Море как ни в чем не бывало накатывало ленивые волны на песок. Ему не было дела до людских трудностей и людской боли, как людям нет дела до страданий раздавленного на тропе муравьишки.
Александр казался скорее удрученным, чем разозленным. Зато его дядя, без сомнений, готов был полыхнуть в любую секунду – эдакий вулкан в кителе и треуголке. Пожалуй, только Ральф оставался достаточно спокойным на совете.
– Ну? – буркнул Фример вопросительно. – Что делать станем?
Александр задумчиво поковырял песок носком сапога. Потом протяжно вздохнул:
– Что ж… Будем последовательны. Для начала: какие у нас есть варианты? Ральф?
– Прежде чем говорить о вариантах, неплохо бы уяснить наши ближайшие цели, – высказался Зимородок. – Нам ведь нужно уходить трамонтане, к Тавриде, и дальше мистрале, к дальней оконечности Тендры. Я правильно понимаю?
Для вящей наглядности Ральф хотел указать направления еще и рукой, но подумал, что в округе многовато посторонних глаз. Поэтому не стал.
– Если мы правильно сложили и прочитали крипт – именно так, – подтвердил принц. – А крипты обычно имеют лишь один вариант складывания и прочтения.
– Без корабля Эвксину не пересечь, – пожал плечами Ральф. – А корабль мы сумеем нанять самое ближнее в Синопе.
– Это, если не ошибаюсь, на востоке? Леванте по-вашему? – уточнил Александр.
– Не ошибаетесь. Однако что-то мне подсказывает: путь леванте нам заказан.
При этих словах Исмаэль Джуда в отчаянии опустил голову.
– Значит, остается юг и запад, – подытожил принц. – Остро и поненте.
– Остро нам делать нечего, – сказал Ральф уверенно. – Там жарко, сухо и безлюдно. Без воды люди там гибнут уже на третий-четвертый день. Поненте… Точнее, не поненте даже, а сирокко, поскольку побережье за Бартыном изгибается, да… Так вот, там есть людные места. Но они далеко. Гораздо дальше Синопа.
– Вы об Истанбуле?
– Не обязательно, несколько городишек на побережье есть и ближе Истанбула. Но увы, для нас это «ближе» в общем и целом несущественно. И потом столь длительное путешествие даже здоровому и свежему человеку выдержать довольно сложно.
– К тому же и времени у нас… – добавил Александр грустно. – Ладно. Идти пешком, как я понимаю, не наш метод. Скажите, Ральф, сумеете вы эту вот шаланду поставить под парус? Небеса с ней, с быстроходностью, но чтобы мы хотя бы со скоростью пешехода могли идти вдоль берега?
– Не уверен. – Ральф вспомнил древние мачты в ангаре. – Кроме того, Назим Сократес наверняка пустится вдогонку беглецам. А значит, догонит и нас. С его квариссами соревноваться бессмысленно.
– Тысяча чертей! – пробурчал Фример. – Не нравилась мне эта затея с самого начала! Будь мы на «Святом Аврелии», никакие квариссы не были бы страшны! Один залп – и Назим Сократес отправился бы кормить рыб!
Капитан покосился на Ральфа и сварливо добавил:
– И нечего потчевать меня сказками о мелях, на которых мы якобы уже который день сидели бы!
– Дядя, сослагательное наклонение в данной ситуации ничем нам не поможет. Давайте исходить из реальности.
– Альмея идет, – предупредил Зимородок.
Все повернули головы в сторону приближающейся девушки.
Странно, но этой с виду изнеженной аристократке нипочем были и стычка со скелетами в накидках, и ночлег на острове под открытым небом, и нехитрая походная пища. Ее, казалось, не заботили измазанные и перепачканные дорожные шаровары и не слишком свежий альк. Не раздражала жара. И не угнетала неизвестность – если, конечно, ее рассказ о бегстве от папаши был правдив.
– Господа, – сказала она, приблизившись, – это, разумеется, не мое дело, но слепому видно, что вы сейчас заняты обсуждением дальнейших планов. Могу сообщить, что я с минуты на минуту ожидаю сантону из Истанбула. На ней, вне всякого сомнения, найдется место для тех, кто спас меня и помогал мне.
Она с улыбкой взглянула на принца.
– Надеюсь, Александр, вы не станете возражать?
