него были свои счеты с этим царством. Словом, богатая циская столица Линьцзы была захвачена и разграблена царством Янь, а Минь-ван бежал в Малое Вэй. Задержавшись здесь ненадолго, он стал кочевать из одного царства в другое (в Цзоу, Лу, Цзюй), всюду встречая из-за своего заносчивого характера неприязнь населения, пока не был убит чуским военачальником, посланным ему на помощь [Вяткин, т. VI, с. 122][48]46 В «Чжаньго цэ» события, связанные с оккупацией Ци, разграблением его столицы царством Янь и гибелью Минь-вана, отображены в традиционно-драматических тонах с обвинением правителя в недобродетельном поведении [Crump, 1970, фрагм. 158–159, с. 195–205; Васильев К.В., 1968, с. 130–131]. Чуский военачальник, выполнивший карающую функцию Неба, поделил с яньцами «захваченные у Ци земли и драгоценности» [Вяткин, т. VI, с. 122].
.

Сын Минь-вана под чужим именем бежал в соседнее с Ци небольшое княжество Цзюй, где цзюйцы помогли ему и объявили — с согласия бежавших в Цзюй циских чиновников — циским Сян-ваном (283265 гг. до н. э.). Прибыл в Ци он лишь в 279 г. до н. э. Тем временем в царстве было начато движение за изгнание вторгшихся и разграбивших страну яньцев. Возглавил его видный циский сановник Тянь Дань, который и вернул нового правителя в столицу. За все это Сян-ван наградил его землями в Аньпине и званием Аньпин-цзюнь[49]47 В 82-й главе, посвященной биографии Тянь Даня, Сыма Цянь подробно рассказывает о тех методах, посредством которых тот сумел изгнать яньцев из Ци и добиться единения цисцев. Пустив на осаждающих через пролом в городской стене быков, к хвостам которых были привязаны вязанки подожженного тростника, цисцы разгромили яньцев, а затем освободили и столицу Линьцзы [Вяткин, т. VII, с. 262–265].
. Большая часть царствования этого правителя прошла без особых событий. Только в 270 г. до н. э. на Ци напало царство Цинь, захватившее два города [Вяткин, т. VI, с. 123].

Последним правителем возродившегося и несколько окрепшего после постигшей его катастрофы царства Ци стал Цзянь-ван, занимавший циский трон более сорока лет (264–221 гг. до н. э.). За этот долгий срок он, однако, мало что сумел сделать для стабилизации и тем более усиления своей страны. Когда в 259 г. до н. э. Цинь выступило против Чжао, которое попросило Ци помочь ему зерном, циский Цзянь-ван ответил отказом. Отказ, вызванный, скорее всего, страхом перед Цинь, имел далеко идущие последствия. Дело в том, что царство Цинь решило строить свои дальнейшие планы в зависимости от того, договорятся между собой союзники по антициньской коалиции или нет. Договориться они не сумели. Советник циского вана настойчиво рекомендовал согласиться на просьбу Чжао, которое заслоняет Ци и Чу от агрессивного Цинь. Погибнет Чжао — наступит очередь Ци и Чу. Однако Цзянь-гун не внял аргументам советника. В результате Цинь решилось на битву, и четырехсоттысячная армия Чжао была уничтожена под Чанпином. Нет сомнений, если верить данным Сыма Цяня, что позиция циского Цзянь-вана сыграла при этом свою роль [Вяткин, т. VI, с. 123].

В 237 г. до н. э. циский Цзянь-ван отправился с визитом в Цинь, где циньский ван Ин Чжэн, будущий император Цинь Ши-хуанди, устроил ему торжественную встречу. Ин Чжэну было за что поблагодарить недальновидного циского коллегу. Но понимал ли тот в момент дружелюбной встречи, что ждет его царство и его самого в скором будущем? Похоже, что нет. В 221 г. до н. э. циньская армия после ряда побед над другими крупными царствами (Хань, Чжао, Вэй, Янь, не говоря уже о домене чжоуского вана, который прекратил свое существование под давлением Цинь еще в 249 г. до н. э.) и присоединения их территории к Цинь напала на Ци. Циский Цзянь-ван, как подчеркивает Сыма Цянь, по совету подкупленного циньским золотом его первого министра Хоу Шэна, сдался без боя. Царство Ци было ликвидировано, а его территория присоединена к Цинь, что и завершило превращение Цинь в империю. Что же касается циского Цзянь-вана, то его не только лишили трона, но и отправили под охраной циньцев в отдаленную местность, где бывший циский ван, как о том сказано в «Чжаньго цэ», умер от голода [Crump, 1970, фрагм. 172, с. 222].

Таков печальный конец Ци в изложении Сыма Цяня, который считал, что последний циский правитель не должен был слепо следовать за меняющимися обстоятельствами. Трудно поверить, что правитель, просидевший на троне крупного царства свыше сорока лет, не набрался политического опыта. Поэтому кажутся странными два ничем не мотивированных Сыма Цянем острых политических момента. Первый — отказ Цзянь-вана в 259 г. до н. э. помочь Чжао, от чего во многом зависела судьба самого Ци. И второй— отказ от сопротивления Цинь в 221 г. до н. э., что привело к краху царства и гибели его правителя. Не исключено, что все было именно так. Но у Сыма Цяня явно не хватает деталей, объясняющих соответствующее поведение правителя Ци. Одного каприза в 259 г. до н. э. и циньского золота, посланного министру в 221 г. до н. э., явно недостаточно для понимания того, почему так легко были приняты судьбоносные решения, погубившие царство Ци. Не исключено, что Сыма Цянь стремился представить дело так, что династия и последний ее представитель погибли согласно доктрине о небесном мандате вследствие собственной недобродетельности.

 

Царство Янь

Удел Янь был пожалован во владение Шао-гуну, одному из трех чжоуских гунов, делившему с Чжоу-гуном основные заботы по управлению Поднебесной. Он находился к северу от нижнего течения Хуанхэ, примерно в районе современного Пекина. В силу своего геополитического положения этот удел оказался достаточно далеко от Чжунго с его быстро развивавшейся культурой и близко от северных варваров, влияние которых замедляло темпы его роста. Поэтому, хотя в начале 34-й главы, посвященной истории этого удела, Сыма Цянь отдает должное мудрости Шао-гуна и утверждает, что в системе администрации Янь было все в порядке, едва ли эту похвалу стоит принимать всерьез. Скорее всего Шао-гун сам никогда в Янь не жил. Вообще о ранней истории этого удела практически ничего не известно, кроме разве что имен его правителей. Ведь он был отсталой полуварварской периферией, географически оторванной от Чжунго.

