Бег – это всегда борьба, не столько с соперником, сколько с самим собой. Юллии нужно было не просто преодолеть дистанцию, но и уложиться в норматив. Рюкзак с балластом подпрыгнул на очередной кочке, автомат пихнул в бок. Девушка чертыхнулась про себя, и чуть сбавила темп, хотя сильно расслабляться тоже было нельзя. Бег по пересеченной местности, с преодолением нескольких полос препятствий, во всей учебно-боевой выкладке, предшествовал второму этапу испытаний. Стараясь делать как можно более глубокие выдохи, Мрахом посмотрела по сторонам, выбирая тропинку среди толстых липовых ветвей. Перед самим стартом ей дали пять минут на подгонку снаряжения и изучения карты местности, по которой предстояло бежать. Она начала забег еще с тремя десятками участников, и сразу постаралась вырваться в первую тройку, чтобы не тратить время на обгон аутсайдеров. Здоровье и регулярные тренировки позволяли ей воспользоваться такой возможностью. Но слабаков тут явно не было: девушка вспоминала все свои прежние четыре попытки участия в экзаменах на получения заветного знака. К своему стыду, она два раза выбыла на стрелковом этапе, и лишь один раз дошла до рукопашной схватки, где ей просто не хватило духу. Два инструктора буквально избили Юллию, словно собаку, которая без помощи медкапсулы могла долго отлеживаться после такой экзекуции, и остаться с тяжелыми последствиями для организма. Но желание быть лучшей из лучших толкало ее снова и снова тратить по пять с половиной тысяч кредитов на экзамен, а также терпеть эти издевательства над организмом и нервной системой.
– Черт!
Рядом с ней взорвалась петарда и оглушила на полминуты, но самое обидное было то, что она чуть не подвернула лодышку, неправильно распределив нагрузку на опорную ногу. Переходя на шаг, девушка сильно морщилась от боли и, наклоняясь вперед, попробовала рукой растереть голень. На доли секунды в голове пронеслась предательская мысль прекратить эту пытку и завалить куда-нибудь в бар, где можно было как следует надраться и залить горе.
– Хрен тебе с маком, жирная корова, резче двигай своими булками! – сказала сама себе девушка и перешла с шага на бег трусцой.
Боль потихоньку стихала, а она неутомимо преодолевала все трудности маршрута: и крутой обрывистый склон, и протянувшийся на сотню метров бурелом, сквозь который порой приходилось двигаться ползком, и подтопленный участок низины, где ноги утопали в липкой грязи по щиколотку, а шнуровка ботинок извазюкалась, как в навозе. Дышать, дышать и еще раз дышать! Этот рваный ритм с ускорением по ровным участкам и спускам чередовался с тяжелым подъемом в гору, когда казалось, что она плелась, словно сонная муха, выматывал и отбирал уйму сил. А ведь еще предстоял стрелковый конкурс и зубодробительный финал!
Почти все участники давно разбрелись каждый своим маршрутом, но их пятерка наиболее подготовленных держалась рядом. Они чисто интуитивно выбрали оптимальный маршрут передвижения. На предпоследнем километре произошло то, чего она больше всего опасалась. Одна из участниц снова ускорилась, и захотела ее обогнать. Жесткие правила допускали до следующих этапов испытания лишь тех, кто придет к финишу в первой десятке. Время здесь не играло определяющей роли. Впереди у Юллии было трое парней, обладающих просто бычьим здоровьем. При их весе под девяносто килограммов они неслись, как лоси, покрытые липким вонючим потом. С учетом того, что на последнем километре все, как обычно, постараются ускориться, отставать было нельзя. Девушка чуть приналегла, и они с десяток метров бежали рядом, а потом последовал резкий удар в многострадальную щиколотку, и Мрахом полетела кубарем в кусты. Хорошо хоть она была в тактических очках, иначе могла бы и глаз выцарапать, от других травм спас комбинезон и перчатки.
– Ебаная сучка!
Мрахом с матами выбралась из цепкой растительности и проорала в спину своей преследовательнице, след которой давно простыл. Попробовав собраться с последними силами, она прислушалась к ощущениям в ноге, и до крови, с болью прикусила губу.