Ральф был готов поклясться: за этой улыбкой что-то стояло. Что-то иное, тщательно скрытое. Но что? Коварство? Торжество игрока, сумевшего припереть оппонента к стене? Или радость от осознания того, что благодарность за недавнюю помощь выразится не только словесно, но и будет подкреплена ответными благими действиями?
Странная это была женщина. Вроде бы и молодая, почти юная – но какая-то не по-девичьи мудрая и уверенная в себе. Почему-то до сих пор незамужняя – хоть Ральф и не слишком интересовался светскими сплетнями, это он знал.
В свою очередь, и Александру порою казалось, что Альмея никакая не беглянка, а хитрая и расчетливая бестия, ведущая некую сложную игру, плетущая ювелирную интригу, в которую и он сам, и его приближенные вот-вот должны были вляпаться, будто мухи в заботливо расставленную паутину.
– Возражать? – переспросил Александр хмуро. – Похоже, у нас просто нет выбора. Я благодарен вам, Альмея.
– Благодарить будете после, сударь. К тому же моя скромная помощь – всего лишь ответ на вашу. А вы спасли мне и моим людям жизнь. Помочь вам выбраться из этого негостеприимного места – самое малое, что я обязана сделать.
Александр изготовился пробормотать очередную любезность, но Альмея резко повернулась и пошла прочь. Принц задумчиво поглядел ей вслед.
– Н-да, – вздохнул капитан Фример, когда дочь наместника Джалиты отошла достаточно далеко. – Дожили. Вы намерены принять ее помощь, Александр?
Принц некоторое время молчал, обдумывая, как лучше прояснить собственные мысли.
– Да, дядя. Я намерен принять помощь и убраться отсюда на любом подвернувшемся корабле, лишь бы на нас не нападали и не сажали в трюм, как Исмаэля и солдат. А чей будет это корабль – не так уж и важно.
– А кто поручится, что подручные доченьки не последуют примеру папеньки? – пробасил Фример. – Я бы не поручился.
Александр поднял на него сверлящий взгляд.
– Если это и впрямь сантона, дядя, на ней не уместится достаточно народу, чтобы с нами справиться. А на корабль больших размеров я просто не сяду.
С лица Фримера сразу сползло озабоченное выражение:
– Хм… А ведь верно, тысяча чертей!
Капитан даже заулыбался, впервые за два дня.
Сантона звалась «Киликия» и была несколько больше таврийских; кроме того, Ральф вскользь заметил, что вооружение ее также слегка отличается от привычного ему. Александр некоторое время обдумывал услышанное от штарха, а в это время Альмея что-то бурно обсуждала с одним из прибывших – неприятным плюгавым типом, у которого классически бегали глазки и беспрестанно двигались руки, словно он не знал, куда их деть. Говорили на незнакомом Александру наречии, но по интонациям несложно было догадаться, что Альмея выговаривает плюгавому. Видимо, что-то пошло вразрез с уговором и девушку это не устраивало.
Однако спустя четверть часа она погрузилась в поданную к пирсу лодку, а к шаланде, где сгрудились люди альбионского принца, приблизился один из горцев-телохранителей:
– Госпожа просила передать, что вы можете перебираться на сантону.
Фример кивнул – без особой радости.
В ожидании «Киликии» Ральф мобилизовал солдат и матросов поздоровее и в течение нескольких часов умудрился водрузить на шаланде мачту – или шеглу, как ее называли в здешних местах. Александр сомневался, что она пережила бы даже легкий шторм в вертикальном положении, но все же надеялся, что Ральф знает что делает. Однако паруса сделать пока было не из чего, поэтому к сантоне снова пришлось грести.
Догребли. В результате недолгого и не слишком приветливого обмена репликами с матросами сантоны, стоящему на носу шаланды Ральфу бросили тонкий конец, который штарх поспешил закрепить.
– Мы что же, пойдем на буксире? – справился Фример у него, едва тот ушел с носа и вернулся на корму.
Штарх не ответил. Помолчал немного и тихо сказал:
– Надо бы перемолвиться… с глазу на глаз.
Пришлось спуститься в носовую каюту шаланды. На таком маленьком судне одиннадцати взрослым мужчинам было, разумеется, тесновато. Раненый солдат постанывал, рябой матрос с «Гаджибея» по имени Скиф промывал ему раны чем-то целебным.
Кое-как уместившись в носу, чуть ли не в обнимку с сундуком-обманкой, и поплотнее затворив скрипучую дверь, Ральф обратился к принцу:
– Вы не опознали этих людей, Алекс?