Первым из тех яньских правителей, о деяниях которых хоть что-то сообщается, был Чжуан-гун (690–658 гг. до н. э.). Он будто бы совместно с царствами Сун и Малое Вэй в 675 г. до н. э. выступил против армии домена вана и способствовал перевороту в пользу брата бежавшего из домена вана Цзы Туя [Вяткин, т. V, с. 85]. В результате переворота чжоуский Хуэй-ван вынужден был покинуть трон и искать помощи в царстве Чжэн. Правитель Чжэн в 674 г. до н. э. восстановил Хуэй-вана на его троне, а яньский Чжун Фу, сыгравший существенную роль во всех этих событиях, был взят чжэнцами в плен[50]48 В «Цзо-чжуань» события изложены иначе: мятеж в пользу Туя (Цзы Туя) был поддержан только царством Малое Вэй, а восстанавливали бежавшего в Чжэн от мятежников вана на его троне и изгоняли Туя правители Чжэн и Го, которые выполняли в те времена функции министров сына Неба. О Янь в этой связи не сказано ни слова [Васильев Л.С., 2000, с. 41–42]. Отмечая эти и связанные с ними иные расхождения, Р.В. Вяткин выражает недоумение по этому поводу, давая понять, что обычно Сыма Цянь шел за данными «Цзо-чжуань», на которые он опирался. Соглашаясь с Р.В. Вяткиным, я все же должен упомянуть, что расхождений с текстом «Цзо-чжуань» в различных главах труда Сыма Цяня более чем достаточно. В данном случае трудно сказать, насколько прав Сыма Цянь. По мнению комментатора Кун Ин-да, Чжун Фу, управлявший южной частью Янь, мог принять участие в смуте Цзы Туя [Вяткин, т. V, с. 248, примеч. 8].
. Кроме того, при Чжуан-гуне установились тесные отношения с могучим Ци, правитель которого Хуань-гун в то время исполнял в Чжунго функции гегемона-бя. В 664 г. до н. э., судя по рассказу Сыма Цяня, в момент нападения на Янь полуварварского племени шаньжунов Ци не только пришло на помощь, но и щедро одарило Янь частью малоосвоенных северных земель близ его границ, чтобы Янь, укрепив свои позиции, имело возможность регулярно приносить свою долю дани сыну Неба и восстановило практику управления царством времен Шао-гуна [Вяткин, т. V, с. 85].

О деяниях и событиях в годы правления преемников Чжуан-гуна на протяжении большей части периода Чуньцю практически ничего не известно. Только при Хуэй-гуне (544–536 гг. до н. э.) произошли, если верить Сыма Цяню, заслуживающие внимания события: этот правитель решил было в 539 г. до н. э. заменить своих министров родней любимой фаворитки. Министры возмутились и убили ставленников правителя, а сам он бежал в Ци. В 536 г. до н. э. совместная экспедиция войск Ци и Цзинь вернула беглого Хуэй-гуна на его трон, но вскоре он умер. Его наследники на протяжении еще свыше полутора веков не отметили свое существование никакими заслуживающими внимание деяниями, что само по себе не может не вызвать некоторое удивление.

Только в 373 г. до н. э., т. е. в разгар периода Чжаньго, усилившееся Янь на 30-м и последнем году правления своего очередного правителя Ли-гуна (402–373 гг. до н. э.) активно и успешно вмешалось в войны царств и даже на какое-то время захватило столицу царства Ци. В 334 г. до н. э. к яньскому Вэнь-гуну (361–333 гг. до н. э.) прибыл известный в те годы политик и дипломат Су Цинь, который убеждал Янь вступить в союз против Цинь. Встретив в Янь понимание и поддержку, Су Цинь отправился в Чжао, которое стало на некоторое время главой антициньского союза [Вяткин, т. V, с. 87].

Интересно, что сразу же за сообщением о союзе Янь с другими царствами в рамках антициньской коалиции во главе с Чжао следует сообщение о том, что царство Цинь выдало дочь правителя замуж за наследника правителя Янь, который стал у власти с новым титулом И-ван (332–321 гг. до н. э.), хотя реально он был провозглашен ваном лишь за два года до смерти. Само по себе это поучительное совпадение свидетельствует либо о лицемерии и двуличии яньского Вэнь-гуна (брачные церемонии такого уровня длились долго, и они вполне могли начаться до того, как Янь под давлением Су Циня присоединилось к антициньской коалиции), либо о быстроте реакции Цинь на сведения о попытках привлечь к антициньской коалиции царство Янь, стоявшее до того в стороне от активной борьбы за преобладание в Поднебесной.

Вторая версия, пожалуй, более близка к истине. При И-ване, взявшем в жены дочь циньского правителя, возник вооруженный конфликт между Янь и Ци. Благодаря усилиям Су Циня цисцы вернули Янь захваченные у него 10 городов. Вскоре после смерти И-вана цисцы убили Су Циня, но оставили у себя на службе его брата Су Дая.

Гибель Су Циня и брак И-гуна в конечном счете не изменили антициньской ориентации Янь, и в 318 г. до н. э. при новом правителе Гуай-ване (320–312 гг. до н. э.) это царство вместе с Чу, Чжао, Вэй и Хань напало на Цинь, впрочем, без заметного успеха. Как сказано в 34-й главе Сыма Цяня, в эти годы большим влиянием в Янь пользовался первый министр Цзы Чжи, который через брак породнился с братьями Су. И здесь завязалась интересная политическая интрига.

Гуай-вану стали советовать, опираясь на исторические прецеденты, восходящие к древним правителям, в частности к Яо и Юю, уступить власть мудрому и способному Цзы Чжи. Имелось в виду, что Гуай, как и Яо, останется у руля правления, а Цзы Чжи получит лишь часть власти. Зато Гуай встанет чуть ли не в один ряд с великим Яо. Вообще говоря, это была очень примитивная политическая ловушка, но в нее, как ни странно, и попался Гуай-ван. Цзы Чжи, как и следовало ожидать, после этого взял в свои руки практически всю власть в царстве. А противники его во главе с наследником обратились с жалобой на беззаконие к цискому Минь-вану и просили о помощи. Минь-ван охотно откликнулся, после чего наследник поднял мятеж. В Янь разгорелась настоящая гражданская война, в которой число погибших измерялось десятками тысяч. Смута продолжалась почти два года, пока царство Ци не вмешалось более активно в яньские дела. Циская армия вошла в пределы Янь. Престарелый Гуай-ван умер, Цзы Чжи был убит [Вяткин, т. V, с. 87–89], а трон достался наследнику, ставшему Чжао-ваном (311–279 гг. до н. э.).

Только с этого времени царство Янь стало играть сколько-нибудь заметную роль в политической борьбе периода Чжаньго. Более того, яньский Чжао-ван оказался образцом мудрости и коварства. Как будто забыв о том, что именно он развязал в стране гражданскую войну, приведшую к гибели десятки тысяч подданных и к сильным разрушениям, он назвал царство Ци, вторгшееся в Янь и помогшее ему вернуть трон, чуть ли не агрессором[51]49 В контексте 34-й главы труда Сыма Цяня о Янь и 46-й главы о Ци это обвинение представлятся надуманным и неуместным. Ци явно не разгромило Янь в 281 г. до н. э. В 46-й главе об этом нет ни слова, а из 34-й явствует, что оно в 314 г. до н. э. помогло яньскому Чжао-вану занять узурпированный трон его отца. О том же сказано в хронологической таблице [Вяткин, т. III, с. 283, колонка Янь; т. V, с. 88–89; т. VI, с. 118].
. Он заявил, что, поскольку Янь невелико, оно будет приглашать к себе талантливых людей, чтобы с их помощью отомстить Ци. На призыв яньского Чжао-вана откликнулись умные мужи из других царств, такие, как известный Цзоу Янь из Ци. Из главы 34-й, мы узнаем, что одновременно яньский ван «скорбел с людьми об усопших, заботился о сиротах, делил с байсинами их радости и беды», в результате чего царство быстро стало более сильным и богатым, нежели прежде.