– Терпеть, терпеть, боли нет, чем раньше ты добежишь, тем быстрее все это закончится…
Она успела прийти десятой на одних морально-волевых. И на финише упала мешком, отдав все силы до последней капли. Два инструктора подняли ее под руки и стащили рюкзак с грузом, отбросив его в сторону.
– Не лежать, пройдись, так ткани лучше избавятся от шлаков.
Новости в такой информации для Юллии не было никакой, но она последовала совету и с трудом пошла вперед, делая остановки и упираясь руками в колени. Через несколько минут ужасная одышка прошла, а она получила приятную дозу отходняка. Уложилась, с трудом, но успела в самый последний момент. Если снова не завалит стрельбу, то есть шанс дойти до рукопашки. Может быть, ей и повезет в этот раз…
Стрелковый конкурс был уже привычен: двигаясь осторожным шагом, ища укрытие на местности от всевидящего ока охранных систем, она крепко держала малую электромагнитную пушку ПРК-4.81, из которой ей предстояло поразить как можно больше мишеней. Это не был снайпинг, скорее испытание напоминало практическую стрельбу, где нужно было уметь быстро стрелять по движущимся целям, появляющимся на разной дистанции от стрелка, при этом как можно меньше попадая под «огонь» противника. Автоматика с ломанной периодичностью надувала на несколько секунд небольшие воздушные шарики на одной из сотен расставленных заранее тонких трубках, на различных позициях от стрелка. Иногда это делалось даже позади испытуемого, поэтому постоянно приходилось вертеть головой, держа окрестности под прицелом. Сложности добавляло и то, что их цвет лишь немногим выделялся на общем фоне. Так, например, среди зеленой травы нужно было попасть в салатного цвета шарик, надутый всего лишь на пару секунд. Вначале такую мишень нужно было заметить и рассмотреть, а потом уже лихорадочно целиться, пытаясь попасть. Девушка полностью разрядила стандартный магазин на девяносто дюралевых шариков и попала восемьдесят пять раз. Результат был для таких условий не просто не плохой, а отличный! Не зря она так много тренировалась на симуляторе, теперь ее ждал последний этап испытаний.
Который сразу преподнес приятный сюрприз в виде выноса на носилках бесчувственного тела «ебаной сучки». Красивое лицо блондинки на некоторое время потеряло свою привлекательность, огромные синяки под глазами и бесподобно свороченный набок нос не делали его иконой стиля. Настроение резко скакнуло вверх, и с диким оскалом Юллия бросилась на ожидающих ее двух поединщиков, удар ее приклада провалился в пустоту, мощный инструктор, словно дикий кот, ушел в сторону и чиркнул ее по груди макетом ножа. На комбезе девушки расплылась красная полоса чернил.
– Ранена, одна рука выведена из строя!
Голос судьи был требовательным и властным, и тут же под действием разряда тока в рукаве ее комбеза она почувствовала, как правая рука повисла безвольной плетью.
– А-а-а!
Мрахом запустила бесполезной железякой прямо в лицо парню, и кинулась на второго инструктора – девушку из разряда тех, про которых говорят «конь в юбке». Данная девица была такого зверского вида, что даже шрам через пол-лица не стала убирать, считая, что он придает ей большей брутальности. Юлька единственной рабочей рукой резко выхватила из ножен свой макет ножа, и сделала обманный замах справа-налево, нацеливаясь в бок девице и тут же полосуя ее по воротнику комбеза с другой стороны. Судья тут же выкрикнул команду, и, к ее радости, у нее стало на одного соперника меньше. Она еще полсекунды провожала злую раздосадованную рожу девицы взглядом, как тут же почувствовала немилосердной силы удар в печень. Ее компаньон растер по лицу кровь из разбитой брови, и принялся за девушку всерьез…
* * *
Андрей всю дорогу домой чувствовал себя в дураках. Потратить столько времени, сил и средств, чтобы в итоге свернуть голову киборга! Никто не давал первое время официальных объяснений происшедшего, лишь журналисты предположили, что охрана, подозревая возможное нападение, уговорила Димитрия на такую замену. Консул, конечно, был непреклонен перед лицом опасности, но по слухам в таком варианте ротации настоял сам канцлер. Политические гадалки так заврались в своих теориях, что договорились до того, что заказчиками неудачной попытки ликвидации молодого политика были арахниды, которые стараются ослабить человеческие миры перед вторжением. Парочка говорунов понесла околесицу про Вассу как возможного исполнителя этого заговора. Андрей вздохнул и больше не интересовался этой темой, настроение опять упало. Запутанный маршрут возвращения занял много времени, большую часть которого он посвятил обучению под разгоном.
