Век Дерев Света: Пробуждение Эльфов
Озеро было похоже на око, на темный сапфир в черненой оправе. Вода в Озере была прохладно-прозрачной, а по берегам его росли душистые нежные цветы ночи, и вековые деревья, как колонны, поддерживали невесомый фиолетово-черный купол небес, усыпанный ясными каплями звезд, и тонкие ветви ив склонялись к самой глади Озера…
Такой была Ночь Пробуждения. Таким был мир, в который вступили Старшие Дети, первые из Воплощенных. Они не знали, что бессмертны, эти Дети, рожденные взрослыми. Не знали, что судьбы их неразрывно связаны с судьбой мира. Мир был для Детей странным, чудесным, огромным подарком, и все в мире было удивлением и радостью, открытием и откровением.
Они подняли глаза вверх и увидели там, в вышине, Свет, мерцающий и ласковый. Свет отражался в водах Озера, и Дети пытались зачерпнуть его ладонями, но Свет ускользал — в горсти оставалось только прозрачное теплое колыхание. И Дети пили воду, не зная, что это вода, и вдыхали аромат цветов, не зная, что это цветы, и гладили, удивляясь, шелковистую мягкую траву, не зная, что это трава. Они не спешили уходить от берегов Озера: вокруг поднимался лес, и Свет не мог пробиться сквозь переплетение ветвей, не мог рассеять густые черные тени. Вокруг было Неведомое. А Свет в вышине был надеждой, и тогда один из Детей протянул руки к звездному небу, словно ждал, что Свет каплями упадет в его ладони, и тихо позвал:
— Эле!
То было первое Слово в новом мире — мире Детей. Потом разные народы и племена будут по-своему перепевать его — эл, элен, гэлэ, гилъа, гимил, ниллэ, тинве, тигилиндэ… И звездочеты будут вычерчивать небесные карты, населят небо диковинными зверями, поместят среди звезд Венец, Меч и Чашу, нарекут имена созвездиям и движущимся звездам; мореходы будут находить по звездам путь, астрологи будут читать в небе знаки Судьбы — а небо так и останется тайной, неведомым, недостижимым…
То был первый шаг в неведомое; и Дети стали нарекать имена сущему — всему, что видели вокруг: они полюбили сплетать звуки и образы в слова. Ведь и сам мир, ставший их Домом, сотворен был Песней и Словом…
Первым пришел в долину Озера Пробуждения тот, кто носил одежды Тьмы. Вместе с Детьми искал он слова сущему, говорил с ними, отвечал, рассказывал о мире и его творцах, о звездах, о землях ближних и дальних, о тварях земных, о стихиях и силах. Говорил о Замысле, о предначертанном и предопределенном и о свободе — о Свете и Тьме…
Те, кто пошел за ним, звались Эльфами Тьмы, Эллери Ахэ.
Вторыми пришли к Озеру Пробуждения те, в чьих глазах жил свет дня и свет ночи; и те, кому пели они, полюбили землю под звездами, в которой пробудились к жизни, и остались в ней навсегда: они звались Линди, Поющие.
Здесь, у озера Куивиэнен, встретили Айо и Золотоокий Ищущего-следы и Весенний Лист. И Золотоокий назвал Сотворенную Йаванны — Ити: он говорил, что это означает все только что проросшее, выглянувшее из семени — юный росток, едва пробудившийся к жизни; а Сотворенного Ороме он нарек — Алтарэном: Крыла дерев. Душа леса. На долгие годы они остались среди Пробудившихся, находя радость в том, чтобы вместе с ними заново открывать для себя мир и учить их красоте.
— Иногда, — говорили им Линди, — ветер приносит слова, иногда — понимание слов или сути вещей… Словно кто-то прошел мимо, остановился и подсказал. А кто — мы не знаем…
— С нами тоже так бывает. И мы не знаем, кто это, — отвечала Ити. — Мы зовем его Моро: он всегда приходит во тьме и уходит во тьму.
— Мы видели его, — говорили Линди. — Один миг всего. И истинны твои слова: он был — ночь, только лицо и руки — как белые цветы, светящиеся во тьме. И он улыбался. А больше мы не успели разглядеть: был — и не стало его… Мы не решились пойти за ним, а были те, что ушли… Они говорили, его обитель там, под венцом Семизвездья, там, где горит Звезда-Сердце.
И Четверо поняли, кто пел им словами ветра; им захотелось говорить с ним и увидеть тех, кто стал его народом, но слишком привязались они к Поющим, чтобы покинуть их сейчас. Еще немного, говорили они себе. Еще немного — и мы найдем эту землю-под-звездой. Сейчас мы не можем оставить свой народ; потом, чуть позже…
Потом…
Третьим к Озеру Пробуждения пришел Белый Всадник, облаченный в сияние; и те, кто пошел за ним, звались Эльфами Света, Калаквэнди.