– Экипаж сантоны? Вы их имеете в виду?
– Именно.
– Нет. Кажется, это сторонние люди, не эвксинские. Я угадал?
– Угадали, – кивнул Ральф. – Это тжекеры. Промышляют в водах близ устья Эгиптоса.
– И что? – осторожно спросил Александр.
– То, что промышляют они преимущественно грабежами и морским разбоем.
– Пираты? – наконец-то осознал суть проблемы капитан Фример. – Тысяча чертей!
– А чем это нам грозит? – попытался прояснить ситуацию Александр.
Ральф пожал плечами:
– Может быть, и ничем. Альмея могла нанять кого угодно. Однако сброд подобный тжекерам предпочитает вместо честной отработки найма плату взять, а клиента чуть позднее обобрать до нитки и продать в рабство где-нибудь между Боспором и Дарданеллами. В порты Тавриды тжекеры соваться не рискуют, но здесь, у турецких берегов, они шастают довольно часто.
Александр задумался. Фример выжидательно переводил взгляд с племянника на Зимородка.
– Значит, нам нужно держать ухо востро и не расставаться с оружием! – заявил капитан вскоре, словно это не было очевидным. – И скажу прямо: идея идти на буксире теперь вовсе не кажется мне плохой.
– На буксире мы далеко не уйдем, – сказал Ральф. – Тут ведь не Донузлав какой-нибудь или еще какая лужа. Это Эвксина.
– А что можно сделать? – спросил Александр, покуда не раскрывая собственных соображений.
– Нужно добыть что-нибудь годное для парусов, ночью по-тихому перерезать конец и уходить. Куда угодно, к ближайшим берегам, исключая те, что останутся остро, сирокко и либеккио.
– То есть кроме южных, – вставил Фример, демонстрируя понимание доселе ненавистного таврийского жаргона. – Разумно!
– Я сомнева… – начал было Александр, но его прервал стук в дверь каюты. Пришлось отворять.
В проеме возник Исмаэль Джуда с каменным лицом:
– Прошу прощения, но… капитан «Киликии» требует нашего предводителя.
– Зачем?
– По-моему, он наотрез отказывается буксировать нашу шаланду и велит всем подняться на борт сантоны.
«Велит? – подумал Александр, медленно закипая в душе. – Не много ли на себя берет этот негодяй?»
– Неудивительно, что отказывается, – буркнул Фример, пытаясь нахлобучить треуголку. С первой попытки не получилось: помешал низкий «потолок» каюты. – Ах, дьявол… Ну что? Пошли разбираться?
– Можно подумать, у нас есть выбор, – недовольно пробормотал принц и секунду спустя добавил: – Ральф, откройте люк, выберемся через него!
«Велит! – по-прежнему кипел Александр, вылезая из люка. Кипел, невзирая на то что в душе прекрасно сознавал: ну откуда мог капитан тжекеров знать, КОМУ он смеет велеть? – Сейчас поглядим на тебя… повелитель оборванцев!»
Шаланду подтянули к корме сантоны (к пупе); веревочный асигут свисал поперек облизанных волнами досок.
Они по очереди взобрались на сантону – Фример, Александр, Ральф и Исмаэль Джуда. Встречали их тоже четверо: Альмея, уже знакомый плюгавый человечек с бегающими глазками и подвижными руками, сухопарый меднокожий тжекер с серьгой в ухе и второй тжекер, меньше напоминающий вяленого чопика, но тоже не скажешь, чтобы тучный. И без серьги.
– В чем дело? – осведомился Александр, даже не пытаясь скрыть раздражение.
– Умоляю вас, Алекс, послушайтесь их! – пылко выкрикнула Альмея. – Я понимаю вас… но таковы обстоятельства. Нам нужно как можно быстрее покинуть здешние берега… вы знаете почему. Этот болван, – она гневно стрельнула взглядом в сторону плюгавого, – все перепутал, но разбираться сейчас просто нет времени.
Усилием воли Александр подавил негодование; он умел это делать в нужные минуты. Узкоглазый Друид Тольб многому научил подрастающего принца, а подросший принц приобретенным умением охотно пользовался. Александр Селиний Моро уже принял решение и не сомневался, что команда его поддержала бы даже в случае, если принц не имел бы возможности приказывать.
– В чем вопрос, капитан? – спросил он, хотя прекрасно знал, в чем вопрос, и догадывался о мотивах предводителя тжекеров.