Не желая себя жалеть, он снова повторил прошлый тяжелый эксперимент с максимальным ускорением, которое чуть не сорвало ему крышу. Лишь в этот раз он дал ИИ корабля, Ане, подробные и точные указания по поводу того, при каких показателях активности мозга нужно прекратить обучение. Такая перестраховка была не лишней, ибо обучение в прошлый раз реально забрало много сил – Андрей не хотел так надрываться повторно. Решив откусить от математики еще один приличный кусок, он забрался в капсулу и уже привычным приемом концентрации настроился на работу. Как и в прошлый раз, обучение начало быстро расслаиваться на несколько потоков, постепенно дробясь на все более мелкие темы.
Юноша осознавал себя ясно, легко контролировал свое состояние, в этот раз абсолютно не было той изоляции и полного сосредоточения на какой-нибудь теме. Постоянно мониторя число потоков сознания, объемы и количество разделов обобщенной базы, он все больше и больше наращивал мощь, пытаясь нащупать придел своих возможностей. Аня с помощью системы диагностики капсулы наблюдала за развивающимися структурными изменениями в его центральной нервной системе. Сознание Андрея оказалось в уникальном положении: с одной стороны, оно ясно осознавало себя как цельную личность, а с другой – в режиме реального времени наблюдало за процессами, происходящими с его материальным носителем. Грубо говоря, мозг пытался понять свою начинку и контролировать собственную работу. Старейшая философская проблема претворялась в жизнь, при этом не было чувства страха, удивления или брезгливости от того, что смотришь на себя изнутри, нет, скорее он осознавал это как уже привычную, тяжелую на пределе возможностей, но нужную работу.
Тем временем он грыз базу: терминология, математический аппарат, приемы постановки и решения задач, а также способы проверки и самоконтроля – все усваивалось им в полной мере и воспринималось как единое целое прекрасной и прочной конструкции. Его даже охватил священный трепет от того, что он в настоящее время единственный из людей смог достичь такого глубокого понимания этого фундамента науки, столпа, который создавали лучшие умы на протяжении десятков поколений людей. Аппарат тренировки мозга дал свои результаты: если в первый раз образовалось три процента новых связей между нейронами, то сейчас изменения шли на доли процента. Преобразования завершались, но даже эта малость дала качественный скачок.
Юноша просматривал биохимические показатели крови. По некоторым пунктам произошли просадки, но в общем все было в пределах физиологической нормы. Степень наполнения сосудистого русла и давление в желудочках мозга также не вызывали опасения. А самое главное – он активно поглощал знания, шкала процентов усвоения неуклонно приближалась к тридцати процентам, но у Андрея не было того былого чувства полной отрешенности от окружающего мира.
Молодой исследователь одновременно погружался во множество изучаемых разделов, удивляясь совершенству и внутренней красоте, открывшегося перед ним иллюзорного храма науки. Между самыми отдаленными и, казалось бы, разрозненными по своей сути задачами, оказалось множество общих черт и принципов, на которых их можно было подробно исследовать. Андрей упивался своими возможностями, и сейчас напоминал человека, у которого выросли крылья. Он тут же подключил изменения в программе обучения, подтягивая по ходу дела множество практических приложений из физики, химии, биологии, лингвистики и информатики, все больше и больше поражаясь тому, как все тесно связано в этом мире…
На вторые сутки Аня настояла на прекращении процедуры. За это время юноша не только почти переполовинил обобщенную базу высшей математики, но и изрядно проредил множество баз, скинутых на свой бездонный браском. С чувством некоторой досады он вылез из капсулы, чтобы немного размяться и хорошенько поесть. Максимов составил ему компанию и попивал из чашечки ароматный кофе, откусывая понемногу от мягкого пончика в руке и с прищуром наблюдая, как Андрей кровожадно вгрызался в кусок мяса.