Добившийся успеха Чжао-ван разослал своих эмиссаров в разные страны и сумел явно при помощи Цинь создать антицискую коалицию (Янь, Цинь, Чу, Чжао, Вэй и Хань), разгромившую в 284 г. до н. э. царство Ци. Янь играло в этой коалиции, как о том уже шла речь, едва ли не ведущую роль. Во всяком случае, именно Чжао-вану достались драгоценности из казны Линьцзы, разграбленной столицы Ци. Царство было спасено во многом благодаря усилиям военачальника Тянь Таня, сумевшего собрать и сорганизовать циские войска, бежавшие в Цзимо (юго-восточный район страны), откуда он выступил против яньских агрессоров и изгнал их из царства. Вскоре после этого Чжао-ван умер, а для Янь наступили трудные времена.

Сначала против нового правителя Хуэй-вана (278–272 гг. до н. э.) выступила коалиция недавних яньских союзников, Хань, Вэй и Чу, а в 265 г. до н. э., уже при У-чэн-ване (271–258 гг. до н. э.), все тот же циский Тянь Тань совершил успешный поход на Янь. После этого новый правитель этого царства Си-ван (254–222 гг. до н. э.) решил сосредоточить свои усилия на борьбе с царством Чжао, полагая, что после уничтожения циньцами четырехсоттысячной армии чжаосцев под Чанпином в 259 г. до н. э. это царство будет легко одолеть. Приближенные его отговаривали, но Си-ван настоял на своем и был разбит чжаоской армией под командованием Лянь По. Столица Янь была осаждена победителями, и только мирный договор, подписанный министром Цзян Цюем, отговаривавшим в свое время Си-вана от войны с Чжао, побудил Лянь По снять осаду и уйти. В 243 и 236 гг. до н. э. Чжао снова повторило свои победоносные походы против Янь, взяв в плен двадцать тысяч яньских солдат [Вяткин, т. V, с. 91].

И только после этих поражений последний правитель царства Янь осознал, что главный враг его и всех его соседей — царство Цинь, успешно отхватывавшее кусок за куском то у ослабленного войнами царства Чжао, то у Хань, то у Вэй. В отчаянии наследник Си-вана Дань подготовил было, как сообщает Сыма Цянь, 20 «крепких молодцев» во главе с Цзин Кэ с тем, чтобы совершить покушение на правителя Цинь. Покушение не удалось, Цзин Кэ был убит, а царство Цинь выступило против Янь. Бежавший из столицы Си-ван в полном ужасе попытался было откупиться от правителя Цинь головой своего сына Даня[52]50 В хронологической таблице дан иной вариант судьбы наследника. Там указано, что в 226 г. до н. э. его взяли в плен сами циньские войска, осадившие столицу Янь [Вяткин, т. III, с. 315, колонка Янь].
, организовавшего покушение. Но это не помогло. Царство Янь вслед за другими было уничтожено в 222 г. до н. э.

Завершая рассказ о царстве Янь, Сыма Цянь в резюме к 34-й главе заметил, что Янь «было очень слабым и малым». И если бы не отчаянный натиск Чжао-вана, сумевшего с помощью войск собранной им (и Цинь) коалиции разгромить Ци, ограбить богатейший в Поднебесной город Линьцзы и заставить Минь-вана бежать из своей страны, о боевых подвигах Янь вообще нечего было бы сказать. По силе оно было не более чем средним, и в этом смысле равным Сун или даже Чжэн, о событиях в которых в период Чжаньго известно не слишком много. Правда, Янь сумело просуществовать практически до самого конца этого периода и было аннексировано царством Цинь одним из последних.

 

Царство Чу

Это крупнейшее царство чжоуского Китая, располагавшееся в районах к югу от Хуанхэ, преимущественно в бассейне рек Хуай и Хань, имело территорию едва ли не равную той, что занимали в совокупности все царства центрального района, Чжунго. Население его было весьма разнородным и в основном чуждым шанско-чжоускому. Конечно, среди подданных правителей Чу были и причастные к шанско-чжоуской цивилизации, т. е. потомки тех, кто некогда служил, согласно сообщениям Сыма Цяня, Вэнь-вану, У-вану и Чэн-вану, который пожаловал основателю дома Чу «земли чуских варваров манъ». Но вскоре после начала периода Чжоу Чу весьма заметно обособилось от Чжунго с его сравнительно быстро развивавшейся культурой и пошло вперед несколько иным путем и к тому же более медленными шагами. Есть основания считать, что в периоды Чуньцю и Чжаньго язык царства Чу не был вполне понятным населению северных территорий, т. е. Чжунго. Неудивительно, что и правители Чу не стыдились, а подчас даже бравировали тем, что они «южные варвары» [Вяткин, т. V, с. 182–183].

Истории этого царства Сыма Цянь посвятил большую по объему 40-ю главу своего сочинения. Если оставить в стороне более поздние легендарные предания о том, что основатель дома Чу ведет свое происхождение от древнего «императора» Чжуань-сюя, а то и от самого Желтого императора (Хуанди), и что при династиях Ся и Шан некоторые потомки этого основателя имели знатные титулы хоу и бо, пока их роды не были уничтожены, то реально можно говорить лишь о том, что при чжоуском Вэнь-ване один из таких потомков, Юй Сюн, служил ему. Правнук его Сюн И при Чэн-ване, как о том только что было упомянуто, получил в удел южные земли, населенные варварскими этническими группами мань и и, а также фамильный знак Ми и низшие позиции в иерархическом ряду аристократических титулов[53]51 У Сыма Цяня сказано, что было пожаловано сразу два низших титула, цзы и нань , что является явной бессмыслицей. На самом деле правитель удела Чу имел вначале один из низших аристократических титулов, а именно цзы .
.

Праправнук Сюн И, Сюн Цюй (IX в. до н. э.), первым из чуских правителей, по словам Сыма Цяня, начал расширять земли своего удела за счет завоевания соседних территорий. Он же впервые бросил вызов чжоускому вану, присвоив своим сыновьям титул «ван». Но лишь спустя примерно столетие, уже после крушения Западного Чжоу и резкого ослабления политической власти сына Неба, чуский правитель Сюй Тун (У-ван, 740–690 гг. до н. э.) решил наконец вопрос о своем новом титуле. В 706 г. до н. э. он напаяна царство Суй и потребовал от его правителя ходатайствовать перед сыном Неба, чтобы ему даровали титул «ван». Суйцы вынуждены были согласиться выступить в качестве ходатаев, но сын Неба ответил решительным отказом. Тогда У-ван сам себе присвоил этот титул, которым именовались и он, и все его преемники, хотя дом Чжоу официально этого не признал и даже высказал в 690 г. до н. э. порицание по этому поводу правителю Суй. Узнав об этом, У-ван снова было напал на Суй, но умер, не успев довести военную кампанию до конца [там же, с. 184–185].