– Я не собираюсь таскать за кормой это корыто, – на удивление спокойно объяснил капитан «Киликии». – Лишать себя половины ходов? Нет уж. Я вижу, вы аристократы, что ж – готов предоставить вам отдельную каюту, но это будет стоить несколько монет, блестящих и звенящих. А не хотите платить – размещайтесь в кубрике, вместе со своими людьми. Не согласны – так я и не настаиваю, садитесь на свое корыто и идите ко дну, коль охота.
Больше всего Александру не понравилось спокойствие тжекера. Этот просоленный ветрами и брызгами моряк знал, что делает, и, без сомнений, умел добиваться своего, иначе просто не стал бы капитаном в среде таких же, как сам.
– Что ж, – ответил Александр так же спокойно, – показывайте каюту.
Дядя взглянул на него вопросительно, пришлось успокоить его встречным взглядом: мол, все в порядке, не вмешивайтесь! Дядя внял.
Ральф тоже сообразил, что принц принялся реализовывать пока неозвученный план, а Исмаэль Джуда, по-видимому, был слишком измучен недавними передрягами, чтобы хоть как-то среагировать в рамках ему дозволенного.
Каюта оказалась даже меньше, чем на «Гаджибее», – скорее всего оттого, что практически в то же пространство под ютом их втиснули две. По правому борту уже успела заселиться Альмея.
– Заплатите ему, дядя, – велел Александр и, видя, что Фример готов вступить в пререкания, осадил его, схватив за локоть: – Пожалуйста!
Они снова встретились взглядами, и упрямец-Фример снова, хвала небесам, внял.
– Держи, охламон, – процедил он и бросил под ноги тжекеру монету.
К удивлению альбионцев, тжекер-капитан даже не шелохнулся, дабы поймать деньги, а звякнувшую и укатившуюся в угол монету подобрал второй. И то лишь после едва заметного знака.
– Этого мало, – сказал тжекер-капитан холодно, мельком взглянув на альбионский пенс. – Еще две такие же.
Фример набычился, но Александр вновь схватил его за локоть и что есть силы сжал.
– Сущий грабеж, клянусь девой Лусией! – басом возмутился Фример, но еще две монеты под ноги тжекерам все-таки швырнул. Подобрал их опять-таки второй.
– Вселяйтесь, – милостиво разрешил капитан «Киликии». – И в следующий раз не швыряйте деньги, словно подаете нищим.
Он и его помощник развернулись и ушли наверх. Плюгавый куда-то юркнул ранее; у кают остались только альбионцы, Ральф и Альмея.
– Спасибо, что не стали с ними спорить, – поблагодарила девушка.
И вдруг, трижды шагнув, приблизилась к Александру почти вплотную:
– И впредь не вздумайте спорить с капитаном или матросами, – шепнула она едва слышно. – Ждите до темноты, я потом все объясню. Умоляю!
Вслед за тем Альмея отпрянула и торопливо скрылась в своей каюте.
Все произошло невероятно быстро, никто не успел и глазом моргнуть. Странно, но слова девушки Александр воспринял лишь во вторую очередь.
Главное, что принц почувствовал при этом, – прикосновение ее щеки к своей и легкое движение губ Альмеи, почти коснувшихся его уха.
Альмея была далеко не первой особой женского пола, оказавшейся так близко к Александру, однако именно ее прикосновение необычайно взволновало его, вдруг и сразу.
Однако уже несколькими секундами позже Александр осознал, отчетливо и бесповоротно: главное – все-таки слова. А прикосновения, при всей их волнительности и влекущести, увы, второстепенны.
По крайней мере сегодня.
«Киликия» вскоре поставила паруса и взяла курс мистрале, на северо-запад. Менее чем через полтора часа после того, как верхушки ее мачт скрылись за горизонтом, мимо Амасры, эдак в полумиле от берега, прошли баркентина «Дева Лусия» и кеч «Иска». Они шли леванте – на восток.
Остаток дня промелькнул незаметно, невзирая на то что каждая секунда тянулась будто бы целую вечность. Так бывает, когда нервы натянуты, а внимание обострено. Александру было знакомо подобное состояние. Тольб умел впадать в него когда нужно и Александра учил тому же на тренировках.
Тжекеры демонстративно не замечали пассажиров, и те, кто нес вахту, и свободные. Первые занимались делом, вторые резались в карты на палубе, у самой мачты. Александр понаблюдал: экипаж «Киликии» насчитывал около сорока человек, плюс-минус двое-трое.