– Смотрю, настроение твое улучшилось, ты прямо светишься от восторга…
– Агу… Надо немного отдохнуть и снова продолжить…
– Опять в капсулу полезешь?
– Да, только посплю немного. Так поперло, так поперло…
– Ну-ну, ты это, только уверен, что у тебя крыша не протечет? Помнишь, что я говорил – методично и систематично!
– Ну не учи ученого!
Сержант промолчал, а Андрей оторвался от мяса с картошкой и белозубо улыбнулся.
– Дружище, ты забываешь, с кем разговариваешь о физиологии мозга. Поверь мне, уж я лучше знаю, как мне и что делать!
– Я не советую тебе быть таким категоричным, на моей памяти несколько человек сошли с ума, и при этом ни один из них не заметил этого. Это такая вещь, что лучше видится со стороны…
Парень еще раз улыбнулся, и вытер губы об салфетку.
– Приму к сведению. Я спать…
Он тихонько прокрался в кают-кампанию, и завалился в кровать, стараясь не разбудить спящую Лану, которая разлеглась по диагонали. Свернувшись калачиком, попробовал заснуть, но это ему не удавалось – поза была не очень удобной – тогда он попытался чуть отодвинуть девушку. Лана, не просыпаясь, перевернулась на другой бок и тихонько засопела, пропищав что-то под нос. Теперь Андрей быстро заснул, и во сне он был маленькой птичкой, которая шустро махала короткими крыльями и с огромной скоростью неслась через густой тропический лес. Когда он в очередной раз в последний момент уклонился в сторону от узловатого корешка дерева, вымытого в мягкой почве, и в сто первый раз пробил себе дорогу прямо через широкие зеленые листья, ему в голову пришла мысль, что так быстро гонять опасно. Пора сбавить обороты или он запросто свернет себе шею.
* * *
В это время полковник контрразведки при главном управлении СБ Союза внутренних миров Арой Ран проводил последнее совещание со своей следственной группой, подбивая итог их работы по расследованию дела Димитрия, эти выводы ему завтра нужно будет докладывать лично канцлеру. Четырнадцатого отдела не интересовали вопросы охраны консула и то, как произошло то, что дерзкое покушение оказалось удачным. Для этого есть другие люди, которые предпримут все необходимые шаги. Группу Ароя абсолютно не интересовали также возникшие трудности с тем, как и под каким соусом подать людям смерть популярного политика из первой обоймы – это тоже не их проблемы. Им было наплевать и на то, что многое из задуманного канцелярией канцлера в отношении Димитрия теперь подвергается спешной ревизии. На роль человека, способного продвинуть нужные политические интересы власть имущих, открывалась вакансия, и теперь нужно было единственно правильно выбрать свежую марионетку в отлаженной системе управления из списка пригодных кандидатов. Единственно, что интересовало их группу в эти дни – это дать ясный ответ на вопрос, как агент арахнидов смог проникнуть через такую сложную систему безопасности и семнадцать лет водить грозную СБ за нос. За это время обрезанный паук смог сменить три клона-оболочки и сделать успешную карьеру. Сейчас страшно было подумать о том, что со временем он мог стать даже канцлером и сосредоточить в своих лапках все нужные нити управлением Союза.
Объемный, подробный и тщательно проверенный отчет был подготовлен в срок. Установили время и место первоначальной замены человека на ксеноагента, подняли всю хронологию событий, проследили все его контакты и действия за последнее время. Полковник, приравненный по званию к войсковому званию генерал-полковника, стоял на вытяжку в просторном кабинете перед длинным черным столом со множеством таких же черных стульев. Сейчас за ним было лишь два человека: сам престарелый канцлер и еще один человек среднего возраста в сером костюме. Сам он не счел нужным представиться или как-то обозначить себя, а Арой при всей своей цепкой памяти его имя и должность просто не знал, поскольку видел впервые. Канцлер устало потер переносицу и попросил кратко доложить вывод группы. Молча выслушал и хлопнул ладонью по столу.