Сын У-вана Вэнь-ван (689–677 гг. до н. э.) перенес столицу в Ин и начал проводить активную внешнюю политику, нападая на соседей — Шэнь, Цай, Дэн и более мелкие владения. Его сын Чэн-ван (671–626 гг. до н. э.) продолжал такую же политику. Он уничтожил мелкие владения Лю, Ин, Хуан, воевал с правителями Сюй и Сун. Он попытался наладить отношения с сыном Неба, послав ему подношения и получив в ответ порцию жертвенного мяса, что было, как уже отмечалось, знаком особого отношения со стороны чжоуского вана. Свой подарок сын Неба сопроводил словами: «Подавляй все смуты, которые у тебя на юге поднимают племена и и юэ, но не вторгайся в Чжунго» [там же, с. 185], т. е. «мы будем оказывать тебе должное внимание, но ты знай свое место». Вскоре после этого, в 656 г. до н. э., на юг последовала знаменитая экспедиция циского гегемона-ба Хуань-гуна, которая тоже имела своей основной целью поставить Чу на место. Отчасти это удалось. Правитель Чу обещал предоставлять сыну Неба должные подношения.

Впрочем, в 654 г. до н. э., сразу же после возвращения экспедиции, чуский Чэн-ван снова напал на Сюй, правитель которого с обнаженным плечом (знак покорности) вышел навстречу чусцам с извинениями. Затем последовали нападения на другие соседние владения. А когда в 639 г. до н. э. мечтавший стать очередным гегемоном-ба сунский Сян-гун попытался призвать к себе чуского правителя на совещание чжухоу, разгневанный Чэн-ван стал поносить Сун, а затем выступил с войском против этого царства. В битве с Чу сунский Сян-гун был ранен и позже скончался. В 638 г. до н. э. испуганный ситуацией правитель Чжэн сам приехал представиться чускому Чэн-вану, а в 637 г. до н. э. Чэн-ван дружески приветил цзиньского Чжун Эра.

Однако конец этого выдающегося чуского правителя был драматичен. Сначала в 632 г. до н. э. его наголову разбил в знаменитой битве при Чэнпу Чжун Эр, ставший к тому времени цзиньским Вэнь-гуном, а затем, уже в конце жизни, сам Чэн-ван решил было сменить наследника, сделав им младшего сына, после чего наследник — старший сын заставил его покончить с собой, отказав даже в предсмертной просьбе— дать ему съесть медвежий окорок [Вяткин, т. V, с. 185–187; Васильев Л.C., 2000, с. 261]. Подводя итоги его правления, можно сказать, что чуский Чэн-гун немало воевал, успешно и не очень, вмешиваясь, вопреки совету сына Неба, в дела Чжунго. Но он оказался не силен в дворцовых интригах, отчего и погиб.

Преемник Чэн-вана Му-ван (625–614 гг. до н. э.) назначил Пань Чу-на, который помог ему разделаться с отцом, на должность тайши, Великого воспитателя, поручив ему и административные дела. Продолжая политику своих предшественников, он уничтожил царства и княжества Цзян, Ляо и даже напал на Чэнь. Его сын Чжуан-ван (613–591 гг. до н. э.), успешно воевавший с Сун, достиг пределов домена и даже интересовался чжоускими треножниками, символами власти сына Неба. В 605 г. до н. э. он назначил главным министром дальнего родственника из клана Жо-ао, поднявшего восстание, которое с трудом было подавлено. После этого Чу воевало с Чэнь, выступив против Ся Чжэн-шу, убившего правителя за адюльтер с его матерью, а также с Чжэн, едва выпросившим у него прощение и право остаться самостоятельным царством (его правитель, как прежде правитель Сюй, вышел навстречу чуским войскам с обнаженным плечом; кроме того, он еще вел за собой на веревке барана — все это было символом сдачи на милость победителя). В 594 г. до н. э. он снова напал на Сун, на сей раз из-за убийства чуского посла, направленного туда без агремана. Осажденная столица Сун долго голодала, пока вышедший на переговоры Хуа Юань не сумел упросить Чу снять осаду [Вяткин, т. V, с. 187–190].

Заслуживает упоминания и сын Чжуан-вана Гун-ван (590–560 гг. до н. э.), убивший своего военачальника за то, что тот в перерыве между тяжелыми боями с Цзинь у Яньлина в 575 г. до н. э. позволил себе расслабиться, выпив вина. При Кан-ване (559–545 гг. до н. э.) Чу проиграло очередное крупное сражение с Цзинь и столкнулось с новым грозным соперником на востоке— царством У. Преемник Кан-вана Сюн Цзя-ао[54]52 Этот правитель в текстах почему-то назван без титула, в отличие от предшественников и последователей [Вяткин, т. III, с. 186, колонка Чу; т. V, с. 190].
(544–541 гг. до н. э.), имел неосторожность назначить своего рвавшегося к власти дядю Вэя первым министром, а тот в 541 г. до н. э., убив племянника и его сыновей, прочно уселся на чуском троне под именем Лин-вана (540–529 гг. до н. э.). В 530 г. до н. э. Лин-ван снова интересовался треножниками сына Неба. Но он, как известно, плохо кончил: в столкновениях с царством У он потерпел поражение, да и внутри царства его не жаловали. Только бедный крестьянин помог бежавшему правителю выжить, но вскоре всеми покинутый Лин-ван умер [там же, с. 190–193].

После него к власти пришел один из его родственников и соперников Пин-ван (528–516 гг. до н. э.), который, как и его преемник Чжао-ван (515–489 гг. до н. э.), преимущественно конфликтовал с царством У, все увеличивавшим с помощью Цзинь свою мощь. Этот конфликт осложнялся внутренними распрями в доме чуского вана и вокруг него, во влиятельных чуских кланах, как правило, родственных правителю (подробно об этом см. [Васильев Л.С., 2000]).

При Хуэй-ване (488–432 гг. до н. э.) в Чу в очередной раз усилилась внутренняя напряженность, связанная с попыткой дворцового переворота Бай-гун Шэна. Эти события, естественно, мешали Чу успешно отражать натиск восточного царства У. Но после неудачного дворцового переворота позиции чуского правителя и всего царства стали понемногу крепнуть, чему способствовало усиление юго-восточного царства Юэ, начавшего в свою очередь борьбу с У и тем отвлекшее царство У от нападений на Чу. Впрочем, к концу царствования чуского Хуэй-вана оба эти молодые и сильные государства, У и Юэ, истощившись во взаимной борьбе, сошли с политической сцены, а восстановившее свои силы Чу начало энергично расширяться за их счет. Это продолжалось при Цзянь-ване (431–408 гг. до н. э.) и в меньшей степени при его неудачливом сыне Шэн-ване (407–402 гг. до н. э.), которого, по словам Сыма Цяня, убили разбойники[55]53 Загадочная фраза о том, что Шэн-вана убили разбойники, повторенная дважды [Вяткин, т. III, с. 253, колонка Чу; т. V, с. 201], вызывает сомнение. Едва ли чуский Шэн-ван разгуливал по городу, подобно Гарун аль-Рашиду, по ночам в одиночку. Так в древнем Китае правители не поступали. Разбойники в период Чжаньго в чжоуском Китае встречались. Но они не были политическими интриганами. Путь во дворец был им закрыт. Кроме того, зачем им был нужен правитель как объект целенаправленного нападения? Лучше уж завладеть его казной.
. При Дао-ване (401–381 гг. до н. э.) по-прежнему происходили столкновения с Чжэн, а в 400 г. до н. э. «три цзиньских дома», как сказано у Сыма Цяня (40-я глава), напали на Чу, но не добились успеха. Ответное нападение Чу на южный из этих домов, царство Хань, привело в 392 г. до н. э. к захвату одного города. После этого в 391 г. до н. э. Чжао, Вэй и Хань снова напали на Чу и на сей раз сумели нанести поражение чуской армии близ Даляна. А в 381 г. до н. э. Дао-ван, поднеся дары, заключил мирное соглашение с Цинь [Вяткин, т. V, с. 201–202].