От Ральфа и кассата тжекеры вообще шарахались, поэтому оба сразу же убрались на самый нос. Джуда с солдатами и матросами «Гаджибея» расположились рядом, в носовом кубрике, который неохотно для них освободили. Капитан Фример с принцем после недолгой рекогносцировки заперлись в каюте; дядя попытался было выведать планы Александра, но тот посоветовал ему лучше выспаться. Пожав плечами Фример, не раздеваясь, повалился на покрытый не слишком чистым тюфяком рундук и вскоре уже заливисто храпел. Александр дремал вполглаза.
Дважды приходил Исмаэль Джуда, предупредительно стучался и выяснял, все ли в порядке. В первый раз он намерился было подежурить у каюты, но Александр и его отправил отсыпаться, велев с началом сумерек позвать Ральфа и вернуться. Джуда скрепя сердце ушел, однако спустя часа три наведался еще разок.
На закате тжекеры, к удивлению Александра, подали ужин – если, конечно, можно было назвать ужином краюху влажного хлеба и миску острой похлебки из бобов. На всякий случай принц справился – накормят ли его людей? Тжекер-юнга на ломаном имперском заверил, что накормят.
Добросовестно умяв свою порцию, Фример вновь захрапел. Александр же пребывал в прежней полудреме.
Вскоре, как и условливались, пришли Ральф и Исмаэль Джуда. Александр велел им присесть на сундук-обманку в углу и ждать. В каюте царили вязкие сумерки и каждая секунда по-прежнему тянулась бесконечно. А тихий стук в дверь все равно застал врасплох.
– Кто там? – негромко и сонно спросил Александр.
Вместо ответа дверь приоткрылась и в каюту скользнула Альмея.
Александр чиркнул кресалом, зажигая лампу. Мрак немного расступился, хотя углы каюты по-прежнему утопали в темени, Ральфа и Джуду было почти не рассмотреть.
Альмея успела переодеться – во всяком случае, альк и шаровары на ней были другого цвета, чем в Амасре.
– Алекс! – прошептала она, плотно затворив дверь. – Бегите отсюда! При пупе… при корме закреплена лодка, я велела Пичу спрятать там воду, сухари и весла. Режьте веревки, только одновременно. Там невысоко, не перевернетесь! Я понимаю, что это безумие, но здесь вас просто убьют!
– Убьют? – переспросил Александр.
– Да, убьют! Болван-Пич привел не ту сантону. Меня они не тронут… долго объяснять почему. На вас и ваших людей они сговорились напасть перед рассветом, когда сон особенно крепок.
– А вам-то это откуда известно? – Голос принца прозвучал в меру подозрительно.
Девушка всплеснула руками:
– Ах, да какая разница! Я пытаюсь спасти вас, Алекс! Бегите немедленно, иначе вас убьют на рассвете, невзирая на титулы и происхождение!
– А почему я должен вам верить?
– Потому что вы спасли мне жизнь и я пытаюсь отплатить тем же! Да оглядитесь же вокруг, неужели не видно, что это пиратская сантона?
Александр с сомнением покачал головой:
– Странно, но вас это не слишком смущает.
– Да поймите же, меня они не тронут из-за моего отца!
– Хорошо. – Александр неожиданно для всех прекратил спорить. – Ступайте к себе. Мы попытаемся.
– О небо, благодарю вас! – выдохнула Альмея, прильнула к Александру, поцеловала его в щеку и исчезла так же стремительно, как появилась.
На этот раз прикосновения джалитинской красавицы Александра почти не взволновали – наверное, потому, что душою он был уже с головой в собственном замысле, а в минуты опасности нет места мыслям о любви.
– Дядя! Исмаэль! Ральф! Начинаем действовать!
– Что, бежим? – хмуро осведомился Зимородок.
– Другие пусть бегут. Захватываем корабль. Исмаэль, ты знаешь, что делать! Ральф, держитесь рядом с нами и помните: пленных не брать, трупы – за борт. Дядя, спокойнее, я владею шпагой… и ни слова против! Наше дело – вахта.
– У нас есть минута? – справился Ральф без малейшего удивления. – Я позову кассата. С десяток тжекеров он точно уделает, если проникнется, а при счете сорок против одиннадцати, да при одном у нас раненом – это неоспоримый плюс.