– Не верю!
Арой недоуменно посмотрел на канцлера и его спутника, который не проронил ни слова и вел себя совершенно безучастно ко всему. Полковник еще раз упомянул о безупречных доказательствах. Одни результаты ментосканирования мозга Димитрия чего стоили! Но канцлер еще раз сказал о том, что он не верит ни единому слову. Тогда раздосадованный контрразведчик не выдержал и спросил грозного начальника, на основании чего он сделал такие выводы. Канцлер вопреки ожиданию даже не нагрубил, а с готовностью ответил:
– Хорошо, возможно, все изложенные вами факты говорят одно, но опыт нам говорит другое: в нашем мире идет постоянное противостояние между тремя типами разумных: людьми, аграфами и джоре. Несмотря на то, что между нами, скорее, больше общих черт, чем различий, за все время мы так и не смогли найти общие принципы, на основе которых могли бы объединиться в единый мир. Мы конкурируем, интригуем, где возможно, и уничтожаем, ослабляем друг друга. Иногда это доходит до серьезных военных конфликтов. Но мы всегда, всегда мыслим примерно одинаково!
Канцлер замолчал на минуту и задумался, глядя на полковника, а потом продолжил, медленно выговаривая слова:
– Арахниды другие… Пауки живут в совершенно ином мире, большинство, в том числе и мой покойных отец, многого бились над загадкой их существования. И вывод напрашивается лишь один…
Мужчина в сером посмотрел на канцлера и с любопытством спросил:
– Какой?
– Простой. Их нужно принять не за разумных существ, а за стихию. Стихию, сдерживающую наш мир с другими расами от полного уничтожения. Примерно раз в сорок-семьдесят лет арахниды наносят по нам удар. Их миграции носят случайный характер и их невозможно никак заранее просчитать. Поскольку, несмотря на все наши попытки дать объяснения процессам, происходящим в их рое, не увенчались успехом, то арахнидов нужно с практической точки зрения рассматривать исключительно как природное явление…
Мужчина замолчал, обдумывая сказанное, а потом согласно кивнул головой.
– Возможно, ваша точка зрения будет правильной. Мне не приходилось задумываться об этом именно с такой практической позиции…
– Да, как я говорил, мой отец сделал вывод, что именно угроза от вторжения роя сдерживает наши три расы от тотальной войны на уничтожение. По расчетам теоретиков такой конфликт не может разрешиться за короткое время, а займет лет двадцать-тридцать пять, в зависимости от того, как поведет себя третья разумная раса. При таких условиях враждующие стороны так взаимно ослабят себя, что могут не устоять еще и под ударом роя арахнидов. Именно осознание того, что полномасштабная война на истощение погубит всех, и сдерживает нас от ее начала. Мелкие же стычки мы поощряем в целях поддержания в тонусе вооруженных сил…
– Я слышал, что несколько раз обсуждалась стратегия объединения для нанесения удара по рою совместным флотом…
Канцлер согласно кивнул.
– Не раз, это точно. Не один десяток раз, если точнее, были такие попытки… Но ни к чему хорошему это не привело: взаимные интриги, желание отсидеться за спиной других, затягивание переговоров, нарушение прежних договоренностей – все это слилось в такой клубок, что уже никто и никогда не сможет его распутать… Так вот, вся эта история с Димитрием – лишь еще один из эпизодов этой большой игры на взаимное ослабление. Арахниды никогда не действовали так прежде и уверен, что не будут делать так в будущем. Вся эта провокация – дело рук или аграфов, или джоре. Как самый худший вариант, нельзя исключить возможность действия некой нашей внутренней оппозиции. Именно для поиска ответа на этот вопрос я собирал вашу группу, господин бывший полковник… Вижу, вы не справились, очень печально… Всегда печально ошибаться в людях, можете идти…
Арой вышел, а канцлер повернулся к своему собеседнику и требовательно спросил:
– Ну, и что с ним? Какие мысли?