При Су-ване (3S0-370 гг. до н. э.) чусцы потерпели ряд поражений. В 377 г. до н. э. расположенное на юго-западе владение Шу напало на Чу, захватив часть его территории. В ответ чусцы укрепили свои западные границы. В 371 г. до н. э. царство Вэй сумело нанести удар по Чу. В самом конце правления Сюань-вана (369–340 гг. до н. э.) в Чу вторглись войска царства Цинь. Но наиболее насыщенными событиями были годы правления Хуай-вана (328–299 гг. до н. э.). К их числу относятся столкновения с Вэй и Ци, а также ряд политических шагов, свидетельствующих о крупных просчетах правителя.

В 318 г. до н. э. Су Цинь сумел объединить по вертикали шесть стран в антициньский союз, о котором не раз уже шла речь. Во главе этого союза в момент его создания как раз и оказался чуский Хуай-ван, глава едва ли не сильнейшего царства из шести. Но уже в 313 г. до н. э. циньский правитель послал своего первого министра Чжан И, освободив его на время миссии от должности, в Чу. В задачу Чжан И входило подкупить чуского Хуай-вана, пообещав ему часть циньской территории в обмен на разрыв с Ци. Несмотря на предостережения советника Чэнь Чжэня, Хуай-ван принял предложение и даже взял Чжан И на службу в качестве первого министра.

После этого Хуай-ван отправил своего полномочного представителя на запад принимать подаренные ему земли. Вместе с чуским посланцем поехал и Чжан И, который по прибытии в Цинь под предлогом болезни долго не появлялся при дворе и потому не спешил отдать чускому посланцу обещанные земли. Тем временем терпеливо ожидавший обещанное Хуай-ван начал публично выступать против Ци, что привело циского правителя в ярость. Он понял ситуацию так, что Чу рвет с союзом шести, и сам решил сблизиться с Цинь. Как только это произошло, появившийся при циньском дворе Чжан И заявил, что пора наконец чускому посланцу получить обещанные ему шесть ли. «Как шесть?! — вскричал посланец. — Речь ведь шла о шестистах ли!»

Узнав о том, как ловко его провели, разозленный Хуай-ван готов был идти войной на Цинь, но тот же самый Чэнь Чжэнь, который призывал не спешить принимать от Цинь подарки, теперь не советовал, имея за спиной недружественное царство Ци, идти против Цинь. Хуай-ван опять не прислушался к совету и в сражении при Даньяне в 312 г. до н. э. потерпел от циньской армии серьезное поражение. Восемьдесят тысяч его солдат были обезглавлены победителями. Кроме того, Чу потеряло часть отошедшей к Цинь территории. Хуай-ван попытался было повторить поход на Цинь, но вновь потерпел неудачу. А вскоре, узнав о трудностях Чу, против него выступили его вчерашние союзники Хань и Вэй.

После всего этого в 311 г. до н. э. Цинь вновь послало Чжан И в Чу с предложением вернуть Хуай-вану половину утраченной им и отошедшей к Цинь территории. Причем расчет был сделан на искусную интригу, предполагавшую помощь Чжан И со стороны одного из советников чуского вана и его любимой жены, которая была запугана тем, что в случае дурного обращения с Чжан И царство Цинь пришлет ее мужу молодую красавицу. В итоге заточенного чусцами в тюрьму Чжан И выпустили на свободу, после чего он сумел убедить Хуай-вана разорвать союз по вертикали, который и без того уже перестал функционировать. Затем Чжан И спокойно уехал домой, а в это время прибывший из Ци в качестве посла знаменитый поэт Цюй Юань стал упрекать Хуай-вана за то, что тот в очередной раз так легко поверил обещаниям Цинь. Правитель Чу послал было гонцов настичь и схватить Чжан И, дабы предать его заслуженной казни, но было уже поздно [Вяткин, т. V, с. 204–207].

В 309 г. до н. э. циский Минь-ван, который давно уже хотел стать главой разрушенного усилиями чуского Хуай-вана антициньского союза и поэтому был против нового возможного сближения Цинь с Чу, отправил чускому вану послание с призывом разорвать все отношения с Цинь и вновь заключить союз с Ци, а также с Хань, Вэй, Чжао и Янь. Хуай-ван задумался, как ему поступить. Прислушавшись к мнению очередного советника, он решил пойти на сближение с Ци. Однако не прошло и нескольких лет, как в 305 г. до н. э. он передумал и решил пойти на сближение с Цинь, надеясь тем самым вернуть захваченные циньцами чуские земли. В 304 г. до н. э. Цинь сделало дружественный шаг в сторону Чу, отдав часть отобранных у этого царства территорий в обмен на договор о союзе. А в 303 г. до н. э. коалиция войск Ци, Хань и Вэй напала на Чу за нарушение союза по вертикали. Чу, отправив в Цинь наследника в качестве заложника, просило о помощи. Цинь прислало военную помощь, и коалиция отвела свои войска [там же, с. 207–208].

Между тем в отношениях между Чу и Цинь начались осложнения, возникшие с совершенно неожиданной стороны. Наследник чуского правителя, живший в Цинь в качестве заложника, как-то повздорил с одним влиятельным циньским сановником, убил его и бежал домой. Сразу же после этого в 301 г. до н. э. коалиция войск Цинь, Ци, Хань и Вэй напала на Чу. Чуская армия потеряла только убитыми двадцать тысяч человек. Перепуганный Хуай-ван отправил нашкодившего наследника в Ци договариваться о мире. Тем временем Цинь в 299 г. до н. э. снова напало на Чу, захватив восемь городов. Кроме того, циньский ван направил Хуай-вану послание, в котором выражалось недовольство поездкой наследника в Ци и предлагалась встреча с тем, чтобы вновь заключить союз между Цинь и Чу. Придворные чуского вана разошлись во мнениях: одни советовали ехать в Цинь, другие были против. Чуский ван решил ехать, но его вновь обманули. На встречу под видом циньского вана прибыл один из военачальников, который проводил Хуай-вана до циньской столицы, где он и понял, что обманут. Настоящий правитель Цинь на встрече обращался с ним без должного почтения, как с вассалом. Он задержал чуского правителя у себя. А в это время в Чу возникло беспокойство: ван в плену у Цинь, наследник в Ци, что делать? Один из сановников на свой страх и риск сообщил в Ци, что Хуай-ван умер. Циский Минь-ван, подумав и посоветовавшись, решил вернуть наследника в Чу, где тот и стал новым правителем под именем Цин-сян-вана (298–263 гг. до н. э.).

