А зима, оказывается, была уже не за горами. Однажды утром проснулись - кругом белым-бело.

- Теперь уж до весны клад искать не пойдешь, - говорю я Петьке. - А пойдешь, так в Очеевом овраге в снегу утонешь.

- Нам до весны там и делать нечего, - мрачно отвечает Петька. - Вчера Евдокия Ивановна мне снова двойку за домашнюю работу влепила.

Да-а, хотя мы с Петькой, но нашему убеждению, и не дурее других, но математика у нас была основательно запущена, и догнать класс оказалось не просто.

Как-то раз Петька говорит:

- Чего нам зря мучиться из-за одного-единственного икса? Давай снова спросим у Микола, он нам решит.

Мы сунулись было к Миколу:

- Реши!

Про клад, конечно, ни слова. Я пропорцию с того письма на отдельный листочек переписал, его и показали Миколу.

Микол взглянул на листок.

- Разве вы уже десятичные дроби проходили? - спросил он.

Мы с Петькой только глазами моргаем, не знаем, что и ответить: может, проходили, а может, нет. Что-то я не припоминаю такого.

- Нет, - говорю, - еще не проходили.

- Да и вообще такие пропорции, насколько мне помнится, в 5-м классе только во втором полугодии решают, - сказал Микол. - Куда вы, головастики, торопитесь?

Петька скорчил умильную улыбку.

- Очень уж любим математику, - сказал он. - Не терпится трудные примеры порешать.

Микол захохотал:

- Да что ты? А я слышал, что у вас по математике, кроме двоек, других отметок нет. Странно вы ее любите.

Петька заныл:

- Мико-ол! Реши, Микол! Что тебе - трудно?

Микол сунул ему в руку листок.

- Мне не трудно, только это медвежьей услугой будет называться. Раз вам реши, другой. Легко жить хотите! Нет, головастики, самим надо постараться…

Делать нечего, стали мы с Петькой стараться.

Раньше, сколько учительница нас ни уговаривала, стоило прозвенеть последнему звонку, как мы хватали портфели и бегом из школы.

Теперь мы каждый раз остаемся на дополнительные занятия. Постепенно кое-что стало для нас проясняться.

Я ведь как раньше рассуждал? Математика не для меня, сколько над ней ни сиди, все равно ничего понять невозможно. Я и не заглядывал в учебник.

Теперь, придя из школы, я не пропадаю до позднего вечера на улице, а погуляю часок-другой и за уроки. Удивительное дело: оказывается, если в классе послушаешь объяснения учительницы, то дома и примеры и задачу можно решить.

Правда, иной раз бьешься-бьешься - ничего не выходит. В таких случаях я накидывал пальто и бежал через дорогу к Вале Васильчиковой. Вале любую задачку решить - что орех разгрызть. И объясняет она очень толково.

- Тебе бы учительницей быть, - говорю я ей.

- Собираюсь, - отвечает Валя.

- Только знаешь что? Ты… Это самое… Ты не говори в классе, что я к тебе хожу, ладно?

Валя улыбается:

- Не бойся, ни одна душа не узнает.

Однажды прихожу я к Вале и в сенях нос с носом сталкиваюсь с Петькой. Под мышкой у него «Математика».

- Как? - говорю я. - И ты тоже?

Петька улыбается смущенно:

- Приходится… Только - чур! - никому!

Мог бы и не предупреждать. Не в моих интересах об этом трезвонить. Удивительно, как сама Валя не проговорилась, что помогает мне и Петьке. Валя дружит с Митькой Пупыдовым, они с первого класса за одной партой сидят. Ну, а уж если б Митька прознал - на всю школу раззвонил бы. У него никогда рот на замок не запирается, уж я-то хорошо знаю Митьку Пупыдова: болтун!