– Приспособленец, обычная реакция. Обида, чувствует себя несправедливо пострадавшим, не замечает просчетов в своей работе. На краю сознания проскочила мысль о том, что и вы можете быть таким же «агентом» пауков.
Канцлер живо и с интересом прореагировал на такие слова, и с нетерпением задал следующий вопрос:
– Так, так, и что же он решил тогда предпринять? Может быть, задумывался о покушении на меня, такого влиятельного засланца?
Старику эта идея показалась такой забавной, что он даже поводил руками, изображая из себя паука. Мужчина в сером невозмутимо развеял его мнимые опасения.
– Нет, такие героические мысли у него даже не проскальзывали. Он быстро прогнал их из своего сознания, можно абсолютно быть уверенным, что он скорее откусит себе язык, чем озвучит их когда-либо. Единственным его желанием было бы, чтобы он не терял хлебное место, и мог продолжать жить, как ранее. А то, кто им будет руководить, ему совершенно неважно, главное, чтобы сохранялся уровень жизни.
Канцлер с грустью выдохнул.
– Жаль знать, что таких большинство рядом с тобой, но, с другой стороны… этот хоть будет лояльным, пока его не отодвинули от кормушки…
Собеседник подумал и решил высказать просьбу:
– Вы не будете против, если я займусь лично делом Димитрия?
– Зачем тебе это?
Собеседник повел плечами.
– Просто, скучно стало. Развеюсь немного… давно не брал в руки свой игольник…
– Вижу, ты так и не хочешь взрослеть. Задача руководителя не в том, чтобы самому делать работу, а в том, чтобы проследить за ее выполнением подчиненными. Не тыкать каждый раз, чтобы они боялись инициативы и бегали постоянно за советом, а строго спрашивать о результатах… Строго, но справедливо.
– Угу, не, я это понимаю, просто реально скучно…
– Ла-адно, можешь идти.
Мужчина в сером, внук старого друга Канцлера и по совместительству лучший телепат Союза людей, провел в обществе старика почти два месяца, постоянно присутствуя при нем на различного рода совещаниях и докладах. За это время старик изрядно перетрусил старую гвардию, и продвинул вверх кое-кого из молодежи. Считая теперь основную работу выполненной, он решил дать ценному сотруднику время для отдыха.
* * *
Несмотря на все его горячее желание продолжить обучение, Андрею пришлось сделать перерыв на целые двое суток. Вначале, прямо с утра, на него набросилась голодной кошкой Лана, потом разгребал после обеда отчеты своих наемных агентов. Он получил уточняющие данные о своих бывших сослуживцах. Оказывается, многие из выживших ребят не разбежались кто-куда после краха Меркурия, а создали свою частную компанию, и теперь заняты силовым сопровождением грузов на опасных маршрутах. Парень мельком пробежался взглядом по фоткам Лиса, старины Дуба. Вера… Вера стала просто красавицей за это время…
Отгоняя прочь мысли о бывшей подруге, он ответил на вызов дяди Кира. Со своей родней на Фиодосии он так и не общался последнее время, хотя и помогал периодически как и семье старшего брата, оставшегося на Булыжнике. Разговор вышел не из приятных: Кир просил от него поддержки перед местными старожилами, говорил, что новеньких переселенцев стараются всячески ужать.
– И что, житье хуже, чем на Степи выходит?
Дядя Кир чертыхнулся, отмахиваясь от такого предположения.
– Да нет, Андрейка, ты что… Просто… мы же тоже хотим на равных участвовать в жизни общины, из наших только я числюсь за старосту, в основном всем руководят местные…
Андрей помрачнел.
– Ну и что вы хотите? Чтобы за короткое время вас приняли как своих? Я знаю, что вы так и стараетесь держаться своим кругом, сторонитесь местных вместо того, чтобы активно встраиваться в их общество. Так что вы хотите, если сами не идете на контакт? Что я могу сделать в таком случае? Потребовать что? Чтобы вы, сторонясь местной жизни, местных проблем, получили какие-то особые права? Разберитесь вначале сами в себе, чего вы хотите, и не перекладывайте с больной головы на здоровую!