Раздраженные этим циньцы снова напали на Чу, захватив пятнадцать городов и уничтожив пятьдесят тысяч воинов. А тем временем Хуай-ван в 297 г. до н. э. сумел бежать из Цинь. Сначала он добрался до Чжао, где всевластный Чжу Фу его не принял, потом отправился в Вэй, где его настигли циньцы и вернули в Цинь. После этих приключений престарелый чуский правитель заболел и умер. Циньцы вернули его тело в Чу. Как сказано далее у Сыма Цяня, все чусцы скорбели, а отношения между Чу и Цинь были прерваны [Вяткин, т. V, с. 208–210]. Однако уже в 292 г. до н. э. под нажимом Цинь они были восстановлены, чуский правитель женился на женщине из Цинь. В 288 г. до н. э. циньский и чуский правители стали называть себя ди (императорами), но вскоре передумав, они остались ванами [там же, т. V, с. 211]. В 285 г. до н. э. оба правителя еще более сблизились, заключив между собой договор о мире, основанный на родстве, а в 283 г. до н. э. у них были две дружеские встречи. С Ци отношения, напротив, стали враждебными. Более того, Цинь и Чу сумели перетянуть на свою сторону Янь, Чжао, Вэй и Хань, вместе с которыми в 284 г. до н. э. они совершили нападение на Ци, позволив яньскому Чжао-вану разграбить цискую столицу и изгнать из страны правителя Ци Минь-вана [там же, т. V, с. 89 и 211].

Ситуация изменилась в 281 г. до н. э., когда чуский Цин-сян-ван, не желая далее терпеть обиды и обманы со стороны Цинь, снова заключил с чжухоу антициньский союз по вертикали. В 280 г. до н. э. Цинь, опережая события, напало на Чу, в 279 г. до н. э. циньское наступление было продолжено, а в 278 г. до н. э. Бай Ци занял чускую столицу и сжег загородные храмы в Илин, где находились гробницы чуских ванов. Натиск циньских войск продолжался и в 277 г. до н. э. Только в 276 г. до н. э. Чу сумело собрать силы, чтобы отвоевать у Цинь пятнадцать только что захваченных городов, сделав из них плацдарм для защиты от Цинь. А в 272 г. до н. э. снова было заключено перемирие с Цинь, причем туда опять был отправлен в качестве заложника наследник престола.

Когда в 263 г. до н. э. Цин-сян-ван заболел, наследник бежал из Цинь домой. После смерти отца он занял трон Чу под именем Као-ле-вана (262–238 гг. до н. э.). Сопровождавшего его в Цинь (и, видимо, очень во многом помогавшего, проявившего преданность) чиновника он сделал первым министром, дав ему земли и титул Чуньшэнь-цзюня. В 262 г. до н. э. новый правитель Чу поднес Цинь земли в Чжоу, дабы обеспечить мир. Само Чу в результате военных походов Цинь в это время заметно ослабло. Правда, оно пыталось помочь своим союзникам, например сопротивлявшемуся циньским войскам Чжао в 257 г. до н. э. Но только в 241 г. до н. э., когда по существу уже все политические акценты в Поднебесной были расставлены, чуский Као-ле-ван с союзными войсками напал на Цинь, но потерпел поражение. После смерти Као-ле-вана его сын Ю-ван (237–228 гг. до н. э.) пытался сохранить царство Чу. Успеха он не имел, а его преемник Фу Чу (227223 гг. до н. э.), полностью разгромленный циньцами, оказался в плену. Царство Чу было ликвидировано.

 

Царство Цинь

Описанию царства Цинь и происходивших в нем событий посвящена 5-я глава труда Сыма Цяня. В ней сообщается, что при чжоуском Сюань-ване (827–782 гг. до н. э.) был взят на службу и произведен в дафу Цинь Чжун, сын которого Чжуан-гун (821–778 гг. до н. э.) и внук Сян-гун (777–766 гг. до н. э.), служа Чжоу, сражались с жунами. Сян-гун сопровождал на восток в новую столицу чжоуского Пин-вана, за что получил от него ранг чжухоу и земли к западу от гор Ци-шань. Так было положено основание уделу, а затем и царству Цинь.

При Вэнь-гуне (765–716 гг. до н. э.) в Цинь был построен жертвенник, учреждена должность летописца, были введены за наиболее тяжкие преступления строгие наказания, которым подвергали и родственников виновного по трем линиям (наиболее вероятный вариант— по отцу, матери и жене). Все эти нововведения были, видимо, как-то связаны с ситуацией в новом уделе. После ухода оттуда большинства чжоусцев вместе с Пин-ваном основной частью населения удела оказались варварские племенные группы жунов, которые постепенно китаизировались. Это не могло не сказаться на общем облике удела, в частности на темпах его развития и уровне его культуры [Вяткин, т. И, с. 18–20].

Из ближайших преемников циньского Вэнь-гуна наиболее известен Му-гун (659–621 гг. до н. э.), активно вмешивавшийся в дела Чжунго и снискавший уважение среди чжухоу. При нем в качестве первого министра был Байли Си (по прозвищу «У-гу дафу», т. е. дафу, выкупленный за пять бараньих шкур), бывший сановник аннексированного цзиньским Сянь-гуном владения Юй. Именно Байли Си и его друг Цзянь Шу сыграли важную роль в укреплении и усилении царства Цинь, что помогло Му-гуну в 645 г. до н. э. одолеть мощное царство Цзинь. Му-гун сыграл важную роль в возвращении цзиньского Чжун Эра на отцовский трон. Были у него и просчеты — в частности, связанные с длительным и бессмысленным походом на Чжэн в 627 г. до н. э. Нельзя не сказать и о варварском обычае принесения в жертву и захоронения вместе с Му-гуном после его смерти 177 человек, что было осуждено в Поднебесной, давно уже отвыкшей от этого практиковавшегося некогда в Шан обычая [Вяткин, т. II, с. 22–33].

После Му-гуна у Цинь долго не было выдающихся правителей. Оставшаяся часть VII в. и значительная доля VI в. до н. э. прошли в основном под знаком соперничества Цинь со все набиравшим силу царством Цзинь. В конце VI в. до н. э. усилились связи Цинь с южным царством Чу, правителей которого циньская армия не раз выручала из беды. В 541 г. до н. э., спасаясь от преследователей, в Цзинь перебежал с тысячью нагруженных повозок брат циньского правителя Хоу-цзы Цянь, обладавший большими богатствами. Сам по себе факт бегства высокопоставленных аристократов был в те годы частым явлением. Но обычно бежали без ничего и жили на подачки. Этот «беженец» сумел переправить через Хуанхэ тысячу повозок с добром, что свидетельствовало как о зажиточности высокопоставленных представителей правящего дома, так и о некоторой свободе перемещения. В 537 г. до н. э., после смерти преследовавшего Хоу-цзы правителя, «беженец» со своим имуществом благополучно вернулся домой [там же, с. 35].

Начиная с V в. до н. э. роль и влияние царства Цинь стали понемногу увеличиваться, росло и вмешательство этого царства в дела Чжунго, особенно после начавшегося упадка Цзинь. При Ли-лин-гуне (476443 гг. до н. э.) усилилась военная активность циньской армии. Царство Цинь выиграло ряд сражений со своими соседями, восточными варварами. В 452 г. до н. э. в это царство приехал вынужденный покинуть Цзинь после уничтожения цзиньского клана Чжи один из руководителей этого клана Чжи Кай со своими подданными. В конце V в. до н. э. правители Цинь провели ряд серьезных строительных работ (городские стены, рвы), а в 384 г. до н. э. только что взошедший на циньский трон Сянь-гун (384–362 гг. до н. э.) запретил варварскую практику приношения в жертву живых людей. К годам царствования этого правителя относятся и включенные Сыма Цянем в рассказ о Цинь предсказания о большом будущем, ожидающем это царство. Кроме того, в битве с Цзинь в 364 г. до н. э. циньские военачальники обезглавили шестьдесят тысяч цзиньских воинов, а сын Неба поздравил Цинь с победой и подарил правителю вышитые одежды, что было знаком большого внимания [Вяткин, т. II, с. 38][56]54 Это был один из первых случаев привычной для Цинь в последующее время практики уничтожения десятков тысяч пленников, причем пленниками были чаще всего цзиньцы. В IV в. до н. э. Цзинь как большого и сильного государства более не существовало. Едва ли в том небольшом анклаве, где продолжали еще находиться последние потомки правителей Цзинь, могла существовать столь значительная армия. Поэтому скорее всего в тексте под словом «Цзинь» подразумевалось одно из царств, которые в несколько этапов поделили между собой Цзинь. Можно было бы согласиться с Р.В. Вяткиным, что это было царство Вэй [Вяткин, т. И, с. 311, примеч. 128], если бы не настойчивое упоминание двумя строками ниже о том, что в 362 г. до н. э., т. е. двумя годами позже, Цинь воевало с Вэй и Цзинь. Возможно, речь идет о Хань или Чжао.
.

С Сяо-гуна (361–338 гг. до н. э.) начался принципиально новый этап в истории царства Цинь. Именно к этому времени Сыма Цянь относит окончательное ослабление дома Чжоу, формирование шести сильнейших царств в Поднебесной (Ци, Чу, Вэй, Хань, Чжао и Янь) и стремление циньского правителя стать в их ряд. Опираясь на заслуги и достижения Му-гуна, Сяо-гун выступил с идеями, направленными на возрождение величия Цинь. С этой целью он обратился как к своим чиновникам, так и к ученым мужам вне Цинь с призывом предложить подходящий план действий, прежде всего реформ. Как известно, именно на этот призыв откликнулся вэйский Ян, который и сумел в середине IV в. до н. э. осуществить в Цинь ряд важных реформ, приведших к радикальным структурным переменам в обществе и государстве, что в конечном счете и привело Цинь к успеху.

Внимание правителей Поднебесной, начиная с чжоуского вана, к быстрым успехам и усилению Цинь проявилось уже в середине IV в. до н. э. и выразилось в присылках подарков и поздравлений сыну Неба, в визитах соболезнования по случаю смерти Сяо-гуна, а также воцарения его сына Хуэй-вэнь-вана. Вскоре после этого начались нескончаемые агрессивные войны Цинь. В 331 г. до н. э. была разбита армия Вэй и обезглавлены восемьдесят тысяч воинов. А в 328 г. до н. э. первым министром Цинь стал идеолог политико-дипломатических интриг в пользу Цинь уже не раз упоминавшийся Чжан И, который сделал для успеха Цинь в овладении Поднебесной, пожалуй, не меньше, чем Шан Ян. По поручению циньских правителей и для осуществления задуманных им самим планов Чжан И направлялся то в Вэй, то в Чу, где на какое-то время становился первым министром. В 70-й главе труда Сыма Цяня о политических замыслах и дипломатических хитростях этого выдающегося деятеля рассказано весьма подробно, но главная идея бесспорна: Чжан И всю свою жизнь трудился во имя усиления и процветания Цинь, отчего его и можно сравнить с Шан Яном.

Успешную политико-дипломатическую деятельность Чжан И сопровождали активные военные действия циньской армии, которая взяла на вооружение в качестве главного метода уничтожение живой силы поверженного противника[57]55 Р.В. Вяткин, ссылаясь на подсчеты Лян Юй-шэна (кн. 2, гл. 4, с. 23) о том, что всего было уничтожено 1668 тыс. воинов, поддержал Д. Бодде [Bodde, 1938, с. 5], считавшего, что эти цифры завышены с целью возвеличить Цинь либо обратить внимание на жестокость этого царства [Вяткин, т. II, с. 316–317, примеч. 155]. В принципе это не исключено. Но вероятней предположить, что это был не только жестокий, но и хорошо продуманный стратегический метод борьбы за преобладание в Поднебесной. Ведь масштаб потерь должен был впечатлять и не только ослаблять, но и запугивать соперников Цинь.
. Если в 331 г. до н. э. было уничтожено, согласно 5-й главе, восемьдесят тысяч вэйских воинов, то в битве у Сююя в 318 г. до н. э. Цинь, нанеся поражение коалиции Хань, Чжао, Вэй, Янь и Ци, истребило еще восемьдесят две тысячи человек, в 314 г. до н. э. — десять тысяч воинов царства Хань, в 312 г. до н. э. было обезглавлено восемьдесят тысяч чусцев, в 307 г. до н. э. — шестьдесят тысяч ханьцев, а в 301 г. до н. э. победоносная армия Цинь обезглавила еще двадцать тысяч чусцев. И это только за последнюю треть IV в. до н. э. [Вяткин, т. II, с. 42^45]. А в начале III в. до н. э. во главе циньских войск стал безжалостный Бай Ци, биография которого дана Сыма Цянем в 73-й главе его труда [Вяткин, т. VII, с. 159 и сл.]. В 293 г. до н. э. он, разгромив войска Хань и Вэй, уничтожил двести сорок тысяч человек, в 273 г. до н. э. — пятьдесят тысяч вэйцев, в 264 г. до н. э. — пятьдесят тысяч ханьцев, а в 260 г. до н. э. — почти полумиллионную армию чжаосцев. Если вспомнить подсчеты Лян Юй-шэна (1668 тысяч человек), то окажется, что на его долю пришлось более половины (около 900 тысяч) вражеских воинов, которые были уничтожены за последнее столетие периода Чжаньго [Вяткин, т. И, с. 46–49; т. III, с. 296–300, колонка Цинь; т. VII, с. 159–162].

Царство Цинь начало быстрыми темпами отвоевывать и аннексировать земли соседних царств. Еще при Хуэй-вэнь-ване его территория была увеличена за счет земель царств Вэй, Чжао, Хань и Чу, а также Шу, аннексированного полностью в 316 г. до н. э., и жунских племенных государственных образований Дань и Ли [Вяткин, т. II, с. 42–43]. При его сыне У-ване (310–307 гг. до н. э.) последние снова подверглись нападению и был взят крупный ханьский город Иян. При его единокровном брате Чжао-сян-ване (306–251 гг. до н. э.) были отобраны в несколько этапов города и земли Вэй, Чу, Хань, Чжао, а затем и Ци. Есть в 5-й главе о Цинь упоминание и о том, что в 257 г. до н. э. было захвачено царство Чжэн [там же, с. 50].

Уничтожение вражеских армий продолжалось и после смерти Бай Ци в 257 г. до н. э. В 256 г. до н. э. погибло сорок тысяч воинов Хань и девяносто тысяч — Чжао. Столь впечатляющие победы и успехи Цинь в годы правления Чжао-сян-вана во многом определили, кто станет в ближайшее время полным хозяином Поднебесной. Именно по приказу Чжао-сян-вана в середине III в. до н. э. был уничтожен домен сына Неба, а девять священных треножников перевезены в столицу Цинь. Задолго до этого циньский правитель уже вполне справедливо ощущал себя хозяином в Поднебесной. В 291 г. до н. э. впервые в истории чжоуского Китая именно он, а не сидевший на своем троне в домене сын Неба дал троим своим родственникам и приближенным не только часть захваченных земель, но и княжеские титулы, приравняв их к чжухоу [там же, с. 46]. Он же распоряжался переселением людей, в первую очередь помилованных преступников, во вновь захваченные земли, дабы усилить на новых территориях влияние Цинь.