– Да нет, Андрей, я не то хотел сказать…
– Я тебя понял прекрасно, дядя Кир, у меня много работы, поговорим в другой раз…
Когда он знакомился с отчетом о планете Иб-Шон, где погибла его младшая сестра, то парень не заметил, как его кулаки сами собой сжимаются до хруста в костяшках. По его запросу ему составили обширный список в сто сорок шесть фамилий: всех, кто перевозил партию детей в тот бордель, кто был фактическим владельцем этого бизнеса, кто крышевал и обеспечивал прикрытие, кто должен был следить за тем, чтобы такого беспредела не было как и со стороны властей, так и со стороны местной мафии, фамилии следователя, закрывшего дело, и его начальства… Андрей решил, что с каждым из этой пиздобратии он разберется лично! В этот момент его отвлек Максимов.
– Ты мне что-то обещал, я имею в виду кораблик…
Глаза у юноши гневно сузились: он вспомнил их прежний разговор. И Андрей заговорил, чеканя каждое слово:
– Будет тебе твой корабль, все как я обещал… Постараюсь как можно быстрее все сделать, чтобы ты порезче свалил…
Сержант рассмеялся и потрепал его по голове.
– Дурачина! Никуда я от тебя не денусь… А кораблик я хочу, чтобы помочь тебе при случае. Есть у меня такая интересная мысль…
У Андрея отлегло на сердце от таких слов, взгляд его сразу потеплел.
– Ну, говори, что за мысль такая…
* * *
Мужчина в сером костюме наблюдал за торжественным вручением знака отличия четырем новым кандидатам в старинное боевое братство. Вот красивая девушка протянула вперед руку, и ей одели на запястье алую повязку с вышитым на ней золотыми нитками девизом: «Я или никто!». Все это сложное испытание, проводящееся по традиции только в реале, давно утратило свое прежнее значение. В настоящее время и методы боя другие, и средства совершеннее, не говоря об экипировке, но как экзамен духа бойца, его настроя на победу, он, конечно, был на высоте. Именно поэтому многие фанатики военного искусства и добивались этой повязки как знака своего отличия.
Девушка произнесла короткую клятву верности кодексу чести боевого братства, и удостоилась выкриков одобрения и поздравлений присутствующих. Когда она отошла в сторону, мужчина подошел к ней и заговорил, улыбнувшись:
– Здравствуйте, примите мои поздравления. Я с интересом следил за вашими успехами, особенно бой в конце вышел у вас великолепно!
Юллия радостно выдохнула и махнула неопределенно рукой.
– Честно говоря, мне здорово повезло…
Девушка рассмеялась, снимая напряжение, и мужчина составил ей компанию.
– Вы правы, но в нашем деле везение играет не последнюю роль… Это и стало одним из тех факторов, почему я хочу вас пригласить в мою группу.
– А что за группа?
Мужчина улыбнулся, еще раз продемонстрировав ровные красивые зубы.
– Мы работаем на правительство, неофициально… Свободная охота. Мне нужны погонщики для поиска и обезвреживания одного ловкого человечка…
– Вот как… и что за цена вопроса?
– Договоримся… Деньги для меня не имеют решающего значения.
– А что имеет?
– Азарт погони, конечно…
– И-и… что это за человечек? Я могу узнать заранее или вам придется тогда меня убить?
Незнакомец еще раз улыбнулся.
– Может быть… Но я надеюсь сохранить вашу жизнь… Это ваш бывший ученик, можете гордиться!
– Вот даже как! И что сделал мой бывший ученик, что на него назначена охота, я могу узнать?
– Можете. Про Димитрия вы что-нибудь слышали, я надеюсь?
Юллия мигом помрачнела. Изменившийся цвет ее лица позабавил мужчину.
– Так как? Алая повязка принимает мое предложение?
Во рту у девушки пересохло.
– Кто… Кого мы будем преследовать? Поверьте, я в полном недоумении…
– Верю. Имя Андрея Сомова вам еще говорит о чем-либо?
– А-н-д-р-е-й?
Мрахом с трудов вспоминала давно забытое имя.