Сменили его на циньском троне, правда, очень ненадолго, его сын Сяо-вэнь-ван (250 г. до н. э.), а затем внук Чжуан-сян-ван (249–247 гт. до н. э.), при котором царство Цинь покончило с существованием вос-точночжоуского анклава в составе бывшего домена, причем правителю этого анклава было дано кормление в Янжэнь, чтобы он мог приносить жертвы предкам дома Чжоу [там же, с. 51]. И наконец, в 246 г. до н. э. к власти в царстве Цинь пришел Ши-хуанди, который, за первые несколько десятилетий своего правления (до 222 г. до н. э.), уничтожив всех своих соперников, завершил великое дело превращения Поднебесной в империю Цинь.

В 6-й главе Сыма Цянь подробно рассказывает о деяниях Цинь Ши-хуанди. Родился император в 259 г. до н. э. в чжаоской столице Ханьдане. Отцом его был один из многочисленных сыновей наследника циньского правителя Чжуан-сян-ван, находившийся в то время в Чжао в качестве заложника, а матерью — подаренная Чжуан-сян-вану наложница богатого купца Люй Бу-вэя. Последний был родом то ли из Хань, то ли из Вэй[58]56 Согласно сведениям, приведенным в 85-й главе Сыма Цяня, его родиной был городок в Хань [Вяткин, т. VII, с. 295 и 389, примеч. 2]. Но в том же примечании Р.В. Вяткина сказано, что, по данным «Чжаньго-цэ», Люй был родом из другого города, находившегося в царстве Вэй.
.

Этот богатый торговец, познакомившись с циньским заложником в Чжао, посочувствовал ему (что у него мало шансов на трон), дал юноше тысячу золотых и поспособствовал возвращению домой, в Цинь. Он посоветовал ему войти в доверие к мачехе — главной, но бездетной жене правителя. Цзы Чу, как тогда звали Чжуана, сумел передать мачехе через ее сестру много богатых подарков, заблаговременно приобретенных Люй Бу-вэем. Подарки тронули сердце мачехи, и она прислушалась к словам сестры, намекнувшей, что пора выбрать наследника и что Цзы Чу с его умом, талантами и почтительностью является самой подходящей для этого кандидатурой. Мачеха и отец юноши согласились с этой идеей и даже попросили Люй Бу-вэя взять на себя функции официального наставника юноши.

Люй не просто согласился, но и предложил Цзы Чу в жены понравившуюся ему свою красавицу наложницу, будто бы бывшую к этому моменту уже беременной[59]57 Специалисты, многократно обсуждавшие эту фразу из биографии Люй Бу-вэя, часто ставят ее под сомнение, не без оснований полагая, что это интерполяция ханьского времени, имевшая своей целью опорочить Цинь Ши-хуанди, родившегося будто бы от Люй Бу-вэя. Подробно об этом сказано в примечаниях Р.В. Вяткина, ссылающегося, в частности, на видного специалиста по истории династии Цинь Д. Бодде [Bodde, 1950, с. 18] и обращающего внимание на то, что ни в 6-й главе Сыма Цяня, ни в «Чжаньго-цэ» (глава «Цинь цэ») подтверждений о беременности взятой Цзы Чу в жены наложницы Люя нет [Вяткин, т. II, с. 333, примеч. 3; т. VII, с. 389–390, примеч. 5]. Трудно сказать, кто здесь прав. Мотивы для опорочивания Ши-хуана были у многих, это нельзя не учитывать. Но и тот факт, что в жены была взята чужая красавица наложница, которую ее хозяин выбирал для себя [Вяткин, т. VII, с. 297] и к которой явно был сам неравнодушен, едва ли следует сбрасывать со счетов.
. Вскоре эта наложница родила Ши-хуана, который уже в тринадцать лет оказался правителем Цинь. Люй Бу-вэй с титулом Вэнь-синь-хоу стал его первым министром. Он привлек в Цинь многих ученых мужей, включая Ли Сы, ученика Сюнь-цзы, ставшего убежденным сторонником теории и практики легизма. Военачальники царства Цинь продолжали агрессивный натиск на соседние царства, завоевывая все новые территории и подданных для Цинь. Тем временем в самой столице царства Цинь сановники, пытаясь использовать неопытность молодого правителя, вели сложные интриги, перераставшие в заговоры. Один из таких заговоров был реализован в 238 г. до н. э. видным сановником Лао Анем, близким к матери правителя и Люй Бу-вэю. Мятеж Лао Аня был подавлен, а обвиненный в связях с мятежником Люй Бу-вэй смещен с занимаемой должности. Многие из приглашенных ранее ученых мужей были в связи с этим мятежом высланы из Цинь. Однако Ли Сы, становившийся все более влиятельным советником в окружении Ши-хуана, особенно после отставки Люй Бу-вэя, подал доклад о пользе иностранных ученых, заставивший правителя отменить указ о высылке [Вяткин, т. II, с. 56].

Заключительный этап борьбы за господство в Поднебесной шел параллельно с административно-политическими преобразованиями завоеванных царств в области и уезды, а также с многочисленными перемещениями значительных масс населения с места на место. Цель была очевидной: этим методом подрывалась прежняя цельность соперничавших с Цинь государств. Одновременно по наущению одного из советников Ши-хуан распорядился не жалеть золота для подкупа влиятельных сановников в тех царствах, которые ему еще предстояло уничтожить. Как о том уже шла речь, это решение было успешно реализовано в конце Чжаньго.

По словам Сыма Цяня, последние десятилетия периода Чжаньго, когда завершалось поглощение Поднебесной царством Цинь, были отмечены активизацией небесных и негативных природных явлений. В 6-й главе то и дело упоминается о кометах, землетрясениях, засухах, неожиданном сильном морозе и толстом слое снега, голоде и т. п. Все эти знамения явно были призваны символизировать озабоченность Неба происходящим в Поднебесной [там же, с. 344, примеч. 63]. Сыма Цянь завершает первую часть 6-й главы пространным эдиктом нового хозяина Поднебесной, из которого следует, что Ши-хуан не такой уж безжалостный губитель всех своих соперников, что не он, а они чаще нарушали соглашения, тогда как он надеялся на мирный исход и дружеские отношения. А если дело доходило до войн, то только потому, что его обманывали, не соблюдали договоры, строили козни, не останавливаясь перед злодейством (имеется в виду покушение Цзин Кэ). Словом, «правители шести царств понесли наказания за свои преступления», а Поднебесная наконец «оказалась полностью умиротворенной» [там же, с. 61–62].

На этом история царства Цинь, как и история периода Чжаньго и шире— история чжоуского Китая, завершается. Наступил новый, имперский этап ее развития. Характерными его чертами следует считать прежде всего политическое единство Поднебесной, тесно связанную с ним общность исторических судеб, языка и национальной культуры, а также цельность всей великой китайской цивилизации, окончательное формирование которой относится уже к периоду правления династии Хань.